Нормы, устанавливающие сроки содержания под стражей обвиняемых и порядок их продления, составляют важнейшую часть процедуры применения данной меры пресечения, урегулированной УПК РФ, но также и международно-правовыми стандартами.

Порядок продления срока содержания под стражей либо об отмене или изменении данной меры пресечения в полной мере согласуется с практикой ЕСПЧ, так как является определенной системой, позволяющей на различных стадиях уголовного судопроизводства давать мотивированную оценку обоснованности дальнейшего содержания под стражей обвиняемого. При этом ЕСПЧ в своих решениях неоднократно подтверждает, что первоначальные основания для заключения под стражу не всегда сохраняются по прошествии определенного срока предварительного расследования и судебного разбирательства1.

Острота и важность анализируемой процедуры подтверждается тем, что в пилотном постановлении в отношении России ЕСПЧ специально акцентировал внимание на проблемах, связанных с избранием и продлением заключения под стражу . Особо подчеркивается, что необходимость соблюдения национальными судами «разумности сроков» содержания под стражей должна быть удостоверена в решениях национальных судов после того, как заявители провели под стражей длительное время .

По данным судебной статистики около 99 % ходатайств о продлении срока содержания под стражей удовлетворяется судами. Следует отметить и то, что решения о продлении вышеуказанной меры пресечения обжалуют, в зависимости от категории преступления, от 8 до 15 % лиц, в отношении которых вынесены такие решения. Повышенную обеспокоенность вызывает динамика роста числа ходатайств о продлении срока содержания под стражей, с которыми обращаются в суд органы предварительного расследования, и соответственно количество удовлетворенных ходатайств. В частности, если в 2004 г. было вынесено 97 585 таких решений, то в 2014 г. их было уже 207 363, а в 2015-м - 226 875. Во многих случаях длительность содержания под стражей вызвана не объективными причинами, обуславливающими ее [1] [2] [3] необходимость, а имеющейся волокитой в ходе предварительного расследования1.

По данным анализа результатов апелляционного пересмотра 450 постановлений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу виды решений суда апелляционной инстанции по частоте вынесения располагаются следующим образом:

об оставлении постановления об избрании меры пресечения без изменения - 89,1 %;

об изменении постановления об избрании меры пресечения - 8,4 %;

об отмене постановления об избрании меры пресечения в связи с существенным нарушением УПК РФ и о направлении материалов в суд первой инстанции - 2,4 %;

об отмене постановления об избрании меры пресечения и вынесении нового решения - 0 % .

Из смысла ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод вытекает, что при рассмотрении ходатайства (как об освобождении, так и о продлении) суд обязан руководствоваться в первую очередь тем, что лицо не должно подвергаться пыткам, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению либо наказанию . Далее, согласно п. 3 ст. 5 Конвенции каждое лицо, заключенное под стражу, вправе предстать перед судом и обосновать свою позицию. [4] [5]

В каждом случае суд должен обсуждать вопрос о применении к обвиняемому другой, менее строгой меры пресечения. По общему правилу лицо всегда должно освобождаться из-под стражи до суда, если только государство в лице должностных лиц со стороны обвинения не докажет необходимость обратного1.

Опорным, исходным стандартом, на котором основана работа правового механизма, является стандарт разумного срока, который в настоящее время имеет законодательное закрепление в ст. 6.1 УПК РФ, но который, как известно, производен от соответствующего международно-правового стандарта.

По мнению ЕСПЧ национальные судебные органы должны обеспечить, чтобы в рамках каждого конкретного дела продолжительность предварительного заключения обвиняемого не превышала разумный срок. Для этого они должны, уделяя должное внимание принципу презумпции невиновности, исследовать все факты, которые могут свидетельствовать «за» или «против» наличия общественного интереса, связанного с отступлением от правила, закрепленного в ст. 5 Конвенции, и изложить их в своих решениях по ходатайствам об освобождении[6] [7].

Как и во многих других международно-правовых стандартах, определяющих в настоящее время порядок принятия решений о заключении под стражу, отправным положением, на котором сформировался стандарт «разумного срока», было правило, закрепленное в п. 3 ст. 5 Конвенции, где указано, что любое лицо имеет право на достаточно краткий срок рассмотрения его дела или на то, чтобы оно было освобождено как минимум до начала судебного разбирательства1.

Интерпретируя правило, закрепленное в п. 3 ст. 5 Конвенции, ЕСПЧ, в частности, указал следующее: «Власти РФ должны были:

а) либо рассмотреть возможность применения альтернативных мер пресечения,

б) либо, как минимум, объяснить в своих постановлениях, почему такие альтернативные меры не обеспечили бы надлежащий ход судебного разбирательства»[8] [9] [10].

По мнению Европейского Суда отсутствие оснований в решениях органов судебной власти о продлении срока содержания лица под стражей несовместимо с принципом защиты от произвольного решения, гарантированным п. 1 ст. 5 Конвенции . Кроме того, Европейский Суд устанавливает ряд требований, совокупность которых необходимо учитывать в каждом случае продления срока содержания под стражей, более того, от соблюдения которых зависит, был ли срок содержания под стражей разумным.

Наличие общественного, публичного интереса, который с учетом презумпции невиновности оправдывает установленные законом исключения из принципа уважения личной свободы[11]. Длительность содержания под стражей в конкретном деле может обусловливаться только наличием ссылок на действительно существующие требования общественного интереса1.

Европейский Суд постоянно обращал внимание на то, что тяжесть обвинений не может сама по себе оправдать длительный период предварительного заключения. Оценивая продолжительность содержания лица под стражей, Европейский суд полагает, что она может считаться обоснованной только в том случае, если имеются конкретные фактические обстоятельства, которые должен указать в своем решении суд, того, что соблюдение публичных интересов превосходит правило уважения личной свободы.

Европейский Суд обращает внимание на недопустимость ограничения свободы в течение длительного периода, если это не оправдано действительными доказательствами. Поэтому в каждом случае срок содержания под стражей должен продлеваться в общем порядке[12] [13] [14].

Можно констатировать, что в процедуре продления срока содержания под стражу стандарт «доказанности/обоснованности», но уже не «подозрения», а обвинения, по которому обвиняемый был предан суду. Европейский Суд констатировал, что неспособность суда детально раскрыть основания продления срока содержания под стражей нарушает «стандарт законности», предусмотренный п. 1 ст. 5 Конвенции .

Итак, стандарт продления судом срока содержания обвиняемого под стражей можно считать действующим лишь в тех случаях, когда имеются основания для дальнейшего применения этой меры пресечения, подтвержденные конкретными доказательствами.

Фактические обстоятельства, указанные в ст. 97, 99 УПК РФ, должны подтверждаться достоверными доказательствами, как имеющимися в уголовном деле, так и дополнительно представленными сторонами суду. В соответствии с положениями ст. 99 УПК РФ суду нужно обращать внимание и на иные обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого. Иное нарушало бы международно-правовой стандарт, гарантирующий право личности на свободу передвижения.

Следует обратить внимание, что так же, как и при решении вопроса о мере пресечения, при продлении срока содержания под стражей необходимо руководствоваться презумпцией освобождения лица из-под стражи и только при наличии доказательств, подтверждающих существование обоснованного подозрения и одного или нескольких из вышеприведенных оснований, а также убеждения в невозможности избрания иной меры пресечения, основанного на анализе доводов сторон pro et contra, следует применять исключительную меру пресечения[15] [16].

Наличие судимости, а тем более факт привлечения заявителя к административной ответственности не оправдывает его длительного содержания под стражей. В одном из своих решений ЕСПЧ указал, что прежние судимости лица, а также случаи многократного привлечения к административной ответственности может подтверждать суждение о том, что лицо далее будет продолжать преступные занятия, но не то, что подсудимый в будущем скроется

от судебного разбирательства. Поэтому данные основания в любом случае должны быть конкретизированы1.

Например, опасность того, что обвиняемый скроется, не вытекает исключительно из того, что он мог легко пересечь границы. Должен быть ряд обстоятельств, таких как отсутствие долговременных установившихся связей в стране, дающих основания полагать, что последствия и риски побега будут казаться для него меньшим злом, чем продолжающееся тюремное заключение. ЕСПЧ также подчеркнул, что согласно пункту 3 ст. 5 Конвенции при решении вопроса о том, подлежит ли лицо освобождению или заключению под стражу, власти обязаны рассмотреть альтернативные меры обеспечения явки этого лица в суд . В развитие этой позиции ЕСПЧ указал на то, чтобы национальные суды обосновали существование риска того, что заявитель мог скрыться от правосудия, продолжить преступную деятельность или воспрепятствовать производству по делу тем, что он ранее судим и является наркозависимым. Европейский суд признал, что эти основания могли быть существенными для оценки необходимости продления срока содержания обвиняемого под стражей. Ошибку со стороны национальных судебных органов ЕСПЧ усмотрел в том, что они лишь сослались на них, не предоставив никаких дополнительных объяснений. Они не указали, были ли ранее предъявленные заявителю обвинения сопоставимы по характеру или степени тяжести с обвинениями, предъявленными ему в ходе настоящего судебного разбира- [17] [18] тельства. Также они не оценили иные аспекты личности заявителя и его личные обстоятельства1.

Согласно позиции Европейского Суда на судебных органах лежит обязанность устанавливать конкретные факты, которые в случае их подтверждения доказательствами могут выступить основанием для продления срока содержания под стражей. Но бремя доказывания не может быть возложена на подсудимого[19] [20] [21].

В одном из своих решений ЕСПЧ указывает следующее: «Ходатайствуя о продлении срока содержания заявителя под стражей до 16 сентября 2006 г., следователь не продемонстрировал существования конкретных фактов, имеющих значение для продления срока, указав лишь, что освобождение заявителя является «несвоевременным» В итоге ЕСПЧ констатировал в данном деле нарушение статьи 5 Конвенции.

Суду следует мотивировать свои выводы о необходимости продления содержания под стражей обвиняемого. По делу «Худоеров (Khudoyorov) против Российской Федерации» Европейский Суд указал, что в решениях национальных органов не указывались причины, по которым они, несмотря на доводы, представленные заявителем в поддержку его ходатайств об освобождении, считали решающим то, что он мог скрыться от правосудия .

Приведем пример из судебной практики. Ленинский районный суд Пермского края, принимая решение о продлении подсудимой Епифановой Е.В. срока содержания под стражей на 3 месяца, сослался на определенные обстоятельства дела, в том числе на данные о личности подсудимой и на условия жизни ее семьи (постановление от 18.12.2014 г.). При этом из протокола судебного заседания не следовало, что судом были исследованы какие- либо доказательства, подтверждающие вышеуказанные обстоятельства. Апелляционным постановлением от 14.01.2015 г. постановление было отменено, а материал направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Далее, «обоснованное подозрение» и наличие обстоятельств, предусмотренных ст. 97, 99 УПК РФ, еще не создают достаточное основание для продолжительного содержания под стражей. Должны наличествовать и иные обстоятельства, с помощью которых можно оправдать изоляцию лица от общества на более продолжительный срок, чем первоначальный.

Сама по себе сложность уголовного дела не служит основанием для продления судом срока содержания под стражу. Вместе с тем суд будет оценивать этот факт вкупе с другими обстоятельствами, которые могут повлиять на решение суда.

Также нельзя класть в основу судебного решения о продлении срока содержания под стражей то, что лицо совершило тяжкое преступление. Тяжесть должна оцениваться судом как одно из обстоятельств, учитываемых при избрании меры пресечения в соответствии со ст. 99 УПК РФ, но «основные» обстоятельства ими не подменяются.

Важное значение в деятельности судов, принимающих решения о продлении срока содержания под стражей, имеет стандарт «неизменность обстоятельств». Формула его, изложенная в решениях ЕСПЧ, такова: «обстоятельства, послужившие основаниями для избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу, не отпали и не изменились»[22]. В понимании Европейского Суда по мере расследования дела обстоятельства, ранее служившие обоснованием для избрания заключения под стражу, могут утратить свою актуальность и убедительность, то есть «по прошествии времени первоначальные основания для заключения под стражу становятся все менее значимыми, и что суды должны приводить иные относимые и достаточные основания, требующие продолжительного лишения свободы»1.

Как указывает ЕСПЧ, на национальных органах лежит обязанность устанавливать и доказывать наличие определенных доказательств, которые по своему объему значительнее, чем сформированный на международном уровне принцип свободы передвижения[23] [24] [25]. Что касается первоначального заключения под стражу, то, естественно, суд руководствуется определенной совокупностью оснований. Однако через некоторое время часть оснований может по объективным причинам отпасть (например, после поступления уголовного дела в суд проблема уничтожения доказательств снимается). Поэтому в каждом конкретном случае суд должен дополнительно устанавливать, остались ли другие основания, оправдывающие заключение под стражу

3

и продление ее сроков .

Так, согласно позиции Европейского Суда возможность вмешательства в осуществление правосудия служит основанием для заключения под стражу только первоначальных этапах расследования, но впоследствии, по мере собирания доказательств, данное основание теряет значимость, а необходимость содержания под стражей требует подтверждения новыми сведениями[26]. Так, по делу «Мамедова (Mamedova) против Российской Федерации» ЕСПЧ признал, что «на первых этапах расследования опасность вмешательства заявительницы в отправление правосудия могла оправдать заключение ее под стражу. Но после того как были собраны доказательства данное основание потеряло значимость»1.

Таким образом, делает вывод М.А. Никонов, комментирующий вышеуказанные позиции ЕСПЧ, обстоятельства должны быть доказаны стороной обвинения в лице ее профессиональных участников не общими и абстрактнопредположительными утверждениями, а конкретными и развернуто изложенными доказательствами[27] [28] [29] [30]. Дополним, что такие доказательства могут как содержаться в материалах уголовного дела, так и дополнительно обнаружиться в суде, в ходе разбирательства.

Между тем, как правило, в производстве по продлению срока содержания под стражей суды в судебных стадиях не рассматривают вопрос о наличии основания для дальнейшего продления срока содержания под стражей, а подходят к нему с точки зрения отсутствия основания для отмены или изменения меры пресечения. Если ничего не изменилось, то срок содержания под стражей продлевается .

В качестве ярких иллюстраций этому являются подробный разбор уго- ловних дел по обвинению Комарова и Федюшина, который провел профессор Н.А. Колоколов в одной из своих научных статей. Явные пробелы в российском уголовно-процессуальном законодательстве послужили препятствием для судьи принять законное решение об изменении меры пресечения в виде

4

содержания под стражу на альтернативную меру пресечения .

Но при продлении срока содержания под стражей суд не может мотивировать свое решение тем, что основания для этого не изменились. Обвинение обязано доказать, что на момент продления срока есть любое из оснований, указанных в ст. 97 УПК РФ, и показать, в чем оно проявляется на момент продления срока содержания под стражей.

Процедура разрешения вопроса о продления в суде срока содержания подсудимого под стражей должна проходить с соблюдением стандарта справедливости судебного разбирательства. Такое решение может быть принято только в рамках проходящего в условиях состязательности судебного следствия, когда участникам со стороны обвинения и защиты предоставлены равные возможности по обоснованию своей позиции.

Обязательным является участие подсудимого в процедуре, где решается вопрос о продлении срока содержания под стражей, что вытекает из взаимосвязанных положений п. 16 ч. 4 ст. 47, ст. 108-109, 247 и 255 УПК РФ[31] и подтверждается международно-правовыми стандартами.

Часть 13 ст. 109 УПК РФ допускает рассмотрение судом вопроса о продлении срока содержания обвиняемого под стражей в необходимых случаях. Однако указанные в данной норме обстоятельства не освобождают суд от обязанности сообщить обвиняемому о дате, времени и месте судебного заседания. Участие защитника в этом заседании обязательно.

Исходя из практики ЕСПЧ, одной из основных причин нарушения п. 4 ст. 5 Конвенции о защите прав и основных свобод стало несоблюдение установленных законодательством России сроков рассмотрения жалоб лишенного свободы лица на решение об избрании или продлении в отношении него заключения под стражу. Для неукоснительного соблюдения п. 4 ст. 5 вышеуказанной Конвенции и в целях обеспечения права обвиняемого на рассмотрение такой жалобы судам нужно соблюдать следующие положения законодательства:

постановление незамедлительно вручается подозреваемому, обвиняемому, подсудимому и другим лицам или направляется тем лицам, которые не участвовали в судебном заседании с разъяснением права обжалования в течение 3 суток с момента вынесения постановления;

судом после оглашения постановления обвиняемому дается разъяснение о сроке обжалования постановления, праве на участие в суде второй инстанции и праве пользоваться услугами защитника, что заносится в протокол судебного заседания, отражается в постановлении, о разъяснении срока обжалования и процессуальных прав у обвиняемого отбирается расписка;

о принесении жалобы (представления) стороны незамедлительно извещаются, в их адрес направляются копии;

сторонам разъясняется право в конкретно обозначенный краткий срок представить возражения в суд, вынесший решение;

протокол судебного заседания должен быть изготовлен безотлагательно, в 3-суточный срок; должно быть обеспечено право на ознакомление с ним и незамедлительно рассмотрены замечания; (6) жалоба и материал должны быть направлены в суд апелляционной инстанции безотлагательно, о чем извещаются стороны.

В любом случае суды должны оперативно проводить необходимую работу по подготовке материала к апелляционному рассмотрению и направлять жалобы и необходимые материалы в суд апелляционной инстанции.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает возможность повторного, после отмены ранее постановленного приговора, продления на 6 месяцев срока содержания подсудимых под стражей при возвращении уголовного дела из вышестоящего суда в суд первой инстанции. Неоднократное продление срока содержания подсудимых под стражей заложено лишь в ч. 3 ст. 255 УПК РФ (срок может продлеваться по делам о тяжких и особо тяжких деяниях и лишь не более чем на 3 месяца за раз).

В заключение надо сделать вывод о том, что для процедуры принятия решений о продлении срока содержания под стражей либо об отмене или изменении данной меры пресечения действительны все международноправовые стандарты, реализуемые при заключении под стражу, с той поправкой, что необходимо оценить, насколько остались реальными прежние основания применения этой меры пресечения и не изменилась ли ситуация в пользу освобождения обвиняемого.

Кроме того, появляются еще и дополнительные требования:

а) к обоснованности (уровню) обвинения;

б) к наличию оснований для избрания данной меры (а не отсутствию оснований к ее отмене);

в) к действенности оснований с учетом этапа разбирательства уголовного дела.

[1] См.: Собчук М. Продление сроков следствия и содержания под стражей // Законность.

2014. № 8. С. 41.

[2]

См.: § 200-201 постановления ЕСПЧ от 10.01.2013 г. по делу «Ананьев и другие против Российской Федерации», жалобы № 42525/07, № 60800/08 //Справочная правовая система КонсультантПлюс (дата обращения 27 апреля 2016 г.).

[3]

См., например: §§ 10-12 постановления ЕСПЧ от 01.06.2006 г. по делу «Мамедова (Mamedova) против Российской Федерации» // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 26 марта 2016 г.).

[4] См.: Давыдов В.А. Очевидно, что каждое уголовное дело в интересах правосудия должно быть расследовано всесторонне, полно и объективно // Уголовный процесс. 2016. № 7.

С. 22-31.

[5]

См.: Закотянская А.Ф., Лазарева В.А. Обжалование и пересмотр постановлений о заключении под стражу как гарантия судебной защиты // Охрана прав и свобод человека и гражданина в сфере уголовного судопроизводства: Сб. мат-в междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 55-летию д-ра юрид. наук, проф., Засл. деятеля науки Рос. Федер., Почет. р-ка высш. проф. образ. Рос. Федер. О.А. Зайцева, М., 2016. С. 127-128.

См.: § 17 постановления ЕСПЧ от 20.09.2011 г. по делу ОАО «Нефтяная компания Юкос» (OAO "Neftyanaya kompaniya Yukos") против Российской Федерации», жалоба № 14902/04 // Справочная правовая система КонсультантПлюс (дата обращения 27 апреля 2016 г.).

[6] См.: Постановление ЕСПЧ от 06.12.2007 г. по делу «Линд (Lind) против Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс»; постановление ЕСПЧ от 24.05.2007 г. по делу «Игнатов (Ignatov) против Российской Федерации» // Бюллетень Европейского суда по правам

человека. Российское издание. 2007. № 10. С. 98-118.

[7]

См.: Постановление ЕСПЧ от 15.01.2013 г. по делу «Величко против Российской Федерации»; постановление ЕСПЧ от 13.11.2012 г. по делу «Пятков против Российской Федерации».

[8] Постановление Конституционного Суда РФ от 14 марта 2002 г. «По делу о проверке конституционности статей 90, 96, 122 и 216 УПК РСФСР в связи с жалобами граждан С.С. Маленкина, Р.Н. Мартынова и С.В. Пустовалова» // Собрание законодательства РФ. 2002.

№ 12. Ст. 1178.

[9]

См.: § 63 постановления ЕСПЧ от 14.12.2006 г. по делу «Щеглюк против Российской Федерации», жалоба № 7649/02 // Справочная правовая система Консультант Плюс (дата обращения 21 апреля 2016 г.).

[10]

См., напр.: § 52 постановления ЕСПЧ от 02.03.2006 г. по делу «Нахманович (Nakhmanovich) против Российской Федерации» // Справочная правовая система Консультант Плюс (дата обращения 21 апреля 2016 г.).

[11] См., например: §§ 76, 77 постановления ЕСПЧ от 26.06.1991 г. по делу «Летелье (Letellier) против Франции»; §§ 48-52 постановления ЕСПЧ от 27.08.1992 г. по делу «То- мази (Tomasi) против Франции»; постановления ЕСПЧ от 26.01.1993 г. по делу «W. против Швейцарии».

[12] См.: § 39 постановления ЕСПЧ от 07.04.2005 г. по делу «Рохлина (Rokhlina) против Российской Федерации» // Справочная правовая система Консультант Плюс (дата обращения 21 апреля 2016 г.).; § 78 постановления ЕСПЧ от 08.06.2006 г. по делу «Корчуганова против Российской Федерации», жалоба № 75039/01.

[13] См., например: § 32 постановления ЕСПЧ от 21.12.2000 г. по делу «Яблоньский против Польши» (Jablonski v.Poland) // Справочная правовая система Консультант Плюс (дата обращения 21 апреля 2016 г.); § 83 постановления ЕСПЧ от 13.03.2007 г. по делу «Кастравец против Молдавии» (Castravet v. Moldova) //Справочная правовая система Консультант Плюс (дата обращения 21 апреля 2016 г.); § 47 постановления ЕСПЧ по делу «Долгова против Российской Федерации» // Справочная правовая система Консультант Плюс (дата обращения 21 апреля 2016 г.).

[14]

В постановлении ЕСПЧ по делу «Фурсенко против Российской Федерации» от 24.04.2008 г. Европейский Суд установил нарушение пунктов 1, 3, 4 ст. 5 Конвенции, выразившееся в длительном досудебном заключении заявителя. См.: постановление ЕСПЧ

от 24.04.2008 г. по делу «Фурсенко против Российской Федерации» - URL:http://www.supcourt.ru/news_detale.php?id=6018

[16] Никонов М.А. Применение меры пресечения в виде заключения под стражу: правовые позиции ЕСПЧ и КС РФ. С. 57.

[17] См.: § 48 постановления ЕСПЧ по делу «Сергей Медведев против Российской Федерации» // Справочная правовая система КонсультантПлюс (дата обращения 27 апреля 2016 г.); § 51 постановления ЕСПЧ по делу «Алексей Макаров против Российской

Федерации» // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 27 апреля 2016 г.).

[18]

См.: § 47 постановления ЕСПЧ от 15.01.2013 г. по делу «Величко против Российской Федерации» // Справочная правовая система КонсультантПлюс (дата обращения 27 апреля 2016 г.).

[19] См.: постановление от 15.01.2013 г. по делу «Величко против Российской Федерации»; постановление от 13.11.2012 г. по делу «Пятков против Российской Федерации».

[20] См.: Постановление ЕСПЧ от 01.06.2006 г. по делу «Мамедова (Mamedova) против Российской Федерации» // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 26 марта 2016 г.).

[21]

См.: Постановление ЕСПЧ от 08.11.2005 г. по делу «Худоеров (Khudoyorov) против Российской Федерации».

[22] См.: § 187 постановления ЕСПЧ от 31.05.2011 г. по делу «Ходорковский против Российской Федерации», жалоба № 5829/04.

[23] См.: § 61 постановления ЕСПЧ от 10.02.2011 г. по делу «Пелевин против Российской Федерации», жалоба № 38726/05.

[24] См., например: § 78 постановления ЕСПЧ от 08.06.2006 г. по делу «Корчуганова против Российской Федерации», жалоба № 75039/01.

[25] См., например: постановление ЕСПЧ от 26.06.91 г. по делу «Летелье (Letellier) против Франции» // Европейский суд по правам человека. Избранные решения: в 2 т. М., 2000. Т.1. С. 690.

[26] См., например: Постановление ЕСПЧ от 01.06.2006 г. по делу «Мамедова (Mamedova) против Российской Федерации» // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 26 марта 2016 г.).

[27] См.: Там же.

[28]

См.: Никонов М.А. Указ. соч. С. 60.

[29]

См., например: Кассационное определение Верховного Суда РФ от 20 декабря 2005 г. № УК 74-о05-58 // СПС КонсультантПлюс (дата обращения 26.03.2016 г.).

[30] См.: Колоколов Н.А. Механизм избрания меры пресечения судом нуждается в коренной модернизации // Уголовный процесс. 2014. №. 8. С. 28-38.

[31] См.: Определение Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2004 года № 132-О «По жалобе гражданина А.В. Горского на нарушение его конституционных прав пунктом 6 части второй статьи 231 УПК РФ» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2004. № 6. С. 36.