При консультировании адвокат должен учитывать все общие этические требования, распространяющиеся на его профессиональную деятельность и закрепленные в Кодексе этики. Вместе с тем соблюдение некоторых из этических требований имеет особое значение при оказании консультационной помощи.

В частности, в п. 2 ст. 5 Кодекса этики предусмотрено, что адвокат должен избегать действий, направленных на подрыв доверия. При этом в ст. 6 указано, что доверия к адвокату не может быть без уверенности в сохранении профессиональной тайны; соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени.

Указанные требования имеют исключительно важное значение при консультировании, что обусловлено следующими обстоятельствами. В большинстве случаев адвокат оказывает консультационную помощь гражданам, обращающимся к нему впервые. Поэтому с их стороны вполне понятно сомнение в том, могут ли они доверять адвокату как незнакомому им ранее человеку, сообщая ему личные сведения, часто носящие конфиденциальный характер (например, если информация содержит сведения о неблаговидном поведении самого доверителя или иных лиц). В связи с этим целесообразно разъяснить обратившимся гражданам, что адвокат связан требованиями сохранения сведений, составляющих адвокатскую тайну.

Согласно п. 5 ст. 6 Кодекса этики правила сохранения профессиональной тайны распространяются:

на факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей;

все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу;

сведения, полученные адвокатом от доверителей;

информацию о доверителе, ставшую известной адвокату в процессе оказания юридической помощи;

содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных;

все адвокатское производство по делу;

условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем;

любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи.

Все это в полной мере применимо к консультированию. Уже сам факт обращения доверителя к адвокату за консультационной помощью представляет собой адвокатскую тайну.

Более того, исходя из буквального толкования норм п. 1 и 2 ст. 8 Закона об адвокатуре в их совокупности, можно отметить, что даже если в силу каких-либо уважительных причин (занятость, иная специализация) адвокат, к которому обратился гражданин, не оказал ему консультационную помощь, адвокатская тайна распространяется на сведения, сообщенные ему лицом, обратившимся к нему за юридической помощью, но не ставшим ему доверителем.

Таким образом, адвокат обязан сохранять ставшие ему известными сведения независимо от того, продолжилось в дальнейшем сотрудничество с данным доверителем или нет.

Особо важное значение соблюдение адвокатской тайны приобретает тогда, когда вместе с доверителем на консультационной встрече присутствуют иные лица, пришедшие с ним. Несмотря на то что эти лица были приглашены самим доверителем, формально адвокат должен спросить, согласен ли доверитель, чтобы эти лица присутствовали во время консультационной беседы, в рамках которой доверитель сообщит адвокату информацию о себе и имеющейся у него правовой проблеме и получит консультацию адвоката с советами о том, как эту проблему преодолеть. В противном случае возможны последующие претензии доверителя по поводу того, что адвокат не разъяснил ему возможность проведения консультационной встречи в конфиденциальной обстановке, и в результате его знакомые узнали информацию, которую он желал бы скрыть от них. При всей внешней абсурдности подобной претензии формально она имеет право на существование, поскольку адвокат не принял необходимые меры, чтобы обеспечить конфиденциальность встречи.

Следует также отметить этический аспект ситуации, когда к адвокату за консультацией обратился один доверитель, вместе с которым пришла группа поддержки. В таком случае адвокат непременно должен уточнить, не возражает ли доверитель против присутствия на консультации пришедших с ним лиц, даже несмотря на то что эти люди пришли по просьбе или приглашению доверителя. При всем том, что адвокат изначально может обоснованно предполагать, что если эти люди пришли вместе с доверителем, то он (доверитель) априори одобряет их присутствие на консультационной беседе, целесообразно обязательно предложить доверителю точно определить свое отношение к присутствию этих людей. Адвокат должен принимать меры, которые обеспечат конфиденциальность беседы и ее содержания, и тем самым защитить себя от возможных претензий доверителя по поводу нарушения адвокатской тайны в том случае, если людям, пришедшим вместе с доверителем, стала известна информация, которую он на самом деле хотел от них скрыть.

Это положение вытекает из сочетания норм п. 2 и 3 ст. 6 Кодекса этики. Согласно п. 2 соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката. В соответствии с п. 3 адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя; согласие доверителя на прекращение действия адвокатской тайны должно быть выражено в письменной форме в присутствии адвоката в условиях, исключающих воздействие на доверителя со стороны адвоката и третьих лиц.

Согласно указанным нормам адвокат в подобной ситуации в целях соблюдения положений Кодекса этики должен либо проводить консультационную встречу с доверителем наедине, в отсутствие сопровождающих доверителя лиц, либо получить письменное согласие доверителя на присутствие этих лиц.

С рассматриваемой нормой ст. 6 Кодекса этики связана еще одна существенная проблема оказания адвокатами юридической помощи.

Как было сказано в гл. 1, доверителями адвоката при консультировании могут являться:

— лица, заключившие с адвокатом соглашение об оказании юридической помощи, т. е. сами обращающиеся за консультационной помощью;

— лицо, которому адвокат оказывает юридическую помощь на основании соглашения об оказании юридической помощи, заключенного с иным лицом.

Таким образом, доверитель — это всегда лицо, получающее юридическую помощь адвоката. Однако в связи с введением в Кодекс этики ст. 6.1 обозначена, но не решена одна практическая проблема — защита прав лиц, заключающих с адвокатом соглашение об оказании помощи иному лицу. Соответственно, имеется несколько лиц, охватываемых термином «доверитель». Это в равной степени относится к консультированию и другим видам юридической помощи, которую оказывает адвокат, что влечет за собой появление сложных этических проблем.

С точки зрения нормативного регулирования адвокатуры доверителем является лицо, которому адвокат оказывает необходимую этому лицу юридическую помощь. Однако с точки зрения гражданского права, по терминологии ГК РФ, доверителем является только лицо, заключившее с адвокатом соглашение.

Чтобы различать этих двух лиц, одинаково именуемых в ГК РФ и в ныне действующей редакции Кодекса этики доверителями, можно использовать неофициальные термины интересант — для обозначения лица, заключившего с адвокатом соглашение об оказании юридической помощи ему самому, и подписант — для обозначения лица, заключившего с адвокатом соглашение об оказании юридической помощи иному лицу.

С точки зрения законодательства об адвокатуре доверитель-подписант совершенно бесправен, и адвокат не несет перед ним никаких обязанностей. Это неестественное состояние, и оно может иметь отрицательные проявления в рамках оказания адвокатом юридической помощи. Однако наибольшая опасность возникает, когда адвокат оказывает не только длящиеся виды юридической помощи (защита по уголовным делам, представительство по уголовным и гражданским делам и т. п.), но и такого вида помощь, как консультирование. Обычно лица, обращающиеся к адвокату за консультационной помощью, сами оплачивают консультацию. Однако если консультацию оплачивает не то лицо, которое ее получает, а иное лицо, то формально с точки зрения законодательства об адвокатуре это лицо (подписант) не имеет права даже интересоваться содержанием беседы адвоката с доверителем и не имеет права узнавать содержание полученной доверителем консультации и тем более не имеет права как-либо влиять на содержание консультации. Более того, даже присутствие подписанта во время консультационной встречи будет нарушением требования конфиденциальности общения доверителя с адвокатом. Однако подобное ущемление на уровне законодательства прав данного лица (подписанта) может иметь неблагоприятные последствия в первую очередь для доверителя-интересанта. Подписант как сторона соглашения об оказании юридической помощи в случае недовольства своим правовым положением при исполнении этого соглашения может в любой момент расторгнуть его и тем самым на законных основаниях ухудшить положение доверителя-интересанта. Разумеется, при оказании консультационной помощи это не так опасно, поскольку в большинстве случаев консультирование носит однократный (разовый) характер, но если доверитель-интересант рассчитывает на получение дальнейшей юридической помощи, подобное расторжение соглашения нарушает его интересы. Конечно, подобное расторжение соглашения, предметом которого является адвокатская защита по уголовному делу, представительства по уголовному делу или представительства по гражданскому или арбитражному делу, еще более серьезно нарушает интересы лица, получавшего юридическую помощь адвоката, поэтому решение данной проблемы на законодательном уровне имеет важное значение.

Права доверителя-интересанта, являющегося подзащитным адвоката по уголовному делу, защищаются положением о том, что адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты, кроме случаев отказа самого подзащитного от его помощи. Однако, если подзащитный от помощи адвоката не отказывается, но с адвокатом-защитни- ком расторгнуто соглашение на осуществление защиты этого подзащитного, у адвоката прекращается (исчезает) правовое основание для осуществления защиты и формально он должен прекратить свою процессуальную защитительную деятельность в интересах этого подзащитного. Изучение мнения адвокатских палат по данному вопросу показывает, что единого мнения нет, однако преобладающее мнение состоит в том, что адвокат в случае расторжения соглашения с ним не обязан далее продолжать осуществлять защиту. Таким образом, неурегулированность правового статуса доверителей-подписантов может создать угрозу даже интересам подзащитных по уголовным делам.

Как было указано в гл. 1, в соответствии с п. 2 ст. 6.1 Кодекса этики при решении вопроса, связанного с сохранением адвокатской тайны, под доверителем понимается любое лицо, доверившее адвокату сведения личного характера в целях оказания юридической помощи. Для консультирования эта норма столь же важна, как и для других видов юридической помощи, оказываемой адвокатом. Данная норма имеет исключительно положительное значение в связи с тем, что защищает интересы тех лиц, которые обратились к адвокату за юридической помощью (в данном случае — консультационной), но в силу каких-либо уважительных причин (иная специализация адвоката, занятость адвоката, или недоговоренность по финансовым условиям оказания помощи) юридическая помощь не была оказана, однако определенные сведения были сообщены адвокату лицом, обратившимся за консультацией. Эти сведения, несмотря на отсутствие заключенного соглашения об оказании юридической помощи, уже составляют адвокатскую тайну, т. е. защищаются гарантиями адвокатской тайны, как минимум потому, что адвокатской тайной является сам факт обращения лица к адвокату за помощью. Благодаря этому адвокат не должен разглашать эти сведения, и эти сведения не могут быть у него истребованы.

К консультированию применима также норма п. 8 ст. 6 Кодекса этики, согласно которой адвокаты, осуществляющие профессиональную деятельность совместно на основании партнерского договора, при оказании юридической помощи должны руководствоваться правилом о распространении тайны на всех партнеров. Если следовать буквальному толкованию данного положения Кодекса этики, то оно формально распространяется лишь на адвокатов, являющихся партнерами адвокатского бюро. Однако в контексте норм Кодекса этики целесообразно эту норму толковать более широко, распространяя ее на всех адвокатов, проводящих комиссионное консультирование, даже если они не являются партнерами одного адвокатского бюро.

Согласно п. 1 ст. 7 Кодекса этики адвокат принимает поручение на ведение дела и в том случае, когда у него имеются сомнения юридического характера, не исключающие возможности разумно и добросовестно его поддерживать и отстаивать. При этом согласно подп. 1 п. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре адвокат не вправе принимать поручение по делу, если оно носит заведомо незаконный характер. Таким образом, если обращение лица, выражающего волю на достижение определенного правового результата, не является незаконным, но по отношению к другим обстоятельствам (например, требованиям или возражениям своих оппонентов) становится юридически неоднозначным, то адвокат вправе принять данное поручение на оказание юридической помощи.

Нередко консультация адвоката необходима заинтересованным лицам как предшествующая стадия перед обращением в суд. Вследствие этой особенности данного вида юридической помощи особую важность приобретает требование, предусмотренное в ст. 7 Кодекса этики. Согласно указанной норме предупреждение судебных споров является составной частью оказываемой адвокатом юридической помощи, поэтому адвокат должен заботиться об устранении всего, что препятствует мировому соглашению. В связи с этим целесообразно разъяснять обратившимся гражданам все без исключения пути разрешения имеющейся у них правовой проблемы, как судебные, так и несудебные (мировые), чтобы у доверителя не создалось впечатления, что защитить свои интересы он может исключительно путем обращения в суд. Только при таком подходе к проведению консультирования указанное требование адвокатской этики может считаться выполненным.

Приходится признать, что иногда таким препятствием является сам адвокат. Оказывать помощь в качестве представителя на переговорах для многих адвокатов психологически сложно из-за отсутствия законодательной регламентации переговорного процесса. В связи с этим некоторые адвокаты, не считая возможным лично для себя участвовать в переговорах для достижения мирового соглашения, даже не сообщают доверителю о возможности урегулирования имеющейся правовой проблемы мирным путем. Это является грубейшим нарушением профессионального долга адвоката, поскольку в рамках консультации он должен рассказать о всех возможных способах преодоления правовой проблемы, имеющейся у доверителя, с обозначением всех положительных и отрицательных последствий каждого из предлагаемых способов. Лишь такое отношение адвоката к оказанию квалифицированной юридической помощи будет соответствовать принципам объективного консультирования, а также отвечать общекультурной компетенции добросовестно исполнять профессиональные обязанности, соблюдать принципы этики юриста (ОК-2).

В полной мере применимо к консультированию, равно как и к иным видам юридической помощи, оказываемой адвокатами, положение п. 1 ст. 10 Кодекса этики, в соответствии с которым закон и нравственность в профессии адвоката выше воли доверителя, и никакие пожелания, просьбы или требования доверителя, направленные к несоблюдению закона или нарушению правил, предусмотренных настоящим Кодексом, не могут быть исполнены адвокатом. На этом положении базируется принцип законности консультационной деятельности. Любые рекомендации адвоката, даваемые в рамках консультирования, должны быть законны и нравственны, поэтому, если доверитель обращается за рекомендациями, обозначая незаконную и (или) безнравственную цель получения юридической помощи, адвокат должен отказать в предоставлении такой консультации.

К консультированию адвокатом заинтересованных лиц можно также применить положение, содержащееся в п. 7 ст. 10 Кодекса этики. Согласно указанной норме при исполнении поручения адвокат исходит из презумпции достоверности документов и информации, представленных доверителем, и не проводит их дополнительной проверки. Эта норма дает адвокату возможность не сомневаться в истинности сведений, сообщаемых доверителем, а также в подлинности представленных им документов. Данное положение Кодекса этики особенно важно именно в отношении консультирования, поскольку данный вид юридической помощи, оказываемой адвокатами, по общему правилу отличается кратковременностью общения адвоката с доверителем, что в принципе сводит к нулю возможность проверки истинности сообщаемых доверителем сведений и подлинности представляемых им документов.

Вместе с тем очень важно, чтобы адвокат разъяснил данную норму доверителям, обратившимся за консультационной помощью. Доверители должны быть проинформированы, что адвокат будет оказывать консультацию на основании представленных ими ему сведений и документов. Значит, при представлении доверителем недостоверных документов и информации консультация окажется как минимум неэффективной, а как максимум неверной, однако ответственным за это будет сам доверитель.

Важно отметить, что в соответствии с п. 1 ст. 11 Кодекса этики адвокат не вправе быть советником, защитником или представителем нескольких сторон в одном деле, чьи интересы противоречат друг другу, а может лишь способствовать примирению сторон. Следовательно, если адвокат уже оказывал или оказывает в настоящее время какую-либо юридическую помощь одному из участников спора, другим участникам данного спора он не вправе оказать даже консультационную помощь. Если адвокат в течение консультационной беседы понимает, что к нему обратилось лицо, являющееся противником его доверителя по какому-либо делу, целесообразно незамедлительно остановить беседу, объяснив, что этого требует необходимость соблюдения данного этического правила. Причиной служит то, что при оказании помощи обеим сторонам спора (пусть даже в разное время) велика вероятность либо разглашения адвокатской тайны, либо использования адвокатом ставших известными ему сведений, составляющих адвокатскую тайну, против одной из сторон, а это одинаково недопустимо в соответствии с положениями Кодекса этики.

Данное положение Кодекса этики иллюстрирует пример из дисциплинарной практики, основанный именно на оказании адвокатом консультационной помощи.

Заключение квалификационной комиссии Адвокатской палаты
Челябинской области от 12 декабря 2007 года

26 ноября 2007 г. в соответствии с п. 1 ст. 21 Кодекса профессиональной этики адвоката постановлением президента Адвокатской палаты Челябинской области А. Г. Шакурова по жалобе доверителя Г-на в отношении адвоката Г. возбуждено дисциплинарное производство, основанием которого явилось заключении соглашения адвокатом Г. с доверителем К., которая в судебном заседании является противной с заявителем стороной.

Из текста жалобы следует, что Г-н обратился к адвокату Г. за консультацией по вопросу составления искового заявления о признании права собственности на жилой дом. Адвокат вручила перечень необходимых документов, составила исковое заявление, консультировала, оформила запросы. В частности, к жалобе приложена копия ответа по запросу адвоката из Управления госпожнадзора, копия запроса в администрацию МО Муслюмовского сельского поселения. Впоследствии у мирового судьи по гражданскому делу по иску Г-на адвокат Г. представляла интересы третьего лица К., предъявила встречный иск.

Заявитель считает, что адвокат Г. нарушила нормы Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». В частности, подп. 2 п. 4 ст. 6, согласно которому адвокат не вправе принимать от лица, обратившегося к нему за оказанием юридической помощи, поручение в случаях, если он оказывает юридическую помощь доверителю, интересы которого противоречат интересам данного лица, ст. 7 указанного Закона, которая гласит: «адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя», ст. 8 Закона: «адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи доверителю».

О времени и месте заседания квалификационной комиссии адвокат Г. извещена лично, на заседание не явилась, представила объяснение, процессуальные документы...

Из текста объяснения следует, что адвокат Г. действительно составляла запросы Г-ну, но запрашивалась информация, носящая открытый характер, в ней не содержатся сведения конфиденциального характера. Исковое заявление и уточнение к нему она не составляла, договор с Г-ным не заключался, никакой оплаты не было. Адвокатскую тайну она не нарушила, так как консультация, данная Г-ну, носила открытый характер, был только определен общий перечень документов, необходимых для обращения в суд с иском о признании права собственности на жилое помещение. Ответы на запросы получал лично Г-н.

В судебном заседании Г-н ходатайствовал об исключении ее из числа участников процесса как представителя К., но суд отказал в удовлетворении ходатайства...

Представленные копии запроса адвоката Г. в интересах Г-на в администрацию МО Муслюмовского сельского поселения и ответа на ее запрос из государственного пожарного надзора, выданный ей Г-ну перечень документов, необходимых для признания права собственности на дом, свидетельствуют о том, что она действительно давала консультацию доверителю по правовым вопросам.

Положения подп. 2 ч. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» о том, что «адвокат... данного лица...», и ч. 1 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката о том, что «адвокат... примирения сторон...» не связывают права и обязанности адвоката с объемом информации, полученной при консультации доверителя, с наличием или отсутствием сведений конфиденциального характера, составляющих адвокатскую тайну, а только с самим фактом оказания юридической помощи по данному делу. В случае дачи консультации правового характера доверителю адвокат не вправе принимать поручение от другого лица, чьи интересы противоречат интересам доверителя.

Квалификационная комиссия не считает юридически значимым фактом отсутствие у адвоката Г. сведений, полученных от Г-на, которые составляют адвокатскую тайну. Принимая поручение от К., которая в данном деле являлась третьим лицом, подавая встречный иск, адвокат Г. выступила в качестве представителя лица, чьи интересы противоречат интересам доверителя Г-на.

В соответствии с подп. 2 ч. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ч. 1 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат Г. не вправе была заключать соглашение на оказание юридической помощи с К., а в случае заключения в соответствии с ч. 9 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката должна была его расторгнуть. Адвокат должен соблюдать данные нормы законодательства вне зависимости от наличия или отсутствия письменного соглашения с доверителем, квитанций об оплате услуг адвоката, равно как и самой оплаты, от наличия доверенности. Основным моментом в данном случае является наличие противоречий в интересах доверителей по данному делу.

Таким образом, исходя из имеющихся в материалах дисциплинарного производства документов, руководствуясь принципами состязательности и равноправия участников дисциплинарного производства, квалификационная комиссия приходит к выводу, что соглашение адвокатом Г.

на оказание юридической помощи К. и ее участие в судебном заседании по иску Г-на противоречит положениям подп. 2 ч. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ч. 1 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Учитывая изложенное, в соответствии с подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката квалификационная комиссия Адвокатской палаты Челябинской области выносит заключение о нарушении адвокатом Г. подп. 2 ч. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ч. 1 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката, которое выразилось в оказании юридической помощи К. и представлении ее интересов в суде.

Решение Совета Адвокатской палаты Челябинской области
от 27 декабря 2007 года

Изучив материалы дисциплинарного дела, обсудив доводы квалификационной комиссии, Совет Адвокатской палаты Челябинской области приходит к следующему.

В жалобе заявитель Г-н указал, что обратился к адвокату Г. за консультацией по вопросу составления искового заявления о признании права собственности на жилой дом. Адвокат вручила ему перечень необходимых документов, консультировала, составила исковое заявление, оформила запросы. В частности, к жалобе приложена копия ответа по запросу адвоката из Управления госпожнадзора, копия запроса в администрацию МО Муслюмовского сельского поселения. Впоследствии у мирового судьи по гражданскому делу по иску Г-на адвокат Г. представляла интересы третьего лица К., предъявила встречный иск.

В объяснении адвокат Г. указала, что действительно составляла запросы Г-ну, но запрашивалась информация, носящая открытый характер, в ней не содержатся сведения конфиденциального характера. В частности, правовой режим земельного участка, на котором расположена самовольная постройка. Исковое заявление и уточнение к нему она не составляла, договор с Г-ным не составлялся. Адвокатскую тайну она не нарушила, так как консультация, данная Г-ну, носила общий характер, был только определен типовой перечень документов, необходимых для обращения в суд с иском о признании права собственности на жилое помещение. Ответы на запросы получал лично Г-н.

Квалификационная комиссия пришла к выводу, что адвокат Г. оказала заявителю юридическую помощь, передала Г-ну перечень документов, необходимых для предъявления иска, составила запросы в государственные органы для получения необходимых справок. Квалификационная комиссия не согласилась с доводами заявителя в части того, что адвокат Г. составляла Г-ну исковое заявление и уточнение к нему, так как представленные копии этих документов, изготовленные на компьютере и подписанные заявителем, не позволяют установить их автора.

Таким образом, квалификационная комиссия установила, что Г-н является доверителем адвоката Г., так как она оказала ему юридическую помощь, дала консультацию правового характера. При таких условиях адвокат не вправе была заключать соглашение с другим лицом, чьи интересы противоречили бы интересам Г-на, т. е. она нарушила подп. 2 ч. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ч. 1 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет Адвокатской палаты считает, что квалификационная комиссия правильно установила фактические обстоятельства, однако ей были неправильно истолкованы нормы Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Действительно, запрет на оказание юридической помощи, установленный в данных нормах, носит категорический характер и должен распространяться как на текущие, так и на оконченные дела. Смысл данных норм неразрывно связан с доверием к адвокату и всему адвокатскому сообществу. Лицо, обратившееся к адвокату за консультацией и сообщившее адвокату конфиденциальную информацию, должно быть уверено в их сохранности, в том, что эта информация не будет передана другим, тем более не будет использована против него.

Вместе с тем данный запрет непосредственно связан с сохранностью адвокатской тайны.

В каждом конкретном случае необходимо выяснять, какая информация была сообщена адвокату, как эта информация была распространена или использована против доверителя. Важным моментом при рассмотрении дисциплинарного дела является наступление вредных для доверителя последствий.

Исходя из презумпции добросовестности адвоката и обязанности заявителя доказать противоправность поведения адвоката, Совет палаты считает, что в данном случае заявитель должен был указать те сведения, которые, по его мнению, были использованы против него. Выдача типовых запросов на получение тех документов, которые стандартны для данной категории дел, без предоставления которых суд оставит исковое заявление без движения, не может являться безусловным поводом к тому, чтобы ограничить адвоката в оказании юридической помощи другим лицам.

Имеющиеся в материалах дисциплинарного производства запросы содержат просьбу адвоката на выдачу информации, которая носит открытый, публичный характер. Кроме того, адвокат Г. ответы на запросы не получала. Как и было указано в запросе, ответы были выданы на руки его предъявителю, т. е. непосредственно Г-ну. Адвокат Г. не обладала той информацией, которая была сообщена по запросам.

Совет палаты считает, что необходимо отграничивать формальные правовые консультации без какого-либо анализа конкретной ситуации, конкретного дела (например, информирование о содержании правовой нормы, о толковании закона) от консультаций по правовым вопросам, в ходе которых адвокату сообщается конфиденциальная информация, на основании которой адвокат дает совет доверителю о том, как поступить в том или ином случае во избежание наступления неблагоприятных для него последствий. В противном случае Совет палаты может занять позицию недобросовестных лиц, которые, злоупотребляя правом, могут лишить противоположную сторону возможности заключения соглашения с нежелательными для них адвокатами.

При таких обстоятельствах Совет палаты считает, что консультация, данная заявителю Г-ну, носила формальный характер. В ходе ее адвокат Г. не стала обладателем какой-либо конфиденциальной информации, которую могла бы использовать в дальнейшем. Ни в жалобе, ни в других материалах дисциплинарного производства не указано, какую именно информацию заявитель передал адвокату, в чем состояло нарушение адвокатской тайны. Так как в данном случае адвокат не стал обладателем какой-либо личной информации доверителя, то в его действиях отсутствует нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.

На основании изложенного... Совет Адвокатской палаты Челябинской области решил прекратить дисциплинарное производство в отношении адвоката Г. вследствие отсутствия в ее действиях (бездействии) нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката1.

Приведенный пример показывает, насколько тонка бывает грань между сообщением и несообщением доверителем адвокату сведений конфиденциального характера, относящихся к адвокатской тайне. Это говорит о том, что адвокат должен внимательно оценивать новые обращения, чтобы не допустить конфликта интересов и, как следствие, нарушения комментируемой нормы Кодекса этики.

Рассматриваемая норма ст. 11 Кодекса этики имеет большое значение при консультировании нескольких граждан, объединенных необходимостью преодоления одной правовой проблемы, поскольку в этой ситуации также может возникнуть существенная сложность этического характера, связанная с адвокатской тайной. В процессе беседы адвокат может понять, что между интересами обратившихся к не- [1] му лиц либо уже сейчас есть противоречия, либо такие противоречия неизбежно проявятся через некоторое время. Если адвокат обнаруживает такую ситуацию, он должен незамедлительно остановить процесс консультирования (на любой стадии) и обозначить указанное выявленное им обстоятельство. После этого по желанию граждан адвокат может продолжать консультирование, если обратившиеся граждане, узнав о данном обстоятельстве, не возражают против того, чтобы адвокат продолжал оказывать помощь всем им одновременно. В противном случае адвокат должен сообщить обратившимся к нему гражданам о невозможности дальнейшего консультирования, поскольку он имеет право оказывать помощь или всем обратившимся к нему гражданам одновременно (при этом все они получают от него рекомендации в одинаковом объеме), или никому из них. Последнее обусловлено тем, что адвокат узнает от обратившихся граждан информацию, которая составляет адвокатскую тайну в отношении всех обратившихся граждан.

Вследствие указанного обстоятельства в данном случае полностью применимы положения п. 1 ст. 11 Кодекса этики, согласно которому «адвокат не вправе быть советником, защитником или представителем нескольких сторон в одном деле, чьи интересы противоречат друг другу, а может лишь способствовать примирению сторон». Узнавая от консультируемых совместно доверителей общую информацию, составляющую адвокатскую тайну, адвокат в случае оказания впоследствии юридической помощи одному из этих доверителей против других может использовать данные сведения, а это противоречит положениям ст. 5 и 6 Кодекса этики.

Кроме того, при оказании в данном случае консультационной помощи адвокатами, являющимися партнерами одного адвокатского бюро, применима норма п. 2 ст. 11 Кодекса этики, согласно которой, если в результате конкретных обстоятельств возникнет необходимость оказания юридической помощи лицам с различными интересами, а равно при потенциальной возможности конфликта интересов, адвокаты, оказывающие юридическую помощь совместно на основании партнерского договора, обязаны получить согласие всех сторон конфликтного отношения на продолжение исполнения поручения и обеспечить равные возможности для правовой защиты этих интересов. Следовательно, в подобном случае адвокаты-партнеры адвокатского бюро должны получить согласие всех сторон конфликтного отношения на оказание им юридической помощи.

Разумеется, без каких бы то ни было ограничений адвокат может выступать в дальнейшем посредником между обратившимися к нему гражданами, поскольку это полностью соответствует положению п. 1 ст. 11 Кодекса этики.

Есть также этическое требование, которое может быть отнесено к стилю проведения консультаций. Согласно подп. 1 п. 2 ст. 15 Кодекса этики адвокат должен воздерживаться от употребления выражений, умаляющих честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката в связи с осуществлением им адвокатской деятельности. Это требование должно бесспорно выполняться всеми адвокатами в случае, если обратившиеся к ним граждане ранее уже обращались за консультацией к другим адвокатам либо если другие адвокаты ранее оказывали им какие-либо виды юридической помощи.

Наконец, в Кодексе этики имеется положение, непосредственно относящееся к консультированию. Это относится к специальному указанию, далее содержащемуся в п. 2 ст. 15 Кодекса. Согласно указанной норме адвокат должен воздерживаться, в частности, от использования в беседах с лицами, обратившимися за оказанием юридической помощи, и с доверителями выражений, порочащих другого адвоката, а также критики правильности действий и консультаций адвоката, ранее оказывавшего юридическую помощь этим лицам. Данное требование прямо направлено на поддержание недопустимости каких-либо комментариев адвоката в отношении рекомендаций или действий другого адвоката, ранее оказывавшего данным лицам юридическую помощь, как консультационную, так и любую иную. Это обусловлено тем, что адвокат не может знать мотивы, по которым ранее действовавший адвокат давал те или иные советы или осуществлял те или иные действия, а также информацию, известную другому адвокату. Очевидно, что, не зная этих мотивов и информации, адвокат не может определить правильность этих советов и действий адвоката, ранее оказывавшего помощь этим лицам, а следовательно, не вправе как-либо оценивать сформулированную и предоставленную другим адвокатом консультацию.

Кроме того, важно, чтобы адвокат хорошо понимал свою задачу при консультировании, которая состоит в оказании реальной помощи путем дачи правового совета (в устной или письменной форме), а не в комментировании позиции другого адвоката.

Согласно п. 3 ст. 15 Кодекса этики адвокат не вправе склонять лицо, пришедшее в адвокатское образование к другому адвокату, к заключению соглашения об оказании юридической помощи между собой и этим лицом. В полной мере данная установка относится к консультационной деятельности: если адвокат знает (или узнает), что лицо непосредственно обратилось за консультационной помо

щью к другому адвокату (например, к другому члену той же коллегии адвокатов или другому партнеру адвокатского бюро), то он абсолютно не вправе предлагать этому лицу получить юридическую помощь у него.

Необходимо также отметить, что к консультированию полностью применимы требования закона об оказании бесплатной юридической помощи в случаях, предусмотренных законом.

Согласно п. 1 ст. 26 Закона об адвокатуре адвокаты оказывают юридическую помощь гражданам Российской Федерации бесплатно в соответствии с Федеральным законом «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации». Следовательно, если адвокат участвует в системе оказания гражданам бесплатной юридической помощи, то в соответствии с п. 1 ст. 6 указанного Закона бесплатная юридическая помощь может быть оказана в виде, в частности, правового консультирования в устной и письменной форме (в тех пределах, в которых это необходимо заинтересованным лицам).

[1] См.: Дисциплинарное производство в отношении адвоката Г. // Профессиональная этика адвоката. Матер. по вопросам дисциплинарной практики адвокатских палат субъектов Российской Федерации / сост. Н. М. Кипнис. С. 493—498.