Переход от распределительной экономики к рыночным отношениям изменил характер функционирования Российского государства. Отказ от монопольного регулирования обусловил необходимость не только установления правовых основ рынка, но и развитие отношений с субъектами предпринимательской деятельности, осуществление контроля. «Коррупция, — пишет Т. Я. Хабриева, — давно уже не сводится к тривиальным видам взяточничества и злоупотреблений. Она охватывает такие виды правонарушений, как коррупционный лоббизм, коррупционный фаворитизм, коррупционный протекционизм, непотизм, незаконное распределение и перераспределение общественных ресурсов и фондов, незаконное присвоение общественных ресурсов в личных целях, вымогательство, злоупотребление властью или должностным положением, совершаемое для удовлетворения корыстных интересов, так называемый блат и др.»[1].

Коррупционные отношения по определению предполагают соучастие. Transparency International традиционно ранжирует ведущие экономики мира в зависимости от склонности предпринимателей решать коммерческие вопросы при помощи взяток. Каждому государству присваивается Индекс взяткодателей, который основывается на мнениях руководителей компаний. По итогам 2011 г. Россия из 28 стран заняла последнее место[2]. По результатам опроса, проведенного Левада-Центром, 42% респондентов считают, что «с помощью взятки многие повседневные и деловые проблемы удается решить быстрее и дешевле, чем официальным путем»[3].

Должностные лица принимают решения о продаже государственного имущества и недвижимости по заведомо заниженным ценам, перечисляют на счета негосударственных коммерческих организаций значительные бюджетные средства и средства государственных организаций за невыполненные работы, принимают решения о предоставлении ничем не обеспеченных государственных кредитов. Во всех перечисленных случаях заключаются заведомо невыгодные для всего общества сделки. В 2012 г. прокурорами в ходе надзорных проверок в сфере государственных закупок выявлено почти 46 тыс. нарушений. Это почти на четверть больше, чем в 2011 г. По материалам прокуратуры о преступлениях, совершенных в сфере госзакупок, возбуждено 171 уголовное дело[4].

По данным председателя ЦБ С. Игнатьева (который решился об этом сказать лишь после ухода в отставку), чистый отток капитала в 2012 г. составил 56,8 млрд долларов. До 60% утекших из России денег вывезено незаконно. Эта сумма сопоставима с объемом всех федеральных расходов на образование или здравоохранение. Больше половины объема сомнительных операций проводится фирмами, связанными друг с другом. «Создается впечатление, что все эти фирмы контролируются одной хорошо организованной группой лиц» и, видимо, где-то наверху[5].

«Результаты анализа расследуемых уголовных дел, — сообщил на заседании Совета по противодействию коррупции 13 января 2011 г. Директор ФСБ России А. В. Бортников, — свидетельствуют, что большая часть преступлений коррупционной направленности совершается организованными преступными группами и сообществами, иерархически структурированными со строго распределенными ролями. Мы анализируем составляющую, которая на сегодняшний день в процессуальном отношении имеет место, и видим, что, как правило, привлекаются отдельные коррупционеры, а в большинстве своем они являются организаторами преступных схем, в которые вовлечено большое количество тех, кто способствует проведению этой деятельности»[6]. Для предотвращения разворовывания бюджетных средств основные усилия будут «направлены на выявление и пресечение фактов хищения бюджетных средств, коррупционных проявлений при заключении и выполнении государственных и муниципальных контрактов, наличия сговоров на рынке закупок»[7].

Так, за злоупотребление должностными полномочиями и ряд других должностных преступлений был осужден бывший мэр г. Томска. «С 2003 по 2006 годы Макаров, обладая правами по распоряжению земельными участками в городе, вопреки интересам службы для личного обогащения и обогащения членов своей семьи (жены, детей, зятя и одного из друзей семьи) вынес 12 постановлений о предварительном согласовании мест размещения объектов и о разработке проектов планировки территорий кварталов г. Томска. При этом Макаров знал, что все эти лица не занимаются никакой строительной деятельностью, а заявки на получение земельных участков ими подаются для получения в дальнейшем денежных средств от коммерческих сделок с использованием предварительно согласованных земельных участков и участков, на которых разрешена разработка проектов планировки жилых кварталов и микрорайонов. Общая площадь согласованных земельных участков в пользу семьи составила 1 304 633 квадратных метра»[8]. Несмотря на очевидную прикосновенность к совершению преступления родственников и друзей осужденного мэра, никакой ответственности они не понесли, так как закон ее не предусматривает.

В случае если заинтересованное лицо не организовывало должностного преступления и не подстрекало к его совершению, найти правовые основания уголовной ответственности практически невозможно.

Отсутствие ясности при определении роли потребителей коррупционных услуг ослабляет потенциал уголовного закона в предупреждении коррупции. Как, например, оценивать поведение соучредителей организаций, осуществляющих предпринимательскую деятельность, если их «коллега», будучи должностным лицом, предоставляет такой организации льготы и преимущества или покровительствует в другой форме? Можно ли рассматривать в качестве предметов, добытых преступным путем, доходы предпринимателя, полученные в результате выполнения условий контракта, заключенного благодаря злоупотреблению должностного лица при организации и проведении конкурса?

Так, Курганским городским судом вынесен приговор бывшему заместителю начальника регионального управления Федеральной налоговой службы, обвинявшемуся в злоупотреблении полномочиями. В ходе судебного следствия установлено, что в декабре 2009 г. заместитель начальника управления Федеральной налоговой службы по Курганской области С. Зуев, являющийся одновременно председателем аукционной комиссии данного ведомства, организовал приобретение для нужд УФНС компьютерной и оргтехники на общую сумму около 2,7 млн рублей без проведения предусмотренных законодательством процедур торгов. При этом он действовал в интересах коммерческой организации. Стоимость компьютерной и иной оргтехники была завышена по сравнению со среднерыночными ценами более чем на 787 тыс. рублей[9]. Руководитель коммерческой организации, вступивший в заведомо невыгодную для государства сделку, никакой ответственности не понес.

В исследуемой ситуации наиболее близкими по содержанию видами поведения пособника, описанными в ч. 5 ст. 33 УК РФ, являются предоставление средств совершения преступления и обещание приобрести или сбыть предметы, добытые преступным путем. Средства совершения преступления субъект применяет непосредственно во время осуществления объективной стороны посягательства. К таковым в числе прочего относят подложные документы. Считается ли пособником гражданин, предоставивший должностному лицу подложный документ, «обосновывающий» последующее незаконное управленческое решение? Ответ на этот вопрос должен быть отрицательным. Например, при совершении мошенничества подделанные ранее документы используются для обмана потерпевшего, т е. в процессе выполнения объективной стороны преступления. Поэтому они будут средствами совершения преступления. Объективная сторона злоупотребления должностными полномочиями состоит в принятии властного, организационно-распорядительного или административно-хозяйственного решения. Возможно, подложные документы создают благоприятную обстановку для нарушения долга службы, но непосредственно во время его совершения они не применяются и способ совершения должностного злоупотребления не характеризуют.

Получается, что предприниматель, если он не организовывал должностного злоупотребления, не подстрекал к нему, не давал советов и указаний, не может быть признан соучастником преступления. То обстоятельство, что ради получения лицом необоснованных льгот и преимуществ чиновником были нарушены законные интересы других граждан, оснований для привлечения потребителя коррупционных услуг к уголовной ответственности не создает. Между тем, по результатам исследования, проведенного Transparency International, 41% российских бизнесменов считают коррупцию нормой жизни[10].

Часто в очевидно коррупционных отношениях цель извлечения незаконной выгоды имущественного характера не лежит на поверхности. Так, в Московской области вынесен приговор главе города Щербинки. В мае 2011 г. он был осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 286 УК РФ. «Следствием и судом установлено, что глава муниципального образования, наделенный исключительными полномочиями по распоряжению земельными участками, не превышающими по площади 1 га, нарушил установленные законодательством ограничения и в ноябре 2007 года предоставил в аренду обществу с ограниченной ответственностью “Маршал” три земельных участка общей площадью 23 644 кв. метра, расположенных в городе Щербинка, под индивидуальное жилищное строительство. При этом Дубинин заведомо знал, что указанный участок используется войсковой частью Министерства обороны Российской Федерации и относится к объекту федеральной собственности, распоряжение которой входит в компетенцию Правительства Российской Федерации»[11]. Из приведенного примера видно, что корыстный характер отношений между должностным лицом и учредителями организации, в интересах которой он совершает должностное преступление, установлен не был. Соответственно, формально нет оснований рассматривать совершенное посягательство как проявление коррупции. Согласно официальному определению коррупционное поведение всегда корыстно[12]. К категории преступлений коррупционной направленности превышение должностных полномочий может быть отнесено только при наличии корыстного мотива.

Уже предусмотренные действующим законом преступления коррупционной направленности характеризуются высокой степенью латентности. В их реальной и пока не отраженной в уголовно-правовых запретах основе часто лежит незаконная связь между должностными лицами и недобросовестными предпринимателями. «Более 50% от общей суммы финансовых нарушений приходится как раз на госзакупки», — заявил председатель Счетной палаты Российской Федерации С. В. Степашин. Между тем, по данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации (форма N° 10-а), в 2008 г. по ст. 289 УК РФ, которая предусматривает ответственность должностных лиц за незаконное участие в предпринимательской деятельности, т. е. за порочное смешение власти и бизнеса, были осуждены 6 человек, в 2009 г. — 2, в 2010 г. — 8, в 2011 г. — 9, в 2012 г. — 7, в 2013 г. — 4 человека. О масштабах явления красноречиво свидетельствуют цифры: в 2010 г. зафиксировано нарушений законодательства в финансово-бюджетной сфере на сумму 461,5 млрд рублей, что в два раза больше, чем в 2009 г. «То есть средства пошли не на те цели, не на те задачи, подчас еще неизвестно куда... Есть и прямые факты воровства, которые были выявлены в том числе и контрольным управлением президента — это почти 1 триллион рублей из 6-ти, которые шли на госзакупки»[13]. При этом, по данным Судебного департамента, за нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 2851 УК РФ) было осуждено в 2010 г. 4 человека, в 2011 — 7, в 2012 г. — 4, в 2013 г. — 8 человек.

Одним из аргументов социальной обусловленности разработки новых уголовно-правовых мер предупреждения коррупционных отношений выступают рост выявляемых прокурорами нарушений при заключении государственных контрактов и констатируемое Счетной палатой РФ ежегодное увеличение сумм незаконных бюджетных трат, на фоне существенного уменьшения числа лиц, осуждаемых за хищения с использованием служебного положения и должностные преступления (табл. 3).

Таблица 3. Уголовно-правовое реагирование на коррупцию в сфере расходования бюджетных средств

Показатель

_____________ Год_____________

2010

2011

2012

2103

Количество нарушений, выявленных прокурорами при за-

14

купках для государственных нужд

32000

37000

46000

Суммы незаконных бюджетных трат и нарушений, выявленных Счетной палатой РФ (млрд рублей)[14] [15]

484,0

718,5

781,4

804,4

Количество осужденных за присвоение или растрату с использованием служебного положения (чч. 3 и 4 ст. 160 УК РФ)

3664

3299

2941

3386

Количество осужденных за злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ)

1106

982

804

670

Количество осужденных за нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 2851 УК РФ)

10

7

4

8

Количество осужденных за нецелевое расходование средств государственных внебюджетных фондов (ст. 2852 УК РФ)

3

0

1

0

Количество осужденных за превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ)

2651

2505

1903

1727

Количество осужденных за незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289 УК РФ)

8

9

7

4

Количество осужденных за получение взятки (ст. 290 УК РФ)

2122

1906

1537

1680

Подобно тому, как взяточничество предполагает наличие взяткополучателя и взяткодателя, в других видах коррупционного поведения присутствуют совершающие преступления должностные лица и субъекты, использующие результаты этих посягательств в своих целях. Считаем, что их поведение общественно опасно, так как спрос на коррупционные услуги порождает предложение. Об актуальности разработки оснований привлечения к уголовной ответственности лиц, извлекающих незаконную выгоду и иные преимущества из преступлений коррупционной направленности, свидетельствуют результаты анкетирования. С необходимостью признания преступными действий выгодоприобретателей от коррупции, т. е. тех, кто вступает с должностными лицами в заведомо убыточные для государства сделки, согласились 95% экспертов, отрицательный ответ дали 5% опрошенных. Одним из признаков предлагаемого к криминализации деяния должно выступить осознание субъектом того, что совершение сделки со стороны должностного лица представляет собой злоупотребление должностными полномочиями или превышение должностных полномочий. Договаривающиеся стороны осознают, что в результате принимаемого должностным лицом решения, противоречащего интересам государства, причиняется крупный ущерб.

Полагаем, что при формулировании запрета на подобные действия, предполагающие измену должностного лица своему служебному долгу, допустимо использовать понятие «коррупционная сделка». В соответствии со ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Г. Ф. Шершеневич писал, что под именем юридической сделки понимается такое выражение воли, которое непосредственно направлено на определенное юридическое последствие, т. е. на установление, изменение или прекращение юридических отношений[16]. В отличие от правомерной сделки, коррупционная нарушает основы правопорядка, конкретные нормативные акты, регулирующие общественные отношения в сфере осуществления функций государства. Способность должностных лиц принимать решения, имеющие юридические последствия, используется в интересах одних лиц и в ущерб законным интересам других, общества и государства.

Часть первая предлагаемой статьи должна предусматривать ответственность за совершение сделки, заведомо причиняющей крупный ущерб государству или государственной организации. В качестве отягчающего квалификацию обстоятельства во второй части следует предусмотреть извлечение виновным незаконной имущественной выгоды.

«Статья. Коррупционная сделка

Совершение сделки, заведомо причиняющей крупный ущерб государству или государственной организации, —

То же деяние:

совершенное организованной группой;

причиняющее особо крупный ущерб, —

Примечание. В статьях настоящей главы крупным ущербом либо доходом в крупном размере признаются ущерб либо доход в сумме, превышающей один миллион пятьсот тысяч рублей, особо крупным — шесть миллионов рублей».

О нацеленности нормы на пресечение коррупционных отношений свидетельствует перечень возможных субъектов предусмотренного ею посягательства. Ими могут быть как должностные лица, так и граждане, которые от своего имени или юридического лица вступают в договорные отношения с государством и государственными организациями. Коррупционная сделка как преступление предполагает необходимое соучастие. В диспозиции статьи отсутствует указание на то, что один из субъектов обязательно является должностным лицом. Участие специального субъекта обусловлено характером общественно опасных последствий, которые выступают результатом предательства публичных интересов при осуществлении функций государства.

При уголовно-правовой характеристике коррупционной сделки важно учитывать, что крупный ущерб государству представляет собой непосредственный результат ее совершения и имманентный признак. Его причинение не может быть связано с последующим поведением участников договора. Например, отсутствует состав комментируемого преступления в случае невозвращения государственного кредита, выданного на законных основаниях.

Так, М. П. Клейменов пишет о принципиальном изменении коррупционной обстановки, которое связано с распространением коррупционных сетей, включающих три основные подсистемы: коммерческую или финансовую структуру, реализующую полученные выгоды и льготы, принимающих «нужные» решения и прикрывающих их чиновников, в некоторых вариантах — управленцев крупнейших коммерческих банков[17].

Особенно активно формируются коррупционные отношения между властью и бизнесом. Согласно данным, опубликованным Всероссийским центром изучения общественного мнения, «более половины опрошенных заявили, что степень коррумпированности этих отношений в России крайне высока... Среди причин высокого уровня коррупции респонденты отметили: укорененность коррупции как “нормы жизни” в сознании как предпринимателей, так и населения в целом (32%), а также убежденность части предпринимателей в том, что нормы закона в принципе не позволяют вести нормальную предпринимательскую деятельность и чтобы выжить, бизнес вынужден вступать в коррупционные связи с чиновниками (28%)»[18]. За девять месяцев 2010 г. сотрудники милиции выявили на 15% больше коррупционных групп, чем за тот же период 2009 г.[19]

Порецким районным судом Чувашской Республики был вынесен обвинительный приговор по уголовному делу в отношении С., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 289, ч. 2 ст. 285, ст. 289, чч. 2 ст. ст. 285, 286, ст. ст. 196, 289, чч. 3 ст. ст. 30, 159, ч. 2 ст. 286 УК РФ. Обвиняемый, будучи главой органа местного самоуправления, одновременно являлся соучредителем ряда коммерческих организаций, которым предоставлял незаконные льготы, используя свое должностное положение. Корме того, он злоупотреблял полномочиями в интересах других коммерческих организаций[20]. В этом случае мы имеем не отдельные посягательства на интересы власти и службы, а сложившуюся систему коррупционных отношений. И было бы правильно отразить данное обстоятельство в квалификации преступной деятельности С. В приведенном примере соучредители предприятий, которые осознанно, в ущерб интересам общества пользовались льготами и преимуществами, предоставляемыми С., а также лица, в чьих интересах он злоупотреблял своими полномочиями, остались неподсудны.

Реализация схем разворовывания миллиардов бюджетных рублей требует тщательной организации, а формирования, совершающие такие преступления, можно назвать коррупционными группами. На коллегии Генеральной прокуратуры России Генеральный прокурор Ю. Чайка заявил: «Анализ деятельности оперативных служб и следственных органов свидетельствует о низкой их активности в выявлении и расследовании организованных форм коррупции... Как-то совсем правоохранители не выявляют организованные коррупционные группировки, когда чиновники-взяточники и казнокрады объединяются в эдакий спрут. А ведь в таком деле просто рубить маленькие щупальца, наверное, мало»[21].

Уголовный закон предусматривает ответственность за организацию преступного сообщества и участие в нем (ст. 210 УК РФ). Преступное сообщество характеризуется структурированностью, единым руководством, его участники объединяются «в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды». Но официальная статистика свидетельствует о том, что в борьбе с коррупцией норма практически не участвует. За руководство преступным сообществом или участие в нем, совершенные лицом с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 210 УК РФ), четыре последних года суды обвинительных приговоров не выносили.

В числе прочего неучастие нормы о преступном сообществе в предупреждении организованной коррупции обусловливает ограничение сферы ее применения особыми категориями преступлений. Основные составы злоупотребления должностными полномочиями, превышения должностных полномочий, получения и дачи взятки описывают преступления средней тяжести, а нецелевое расходование бюджетных средств, средств государственных внебюджетных фондов и незаконное участие в предпринимательской деятельности — небольшой.

Опасность коррупционной группы состоит в объединении должностных, других лиц в целях извлечения незаконной имущественной выгоды путем использования участниками своих должностных полномочий или положения. Подобно тому, как при бандитизме (ст. 209 УК РФ) опасно само создание вооруженной группы, которая имеет целью совершать нападения на граждан и организации, коррупционное объединение должностных лиц с другими гражданами в целях извлечения незаконной имущественной выгоды создает реальную угрозу функционированию государства. Существенное усиление ответственности для организованной коррупции в сравнении с ситуативными преступниками (дача взятки преподавателю, врачу, сотруднику ГИБДД и т. д.) является социально обоснованным. Объединяющиеся с чиновниками участники коррупционной группы, в отличие от нерадивого студента, родственника больного, невнимательного водителя, намереваются совершить не единичное преступление, а организовать совместную деятельность по извлечению незаконной имущественной выгоды из должностных преступлений. Поэтому в качестве посягательств, которые бы могли образовывать реальную совокупность с созданием коррупционной группы, выступают злоупотребление должностными полномочиями, их превышение, получение и дача взятки, хищение с использованием служебного положения и т. д.

Для повышения эффективности противодействия наиболее опасным посягательствам действующий УК РФ уже формулирует запреты на объединение лиц в целях совершения преступлений и содействие подобным организациям. Противодействие терроризму не ограничивается запретом «совершения взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба...» (ст. 205 УК РФ). Статья 2051 УК РФ предусматривает ответственность за содействие террористической деятельности, которое заключается в склонении, вербовке или ином вовлечении лица в совершение преступлений террористической направленности. Более того, ввиду значительности угрозы, преступлением признаны публичные призывы к осуществлению террористической деятельности и публичное оправдание терроризма (ст. 2052 УК РФ).

Предупредительный потенциал подобных норм состоит не только в упреждении непосредственного разрушения общественных отношений, но и в возможности за счет их применения значительного усиления ответственности виновных. В качестве отдельных составов определены: организация незаконного вооруженного формирования и участие в нем (ст. 208 УК РФ); бандитизм (ст. 209 УК РФ); организация преступного сообщества и участие в нем (ст. 210 УК РФ). В главе 34 УК РФ «Преступления против мира и безопасности человечества» предусмотрена ответственность за планирование, подготовку или развязывание агрессивной войны (ст. 353 УК РФ) и публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (ст. 354 УК РФ). Заметим, что перечисленные нормы трудно назвать мертворожденными. По данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, в 2009 г. за совершение преступления, предусмотренного ст. 208 УК РФ, осуждено 176 человек, ст. 209 — 242, ст. 210 — 205 (форма № 10-а); в 2010 г. — 154, 262 и 253 соответственно; в 2011 г. — 145, 304 и 303; в 2012 г. — 216, 213, 293; в 2013 г. — 203, 190, 140 человек.

Учитывая изложенное, следует отметить, что очевидна потребность в развитии уголовно-правовых средств предупреждения организованной коррупции. Помимо криминализации поведения субъектов, извлекающих выгоду из должностного злоупотребления, следует установить ответственность за деятельность коррупционных групп. В первой части предлагаемой к включению в УК РФ статьи нужно запретить «создание коррупционной группы в целях извлечения членами группы незаконной имущественной выгоды путем использования, входящим(ми) в ее состав дол- жностным(ми) лицом(ами) своих должностных полномочий или должностного положения, а равно руководство такой группой». Вторая часть, как это традиционно бывает в подобных нормах, должна запрещать «участие в коррупционной группе или совершаемых ею преступлениях».

В качестве возможных субъектов, которые создают и руководят преступной группой, могут выступать не только должностные лица, но и те, кто не обладает какими-либо распорядительными полномочиями. Ими могут стать лица, непосредственно или через подставных менеджеров занимающиеся предпринимательской деятельностью, а также так называемые лица, занимающие высокое положение в преступной иерархии. Создание коррупционной группы следует считать юридически оконченным с того момента, когда ее участники объединились и определили конкретные коррупционные схемы по извлечению незаконной имущественной выгоды путем использования входящими в группу должностными лицами своих полномочий или положения. Совершаемые членами коррупционной группы другие, уже предусмотренные в уголовном законе преступления требовали бы дополнительной квалификации.

Опасность коррупционной группы и целесообразность формулирования в УК РФ соответствующей нормы не ограничиваются тем, что предусмотренный в ней сговор предшествует совершению ряда корыстных посягательств на деятельность органов власти и экономическую безопасность государства. Предлагаемый к включению в УК РФ состав предусматривает необходимое соучастие, объединение в преступных целях недобросовестных чиновников с другими лицами. В нем отражен такой существенный признак коррупции, как заинтересованность в ней определенной части общества. Коррупцию (от лат. corruptio — подкуп) постоянно подпитывают те, кто побуждает должностных лиц к предательству публичного интереса, поэтому они также должны выступать в качестве субъектов предлагаемого к криминализации преступления.

Признать преступлениями участие в коррупционной сделке и создание коррупционной группы позволяет легальное определение коррупции, где данный феномен представлен как общественно опасная деятельность. Существенным также является то, что коррумпированное должностное лицо «нарушает интересы общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг

имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для

22

третьих лиц...».

Существуют серьезные проблемы в нормативном регулировании имущественных отношений с участием государственных организаций. Следует признать необходимость развития административно-имущественного права, которое бы объединило управление публичной собственностью, оказание государственных и муниципальных услуг на базе объектов публичной собственности, размещение государственного и муниципального заказа, необходимого для создания и функционирования объектов публичной собственности. Помимо этого, самого активного обсуждения заслуживают вопросы более интенсивного включения в сферу административно-правового регулирования отношений, связанных с экспроприацией, имущественной ответственностью казны, а также правовым статусом и деятельностью некоторых юридических лиц публичного права — организаций, вступающих в имущественные отношения для выполнения возложенных на них публичных функций и преследующих при этом публичный интерес (государственные корпорации и компании, учреждения и др.)[22] [23].

Принимая во внимание изложенное, полагаем, что совершенствование уголовно-правовых мер противодействия коррупции должно осуществляться с учетом изменения сущности Российского государства, вызванного переходом от распределительной экономики к рыночным отношениям. Эффективное осуществление функций государства требует его активного участия в имущественных отношениях с частным сектором. Уголовно-правовая задача состоит в запрещении не только отдельных преступлений должностных лиц, но и коррупционных отношений. Ее решение может состоять в установлении уголовной ответственности за совершение сделки, причиняющей крупный ущерб государству, а также организацию коррупционной группы, руководство ею и участие в ней.

Важно понимать, что эффективность противодействия коррупции, пресечения расхищения бюджетных средств зависит и от качества нормативного регулирования процедур вступления государственных организаций в имущественные отношения. Четкое определение порядка, критериев эффективности и задач такой деятельности позволит отличить добросовестную сделку с участием государства от коррупционной. Следует признать необходимость установления специального, публично-правового режима участия государства в экономике, который бы обеспечил достижение общественно значимого интереса при осуществлении государством экономических функций.

[1] Хабриева Т. Я. Коррупция и право: доктринальные подходы к постановке проблемы // Журнал российского права. 2012. № 6. С. 14.

[2] Трансперенси Интернешнл — Индекс взяткодателей за 2011 г. URL: www.transparency.org (дата обращения: 25.08.2012).

[3] Общественное мнение - 2011. М., 2012. URL: http://www.levada.ru/books/ obshchestvennoe-mnenie-2011 (дата обращения: 25.08.2012).

[4] Доклад Генерального прокурора Российской Федерации Ю. Я. Чайки на заседании Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 27 апреля 2013 г. URL: http://genproc.gov.ru/smi/news/genproc/news-82413/ (дата обращения: 30.04.2013).

[5] Тезисы содоклада В. В. Лунеева на расширенном заседании Бюро Отделения общественных наук РАН 29 апреля 2013 г. «Фактические и правовые реалии противодействия экономической преступности». URL: http://crimpravo.ru/blog/ 2454.html#comments (дата обращения: 05.05.2013).

[6] Стенографический отчет о заседании Совета по противодействию коррупции 13 января 2011. URL: http://президент.Рф/transcripts/10067 (дата обращения: 24.04.2011).

[7] Интервью начальника Главного управления по надзору за исполнением федерального законодательства Генеральной прокуратуры Российской Федерации Анатолия Паламарчука журналу «Законность» (15 февраля 2012 года). URL: http:// genproc.gov.ru/news/news-74982/ (дата обращения: 26.03.2012).

[8] Сайт прокуратуры Томской области. URL: http://prokuratura.tomsk.gov.ru/news/ 831.htm (дата обращения: 04.05.2011).

[9] Курганский высокопоставленный налоговик, причинивший бюджету ущерб в 800 тыс. рублей, отделался штрафом. URL: http://ura.ru/content/kurgan/30-08-2012/ news/1052146887.html (дата обращения: 08.09.2012).

[10] 41% российских бизнесменов считает, что коррупция — это норма жизни. URL: http://www.transparency.org.ru/v-rossii/41-rossiiskikh-biznesmenov-schitaet-chto- korruptciia-eto-norma-zhizni (дата обращения: 18.10.2012).

[11] Сайт Следственного комитета Российской Федерации. URL: http://www. sledcom.ru/corruption/inquest/ (дата обращения: 12.05.2011).

[12] О противодействии коррупции : федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. № 52, ст. 6228. С. 15834-15840.

[13] Сайт радиостанции «Эхо Москвы». URL: http://www.echo.msk.ru/programs/ lex/741179-echo/ (дата обращения: 04.05.2011).

[14] Доклад Генерального прокурора Российской Федерации Ю. Я. Чайки на заседании Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 27 апреля 2013 г. ; Доклад на заседании Совета Федерации Генерального прокурора Российской Федерации Ю. Я. Чайки о состоянии законности и правопорядка в Российской Федерации и работе по их укреплению за 2011 г. URL: http:// genproc.gov.ru/ genprokuror/appearances/document-76185/ (дата обращения: 30.04.2013) ; Доклад на заседании Совета Федерации Генерального прокурора Российской Федерации Ю. Я. Чайки о состоянии законности и правопорядка в Российской Федерации и работе по их укреплению за 2010 г. URL: http:// genproc.gov.ru/genprokuror/ appearances/document-71822/ (дата обращения: 30.04.2013).

[15] Счетная плата не досчиталась в бюджете 700 млрд рублей. URL: http:// www.izvestia.ru/news/511590 (дата обращения: 18.05.2012) ; Тезисы выступления С. В. Степашина на пленарном заседании Государственной Думы по отчету о работе Счетной палаты в 2012 году (15 февраля 2013 года). URL: http://www.ach.gov.ru/ ru/chairman/?id=1044 (дата обращения: 04.05.2013).

[16] Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. 10-е изд. М., 1911. С. 158.

[17] Клейменов М. П. Экспертные оценки коррупции в мире и России // Меры противодействия коррупции: проблема разработки и реализации : мат-лы науч.-практ. семинара с приложением международных правовых актов и проектов федеральных законов / под ред. С. В. Землюкова. Барнаул, 2009. С. 99.

[18] Сайт Межрегионального общественного движения «против коррупции». URL: http://www.anticorr. ru/glavnaya-tema/200-rossijskie-predprinimateli-predpochitayut- lobbizm-korrupcii.html (дата обращения: 15.03.2011).

[19] Рашид Нургалиев: кому не жалко государственных денег. URL: http://www.vesti. ru/doc.html?id=396576 (дата обращения: 13.03.2011).

[20] Вынесен приговор в отношении главы администрации [Электронный ресурс] // Государственная автоматизированная система Российской Федерации «Правосудие». URL: http://porecsky.chv.sudrf.m/modules.php?name=press_dep&op=1&did=46 (дата обращения: 15.07.2009).

[21] Цит. по: Куликов В. Проверка с пристрастием // Рос. газета. 2012. 9 авг.

[22] О противодействии коррупции : федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ // Рос. газета. 2008. 30 дек.

[23] Винницкий А. В. О методологии научных исследований имущественных отношений с участием государства и муниципальных образований // Муниципальная служба: правовые вопросы. 2011. № 3. С. 18.