В соответствии с действующими правовыми нормами административная ответственность наступает как для физических, так и для юридических лиц. Принимая решения о привлечении к административной ответственности, антимонопольный орган руководствуется ч. 3 ст. 2.1 КоАП РФ, в которой указано: "Назначение административного наказания юридическому лицу не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение виновное физическое лицо, равно как и привлечение к административной или уголовной ответственности физического лица не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение юридическое лицо".

Однако если физическое лицо в зависимости от степени тяжести наступивших негативных последствий может быть привлечено либо к административной, либо к уголовной ответственности, то для юридических лиц в российском законодательстве предусматривается лишь административная ответственность.

Следует отметить, что законодатель предусматривает привлечение к административной ответственности не только участников антиконкурентного соглашения (картеля), но и его координатора, если таковой имеется. В этой роли выступает лицо, не осуществляющее хозяйственной деятельности на рынке, где действует картель.

Важно, что наряду с наказанием за совершенное правонарушение примечанием к ст. 14.32 КоАП РФ предусмотрена возможность освобождения от ответственности в случае добровольного прекращения правонарушения и сотрудничества с антимонопольными органами, устанавливающая особые, присущие только институту административной ответственности за антиконкурентные соглашения, условия освобождения от административной ответственности. Так, лицо, добровольно заявившее в федеральный антимонопольный орган, его территориальный орган о заключении им недопустимого в соответствии с антимонопольным законодательством РФ соглашения или об осуществлении недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством РФ согласованных действий, освобождается от административной ответственности за административные правонарушения, предусмотренные ч. 1 и 3 этой статьи, при выполнении в совокупности следующих условий:

- на момент обращения лица с заявлением антимонопольный орган не располагал соответствующими сведениями и документами о совершенном административном правонарушении;

- лицо отказалось от участия или дальнейшего участия в соглашении либо от осуществления или дальнейшего осуществления согласованных действий;

- представленные сведения и документы являются достаточными для установления события административного правонарушения.

Освобождению от административной ответственности подлежит лицо, первым выполнившее все условия, предусмотренные примечанием.

Не подлежит рассмотрению заявление, поданное одновременно от имени нескольких лиц, заключивших недопустимые в соответствии с антимонопольным законодательством РФ соглашения или осуществлявших недопустимые в соответствии с антимонопольным законодательством РФ согласованные действия.

При рассмотрении вопросов административной ответственности за нарушения антимонопольного законодательства (в том числе ответственности за антиконкурентные соглашения) можно обнаружить противоречия, проявляющиеся в недостаточно четких и логичных правовых нормах, закрепленных в КоАП РФ. Например, согласно ч. 6 ст. 4.5 КоАП РФ срок давности привлечения к административной ответственности за административные правонарушения, предусмотренные ст. 14.9, 14.9.1, 14.31, 14.32, 14.33, 14.40 указанного Кодекса, начинает исчисляться со дня вступления в силу решения комиссии антимонопольного органа, которым установлен факт нарушения антимонопольного законодательства РФ. Данное правило не коррелирует с ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ, согласно которой сроки давности привлечения к административной ответственности исчисляются с момента совершения административного правонарушения. Исчисление сроков давности со дня обнаружения административного правонарушения осуществляется в случае длящегося административного правонарушения (ч. 2 ст. 4.5 КоАП РФ).

В пояснительной записке к проекту Федерального закона N 148369-5 "О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации" (в части совершенствования антимонопольного регулирования и развития конкуренции) не говорится о причинах такого нововведения. Характерно, что начало течения срока давности привлечения к административной ответственности по ст. 14.9, 14.9.1, 14.31, 14.32, 14.33 КоАП РФ никак не связано с поведением лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении.

Из изложенного следует вывод, что взаимосвязь срока давности привлечения к административной ответственности по ст. 14.9, 14.9.1, 14.31 - 14.33 КоАП РФ с решением комиссии антимонопольного органа приводит к исключительной прерогативе антимонопольных органов. То есть срок возбуждения дела об административном правонарушении оказывается зависимым от качества работы антимонопольных органов.

Статья 41.1 Закона о защите конкуренции предусматривает, что дело о нарушении антимонопольного законодательства не может быть возбуждено и возбужденное дело подлежит прекращению по истечении трех лет со дня совершения нарушения антимонопольного законодательства, а при длящемся нарушении антимонопольного законодательства - со дня окончания нарушения или его обнаружения.

Приведенные сроки позволяют высказать предположение о том, что лицо может быть привлечено к административной ответственности и через три года после совершения административного правонарушения. Например, два года шесть месяцев рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства не нарушают трехгодичный срок, установленный ст. 41.1 Закона о защите конкуренции, а шесть месяцев не превышают годичного срока, установленного ч. 6 ст. 4.5 КоАП РФ.

По мнению некоторых исследователей, такой подход не согласуется с доктринальным пониманием сроков давности привлечения к юридической ответственности вообще и административной в частности. Так, П.П. Серков считает, что при этом нарушается принцип равноправия, закрепленный в ч. 1 ст. 1.4 КоАП РФ, согласно которому лица, совершившие административные правонарушения, равны перед законом независимо от каких-либо обстоятельств <1>. В нашем случае таким обстоятельством является ведомственная компетенция антимонопольных органов.

Полагаем, однако, что данная особенность регулирования вопросов сроков давности относится к специфике института административной ответственности за антиконкурентные соглашения и обусловлена характером общественных отношений, которые регулируются и защищаются антимонопольным и административным законодательством. Здесь можно отметить и высокую латентность данных правонарушений, которые не носят "сиюминутный" характер (нередко антиконкурентные соглашения готовятся годами и реализуются десятилетиями), и сложность расследования и доказывания по данной категории дел (включая большой объем информации, подлежащей изучению). Поэтому не нарушается принцип равенства лиц перед законом: не совсем корректно сравнивать равенство перед законом (одинаковый подход в урегулировании процессуальных вопросов) хозяйствующих субъектов, заключивших транснациональное антиконкурентное соглашение, реализуемое годами, получающих миллиардные прибыли, и пешехода, нарушившего Правила дорожного движения при переходе улицы в неположенном месте.

К данным выводам позволяет прийти и практика Конституционного Суда РФ, установившего в Определении от 2 декабря 2013 г. N 1909-О следующее: "Конституционный Суд Российской Федерации ранее обращался к вопросу об особенностях исчисления срока давности привлечения к административной ответственности за административные правонарушения, предусмотренные статьями 14.9, 14.31, 14.31.1 - 14.33 КоАП Российской Федерации. В Определениях от 21 июня 2011 г. N 923-О-О и от 2 ноября 2011 года N 1570-О-О им были сформулированы следующие правовые позиции.

Возбуждение комиссией антимонопольного органа производства по делу о нарушении антимонопольного законодательства не предрешает, что факт административного правонарушения будет выявлен, а административное производство - возбуждено. При возбуждении и рассмотрении дела в таком производстве лицо не может быть привлечено к административной ответственности. Вместе с тем такое производство позволяет при установлении нарушения антимонопольного законодательства выявить и обстоятельства, свидетельствующие о наличии административного правонарушения. Однако, исследуя обстоятельства дела, комиссия может прийти и к выводу об отсутствии нарушения антимонопольного законодательства или о наличии иных оснований для прекращения рассмотрения дела, исключив тем самым возможность возбуждения дела о соответствующем административном правонарушении. Факт административного правонарушения, предусмотренного статьей 14.9 КоАП Российской Федерации, не может быть установлен при отсутствии вступившего в силу решения комиссии антимонопольного органа, принятого по делу о нарушении антимонопольного законодательства.

Различная природа мер принуждения, предназначенных для реагирования на нарушения антимонопольного законодательства, и мер административной ответственности делает необходимым раздельное их применение. Меры обоих видов объективно взаимосвязаны, поскольку привлечение к административной ответственности обусловлено предварительным выявлением нарушений антимонопольного законодательства в специальных процедурах. Это дает основания к введению специальных правил, касающихся юридических последствий возбуждения и окончания производства по делам о нарушениях антимонопольного законодательства, с одной стороны, и производства по делам об административных правонарушениях - с другой. Что касается длительности срока, то его установление может быть обосновано, в частности, особенностями производства по делам об административных правонарушениях, их общественной опасностью, сложностью выявления и другими свойствами.

Из приведенных правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации следует, что правовое регулирование, предусматривающее исчисление срока давности привлечения к административной ответственности за совершение антимонопольных правонарушений со дня вступления в силу решения антимонопольного органа, установившего факт нарушения антимонопольного законодательства, как позволяющее точно определить дату начала течения указанного срока, само по себе не содержит неопределенности" <1>.

Полагаем, что для исключения неопределенности, споров и дискуссий по данному вопросу следует синхронизировать антимонопольное законодательство и законодательство об административных правонарушениях в "процессуальной" части, закрепить положения, касающиеся сроков проведения расследования правонарушений и рассмотрения дел, сроков давности, источников и способов получения доказательств, санкций и смягчающих обстоятельств, в отдельной главе КоАП РФ. Трудно в рамках одной-двух процессуальных процедур в Кодексе предусмотреть и урегулировать вопросы, касающиеся расследования и рассмотрения дел о различных правонарушениях, совершенных в несопоставимых сферах общественных отношений.

Такой подход, учитывающий специфику общественных отношений, из которых возник спор (судебное дело), уже давно нашел отражение в процессуальном законодательстве. Так, в АПК РФ установлены отдельные правила рассмотрения дел, возникающих из административных и публичных правоотношений, по корпоративным спорам, при установлении фактов, имеющих юридическое значение, споров с участием иностранных лиц, по делам о несостоятельности (банкротстве) и т.д. В ГПК РФ содержится около 20 глав, регулирующих особенности процедуры рассмотрения отдельных категорий дел. Имеет особенности производства по отдельным категориям дел и УПК РФ.

Необходимость реформы административного законодательства назрела и не оспаривается. В связи с этим не хотелось бы, чтобы процессуальная, процедурная часть КоАП РФ превратилась в "прокрустово ложе", в которое законодатель попытается уместить процесс расследования и рассмотрения дел о правонарушениях, возникающих из различных специфических сфер общественных отношений, объективно требующих отдельного нормативного регулирования.