Ревизионное начало (ревизия) представляет собой процессуальное условие деятельности судов апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, характеризующееся возложением на эти суды обязанности принимать по собственной инициативе и в установленных законом пределах меры по исправлению судебных ошибок, осуществляемой посредством реализации полномочий проверять уголовное дело в полном объеме, то есть по всем основаниям пересмотра и в отношении всех осужденных, оправданных и лиц, в отношении которых уголовное дело прекращено, независимо от доводов принесенных жалоб и представлений.

С одной стороны, ревизия обеспечивает вышестоящим судам дополнительные возможности для восстановления субъективных прав и свобод, нарушенных вследствие вынесения неправосудного приговора, определения или постановления суда, тем самым гарантируя право на судебную защиту, а с другой - является необходимым инструментом обеспечения единства судебной практики, составляющей элемент принципа правовой определенности. Именно это дает основание рассматривать ревизию как гарантию-условие реализации в надзорно-кассационной форме пересмотра судебных решений одновременно и принципа правовой определенности, и права на судебную защиту.

Активное распространение ревизионного начала в судопроизводстве началось после установления в России советской власти. Действовавший ранее Устав уголовного судопроизводства 1864 г. не содержал положений, которые допускали бы применение в кассации ревизионного начала. Кассационное разбирательство в уголовном процессе дореволюционной России было строго ограничено пределами кассационных жалобы или протеста, выйти за которые суд был не вправе. Соответственно, по смыслу закона, и отмена приговора могла последовать лишь в том объеме, который намечался жалобщиком, и только по отношению к тем лицам, которые принесли жало- бы[1]. Впрочем, на практике ревизия все же допускалась: Правительствующий Сенат в ряде случаев отменял приговоры ввиду нарушений, признаваемых им столь существенными, что они лишали состоявшееся решение значения судебного приговора, хотя бы на такие нарушения и не указывалось в кассационных жалобе или протесте[2].

Произошедшее после Октябрьской революции насаждение в уголовном процессе ревизионного начала стало одним из проявлений общей тенденции к переориентации правоохранительной системы на защиту прежде всего публичных интересов. Причем ревизионный порядок проверки уголовных дел был распространен и на кассационное производство, и на проверку судебных решений в порядке судебного надзора.

Помимо этого, установление ревизионного порядка проверки дел вышестоящими судами рассматривалось как средство защиты прав представителей тех социальных слоев общества, защита которых объявлялась первоочередной задачей рабоче-крестьянского правительства. Дело в том, что в основной своей массе рабочие и крестьяне были неграмотны и, как правило, не имели средств на оплату квалифицированной защиты своих интересов в суде, в связи с чем подаваемые ими жалобы ни по форме, ни по содержанию не могли претендовать на то, чтобы определять пределы проверки приговора вышестоящим судом. Чтобы защитить права таких кассаторов, судам приходилось брать инициативу в свои руки[3]. Так, мало-помалу, кассационные жалобы становились не более чем поводом для проверки уголовных дел судом кассационной инстанции.

В подобных условиях вопрос о ревизии в кассации приобретал политическое, классовое значение. Любые предложения, связанные с ограничением пределов проверки уголовного дела доводами жалоб, подвергались в юридической литературе ожесточенной критике с классовых позиций[4]. Как ни парадоксально, но объявлялось, что жалоба, в которой не указаны кассационные поводы, заслуживает куда большего внимания, нежели жалоба, написанная адвокатом, с перечислением всех нарушений, допущенных судом, и статей закона[5].

Со временем доктринальное обоснование ревизии в проверочных стадиях уголовного процесса менялось: акцент переносился на необходимость обеспечения публично-правовыми средствами режима законности и достижения объективной истины. Ревизионная проверка уголовного дела рассматривалась и как элемент кассационного рассмотрения дела[6], и как «одна из наиболее существенных и характерных черт советского института обжалования приговоров»[7], и как особый метод установления объективной истины в судах кассационной и надзорной инстанций[8]. Наконец, Н.Н. Полянский объявил ревизионное начало одним из принципов пересмотра приговоров в советском уголовном процессе[9]. О кассационно-ревизионном принципе говорил и Я.О. Мотовиловкер[10]. Господство ревизионного начала отразилось даже в названии кассационного порядка рассмотрения дел, который стали называть «кассационно-ревизионным» (или «ревизионно-кассационным»)[11]. При этом советский ревизионно-кассационный порядок, как более совершенная процессуальная форма, противопоставлялся «сухому формализму чистой кассации»[12], которая, как уже было сказано, характеризовалась «связанностью» кассационного суда доводами жалобы.

После распада Советского Союза российский законодатель, движимый стремлением придать уголовному судопроизводству состязательную форму, пересмотрел многие положения советского уголовного процесса. Не осталось без внимания и ревизионное начало, что вполне закономерно, ведь его применение непосредственно связано с активностью суда. В первоначальной редакции УПК РФ 2001 г. ревизионное начало было полностью исключено из процедуры производства в суде второй (апелляционной, кассационной) инстанции (ч. 2 ст. 360), а для суда надзорной инстанции проверка всего производства по уголовному делу в полном объеме из обязанности превратилась в право (ч. 1 ст. 410). Позднее, в соответствии с Федеральным законом от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ[13], законодатель все же допустил ревизионный порядок проверки уголовных дел в кассационном производстве, закрепив в ч. 2 ст. 360 УПК РФ обязанность суда проверить уголовное дело в отношении осужденных или оправданных по этому же уголовному делу, в отношении которых жалоба или представление не были поданы, если при рассмотрении уголовного дела были обнаружены обстоятельства, касающиеся интересов этих лиц.

В настоящее время ревизионные полномочия судов кассационной и надзорной инстанций закреплены в положениях ч. 1 и 2 ст. 401.16, ч. 1 ст. 412.12 УПК РФ. При этом необходимо обратить внимание на один существенный недостаток законодательной регламентации: согласно ч. 2 ст. 401.16 УПК РФ, если по уголовному делу осуждено несколько лиц, а кассационные жалоба или представление принесены только одним из них или в отношении некоторых из них, суд кассационной инстанции вправе проверить уголовное дело в отношении всех осужденных. Однако в действительности суд кассационной инстанции вправе проверить уголовное дело в отношении не только всех осужденных, но также всех оправданных и лиц, уголовное дело в отношении которых прекращено. В этом плане более удачно сформулирована норма ч. 1 ст. 412.12 УПК РФ, согласно которой Президиум Верховного Суда РФ вправе выйти за пределы доводов надзорных жалобы, представления и рассмотреть уголовное дело в полном объеме, в том числе в отношении лиц, которые не обжаловали судебные решения в порядке надзора. Данную формулировку следовало бы использовать и в ч. 1 ст. 401.16 УПК РФ, которую необходимо, на наш взгляд, изменить, изложив в следующей редакции: «1. Суд кассационной инстанции не связан доводами кассационных жалобы, представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме, в том числе в отношении лиц, которые не обжаловали судебные решения в кассационном порядке». В случае реализации данного предложения регламентация, содержащаяся в ч. 2 ст. 401.16 УПК РФ, оказалась бы излишней, в связи с чем данную норму следовало бы из закона исключить.

В действующем законодательстве речь идет не об обязанности вышестоящего суда проверять в ревизионном порядке все производство по делу, а о его праве осуществить такую проверку (ч. 1 ст. 401.16, ч. 1 ст. 412.12 УПК РФ). Однако на порядок реализации соответствующих полномочий это никак не повлияло. Дело в том, что в силу принципа публичности право проверить уголовное дело в полном объеме и в отношении всех осужденных, оправданных и лиц, в отношении которых уголовное дело прекращено, как любое другое полномочие, предоставляемое государственному органу или должностному лицу, действующим в уголовном процессе ex officio, трансформируется в их обязанность осуществить соответствующие действия всякий раз, когда обнаруживаются основания, с которыми закон связывает реализацию данного полномочия. Поэтому если у соответствующего вышестоящего суда возникают основания полагать, что по уголовному делу были допущены нарушения, влекущие отмену или изменение обжалуемого приговора, определения или постановления, он обязан выйти за пределы жалобы или представления и проверить уголовное дело в этой части.

Сохранение ревизионного начала в уголовном процессе неоднозначно оценивается в науке процессуального права. Нередко на страницах юридических изданий ревизионный порядок деятельности суда критикуется, подчеркивается его несовместимость с принципами современного уголовного процесса[14]. Впрочем, критическое отношение к ревизионному началу в уголовном процессе разделяют далеко не все ученые-процессуалисты - имеются среди них и многочисленные сторонники сохранения данного института[15].

Надо признать, ревизионное начало действительно является для состязательного уголовного процесса своего рода «инородным телом»[16]. Проверке уголовного дела в полном объеме и инициативному устранению вышестоящим судом обнаруженных нарушений законности нет места в судопроизводстве, которое сводит задачу суда исключительно к разрешению спора между сторонами. В конце концов, нельзя забывать о том, что ревизия получила распространение в уголовном процессе в первые годы после установления советской власти именно потому, что многие кассаторы, не умея надлежащим образом составить жалобу, фактически оказались неспособными реализовать предоставленные им процессуальные права. В результате советский законодатель, не державшийся, как известно, за состязательную форму, по сути, переложил на суд выполнение процессуальных обязанностей стороны по делу. Таким образом, ревизионная проверка уголовного дела изначально вошла в процедуру как средство ограничения состязательности.

Важным фактором, способствовавшим укоренению ревизии в уголовном процессе, была возможность ее использования в качестве инструмента обеспечения единства судебной практики, позволяя добиться неуклонного следования нижестоящих судов государственной политике в сфере борьбы с преступностью. Не случайно утверждение ревизии в уголовном процессе совпало с тем этапом российской истории, когда отрицание принципа разделения властей стало одним из устоев нового советского государственного строя, а деятельность, связанная с осуществлением правосудия, оказалась в значительной мере подчиненной исполнительной ветви власти. Последняя не умела и не желала организовать надзор за правосудием в традиционных формах (классические апелляция и кассация), отказываясь связывать себя принципом состязательности или учетом волеизъявления сторон.

Очевидно, что задачей вышестоящего суда должно быть прежде всего разрешение вопроса о соответствии обжалуемого решения предъявляемым к нему требованиям, а не тотальный контроль за законностью результатов деятельности нижестоящих судов. Интерес сторон, их стремление к истине, к правильному разрешению спора должны являться той главной силой, которая обеспечит устранение вышестоящими судебными инстанциями допущенных при расследовании и судебном разрешении уголовных дел ошибок и нарушений закона. В решении задачи выявления оснований для отмены или изменения как вступивших, так и не вступивших в законную силу судебных решений стороны должны полагаться прежде всего на собственные силы и профессионализм своих представителей, но отнюдь не на активность суда.

Вместе с тем из сказанного вовсе не следует, что необходимо полностью отказываться от ревизии в уголовном процессе. Угрозу принципу состязательности сторон представляет лишь тотальная (то есть обязательная по всем уголовным делам) ревизия советского образца[17], поскольку она подавляет инициативу сторон по обоснованию их требований об отмене или изменении обжалуемых судебных решений и полностью перекладывает эту обязанность (а вместе с ней и ответственность) на вышестоящий суд77. В нынешнем виде ревизионное начало, предполагающее проверку уголовного дела в полном объеме не в каждом случае, а лишь тогда, когда имеются основания полагать, что по этому делу допущены нарушения, на которые не указывается в поданных жалобах и представлениях, принципу состязательности сторон не противоречит.

Необходимость сохранения ревизии в проверочных стадиях уголовного процесса обусловлена тем, что в современных условиях это начало приобрело значение процедурного механизма, посредством которого вышестоящие суды реализуют возложенную на государство обязанность признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина (ст. 2 Конституции РФ). Ревизионное начало составляет, таким образом, элемент публично-правового механизма обеспечения гражданам права на судебную защиту78.

Признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина должны в равной мере все государственные органы и должностные лица, участвующие в производстве по уголовному делу ex officio, независимо от того, какую процессуальную функцию они выполняют и к какой ветви государственной власти принадлежат. Другими словами, реализация рассматриваемой обязанности - элемент деятельности любого публичного участника уголовно-процессуальных отношений (для суда такая деятельность - элемент функции правосудия).

Ревизионное начало ограничено пределами прав вышестоящего суда, который может изменить или отменить приговор, [18] [19] определение или постановление нижестоящего суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного или лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, только при условии, что по этим основаниям стороной обвинения были поданы жалоба или представление (ч. 5 ст. 401.16 УПК РФ). «Ревизионные полномочия, - пишет В.А. Давыдов, - суд надзорной инстанции вправе применять исключительно по благо осужденного и не вправе по своей инициативе ухудшить его положение»[20]. Для обозначения данного свойства ревизионного начала в уголовном процессе М.В. Мерзлякова и А.Д. Про- шляков подобрали весьма удачный, на наш взгляд, термин - «асимметрия правил ревизии»[21]. Соответственно, выйти за пределы доводов жалоб, представлений с целью ухудшения положения осужденного, оправданного или лица, уголовное дело в отношении которого прекращено, суды кассационной и надзорной инстанций не вправе[22].

Указанное ограничение имеет важное процессуальное значение, поскольку: во-первых, является гарантией свободы обжалования для стороны защиты, которая может не опасаться, что обжалование ею судебного решения приведет к ухудшению положения осужденного, оправданного или лица, в отношении которого уголовное дело прекращено; во-вторых, препятствует несовместимому с состязательным строем процесса сращиванию функции правосудия с функцией уголовного преследования.

В.Д. Потапов, отмечая, что ревизионный порядок проверки уголовного дела направлен к обеспечению интересов прав и заинтересованных лиц, вместе с тем переносит акцент в определении назначения ревизии на «обеспечение оптимального отправления правосудия; формирование такой процессуальной формы проверки, которая обеспечивает вынесение именно правосудных судебных реше- ний...»[23]. Однако очевидно, что обеспечение правосудности судебных решений является залогом реализации высшего назначения правосудия - обеспечения прав и свобод человека и гражданина. В связи с этим противопоставление или даже разделение таких задач, как обеспечение прав и свобод личности, с одной стороны, и обеспечение оптимального отправления правосудия - с другой, представляется методологически неверным. В процессе реализации ревизионного начала в судопроизводстве эти задачи, будучи неразрывно связанными и взаимно обусловленными, решаются одновременно.

Следует отметить, что в условиях действия запрета поворота к худшему ревизионный порядок обеспечивает инициативное устранение судом лишь таких нарушений законности, которые затрагивают прежде всего права и законные интересы стороны защиты. Это вовсе не означает, что суд принимает на себя не свойственную ему функцию защиты и противопоставляет себя стороне обвинения. Во-первых, в ревизионном порядке не исключается устранение нарушений прав и законных интересов лиц, потерпевших от преступлений, гражданских истцов, если это не сопровождается ухудшением положения стороны защиты. А во-вторых, активность суда, служащая гарантией против незаконного и необоснованного ограничения прав и законных интересов стороны защиты, ни в коем случае не противоречит законным интересам стороны обвинения. Законный интерес стороны обвинения состоит в том, чтобы к уголовной ответственности был привлечен действительно виновный и назначенное ему наказание полностью соответствовало тяжести содеянного. Суд же, реализуя в своей деятельности ревизионное начало, защищает граждан лишь от необоснованного уголовного преследования и осуждения, но ни в коем случае не спасает виновных от заслуженной ответственности.

С учетом сказанного лишение вышестоящих судов полномочия проверять уголовные дела в ревизионном порядке привело бы к ликвидации эффективного правового механизма, посредством которого на практике реализуется обязанность государства признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина (ст. 2 Конституции РФ)[24].

Ревизионное начало распространяется не только на пересмотр соответствующих судебных решений в кассационном и надзорном порядке, но также и на этап предварительного производства. Нередко кассационные жалобы, представления передаются судьями для рассмотрения по существу в суд кассационной инстанции совсем по иным основаниям, нежели указаны заявителем.

Так, в кассационной жалобе на приговор Балаковского районного суда Саратовской области от 14 октября 2014 г. осужденный З., не оспаривая обстоятельств совершения преступления и доказанность вины, просил изменить приговор, исключить из него осуждение по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ и смягчить наказание. Рассматривая кассационную жалобу, судья Саратовского областного суда, сославшись на ч. 1 ст. 401.16 УПК РФ, проверил производство по уголовному делу в полном объеме и передал данную жалобу на рассмотрение президиума Саратовского областного суда по основанию, не указанному осужденным З. Судья пришел к выводу, что по делу допущено нарушение положения Общей части УК РФ: при назначении З. наказания суд первой инстанции руководствовался ч. 3 ст. 69 УК РФ, тогда как применению подлежала ч. 2 ст. 69 УК РФ[25].

В другом случае основанием для пересмотра судебных решений в кассационном порядке стало обнаруженное судьей существенное нарушение уголовно-процессуального законодательства:

Осужденная З. в своей кассационной жалобе на приговор Энгельсского районного суда Саратовской области от 24 мая 2013 г. и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 30 июля 2013 г. просила об изменении судебных решений и смягчении назначенного ей наказания. Однако кассационная жалоба З. была передана для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции и частично удовлетворена президиумом Саратовского областного суда совершенно по иному основанию, не указанному в жалобе, а именно в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Как следует из апелляционного определения, уголовное дело в отношении З. рассматривалось судебной коллегией в составе судей П., М. и С., тогда как в протоколе судебного заседания судебная коллегия указана в ином составе: Р., М. и С. Таким образом, состав судей, рассматривавших дело в апелляционной инстанции, указанный в апелляционном определении, не соответствует протоколу судебного заседания, что ставит под сомнение законность состава суда апелляционной инстанции[26].

То обстоятельство, что закон не связывает суды кассационной и надзорной инстанций доводами, изложенными в жалобах и представлениях, предполагает не только возможность отмены (изменения) судом вступивших в законную силу приговора, определения или постановления нижестоящего суда по основаниям, на которые лицо, принесшее жалобу или представление, не ссылалось, но также право судьи, изучающего поступившие в суд жалобу или представление в порядке ст. 401.8 и 412.5 УПК РФ, выйти за пределы доводов сторон и сослаться в своем решении о передаче жалобы или представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании на такие основания, которые заявитель в своем обращении не указывал. Такая позиция находит себе поддержку как в процессуальной теории[27], так и в судебной практике пересмотра вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда. В связи с этим позиция тех авторов, которые отрицают действие ревизионного начала в предварительном производстве87, представляется ошибочной.

К сожалению, закон никак не регулирует пределы реализации ревизионного начала на данном этапе производства в судах кассационной и надзорной инстанций.

В юридической литературе высказывалось мнение о том, что в ходе предварительного рассмотрения жалоб, представлений судья в ревизионном порядке проверяет производство по уголовному делу в полном объеме только в отношении лица, о котором ставится вопрос о пересмотре судебного решения88. Данная позиция соответствует сформировавшейся судебной практике и подтверждается Пленумом Верховного Суда РФ, который в абз. 2 п. 12 Постановления от 28 января 2014 г. № 2 разъяснил, что судья может принять решение о передаче кассационных жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции по основаниям, не указанным в жалобе, представлении, лишь относительно лица, в отношении которого ставится вопрос о пересмотре судебного решения, если изменение или отмена этого решения улучшает положение указанного лица89.

Таким образом, в настоящее время судьи, ведущие предварительное производство, не должны реагировать на обнаруживаемые в ходе изучения жалобы, представления существенное нарушение уголовно-процессуального закона или неправильное применение уголовного закона, повлиявшие на исход дела, если они нарушают права лиц, в отношении которых жалоба, представление не приносились. Такой подход нарушает баланс находящихся под защитой Конституции РФ правовых ценностей. Лицо, в отношении которого вынесено незаконное судебное решение, если им не была подана жалоба, лишается судебной защиты, которая могла [28] [29] [30] бы быть ему предоставлена в публично-правом порядке. И это при том, что в иных случаях, как было сказано выше, уголовнопроцессуальный закон и судебная практика не только не исключают, но и прямо предусматривают необходимость исправления судом по собственной инициативе (ex officio) допущенных нарушений закона при условии, что это не влечет ухудшения положения стороны защиты.

Представляется, что бездействие судьи в случае обнаружения фундаментального нарушения закона, в результате которого пострадали права и законные интересы гражданина, не обжаловавшего судебное решение, ничем не оправдано и никак не согласуется с положением ст. 2 Конституции РФ. В связи с этим полагаем, что в целях обеспечения надлежащих гарантий права на судебную защиту судьи, изучающие кассационные и надзорные ходатайства в порядке ст. 401.8 и 412.5 УПК РФ, должны принимать в ревизионном порядке решение о передаче жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании соответствующего суда и относительно тех лиц, применительно к которым вопрос о пересмотре судебного решения не ставился, если изменение или отмена судебного решения улучшит их положение. С этим предложением согласились 67,5 % из числа опрошенных нами практических работников, причем из числа сотрудников прокуратуры его поддержали 70,4 % респондентов, а из числа судей - 64,7 %. Против данного предложения высказались только 23,2 % респондентов, 7,1 % - затруднились ответить, а 2,2 % - высказали другие мнения.

Думается, усиление ревизионного начала в этом направлении способствовало бы повышению уровня судебной защиты прав и свобод личности, в связи с чем Пленуму Верховного Суда РФ следовало бы изменить свою позицию по данному вопросу и дать судам соответствующее разъяснение.

Чтобы проверить обоснованность приведенных в жалобе, представлении доводов и тем более самостоятельно обнаружить допущенные по делу нарушения закона, на которые заявитель в своем обращении не указал, судье, ведущему предварительное производство (ст. 401.8, 412.5 УПК РФ), необходимо изучить не только поступившие жалобу, представление, но и иные материалы - прежде всего вынесенные по делу судебные решения. В связи с этим уголовно-процессуальный закон предписывает лицам, обращающимся в суды кассационной и надзорной инстанций, прилагать к жалобе, представлению заверенные копии судебных решений, принятых по данному уголовному делу (ч. 5 ст. 401.4, ч. 4 ст. 412.3 УПК РФ).

Еще большие возможности для выявления нарушений закона, допущенных на предшествующих стадиях уголовного судопроизводства, открывает перед судьей непосредственное изучение материалов уголовного дела, право истребования которого (ч. 1 ст. 401.8, ч. 1 ст. 412.5 УПК РФ) составляет, таким образом, важную гарантию реализации ревизионного начала в предварительном производстве.

По буквальному смыслу закона судьи должны изучать кассационные и надзорные жалобы, представления только по тем материалам (документам), которые к ним приложены сторонами, либо по материалам истребованного уголовного дела. Получается, что истребовать по собственной инициативе иные материалы (не являющиеся уголовным делом) для принятия предварительного решения судья не вправе. Однако в ходе рассмотрения поступивших жалобы или представления судьи постоянно сталкиваются с необходимостью изучения документов, которых нет ни среди представленных сторонами дополнительных материалов, ни в материалах истребованного уголовного дела.

В советской юридической науке необходимость наделения суда надзорной инстанции полномочием истребовать дополнительные материалы никем не оспаривалось. При этом одни авторы констатировали реальное наличие у суда надзорной инстанции такого полномочия[31], тогда как другие - предлагали закрепить его в законе[32].

Думается, и в действующем уголовно-процессуальном законе следовало бы прямо закрепить полномочие судьи, изучающего кассационные или надзорные жалобу, представление, истребовать материалы, необходимые для принятия законного и обоснованного предварительного решения. Данное полномочие вполне соответствует ревизионной организации предварительного производства в судах кассационной и надзорной инстанций, а его реализация на практике способствовала бы повышению эффективности обнаружения и устранения допускаемых в уголовном процессе нарушений закона.

Как показало проведенное в рамках настоящего исследования изучение кассационных производств, судьи и сейчас, рассматривая кассационные жалобы, представления, постоянно истребуют иные, помимо уголовных дел, материалы:

- материалы рассмотрения вопроса об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания в соответствии со ст. 79 УК РФ[33];

- материалы рассмотрения вопроса об отмене условно-досрочного освобождения в соответствии со ст. 79 УК РФ[34];

- материалы рассмотрения вопроса об отмене условного осуждения в соответствии со ст. 74 УК РФ[35];

- материалы рассмотрения вопроса об изменении вида исправительного учреждения, назначенного по приговору суда осужденному к лишению свободы[36];

- материалы рассмотрения вопроса об освобождении от наказания или о смягчении наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со ст. 10 УК РФ (о приведении приговора в соответствие с действующим законодательством) [37];

- материалы рассмотрения вопроса о зачете времени содержания под стражей[38];

- материалы рассмотрения вопроса о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания в соответствии со ст. 80 УК РФ[39];

- материалы о разъяснении сомнений и неясностей, возникающих при исполнении приговора[40];

- материалы рассмотрения судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей обвиняемого[41];

- материалы рассмотрения жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК РФ[42]; и др.

По одному из изученных нами дел судьей направлялся запрос начальнику исправительного учреждения о том, по какому приговору осужденный отбывает наказание, а также о наличии других неисполненных приговоров[43].

Таким образом, реализация данного предложения не привнесла бы в уголовный процесс ничего нового, а лишь «узаконила» бы уже сложившуюся судебную практику. Думается, именно поэтому большинство респондентов в ходе проведенного анкетирования поддержали данную инициативу[44].

Запросы об истребовании дополнительных материалов должны направляться судьями не только в тех случаях, когда об истребовании тех или иных материалов ходатайствуют лица, обжалующие судебные решения (например, осужденные к лишению свободы), но и по собственной инициативе. При наличии оснований полагать, что по уголовному делу допущено нарушение закона, являющееся основанием для пересмотра вступившего в законную силу судебного решения (когда это не связано с поворотом к худшему), судья не вправе пройти мимо такого нарушения, но обязан предпринять все необходимые меры для установления и исправления. Иной подход, по нашему глубокому убеждению, прямо противоречил бы ст. 2 Конституции РФ, лишая эффективности гарантируемую гражданам ст. 46 Конституции РФ судебную защиту.

Утратившая ныне силу ч. 2 ст. 406 УПК РФ содержала положение, согласно которому: «В необходимых случаях судья, рассматривающий надзорные жалобу или представление, вправе истребовать в пределах компетенции, установленной статьей 403 настоящего Кодекса, любое (выделено нами. - И. Д.) уголовное дело для разрешения надзорных жалобы или представления». Данная норма давала основание для вывода о том, что судья мог истребовать не только то уголовное дело, по которому принесены жалоба или представление, но и любое другое уголовное дело, производство по которому завершено, если содержащиеся в его материалах сведения могут иметь значение для правильного разрешения ходатайства.

В действующем уголовно-процессуальном законодательстве аналогичной нормы не содержится. Однако данное обстоятельство, по нашему мнению, не является основанием для отказа судьям судов кассационной и надзорной инстанций в праве истребовать любые уголовные и гражданские дела, а также дела об административных правонарушениях, если содержащиеся в них материалы имеют существенное значение для решения вопроса о наличии оснований для пересмотра вступивших в законную силу судебных решений. Очевидно, что отсутствие у судьи права истребовать и учитывать при принятии решений материалы иных судебных дел ослабляет ревизионное начало в судах кассационной и надзорной инстанций, что не может не сказаться на уровне гарантий права личности на судебную защиту.

С тем, чтобы не препятствовать осуществлению правосудия по другим делам, такого рода запросы должны исполняться только при условии, что истребуемое дело окончено производством, а вынесенные по нему судебные решения вступили в законную силу.

Учитывая изложенное, представляется целесообразным слова «по документам, приложенным к ним, либо по материалам истребованного судьей уголовного дела» - в ч. 1 ст. 401.8 УПК РФ и слова «по материалам, приложенным к жалобе, представлению, либо по материалам истребованного уголовного дела» - в ч. 1 ст. 412.5 УПК РФ заменить словами: «по материалам, приложенным к жалобе, представлению или истребованным судьей по собственной инициативе, в том числе по материалам истребованного уголовного дела, по которому вынесены обжалуемые судебные решения, или иного законченного производством уголовного, гражданского, административного дела либо дела об административном правонарушении».

6 0 Судебная (сенатская) практика допускала, ввиду публичного начала, из этого общего правила лишь несколько исключений (см.: Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т II. Изд. 3-е, пересмотр. и доп. СПб., 1910. С. 527-528).

[2] См.: Давыдов В. А. Пределы прав суда надзорной инстанции в уголовном процессе и ревизионное начало // Закон. 2009. № 10. С. 118 ; Плашевс- кая А. А. Действие ревизионного начала при обнаружении ошибки в приговоре при апелляционном и кассационном пересмотрах в соответствии с ФЗ от 29 декабря 2010 г. // Правовые проблемы укрепления российской государственности : сб. ст. Ч. 59 / отв. ред. М. К. Свиридов, Ю. К. Якимович ; под ред. О. И. Андреевой, И. В. Чадновой. Томск, 2013. С. 192.

[3] См.: Галкин Б. А., Калашникова Н. Я. Уголовный процесс / отв. ред. Д. С. Карев. М., 1949. С. 186-187.

[4] Нехамкин Н. Упростить или упразднить? // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 32. С. 722.

[5] Галкин А. Кассационный суд // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 50. С. 1157.

[6] Строгович М. С. Уголовный процесс : учеб. для юрид. институтов и факультетов. М., 1946. С. 459.

[7] Куцова Э. Ф. Обжалование приговоров в советском уголовном процессе : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1951. С. 12.

[8] Ривлин А. Л. Пересмотр судебных приговоров в СССР : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1955. С. 12.

[9] Полянский Н. Н. Вопросы теории советского уголовного процесса / под ред. Д. С. Карева. М., 1956. С. 84.

[10] Мотовиловкер Я. О. Некоторые вопросы теории советского уголовного процесса в свете нового уголовно-процессуального законодательства / под ред. П. И. Бородько. Кемерово, 1962. С. 181.

[11] См., например: Морозова Л. С. Пересмотр судебных решений по вновь открывшимся обстоятельствам. М., 1959. С. 11.

[12] Вышинский А. Я. Курс уголовного процесса. М., 1927. С. 192.

[13] См.: Федеральный закон от 4 июля 2003 г. N° 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Российская газета. 2003. 10 июля.

[14] См., например: Петрухин И. Л. Публичность и диспозитивность в уголовном процессе // Российская юстиция. 1999. № 3. С. 25 ; Кузнецов А. П. Рецензия на книгу: Ковтун Н. Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России. Н. Новгород, 2002. 332 с. // Государство и право. 2004. № 5. С. 118 ; Ковтун Н. Н. Апелляция, кассация и надзорное производство в уголовном процессе: общие контексты законодательных новелл от 29 декабря 2010 года // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2011. № 1 (14). С. 181 ; Его же. Основные начала проверки судебных решений в уголовном процессе России - стереотипизация правовых установок // Юридическая техника. 2011. № 5. С. 222 ; Кириллова Н. А. Соотношение принципа состязательности уголовного процесса и ревизионных функций суда // Уголовный процесс. 2008. № 10. С. 64 ; Потапов В. Д. Ревизионное начало деятельности суда в контексте установленного предмета проверки // Право и его реализация в XXI веке : сб. науч. тр. (по материалам Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 80-летию Сарат. гос. юрид. акад., Саратов, 29-30 сент. 2011 г.) : в 2 ч. / под общ. ред. С. Н. Туманова. Саратов, 2011. Ч. 1. С. 254 ; Его же. Ревизионное начало проверки в судах апелляционной, кассационной и надзорной инстанций: контексты законодательных новелл от 29 декабря 2010 г. // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Право. 2011. № 27. С. 69 ; Его же. Основные начала проверки судебных решений в контрольно-проверочных стадиях и производствах уголовного судопроизводства России : монография. С. 239 ; и др.

[15] См., например: Демидов В. В. Пределы прав надзорной инстанции по уголовным делам // Совершенствование законодательства о суде и правосудии. М., 1985. С. 108 ; Чебуренков А. А. Полномочия суда надзорной инстанции в российском уголовном процессе : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 2004. С. 9 ; Аширбекова М. Т. Принцип публичности уголовного судопроизводства: понятие, содержание и пределы действия : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2009. С. 50-51 ; Давыдов В. А. Пределы прав суда надзорной инстанции в уголовном процессе и ревизионное начало. С. 116 ; Дикарев И. С. Апология ревизии в уголовном процессе // Российская юстиция. 2012. № 11. С. 34-37 ; Бородинова Т. Г. Теоретические и правовые основы формирования института пересмотра приговоров в уголовно-процессуальном праве России. М., 2014. С. 248-249 ; и др.

[16] По мнению А. В. Смирнова, когда суд действует в ревизионном порядке, «кассационная процедура в интересах публичности становится квазисостязательной» (см.: Смирнов А. В. Реформа порядка пересмотра судебных решений по уголовным делам: кассация. Подготовлен для системы «КонсультантПлюс», 2011. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс»).

[17] Напомним, что согласно ч. 1 ст. 380 УПК РСФСР суд надзорной инстанции, не будучи связанным доводами протеста, был обязан проверить все производство по делу в полном объеме.

[18] Поэтому высказываемые в юридической литературе предложения закрепить в законе не право, а обязанность суда кассационной инстанции проверять производство по каждому уголовному делу в полном объеме (см., например: Идрисов О. Р. Полномочия кассационной инстанции по выявлению и устранению судебных ошибок в уголовном процессе России : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2012. С. 10) представляются весьма спорными.

[19] М. Т. Аширбекова рассматривает ревизионный порядок как обусловленную действием принципа публичности особенность процессуального режима надзорного производства (см.: Аширбекова М. Т. Принцип публичности уголовного судопроизводства: понятие, содержание и пределы действия : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. С. 50).

[20] Давыдов В. А. Пределы прав суда надзорной инстанции в уголовном процессе и ревизионное начало. С. 116.

[21] Мерзлякова М. В., Прошляков А. Д. Пересмотр вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений в порядке надзора. М., 2011. С. 47.

[22] Ограничение ревизионного начала недопустимостью ухудшения положения осужденного, оправданного или лица, в отношении которого решался вопрос о применении принудительных мер медицинского или воспитательного характера, характерно и для уголовно-процессуального законодательства зарубежных стран, в частности, Украины, где данное правило прямо закреплено в ч. 2 ст. 433 УПК (см.: Уголовный процессуальный кодекс Украины / пер. Л. И. Фокина. Харьков, 2012. С. 234).

[23] Потапов В. Д. Основные начала проверки судебных решений в контрольно-проверочных стадиях и производствах уголовного судопроизводства России : монография. С. 53.

[24] Судебная практика изобилует примерами пересмотра судебных решений в кассационном порядке по основаниям, на которые заявители в своих жалобах не указывали (см.: Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2013 г. по делу № 235-П15. URL: http://www.vsrf.m/stor_pdf.php?id=574288 (дата обращения: 09.11.2015) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 26 декабря 2013 г. по делу № 83- УД13-1. URL: http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=573486 (дата обращения:

10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 4 августа 2014 г. по делу № 1-УД14-3. URL: http:// www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=601258 (дата обращения: 10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 29 октября 2014 г. по делу № 18-УД14-26. URL: http://www.vsrf.ru/ stor_pdf.php?id=611648 (дата обращения: 10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 30 октября

2014 г. по делу № 24-УД14-4. URL: http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=618466 (дата обращения: 10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 11 февраля 2015 г. по делу № 18- УД14-58. URL: http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1235250 (дата обращения:

10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 17 февраля 2015 г. по делу № 66-УД14-3. URL: http:// www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1240386 (дата обращения: 10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 мая 2015 г. по делу № 18-УД15-25. URL: http://www.vsrf.ru/ stor_pdf.php?id=1334896 (дата обращения: 10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 июля

2015 г. по делу № 18-УД15-30. URL: http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1352072 (дата обращения: 10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 октября 2015 г. по делу № 19- УД15-34. URL: http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1385020 (дата обращения:

10.01.2016) ; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 октября 2015 г. по делу № 18-УД15-68. URL: http:// www.vsrf.m/stor_pdf.php?id=1387798 (дата обращения: 10.01.2016) ; и др.). Во всех этих случаях применение ревизионного начала позволило Президиуму и Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ исправить допущенные нижестоящими судами ошибки и восстановить нарушенные права и свободы личности.

[25] См.: Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационное производство № 44у-10/2015.

[26] См.: Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационное производство № 44у-50/2015.

[27] См.: Божьев В. Пленум Верховного Суда России о производстве в суде надзорной инстанции // Законность. 2007. № 4. С. 17 ; Судебное производство в уголовном процессе Российской Федерации : практическое пособие по применению Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации / под общ. ред. А. И. Карпова. М., 2008. С. 524 (автор гл. 7 - В. А. Давыдов); Якимович Ю. К., Дудко Н. В. Ревизионное начало в суде надзорной инстанции // Избранные труды / Ю. К. Якимович. СПб., 2011. С. 703 ; и др.

[28] См., например: Плашевская А. А. Действие ревизионного начала при обнаружении ошибки в приговоре при апелляционном и кассационном пересмотрах в соответствии с ФЗ от 29 декабря 2010 г. С. 190.

[29] Никитина Л. В. Пределы прав суда надзорной инстанции // Вестник СГАП. 2010. № 1. С. 166.

[30] См.: Российская газета. 2014. 7 февр.

[31] См., например: Алексеев В. Б. Оценка доказательств в надзорной инстанции в советском уголовном процессе : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1965. С. 12 ; Айтмухамбетов Т. К. Дополнительные материалы в кассационном и надзорном производстве по советскому уголовному процессу : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1976. С. 10-11.

[32] Перлов И. Д. Надзорное производство в уголовном процессе. С. 230-231.

[33] См., например: Архив Волгоградского областного суда за 2013 г. Кассационное производство № 44у-143/2013 ; Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационные производства № 44у-19/2015, № 44у-70/2015, № 44у-92/ 2015, № 44у-97/2015, № 44у-100/2015.

[34] См., например: Архив Волгоградского областного суда за 2014 г. Кассационное производство № 44у-43/2014.

[35] См., например: Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационные производства № 44у-2/2015, № 44у-105/2015.

[36] См., например: Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационное производство № 44у-16/2015.

[37] См., например: Архив Волгоградского областного суда за 2013 г. Кассационные производства № 44у-134/2013, № 44у-143/2013 ; Архив Волгоградского областного суда за 2014 г. Кассационные производства № № 44у-20/2014, 44у-21/2014 ; Архив Саратовского областного суда за 2013 г. Кассационные производства № 44у-153/2013, № 44у-186/2013 ; Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационные производства № 44у-26/2015, № 44у- 27/2015, № 44у-29/2015, № 44у-49/2015, № 44у-51/2015, № 44у-58/2015, № 44у-61/2015, № 44у-62/2015, № 44у-75/2015, № 44у-101/2015, № 44у- 103/2015.

[38] См., например: Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационное производство № 44у-86/2015.

[39] См., например: Архив Волгоградского областного суда за 2013 г. Кассационное производство № 44у-207/2013 ; Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационные производства № 44у-24/2015, № 44у-99/2015.

[40] См., например: Архив Саратовского областного суда за 2015 г. Кассационное производство № 44у-56/2015.

[41] См., например: Архив Волгоградского областного суда за 2013 г. Кассационное производство № 44у-176/2013 ; Архив Волгоградского областного суда за 2014 г. Кассационное производство № 44у-5/2014.

[42] См., например: Архив Волгоградского областного суда за 2013 г. Кассационные производства № 44у-211/2013, № 44у-212/2013 ; Архив Саратовского областного суда за 2014 г. Кассационное производство № 44у-26/2014.

[43] См.: Архив Волгоградского областного суда за 2014 г. Кассационное производство № 44у-49/2014.

[44] Полностью согласились с таким предложением 59,0 % респондентов, не согласились - 34,1 %, затруднились ответить - 5,7 %, высказали другое мнение - 1,2 %.