Отмена или изменение судебного решения, вступившего в законную силу, всегда наносит ущерб престижу правосудия, поскольку является отступлением от принципов правовой определенности и правовой безопасности, вытекающих из ч. 2 ст. 19 и ст. 55 Конституции РФ и являющихся элементами принципа верховенства права. Соответственно, в уголовно-процессуальном законе должен быть предусмотрен процедурный механизм, препятствующий тому, чтобы пересмотр вступивших в законную силу судебных решений становился общим правилом, то есть превращался в ординарное явление. Традиционно эта задача решается посредством установления особого порядка возбуждения производства по пересмотру судебных актов, который выступает в качестве «фильтра», обеспечивающего отсев заведомо необоснованных или не отвечающих формальным требованиям ходатайств сторон об отмене или изменении обжалуемого судебного решения.

Когда Законом от 27 ноября - 1 декабря 1790 г. в Париже был учрежден кассационный суд (Tribunal de cassation), в его структуру наряду с двумя палатами, гражданской и уголовной, вошло также отделение для предварительного рассмотрения кассационных жалоб (bureau de requites), преобразованное позднее в особую палату, которой вменялось в обязанность простым большинством голосов решать вопрос о принятии кассационной жалобы.

Российский законодатель в ходе Судебной реформы 1864 г. первоначально отверг такую организацию кассации, сочтя ее неоправданной и нецелесообразной. Разделение французского кассационного суда на два отделения рассматривалось как «остаток старого времени, отживший свой век». Считалось, что подобное разделение кассации усложняет и замедляет разрешение кассационных жалоб, что оно вносит в кассационный суд разделение в возражениях, суждениях и разнообразие в разрешении дел[1]. Однако со временем отсутствие процедуры предварительного рассмотрения кассационных жалоб привело к чрезмерной загруженности Правительствующего Сената. Накопилось огромное число нерассмотренных дел, а сенаторам приходилось докладывать более 300 дел в год. Число разрешаемых дел, писал К.К. Арсеньев, столь велико что невозможно достигнуть надлежащей полноты в обсуждении их, надлежащей тщательности в изложении решений. Отсюда неизбежные недосмотры, недомолвки и противоречия, так сильно затрудняющие изучение кассационных решений, без того уже нелегкое вследствие крайней их многочисленности, и значительно уменьшающие приносимую ими пользу[2].

Как следствие, в юридической литературе тех лет стали раздаваться призывы установить предварительное рассмотрение кассационных жалоб. С этой целью предлагалось учредить в Сенате специальное отделение, которое имело бы право оставлять кассационные жалобы без последствий, тем самым разгружая кассационные департаменты[3]. И хотя некоторые авторы считали учреждение в составе Сената камеры прошений бесполезным и даже вредным, предрекая, что оно усложнит и замедлит кассационное производство[4], законодатель со временем все же внес в Устав уголовного судопроизводства соответствующие дополнения. Статья 916.1, которой был дополнен Устав уголовного судопроизводства, предусматривала, что все поступавшие в Кассационный Департамент Правительствующего Сената протесты лиц прокурорского надзора, а также жалобы частных лиц об отмене окончательных приговоров судебных мест подлежали предварительному рассмотрению в распорядительных заседаниях Департамента: 1) для устранения тех из сих ходатайств, кои предъявлены с нарушением установленных законом формальных условий или же не заключают в себе никаких указаний на поводы к отмене решения, и 2) для распределения остальных засим дел к слушанию в судебных заседаниях присутствия Департамента или его Отделений. По замыслу законодателя, распорядительное заседание должно было ограничиваться рассмотрением жалоб лишь с формальной стороны без вхождения в разрешение вопроса об их уважительности или неуважительности[5]. Однако на практике в распорядительном заседании жалобы стали устраняться от рассмотрения не только в силу формальных своих дефектов, но и в связи с тем, что указанные в жалобах поводы признавались неосновательными[6].

В советском уголовном процессе основной формой проверки судебных решений, вступивших в законную силу, стало производство в порядке надзора, которое уже на самых ранних этапах истории советского уголовного процесса объявлялось исключительным. «Судебный надзор, - говорил Н.В. Крыленко, - в противоположность кассационному надзору или, вернее, контролю, является порядком экстраординарным, кассационный контроль - нормальным»[7].

В отличие от дореволюционной кассации, где инициатива в пересмотре судебного решения принадлежала сторонам по делу, а распорядительное заседание предназначалось лишь для проверки соответствия жалоб формальным требованиям, советский судебный надзор изначально создавался как форма контроля за деятельностью нижестоящих судов со стороны руководителей органов суда и прокуратуры. Именно этим должностным лицам со временем и было предоставлено исключительное право ex officio не только инициировать проверку приговора, но и передавать уголовное дело на рассмотрение в порядке надзора. Согласно ч. 1 ст. 48 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1958 г. пересмотр в порядке надзора вступивших в законную силу приговора, определения и постановления суда допускался лишь по протесту того прокурора, председателя суда и их заместителей, которым это право было предоставлено законодательством Союза ССР и союзных республик.

Действовавшая в советском судопроизводстве конструкция пересмотра вступивших в законную силу судебных решений порождала в теории процессуального права разногласия относительно того, следует ли включать в содержание соответствующей судопроизводственной стадии предшествующий принесению протеста этап рассмотрения соответствующим прокурором или председателем суда надзорных жалоб, включавший в себя истребование уголовного дела из нижестоящего суда.

Некоторые исследователи отвечали на этот вопрос утвердительно, полагая, что стадия пересмотра судебных решений в порядке надзора начинается с момента принятия надзорных жалоб и, соответственно, включает в себя их рассмотрение и истребование уголовного дела[8]. При таком подходе данная стадия не могла рассматриваться как чисто судебная, поскольку в ее содержание включалась деятельность должностных лиц органов прокуратуры, которые наряду с руководителями соответствующих судов наделялись полномочиями рассматривать надзорные жалобы и приносить протесты в порядке надзора.

Принципиальную важность вопросу о начальном моменте стадии пересмотра судебных решений в порядке надзора придавало то обстоятельство, что от ответа на него зависело признание данной стадии исключительной. Ведь если исходить из того, что рассмотрение надзорной жалобы должностным лицом органов прокуратуры или суда охватывается содержанием данной стадии, то необходимо признать, что именно принесение надзорной жалобы стороной по делу инициировало начало процедуры пересмотра судебных решений в порядке надзора, вследствие чего она уже не могла считаться исключительной.

Именно поэтому приведенная выше позиция относительно начального момента рассматриваемой стадии вызывала категорические возражения со стороны многих ученых, считавших, что она ведет к стиранию грани, отличающей надзорное производство от кассационного. Как писал С.С. Москвин, подача и принятие надзорной жалобы не влекут за собой обязанности истребовать и пересмотреть дело. Следовательно, началом пересмотра решений в порядке надзора нужно считать истребование дела - процессуальное действие соответствующих должностных лиц[9]. Данную позицию разделяли и другие ученые[10]. При этом в юридической литературе всячески подчеркивалось, что инициировать пересмотр судебного решения в порядке надзора могли только специально уполномоченные на то должностные лица, тогда как у сторон по делу такая возможность отсутствовала. Именно в этом, по убеждению советских ученых-процессуалистов, и состояла исключительность стадии пересмотра судебных решений в порядке надзора.

«Исключительным, - писал Н.Н. Полянский, - пересмотр дел в порядке надзора остается все же и теперь, поскольку субъектами, от которых зависит возбуждение данного вида пересмотра, являются не стороны в процессе, а представители судебного надзора»[11]. Данная точка зрения была весьма распространена в юридической литературе[12].

В этой особенности состояло ключевое отличие судебного надзора от ординарного способа проверки правосудности судебных решений судом второй (в тот период - кассационной) инстанции. Если принесение стороной по делу кассационных жалобы или протеста на не вступившие в законную силу судебные решения автоматически влекло за собой их пересмотр судом второй инстанции, то подача заинтересованным лицом надзорной жалобы такого эффекта не имела - жалоба служила лишь поводом для проведения проверки уполномоченным должностным лицом органов прокуратуры или суда, от которого и зависело возбуждение надзорного производства. Как отмечал М.С. Строгович, кассационный порядок является нормальной стадией прохождения уголовного дела; порядок же судебного надзора предполагает экстраординарное, особое вмешательство надзорного органа в нормальный ход дела[13].

УПК РФ 2001 г. по-новому урегулировал процедуру производства в суде надзорной инстанции - законодатель решительно отказался от непроцессуального порядка рассмотрения надзорных жалоб и возбуждения надзорного производства.

Произошедшие в законе изменения были объективно необходимы, поскольку действовавший в советском уголовном процессе порядок принесения протестов в порядке надзора должностными лицами суда и прокуратуры не соответствовал европейским стандартам справедливого правосудия. По мнению Европейского Суда по правам человека, принесение протеста об отмене окончательного судебного решения считалось формой «чрезвычайной» жалобы, поскольку это средство не являлось непосред-

ственно доступным обвиняемому по уголовному делу и его применение зависело от усмотрения уполномоченных на то должностных лиц. В связи с этим Суд не признавал надзорное производство эффективным средством правовой защиты ни в гражданском, ни в уголовном судопроизводстве[14].

Предложения придать процессуальную форму процедуре изучения надзорных жалоб и принятию решения о пересмотре вступившего в законную силу судебного акта настойчиво высказывались в период работы над проектом УПК. Так, П.А. Лупинская, выступая на парламентских слушаниях, отмечала: «Я думаю, здесь мы должны идти судебным путем. И отказ человеку в перенесении его дела на рассмотрение вот этой высшей судебной инстанции должен быть тоже судебным решением. Иначе мы оборвем линию возможности на кассационном решении дела, потому что ни одна сторона не признает... административного порядка прохождения жалобы и реализации человеком своего права на обжалование в вышестоящий суд судебного решения»[15].

Уголовно-процессуальное законодательство 2001 г. закрепило полномочие рассматривать надзорные ходатайства участников уголовного процесса и иных заинтересованных лиц за судьями и руководителями судов областного уровня и Верховного Суда РФ. При этом законодатель в гл. 47 УПК РФ регламентировал не только процедуру рассмотрения, но и сам порядок принесения надзорных жалоб и представлений, вследствие чего данная деятельность приобрела уголовно-процессуальный характер.

В соответствии с положениями ныне утратившей силу гл. 47 УПК РФ по результатам изучения надзорной жалобы (представления) и уголовного дела, если оно было истребовано, судья суда надзорной инстанции выносил одно из следующих постановлений: 1) об отказе в удовлетворении надзорных жалобы или представления; 2) о возбуждении надзорного производства и передаче надзорных жалобы или представления на рассмотрение суда надзорной инстанции вместе с уголовным делом, если оно было истребовано (ч. 3 ст. 406 УПК РФ). В части 1 ст. 407 УПК РФ решение судьи о возбуждении надзорного производства и передаче надзорных жалобы или представления на рассмотрение суда надзорной инстанции именовалось предварительным, что представляется верным, поскольку данное решение не завершало производство в суде надзорной инстанции, но являлось основанием передачи надзорных жалобы или представления для рассмотрения судом надзорной инстанции по существу.

Первоначальный этап стадии производства в суде надзорной инстанции, начинающийся с момента поступления в суд надзорных жалобы или представления и завершающийся принятием судьей решения по результатам их изучения, получил в теории уголовного процесса[16] название предварительного производства[17].

Изменения в организации пересмотра вступивших в законную силу судебных решений, произошедшие в уголовном судопроизводстве после принятия УПК РФ 2001 г., возобновили дискуссию об исключительности соответствующих стадий.

Широкое распространение среди исследователей получила точка зрения о том, что производство в суде надзорной инстанции после принятия УПК РФ утратило свой исключительный характер.

Так, например, В.А. Давыдов полагает, что надзорное производство являлось ранее и является в настоящее время вполне ординарной стадией процесса, поскольку правовая система Российской Федерации предусматривала прежде и предусматривает сегодня пересмотр окончательного судебного решения в целях исправления судебной ошибки[18]. Е.Т. Демидова строит свою аргументацию отрицания исключительного характера надзорного производства на единстве задач, стоящих перед всеми проверочными стадиями; одинаковой последовательности производства во всех вышестоящих судах; единстве оснований к отмене или изменению судебных решений; единстве правил, регулирующих производство во всех вышестоящих стадиях[19]. Об утрате исключительности и превращении производства в суде надзорной инстанции в обычную проверочную стадию пишут также В.Н. Калинин, Ю.К. Якимович, Т.Г. Бородинова[20].

Не меньше сторонников и у противоположной позиции, в соответствии с которой стадия производства в суде надзорной инстанции не утратила после принятия УПК РФ своего исключительного характера[21].

После внесения в УПК РФ изменений и дополнений Федеральным законом от 29 декабря 2010 г. N° 433-ФЗ проверка законности вступивших в законную силу судебных решений в уголовном процессе была возложена на суды кассационной и надзорной инстанций. Будучи звеньями целостной системы обеспечения правосудности вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда, эти стадии строятся на единых началах, имеют общий предмет и одинаковую структуру. Предварительное производство при этом сохраняет значение обязательного элемента структуры указанных стадий[22].

Аналогичные процедуры предусмотрены и в уголовно-процессуальном законодательстве зарубежных стран, что подтверждает признание данного элемента порядка пересмотра вступивших в законную силу судебных решений как одного из важнейших средств обеспечения баланса принципов правовой определенности и права на судебную защиту. Так, например, в уголовном процессе Украины соответствующий этап производства в суде кассационной инстанции регламентируется ст. 428 УПК Украины и носит название «открытие кассационного производства»[23]. Существенное отличие данной процедуры от российского предварительного производства состоит в том, что решение об открытии кассационного производства принимается не единолично судьей, а судом кассационной инстанции в целом[24].

Согласно положениям ныне действующих ст. 47.1 и 48.1 УПК РФ все поступающие в суды кассационной и надзорной инстанций жалобы и представления в ходе предварительного производства изучаются судьей соответствующего суда на предмет обоснованности требования о пересмотре вступившего в законную силу судебного акта. По результатам изучения жалобы, представления судья выносит постановление: 1) об отказе в передаче кассационных или надзорных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании соответственно суда кассационной инстанции или Президиума Верховного Суда РФ, либо 2) о передаче кассационных или надзорных жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании соответственно суда кассационной инстанции или Президиума Верховного Суда РФ.

Решая вопрос о том, носят ли стадии производства в судах кассационной и надзорной инстанций исключительный характер, исходить, как представляется, необходимо из следующего.

Судебный надзор советского образца характеризовался тем, что процессуальная деятельность в данной стадии инициировалась принесением протеста уполномоченным должностным лицом органов прокуратуры или суда. Уже только по этой причине стадия пересмотра судебных решений в порядке надзора не могла быть отнесена к обычным стадиям уголовного процесса - ее начало всецело зависело от реализации дискреционных полномочий специальными субъектами.

Существенное отличие современной процедуры производства в судах кассационной и надзорной инстанций от советской модели состоит в придании этапу рассмотрения ходатайств заинтересованных лиц о пересмотре судебного решения (предварительному производству) процессуальной формы, а самим этим ходатайствам - процессуального значения[25]. Тем самым законодателю удалось гарантировать сторонам и иным лицам, чьи права и законные интересы затрагиваются судебным решением, конституционное право на судебную защиту. Влияние данного принципа на производство в судах кассационной и надзорной инстанций выразилось в том, что процессуальная деятельность в этих стадиях инициируется сторонами и иными заинтересованными лицами. Все приносимые в суды кассационной и надзорной инстанций жалобы, представления подлежат изучению в предусмотренном процессуальным законом порядке. В связи с этим следует прийти к выводу, что в настоящее время стадии производства в судах кассационной и надзорной инстанций являются вполне ординарными, так как для начала предварительного производства в них достаточно подачи в соответствующий суд стороной или иным заинтересованным лицом жалобы или представления.

Другое дело, что подача жалобы или представления вовсе не обязательно повлечет за собой пересмотр вступившего в законную силу судебного решения судом кассационной или надзорной инстанции. По своей сути кассационные и надзорные жалобы, представления - не более чем ходатайства о пересмотре вступившего в законную силу судебного решения, которые подлежат изучению уполномоченным судьей, от решения которого и зависит начало следующего этапа производства в судах кассационной или надзорной инстанции - пересмотра вступившего в законную силу приговора, определения или постановления суда (осуществляемого в форме рассмотрения соответствующих жалобы или представления в судебном заседании суда кассационной или надзорной инстанции).

Только такой порядок может обеспечить соответствие процедуры пересмотра судебных решений в кассационном и надзорном порядках принципу правовой определенности (в аспекте обеспечения стабильности окончательных судебных решений).

Окончательные судебные решения не могут пересматриваться в силу одного лишь обращения заинтересованных лиц (подачи жалобы, представления), а требуют особых оснований для реализации столь исключительных процедур[26]. Вмешательство в судьбу дела, решение по которому вступило в законную силу, не должно быть произвольным. И если при обжаловании решений, не вступивших в законную силу, препятствий и фильтров быть не должно, то при обжаловании вступивших в силу постановлений ситуация складывается иная. Вступившее в силу решение суда является окончательным, исполняемым, оно презюмируется правильным. Мотив несогласия с этим постановлением не может считаться достаточным для пересмотра[27].

Как указал Конституционный Суд РФ в Постановлении от 21 декабря 2011 г. № 30-П, исключительная по своему существу возможность преодоления окончательности вступивших в законную силу судебных актов предполагает установление таких особых процедур и условий их пересмотра, которые отвечали бы прежде всего требованиям правовой определенности, обеспечиваемой признанием законной силы судебных решений, их неопровержимости[28]. Европейский Суд по правам человека также неоднократно отмечал в своих решениях[29], что пересмотр окончательного и вступившего в законную силу приговора не может осуществляться только с целью добиться повторного рассмотрения и вынесения нового решения по делу, а скорее с целью исправления судебных ошибок и ошибок в отправлении правосудия.

В связи с этим представляется дискуссионной позиция тех авторов, которые полагают, что действующий порядок передачи жалоб, представлений для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной или надзорной инстанции только по решению судьи ограничивает право на судебную защиту[30] и что полномочия судьи должны быть ограничены проверкой лишь соответствия жалобы формальным требованиям, но не обоснованности[31].

Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что предварительная процедура рассмотрения кассационных жалоб, в рамках которой определяются правовые основания для дальнейшего движения дела (истребования дела, передачи его для рассмотрения по существу в суд кассационной инстанции) исходя из доводов, изложенных в жалобе, и содержания обжалуемых судебных решений (материалов истребованного уголовного дела), как таковая отвечает правовой природе и предназначению кассационного производства и не может расцениваться как не совместимая с правом каждого на судебную защиту и на справедливое судебное разбирательство, притом что при рассмотрении уголовного дела по существу судом кассационной инстанции в отношении сторон и иных участвующих в данном деле лиц обеспечивается соблюдение основных процессуальных принципов и гарантий[32]. Думается, есть все основания распространить приведенную правовую позицию Конституционного Суда РФ и на производство в суде надзорной инстанции.

Изложенное приводит к выводу о том, что в современных условиях законодатель придает исключительный характер не стадиям производства в судах кассационной и надзорной инстанций в целом, а лишь отдельному, хотя и ключевому элементу их структуры - пересмотру вступившего в законную силу приговора, определения или постановления суда (осуществляемому в форме рассмотрения соответствующих жалобы или представления в судебном заседании суда кассационной или надзорной инстанции).

Нынешняя организация предварительного производства в судах кассационной и надзорной инстанций является важным элементом в механизме обеспечения баланса принципов правовой определенности и права на судебную защиту при пересмотре вступивших в законную силу судебных решений. С одной стороны, такой порядок создает необходимые условия для реализации заинтересованными лицами права обжалования, обеспечивает им возможность добиваться исправления судебных ошибок, а с другой - служит важной гарантией принципа правовой определенности, препятствуя пересмотру окончательных судебных решений при отсутствии к тому необходимых оснований.

Решение в рамках предварительного производства противоречащих друг другу задач вполне закономерно и объяснимо. Данный этап производства в судах кассационной и надзорной инстанций является микропроцедурой, которая хотя и отличается от макропроцедуры (соответствующей стадии) меньшей, ограниченной по сравнению с ней сферой действия, но при этом обладает всеми характерными чертами, свойственными макропроцедуре[33]. Следовательно, предварительное производство в той же мере, что и надзорно-кассационная форма, частью которой оно является, несет в себе диалектическое противоречие принципов правовой определенности и права на судебную защиту.

Предварительное производство - начальный этап стадий производства в судах кассационной и надзорной инстанций, представляющий собой судебную процедуру34, обеспечивающую, с одной стороны, рассмотрение кассационных и надзорных ходатайств и принятие решений об их передаче для рассмотрения по существу в судебном заседании соответствующего суда, а с другой - отсев жалоб и представлений, которые не содержат в себе сведений о нарушениях закона, могущих служить основанием для пересмотра вступившего в законную силу судебного решения, либо поданы с нарушением установленного законом срока или иных формальных требований, предъявляемых к жалобам и представлениям.

Следует обратить внимание на то, что основания принятия судьей решения о передаче кассационных или надзорных жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании соответствующего суда, полностью совпадают с установленными законом основаниями отмены или изменения судебного решения при рассмотрении уголовного дела в кассационном или надзорном порядке35. В обоих случаях таким основанием является нарушение (неправильное применение) закона, отвечающее критериям, указанным ст. 401.6 и 401.15 УПК РФ. Особенность состоит лишь в том, что в предварительном решении вывод о нали- [34] [35] чии данного нарушения является вероятностным, а в итоговом решении суда кассационной или надзорной инстанции - категорическим. Иное решение данного вопроса (например, выделение особых, отличающихся от указанных в ст. 401.6 и 401.15 УПК РФ оснований передачи дела на рассмотрение судов кассационной или надзорной инстанции) противоречило бы принципу правовой определенности, поскольку не обеспечивало бы должных гарантий неопровержимости окончательных судебных решений.

В период разработки проекта УПК РФ рассматривался вариант установления коллегиального порядка разрешения вопроса о возбуждении надзорного производства[36]. Представители науки гражданского процессуального права также призывают ввести коллегиальное предварительное производство и в гражданском процессе[37]. Однако даже в арбитражном процессе, где ранее заявления или представления о пересмотре судебного акта в порядке надзора рассматривались составом судей Высшего Арбитражного Суда РФ в судебном заседании (ст. 299 АПК РФ), законодатель отказался от коллегиальности предварительного производства и предусмотрел в гл. 36.1 АПК РФ, введенной Федеральным законом от 28 июня 2014 г. № 186-ФЗ[38], что надзорные жалобы и представления рассматриваются судьей Верховного Суда РФ единолично (ч. 2 ст. 308.4 АПК РФ).

Конституционный Суд РФ неоднократно обращал внимание на то, что институциональные и процедурные условия пересмотра вступивших в законную силу судебных решений должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты, прозрачности осуществления правосудия, исключать возможность затягивания или необоснованного возобновления судебного разбирательства и тем самым обеспечивать справедливость судебного решения и вместе с тем - правовую определенность[39].

Думается, единоличный порядок вынесения предварительного решения по кассационным и надзорным жалобам, представлениям призван прежде всего обеспечить процессуальную экономию, которая, конечно, «не является для законодателя самоцелью: в первую очередь она призвана заложить основу для организационно наиболее быстрого и эффективного разрешения дел в судебной системе в целом»[40]. Что же касается субъективизма, неизбежного при принятии решения единолично одним судьей, то он компенсируется: в Верховном Суде РФ - контролем за законностью и обоснованностью предварительных решений со стороны руководителей данных судов, а в судах областного уровня (частично) - возможностью последующего обжалования судебных решений в Верховный Суд РФ.

[1] Марков П. Французский кассационный суд решений // Журнал Министерства юстиции. 1862. Т. XIV Кн. 12. С. 478.

[2] Арсеньев К. Реформа кассационного суда и кассационного производства // Журнал гражданского и уголовного права. 1876. Кн. 4. С. 43.

[3] См.: Мальчевский К. К вопросу об устранении медленности в производстве кассационных дел // Юридический вестник. 1876. Кн. 3-4-5. С. 14-40.

[4] Арсеньев К. Реформа кассационного суда и кассационного производства. С. 91.

[5] Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. II. Изд. 3-е, пересмотр. и доп. СПб., 1910. С. 528.

[6] Кулишер Е. М. Новые черты кассационного производства // Журнал уголовного права и процесса. 1912. Кн. 1. С. 225.

[7] Доклад тов. Крыленко по п. 4 повестки дня: «Вопросы судебного надзора». - содоклад тов. Стучки // Еженедельник советской юстиции. 1924. № 11. С. 263.

[8] См., например: Рахунов Р. Д. Пересмотр приговоров и определений в президиумах судов. М., 1956. С. 33 ; Кац С. Ю. Возбуждение производства в порядке надзора по гражданским делам. М., 1965. С. 10 ; Алексеев В. Б. Оценка доказательств в надзорной инстанции в советском уголовном процессе : авто- реф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1965. С. 3 ; Его же. Оценка доказательств в стадии надзорного производства. М., 1971. С. 11, 78-79 ; Мизулина Е. Б. Природа надзорного производства по уголовным делам : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 1983. С. 13-14.

[9] Москвин С. Рецензия на книгу С.Ю. Каца // Советская юстиция. 1965. № 19. С. 28.

[10] См., например: Строгович М. С. Проверка законности и обоснованности судебных приговоров. М., 1956. С. 267 ; Его же. Курс советского уголовного процесса. Т. II. М., 1970. С. 443 ; Трубников П. Я. Пересмотр решений в порядке судебного надзора // Советское государство и право. 1970. № 2. С. 24.

[11] Полянский Н. Н. Вопросы теории советского уголовного процесса / под ред. Д. С. Карева. М., 1956. С. 217.

[12] См., например: Строгович М. С. Уголовный процесс : учеб. для юрид. ин-тов и фак. М., 1946. С. 488 ; Грун А. Я. Пересмотр приговоров в порядке судебного надзора. М., 1969. С. 6 ; Уголовный процесс / отв. ред. Н. С. Алексеев [и др.]. М., 1972. С. 466 ; Демидов В. Производство по уголовным делам в суде надзорной инстанции // Российская юстиция. 2003. № 3. С. 31 ; и др.

[13] Строгович М. С. Уголовный процесс. С. 488.

[14] См.: Решение Европейского Суда по правам человека от 22 июня 1999 г. по вопросу приемлемости жалобы № 47033/99 «Людмила Францевна Тумилович (Lyudmila Frantsevna Tumilovich) против Российской Федерации» // Журнал российского права. 2000. № 9. С. 58-61 ; Решение Европейского Суда по правам человека от 29 января 2004 г. по вопросу приемлемости жалобы № 31697/03 «Леван Валерьевич Бердзенишвили (Levan Valeryevich Berdzenishvili) против Российской Федерации» // Журнал российского права. 2004. № 7. С. 123-130 ; Постановление Европейского Суда по правам человека от 20 июля 2004 г. Дело «Никитин (Nikitin) против Российской Федерации» (жалоба № 50178/99). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

[15] Стенограмма парламентских слушаний на тему «Проект уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (общие положения)», 23 апреля 2001 г. // Уроки реформы уголовного правосудия в России : По материалам работы Межведомственной рабочей группы по мониторингу УПК РФ и в связи с пятилетием со дня его принятия и введения в действие : сб. ст. и материалов / отв. ред. Е. Б. Мизулина, А. Е. Лебедев ; вступ. ст. С. М. Миронова. М., 2007. С. 711-712.

[16] См.: Ковтун Н. Н., Подшибякин А. С. Производство в суде надзорной инстанции: вопросов больше, чем ответов // Российский судья. 2002. № 9. С. 16 ; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / науч. ред. В. Т. Томин, М. П. Поляков. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2010. С. 1008 (автор комментария к гл. 48 - Н. Н. Ковтун) ; Дикарев И. С. Предварительное производство в суде надзорной инстанции. М., 2010 ; Потапов В. Д. Предварительное производство при пересмотре окончательных актов суда: отказ в правосудии или обеспечение правила res judicata? // Судебная власть и уголовный процесс. 2012. № 1. С. 152-155.

[17] Следует заметить, что этот термин в науке уголовного процесса не является новым. Еще в 1965 г. В. Б. Алексеев именовал так предварительную проверку дела лицами, уполномоченными на ее проведение или принесение протеста в порядке надзора (см.: Алексеев В. Б. Оценка доказательств в надзорной инстанции в советском уголовном процессе : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. С. 3).

[18] См.: Давыдов В. А. Производство в надзорной инстанции в уголовном процессе: проблемы и перспективы : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 9-10 ; Его же. Пересмотр в порядке надзора судебных решений по уголовным делам (производство в надзорной инстанции). М., 2006. С. 16.

[19] Демидова Е. Т. Теоретические и практические проблемы надзорного производства по уголовным делам : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2006. С. 7.

[20] См.: Калинин В. Н. Принцип недопустимости ухудшения положения осужденного при пересмотре судебных решений // Следователь. 2004. № 5. С. 18 ; Якимович Ю. К. Может ли быть модернизирован современный уголовный процесс? // Избранные труды / Ю. К. Якимович. СПб., 2011. С. 761-770 ; Бородинова Т. Г. Конституционное право на пересмотр судебных решений и эффективность его реализации в современном уголовном судопроизводстве // Конституционно-правовые проблемы уголовного права и процесса : сб. материалов Меж- дунар. науч. конф., Санкт-Петербург, 30-31 окт. 2009 г. / сост. К. Б. Калиновский. СПб., 2010. С. 60.

[21] См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. С. 1008 (автор комментария к гл. 48 - Н. Н. Ковтун) ; Демурчев Г. Г. Основания отмены или изменения решений суда по уголовным делам, вступившим в законную силу : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2010. С. 12 ; Мерзлякова М. В. Пересмотр вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений в порядке надзора : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2008. С. 8-9 ; Мерзлякова М. В., Прошляков А. Д. Пересмотр вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений в порядке надзора. М., 2011. С. 11 ; Закотянская А. Ф. Обжалование и пересмотр решений суда в ходе досудебного производства : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2012. С. 5.

[22] Так, например, В. Д. Потапов выделяет в структуре обновленных стадий производства в судах кассационной и надзорной инстанций два относительно самостоятельных процедурных этапа: 1) предварительное кассационное / надзорное производство, назначение которого - проверка легитимных оснований для возбуждения собственно производства в кассационном или надзорном суде (ст. 401.7-401.11,412.5 УПК РФ); 2) кассационное / надзорное производство по существу внесенного отзыва, осуществляемое непосредственно в кассационном / надзорном суде и имеющее своей непосредственной задачей проверку законности окончательных актов суда (ст. 401.12-401.14, 412.10 УПК РФ) (см.: Потапов В. Д. Предварительное производство при пересмотре окончательных актов суда: в контексте правила res judicata // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия «Право». 2012. № 7. С. 57).

[23] Уголовный процессуальный кодекс Украины / пер. Л. И. Фокина. Харьков, 2012. С. 231-232.

[24] Ковтун Н. Н. Судебные стадии и производства УПК Украины: система и векторы реализованных нормативных реформ // Уголовное судопроизводство. 2013. № 2. С. 27.

[25] На данные новеллы, как ставящие под сомнение исключительный характер стадии производства в суде надзорной инстанции, обратил в свое время внимание Н. Н. Ковтун (см.: Ковтун Н. Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России: Понятие, сущность, формы : дис. ... д-ра юрид. наук. Н. Новгород, 2002. С. 417, 420).

[26] Потапов В. Д. Предварительное производство при пересмотре окончательных актов суда: в контексте правила res judicata. С. 57.

[27] Терехова Л. А. Надзорное производство в гражданском процессе: проблемы развития и совершенствования. М., 2009. С. 98.

[28] См.: Российская газета. 2012. 11 янв.

[29] См., например: Постановление Европейского Суда по правам человека от 24 мая 2007 г. Дело «Радчиков (Radchikov) против Российской Федерации» // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2007. № 10. С. 128.

[30] См.: Чебуренков А. А. Полномочия суда надзорной инстанции в российском уголовном процессе : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 2004. С. 9, 15.

[31] Костанов Ю. А. Порядок предварительного рассмотрения надзорных жалоб: отказ в правосудии или баланс интересов? // Уголовный процесс. 2011. №6. С. 17.

[32] См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 25 марта 2014 г. № 8-П // Российская газета. 2014. 9 апр.

[33] Байтин М. И., Яковенко О. В. Теоретические вопросы правовой процедуры // Журнал российского права. 2000. № 8. С. 98.

[34] Емкое и содержательное определение судебной процедуры дано С. В. Бур- магиным: это совокупность последовательных и взаимосвязанных между собой судебных действий и решений, предназначенных для решения одной локальной задачи (Бурмагин С. В. Уголовный суд России : монография. М., 2010. С. 83).

[35] Так же решался данный вопрос и в советской процессуальной науке (см., например: Комиссаров К. И. Теоретические основы судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства : дис. ... д-ра юрид. наук. Свердловск, 1971. С. 80 ; Мартынчик Е. Г. Гарантии прав осужденного в надзорном производстве / отв. ред. В. И. Мокряк. Кишинев, 1985. С. 71 ; и др.).

[36] Стенограмма парламентских слушаний на тему «Проект уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (общие положения)», 23 апреля 2001 г. С. 745.

[37] См., например: Терехова Л. А. О концепции надзорного производства в новом ГПК // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса, 20022003. № 2. СПб., 2004. С. 72 ; Рехтина И. В. Надзорное производство в гражданском процессе: вопросы теории и практики : монография. М., 2010. С. 43.

[38] Федеральный закон от 28 июня 2014 г. № 186-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» // Российская газета. 2014. 4 июля.

[39] См., например: Постановление Конституционного Суда РФ от 19 марта 2010 г. № 7-П // Собрание законодательства РФ. 2010. № 14. Ст. 1734.

[40] См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 19 июля 2011 г. № 17-П // Российская газета. 2011. 27 июля.