Международные акты и учрежденные ими структуры формируют определенную систему регулирования общественных отношений. Является ли эта система автономной, действующей параллельно с национальными системами правового регулирования, или национальное и наднациональное право составляют вместе единую, целостную систему нормативного регулирования? Насколько применимо к конституционному праву понятие правового плюрализма?

В сфере международного права perse плюрализм признается как данность, например в связи с различиями в подходах Европейского суда по правам человека и Суда ООН по ряду вопросов1. Часто говорят о плюрализме и применительно к европейскому праву[1] [2]. Вместе с тем представляется, что при одновременном использовании понятий «правовой плюрализм» и «нормативная система» требуется достаточно четко определить, как соотносится зыбкость первого с четкой иерархичностью последней. Для того чтобы допустить формулировку «плюралистическая правовая система» как сплав этих двух понятий, необходимо примирить методические преимущества описания юридических явлений, заключающиеся в каждом из них[3].

Среди попыток составить монистическую картину правового регулирования прослеживаются две тенденции. Одни авторы делают акцент на верховном авторитете наднационального права. Другие, наоборот, указывают на принципиальную зависимость правоприменения международных актов от внутригосударственных процедур.

К тем, кто подчеркивает значение наднационального права, относится немецкий философ Ю. Хабермас. Для него является очевидным постепенное признание верховного авторитета наднационального права. Современные тенденции расширения и детализации международно-правового регулирования Ю. Хабермас осмысляет в стиле Г. Кельзена как формирование всемирной единой и строго иерархичной правовой системы, хотя и признает, что мир движется в этом направлении со скоростью улитки[4]. Сохранение монополии на применение мер принуждения в руках государства, а не наднациональных структур философ рассматривает лишь как некий фактор, замедляющий формирование единого правопорядка, но не ставящий этот процесс под угрозу срыва2.

Тем не менее Ю. Хабермас обращает внимание на обстоятельство, являющееся, по его мнению, наиболее существенным препятствием на пути конституционно-правовой интеграции в рамках Европейского союза: «Отсутствие взаимного доверия между европейскими народами, наблюдаемое в настоящее время, не является выражением ксенофобской самоизоляции... а отражает приверженность сознательных граждан нормативным достижениям собственной страны». В современной Европе, по наблюдению философа, широко распространено убеждение: существующая в каждом отдельно взятом государстве степень свободы и социальной справедливости неразрывно связана с демократическим опытом и традициями данной страны, поэтому граждане заинтересованы в том, чтобы гарантами этих достижений оставались «их» государства, не подвергаясь риску вмешательства со стороны новой и незнакомой наднациональной политической структуры. Е1ри этом опасения в большей степени вызывает наднациональный «патернализм сверхгосударства», обращенный против местных традиций или достижений в области демократии и социальной справедливости, нежели иная ментальность или обычаи соседних народов[5].

Ю. Хабермас признает и более привычный аргумент скептически настроенных аналитиков: «Включенность граждан в процесс принятия решений на наднациональном уровне не поспевает за [развитием] правовых [механизмов] усвоения и интериоризации [норм, возникающих вследствие] усиливающегося сотрудничества государств. Напротив, на сегодняшний день цена эффективного управления на наднациональном уровне — ничем не компенсированное размытие легитимации на уровне государства»2. Действительно, усиление влияния международных актов в рамках национальной правовой системы нередко рассматривается в самых разных государствах как угроза демократии3, поскольку граждане должны подчиняться законам и нормам, принятым некоей наднациональной структурой, а не избранной ими властью.

Представляется, что на наднациональном и национальном уровнях может быть предусмотрен компенсаторный механизм в связи со смещением центра принятия решений. Исследователь из Амстердамского университета Г. Дэвис обращает внимание на то, что Суду ЕС следовало бы признать, что в определенных ситуациях приоритет норм европейского права перед национальным правом противоречит принципу пропорциональности, поскольку международные организации, в том числе и судебные органы, созданы в интересах стран — участниц соответствующих договоренностей. Он считает целесообразным введение процедуры предварительной консультации с Судом ЕС при рассмотрении национальным судом возможности отступления от норм наднационального права. При этом, по мнению Е. Дэвиса, Суд ЕС мог бы использовать следующую формулировку: «Часто государства должны изменять свою политику и институты, чтобы соответствовать праву ЕС. Это неизбежное следствие членства. Однако, если применение норм ЕС делает практически невозможным или необоснованно трудным достижение важного и законного приоритета государственной политики, тогда применение соответствующей нормы в данном конкретном случае может быть признано непропорциональным с учетом интересов ЕС или иных интересов. Еосударства могут представить доказательства того, что изменение их нормативных систем или политики для того, чтобы достижение их целей стало совместимым с правом ЕС, будет либо необоснованно тяжелым, либо нанесет непропорциональный ущерб иным интересам»[6]. Е. Дэвис осознает содержащиеся в его предложении опасности, наиболее значимой из которых является угроза расщепления единого европейского права. Тем не менее он обращает внимание на то, что вопрос, в разрешении которого он предлагает принять участие наднациональному органу, в настоящее время в любом случае разрешается исключительно национальными судами.

Таким образом, Г. Дэвис на примере Суда ЕС предлагает рассматривать национальную нормативную автономию в качестве одной из тех ценностей, к сбалансированному учету которых следует стремиться международным органам. Например, принятие подобного предложения в отношении Европейского суда по правам человека предоставило бы еще более широкие возможности для учета национальных демократических традиций, чем предусмотренные Протоколом № 16 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод2. Это могло бы способствовать снятию напряженности во взаимодействии с некоторыми государствами — участниками Европейской конвенции.

Г. Дэвис отрицает применимость понятия «конституционноправовой плюрализм» в силу того, что в конечном счете исполнение решений международно-правовых органов возложено на национальные органы, в том числе и на суды. По мнению ученого, только в случае реализации предлагаемого им подхода можно будет говорить о действительно плюралистической правовой системе1.

Однако предложения об учете национальной автономии в рамках наднационального конституционно-правового сотрудничества, столь необходимые исходя из приведенного выше анализа Ю. Хабермаса, пока еще не доходят до стадии реализации. На этом фоне привлекают внимание национальные меры, которые рассматриваются в таком государстве, как Великобритания, столь ценящем собственные демократические традиции.

Большой интерес в этой стране вызвала публикация материала, озаглавленного «Водворение прав домой: приведение прав человека в соответствие с парламентской демократией в Соединенном Королевстве»[7] [8]. Эта брошюра резко критиковала усиление роли британских судей в результате принятия Акта о правах человека 1998 г., определяющего формы имплементации Конвенции в Великобритании. В частности, в ней обращалось внимание на содержащуюся в Акте норму, согласно которой судьи обязаны настолько, насколько это возможно, истолковывать законы в соответствии с Европейской конвенцией. По мнению автора брошюры, судьи зашли в этой области слишком далеко, что привело к изменению смысла общей совокупности национальных правовых норм и, как следствие, к размыванию суверенитета Парламента. При этом сам Европейский суд по правам человека распространил сферу применения Конвенции за предусмотренные ее составителями пределы и не проводит различия между странами-уча- стницами.

Через месяц после появления этого материала была создана Комиссия по Биллю о правах, призванная составить рекомендации относительно обоснованности принятия конституционноправового акта, который мог бы изменить правовой механизм защиты прав человека в Великобритании. Комиссия не смогла прийти к консенсусу, но примечательны слова ее председателя, отразившие мнение большинства членов: «Наша ныне действующая система защиты прав человека не пользуется существенной поддержкой населения и рассматривается как созданная за границей и привнесенная извне. Мы упираемся в тот факт, что в Европе мы единственные, у кого нет собственной конституции и Билля о правах, принятого собственным парламентом»1.

Лорд Н.А. Филипс, в бытность председателя Верховного Суда, обращал внимание на то, что британские судьи, сформировавшиеся как юристы в странах общего права, автоматически рассматривают решения Европейского суда по правам человека как прецеденты в привычном им смысле. Е1о его мнению, это исключает необходимую гибкость в процессе толкования принципов Европейской конвенции по правам человека в рамках национального права[9] [10]. В 2014 г. председатель Верховного суда лорд Д.Э. Ньюбер- гер отмечал: «Если бы у нас была конституция, то она, вероятно, обладала бы приоритетом перед решениями Суда по правам человека в Страсбурге и даже перед решениями Суда ЕС в Люксембурге. В случаях несоответствия решений этих органов основополагающим конституционным принципам Соединенного Королевства, эти принципы имели бы решающее значение»[11]. Еосудар- ственный секретарь юстиции М. Еов признавал, что предпочел бы придерживаться демократического суверенитета в случае противоречия между принципом уважения к решениям Европейского суда по правам человека и принципом суверенитета Е1арламента.

Вместе с тем те, кто критикует попытки изменить Акт о правах человека, обращают внимание на вероятность того, что отказ Ве

ликобритании от исполнения решений Европейского суда по правам человека спровоцирует другие входящие в Совет Европы государства, в частности Россию, на игнорирование решений Страсбургского суда1.

Таким образом, создание механизма гибкого учета национальных демократических традиций является необходимым условием развития международного взаимодействия в сфере конституционного права в условиях, когда население отдельных стран не готово к гегемонии универсального правового порядка. Е1одобный механизм согласования правовых позиций мог бы наполнить позитивным содержанием столь дискуссионный термин, как «конституционно-правовой плюрализм».

[1] См. например: Исполинов А.С. Контроль региональных и национальных судов над решениями Совета Безопасности ООН // Законодательство. 2016. № 1. С. 61.

[2] См.: Jaklic К. Constitutional Pluralism in the EU. Oxford, 2014.

Подробнее см.: Davies G.T. What is a pluralist legal system, and is the EU

one? // URL: http://www3.law.ox.ac.uk/ denning-archive/news/events_ ffles/Davies-2. pdf (дата обращения: 18.02.2016).

[4] См.: Habermas J. The Lure of Technocracy. Cambridge, 2015. P. 54.

См. выступление на 23-м философском конгрессе в Афинах 6 августа 2013 г.: Habermas J. Plea for a constitutionalization of international law. P. 3 // URT: http://www.wcp2013.gr/ files/items/6/649/habermas.pdf?rnd=1375884436 (дата обращения: 18.02.2016).

[5] См.: Habermas J. The Lure of Technocracy. P. 38. См. также выступление Ю. Хабермаса в Бостоне 8 мая 2014 г. и комментарий Ф. Майклмана к этому ввг- ступлению: Transnationalizing Democracy: The Example of the European Union // URL: http://frontrow.bc.edu /program/habermas/ (дата обращения: 18.02.2016); URL: https://www.youtube.com/watch?v=tXAC8f711Rc (дата обращения: 18.02.2016).

О

* Habeimas J. Plea for a constitutionalization of international law. P.5.

Cm.: Oxford Pro Bono Publico. Submission to the Commission on a Bill of Rights. Reconciling domestic superior courts with the ECHR and the ECtHR: A Comparative Perspective. 24 November 2011 // URL: http://www3.law.ox.ac.uk/denning-ar- chive/news/events files/ OPBP_Submission_to_The_Bill_of_Rights_Commission- _Nov_2011.pdf (дата обращения: 18.02.2016).

[6] Davies G. Т. Constitutional disagreement in Europe and the search for pluralism // Constitutional pluralism in the European Union and beyond / J. Komarek & M. Avbelj (Eds.). Oxford, 2012. P. 281. Эта статья также находится в свободном доступе: URL: http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm7abstract id= 1559323 (дата обращения:

18.02.2016).

О

В соответствии с Протоколом № 16 от 2 октября 2013 г. высшие суды и трибуналы государств — участников Конвенции в связи с находящимся в их производстве делом могут запросить у Европейского суда по правам человека заключение по принципиальным вопросам, связанным с толкованием и применением прав и свобод, предусмотренных в Конвенции и Протоколах к ней (ст. 1). Такие заключения не являются обязательными для национальных судов (ст. 5). Данный протокол не вступил силу.

[7] См.: Denies G. Т. What is a pluralist legal system, and is the EU one? P. 1, 4—5.

[8]

Pinto-Duschinsky M. Bringing Rights Back Home: Making human rights compatible with parliamentary democracy in the UK. L., 2011.

[9] Commission on a Bill of Rights. A UK Bill of Rights? The Choice Before Us. 2012, 12 December. Vol. 1. P. 176 // URL: http://webarchive.nationalarchives. gov.uk/ 20130128112038/ http://www.justice.gov. uk/downloads/about/cbr/uk-bill-rights-vol-1. pdf (дата обращения: 18.02.2016). См. также: UK bill of rights commission fails to reach consensus //The Guardian. 2012, 18 December.

[10]

См. заседание Объединенного комитета Парламента по правам человека 15 ноября 2011 г. 14-я минута: URL: http://www.parliamentlive.tv/ Main/ Play- er.aspx?meetingld=9451 (дата обращения: 18.02.2016). С самого начала этого заседания можно заметитъ характерную неопределенностъ в отношении того, какая из ветвей власти отвечает за разрешение данной проблемът

Въгступление лорда Д.Э. Нъюбергера 10 октября 2014 г. на конференции «Юридический Уэлъс 2014» см.: Neuberger D.E. The UK Constitutional Settlement and the Role of the UK Supreme Court // URL: https://www.supremecourt.uk/docs/speech- 141010.pdf (дата обращения: 18.02.2016).