В свете концепции объективного дуализма взаимодействие международного и внутригосударственного права выглядит следующим образом. Внутригосударственное право должно быть согласовано с международным так, чтобы обеспечивать осуществление последнего. Если для выполнения положений международного права необходимо внутригосударственное правотворчество, происходит «переадресовка» положений международного права субъектам внутригосударственного права. Наименование этого процесса в юридической литературе вызывает значительные разногласия. Наиболее распространенным термином для его обозначения является «трансформация», хотя иногда этот термин употребляется в качестве наименования лишь одного из способов согласования международного и внутригосударственного права. Предлагаются также такие варианты, как «рецепция», «национально-правовая имплементация».

Трансформация в указанном выше смысле происходит во всех случаях, когда внутригосударственное право приводится в соответствие с международным, даже и тогда, когда формулировки международного договора могут породить иллюзию непосредственного применения его положений для регулирования внутригосударственных отношений.

Данный термин обозначает суть процесса, «переадресовку» независимо от того, как она осуществляется. Реально переадресуются не нормы международного права как таковые. На межгосударственном уровне они продолжают существовать и действовать. Просто во внутригосударственной сфере в результате «переадресовки» появляются правила, внешне повторяющие гипотезы международно-правовых норм, но уже применительно к субъектам внутригосударственного права. К санкциям международно-правовых норм, которые не находят отражения в международных актах и не переадресуются, относятся субъекты ответственности, и характер санкций во внутригосударственной сфере резко отличается от субъектов ответственности и характера санкций в межгосударственной сфере.

С точки зрения формы следует различать официальную трансформацию, юридически оформленную, происходящую в порядке, установленном законодательством соответствующего государства, и неофициальную, ad hoc, т.е. не оформленную юридически, происходящую не в силу того или иного правила либо комплекса правил, предусмотренных законодательством государства, а, так сказать, явочным порядком, по усмотрению каких-либо государственных органов. В последнем случае трансформация имеет место, если государство (т.е. само государство с международно-правовой точки зрения) хочет действовать согласно обязывающим это государство положениям международного права и внутригосударственное право ему в этом не препятствует, но никакого их осуществления не предусматривает.

С точки зрения способа осуществления можно различать автоматическую трансформацию и неавтоматическую, требующую принятия специального решения. Так, если законодательство предусматривает, что все международные договоры, в которых участвует государство, являются частью его внутреннего права, то нормы международного договора, как только он вступает для данного государства в силу, автоматически трансформируются. Если законодательство требует для придания договору силы закона, например принятия специального парламентского акта, это будет уже неавтоматическая трансформация.

С точки зрения масштабов процесса можно выделить общую, частичную и индивидуальную трансформацию. Так, трансформация на основании нормы внутригосударственного права, которая предусматривает, что все или большая часть положений международного права, обязывающих данное государство, являются частью его внутреннего права или его правовой системы, — это общая трансформация. Трансформация, которая осуществляется на основании нормы, предусматривающей необходимость в каждом случае вступления в силу для данного государства конкретного договора принятия специального парламентского акта, чтобы «превратить» его положения в нормы внутригосударственного характера, — это индивидуальная трансформация.

Трансформация на основе положения о том, что правила соответствующих договоров имеют приоритет перед правилами какого-либо отраслевого закона, может рассматриваться как частичная.

Наконец, с точки зрения юридической техники можно выделить следующие виды трансформации, представляющие собой механизмы взаимодействия международного и внутригосударственного права: инкорпорация, легитимация и отсылка.

Инкорпорация — формальное «включение» норм международного договора во внутреннее право государства посредством «включения» самого договора в его законодательство. Конечно, ни сам международный договор, ни нормы, которые он содержит, не включаются соответственно ни в законодательство, ни в право данного государства. Международный договор продолжает оставаться международным договором, обязывающим это государство, а нормы, которые он содержит, остаются нормами международного права, распространяющими на указанное государство свое действие. По сути принимается новый закон или подзаконный акт, полностью внешне идентичный международному договору, повторяющий его наименование, структуру, формулировки и т.д. При этом не важно, происходит это автоматически на основе трансформационной нормы, согласно которой все договоры, обязывающие данное государство, или определенная их часть начинают рассматриваться и как внутригосударственные правовые акты, либо на основе специального решения компетентного органа государства (трансформационного акта), придающего конкретному договору или договорам характер внутригосударственных правовых актов, — сути процесса это не меняет. В практическом плане результат будет один: в том или ином порядке, предусматриваемом внутренним правом данного государства, текст международного договора воспроизводится в официальных изданиях как текст закона или подзаконного акта соответствующего уровня. Разумеется, опубликование текста договора в официальных сборниках, бюллетенях и т.п. того или иного государства само по себе не свидетельствует о том, что этот договор начинает рассматриваться как внутригосударственный правовой акт. Так, опубликование обычно свидетельствует прежде всего о том, что договор вступил для данного государства в силу. Однако при наличии упомянутой трансформационной нормы или специального трансформационного акта оно может свидетельствовать и о трансформации.

Легитимация — принятие особого внутригосударственного акта с целью обеспечения выполнения государством норм международных или индивидуальных международно-правовых актов. Такой внутри-

государственный акт не повторяет все внешние признаки соответствующего международно-правового акта. Трансформация международного обычая не может осуществляться в виде инкорпорации, так как отсутствует международно-правовой акт. Легитимация (термин не общепризнанный) в отличие от инкорпорации - копирования в особом порядке внутригосударственным законодательством международно-правового акта - представляет собой нормальный процесс принятия внутригосударственного акта того или иного уровня. Соответствующий внутригосударственный правовой акт, принятый в порядке легитимации, нормативный или индивидуальный, выступает одновременно и как трансформационный акт.

Отсылка — использование для урегулирования каких-либо внутригосударственных отношений правил, установленных международными договорами или обычаями.

При отсылке внутригосударственного права к международному особенно заметно различие между правом какого-либо государства и его законодательством.

Отсылка составляет содержание трансформационной нормы, согласно которой правила и установки, являющиеся международно-правовыми, в определенных случаях начинают рассматриваться и как внутригосударственные. Внешне те же самые предписания, дозволения и запреты адресуются уже участникам других по своей природе отношений, становятся частью внутригосударственного права без инкорпорации в законодательство данного государства международно-правового акта, в котором они зафиксированы (если они содержатся в таком акте). Внутреннее право государства с помощью такого приема, как отсылка, обогащается новыми нормами, а законодательство остается без изменений.

Часть 4 ст. 15 Конституции РФ предусматривает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России являются составной частью ее правовой системы. Некоторых отечественных юристов-международников эта формулировка побудила высказаться в том смысле, что она основана на монистической теории. Положение, содержащееся в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, можно рассматривать как трансформационную норму общего характера, согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права и правила международных договоров, обязывающие Россию, автоматически переадресуются (с указанной выше оговоркой относительно санкций) субъектам российского права.

В Конституции РФ не делается различия между самоисполнимыми и несамоисполнимыми договорами. Самоисполнимый договор — договор, который для своего осуществления не требует принятия участниками специального законодательного акта (легитимации), поскольку правила этого договора детальны и конкретны. Но необходимости в разграничении указанных категорий договоров нет. Оно вообще далеко не всегда свойственно законодательству. Может создаться впечатление, что самоисполнимые договоры применяются непосредственно для регулирования тех или иных внутригосударственных отношений (по крайней мере если «прямое» действие договоров предусмотрено Конституцией РФ или другими законными актами). В ч. 3 ст. 5 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» сказано: «Положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных положений международных договоров Российской Федерации принимаются соответствующие правовые акты».

Выражения «непосредственное действие», «непосредственное применение» международных договоров, когда имеются в виду внутригосударственная сфера и регулирование внутригосударственных отношений, нельзя признать точными, поскольку это объективно невозможно. Но в юридических документах не могут находить отражения все теоретические конструкции и оттенки. В практическом плане формулировки о непосредственном действии или применении удобны и могут означать только то, что правила международного договора конкретны, могут применяться и как нормы внутригосударственного права без дальнейшей конкретизации.

Такие формулировки, как «непосредственное действие договора» или «непосредственное применение договора», следует воспринимать просто как обозначение того, что договор содержит такие положения, которые для их применения во внутригосударственной сфере могут быть трансформированы автоматически и не требуют принятия какого- либо специального внутригосударственного правового акта.