«Важное значение аргументации в профессиональной деятельности юриста связано с повышенной речевой ответственностью, с необходимостью убеждать слушателей, находить при этом весомые аргументы в пользу своих утверждений и выдвигать контрдоводы против оппонентов. Все это требует не только отработанных навыков аргументирования, но и высокой риторической, философской, психологической и этической культуры, приобщения к интеллектуальным ценностям, накопленным мировой культурой. Уровень логической аргументации зависит от уровня общей культуры человека и, в первую очередь, от того навыка рационального мышления, который развивается в ходе изучения специальной литературы, общения с колле- гами»1.

Важнейшим качеством эффективности спора является его логичность и доказательность. Настоящий полемист не может рассчитывать только на здравый смысл и импровизацию. Необходимо овладеть логическими законами доказательности, аргументированности. Эти законы прежде всего распространяются на словесное определение понятий, логические выводы, доказательства своей точки зрения в процессе выступления, ведения полемики. Чем доказательнее речь говорящего, тем эффективнее восприятие слушателей, тем более создается уверенность в надежности и достоверности услышанной информации. Кто логично мыслит, тот и логически ясно говорит. Задача полемиста — не просто доказать, но и убедить оппонентов в истинности своей точки зрения.

Убедить — значит прежде всего логическими доводами доказать или опровергнуть какое-либо положение, вызвать уверенность в том, что истинность тезиса доказана. Важными факторами убедительности речи являются убежденность говорящего в правоте своей позиции по делу и высокая культура его мышления.

Юрист должен не только быть хорошим специалистом в области права, но и обладать высокой логической культурой, т. е. уметь мыслить правильно, логично и последовательно строить свое выступление, обосновывать выдвинутые положения, опровергать мнение оппонента, объяснять сущность явлений, событий, процессов, делать определенные выводы. Он должен грамотно использовать весь арсе-

1 Никулина И. А. Риторические средства аргументации в юридическом дискурсе // Актуальные вопросы адвокатуры и нотариата. Матер. секции адвокатуры и нотариата VI Междунар. науч.-практ. конф. «Кутафинские чтения». М., 2014. С. 58.

нал логических средств: понятий, суждений, умозаключений, доказательств, опровержений и т. д.

Очень важно знать и соблюдать основные законы мышления, которые подразделяются на два типа: формально-логические законы и законы диалектической логики. Диалектическая логика изучает общие закономерности развития объективного мира и познания. Формальная логика — это наука о законах и формах правильного мышления.

Логические законы имеют самостоятельное значение и действуют независимо от воли и желания людей в любом процессе познания. В них зафиксирован многовековой опыт общественно-производственной деятельности людей. Законы логики отражают закономерные процессы и явления объективного мира и являются краеугольным камнем мышления любого юриста. Выделяют четыре основных закона формальной логики: закон тождества, закон противоречия, закон исключенного третьего, закон достаточного основания.

Всякое логическое доказательство включает три взаимосвязанных элемента: тезис (мысль или положение, истинность которого требуется доказать), аргументы, или основания, доводы (положения, с помощью которых обосновывается тезис), демонстрация, или форма, способ доказательства (логическое рассуждение, в процессе которого из аргументов выводится истинность или ложность тезиса). Обоснованию тезиса, как правило, подчинено все содержание речи. Однако тезис должен быть достоверным, иначе обосновать его не удастся. Доказательное рассуждение требует соблюдения двух правил по отношению к тезису:

логическая определенность, ясность и точность тезиса; отсутствие логического противоречия;

неизменность тезиса; запрещение менять его в процессе данного рассуждения.

Убедительность спора во многом зависит от качества аргументов. Чтобы убедить оппонентов, аргументы должны быть:

истинными. Ложными аргументами нельзя ни доказать, ни опровергнуть тезис. Это требование формулируется следующим образом: ложное основание — не основание. Использование ложного основания (аргумента) ведет к логической ошибке, называемой «основное заблуждение». Аргументы должны быть не только истинными, но и доказанными положениями. Недоказанное основание — не основание. Невыполнение этого требования влечет ошибку — предвосхищение основания. Например, признание человеком своей вины некогда считалось самым надежным аргументом. В одном из российских законов XVIII в. личное признание обвиняемого рассматривалось как «лучшее доказательство всего света». А чтобы его добиться, применялись всевозможные методы воздействия, включая физические. Но личное признание может быть как истинным, так и ложным и, следовательно, не является достаточным основанием обвинения. В современном российском законодательстве указано, что личное признание своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью доказательств по делу;

достоверными. Аргументы должны быть суждениями, истинность которых обосновывается независимо от тезиса;

не должны противоречить друг другу. Чтобы избежать ошибки предвосхищения основания, аргумент иногда обосновывают ссылкой на тезис. Это ведет к логической ошибке — круг в доказательстве: аргумент обосновывается тезисом, тезис — аргументом. Российский философ XVIII в. Я. П. Козельский писал: «В доказательствах надобно беречься, чтобы не учинить погрешности, называемой круг, которая состоит в том, когда из двух предложений каждое доказывается одно другим взаимообразно: например, ежели доказывать, что человек есть разумное животное, тем, что он рассуждать может, и что он рассуждать может, тем, что он есть разумное животное, то это и будет круг в доказательстве»[1];

достаточными для доказательства. Это правило, основанное на принципе достаточного основания, нарушается, если аргументов или слишком мало, или слишком много. В первом случае аргументы окажутся недостаточными для обоснования истинности или ложности тезиса. Во втором случае избыток аргументов лишает процесс доказательства ясности, делает его уязвимым для критики. В нем легче найти слабые звенья: недоказанные и противоречащие аргументы. Достаточность аргументов — это не количество их, а весомость, когда из них необходимо следует тезис. Риторика учит: доказательства следует не столько умножать, сколько взвешивать; необходимо отбрасывать аргументы, которые могут быть опровергнуты. Сила, убедительность аргумента — понятие относительное, так как многое зависит от ситуации, эмоционально-психического состояния говорящих и других факторов: их пола, возраста, профессии и т. д. Однако можно выделить ряд типовых аргументов, которые считаются сильными в большинстве случаев. К сильным аргументам обычно относят:

научные аксиомы;

положения законов и официальных документов;

законы природы, выводы, подтвержденные экспериментально;

заключения экспертов;

ссылки на признанные авторитеты;

цитаты из авторитетных источников;

показания очевидцев;

статистические данные.

Аргументы, которые приводит выступающий, бывают двух типов: аргументы «за» (за свой тезис) и аргументы «против» (против чужого тезиса). Аргументы «за» должны быть:

правдивыми, опираться на авторитетные источники; доступными, простыми и понятными;

максимально близкими установившимся в аудитории мнениям; отражающими объективную реальность, соответствующими здравому смыслу.

Аргументы «против» должны убедить аудиторию в том, что аргументы, приводимые в поддержку критикуемого тезиса, слабые, не выдерживают критики.

Важное правило аргументации: аргументы надо приводить в системе. Это значит, что надо продумать, с каких аргументов начать, а какими закончить.

Обоснование тезиса может осуществляться путем прямого или косвенного доказательства. Прямое доказательство ведется непосредственно с помощью аргументов, без привлечения каких-либо противоречащих тезису допущений: дается прямая ссылка на аргументы, факты, подтверждающие что-либо, ссылка на общепринятую норму.

Косвенное доказательство (доказательство от противного) ведется путем выдвижения антитезиса (допущения) и установления его ложности. Затем на основании закона исключенного третьего делается вывод: поскольку тезис и антитезис исключают друг друга, ложность антитезиса означает истинность тезиса.

К особой форме доказательства некоторые специалисты в области логики относят и такую логическую операцию, как опровержение. Оно заключается в установлении ложности или несостоятельности какого-либо тезиса и направлено на разрушение ранее построенного доказательства. Доказательство и опровержение выполняют противоположные функции. Для доказательства характерна конструктивная роль обоснования какой-либо идеи, для опровержения — критическая. Примером опровержения, например, в судебном процессе служит доказательство стороной защиты невиновности обвиняемого или отказ прокурора от обвинения.

Опровержение осуществляется тремя способами: опровергается тезис;

критикуются аргументы;

показывается несостоятельность демонстрации.

Опровержение тезиса может строиться в форме таких рассуждений, как:

прямое доказательство антитезиса;

сведение к абсурду: условно допускается истинность выдвинутого положения и выводятся логически вытекающие из него следствия, а затем показывается, что эти следствия противоречат объективным данным, и делается вывод о несостоятельности самого тезиса. Так, защитник, доказывая невиновность Н., утверждает, что Н. не мог одновременно находиться в магазине, где происходила кража, и в другом городе, в котором его в это время видели свидетели.

В ходе критики аргументов показывается ложность или необоснованность аргументов оппонента; это приводит слушателей к выводу, что выдвинутый им тезис не доказан.

Критика доводов оппонента приобретает особое значение в судебном заседании. Необоснованность состава преступления служит мотивом для оправдания обвиняемого в силу презумпции невиновности.

В разных аудиториях эффективными оказываются различные типы аргументации. Всякая аргументация в полемике ориентирована на конкретную аудиторию, ситуацию, учитывает конкретную тему, поэтому дать практические рекомендации довольно сложно, если не известны все названные параметры.

Выступающий, аргументируя свою точку зрения, встречается с целым рядом факторов, которые неизбежно ослабляют эффективность его аргументации. Эти факторы крайне разнообразны, и необходимо знать хотя бы самые типичные, чтобы избежать их неблагоприятного воздействия в процессе выступления:

благоприятному восприятию аргументации мешает противоречие ранее воспринятой информации. Поэтому, выступая в конце, надо опираться на ранее данную информацию, создавая у слушателей впечатление, что вы продолжаете ранее сказанное;

мешают восприятию избыточные повторы. Оптимальное число повторений — три;

мешает аудитории злоупотребление оратора иностранными терминами, словами;

мешают восприятию речевые ошибки;

ухудшает восприятие информации обилие деталей и аргументов;

подрывает доверие аудитории к оратору узнаваемость источника информации.

В противовес факторам, создающим неблагоприятное воздействие в процессе выступления, существуют правила эффективной аргументации.

Будьте эмоциональны. Необходимо иметь в виду, что эмоциональная речь, нажим на аудиторию или отдельного оппонента часто оказываются более эффективными, нежели логическая аргументация, особенно когда в качестве аудитории выступают дети, женщины, молодежь или просто слабо подготовленные люди.

Не злоупотребляйте логическим давлением. «Не следует требовать от оратора точных доказательств, — указывал Аристотель, — точно так же, как от математика не следует требовать эмоционального обсуждения». Разумеется, логика должна присутствовать в аргументации, но ее нужно скрывать за эмоциональной формой изложения, конкретными примерами, юмором.

Обращайтесь к жизненно важным для слушателей фактам. Старайтесь показать реальную пользу для слушателей от ваших предположений или информации.

Персонифицируйте свои идеи. Создав положительный облик носителя идеи, мы можем значительно эффективнее внедрить эту идею в сознание слушателей; подвергнув носителя идеи критике за что-либо, даже не относящееся к его идеям, мы снижаем притягательность его идеи для аудитории.

Отвлекайтесь в изложении. Если внимание аудитории несколько отвлекать, то убеждающее воздействие оратора на аудиторию усилится. Механизм этого феномена объясняется тем, что небольшое отвлечение заставляет аудиторию напрягать внимание и не оставляет времени на критическое обдумывание и выдвижение контраргументов. Сильное отвлечение аудитории дает, соответственно, обратный эффект: информация не воспринимается.

Используйте парадоксальные аргументы. Как писал К. А. Гельвеций, «бывают люди, которых надо ошеломить, чтобы убедить».

Демонстрируйте некоторое превосходство перед аудиторией. Показывайте аудитории свою образованность: умеренно используйте иностранные термины, латинские изречения, цитируйте зарубежных ученых, иностранные источники.

Будьте лаконичны. Краткая, лаконичная речь всегда является наиболее действенной.

Используйте опережающее обсуждение возражений. Предвидя возражения, лучше их изложить заранее самому и показать их слабость.

Ссылайтесь на авторитеты. П. Сопер выделял три основных типа ссылок на авторитет: ссылка на авторитет оратора, на авторитет общественного мнения и на авторитет сведущих лиц.

Используйте наглядные примеры. Их не должно быть много, они придают изложению свежесть, образность.

Используйте цифры. Статистические данные, цифровой материал обладают значительной убедительностью.

Опирайтесь на наглядность. Наглядность не только помогает запоминанию, но и в большой степени способствует повышению убедительности речи, так как обеспечивает взаимодействие левого (логического) и правого (образного) полушарий головного мозга.

Используйте юмор. Шутки хорошо запоминаются, они поднимают престиж выступающего, располагают к нему аудиторию, снимают усталость и напряжение. Однако юмор — очень тонкое оружие в руках оратора и надо уметь им пользоваться.

Важнейшим аспектом правовой аргументации является убеждение, которое представляет собой воздействие посредством доказательств, логического упорядочения фактов и выводов. Оно подразумевает уверенность в правоте своей позиции, в истинности своих знаний, этической оправданности своих мыслей и действий. Убеждение — это не насильственный, а значит, и нравственно предпочтительный способ влияния на партнеров по общению.

На вопрос о том, что должно присутствовать в речи, дабы убедить оппонента и склонить аудиторию к своей точке зрения, в истории риторики были разные ответы. Одни настаивали на приоритете художественно-образных средств убеждения и считали, что именно такие средства непосредственно влияют на настроения и эмоции людей. Этой точки зрения придерживались многие представители софистической риторики. Другие, напротив, считали, что важнейшей составной частью процесса убеждения являются рационально-логические средства и методы.

Но судебная летопись знает немало примеров, когда доказательственный аспект правового исследования оказывался недостаточным именно вследствие слабого убеждающего воздействия. Сократ сам защищал себя в суде, приводил неопровержимые доводы о необоснованности выдвинутого против него обвинения. Виновность его не доказана, но ему все же вынесли смертный приговор. Виновность Жанны д’Арк также не доказана, но она сожжена на костре. Напротив, барон В. Эстергази, который оклеветал офицера генерального штаба французской армии А. Дрейфуса и построил свое обвинение в шпионаже последнего на фальсифицированных документах и ложных свидетельских показаниях, был оправдан.

П. С. Пороховщиков (псевдоним — П. Сергеич) подчеркивает, что на суде доказать — не значит убедить, особенно в суде присяжных. Железная логика сильна для них только до тех пор, пока им нравится подчиняться ей1.

Центральной проблемой правовой аргументации, отмечает профессор Е. В. Сарычев2, является доказательство истины и убеждение в истинности сказанного. Во взглядах на решение этой проблемы существуют две крайности: наивный гносеологический оптимизм и гносеологический пессимизм.

Оптимисты считают, что истину можно установить в составе любого преступления. Если же происходят сбои в ее установлении, то это результат низкого уровня профессионализма правовых органов.

Пессимисты придерживаются точки зрения, что следственными и судебно-процессуальными средствами истину познать невозможно. Об истинности рассуждений можно утверждать лишь с той или иной степенью вероятности на основе житейской и правовой интерпретации.

Эти крайности имеют под собой объективную основу. Она заключается в реально существующей, может быть, даже парадоксальной ситуации, в которой оказывается суд.

С одной стороны, судебное решение принимается в соответствии с нормативными требованиями законов мышления. К. Маркс подчеркивал категоричность юридических выводов, вытекающих из законов формальной логики, в частности из закона исключенного третьего, который не допускает промежуточного третьего значения между истиной и ложью. «Вся юриспруденция, — писал К. Маркс, — базируется на законе исключенного третьего»3.

С другой стороны, суду в действительности приходится иметь дело с трудностью применения этих самых законов формальной логики. Л. Е. Владимиров замечает по этому поводу: «Есть события и факты, несомненная достоверность которых так же высока, как и какой-нибудь непреложный закон природы... Редко встречаются в суде такие доказательства, при которых абсолютно невозможно было бы предположение противоположного результата сравнительно с тем, к какому пришел судья»4. [2] [3] [4] [5]

Суд, таким образом, оказывается перед необходимостью из неоднозначных доказательств сделать однозначный вывод, из вероятностных рассуждений получить достоверный ответ.

В разрешении противоречия между доказательностью и убедительностью рассуждений человечество не нашло иного способа, чем формулировка решения по внутреннему убеждению судей. Поэтому сегодня во всем мире основой оценки доказательств принято внутреннее убеждение.

Следует заметить, что убеждение — это комплексный процесс, в основе которого лежат информационно-познавательные, логические, риторические, психологические, этические, эстетические, лингвистические факторы воздействия на слушателей.

Квинтилиан говорил: «Логикой можно доказать судье, что правда на моей стороне; затронув в нем чувство, можно добиться того, чтобы он сам хотел найти ее у меня, а чего хочешь, тому веришь...»

Чтобы речь была по-настоящему воздействующей, нужно искать такую форму выражения, которая возбудила бы внимание аудитории. Желание убедить судей, как правило, пробуждает страстность, темперамент. «Где борьба, там и страстность», — писал Ф. Н. Плевако. Эта же мысль выражена и в работах А. Ф. Кони: «Нужна яркая форма, в которой сверкает пламень мысли и искренность чувства»1. Эмоциональное воздействие выступает как необходимый элемент убеждения, так как убеждение достигается двумя путями: рациональным и эмоциональным.

Н. Г. Михайловская и В. В. Одинцов2 выражали мнение, что в судебной речи при анализе косвенных доказательств используются логические способы предъявления материала, а если фабула дела ясна, необходимы эмоциональные средства воздействия. Задаче воздействия служит набор интеллектуализированных и эмоциональных средств языка.

Одним из способов воздействия является прием адресации, т. е. указание в речи лица, к которому она обращена. Основным средством адресации в судебной речи является собственно обращение: товарищи судьи, господа судьи, уважаемые судьи. Используются также местоимения: Вы, Вам; глаголы повелительного наклонения: посмотрите, вспомните, проанализируйте, вдумайтесь, вникните, подумайте, согласитесь, взвесьте и др.

Довольно часто воздействие проявляется через информативные предложения с модальными словами, имеющими значение долженст- [6] [7] вования: нельзя не верить показаниям такого свидетеля; нужно здесь сделать вывод; его действия следует расценивать как неосторожные; необходимо, не положено.

Для судебной речи характерно выражение авторского отношения к анализируемому материалу. Авторская оценка может выражаться конструкциями: я полагаю, я считаю, я отвергаю, я глубоко убежден. С помощью этих слов оратор стремится вовлечь членов суда в ход своего рассуждения.

Важным средством речевого воздействия на участников судебного заседания является точность словоупотребления.

Одним из своеобразных средств воздействия на подсудимого и аудиторию выступают юридические термины, имеющие потенциальную оценочность за счет входящих в них слов оценочного характера: злостное хулиганство, особая жестокость, грубое нарушение правил, вредные последствия и т. п.

Богатыми возможностями оказания воздействия обладают изобразительно-выразительные средства языка, «цветы красноречия», как называет их П. Сергеич. Их основное назначение — выявление главной мысли, придание большей выразительности высказыванию, облагораживание речи.

Дореволюционные судебные ораторы широко использовали изобразительно-выразительные средства языка в судебных речах. Нормой судебной речи в дореволюционной России был ее красивый, образный язык. Яркие картины момента преступления нарисованы в речах П. Н. Обнинского, Ф. Н. Плевако, А. Ф. Кони.

Используя изобразительные средства, судебный оратор не должен забывать, что они не спасут слабую по содержанию, неубедительную речь. Бездоказательное выступление нельзя скрасить риторическими приемами. Они являются лишь вспомогательным материалом для объективного исследования материалов дела, для справедливой оценки тех или иных фактов; являются не целью, а средством, подчинены замыслу оратора; обусловлены содержанием речи. «Цветы красноречия — это курсив в печати, красные чернила в рукописи», — писал П. Сергеич. Чрезмерное использование изобразительных средств может отвлекать от материалов дела, как это случилось в следующем примере: адвокат решил рассказать о переживаниях и гневе подсудимого, когда тот, вернувшись домой из поездки, обнаружил, что его дом, оставленный в хорошем состоянии, приведен соседями в негодность. Для этого защитник использовал отрывок из произведения Ф. Нуризье «Хозяин дома», в котором дана великолепная россыпь глаголов: «Все это расщепляется, трескается, лупится, коробится, вспучивается, ползет, окисляется, ржавеет, отсыревает, подгнивает,

перекашивается, выцветает, плесневеет, рассыхается, оседает, дряхлеет, кренится на бок, грозит рухнуть, прогибается, провисает, идет пятнами, ветшает, сохнет, истрепывается и медленно рассыпается в прах»[8].

Неуместны в судебной речи гипербола и гротеск, так как в ней не должно быть никаких преувеличений. Неуместен в ней и юмор.

Итак, в судебной речи, убеждающей по своему характеру, оратор должен:

логическими доводами доказать или опровергнуть какое-либо положение (прежде всего оратору следует обращать внимание на рациональный, логический аспект);

вызвать у слушателей определенные чувства (этому в значительной степени содействуют выразительно-изобразительные средства языка).

Важно, однако, подчеркнуть, что риторические приемы должны применяться в союзе с логикой. Увлечение ораторскими приемами, недооценка логических приемов доказательства превращает аргументацию во внешне красивое, эффектное, но малосодержательное выступление.

[1] Цит. по: Артемьева Т. В. История метафизики в России XVIII века. СПб., 1997.

[2] См.: Сергеич П. Искусство речи на суде. М., 2009.

[3] См.: Мирзоев Г. Б., Сарычев Е. В. Логика и прагматика в адвокатской деятельности. М., 2007.

[4] Маркс К. Капитал. Квинтэссенция всех томов «Капитала» в одной книге / сост. Ю. Борхардт. М., 2014.

[5] Владимиров Л. Е. Учение об уголовных доказательствах. М., 2010.

[6] Цит. по: Судебное красноречие русских юристов прошлого / сост. Ю. А. Костанов. М., 1992.

[7] См.: Михайловская Н. Г., Одинцов В. В. Искусство судебного оратора. М., 1998.

[8] Цит. по: Сергеич П. Искусство речи на суде. Тула, 1998.