Слово «культура» часто используется для обозначения культуры разных народов в определенные исторические эпохи, специфики способа существования или образа жизни какого-то общества, группы людей или определенного исторического периода, для характеристики образа жизни отдельных социальных групп или сфер деятельности. Так, на страницах учебников очень часто употребляются словосочетания «культура Древнего Египта», «культура эпохи Возрождения», «русская культура», «культура молодежи», «культура семьи», «деревенская культура», «городская культура», «культура труда», «культура отдыха» и т.д.

В обыденном сознании понятие «культура» в основном ассоциируется с произведениями литературы и искусства, театрами, музеями, архивами — всем тем, что находится в ведении министерства культуры (или аналогичного учреждения) в любой стране. Поэтому данным термином обозначают формы и продукты интеллектуальной и художественной деятельности, всю область духовной культуры.

В повседневной жизни слово «культура» выражает одобрения, понимается как наличие идеала или идеального состояния, с которым мы неявно сравниваем оцениваемые факты или явления. Например, говорят о высокой профессиональной культуре, культуре исполнения какой-то вещи. С тех же позиций оценивается поведение людей.

Теоретический анализ феноменов культуры, в частности, культурологические интенции произведений изобразительного искусства, закономерно приводит нас к выяснению соотношения культуры и природы как первой, основной формы бытия. Охватывая неорганические и органические структуры, природа являет собой ту основу, ту платформу, на которой формируется жизнь человеческого общества («Земля людей» - А. де Сент-Экзюпери), создающего «вторую природу» - культуру. Знаменательно, что уже первое употребление термина «культура» (cultura - Катон, Древний Рим) было связано с преобразованием природы: возделывание земли, обработка, уход.

Два мира - мир природы и мир свободы, который и является миром культуры, - различал И. Кант. Цель природы относительно человека, по Канту, - развитие «природных задатков и способностей людей», ибо человек существует в двух мирах - природном и культурном. Мыслитель заключал: «Приобретение разумным существом способности ставить любые цели вообще (значит, в его свободе) - это культура». Мир природы и мир свободы, считал Кант, соединяет великая сила Красоты (сила искусства). В работе «Наблюдение над чувством возвышенного и прекрасного» (1764) философ рассматривает эти категории как мерило нравственности. Перебрасывая мост от мира природы к миру свободы, И. Кант утверждает господство в культуре силы морального долга («категорического императива»). Мир природы и мир культуры слиты воедино в мироощущении человека: «Две вещи наполняют дух все новым и все возрастающим удивлением и благоговением, чем чаще и чем упорнее размышление ими занимается: звездное небо надо мною и нравственный закон во мне».

«Последней целью» природы в отношении человека, считал Кант, является культура; именно она сможет подготовить человека к его свободе. Огромная роль в достижении единства культуры и человека принадлежит красоте как символу нравственности. Эта мысль трансформировалась у последователей Канта в убеждение о «высшей» миссии искусства: сообщать утраченную целостность культуре и возможность универсального развития - художнику. В числе этих последователей были И.В. Гете и плеяда романтиков, для которых особенно близким было представление Канта о символической деятельности сознания, о способности к целостно-символическому осмыслению мира, лежащему в основе культуры.

В конце XIX столетия проблема отношения природы и культуры стала вопросом логики и методологии. Была предпринята попытка показать, что человек, имея дело с природой и культурой, использует существенно различные формы мышления и поведения. Наиболее последовательное выражение эта попытка получила в философии немецкого ученого Г. Риккерта, представителя баденской школы неокантиантства. Г. Риккерт настаивал на принципиальном различии методов, оперирование которыми дает результаты, называемые нами «природой» и «культурой».

Природа - это действительность, понятая посредством обобщений, отвлекающихся от конкретно-индивидуальных особенностей предметов. Это - конструкт, получаемый в результате использования абстрактно-общих понятий, причинно-следственных зависимостей, соответствующих объяснений, т.е. аппарата классического естествознания, например, теоретической механики.

Культура - это действительность, выявляемая индивидуализирующим подходом, т.е. представленная в ее уникальных, неповторимых, единичных образцах. Г. Риккерт разрабатывал учение о ценностях как основу теории истинного знания и нравственного действия. В основе науки, согласно Риккерту, лежит воля сверхиндивидуального субъекта, которая хочет истины. Г. Риккерт проводил мысль о принципиальном отличии предметов естественных и исторических наук, в конечном итоге объясняя это различием методов познания. Он показал, что традиционная логика, рациональность, наука не справляются с динамикой отношений между людьми и природой, и обратил внимание на то, что образ природы «рисуется» культурой, зависят от ее средств, от ее динамики, от ее самосознания.

В XX веке возникли и новые попытки представить образ культуры как сочетание творческой динамики и «натуроподобного» ее функционирования. Наиболее ярким примером такого рода является шпенглеровское сочетание культуры и цивилизации. У О. Шпенглера культура в ее уникально-творческой форме и культура как машинизированный стандарт оказываются разными фазами ее бытия. Первая, условно говоря, фаза восхождения, есть интервал, в котором оформляются ее основные понятия, образы, модусы поведения, общения, личностного бытия. На второй стадии происходит тиражирование, распространение и мельчание этих форм, вместе с тем и угасание возбуждавших их творческих сил.

В форме цивилизации культура уподобляется механически освоенной человеком природе. Интенсивное развитие культуры как определенной целостности на этом завершается, далее она может эволюционировать, только «растекаясь» в социальном пространстве; ее собственные источники исчерпаны. Такова, по Шпенглеру, судьба, например, европейской культуры.

Таким образом, Шпенглер в духе неокантиантства проводит жесткую границу между историей и природой, при этом историю он отождествляет с живым, становящимся, временным, процессуальным, органическим, а природу - с мертвым, ставшим, вечным, статичным, пространственным и механическим. Культуру Шпенглер считает всецело историческим явлением, которое нельзя анализировать при помощи естественнонаучных методов и понятий. Природу можно подводить под закон, измерять и разлагать. Историю же и ее феномен - культуру - следует творить и сопереживать. Культура, считает Шпенглер, познается не рассудком, а образной интуицией. Мыслитель ввел понятие «душа культуры». Логика, искусство, наука, политика - вторичны по отношению к этой душе. Культура же - это символически выраженная смысловая целостность (система), в которой естественно и многообразными способами реализует себя душа. «Культура, - писал Шпенглер, - как совокупность чувственно-ставшего выражения души в жестах и трудах, как тело ее, смертное, преходящее...; культура как совокупность великих символов жизни, чувствования и понимания: таков язык, которым только и может поведать душа, как она страждет».

Шпенглеровский термин «душа культуры» подтверждает мысль о том, что основание культуры невозможно свести только к разуму, логике; у нее есть душа, которая реализуется во множестве индивидуальных жизней. «Каждой великой культуре присущ тайный язык мирочувствования, вполне понятный лишь тому, чья душа вполне принадлежит этой культуре».

Соотношение природного и культурного, «органичного» и «сверхорганичного» рассматривают и мыслители ХХ века - отечественные и зарубежные. Американский философ Д. Бидни, обращаясь к концепциям Г. Спенсера, А. Крёбера и других, выделяет три позиции в определении культуры как «сверхорганического» феномена.

Первая позиция опирается на мнение Г. Спенсера: данный феномен осмысливается как «сверхорганическая эволюция», выросшая из «органической», причем «сверхорганическое» рассматривается как «внутренний атрибут социальных процессов и результатов, присущих не только человеческому обществу, но и сообществам животных.

Вторая позиция: «сверхорганическое» трактуется в психологическом смысле, что предполагает существование внутренней связи между культурой и психологической природой человека, его способностью к творчеству.

Третья позиция: термин «сверхорганическое» используется для обозначения неорганического, т.е. того, что выходит за рамки органического. Крёбер отождествляет «сверхорганическое» с социальным, ибо оно означает «сверхорганические», социальные результаты человеческой деятельности, достижения человека, образующие сферу культуры.

В противоположность Спенсеру Крёбер считал, что сверхорганические феномены независимы от органического и психологического уровней, не включают в себя «психической деятельности» индивидов, взаимодействующих друг с другом, а охватывают собою лишь «совокупность, или поток продуктов психической работы», поток идей, независимых от индивидуальной психики. В статье «Сверхорганическое» Крёбер утверждал: «Культура, конечно, присуща только живым и мыслящим существам, объединенным в общества. Но эти индивиды и общества - всего лишь предпосылки культуры, но не ее бытие».

Д. Бидни отмечает, что Ф. Боас, Э. Сепир, Голдвейнзер, Свентон и другие подвергли критике концепцию «сверхорганического». К числу последователей Крёбера он относит К.Леви-Стросса, Л. Уайта и Гёбеля, хотя текст 1948 г. «Антропологии» свидетельствует, что сам Крёбер отошел от жесткого противопоставления «органического» и «сверхорганического».

Сопоставление различных представлений о сущности культуры и оппозиции природа/культура производит Л. Уайт в своих статьях: «Понятие культуры», «Наука о культуре», «Экономическая структура высоких культур» и других. Обращаясь к определению своеобразия культуры и совокупности ее характерных черт, Л. Уайт отмечает прежде всего «класс феноменов, связанных с присущей исключительно человеку способностью придавать символическое значение мыслям, действиям и предметам и воспринимать символы». Эти феномены мыслитель называет символатами. Именно символизация, считает Л. Уайт, характеризует «специфически человеческие действия и помыслы», причем это свойство не зависит от числа исследуемых предметов или явлений. «Предмет или явление может считаться элементом культуры даже в том случае, если он является единственным представителем своего класса».

Способность человека к символизации, считает Л. Уайт, выделила человека из «близких человеку видов», обусловила возможность выйти «за пределы чувственных впечатлений», воспринимать и истолковывать свой мир с помощью символов, что нашло воплощение в языке, а затем и во всем своеобразии жизни человека в обществе. Среди феноменов, связанных с символическими значениями (верования, чувства, модели поведения, обычаи, законы, язык, орудия труда, фетиши, заговоры и т.д.), Л. Уайт выделяет «произведения и формы искусства», причем подчеркивает объективный и субъективный аспекты каждого элемента культуры, что имеет особое отношение к искусству. Весьма важным является положение о системном характере культуры: «Культура - это организованная, интегрированная система, но внутри системы можно вычленить подсистемы или аспекты»: это технологическая, социальная и идеологическая подсистемы, последняя включает в себя идеи, верования, знания, мифологию, теологию, легенды, литературу, философию, науку и т.д. - т.е. те феномены, которые могут быть выражены в символической форме.

Поражает глубина мысли Уайта, рассматривающего культуру как систему во взаимодействии различных подсистем и факторов, функций ее существования и проявления. Эта взаимосвязь материальных, природных и идеальных (идеологических, философских, художественных и др.) факторов. Особое значение мыслитель придает энергетическому фактору, который обусловил формирование культуры и может ее разрушить, как и саму жизнь на планете Земля. «... история человека, - утверждает Л. Уайт, - становится отчетом об истории его культуры».

Непосредственное отношение к проблеме анализа художественного творчества имеют мысли Уайта об интегративном характере культуры, взаимодействии ее элементов, о принципах интеграции культурных явлений и других. Чрезвычайно плодотворными представляются его рассуждения о единстве общего и особенного в феноменах культуры: даже в «единственном представителе своего класса» культуры могут во-плотиться ее основные особенности - в частности, способность к символизации, что приводит к единству объективного и субъективного факторов, природных, материальных и идеальных аспектов, связанных с мыслительной деятельностью человека.

Оригинальную концепцию, в которой поставлены проблемы соотношения природы и культуры, сформулировал российский ученый Георгий Гачев, назвав ее «Космоголос». Ключевое понятие этой концепции таково: «Наш предмет - национальный космос, в древнем смысле - как строй мира, миропорядок, где каждый народ из единого мирового бытия, которое выступает вначале как хаос, творит по-своему особый космос. В каждом космосе складывается и особый логос - национальное миропонимание, логос».

По утверждению современного философа, культуролога А.Я. Флиера, природа и культура - антонимы, противоположные, но и взаимодополнительные составляющие мира человеческого бытия, что обусловлено биосоциальным дуализмом сущности самого человека. Именно эта особенность привела к двойственности «организации среды обитания людей (пространственной, временной, интеллектуальной, символической и пр.), совмещения в ней естественной природной компоненты и мира искусственных порядков как результата целенаправленной человеческой деятельности».

А. Флиер приходит к выводу, что основная грань между природой и культурой пролегает в особенностях механизмов накопления, обобщения, рефлексии и трансляции опыта жизнедеятельности человека, а также выделения в этом опыте личностного «Я».

Природа - это действительность, понятия посредством обобщений, отвлекающихся от конкретно индивидуальных особенностей предметов. Культура - это действительность, выявляемая индивидуализирующим подходом, т.е. представленная в ее уникальных, неповторимых, единичных образах. Практическое соотношение культуры и природы, опосредованное деятельностью человека, ведет к превращению натуры в культуру.

Философ ХХ века М.С. Каган приходит к такому выводу: «Культура предстает перед нами, логически и исторически, прежде всего, как преобразование натуры - естественной, природной среды» обитания человека, которую он «адаптирует к собственным потребностям». Таким образом: «Культура предстает перед нами как особый облик природы, неизвестный ей самой, но реализующий заключенные в ней возможности...».

Преобразование натуры в культуру, отмечает М.С. Каган, приобретает особый характер в процессе художественного освоения мира человеком, т.е. художественного творчества, которое свободно преодолевало все объективные границы, обусловленные материальной формой бытия природы и человека (законами пространства и времени и т.п.). Уже мифологические образы были своеобразной трансформацией форм существования природы: тотемные представления, солярные мифы, образы солярного культа, античные боги, изначально бывшие обожествленными животными, и т.д. - явились результатом практически-духовного освоения человеком мира природы, миром образов, удваивающих реальное материальное бытие. Мифология и искусство обрели «возможность создавать такие конструкты, в которых культура полностью, абсолютно подчиняет себе природу», создаются «культурно-природные синтезы», неизвестные и несбыточные в реальной действительности. Искусство приобрело способность исследовать соотношение природного и культурного... с недоступными ни практике, ни науке глубиной и тонкостью.

Эти «исследования» искусства нашли проявление не только в создании образа человека, но и во взаимоотношении культуры и природы вне человека. Развитие пейзажного жанра в изобразительном искусстве и поэзии, а затем в художественной фотографии, киноискусстве и т.д. отразило процессы общественного сознания на протяжении всей истории человечества в художественно-образной форме.

М.С. Каган рассматривает две позиции, противоположные по решению проблемы «природа и культура», нашедшей отражение в соотношении натуры и художественной культуры, т.е. искусства:

• натуралистическая, выражавшаяся в трактовке искусства как «подражания природе», прошедшая путь от античности до концепции Швейцера (ХХ век) - «благоговения перед природой»;

• сциентистски-техницистская, отражавшая завоевания научно-технического прогресса («Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у неё - наша задача»);

Единственное решение проблемы - обретение гармоничных отношений культуры и природы, необходимость чего стала особенно очевидной в наше время - эпоху экологического кризиса. Вывод: «Только гармония культуры и природы способна быть альтернативой самоубийству культуры, а значит гибели человечества».

На рубеже XX - XXI вв. среди глобальных проблем, наиболее тесно связанных с судьбами культуры, выделяется растущее отчуждение современного человека от себе подобных и от окружающей его среды. Это означает утрату личностью своего единства с миром, извращение и разрыв естественных связей с ним. «Мир» в этом плане - это и природа, порождение всего сущего, и культура - мир материальных и духовных ценностей, порожденный самим человеком, мир разума - ноосфера (В.И. Вернадский). Д.С. Лихачев назвал культуру домом человечества, построенным им самим. Сохранение этого дома - задача не менее существенная, чем сохранение окружающей природы. «Биосфера» и «ноосфера» находятся в неразрывном единстве: это различные, но взаимосвязанные феномены, обусловливающие возможность существование человека и его культуры. Конфликт природы и культуры может привести человека к пропасти.

Один из путей преодоления этого кризиса - придание природным явлениям определенной ценности и введение их в орбиту культуры. Это, во-первых, путь освоения материальных ресурсов, неорганической и органической природы, во-вторых - духовное осмысление природы: в религиозных представлениях, философских теориях, научных концепциях и т.п.; в-третьих - путь художественного освоения, «переводя природную реальность в «реальность» искусства, образно моделирующего пространственно-временные формы бытия, течение человеческой жизни и ее разрешение в смерти», т.е. «разные формы (модусы) бытия». Это художественная культура, представляющая собой самостоятельную подсистему культуры; именно здесь происходит слияние материального и духовного, образование синтетических форм, рождающее символические художественные образы. Одна из центральных проблем художественной культуры, занимающая превалирующее положение в истории искусства, - отношение человека и мира, где мир - это общество во всем его многообразии и природа, нашедшая воплощение в жанре пейзажа, художественно-стилевые особенности которого уникальны в каждом виде искусства.