Методология современной юриспруденции нуждается в развитии. Это объясняется сложностью и динамизмом объекта познания — государственно-правовой действительности. В процессе ее исследования и творческого преобразования неизбежно появление новых методов, а также совершенствование и адаптация уже существующих для решения научных проблем, имеющих важное политическое значение для развития страны. Точность и ценность результатов исследования во многом зависят от того, насколько адекватно была отражена разносторонняя изменяющаяся социальная реальность. Сложнейшей научной и политической задачей является правильное определение направления охранительного воздействия уголовного закона. Особенно сложно установить сферы, методы, границы и меру уголовно-правовой репрессии, если речь идет о деятельности государства, его отношениях с гражданами и организациями. Дело в том, что сама эта деятельность служит предметом широкой дискуссии политиков, ученых и всего гражданского общества. Исследование проблем содержания и пределов воздействия государства в идеологии, экономической сфере, подходов к обеспечению национальной безопасности и методов правоохраны в современных условиях не теряет своей актуальности. «Отражая дух времени резких социальных перемен и исторических катаклизмов, уголовное законодательство неизбежно несет на себе печать противоречивости, психологической неопределенности, содержательной незавершенности, функциональной скороспелости, излишней зарегламентированное^ и в то же время недопустимой пробельности в отношении целого ряда серьезных вопросов»[1].

«В широком смысле слова, — отмечал А. И. Марцев, — социальные условия жизни человека представляют собой определенный порядок функционирования, во-первых, человека как биологической единицы; во-вторых, различных общественных формирований; в-третьих, всевозможных институтов государства, интересы которого, как правило, совпадают с общественными интересами и интересами людей»[2]. Достичь реального единства ориентации индивида и государства позволяет идеология. Государственническая идеология способствует полной реализации социальной природы государства, состоящей в обеспечении представительства интересов всех слоев населения и создании условий для всестороннего развития личности. Служение всему обществу придает легитимность нормативным предписаниям государства, деятельности власти. «Назначение государства, его роль в жизни общества выражается в его функциях»[3], поэтому обращение к ним имеет не только практическое, но и методологическое значение.

Функциональный подход позволяет не только взглянуть на государство со стороны его формы, внутреннего строения и содержания, но и рассмотреть в развитии его разностороннюю деятельность, общественную ценность, способность к решению стоящих перед ним задач. В социологии исследуемый метод нашел свое выражение в структурном функционализме (от Г. Спенсера и Э. Дюркгейма до Т. Парсонса и др.): постепенное преобразование социальных институтов, легитимирующих неформальные социальные практики, вызвано главным образом необходимостью их приспособления к изменяющимся социальным условиям. В результате такой адаптации происходят дифференциация этих институтов, совершенствование их функций и, как следствие, усложнение всей социальной структуры, что отвечает объективным потребностям общества[4]. В исследуемом аспекте интересны два тезиса, сформулированные Э. Дюркгеймом. Во-первых, он разграничил функции и причины и определил функции как отношения между элементами, а не как свойства элементов. Во-вторых, он подчеркнул, что цели людей изменчивы и, соответственно, они не могут быть предметом научного изучения; наука должна исследовать объективные функции[5]. Социальная ценность и объективный характер функций государства проявляются в присущем им свойстве выступать в качестве основы управляющего воздействия на общество.

Первый тезис Э. Дюркгейма о примате отношений между элементами социальной системы, перед их свойствами, созвучен нашему представлению об объекте должностных преступлений. Пониманию его сущности в большей мере будет способствовать обращение не собственно к государственному аппарату, его интересам и структуре, а к осуществляемому им воздействию на различные сферы жизни людей. Задача состоит в выявлении участников такого взаимодействия, его форм и методов, а также обусловленности деятельности государства конкретно историческими условиями. Методологическое значение имеет система сложившихся знаний о предмете как системе концептуальных идей, которые задают идеальную конструкцию предмета[6]. Полагаем, что идеальной следует признавать такую систему уголовно-правовой охраны публичных отношений, которая соответствует функциональной характеристике государства на определенном этапе его развития.

Государство реализует широкое разнообразие функций, служащих для решения всяческих проблем[7]. Согласно Большому энциклопедическому словарю, функция (от лат. functio — исполнение, осуществление) — «1) деятельность, обязанность, работа; внешнее проявление свойств какого-либо объекта в данной системе отношений (напр., функция органов чувств, функция денег)... 2) функция в социологии — роль, которую выполняет определенный социальный институт или процесс по отношению к целому (напр., функция государства, семьи и т. д. в обществе)...»[8]. Философский энциклопедический словарь уточняет понятие «функции в социологии», характеризуя ее как роль, которую определенный социальный институт «выполняет относительно потребностей общественной системы более высокого уровня организации или интересов составляющих ее классов, социальных групп и индивидов»[9]. Приведенные дефиниции свидетельствуют об отражении в социологическом представлении о функции связи между деятельностью социального института, его предназначением и интересами общества или отдельных его представителей, которые он выражает.

Функциональная характеристика государства — одна из самых емких по содержанию. Любой аспект теории и практики управленческих отношений, реализации власти связан с вопросом о функциях государства. Через функции и при помощи функций в многогранной деятельности государства конкретизируется и реализуется его сущность. «Существенным признаком функций является их связь с деятельностью госу- дарства»[10]. Уголовно-правовой интерес состоит в обеспечении нормальных отношений между людьми и деятельной заботы государства в лице его представителей о гражданах, т. е. эффективной реализации государством своих функций. Методологическая роль присуща лишь тем понятиям правовой науки, которые отражают политическую суть правовых явлений и указывают путь к достижению новых результатов. Общие описательные понятия, например «норма права», «правоспособность», «дееспособность» и др., «схватывающие внешние признаки, свойства в исторически преходящих по своему внутреннему социально-политическому смыслу правовых явлениях... в методологическом отношении недостаточны»[11]. В отличие от перечисленных категорий, в содержании функций государства раскрываются основные направления внутренней и внешней деятельности, в которых выражаются и конкретизируются его классовая и общечеловеческая сущность и социальное назначение[12].

В советской правовой науке проблема функций государства стала особым предметом исследований после выступления И. В. Сталина на XVIII съезде партии, где данный вопрос он признал одним из главных в теории государства. В выступлении с точки зрения классового подхода были сформулированы основные функции буржуазного и социалистического государств. И. В. Сталин определил, что функции характеризуют деятельность государства сообразно тем задачам, которые стоят перед ним на различных этапах его развития[13]. В последующие годы понятие функций государства особенно широко использовалось для определения деятельности социалистического государства, его роли как главного орудия построения социализма и коммунизма, организации народного хозяйства, коммунистического воспитания.

Последовательность возникновения функций определяется очередностью задач, которые встают перед государством. М. И. Байтин писал: «...функции социалистического государства — это направления (и стороны) его деятельности, в которых выражаются и конкретизируются его классовая сущность, служебная роль, задачи и цели, закономерности развития по пути к социализму и коммунизму»[14]. Не таким плакатным выглядит определение Н. В. Черноголовкина, который под функциями социалистического государства предлагает понимать «выражающие классовую сущность основные направления (и стороны) в его деятельности по решению исторических задач, стоящих перед государством на главных этапах его развития»[15]. В дефинициях, представленных М. И. Байтиным и Н. В. Черноголовкиным, подчеркивается предрасположенность функций государства к развитию, которое обусловлено необходимостью решения не только уже стоящих, но и возникающих новых задач. Кроме того, государство может использовать инновационные подходы для решения так называемых «вечных», но обостряющихся сегодня проблем. Соответствующие новым подходам изменения в функционировании механизма государства должны учитываться при выборе средств его уголовно-правовой охраны.

Определение функций государства как направлений его деятельности некоторые авторы считали неудачным, так как оно не решало вопроса о соотношении функций с этой деятельностью. Например, А. И. Денисов указывал на связь функций государства с его деятельностью и определял их как стороны такой деятельности[16]. Л. И. Каск также предлагал понимать функции государства как стороны в содержании его деятельности, но, напротив, желал при этом преодолеть отождествление функций государства с его деятельностью[17]. Между тем очевидно, что функциональная характеристика государства теснейшим образом связана с его деятельностью. Л. И. Загайнов включал в понятие функций государства оба указанных момента, рассматривая их как направления и как стороны (виды) его деятельности[18]. Действительно, направления без деятельности лишены социальной основы, а целенаправленная деятельность по определению должна быть строго сориентирована на вполне конкретные сферы.

Между функциями и деятельностью осуществляется генетическая связь. Функция предопределяет деятельность. Деятельность олицетворяет функцию. В этом смысле функция предшествует собственно деятельности. Действительно, прежде чем работать, надо знать, в каком направлении прилагать усилия. Функция дает представление о том, в чем состоит содержание деятельности. Деятельностью является то, что наступило, существует реально. Деятельность — это осуществляемая возможность. В отличие от нее, функция представляет реальную предпосылку деятельности. Но она выступает не только как средство одной причинности. Функция выражает закономерности различных детерминированных, атрибутивных характеристик деятельности[19]. Уголовноправовой интерес заключается в осмыслении и учете неразрывной связи между функциями государства и деятельностью по их осуществлению. Эффективная охрана публичных отношений невозможна без учета развития форм и методов государственного воздействия на различные сферы жизни общества.

Изучение этих форм и методов позволяет составить правильное представление о механизме общественно опасных посягательств, совершаемых в ходе деятельности по осуществлению функций государства, определить основные направления совершенствования признаков составов должностных и коррупционных преступлений и их квалификации. Формы характеризуют внешнее материальное выражение деятельности государства и ее оформление. В юридической литературе различают правовые и организационные формы осуществления функций государства.

Правовые формы своим содержанием охватывают весь механизм правового регулирования государства. К организационным относят техническую, профессиональную, идеологическую, воспитательную, информационную и иные виды государственной деятельности, которые сами правоотношений не изменяют, но часто создают предпосылки для принятия управленческих решений.

Среди правовых форм реализации функций государства обычно называют законодательную (правотворческую), управленческую (исполнительную), судебную (правоохранительную) и контрольно-надзорную. Правовые формы связаны с изданием юридических актов; организационные — чаще реализуются в пределах уже изданных актов и представляют собой фактические действия, способствующие осуществлению принятых норм. Организационными формами Л. А. Морозова, например, считает создание конкретных государственных органов, их структурных подразделений, материальное обеспечение их работы, подбор кадров — специалистов, технического обслуживающего персонала, делопроизвод-

70

ство, статистику и др.

При формулировании признаков составов должностных преступлений и их разграничении в ходе квалификации нужно учитывать наличие правовых и организационных форм осуществления функций государства. В первом случае должностные лица принимают решения, которые влекут юридические последствия для других, изменяют правоотношения. Вторую форму характеризует оперативно-техническая и профессиональная деятельность, которая создает предпосылки для реализации функций в правовых формах и обеспечивает ее. Организационная форма не предполагает принятия управленческих решений, а представляет собой, как правило, физические действия должностного лица. Например, надлежаще оформленное решение следователя о задержании подозреваемого — это правовая форма реализации функции уголовного преследования, а его привод или физический захват — организационная. Правовые и технические формы в деятельности должностных лиц тесно взаимосвязаны. Так, правовая форма при осуществлении функции уголовного преследования может быть выражена в привлечении лица в качестве обвиняемого, но этому предшествует техническая форма реализации названной функции, состоящая в собирании доказательств.

Принципиальное различие двух основных форм осуществления публичных функций имеет важное значение для правильного решения об- [20] щих вопросов уголовно-правовой охраны деятельности государства. Оно позволяет использовать общие нормы, предусматривающие ответственность за должностные преступления. В первом случае поведение уполномоченного лица изменяет правоотношение и создает юридические последствия, во втором — служащий действует (бездействует) организационно, т. е. фактически выполняет принятые решения, создает предпосылки для принятия новых или занимается другой технической и профессиональной деятельностью. Такие характерные для всех сфер государственного воздействия формы осуществления функций позволяют устанавливать ответственность за совершение должностных преступлений в общих нормах.

Реализацию государственных функций в правовой форме нужно охранять от злоупотребления должностным лицом своими полномочиями по принятию властных, организационно-распорядительных и административно-хозяйственных решений (ст. 285 УК РФ). В случае, когда общественно опасное поведение должностного лица выражается в действиях, на совершение которых он уполномочен не был, мы констатируем отсутствие правовой формы и квалифицируем действие виновного как превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ). Превышение, с одной стороны, всегда связано с должностными полномочиями субъекта и совершается в ходе организационной деятельности, якобы направленной на их осуществление, с другой — превышение становится возможным и значительно облегчается благодаря наличию у виновного должностных полномочий и вытекающего из них положения.

Ряд преступлений, которые представляют собой частные виды злоупотребления должностными полномочиями и предусмотрены в специальных нормах, также совершаются при осуществлении функций государства в правовой форме. В качестве примеров можно привести нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 2851 УК РФ), незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК РФ), вынесение заведомо неправосудных приговора, судебного решения или иного судебного акта (ст. 305 УК РФ). Во всех перечисленных случаях принимаемые виновными незаконные административнохозяйственные и властные решения создают юридические последствия, общественно опасным образом изменяют правоотношения в сфере бюджетных отношений и судопроизводства.

Обстановку преступлений, предусмотренных ст. 286 УК РФ, характеризует организационная, техническая форма осуществления функций государства. Об этом ярко свидетельствуют специальные виды превышения должностных полномочий: нарушение неприкосновенности жилища лицом с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 139 УК РФ); воспрепятствование проведению собрания, митинга, демонстрации или участию в них должностным лицом с применением насилия или с угрозой его применения (ст. 149 УК РФ); принуждение к даче показаний (ст. 302 УК РФ). Совершая перечисленные преступления, виновные не принимают управленческих решений. Объективная сторона данных посягательств развивается при осуществлении функций государства в организационной форме. Должностные лица, превышающие полномочия, часто считают, что действуют в интересах общества и государства.

Способность современного государства к совершенствованию собственной природы, изменению структуры, функций, освоению новых политических технологий обеспечивает управляемость современными сложными общественными системами[21] [22]. Поэтому при совершенствовании уголовно-правовой охраны осуществления функций государства важно учитывать их модификацию. В связи с этим несомненную ценность имеет понимание функций государства как социально значимых направ-

»-» 72

лений его деятельности на конкретно-историческом этапе развития, данное Л. А. Морозовой. А учитывая, что функции выражают сущность государства в обществе[23] и представляют собой средство реализации вышезаявленных направлений[24], нужно отметить, что они не могут не соответствовать складывающимся конкретно-историческим условиям.

«Сущность функционального метода познания правовых явлений заключается в выделении элементов социального взаимодействия, подлежащих исследованию, и определении их места и значения в некоторой связи, качественная определенность которой делает необходимым ее системное рассмотрение»[25]. Государство в лице своих представителей вступает в различные отношения с физическими и юридическими лицами. Необходимо четко определить субъектов, которые, в силу своего должностного и служебного положения, обязаны действовать в интересах всего общества. Деятельность по обеспечению государством внутреннего и внешнего суверенитета, обеспечению безопасности, реализации прав и свобод человека не может оставаться неизменной как содержательно, так и организационно. Создаются новые организации, компании, корпорации, которые в рыночных условиях, оперируя рыночными механизмами, решают общегосударственные задачи в интересах всего населения России. Функциональный подход к дифференциации участников социального взаимодействия в публичной сфере позволяет уточнить определение должностного лица и признавать им того, кто реализует функции государства.

Признание осуществления функций государства объектом должностных преступлений обязывает при определении мер уголовно-правового воздействия не только учитывать модификацию деятельности государства, но и прогнозировать перспективы ее развития. Функции государства в своем практическом осуществлении находятся в тесных и сложных связях между собой и общественными отношениями, на которые активно и целеустремленно воздействует государство[26]. Объекты такого воздействия подвержены динамичным изменениям. Исторически изменчиво и содержание деятельности государства. Уголовное право, по мнению М. В. Бавсуна, всегда находилось под воздействием многих факторов государственного устройства. В зависимости от ситуации в стране, множества социальных, экономических и других причин менялось и само право. Оно всегда выступало своеобразным зеркалом общественной жизни, выражением ее потребностей и отражало те интересы, которые происходят в ней[27]. Данное утверждение следует рассматривать не только как констатацию складывающейся ситуации, но и как верное представление о методологических основаниях развития уголовно-правовой науки.

Перечень норм, предусматривающих ответственность за должностные преступления, в отечественном уголовном законодательстве сформировался более пятидесяти лет назад. На смену государственного строя законодатель ответил выделением двух объектов — интересов государственной и коммерческой службы, а также дифференциацией ответственности должностных лиц и руководителей коммерческих организаций. Между тем учет только вида организации в зависимости от ее принад-

лежности к власти, как показывает социальная практика, недостаточен. Изменилось само содержание государственного управления. На смену фактическому огосударствлению всех сторон жизни общества, повсеместному преобладанию публичного интереса пришли рынок и извлечение прибыли в качестве основной цели. Если раньше в сфере государственного управления должностные лица взаимодействовали с должностными лицами, то сегодня в общественные отношения по осуществлению функций государства вступают чиновники, руководители государственных предприятий и компаний, находящихся в собственности государства, и частные предприниматели. Действующий уголовный закон, дифференцируя их ответственность, не учитывает опасности коррупционного взаимодействия перечисленных субъектов, не рассматривает в качестве преступления извлечение предпринимателями, безусловно, незаконной имущественной выгоды из заведомо грабительских для государства сделок.

Функциональный подход к определению объекта должностных преступлений предполагает учет их социального взаимодействия с другими субъектами общественных отношений. Часто такие отношения принимают характер коррупционных. В современных политических и экономических условиях осуществление государственных функций невозможно без активного участия предпринимателей. «Во многих случаях коррупция проистекает из сущности сложившегося в России бизнеса, из коррупционных отношений власти и бизнеса»[28]. «В Иркутске завершено расследование уголовного дела в отношении бывшего главы областного агентства по госзаказу Тимофея Вохмина, обвиняемого в завышении на более чем 60 млн руб. стоимости приобретаемого медицинского томографа... Экс-чиновнику предъявлено обвинение по статье УК РФ “Превышение должностных полномочий”. По версии следствия, в сентябре 2008 года г-н Вохмин в отсутствие надлежаще оформленной заявки государственного заказчика в лице департамента здравоохранения Иркутской области организовал проведение открытого конкурса на поставку дорогостоящих компьютерных томографов для оснащения создаваемых на территории области регионального сосудистого центра и первичных сосудистых отделений. При этом, как считает следствие, глава агентства по госзаказу действовал в интересах

фирмы — поставщика медоборудования. Дело направлено в суд для

7Q

рассмотрения по существу».

Объектом любого преступления признаются общественные отношения[29] [30]. В качестве комплекса правоотношений следует рассматривать и реализацию государственных функций. Одним из элементов концепции уголовно-правовой охраны осуществления функций государства является признание пробельности уголовного закона в части криминализации поведения участников коррупционных отношений. Наиболее опасные коррупционные преступления совершаются в соучастии. Невозможно похитить миллиарды бюджетных рублей без осознанного участия руководителей коммерческих организаций, задача которых, как правило, состоит в обеспечении механизма их изъятия, создании видимости обоснованности и законности расходования государственных средств. Должностные лица и предприниматели выступают потенциальными субъектами преступлений, совершение которых облегчает включенность исполнителей в оборот властного, административного и экономического ресурсов. Достаточно широкий круг участников исследуемых общественных отношений побуждает к пересмотру устоявшихся представлений о возможных субъектах посягательств на публичную сферу.

Ряд авторов «выводят» потенциального субъекта преступления за рамки охраняемых общественных отношений. С их точки зрения, «объект противостоит лицу, совершающему преступление (субъекту), на него, т. е. вовне по отношению к собственной персоне, виновный направляет свои противоправные усилия»[31]. В. В. Мальцев пишет: «Хотя общественные отношения как раз и охраняются государством от посягательств на них лиц, способных быть субъектами преступлений, последние в силу этого субъектами таких отношений не становятся»[32]. Особенностью субъектов, посягающих на осуществление функций государства, является их включенность в соответствующие общественные отношения. Они их разрушают изнутри, используя свои особые возможности. Призванные обеспечить права и законные интересы государства и граждан в экономике, социальном обеспечении, образовании, здравоохранении и других сферах, совершающие преступления должностные лица грубо нарушают свои обязанности. Кроме того, государственное воздействие не только направлено на внешние относительно самого себя сферы общественных отношений, но и обращено к механизму государства. Государство должно самоочищаться, и данное направление необходимо обеспечить уголовно-правовой охраной.

Реализация идеи правового государства самым непосредственным образом связана с деятельностью законодательной власти. Полагаем, проблема уголовно-правовой охраны складывающихся в этой сфере отношений не ограничивается только осознанием того факта, что законотворчество представляет собой одну из форм осуществления функций государства. Законодательная власть формулирует правила реализации всех функций государства. Государственная власть во всех ее проявлениях небезгранична, рамки компетенции и правомочий должностных лиц определяют нормативные акты. Представители законодательной власти в процессе законотворчества меньше других стеснены нормативными ограничениями. Стандарты соблюдения прав человека, обеспечения его достойной жизни устанавливает Конституция Российской Федерации. Известный русский философ И. А. Ильин писал: «Патриотизм должен питать мысль ученого-юриста»[33]. Безусловно, и законодатель тоже должен быть в первую очередь патриотом. Именно законодательная власть обязана создать предпосылки для обеспечения безопасности, защиты интересов граждан, определить меры по ограничению спекуляции и ростовщичества.

Актуализируется задача регламентации законодательной деятельности, разработки критериев сообразности принимаемых решений основам конституционного строя, сбалансированности социальных гарантий с уровнем экономического развития государства. Нормальное состояние этих правоотношений должно быть обеспечено соответствующими мерами уголовно-правовой охраны. В работе, посвященной проблемам юридических наук криминального цикла, В. В. Лунеев называет ряд форм и видов социально опасной коррупции, за которую не предусмотрена ответственность в УК РФ. В исследуемом контексте обращаем внимание на некоторые из них: «...коррупционный лоббизм; коррупционный фаворитизм; коррупционный протекционизм; непотизм (кумовство, покровительство родственникам); тайные взносы на политические цели; взносы на выборы с последующей расплатой государственными должностями или лоббированием интересов взносодателя... »84. Обратим внимание, что все перечисленные виды общественно опасного поведения совершаются в соучастии и предполагают наличие лиц, осуществляющих государственные функции, и тех, кто их подкупает и использует в своих интересах их публичный ресурс. Кроме того, предлагаемые В. В. Лунеевым к криминализации посягательства представляют собой коррупционные отношения высокой степени организации, они изощренным образом встраиваются в систему осуществления законодательной власти. Изложенное обусловливает актуальность разработки уголовноправовых средств противодействия коррупционным отношениям, а не только единичным актам преступного поведения должностных лиц. Важно создать основания для привлечения к уголовной ответственности тех, кто извлекает незаконную выгоду из коррупционного поведения лиц, осуществляющих функции государства.

Теория соответствия средств уголовно-правового предупреждения должностных и коррупционных преступлений содержанию, формам и методам осуществления функций государства в конкретных исторических условиях позволяет определить основные направления совершенствования уголовного закона. Используемый в интересах развития уголовно-правовой науки функциональный подход к объяснению государственно-правовых явлений способствует выделению новых свойств, нуждающихся в охране общественных отношений, уточнению участников социального взаимодействия, определению характера угроз и механизмов общественно опасного поведения.

Подводя краткие итоги, отмечаем, что определение объекта должностных и коррупционных преступлений как общественных отношений в сфере осуществления государственных функций создает методологические предпосылки развития концепции необходимого соответствия уголовного закона функциональной характеристике государства. Заявленная концепция служит основанием для следующих утверждений:

— функциональный подход позволяет учитывать модификацию основных направлений деятельности государства при разработке мер их уголовно-правовой охраны; [34]

— содержание уголовно-правовых запретов на совершение должностных преступлений должно соответствовать формам и методам реализации функций государства;

— должностными лицами следует признавать тех, кто осуществляет функции государства;

— в уголовном законе должно быть учтено, что реализация функций государства включает в себя не только отдельные поведенческие акты должностных лиц, но и их отношения с другими физическими и юридическими лицами, которые могут приобретать характер коррупционных.

[1] Козаченко И. Я. Закон идеологии и идеология уголовного закона // Российский юридический журнал. 2008. № 4. С. 25.

[2] Марцев А. И. Общие вопросы учения о преступлении. Омск, 2000. С. 3.

[3] Теория государства и права : учебник / А. С. Пиголкин [и др.] ; под ред. А. С. Пиголкина, Ю. А. Дмитриева. С. 152.

[4] Порус В. Н. Функционализм: методологическая программа или философская парадигма? // Эпистемология и философия науки. 2006. Т. 8, № 2. С. 9.

[5] Durkheim E. Les regies de la methode sociologique (5th edn., 1988, первоначально опубликованная в 1894-1895). 189 f.

[6] Философия социальных и гуманитарных наук : учеб. пособие для вузов / под ред. С. А. Лебедева. М., 2006. С. 263-264.

[7] Фукуяма Ф. Сильное государство: Управление и мировой порядок в XXI веке. М., 2006. С. 12.

[8] Большой энциклопедический словарь. URL: http://www.vseslova.ru/index.php? dictionary=bes&word=funkciya1 (дата обращения: 10.10.2012).

[9] Философский энциклопедический словарь / под ред. С. С. Аверинцева. М., 1989. С. 719.

[10] Черноголовкин Н. В. Указ. соч. С. 6.

[11] Шабалин В. А. Методологические вопросы правоведения. Саратов, 1972. С. 29.

[12] Юридическая энциклопедия / под ред. М. Ю. Тихомирова. М., 2005. С. 916.

[13] Сталин И. В. Вопросы ленинизма. М., 1952. С. 644-646 (Цит. по: Хропа- нюк В. Н. Теория государства и права. Хрестоматия : учеб. пособие. М., 1998. С. 179-181).

[14] Байтин М. И. Сущность и основные функции социалистического государства. Саратов, 1979. С. 190-191.

[15] Черноголовкин Н. В. Указ. соч. С. 7.

[16] Денисов А. И. Советское государство. Возникновение, развитие, сущность и функции. М., 1967. С. 132.

[17] Каск Л. И. Функция и структура государства. Л., 1969. С. 9.

[18] Загайнов Л. И. Экономические функции Советского государства. М., 1968. С. 14.

[19] Магомедов А. М. Философские проблемы о функциях. Ростов н/Д, 1984. С. 54-56.

[20] Морозова Л. А. Теория государства и права : учебник. М., 2010. С. 137.

[21] Кулакова Т. А. Административная реформа и трансформация взаимодействий государства и общества : автореф. дис. ... д-ра полит. наук. СПб., 2012. С. 20.

[22] Морозова Л. А. Указ. соч. С. 113.

[23] Теория государства и права : учебник / под ред. В. Я. Кикотя, В. В. Лазарева. М., 2008. С. 161.

[24] Теория государства и права : учебник / А. С. Пиголкин [и др.] ; под ред. А. С. Пиголкина, Ю. А. Дмитриева. С. 152.

[25] Жимиров В. Н. Юридический функционализм: теоретико-методологический анализ : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2005. С. 13.

[26] Байтин М. И. Указ. соч. С. 194.

[27] Бавсун М. В. Методологические основы уголовно-правового воздействия. М., 2012. С. 174.

[28] Хабибулин А. Г. Коррупция как угроза национальной безопасности: методология, проблемы и пути их решения // Журнал российского права. 2007. № 2. С. 23.

[29] В Иркутске судят бывшего главу областного агентства по госзаказу. URL: http://www.kommersant.ru/doc/1Q2448Q?stamp=634721184371242141 (дата обращения: 12.09.2012).

[30] Коржанский Н. И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980. С. 16.

[31] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть : учебник / под ред. Л. В. Иногамова-Хегай, А. И. Рарога, А. И. Чучаева. М., 2008. С. 45.

[32] Мальцев В. В. Указ. соч. Т. 1 : Объект преступления: концептуальные проблемы. С. 152.

[33] Ильин И. А. О сущности правосудия // Антология мировой правовой мысли : в 5 т. / рук. науч. проекта Г. Ю. Семигин. М., 1999. Т. IV : Россия Х1-Х1Х вв. С. 569.

[34] Лунеев В. В. Проблемы юридических наук криминального цикла // Гос-во и право. 2007. № 5. С. 44.