Начиная с середины ХХ века, в теории международного частного права появилась концепция, получившая наименование «сверхимперативных норм». Изначально возникнув в доктрине и судебной практике европейских государств, она получила широкое распространение, находя свое выражение в международных договорах, актах Европейского Союза (далее - ЕС), а также в национальном законодательстве большинства государств.

В настоящее время такие положения содержатся, в частности, в законодательных актах Аргентины, Венесуэлы, Италии, Кореи, Швейцарии, России и других стран. При этом в последние годы предписания о сверхимперативных нормах включаются и в акты тех стран, которые ранее не регулировали данный вопрос (например, КНР, Парагвая, Польши, Сербии, Турции, Хорватии, Черногории, Уругвая и др.).

Г осударства по-разному решают проблему применения таких норм.

1. В зависимости от сферы их применения можно выделить:

Страны, законы которых предусматривают возможность применения сверхимперативных норм к любым видам трансграничных частноправовых отношений (Россия, Бельгия, Сербия, Румыния, Хорватия, Швейцария и др.). Например, согласно п. 1 ст. 1192 ГК РФ «правила настоящего раздела (раздела VI части третьей ГК РФ - О.З.) не затрагивают действия императивных норм законодательства РФ, которые регулируют соответствующие отношения независимо от подлежащего применению права»[1]. Таким образом, данная статья не ограничивает возможность применения сверхимперативных норм какой-либо сферой, распространяя их действие на все виды трансграничных частноправовых отношений. Аналогичным образом данный вопрос решен в ГК Нидерландов (ст. 7 книги Х) и Законе Хорватии о международном частном праве 2016 г. (ст. 13).

Страны, законодательство которых ограничивает возможность применения сверхимперативных норм сферой договорных обязательств. Так, согласно § 31 Закона Эстонии о международном частном праве 2002 г. «положения настоящего раздела (раздела I части шестой Закона - О.З.) не затрагивают действия предписаний эстонского законодательства, регулирующих договор независимо от применимого права»[2] [3] [4]. Аналогичное правило содержит Закон Доминиканской Республики о международном частном праве 2014 г. (ст. 66).

Особое место в данной классификации занимает Закон Турции о международном частном праве и процессе 2007 г. , который по-разному определяет сферу применения сверхимперативных норм страны суда (lex fori) и положений иных стран. Так, ст. 6 Закона распространяет действие предписаний страны суда на все виды трансграничных частноправовых отношений. В отличие от этого, ст. 31 ограничивает возможность учета сверхимперативных норм иных стран, имеющих тесную связь с отношением, исключительно сферой договорных обязательств.

В зависимости от вида потенциально применимых

13

сверхимперативных норм можно выделить:

(1) Страны, законодательство которых предусматривает возможность применения как сверхимперативных норм страны суда (lex fori), так и положений иных стран (Россия, Болгария, Швейцария, Румыния,

Нидерланды, Черногория, Хорватия, Литва и др.). Так, п. 1 ст. 1192 ГК РФ устанавливает действие сверхимперативных норм законодательства РФ, в то время как пункт 2 данной статьи закрепляет право суда принять во внимание «предписания права другой страны, имеющей тесную связь с отношением». Аналогичным образом данный вопрос решен в ГК Румынии (ст. 2.566).

Г осударства, законы которых предусматривают применение только сверхимперативных норм страны суда (lex fori) (Грузия, Республика Македония, Корея, КНР, Венесуэла).

Страны, законодательство которых вообще не регулирует данный вопрос (Австрия, Норвегия, Финляндия, Япония и др.). Так, ни Закон Японии об общих правилах применения законов 1986 г. (в ред. 2006 г.), ни Закон Австрии о международном частном праве 1978 г. (в ред. 2012 г.) не содержат предписаний о сверхимперативных нормах. Несмотря на это, как доктрина, так и судебная практика указанных государств признает необходимость их

14

применения .

Кроме того, в отсутствие общих положений о сверхимперативных нормах, соответствующие предписания закрепляются в отдельных законах. Например, согласно § 5 Акта Норвегии о праве, применимом к договорам страхования «норвежские суды применяют императивные нормы законодательства Норвегии, регулирующие договор, независимо от применимого права»[5] [6]. Аналогичным образом данный вопрос решен в законах и других стран (например, Законе Финляндии о браке и др.).

Следует также учитывать, что возможность применения сверхимперативных норм на территории всех стран-членов ЕС (в том числе в

Австрии) обеспечивают: (1) Регламент ЕС от 17.06.2008 г. № 593/2008 о праве, применимом к договорным обязательствам (Рим I) (далее - Регламент Рим I), ограничивающий их действие сферой договорных обязательств (ст. 9); (2) Регламент ЕС от 11.07.2007 г. № 864/2007 о праве, применимом к внедоговорным обязательствам (Рим II), который распространяет действие таких норм на сферу внедоговорных обязательств (ст. 16); (3) Регламент ЕС от 27.02.2012 г. № 650/2012 о юрисдикции, применимом праве, признании и исполнении решений, а также принятии и исполнении аутентичных документов по вопросам наследования, и о создании Европейского сертификата о наследовании (Рим IV), предусматривающий возможность применения сверхимперативных норм к трансграничным наследственным отношениям (ст. 30); а также (4) Регламент ЕС от 24.06.2016 г. № 2016/1103 о сотрудничестве в сфере юрисдикции, применимого права и признания и приведения в исполнение решений по делам о режиме имущества супругов (ст. 30)[7] [8] [9] и (5) Регламент ЕС от 24.06.2016 г. № 2016/1104 о сотрудничестве в сфере юрисдикции, применимого права, признания и приведения в исполнение решений в отношении имущественных последствий

зарегистрированных партнерств (ст. 30) , распространяющие действие таких норм на трансграничные брачно-семейные отношения.

Аналогичные положения содержатся в разрабатываемом в рамках ЕС проекте Регламента о праве, применимом к компаниям (Регламент Рим Х) (ст. 10) . Признавая принцип автономии воли основополагающим принципом Проекта, его разработчики, тем не менее, отмечают необходимость учета сверхимперативных норм, что обусловлено признанием «социальной ответственности компаний перед обществом и государством»[10] [11].

Правила о сверхимперативных нормах закреплены и в международных договорах, посвященных различным видам трансграничных частноправовых отношений: (1) Гаагской конвенции о праве, применимом к дорожнотранспортным происшествиям 1971 г. (ст. 7); (2) Гаагской конвенции о праве, применимом к ответственности изготовителя 1973 г. (ст. 9); (3) Гаагской конвенции о праве, применимом к агентским соглашениям 1978 г. (ст. 11);

Гаагской конвенции о праве, применимом к трастам, и об их признании 1985 г. (ст. 16); (5) Гаагской конвенции о праве, применимом к наследованию в силу смерти 1989 г. (ст. 15); (6) Гаагской конвенции о международной защите совершеннолетних 2000 г. (ст. 20); (7) Конвенции ООН об уступке дебиторской задолженности в международной торговле 2001 г. (ст. 31); (8) Межамериканской конвенции о праве, применимом к международным контрактам 1994 г. (ст. 11); (9) Проекте Межамериканской конвенции о праве, применимом к потребительским договорам и сделкам (ст. 11) ; (10) Гаагской конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров 1986 г. (ст. 17); а также (11) Гаагской конвенции о праве, применимом к определенным правам в отношении ценных бумаг, находящихся у посредника 2006 г. (ст. 11).

При этом практически все перечисленные договоры допускают возможность применения как сверхимперативных норм страны суда (lex fori), так и соответствующих предписаний иных стран, связанных с отношением. Исключение составляют лишь последние два документа, закрепляющие только правила о положениях страны суда (lex fori).

К актам, предусматривающим возможность применения сверхимперативных норм, относятся также источники негосударственного регулирования (lex mercatoria), такие как: 1) Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010 г. (ст. 1.4) ; 2) Принципы европейского договорного права (Принципы Ландо) (ст. 1:103) ; 3) Гаагские принципы по выбору права, применимого к международным контрактам 2015 г. (ст. 11) ; 4) Принципы международных коммерческих контрактов, подготовленные Организацией по гармонизации торгового права стран Карибского Бассейна (Принципы OHADAC) (п. 3 Преамбулы) ; 5) Типовой закон о международном частном праве, подготовленный Организацией по гармонизации торгового права стран Карибского Бассейна (Типовой закон OHADAC) 2014 г. (ст. 69) ; а также разрабатываемые в сфере права интеллектуальной собственности: 6) Принципы международного частного права в сфере права интеллектуальной собственности, подготовленные Европейской группой Макса Планка (Принципы CLIP) (ст. 3:901 )[12] [13] [14] [15] [16] [17] [18]; 7) Принципы определения интеллектуальных прав в международном частном праве (Принципы WASEDA) (ст. 312) ; 8) Принципы определения подсудности и выбора применимого права в трансграничных спорах в сфере права интеллектуальной собственности, подготовленные Американским институтом права (Принципы ALI) (ст. 323) ; а также 9) Руководящие принципы права интеллектуальной собственности и международного частного права (ст. 27)[19] [20].

На необходимость учета таких норм указывают также положения различных типовых контрактов: 1) Типового дистрибьюторского контракта (Публикация МТП № 646) (ст. 24); и 2) Типового коммерческого агентского контракта (Публикация МТП № 644) (ст. 24).

Таким образом, в настоящее время можно с уверенностью говорить о практически повсеместном признании необходимости применения сверхимперативных норм не только к договорным обязательствам, но и к иным видам трансграничных частноправовых отношений, таким как: внедоговорные, брачно-семейные, наследственные, корпоративные, отношения в сфере права интеллектуальной собственности, защиты совершеннолетних, обращения ценных бумаг, трастов и др.

[1] ГК РФ. Часть третья (в ред. от 05.05.2014 г.) // СЗ РФ. 03.12.2001. № 49. Ст. 4552.

[2]Закон Эстонии о международном частном праве 2002 г. // URL: http://www.riigit

eataia.ee/en/eli/513112013009/consolide / (дата обращения: 05.02.2016).

[3]

Act on Private International and Procedural Law (Act № 5718) // URL: http://www.isp ramed.it/root/wp-content/uploads/2012/10/ippl turkey.pdf / (дата обращения: 30.04.2016).

[4] Подробнее об этом см. §1 главы III.

[5]О возможности применения сверхимперативных норм в Австрии см.: Verschraegen B. Complexity of Transnational Sources Austria. In: Ferreri S. Complexity of Transnational Sources. Reports to the XVIIIth International Congress of Comparative Law. Washington, D.C. 2010. P. 10-15; Walter U. Kommentar zum IPR-Gesetz // URL: http://www.jusline.at/Walter- Kommentar zumIPRG 44 37071.html / (дата обращения: 01.09.2016); применительно к Японии см.: Basedow J., Baum H., Nishitani Y. Japanese and European Private International Law in Comparative Perspective. Tubingen, 2008. P. 101-102.

[6]Act on Choice of Law in Insurance // URL: http://app.uio.no/lov-19921127-111-eng / (дата обращения: 01.03.2016).

[7]Council Regulation (EU) 2016/1103 of 24.06.2016 implementing enhanced cooperation in the area of Jurisdiction, Applicable Law and the Recognition and Enforcement of Decisions in Matters of Matrimonial Property // OJ. L 183/1. 08.07.2016. P. 1-29.

Yj

Council Regulation (EU) 2016/1104 of 24.06.2016 implementing enhanced cooperation in the area of Jurisdiction, Applicable Law and the Recognition and Enforcement of Decisions in Matters of the Property Consequences of Registered Partnerships // OJ. L 183/30. 08.07.2016.

Proposal for a Regulation X on the Law Applicable to Companies and Other Bodies (3 Draft) // URL: http://www.gedip-egpil.eu/reunionstravail/gedip-reunions-24.html#annexel / (дата обращения: 30.10.2015).

[10]Requejo M. 25th Meeting of the GEDIP, Luxembourg 2015 // URL: http://conflictoflaws.net/ 2015/25th-meeting-of-the-gedip-luxembourg- 18-20-september-2015 / (дата обращения:

28.09.2015).

[11]Joint Proposal of the Brazilian, Argentine and Paraguayan Governments Draft InterAmerican Convention on the Law Applicable to International Consumer Contracts and Transactions (Buenos-Aires Proposal) // URL: http://www.oas.org/dil/esp/CIDIPVII home.htm / (дата обращения: 30.04.2016).

[12]UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts 2010 // URL: http://www. unidroit.org/instruments/commercial-contracts/unidroit-principles-2010 / (дата обращения: 30.11.2014).

The Principles of European Contract Law // URL: http://www.ius.uio.no/lm/eu.contract. priciples.parts.1.to.3.2002 / (дата обращения: 30.11.2014).

[14] Principles on Choice of Law in International Commercial Contracts // URL: http://www.hc ch.net/en/instruments/conventi ons/full -text/? cid=135#text / (дата обращения: 30.07.2015).

[15]OHADAC Principles on International Commercial Contracts 2015 // URL: http://www. ohadac.com/textes / (дата обращения: 10.11.2016).

[16] OHADAC Model Law on Private International Law 2014 // URL: http://www.ohadac.com/ textes / (дата обращения: 01.11.2016).

[17] Principles on Conflict of Laws in Intellectual Property (CLIP) 2011 // URL: http://www.cl- ip.eu/www/en/pub/home.html / (дата обращения: 30.09.2015).

[18] Waseda Principles: Principles of Private International Law on Intellectual Property Rights (Joint Proposal drafted by Members of the Private International Law Association of Korea and Japan) // URL: http://www.win-cls.sakura.ne.ip/pdf/28/08.pdf / (дата обращения: 30.09.2015).

8 Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law and Judgments in Transnational Disputes as adopted by the American Law Institute // URL: http://www.wipo.

int/edocs/lexdocs/laws/en/us/us218en-part8.pdf / (дата обращения: 20.06.2013).

ILA Guidelines on Intellectual Property and Private International Law // URL: http://www. ip.mpg.de/fileadmin/IP/pdf3/ILA Guidelines-16Oct2015.pdf / (дата обращения: 01.01.2016).