Молодежная экстремология как составная часть гуманитарной кризисологии, появилась в ответ на «требование времени» обеспечить информационную безопасность - «защищенность информационной среды личности, общества и государства от преднамеренных и непреднамеренных угроз и воздействий». Это требование относится ко всем слоям российского общества, но прежде всего к транзитивной, возрастной группе, малоопытной и требующей особого внимания со стороны общества - к молодежи.

В российской гуманитаристике молодежная экстремология может занять достойное место и как часть развивающейся науки о молодежи - ювенологии, и как составная часть метанауки - гуманитарной кризисологии, и как часть общей науки об информационной безопасности людей в информационных потоках и полях.

Впервые обобщил уже имеющиеся в российской научной литературе описания, относящиеся к рождающейся новой универсальной дисциплине - «экстремологии» как «общепризнанного универсального учения об экстремумах, которому предстоит сформироваться достаточно скоро», А.А. Крушанов. Он подчеркивал, что понимание «экстремизма» фиксирует всякое изменение в природе, обеспечивающее минимальное или максимальное значение некоторой величины этого изменения. Появилось оно давно, в связи с тем, «что повсюду природа действует согласно принципу максимума или минимума». Экстремальным при этом может быть или максимальное, или минимальное значение параметра в зависимости от специфики системы. В большей степени это отмечается в неживой и живой природе. В биологии реальное наблюдение экстремальных принципов, обеспечивающих организму максимум шансов на выживаемость, привело к выдвижению принципа оптимальной конструкции биосистем, позволяющего расходовать доступные ресурсы экономично. В социальном познании эти проблемы имеют место в ряде специальных дисциплин: «теория принятия решений», «исследование операций», «системный анализ». А.А. Крушанов указывает на имеющиеся публикации по исследованию экс- тримумов и оптимумов, в которых проявляется постепенная, но прогрессирующая консолидирующая динамика, и «со временем все наличные данные обсуждаемого рода будут обязательно интегрированы в едином массиве знания».

В социальном познании такая консолидирующая динамика учения об экстремумах проявляется в формировании молодежной экстремологии, акцентирующей внимание на юношеском максимализме и его необходимых связях с принципами оптимизации и поведения, и деятельности молодежи.

Исследователи в молодежной среде отмечают, что в настоящее время наблюдается еще мало изученная в России тенденция мутирования патриотизма в шовинизм, экстремизм и национализм.. Эта тенденция явилась, на наш взгляд, следствием гротескных форм темпорального расщепления духовного мира, наступившего в результате как глобальных геополитических событий, так и духовно-нравственного состояния постсоветского общества. Однако, с присоединением Крыма к России, в молодежной среде указанная тенденция мутирования патриотизма в экстремизм резко снизилась. Появляется чувство гордости за свою Родину, осознание роста могущества нашей страны, стремление к консолидации общества. Но с другой стороны, за 20 лет постсоветской власти не созданы по-настоящему эффективные механизмы патриотического воспитания всех групп и возрастов молодежи. Не созданы и по-настоящему надежные исследовательские востребованности и предпосылки для осмысления этой «неожиданно» возникшей проблемы. И пока государство ищет деньги на издание специальной литературы по патриотизму, шовинизму и экстремизму, на организацию органов молодежной печати в Москве и регионах, журналов и газет специально для молодежи - патриотической, а не сексуальной направленности, в молодежной среде уже разразился острый кризис духовной самоидентификации и самоутверждения, связанный с проникновением в нее бытового шовинизма и экстремизма. Появляется острая потребность в разработке молодежной экстремологии как оппозиции теории и практике экстремизма и шовинизма.

Когда французский солдат Н. Шовен, ветеран наполеоновских войн, создавших «величие» Франции, произнес ставшую крылатой фразу «Французы лучше всех, все хуже французов», он еще не знал, что найдет себе миллионы поклонников - выразителей крайней агрессивной формы воинствующего национализма: великодержавного шовинизма, бытового шовинизма, джингоизма, проповедующих национальную исключительность, противопоставление одной нации всем другим, распространение национального чванства, разжигание национальной вражды и ненависти. Словом «шовинизм» стали обозначать различные проявления националистического экстремизма сторонниками крайних взглядов и мер в политике.

В молодежной среде экстремизм находит опору в присущем молодежи максимализме - в чрезмерности, неосторожности, крайности во взглядах, требованиях, проявлениях. Максимализм на почве бытового шовинизма способен расщепить внутренне время, расколоть духовный мир молодого человека, отравить его непониманием целесообразности тех или иных национальных норм поведения, традиций, обычаев.

Экстремизм (лат. extremus - крайний) - приверженность к крайним взглядам, мерам обычно в политике, религии и др.). Экстремизм не исчерпывается только его политическими и религиозными формами. Нередко под экстремизмом понимают деятельность и специфический жизненный стиль некоторых групп людей, творящих собственную характерную культуру и «символический мир», которые решительно противоречат нормам общества и доминирующей культуры. Экстремизм конституируется чаще всего как характеристика группового молодежного сознания.

Различают бытовой и государственный экстремизм, которые отличаются не только сферами их проявления, но и своими истоками, способами генерирования экстремизма как формы общественного (экстремистского) сознания. Бытовой экстремизм, встречающийся довольно часто в отношениях между цивилизационными субъектами (личностями или социальными группами любого масштаба), генерируется некоторыми постоянными факторами человеческого развития, искаженно отражаемыми в молодежном сознании. Важнейшим из них является антропологический фактор базирующийся на трех естественных основаниях: 1) различиях между мужчинами и женщинами, определяющих различия в положении полов в экономике, политике, в быту и т.п., которые лживо интепретируются, например, как эволюция мужского доминирования - мужского шовинизма или женского протеста - радикального феминизма; 2) на этнических различиях, интерпретируемых информоружием в форме радикального национализма и этнических конфликтов; 3) на межпоколенных различиях (конфликт «отцов и детей»), специально раздуваемых манипуляторами молодежного сознания как противоречия трех поколений, стимулируя появление разнообразных молодежных субкультур и контркультур (хиппи, панков, скинхедов, рэпперов и т.п.).

Помимо искаженного антропологического фактора, экстремизм (бытовой и государственный) генерируется ментальным фактором, основанным на групповом нарциссизме и групповой нетерпимости, порождающими экстремизм «плоти и крови», который как правило, воспроизводится в сетевых войнах авторскими идеями харизматических лидеров, пророков, философов.

Фундаментальной причиной государственного экстремизма является социальный фактор, особенно в обществах, организованных иерархическим способом, что порождает насилие, жестокость, эксплуатацию человека человеком. К типичным социальным группам, воспроизводящим экстремистские взгляды, относятся: а) влиятельные группы, рвущиеся к власти; б) аутсайдерские группы, ненавидящие господствующий социальный порядок и пытающиеся перевернуть его; в) критически настроенные интеллектуалы, негодующие на социальную несправедливость и конформизм. Экстремизм (бытовой и государственный) часто провоцирует конфликты и кризисы, опираясь на агрессивность сознания и самосознания молодежи.

Почему же гуманитарная кризисология и молодежная экстремология, несмотря на всю многоплановость и сложность конфликтно-кризисных процессов, относятся к общей теории информационной безопасности? На наш взгляд, это определяется важными обстоятельствами, во-первых, вековая практика антикризисных мер показывает, что любые причины и последствия кризисов и конфликтов - позитивные или негативные - всегда и обязательно имеют информационный характер, сказываются как на нынешнем состоянии сторон, так и на их судьбе. А в концепции сетецентризма информационные предпосылки и последствия операций сетевой войны, как мы увидим далее, имеют первостепенное значение, поскольку основой всех сетевых войн является проведение операций, базирующихся на эффектах (ОБЭ). Такой операцией был, например, киевский «евромайдан», годовщину которого в Киеве праздновали 21 ноября 2014 года как День достоинства и свободы.

Эти операции, имеющие характер провокаций, базирующихся на информационных эффектах манипуляции общественным сознанием, имеют откровенно агрессивный и экстремистский характер. Именно они и являются основным предметом гуманитарной кризисологии и молодежной эктре- мологии.

Во-вторых, в философских и гуманитарных исследованиях российская безопасность все больше трактуется как безопасность от выпадения в маргинальное положение в эпоху глобализации. Путь к безопасности многие ученые видят в модернизации, предполагающей коллективную мотивацию. Однако сплоченность вокруг общей идеи таит в себе и опасность «усредненности в шариковых». Наше политическое прошлое служит напоминанием о значимости индивидуального выбора, личных усилий к совершенствованию. Губительными последствиями в будущем обернется и политика в образовании, ведущая к недооценке гуманитарных дисциплин, формирующих человека как творческую и морально-ответственную личность, а не просто как конкурентноспособного субъекта. Мало того, целая группа философов и гуманитариев очень остро поставила проблему социальной архаизации в структуре цивилизационного развития России. Они отстаивают главный тезис: социальная архаизация - один из процессов, неизбежность которого диктует необходимость поиска новых путей и иного содержания управления социальными процессами, поскольку «общество стало на путь широкомасштабной архаизации. И все управление ими свелось именно к управлению архаизацией». Гуманитарная кризисология и молодежная экстремология, на наш взгляд, обнимают и эту группу проблем маргинализации и архаизации общества как проблем общей теории национальной и информационной безопасности.

Итак, молодежная экстремология как составная часть гуманитарной кризисологии имеет определенную теоретическую базу, чтобы интегрировать требование информационной безопасности молодежи.