Взгляды Бориса Николаевича Чичерина (1828—1904), вне всякого сомнения, занимают особую страницу в развитии государственно- правовой мысли дореволюционной России. Разносторонне образованный, необычайно одаренный природой самыми разнообразными талантами, Чичерин приобрел своими работами общеевропейскую известность. Его фундаментальная пятитомная «История политических учений» (1869—1872) до сих пор является непревзойденной вершиной, классикой политической мысли. В этом аспекте судьба оказалась к нему более благосклонной, чем к другим.

Чичерин был очень русским человеком в самом хорошем смысле этого слова, прекрасно разбирался в характере народа, к которому принадлежал, знал его достоинства и недостатки и, самое главное, не боялся о них говорить. Чего, например, стоит одна из его сентенций: «Отличительное свойство русского ума — почти полное отсутствие понятия о границах». Увы, с этим трудно что-либо поделать. Эта особая черта нашей ментальности оказывает существенное влияние и на развитие государственно-правовых форм. В этом мы имели неоднократную возможность убедиться хотя бы на протяжении последних полутора десятков лет. Общество говорит сегодня о либерализме, демократии, свободе, но едва ли в полной мере представляет себе их сущность. Тем и отличается словесная эквилибристика от науки, что она не идет дальше того, что лежит на поверхности. Наука должна проникать в глубь вещей, открывать закономерности, в силу которых происходит их развитие.

Для современного российского общества представляет интерес политическая ориентация Чичерина, который сам себя причислял к лагерю «охранительного либерализма». Традиционно сложилось так, что либерализм и консерватизм считаются прямо противоположными, несовпадающими идеологиями. По меньшей мере не все так просто, как представляется на первый взгляд. По мнению Чичерина, русский либерал выезжает на нескольких громких словах: свобода, гласность, общественное мнение и т. д. Между тем сущность охранительного либерализма состоит в примирении начала свободы с началом власти и закона. В политической жизни лозунгом охранительного либерализма являются «либеральные меры и сильная власть». Либеральные меры предоставляют обществу самостоятельность, основывающуюся на правах личности, свободе мысли и совести. Сильная власть является блюстительницей государственного единства, которая связывает и сдерживает общество, охраняет порядок, строго надзирает за исполнением законов.

К сожалению, российский либерализм практически всегда был антигосударственным, расшатывая государственный механизм, русские либералы прокладывали путь к власти прагматичным циникам. С точки зрения Чичерина, и «прогрессисты», т. е. либералы, и консерваторы являются слагаемыми всякого исторического процесса, даже несмотря на критику и ироничность, которые они допускают по отношению друг к другу. Чичерин, как и многие другие, не разделял нарастающих тенденций «отрицательного либерализма», не мыслившего себя вне оппозиционной борьбы с правительством. Его не могли не настораживать нигилистические тенденции, выдаваемые за прогресс.

Чичерин писал, что жизнь человека протекает в четырех союзах: семейном, основанном на крови и любви; церковном, основанном на вере; общественном — юридическом союзе, основанном на праве; государственном, имеющем своим основанием общее благо.

Элементами всякого союза являются власть, закон, свобода, цель. В связи с этим государство представлялось Чичерину «не как простое собрание лиц, а организованное целое, облеченное полновластием над членами. Связью этого целого служит закон, устанавливающий отношения власти и подчинения во имя общего блага».

Будучи гегельянцем, он пишет, что государство объединяет два элемента: нравственный и юридический. Но, говорит Чичерин, государство — явление не физическое, а духовное, и те, кто отрицает метафизику, не в состоянии понять государство, его природу. Даже власть действует во имя этого метаюридического начала. Она является представительницей идеального целого. Организованность, структурность, цельность и отличают государство от других союзов, и прежде всего от общества, потому что государство есть союз народа, связанного законом в одно юридическое целое, управляемое верховной властью для общего блага. Следовательно, «государство как единое целое есть реальное явление: общество как единое целое есть фикция». Среди всех союзов, корпораций Чичерин отдает приоритет именно государству, потому что ему подчинены все частные сферы и все частные отношения, существующие в его пределах. Однако государство их вовсе не поглощает, оно ведает совокупными интересами, которым подчиняются частные, но последние сохраняют свою относительную самостоятельность. Люди, входящие в государство, остаются свободными лицами, преследующими свои частные интересы и имеющими права, совершенно независимо от тех прав, которые принадлежат им в качестве граждан.

Одним из важнейших признаков государства является власть. Вопрос о природе власти, так же как и государства, является в какой-то мере «вечным вопросом», дискуссионным для всякого времени. Чичерин, отдавая должное роли и значению власти во всяком государственно-организованном обществе, писал, что сила власти, составляющая первую потребность всякого порядка, заключается не в одних физических средствах воздействия, а прежде всего в нравственном влиянии правительства на общество. Где нет свободы, считает он, там не может быть субъективного права, а где отсутствует закон, там нет объективного права. Но к этим двум началам он привносит и третий элемент, а именно власть. Она составляет необходимо-центральное звено всякого общественного порядка. Важно, чтобы сама власть следовала предписаниям нравственного закона. Настаивая на уважении подчиненных к установлениям властей, нравственный закон требует от управляющих, в свою очередь, добросовестного исполнения своих обязанностей не в личных своих интересах, а в целях общего блага.

Как глубоко верующий человек, Чичерин был убежден в том, что абсолютное начало государственной власти заключается в ее Божественном происхождении. Это, с его точки зрения, является более верным, чем договорная теория происхождения государства. Но вместе с тем государство не является нравственным союзом, в отличие от церкви это «союз принудительный, коренное же начало, на котором зиждется всякая принудительная организация, есть не самопожертвование, которое по существу своему добровольно, а право».

«Цель государства, — констатирует он, — есть общее благо. Благо союза заключается в полноте и согласованном развитии всех его элементов. В этом состоит истинная природа государства, его идея, поэтому можно сказать, что цель государства состоит в развитии его идеи».

Отстаивая свободу человека, его возможность самостоятельно реализовать самые разные интересы, Чичерин не стремился обязать государство заботиться обо «всех пяти чувствах» граждан. Как современно звучат его мысли о том, что личная энергия и инициатива не составляют отличительных свойств русских людей. «Говоря о себе, мы вообще признаем, что распущенность, нерадение и лень принадлежат к существенным нашим недостаткам. Особенно они проявляются в общественной жизни, где мы охотно все возлагаем на власть, отступаемся от дела под предлогом того, что правительство не все нам дает».

Рассуждая о природе права, довольно часто интерпретируют его через категорию свободы. Однако человеческая свобода не является свободой животного, находящегося на воле, а есть свобода гражданская, которая подчинена общему закону. Только в силу этого она становится правом, поэтому «право есть явление свободы, а свобода в юридической области есть начало совершенно положительное. Ибо из нее вытекают и собственность, и обязательства».

Отсюда, кстати, и проистекает юридическое равенство людей, которые равны между собой единственно в отношении своей метафизической сущности; во всем остальном они не равны. Источник права, как и нравственности, лежит в свободе, но свобода эта имеет несколько другую сущность — это свобода внешняя, которая состоит в независимости лица от чужой воли во внешних действиях. «Отсюда, — пишет Чичерин, — рождаются потребности взаимного ограничения свободы; необходимо установление общего закона, определяющего область каждого лица. Право есть совместное существование

свободы под общим законом». Только свобода, подчиняющаяся закону, может установить прочный правопорядок. В этом смысле взаимоотношение субъективного и объективного права он выразил через призму общего понятия права: «Субъективное право определяется как нравственная возможность, или иначе как законная свобода что- либо делать или требовать. Объективное право есть самый закон, определяющий эту свободу. Соединение обоих смыслов дает нам общее определение: право есть свобода, определенная законом».

Бердяев называл Чичерина «блестящим защитником теории естественного права». С такой постановкой вопроса можно и согласиться, но при одном непременном условии: Чичерин признавал только положительное право, а естественному отводил роль идейной оценки существующего законодательства.

В любой правовой доктрине особый интерес представляет разрешение проблемы взаимоотношений человека, общества и государства. В России всегда преобладала коллективистская, общинная психология, т. е. личность занимала как бы подчиненное положение. Вместе с тем не следует думать, что индивидуалистические концепции и отстаивание самобытности человеческой личности были чужды политической культуре России. С точки зрения Чичерина, лицо имеет самостоятельное значение помимо общества, с другой стороны, оно является его краеугольным камнем, поэтому индивидуализм составляет основное начало всякого человеческого союза: без этого нет истинно человеческой жизни, нет ни права, ни нравственности. Следовательно, заключает Чичерин, «общество, которое отрицает индивидуализм, подрывает собственные свои духовные основы. Жизненное его призвание состоит в осуществлении права и нравственности, а корень того и другого лежит в единичном лице». Свобода есть источник всякого движения к совершенствованию. В юридическом аспекте она представляет собой равное для всех право проявлять свои способности.

Вместе с тем на одной свободе не может держаться никакое общество. Охранительные элементы должны составлять основание всякого благоразумного быта. Необходимо, по мысли Чичерина, чтобы разрозненные лица, разнообразные стремления и интересы связывались в нечто цельное и единое, необходимы зиждущие начала, скрепляющие общественное здание. Сюда относятся вечные основы человеческих обществ: в политической области — власть, закон; в гражданской — семья, право, собственность; в нравственной — религия.

Б. Н. Чичерин отрицал радикальный путь развития России. Будучи сторонником конституционной монархии, он не без оснований считал, что пользоваться благами свободы нужно уметь, политическая свобода полезна для народов «только в их зрелом возрасте, в полном цвете жизни».