Условиями существования реальности являются движение и взаимосвязи. Без движения и взаимосвязей не может существовать и реальность общественно-политическая. Государство в своем развитии подчиняется как объективным законам, предопределяемым логикой общественного развития, так и концентрированной воле организованных групп людей. На всех этапах развития общества актуальны вопросы о том, каким должно быть государство, его функции, кем и как они должны осуществляться. «В современном мире, — полагает С. Е. Нарышкин, — заметны тенденции нового понимания роли государства, его функций, взаимоотношений общества и государства, его органов»[1]. Для национальных государственно-правовых систем характерно, прежде всего, повышение роли государства в регулировании и защите общественных интересов. Речь идет об отмеченной исследователями тенденции к социализации государства, дальнейшем ее расширении[2].

Развитие государства и осуществляемых им функций порождает противоречие между новыми сферами, формами, методами государственного воздействия и средствами их уголовно-правовой охраны. Уголовный закон должен соответствовать складывающимся общественным отношениям. «Изменить уголовное законодательство методом проб и ошибок, — пишет Л. М. Прозументов, — опираясь исключительно на “здравый смысл”, т. е. на обыденное сознание, практически невозможно. Не следует игнорировать наличие диалектической связи права и реальной жизни, где последняя является основным источником права»[3]. Такой подход следует распространять как на УК РФ в целом, так и на отдельные его институты. Особенно важно учитывать подвижность общественных отношений при решении вопросов уголовно-правовой охраны различных сфер жизни общества. Например, при формировании системы норм о преступлениях против личности нужно, кроме измерения степени общественной опасности и распространенности подвергаемых криминализации деяний, принимать во внимание достижения государства в признании и законодательном закреплении различных прав человека.

В большей степени подвержены изменениям экономические отношения. На сущность и содержание экономической функции государства оказывают влияние государственный (экономический) режим, представляющий собой характеристику экономики государства с точки зрения методов и форм функционирования и взаимодействия элементов экономической системы, а также способов и пределов государственно-правового регулирования экономических процессов[4]. Экономика может быть распределительной или рыночной. Но и в том и в другом случае экономическая функция состоит в обеспечении баланса интересов общества и субъектов предпринимательской деятельности, противостоянии внутренним и внешним угрозам экономической безопасности государства. Усложнение режимов реализации права собственности, «формирование новой макроэкономической среды под влиянием информационных технологий»[5] сопровождается активной криминализацией экономической сферы.

Развитие государства сопровождается изменением его функций, одни из них теряют свое значение, другие расширяются и видоизменяются, появляются новые. В последних отражаются наиболее характерные черты трансформации государственного управления обществом. Функции государства изменяются под воздействием внутренних и внешних политических процессов. Содержание функций, их нормативное и организационное наполнение детерминируется характером противостоящих обществу угроз. Так, проблемы в реализации государственной функции противодействия преступности Ю. В. Деришев связывает с низким уровнем целедостижения существующей правоохранительной системы, в том числе органов, осуществляющих досудебное производство по уголовным делам, реальные возможности которых неадекватны масштабам современной криминальной угрозы именно по причине серьезных недостатков их функционально-правового построения, а также с плохо продуманной либерализацией и несовершенством действующего законодательства[6].

Верное определение стратегии и тактики государственного воздействия на различные сферы общественных отношений, выбор адекватных созидательным задачам форм и методов деятельности публичных институтов не могут гарантировать справедливости и всеобщего благоденствия. Осуществление функций государства остро нуждается в уголовно-правовой охране соответствующей конкретным историческим условиям. Следует учитывать рекомендации Л. М. Прозументова и при изменении уголовного законодательства исходить из складывающихся в обществе социальных отношений, экономической и политической обстановки[7].

Разнообразие сфер, на которые оказывает свое управляющее воздействие государство, подразумевает особое внимание к социально-экономической обстановке при установлении ответственности за должностные преступления. Так, ярким примером обусловленности соответствующих норм проводимой в России в начале 1920-х гг. политикой «военного коммунизма» могут служить ст. ст. 127 и 128 УК РСФСР 1922 г. Первая содержала запрет на бесхозяйственное использование заведующим учреждением или управляющим государственным предприятием рабочей силы, предоставленной в порядке трудовой повинности. Вторая предусматривала ответственность за бесхозяйственное ведение руководителями государственных предприятий порученного дела, в результате чего не был выполнен производственный план. Вполне соответствующим «военному коммунизму» следует признать запрет на выдачу заведующим учреждением или предприятием продуктов и предметов широкого потребления не по назначению (ст. 131 УК РФ 1922 г.). Исполнительскую дисциплину обеспечивала ст. 118 УК РСФСР 1922 г. Объективная сторона данного преступления состояла в непредоставлении должностными лицами в срок по требованию центральных властей необходимых сведений, справок, отчетов и т. п. Перечисленные нормы охраняли осуществление экономической функции государства административно-командными и распределительными методами.

В условиях завершения гражданской войны и иностранной интервенции приоритетное значение придавалось осуществлению военной функции государства. Требуемая реализация указанной функции армейскими должностными лицами обеспечивалась уголовно-правовыми средствами. Статья 209 УК РСФСР 1922 г. предусматривала ответственность за превышение военным начальником пределов своей власти или бездействие, повлекшее дезорганизацию вверенных ему вооруженных сил, военный бунт, гибель этих сил и средств. Ответственность наступала и за самовольное отступление военного начальника от диспозиции или иного распоряжения, отданного для боя, сдачу им неприятелю вверенных отрядов (ст. 210 УК РСФСР 1922 г.). Во второй половине 1920-х гг. в условиях мирного времени изменялась тональность правонарушений, совершаемых армейскими должностными лицами. В УК РСФСР 1926 г. появилась ст. 19319, которая устанавливала наказание за противозаконное использование начальником своего подчиненного для обслуживания своих личных потребностей или своего семейства.

Под должностными лицами в уголовном законодательстве тех лет предлагалось понимать лиц, занимающих должности в государственных (советских) учреждениях, предприятиях, а равно в организациях, «на которые возложены законом обязанности, права и полномочия в осуществлении хозяйственных, административных, профессиональных или других общегосударственных задач» (ст. 109 УК РСФСР 1926 г.). А поскольку под осуществлением функций государства следовало понимать деятельность по решению стоящих перед ним исторических задач[8], то под должностными лицами признавались те, кто осуществлял функции государства.

Одним из переломных периодов в новейшей истории России стал переход от «военного коммунизма» к новой экономической политике. Государству после гражданской войны для обеспечения населения продуктами питания и товарами пришлось восстанавливать основы предпринимательства и товарно-денежных отношений. Заметим, именно переход к нэпу сопровождался значительным увеличением должностных преступлений. «Взяточничество охватило, как будто тисками, все наши хозяйственные учреждения, — писал один из руководящих работников советской юстиции И. Славин. — Словно дьяволы, взяточники снуют везде и всюду, внося разложение и смрад гниения»[9]. Действительно, присутствие элементов капитализма обусловило необходимость использования государством при осуществлении экономической функции договорного метода. Руководители государственных организаций вступали с предпринимателями в договорные отношения, которые обоснованно воспринимались в качестве объекта уголовно-правовой охраны.

Примечательно, что и сегодня ряд специалистов связывает рост количества коррупционных преступлений с развитием рыночной экономики. Так, член Совета Федерации РФ, в недавнем прошлом Главный военный прокурор и первый заместитель министра юстиции, доктор юридических наук, профессор А. Савенков убежден: «Борьбу с коррупцией надо разворачивать в сторону взяткодателей — в сфере экономики и бизнеса. Хотим мы признавать или нет, но коррупция стала основным двигателем бизнеса в стране. Это связано не только с тем, что наш чиновник — алчный, корыстный и жадный. Мзда и взятка стали основным средством получения конкурентного преимущества, и нужно четко поставить заслон для взяткодателя»[10].

Лица, стоящие во главе государственных или общественных учреждений и предприятий, реализующие в своей деятельности перечисленные функции, могли нести ответственность за бесхозяйственность, основанную на небрежном или недобросовестном отношении к порученному делу (ст. 128 УК РСФСР 1926 г.). Заметим, что в соответствии со ст. 110 УК РСФСР 1922 г. должностное преступление состояло в заключении явно невыгодных для государства договоров или сделок, в расточении государственного достояния в ущерб интересам трудящихся. Сделанный законодателем акцент на «интересах трудящихся» объясняется осуществляемой государством в те годы функцией подавления эксплуататорского меньшинства в интересах эксплуатируемого большинства.

Необходимо обратить внимание на подходы законодателя тех лет к уголовно-правовой защите осуществления организационно-хозяйственной функции и функции охраны социалистической собственности от воров и расхитителей. Причем данная деятельность осуществлялась в переходный к социализму период и сочеталась с реализацией функции подавления сопротивления эксплуататорских классов. Видимо, поэтому в уголовном законодательстве большое значение предавалось контролю над предпринимателями, которые вступают в экономические отношения с государством. Статья 129 УК РСФСР 1922 г. предусматривала ответственность за «расточение арендатором предоставленного ему по договору государственного достояния в виде средств производства». Предприниматели несли ответственность за неисполнение обязательств по договору, заключенному с государственным предприятием или учреждением, «если доказан злонамеренный характер неисполнения договора или иные заведомо недобросовестные по отношению к государству действия» (ст. 130 УК РСФСР 1922 г.). Нормы, содержащие ответственность за неисполнение договорных обязанностей перед государством и расхищение государственного имущества путем заключения заведомо невыгодных сделок, были и в УК РСФСР 1926 г. Но примечательно, что ст. 132 УК РСФСР 1926 г. существенно повышала ответственность за совершение описанных выше деяний: «.. .в боевой обстановке, или связанных с поставками предметов снабжения Красной армии и флота и могущих отразится на их боеспособности». Наказание за совершение такого преступления при отягчающих обстоятельствах предусматривалось вплоть до расстрела. Пример характеризует отраженную в уголовном законе тесную связь экономической функции государства с военной.

Особого внимания заслуживает ст. 129 УК РСФСР 1926 г., где преступлением признавалось «расхищение государственного или общественного имущества, в частности, путем заключения невыгодных сделок, лицом, руководящим государственным или общественным учреждением или предприятием, совершенное по согласованию с контрагентами этих учреждений или предприятий». Данная норма была направлена на предупреждение коррупционных отношений. В начале 1930-х гг. после свертывания нэпа, ликвидации рынка и предпринимательства уголовноправовая охрана договорных отношений от заведомо ущербных для государства сделок, в которые бы вступали должностные лица и предприниматели, потеряла актуальность.

Успешно осуществив переход от капитализма к социализму, Советское государство практически подавило сопротивление эксплуататорских классов, ликвидировало рыночные отношения. В стране отсутствовали предприниматели и организации, которые бы имели задачи, противоречащие или не совпадающие с интересами всего народа и государства. Поэтому в определении должностного лица в примечании к ст. 170 УК РСФСР 1960 г. уже отсутствовало указание на такой признак должностного лица, как «осуществление общегосударственных задач». Подразумевалось, что представители власти и все лица, «занимающие постоянно или временно в государственных или общественных учреждениях, организациях или на предприятиях должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей», действуют в интересах всего общества.

Советское государство регулировало меру труда и меру потребления. Если говорить современным языком, то антикоррупционную направленность имел значение запрет на занятие частнопредпринимательской деятельностью с использованием государственных, кооперативных или иных общественных форм (ст. 153 УК РСФСР 1960 г.). Важно подчеркнуть, что субъектами данного посягательства являлись должностные лица. В качестве одного из аспектов реализации хозяйственно-организаторской функции, при отсутствии рыночных механизмов регулирования спроса и предложения, выступал государственный контроль качества товаров и иной продукции, в том числе и уголовно-правовыми средствами. Статья 152 УК РСФСР 1960 г. предусматривала ответственность директора, главного инженера или начальника отдела технического контроля за неоднократный или в крупных размерах выпуск недоброкачественной или не соответствующей стандартам либо техническим условиям, или некомплектной продукции.

В современных условиях государство, по образному выражению Л. А. Морозовой, «сбросило» с себя часть обязанностей в экономической сфере[11]. «В настоящее время, — пишет Л. М. Прозументов, — уголовно-правовая политика в России ориентирована на охрану складывающихся рыночных отношений. В связи с этим вполне логичны отмена уголовной ответственности за частнопредпринимательскую деятельность и коммерческое посредничество (ст. 153 УК РСФСР 1960 г.) и, наоборот, установление уголовной ответственности за злоупотребления при выпуске ценных бумаг (эмиссии) (ст. 185 УК РФ), незаконное использование товарного знака (ст. 180 УК РФ)»[12].

В качестве одной из функций современного государства выступает поддержка предпринимательства. Обеспечить уголовно-правовую охрану возникающих в ходе ее осуществления отношений и оградить добропорядочных предпринимателей от произвола чиновников должна ст. 169 «Воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности». Заметим, что данная норма применяется очень редко. По данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, в 2008 г. за совершение преступления, предусмотренного ст. 169 УК РФ, было осуждено 8 человек, в 2009 г. — 6, в 2010 и 2011 гг. — по 2 человека, в 2012 г. — 0. В главе 22 УК РФ «Преступления против экономической деятельности», кроме воспрепятствования в законной предпринимательской деятельности, посягательством, совершаемым при осуществлении функций государства, является регистрация незаконных сделок с землей (ст. 170 УК РФ). По информации Судебного департамента, эта статья вообще не используется.

Возлагаемые в конце XX в. надежды на рыночную самоорганизацию российской экономики очевидно не оправдались. В настоящее время растет вмешательство государства в экономическую сферу, устанавливаются пропорции между отдельными ее отраслями. Все более существенную роль играет государственный сектор, который представлен предприятиями и компаниями, базирующимися на государственной собственности. Отметим, что и в большинстве так называемых экономически развитых стран государство является крупнейшим предпринимателем, собственником предприятий, акционерных обществ и банков. Их руководители обязаны действовать в интересах государства и способствовать решению стоящих перед ним задач, поэтому существуют достаточные основания для признания их субъектами преступлений, совершаемых при осуществлении функций государства.

Имеющая место тенденция к увеличению государственного влияния в различных сферах жизни общества проявляется в обращении к отдельным функциям, присущим социалистическому государству. Но делается это, конечно, с учетом современных политических реалий. Так, ограничение «золотых парашютов» и доходов в целом руководителей государственных предприятий и компаний можно рассматривать как проявление регулирования меры труда и меры потребления. Действительно, абсурдно положение, когда доход менеджера государственной компании в десятки раз превышает денежное содержание Президента Российской Федерации. Видимо, подобное обстоятельство побудило включить руководителей Банка России и компаний с госучастием в перечень лиц, обязанных представлять сведения о доходах, имуществе и расходах.

Полагаем, что в условиях возрастания роли противодействия коррупции и значения этой деятельности для обеспечения безопасности страны осуществление контроля над доходами и расходами должностных лиц нуждается в уголовно-правовой охране. Как было показано выше, при обеспечении уголовно-правового воздействия следует учитывать, что осуществление государственных функций представляет собой разностороннюю деятельность, направленную на различные сферы общественных отношений, в том числе и на сам механизм государства. При этом невыполнение чиновником установленных антикоррупционным законодательством обязанностей, ограничений и запретов, конечно, нельзя рассматривать как злоупотребление должностными полномочиями или их превышение, но описанные первыми деяния, совершенные при наличии значительно повышающих их общественную вредность обстоятельств, вполне могли бы претендовать на роль преступлений, совершенных при осуществлении функций государства.

«Осознание и выявление значимых для уголовного законодательства изменений, происходящих в обществе, обуславливающих корректировку взглядов на содержание, ширину и глубину охраны тех или иных объектов, предложение соответствующих моделей усовершенствования правовых норм как составляли, так и составляют одну из главных задач уголовно-правовой науки»[13]. За годы капиталистических реформ существенно изменились экономические и управленческие отношения. На вопрос о том, изменились ли формы совершения корыстных должностных преступлений с переходом России от плановой к рыночной экономике, положительно ответили 100% опрошенных нами экспертов.

Трудно в полной мере согласиться с Ю. В. Голиком и В. И. Карасевым в том, что «в Уголовном кодексе вообще отсутствуют какие-либо нормы, регулирующие вопросы предупреждения, контроля и борьбы с

коррупцией»[14]. Между тем вполне очевидно отставание имеющихся уголовно-правовых мер противодействия корыстно-должностной преступности реально складывающимся коррупционным отношениям. Система запретов на совершение должностных преступлений в основном сформировалась более 50 лет назад.

Анализ детерминант, круга субъектов и сложного характера их преступного взаимодействия позволяет рассматривать коррупцию как посягательство на политическую систему государства. Наиболее опасные коррупционные отношения складываются между должностными лицами и бизнесменами. Одна из устойчивых негативных тенденций политической системы — это оказание должностными лицами, а также руководителями государственных предприятий и организаций, собственником которых является государство, необоснованных преференций коммерческим организациям. По результатам всероссийского опроса ВЦИОМ, из 21 обозначенной проблемы наиболее важными для страны граждане считают ситуацию в ЖКХ (54%) и коррупцию (51%)[15]. В свою очередь, руководители крупных компаний, входящих в сферу ЖКХ, оказывают влияние на принятие политических решений. Законодатель игнорирует существование тесных преступных связей между предпринимателями и чиновниками и то, что они фактически представляют собой соисполнителей коррупционных криминальных схем. Наиболее опасные нарушения служебного долга совершаются в интересах коммерческих структур, без участия которых невозможно расхищение крупных бюджетных средств.

Основные участники наиболее опасных коррупционных отношений — это посягающие на публичный (общий) интерес чиновники, с одной стороны, и пренебрегающие даже существующими либеральными ограничениями предприниматели — с другой. Задача государства состоит в предупреждении преступлений и тех и других. Как злоупотребление должностными полномочиями были квалифицированы действия первого заместителя главы администрации г. Волжского М. Кубан- цева. Он курировал вопросы обеспечения жизнедеятельности города, транспорта и дорог, управления поселками, в том числе и переселением граждан из аварийного жилья. «В 2008 году в г. Волжском планировалось переселить 200 человек. По версии следствия, Кубанцев в интересах знакомого бизнесмена за бюджетные деньги купил у него здание, подлежащее сносу, якобы с целью завершения строительства. В итоге из городского бюджета в карман предпринимателя ушло 13 миллионов рублей, недострой по-прежнему не достроен, а люди не получили обещанных квартир и живут в аварийном доме»[16]. Правоохранительные органы не нашли каких-либо оснований для привлечения предпринимателя к уголовной ответственности.

«В большинстве случаев, — пишет А. Г. Хабибулин, — коррупционные процессы обусловлены экономическими интересами тех или иных слоев общества, социальных групп или отдельных лиц. Их коррупционная деятельность направлена именно на противоправное обогащение или получение требуемых экономических результатов. В последние годы значительно увеличились доходная и расходная части федерального бюджета России, объемы внешних и внутренних инвестиций. Следствием этого стало увеличение финансовых потоков, являющихся объектом внимания как различных коммерческих структур, так и части чиновничьего аппарата, совместно стремящихся к быстрой и легкой наживе. Единство интересов в данном случае выступает в роли одного из основных факторов, стимулирующих возникновение и развитие коррупционных связей власти и бизнеса»[17]. По результатам опроса, проведенного Левада-Центром в марте 2013 г., первое и второе места среди проблем, на которых должен сосредоточиться глава Российского государства, заняли «экономический рост, подъем экономики страны» (53%) и «борьба с коррупцией» (46%), третье — «наведение порядка в стране» (42%)[18]. Считаем очевидным, что подъем экономики возможен только в условиях подавления коррупции и обеспечения режима законности.

Организованные группы, объединяющие должностных лиц и недобросовестных предпринимателей, подрывают экономическую основу реализации всех функций государства. Статистические данные свидетельствуют о безнаказанности расхитителей бюджетных средств и, соответственно, серьезных проблемах в реализации государственной функции противодействия коррупции.

Так, Счетной палатой РФ выявляются значительные суммы незаконных бюджетных трат (2011 г. — 718,5 млрд рублей, 2012 г. — 781,4, 2013 г. — 804,4 млрд рублей), однако к уголовной ответственности за нецелевое расходование бюджетных и внебюджетных средств привлекаются единицы. Например, количество осужденных по ст. 2851 УК РФ составило в 2011 г. 7 человек, в 2012 г. — 4, в 2013 г. — 8 человек; по ст. 2852 УК РФ в 2011 г. — 0 человек, в 2012 г. — 1, в 2013 г. — 0 человек[19].

На фоне активного участия предпринимателей в коррупционных схемах в России происходит либерализация уголовного законодательства в экономической сфере. Ее необходимость обосновывается крайне высоким уровнем административного давления на предпринимателей, незаконным вмешательством в их деятельность. О соотношении уровня такого давления и меры социальной ответственности бизнесменов свидетельствуют данные об осужденных в России за воспрепятствование законной предпринимательской деятельности (ст. 169 УК РФ), незаконное предпринимательство (ст. 171 УК РФ) и налоговые преступления (ст. ст. 198-1992 УК РФ) (табл. 1).

В настоящее время в качестве субъектов преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления выступают должностные лица, а также иные государственные и муниципальные служащие. Только в даче взятки (ст. 291 УК РФ) и посредничестве во взяточничестве (ст. 2911 УК РФ) субъект общий. В соответствии с законом исполнители данных преступлений также посягают на объект главы 30 УК РФ, т. е. на власть и службу. Причем статистика свидетельствует о проявляемой взяткодателями активности в формировании коррупционных отношений. Число лиц, осужденных за дачу взятки, стабильно превышает количество взяткополучателей (табл. 2).

Таблица 1. Соотношение незаконного вмешательства в деятельность предпринимателей с их криминальной активностью

Показатель

Год

2005

2006

2007

2008

2009

2010

2011

2012

2013

Количество осужденных за воспрепятствование законной предпринимательской деятельности (ст. 169 УК РФ)

4

4

4

8

6

2

2

0

0

Количество осужденных за незаконное предпринимательство (ст. 171 УК РФ)

481

807

936

930

1038

592

288

230

160

Количество осужденных за налоговые преступления (ст. ст. 198-1992 УК РФ)

1651

1942

1991

2593

3037

1120

724

548

485

Таблица 2. Соотношение осужденных взяткополучателей и взяткодателей

Показатель

Год

2005

2006

2007

2008

2009

2010

2011

2012

2013

Количество осужденных за получение взятки (ст. 290 УК РФ)

1450

1604

1779

2109

2818

2122

1906

1537

1680

Количество осужденных за дачу взятки (ст. 291 УК РФ)

2263

2815

3335

3873

3750

3426

2945

2148

3292

Признание в качестве объекта не собственно власти и службы, а осуществления функций государства создает предпосылки для пересмотра подхода к определению субъекта посягательств на публичные отношения. Национальный план противодействия коррупции на 20122013 гг. предписывает «принять меры по повышению эффективности применения положений гражданского и административного законодательства Российской Федерации в части, касающейся ответственности юридических лиц, от имени которых или в интересах которых совершаются коррупционные преступления.. ,»[20]. При этом важно понимать, что «от имени» юридических лиц в коррупционные отношения вступают их руководители, поведение которых является общественно опасным. Они представляют собой соучастников коррупционных преступлений. В современных условиях, как отмечает В. П. Горегляд, многие бизнесмены пытаются купить конкурентное преимущество неконкурентным образом, что значительно дешевле и рентабельнее, чем развивать производство и что-то создавать[21]. В сферу уголовно-правового предупреждения должно попадать не только поведение отдельных чиновников, но и коррупционные отношения, т. е. все их участники. Подобный подход позволит ликвидировать юридическую безнаказанность получателей коррупционных услуг.

Следует согласиться с В. В. Толкачевым и относить к коррупции действия лиц, способствующие разложению государственной власти и системы государственного управления[22]. Участие предпринимателей в коррупционных отношениях выражается в принятии управленческих решений о вступлении в договорные отношения с государством и государственными компаниями, причиняющие ущерб личности, обществу и государству. Так, «в России самым коррумпированным сектором (13% респондентов) были признаны организации и структуры, выдающие лицензии и сертификаты»[23]. Снижение цен по результатам торгов при размещении государственного оборонного заказа в России составляет 3-4%, «в то время как мировая практика дает 15-20%. Результаты проверок свидетельствуют, что в основе многих выявленных нарушений проведения конкурсов присутствует коррупционная связь между заказчиком и исполнителем, выражающаяся в попытке дать заказ своему производителю на выгодных для него условиях в ущерб государству»[24].

Как угрозу безопасности государства следует рассматривать коррупционную деятельность руководителей государственных предприятий. Вице-премьер Д. Рогозин отметил, что реальная производительность предприятий ОПК составляет 5-8%. «Между тем, несмотря на низкую рентабельность головных предприятий, рентабельность смежников превышает 30%...». Он также заявил, что «необходимо установить цепочку истинных владельцев частных предприятий ОПК»[25]. Высокий объем ресурсов, направляемых до 2020 г. (более 20 трлн рублей), как резюмировал Д. Рогозин, требует повышенного контроля за расходованием «колоссальных бюджетных средств». «В ближайшие три года в экономику страны должно быть вложено почти 43 триллиона рублей, — заявил В. В. Путин. — Чтобы оценить масштаб... это примерно равно объему всего ВВП страны в прошлом году»[26].

Проблема контроля за расходованием, по существу, общенародных средств обусловлена тем, что законодатель не признал руководителей государственных предприятий должностными лицами. Менеджеры энергетического, оборонно-промышленного комплекса не могут быть субъектами преступлений, предусматривающих ответственность за оказание льгот и преимуществ «своим» смежникам (ст. 289 УК РФ), а также за нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 2851 УК РФ), средств бюджетов государственных или муниципальных предприятий. Специальная ответственность за заведомо неэффективное расходование государственных материальных ресурсов вообще отсутствует.

Решению перечисленных уголовно-правовых проблем могло бы способствовать признание руководителей государственных и муниципальных организаций должностными лицами, т. е. не только возможными соучастниками, но и самостоятельными субъектами преступлений против функций государства. Предлагаемое нововведение имеет достаточные основания с точки зрения теории государства. Так, Л. А. Морозова в содержание экономической функции включает «управление предприятиями и организациями, составляющими государственную собственность. Круг этих объектов должен быть ограничен отраслями, имеющими общегосударственное значение, например ядерная энергетика, деятельность в космосе, общегосударственный транспорт, связь и др.»[27]. А. В. Мелехин, описывая экономическую функцию государства, среди направлений «вмешательства государства в экономику» называет «управление предприятиями и организациями, составляющими государственную собственность»[28].

В исследуемом аспекте обращает на себя внимание такое основание создания государственных и муниципальных предприятий, как «необходимость осуществления деятельности в целях решения социальных задач», указанное в п. 4 ст. 8 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях»[29]. «Рискнем предположить, — пишет В. А. Болдырев, — что законодатель понимал под социальными задачами те, от решения которых зависит благополучие всех или значительной части членов общества, вне зависимости от их положения, а также те задачи, решение которых регулируется правом социального обеспечения... Например, ранее была широко распространена практика создания водоснабжающих и жилищно-коммунальных организаций в форме унитарных предприятий»[30]. Роль государства в рыночной экономике, — разъясняет З. Ф. Хусаинов, — проявляется через систему структурных элементов экономической фун- кции[31]. В их перечень, по мнению автора, входит «социально ориентированное распределение ресурсов — государство организует производство товаров и услуг, которым не занимается частный сектор, создает условия для развития сельского хозяйства, связи, транспорта, определяет расходы на оборону, науку, формирует программы развития образования, здравоохранения и т. д.»[32]. Концепцию «экономических функций государства и усиления их социальной направленности в условиях глобализации.» развивает С. А. Лукаш[33].

Руководители государственных предприятий и иных организаций, в которых участвует государственный капитал, признаны должностными лицами в ряде уголовных законов стран ближнего зарубежья. Так, Уголовный кодекс Республики Молдова содержит главу XV «Преступления, совершаемые должностными лицами» и главу XVI «Преступления, совершаемые лицами, управляющими коммерческими, общественными и иными негосударственными организациями»[34]. Получается, что управленцы государственных коммерческих организаций являются должностными лицами.

В соответствии с Уголовным кодексом Азербайджана должностные лица осуществляют свои полномочия не только в органах власти, но и в «государственных и муниципальных учреждениях, предприятиях или организациях» (п. 1 примечания к ст. 308 УК Азербайджана)[35].

Субъектами преступлений, предусмотренных главой 13 УК РК «Коррупционные и иные преступления против интересов государственной службы и государственного управления», служат «лица, уполномоченные на выполнение государственных функций». В соответствии с подп. 4 п. 2 примечания к ст. 307 УК РК к ним приравниваются «лица, исполняющие управленческие функции в государственных организациях и организациях, в уставном капитале которых доля государства составляет более пятидесяти процентов, в том числе в национальных управляющих холдингах, национальных холдингах, национальных компаниях, национальных институтах развития, акционером которых является государство, их дочерних организациях, более пятидесяти процентов голосующих акций (долей участия) которых принадлежат им, а также юридических лицах, более пятидесяти процентов голосующих акций (долей участия) которых принадлежит указанным дочерним организациям» (в ред. Закона Республики Казахстан от 1 февраля 2012 г. № 551-IV)[36].

Исследуя порядок привлечения к уголовной ответственности управленцев коммерческих организаций, Б. В. Волженкин отмечает, в случае причинения вреда акционерному обществу, часть акций которого принадлежит государству, можно говорить о причинении вреда интересам государства[37].

В подпункте «в» п. 2 Национального плана противодействия коррупции на 2012-2013 годы предлагалось распространить антикоррупционные стандарты, установленные для государственных и муниципальных служащих, на лиц, «замещающих должности в Пенсионном фонде Российской Федерации, Фонде социального страхования Российской

Федерации, Федеральном фонде обязательного медицинского страхования, в иных организациях, создаваемых Российской Федерацией на основании федеральных законов, на лиц, замещающих отдельные должности на основании трудового договора в организациях, создаваемых для выполнения задач, поставленных перед федеральными государственными органами, на супруг (супругов) этих лиц и их несовершеннолетних детей»[38]. Данные предложения реализуются. С 2013 г. лица, претендующие на замещение должностей и занимающие должности в государственных корпорациях и иных организациях, создаваемых Российской Федерацией на основаниях федеральных законов, обязаны подавать декларации о доходах, об имуществе, обязательствах имущественного характера и расходах.

Таким образом, развитие государства и осуществляемых им функций порождает противоречие между новыми сферами, формами, методами государственного воздействия и средствами их уголовно-правовой охраны. Уголовный закон должен соответствовать складывающимся общественным отношениям. Основанием совершенствования уголовноправового противодействия должностным преступлениям является модификация функций государства, обусловленная конкретно историческими этапами его развития. Переход от распределительной экономики к рыночным отношениям изменил характер функционирования Российского государства. Отказ от монопольного регулирования обусловил не только необходимость установления правовых основ рынка, но и развитие отношений государства с субъектами предпринимательской деятельности. Функции государства и методы их реализации претерпели значительную модификацию. Сформированная в середине XX в. система запретов на совершение должностных преступлений не отвечает современным угрозам и требует модернизации.

При совершенствовании уголовно-правовой охраны осуществления функций государства следует учитывать, что сама эта деятельность, как правило, имеет характер социального взаимодействия, а посягательства на ее нормальное развитие представляют собой коррупционные отношения. Одной из устойчивых негативных тенденций политической системы является оказание должностными лицами, а также руководителями государственных предприятий и организаций, собственником которых выступает государство, необоснованных преференций коммерческим организациям. В сферу уголовно-правового предупреждения должно попадать не только поведение отдельных чиновников, но и коррупционные отношения, т. е. все их участники. Подобный подход позволит ликвидировать юридическую безнаказанность получателей коррупционных услуг.

Одно из направлений реализации экономической функции государства — управление государственными предприятиями и организациями, составляющими государственную собственность. Поэтому должностными следует признавать лиц, выполняющих организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных и муниципальных предприятиях, организациях, в уставном капитале которых доля государства более 50%. Руководители негосударственных коммерческих и иных организаций способны совершить преступления против осуществления функций государства только в соучастии с должностными лицами.

[1] Административная реформа в России : науч.-практ. пособие / Е. К. Волчин- ская [и др.] ; под ред. С. Е. Нарышкина, Т. Я. Хабриевой. С. 4.

[2] Умнова А. И. Тенденции конституционного развития и функции современного государства // Современное государство: Политико-правовые и экономические исследования : сб. науч. тр. М., 2010. С. 193.

[3] Прозументов Л. М. Обусловленность криминализации и декриминализации деяний // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер. Право. 2012. Т. 8, вып. 2. С. 138.

[4] Кудрявцев Ю. А. Экономическая функция государства в условиях директивно-плановых, рыночных и переходных государственных (экономических) режимов // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2011. № 4. С. 127.

[5] Стрелец И. А. Модификация экономической политики государства в условиях новой экономики // Бизнес, менеджмент и право. 2005. № 3. С. 30.

[6] Деришев Ю. В. Уголовное досудебное производство: концепция процедурного и функционально-правового построения : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Омск, 2005. С. 3.

[7] Прозументов Л. М. Криминологические условия криминализации и декриминализации деяний // Вестник Томского государственного университета. Сер. Право. 2012. № 4. С. 56.

[8] Черноголовкин Н. В. Указ. соч. С. 7.

[9] Славин И. Война со взяточничеством // Еженедельник сов. юстиции. 1922. № 36. С. 1 (Цит. по: Волженкин Б. В. Служебные преступления. М., 2000. С. 34).

[10] Савенков А. Коррупция стала основным двигателем бизнеса // Рос. газета. 2012. 28 сент.

[11] Морозова Л. А. Указ. соч. С. 118.

[12] Прозументов Л. М. Криминологические условия криминализации и декриминализации деяний. С. 59.

[13] Мальцев В. В. Указ. соч. Т. 1 : Объект преступления: концептуальные проблемы. С. 5.

[14] Голик Ю. В., Карасев В. И. Коррупция как механизм социальной деградации. СПб., 2005. С. 167.

[15] Проблемный фон: личный и общественный (Инициативный всероссийский опрос ВЦИОМ проведен 26-27 января 2013 г.). URL: http://wciom.ru/index.php?id= 459&uid=113588 (дата обращения: 02.02.2013).

[16] Бурменко К. Возбуждено уголовное дело в отношении вице-мэра Волжского // Рос. газета. 2012. 23 марта.

[17] Хабибулин А. Г. Указ. соч. С. 24.

[18] Россияне о борьбе с коррупцией, независимости депутатов и новых законопроектах о недвижимости и счетах парламентариев. URL: http://www.levada.ru/03- 04-2013/rossiyane-o-borbe-s-korruptsiei-nezavisimosti-deputatov-i-novykh- zakonoproektakh-o-nedviz (дата обращения: 09.05.2013).

[19] Счетная плата не досчиталась в бюджете 700 млрд рублей. URL: http:// www.izvestia.ru/news/511590 (дата обращения: 18.05.2012) ; Тезисы выступления С. В. Степашина на пленарном заседании Государственной Думы по отчету о работе Счетной палаты в 2012 году (15 февраля 2013 года). URL: http://www.ach.gov.ru/ ru/chairman/?id=1044 (дата обращения: 04.05.2013).

[20] О Национальном плане противодействия коррупции на 2012-2013 годы и внесении изменений в некоторые акты Президента Российской Федерации по вопросам противодействия коррупции [Электронный ресурс] : указ Президента Российской Федерации от 13 марта 2012 г. № 297. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 13.09.2012).

[21] Цит. по: Мусаелян М. Ф. Вопросы международного сотрудничества в сфере противодействия коррупции // Журнал российского права. 2012. № 4. С. 122.

[22] Толкачев В. В. Указ. соч. С. 36.

[23] Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России : коллективная монография : в 2 т. / С. С. Сулакшин [и др.]. Т. 2. С. 56.

[24] Там же. С. 54.

[25] Рогозин подготовит поручение, обязывающее руководителей предприятий ОПК декларировать доходы. URL: http://rus.ruvr.ru/2012/01/17/63991659.html (дата обращения: 01.03.2012).

[26] Путин пообещал бизнесу инвестиции и «налоговый маневр». URL: http:// www.newsru.com/finance/21dec2011/putineco.html (дата обращения: 23.03.2012).

[27] Морозова Л. А. Указ. соч. С. 122.

[28] Мелехин А. В. Указ. соч. [Электронный ресурс].

[29] О государственных и муниципальных унитарных предприятиях : федеральный закон от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ // Рос. газета. 2002. 3 дек.

[30] Болдырев В. А. Юридические лица — несобственники в системе субъектов гражданского права. Омск, 2010 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

[31] Хусаинов З. Ф. Экономическая функция российской государственности: вопросы теории, истории и политико-правовой практики : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2008. С. 13.

[32] Там же.

[33] Лукаш С. А. Эволюция экономических функций государства в условиях глобализации : автореф. дис. ... д-ра экон. наук. М., 2009. С. 8.

[34] Уголовный кодекс Республики Молдова. URL: http://www.crime.vl.ru/index.php? p=1320&more=1&c=1&tb=1&pb=1 (дата обращения: 21.09.2012).

[35] Уголовный кодекс Азербайджана. URL: http://www.crime.vl.ru/i ndex.php?p= 1318&more=1&c=1&tb=1&pb=1 (дата обращения: 21.09.2012).

[36] Уголовный кодекс Республики Казахстан. URL: http://online.zakon.kz/ Document/ ?doc_id=1008032&sublink=3070000 (дата обращения: 05.09.2012).

[37] Волженкин Б. В. Служебные преступления. С. 294.

[38] URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 15.03.2012).