Часть четвертая ПСОМО («Имплементация международной ответственности международных организаций») ограничивается только вопросами международно-правовой имплементации ответственности со стороны государства или международной организации. Она не затрагивает призвания международной организации к ответственности лицами или образованиями, иными, чем государство или международная организация (например, физические и юридические лица). Данное положение четко сформулировано в ст. 50 ПСОМО: «Настоящая глава не затрагивает право лица или образования, иного, чем государство или международная организация, призывать международную организацию к международной ответственности».

Она согласуется также с положением п. 2 ст. 33 ПСОМО, где сказано: «Настоящая часть не затрагивает любого права, вытекающего из международной ответственности международной организации, которое может непосредственно приобретаться любым лицом или образованием, иным, чем государство или международная организация».

Но п. 2 ст. 33 признает возможность того, чтобы лица или образования, иные, чем государство либо международная организация, ссылались прямо на первичные обязательства против ответственной международной организации, и права на имплементацию сохраняются, несмотря на то, что п. 1 ст. 33 изымает вторичные обязательства, существующие в отношении упомянутой категории субъектов, из сферы действия ПСОМО.

Нет сомнений в том, что международные организации могут нести первичные обязательства в отношении негосударственных акторов, как, например, физических либо юридических лиц. Такие акторы могут затрагиваться и часто затрагиваются прямо и существенно в результате международно-противоправного деяния международной организации.

Это признается косвенно ПСОМО, который имеет широкую сферу применения. Часть вторая охватывает любые международно-правовые обязательства международной организации. Она не изымает обязательства, имеющиеся в отношении негосударственных акторов, из определений «международно-противоправное деяние» и «нарушение международно-правового обязательства».

Соответственно ограничение в п. 1 ст. 33 и исключающая оговорка в п. 2 ст. 33 подлежат применению mutatis mutandis к положениям об имплементации ответственности в части четвертой ПСОМО.

В настоящее время действие первичных прав указанных акторов (индивидов и организаций), которые приобретаются ими в результате международного противоправного деяния международных организаций непосредственно и обеспечивают им возможность имплементировать ответственность последних, ограничено довольно узким кругом сфер деятельности международных организаций, как, например, поддержанием международного мира и безопасности, международным управлением территориями, борьбой с международным терроризмом, обеспечением реализации проектов социально-экономического развития, трудовыми отношениями в рамках международных организаций.

В отношении операций ООН по поддержанию мира предусмотрено учреждение института постоянной комиссии по рассмотрению требований третьих сторон частноправового характера на основе п. 51 Типового соглашения о статусе сил для проведения операций по поддержанию мира. Решения комиссии являются окончательными и обязательными, если только Генеральный секретарь ООН и правительство не разрешат апеллировать к арбитражу, учреждаемому в соответствии с п. 53 уже упомянутого Типового соглашения1.

Вместе с тем постоянная комиссия в том виде, в котором она была предусмотрена в Типовом соглашении, так и не была создана и на практике стали учреждаться местные советы по рассмотрению требований на основе полномочий, делегированных Контролером, для анализа, [1] [2] утверждения к урегулированию и вынесения рекомендаций в отношении урегулирования требований третьих сторон частноправового характера[3] [4].

В своем докладе Генеральный секретарь ООН заявил, что следует сохранить процедуру, предусматривающую участие нейтральной третьей стороны, в качестве альтернативного варианта для заявителей, поскольку местные советы по рассмотрению требований, какими бы справедливыми и эффективными они ни были, являются органами ООН. Именно институт комиссий по рассмотрению требований, предусмотренный п. 51 Типового соглашения и обеспечивает трехсторон-

2

нюю процедуру урегулирования споров .

Важно, однако, заметить, что в отношении требований третьих лиц частноправового характера к ООН применяются некоторые временные и финансовые ограничения[5].

Впервые правовые гарантии, которые обеспечивали защиту лиц от нарушений и злоупотреблений их прав международными организациями в процессе международного управления территориями, были установлены в рамках УНМИК. В 2000 г. был учрежден институт Омбудсмена[6], а в 2006 г. — Правозащитная консультативная коллегия (Human Rights Advisory Panel)[7], позволяющие имплементировать правозащитные обязательства УНМИК. Но институт Омбудсмена в 2006 г. был заменен ПКК, юрисдикция Омбудсмена в отношении деятельности УНМИК прекратила свое действие[8].

В юрисдикцию ПКК входит принятие и рассмотрение жалоб от лиц, которые предположительно стали жертвами нарушений их прав на территории Косово со стороны УНМИК.

Применимое право ПКК по сравнению с таковым ЕСПЧ достаточно широкое и включает помимо ЕКПЧ от 4 ноября 1950 г. и протоколов к ней еще семь международных документов в сфере прав человека: ВДПЧ от 10 декабря 1948 г., МПГПП от 16 декабря 1966 г. и МПЭСКП от 16 декября 1966 г., КЛФД от 21 декабря 1965 г., КЛДОЖ от 17 декабря 1979 г., КПП от 17 декября 1984 г., КоПР от 20 декабря 1989 г.

В этом контексте определенные критические замечания вызывает то обстоятельство, что юрисдикция ratione temporis ПКК распостраня- ются только на нарушения прав человека, которые имели место после ее учреждения. Исключение сделано в отношении длящихся нарушений прав человека, когда факты, служащие их началом, возникли до ее учреждения. Вместе с тем именно период, который предшествовал ее созданию, был ознаменован наиболее серьезными нарушениями прав человека в регионе.

Также заключения и рекомендации ПКК для Специального представителя Генерального секретаря ООН — главы УНМИК — не носят юридически обязательного характера, и последний волен по своему усмотрению решать, следовать им или нет.

Кроме этого члены ПКК назначаются на должность и освобождаются от нее Спецпредставителем Генерального секретаря ООН. Это в свою очередь бросает тень на их независимость.

По состоянию на 2013 г. (с момента учреждения) заключения и рекомендации Коллегии были представлены по 90 жалобам, из которых в 85 случаях были установлены нарушения прав человека[9].

Три десятилетия тому назад едва ли можно было представить, что резолюции СБ ООН будут непосредственно затрагивать права индивидов и организаций. Тем не менее в современных условиях так называемые целевые санкции (targeted sanctions), имеющие своим объектом конкретных индивидов и организации, подтверждают такую возможность. Для обеспечения прав лиц, необоснованно включенных Комитетами по санкциям СБ в санкционные перечни и исключения их из них, в 2006 г. в Секретариате ООН был учрежден КЦ для приема просьб об исключении из перечня[10].

КЦ уполномочен принимать просьбы об исключении из перечня от заявителей, значащихся во всех санкционных перечнях, кроме сан- кционного перечня в отношении «Аль-Каиды». Своей резолюцией от 17 июня 2014 г. № 2161 СБ ООН дополнительно уполномочил КЦ принимать просьбы от лиц, исключенных из санкционного перечня в отношении «Аль-Каиды», а также от лиц, утверждающих, что действие санкций распространено было на них ошибочно[11].

Но, для того чтобы заявители напрямую могли представлять свои просьбы об исключении из перечня в КЦ, минуя свое государство гражданства и резидентства (проживания), необходимо направление последним заявления об этом на имя самого Председателя Комитета по санкциям СБ ООН. Такие заявления к настоящему моменту представили лишь два государства: Франция и Венгрия.

КЦ выполняет следующие задачи: принимает просьбы заявителей об исключении их из перечня, направляет их правительствам, внесшим заявку на включение лица в перечень, и правительствам страны гражданства и резидентства, обеспечивает контакт между указанными правительствами до представления ими рекомендации, представляет рекомендацию правительств об исключении из перечня Комитету по санкциям либо уведомляет Комитет о возражении против просьбы об исключении и представляет ему копии просьб заявителей об исключении.

Окончательное решение об исключении заявителя из санкционного перечня принимается Председателем Комитета по санкциям ООН при отсутствии возражений со стороны членов Комитета на основании рекомендации об исключении из перечня, полученной от государств, рассматривающих просьбу (правительства, внесшего заявку на включение в перечень и правительства страны гражданства и резидентства), либо соответствующей рекомендации члена Комитета.

По состоянию на 14 августа 2014 г. (с момента учреждения) КЦ было получено 77 просьб об исключении (57 приходится на индивидов, а 38 — на организации). При этом было исключено из перечня 16 индивидов и 17 организаций[12].

В этом смысле более независимым и беспристрастным органом, не запрашивающим и не получающим указаний от какого бы то ни было правительства в процессе рассмотрения просьб исключения из перечня, является Канцелярия Омбудсмена, учрежденная резолюцией СБ 1904 от 17 декабря 2009 г.[13] Однако она уполномочена принимать просьбы об исключении из перечня от заявителей, чьи имена включены в перечень в отношении «Аль-Каиды», напрямую.

Омбудсмен имеет право представлять Комитету свои замечания и рекомендации относительно исключения из перечня лиц и организаций, которые обратились с просьбой исключения из санкционного перечня в отношении «Аль-Каиды» через Канцелярию Омбудсмена, и это может быть рекомендация сохранить позицию в перечне или рекомендациия Комитету рассмотреть возможность исключения из перечня.

Рекомендация Омбудсмена об исключении из санкционного перечня приобретает силу, если Комитет по санкциям не приходит на основании консенсуса к противоположному мнению об этом либо если решение об исключении не переадресовывается СБ в случаях, когда

3

такой консенсус отсутствует.

Вместе с тем основными недостатками упомянутых механизмов исключения лиц и организаций из перечня является то, что ни КЦ, ни Канцелярия Омбудсмена не имеют права отменять решения Комитетов по санкциям СБ, а доступ к информации зависит от желания государств предоставлять информацию, включая закрытую, на которой зачастую основаны санкционные перечни.

Обеспечение прав и интересов людей, затрагиваемых в результате реализации различных проектов и программ, финансируемых МАР или МБРР, призван гарантировать ИС ВБ, созданный резолюцией от 22 сентября 1993 г.[14]

ИС ВБ позволяет лицам (двум и более) и организациям, считающим, что им причинен или будет причинен ущерб в связи с проектом, финансируемым ВБ, и что последний при этом нарушил собственные положения операционной политики и процедур, напрямую обратиться к нему с запросом о проведении инспекции или, иными словами, проведения расследования.

Запрос лиц в адрес ИС ВБ может направляться до утверждения ВБ решения о финансировании проекта или программы, но ни в коем случае не после закрытия займа (кредита) на финансирование проекта, а также после выделения более чем 95% финансовых средств на реализацию проекта (подп. «b» п. 14 Резолюции).

ИС ВБ после получения ответа руководства Банка на запрос самостоятельно определяет, следует ли рекомендовать проведение расследования Совету исполнительных директоров ВБ. В случае утверждения последним рекомендации о проведении расследования ИС ВБ изучает и устанавливает факты, в том числе путем совершения поездки к месту выполнения проекта для встреч с лицами, направившими запрос. Затем ИС ВБ представляет Совету исполнительных директоров отчет по итогам проведенного расследования. Руководство ВБ представляет рекомендации Совету исполнительных директоров в ответ на отчет ИС ВБ.

Совет исполнительных директоров принимает решение по проекту на основе отчета ИС ВБ и рекомендаций руководства ВБ (п. 16—23 Резолюции).

По состоянию на 30 июня 2009 г. (с момента учреждения) в адрес ИС ВБ поступило 58 запросов, которые касались широкого спектра проектов и программ в самых различных областях, включая строительство дамб, трубопроводов, лесное хозяйство, производство элек- троэнергии[15].

Процедуры ИС ВБ обеспечивают только соблюдение ВБ положений своей операционной политики и процедур, тем самым принимая во внимание права лиц только в той степени, в какой они охватываются указанной политикой и процедурами. Это дает основание усомниться в полной эффективности существующих процедур в рамках ВБ.

Лица, состоящие на службе в организациях и ставшие жертвами нарушений последними трудовых договоров, условий назначения, а также положений и правил о персонале, вправе непосредственно обращаться с соответствующим заявлением в учрежденные в рамках международных организаций международные административные трибуналы[16].

В настоящее время существует более 40 МАТ, которые действуют в рамках универсальных, межрегиональных и региональных организаций[17]. Наибольшей популярностью пользуются Трибуналы ООН (ТС ООН и АТ ООН) и Трибунал МОТ, юрисдикция которых признается значительным числом международных организаций.

Основными средствами, которые могут использоваться Трибуналами ООН и МОТ для защиты прав международных гражданских служащих от противоправных деяний международных организаций, выступают отмена оспариваемого решения или реальное исполнение обязательства. В качестве альтернативы отмене оспариваемого решения или исполнения обязательства может присуждаться компенсация, если отмена решения или исполнение обязательства не представляются возможными или целесообразными[18].

Решения Трибуналов ООН имеют обязательную силу для спорящих сторон. Юридическая сила их решений была признана еще МС ООН в консультативном заключении, принятом 13 июля 1954 г. «Присуждение компенсаций Административным трибуналом Организации

Объединенных Наций»[19]. Аналогичное заключение было дано МС ООН также по поводу юридической силы решений АТ МОТ[20].

По состоянию на 2014 г. (в период с 2009 г.) ТС ООН было принято примерно 1000 решений, из которых в АТ ООН было апеллировано около 400. АТ МОТ (в период с 1947 г.) было рассмотрено и разрешено порядка 3500 дел[21].

На уровне ЕС существует три основных средства непосредственной защиты прав индивидов и организаций от действий (бездействия) и (или) решений институтов и органов ЕС, подпадающих под право ЕС: иски об аннулировании (ст. 263), иски из бездействия (ст. 265) и иски из причинения вреда (ст. 340 ДФЕС от 13 декабря 2007 г.), которые подаются в Суд ЕС[22].

Если физическое или юридическое лицо согласно ст. 263 ДФЕС полагает, что акты органов ЕС адресованы ему либо непосредственно и индивидуально его затрагивают, хотя оно и не является их адресатом, оно может оспорить их в Суде ЕС. Также оно вправе оспорить регла- ментарные акты, непосредственно его затрагивающие и не требующие каких-либо исполнительных мер. В случае признания иска обоснованным Суд ЕС объявляет оспариваемый акт ничтожным и не имевшим места.

Любое физическое или юридическое лицо имеет право обжаловать бездействие институтов и органов ЕС на основе ст. 265 ДФЕС, если последние воздерживаются от принятия акта в адрес этих лиц.

Статья 340 ДФЕС гарантирует всем индивидам возмещение убытков, причиненных институтами ЕС в соответствии с принципами, являющимися общими для правовых систем государств-членов.

По состоянию на 1 января 2014 г. (в период с 2009 по 2013 г.) Судом ЕС было принято всего 1435 исков об аннулировании, 42 иска из бездействия и 69 исков из причинения вреда (включая также иски, которые поступили от государств-членов и институтов и органов ЕС)[23].

Примечательно, что ЕС стал, пожалуй, первой международной организацией, хотя и региональной, в рамках которой обеспечивается имплементация ответственности международной организации посредством деятельности Суда ЕС.

Более того, в 2013 г. был согласован проект соглашения по присоединению ЕС к ЕКПЧ от 4 ноября 1950 г.[24] Присоединение ЕС к Конвенции была предусмотрено в ст. 6 ДФЕС и в ст. 59 ЕКПЧ в редакции Протокола № 14 к ней[25].

Проект соглашения о присоединении ЕС к ЕКПЧ налагает на ЕС обязательства в отношении всех актов, мер или бездействия институтов, органов и учреждений ЕС, при этом не затрагивает компетенции или полномочий институтов ЕС (п. 3 ст. 1).

Оспаривание мер ЕС в ЕСПЧ будет осуществляться в соответствии с принципом исчерпания местных средств защиты только после того, как индивид либо организация обратятся в Суд ЕС и получат окончательное решение (п. 6 ст. 3).

Указанный Проект связывает ЕС лишь Протоколами № 1 и 6 к ЕКПЧ. Присоединение ЕС к другим Протоколам будет осуществляться поэтапно (п. 1 ст. 1).

Однако процесс присоединения еще не завершен, поскольку для окончательного его оформления необходимы некоторые действия со стороны как ЕС, так и Совета Европы.

Со стороны первого до официального подтверждения им соглашения требуется получение заключения Суда ЕС о совместимости этого проекта соглашения с договорами ЕС. Только после этого Совет ЕС сможет принять решение, уполномочивающее подписание Соглашения. Со стороны второго требуется проведение Комитетом министров Совета Европы отдельных консультаций с его Парламентской Ассамблей и Европейским Судом до принятия соглашения Советом Европы.

Соглашение о присоединении будет открыто для подписания и ратификации всеми государствами — участниками ЕКПЧ и самим ЕС. К сожалению, процесс присоединения может занять несколько лет. Его завершение поистине может стать важным шагом на пути создания общеевропейской системы правовой защиты.

Но в то же время следует заметить, что в международно-правовой литературе обращается внимание на ряд проблем, с которыми придется столкнуться в связи с присоединением ЕС к ЕКПЧ, помимо соблюдения отмеченных формальных требований[26].

В рамках ЕврАзЭС хозяйствующим субъектам (физическим и юридическим лицам) государств — членов ТС ООН и ЕЭП, законные права и интересы которых были нарушены в результате актов (решений) ЕЭК, Комиссии КТС либо действий (бездействия) ЕЭК, предоставляется непосредственное право обращения с заявлением об оспаривании этих действий (бездействия) или актов (решений) в Суд ЕврАзЭС. Речь идет о нарушении прав и законных интересов, вызванных несоответствием отмеченных действий (бездействия) или актов (решений) международным договорам, заключенным в рамках ТС ООН и ЕЭП, которые собственно предоставляют эти права и интересы[27].

По результатам рассмотрения дел об оспаривании Суд ЕврАзЭС принимает решение о признании оспариваемого действия (бездействия) или акта (решения) соответствующим или не соответствующим международным договорам, заключенным в рамках ТС и ЕЭП.

В своем Постановлении Большой коллегии от 8 апреля 2013 г. Суд ЕврАзЭС недвусмысленно разъяснил юридические последствия признания актов КТС либо ЕЭК не соответствующими международным договорам, заключенным в рамках ТС и ЕЭП: юридическая ничтожность с момента принятия акта либо недействительность с того времени, когда он стал противоречить договорным нормам[28].

Резюмируя вышезложенное, можно сказать, что имеется лишь ограниченный перечень случаев, когда за негосударственными акторами сохраняется в соответствии со специальными международноправовыми актами непосредственное право международно-правовой имплементации норм об ответственности международных организаций. Во всех других случаях нарушения международно-правовых обязательств, затрагивающих права индивидов и организаций, защита последним обеспечивается лишь опосредованно в рамках дипломатической защиты или функциональной защиты государствами либо международными организациями.

Следовательно, несмотря на фактическое претерпевание ущерба, негосударственные акторы по общему международному праву не могут признаваться с юридической точки зрения в качестве пострадавших субъектов и соответственно призывать международные организации к ответственности напрямую. Такой подход получил отражение также и в ПСДЗ 2006 г.

Позиция КМП в ПСОМО в этом вопросе представляется в целом прагматичной. Если право имплементации ответственности между

народных организаций со стороны потерпевших (заинтересованных) субъектов все еще остается слаборазвитой, право имплементации со стороны образований, иных, чем государство либо международная организация, находится в зачаточном состоянии.

Было бы неуместно и нецелесообразно, если ПСОМО затрагивал эту область на такой ранней стадии своего развития, равно как если бы он затрагивал разные сложные вопросы взаимосвязи между претензиями об ответственности, которые выдвигаются международными организациями и государствами, и претензиями негосударственных акторов, вытекающих из одного и того же поведения.

1 Доклад Генерального секретаря ООН «Всестороннее рассмотрение всего вопроса

[2] операциях по поддержанию мира во всех их аспектах»: Типовое соглашение о статусе сил для проведения операций по поддержанию мира от 9 октября 1990 г.: UN Doc.: A/45/594, paras. 51-54.

UN Secretariat Administrative Instruction. Compensation for Loss of Damage to Personal Effects Attributable to Service, 14 April 1993: UN Doc.: ST/AI/149/Rev.4, paras. 16-18. См. также: Доклад Генерального секретаря ООН «Финансирование Сил ООН по охране, Операции ООН по восстановлению доверия в Хорватии, Сил превентивного развертывания ООН и штаба Миротворческих сил ООН, Административные и бюджетные аспекты финансирования операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира: финансирование операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира» от 20 сентября 1996 г.: UN Doc. A/51/389, paras. 20-33. См. также: Zwanenburg C. Accountability of Peace Support Operations. Martinus Nijhoff Publishers, 2005. P. 287-294.

[4] Доклад Генерального секретаря ООН «Административные и бюджетные аспекты финансирования операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира: финансирование операций Организации Объединенных Наций по поддержанию мира» от 21 мая 1997 г.: UN Doc. A/51/903, paras. 7-11.

[5] Ответственность перед третьими лицами: временные и финансовые ограничения от 17 июля 1998 г.: UN Doc. A/RES/52/247, paras. 8-11.

[6] UNMIK Regulation No 2000/38 of 30 June 2000 on the Establishment of the Ombudsperson Institution in Kosovo.

[7] UNMIK Regulation No 2006/12 of 23 March 2006 on the Establishment of the Human Rights Advisory Panel.

[8] Более подробно см.: Stahn C. The Law and Practice of International Territorial Administration: Versailles to Iraq and Beyond. Cambridge, 2008. P. 598-644.

[9] См.: Антонов А. Правозащитная консультативная коллегия при Миссии ООН в Косово — есть ли защита от «защитников»? // Международное правосудие. 2013. № 2. С. 106.

[10] Резолюция СБ ООН от 19 декабря 2006 г.: UN Doc. S/RES/1730 (2006). См. также: Farrall J. United Nations Sanctions and the Rule of Law. Cambridge, 2007. P. 219-223

[11] Резолюция СБ ООН от 17 июня 2014 г.: UN Doc. S/RES/2161 (2014), para. 63.

[12] Контактный центр для приема просьб об исключении из перечня. URL: http:// www.un.org/russian/sc/ committees/focal.shtml

[13] Резолюция СБ ООН от 17 декабря 2009 г.: UN Doc. S/RES/1904 (2009).

Резолюция СБ ООН от 17 июня 2014 г.: UN Doc. S/RES/2161 (2014), Annex II, para. 15.

[14] International Bank for Reconstruction and Development, International Development Association, Resolution No. IBRD 93-10, Resolution No. IDA 93-6, The World Bank Inspection Panel; См. также: Skogly S. The Human Rights Obligations ofWorld Bank and the International Monetary Fund. London; Sydney, 2001. P. 181-185

tionPanelAt15yearsEnglish.pdf; Всемирный банк. Инспекционный совет: мы можем помочь вам быть услышанными. Вашингтон, С. 1. URL: http://ewebapps. worldbank.org/ apps/IP/IP Publications/Brochure_Russian.pdf

[16] Более подробно см.: Amerasinghe C. Jurisdiction of International Tribunals. Martinus Nijhoff Publishers, 2003. P. 669-726.

[17] См.: Бекяшев Д.К. Международное трудовое право (публично-правовые аспекты). М., 2013. С. 207.

[18] Статут ТС ООН: UN Doc.: A/RES/63/253*, Annex I, Article 10; Статут АТ ООН: UN Doc.: A/RES/63/253*, Annex II, Article 9; Статья VIII Статута АТ МОТ от 9 октября 1946 г.

Консультативное заключение МС ООН 13 июля 1954 г. «Присуждение компенсаций Административным трибуналом Организации Объединенных Наций» // ICJ Reports. 1954. P. 53.

[20] Консультативное заключение МС ООН от от 23 октября 1956 г. «Решения Административного трибунала МОТ, касающиеся жалоб в отношении ЮНЕСКО» // ICJ Reports. 1956. P. 101.

[21] United Nations Dispute Tribunal Judgments. URL: http://www.un.org/en/oaj/dispute/ judgments.shtml; United Nations Appeals Tribunal Judgments. URL: http://www.un.org/en/ oaj/appeals/judgments.shtml; Case-Law Database of the ILO Administrative Tribunal «Triblex». URL: http://www.ilo.org/dyn/triblex/triblexmain.bySession7p_lang =en&p_all=Y

[22] Более подробно см.: BorchardtK.-D. The ABC of European Union Law. Luxembourg, 2010. P. 103-112.

[23] Court of Justice of the European Union: Synopsis of the Court of Justice, the General Court and the Civil Service Tribunal. Annual Report 2013. Luxembourg, 2014. P. 176 // http:// curia.europa.eu/jcms/upload/docs/application/ pdf/ 2014-06/qdag14001enc.pdf

[24] Draft revised agreement on the accession of the European Union to the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms // СDDH, Fifth Negotiation Meeting Between the CDDH Ad Hoc Negotiation Group and the European Commission on the Accession of the European Union to the European Convention on Human Rights: Final report to the CDDH, 47+1(2013)008rev2. URL: http://www.coe.int/t/dghl/standardsetting/ hrpolicy/Accession/ Meeting_reports/47_1(2013)008rev2_EN.pdf

[25] Более подробно см.: VerstichelA. European Union Accession to the European Convention on Human Rights // Lemens P. and Vandenhole W. (eds.). Protocol No. 14 and the Reform of the European Court of Human Rights. Antwerpen; Oxford, 2005. P. 123-144.

[26] См.: Исполинов А. С. Присоединение Европейского союза к Европейской конвенции по правам человека: настоятельная необходимость или попытка совместить несовместимое // Российское правосудие. 2012. № 9. С. 31-34; Он же. Скорее нет, чем да: присоединение Европейского союза к Европейской конвенции по правам человека // Верховенство международного права. Liber amicorum в честь проф. К.А. Бекяшева / Отв. ред. Н.А. Соколова. М., 2013. С. 104-110.

здания и функционирования Евразийского экономического союза: Монография / Отв. ред. Е.Г. Моисеев. М., 2014. С. 38-39.

[28] Постановление Большой коллегии Суда Евразийского экономического сообщества от 8 апреля 2013 г. по заявлениям ОАО «Угольная компания «Южный Кузбасс»» о разъяснении и исполнении решения Коллегии Суда Евразийского экономического сообщества от 5 сентября 2012 г. по делу по заявлению ОАО «Угольная компания «Южный Кузбасс»» об оспаривании пункта 1 Решения Комиссии Таможенного союза от 17 августа 2010 г. № 335 «О проблемных вопросах, связанных с функционированием единой таможенной территории, и практике реализации механизмов Таможенного союза», С. 4-5. URL: http://www.sudevrazes. org/sm.aspx?guid= 5393