Международное движение по противодействию коррупции Transparency International представило ежегодный "Индекс восприятия коррупции". Россия опустилась на шесть позиций и заняла 136 место вместе с Нигерией, Ливаном, Ираном, Камеруном и Киргизией.
Наиболее чистыми от коррупции странами организация считает Данию, Новую Зеландию и Финляндию - они набрали 92, 91 и 98 баллов из 100 возможных.
Самыми коррумпированными государствами, согласно индексу Transparency International, являются Северная Корея и Сомали, набравшие всего по восемь баллов.
Россия в этом году получила 27 баллов - на один балл меньше, чем в 2013-м, и на шесть меньше, чем в среднем по восточно-европейскому и среднеазиатскому региону.
В прошлом году Россия оказалась на одной строчке индекса вместе с Азербайджаном, Пакистаном, Никарагуа, Мали, Мадагаскаром, Ливаном, Гамбией и Коморскими островами.
Тогда эксперты Transparency International отмечали, что в России нормой антикоррупционной борьбы становятся показательные процессы, которые, впрочем, "с большим трудом доводятся до конца". Реальное противодействие коррупции в стране идет при участии низового активизма и при развитии гражданского контроля.
Пять лет назад, в 2009 году, Россия занимала 146-е место из 180, через два года - 143-е из 183 стран. В 2012 году, когда изменилась система расчета рейтинга, и вместо 10-бальной шкалы появилась 100-бальная, Россия оказалась на 133-м месте из 174 государств, а в 2013 - на 127-м из 175.
Как отмечает организация, среди стран, в которых произошли наиболее заметные изменения в худшую сторону, оказались Китай, Турция и Ангола.
Показатели этих государств в новом рейтинге снизились на 4-5 баллов. При этом, как подчеркивает Transparency International, это произошло несмотря на то, что экономический рост в этих стран за последние четыре года в среднем был более 4%.
Комментируя эти результаты, глава Transparency International Хосе Угас заявил, что "индекс восприятия коррупции за 2014 год показывает, что экономическое развитие становится невозможным, а усилия, направленные против коррупции, оказываются бесплодными, когда лидеры и высокопоставленные лица злоупотребляют властью, чтобы прибрать к рукам государственные средства ради личной выгоды".
Индекс отражает восприятие уровня коррупции в государственном секторе различных государств со стороны деловых кругов и экспертов.
Для составления рейтинга используются обобщенные и стандартизированные данные из 12 различных источников. Они включают в себя материалы таких организаций как Африканский банк развития, Всемирный банк, Фонд Бертельсманна и американская правозащитная организация Freedom House.
Рисунок 1 - Динамика индекса восприятия коррупции в России и соседних странах
Активная наступательная политика государства в сфере противодействия коррупции воспринимается в обществе неоднозначно. Наблюдается широкий спектр оценок: от безоговорочного признания до категорического отрицания. Причем в основу кардинально противоположных позиций нередко закладываются одни и те же доводы: общественная опасность и мимикрия коррупции, потребность в адаптации российского законодательства к международным антикоррупционным стандартам, предельность репрессивного воздействия на преступность, объективная невозможность объединения усилий всех субъектов профилактики и др. Однако в большинстве своем мнения автора основываются на собственных умозаключениях без ссылки на соответствующий криминологический анализ.
Потребность в разработке криминологически обоснованных критериев оценки коррупции стала очевидной после обобщения данных статистической формы 1-КОРР за 2012 - 2014 годы.
Удивление ученых и практиков вызвало стремительное снижение динамики преступлений коррупционной направленности на фоне отсутствия соответствующих социальных предпосылок.
Действительно, с 2012 года, т.е. с момента введения статистической формы 1-КОРР, произошло снижение коррупции на 35%. Коммерческий подкуп снизился на 9%, получение взятки - на 16%, а злоупотребление должностными полномочиями - в 2,6 раза (таблица 1).
Таблица 1. Динамика зарегистрированных преступлений коррупционной направленности
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
Ст.285
6055
6103
2286
4593
4077
3081
2286
Ст.285-1
197
217
31
109
68
45
31
Ст.285-2
94
10
4
44
29
15
4
Ст.285-3
25
0
3
17
25
Ст.290
7131
7856
5980
6947
6576
9148
59S0
Ст.291
5381
5285
5913
4005
3182
5223
5913
Ст.291-1
0
462
130
399
747
46:
Ст. 204
1712
1937
1301
1397
1212
195S
1557
Однако при боле внимательном анализе становится очевидно, что наблюдаемая динамика носит скорее случайный, нежели закономерный характер.
Во-первых, обращает на себя внимание тот факт, что снижение одних индексных показателей сопровождается ростом других (например, на фоне спада динамики получения увеличилась дача взятки на 47% по сравнению с 2011 годом). Во-вторых, снижение уровня регистрируемых коррупционных преступлений осуществляется на фоне увеличения размера причиненного материального ущерба и суммы взятки по выявленным преступлениям и оконченным уголовным делам (по сравнению с 2012 годом она возросла в 2,1 раза). И, наконец, в-третьих, на отсутствие устойчивого тренда снижения коррупции указывает диссонанс между регистрируемыми преступлениями и выявленными лицами, давшими и получившими взятку.
Так, согласно официальным данным, количество фактов получения взятки существенно превышает показатели ее дачи. В 2010 году разница между ними составляла 230%, в 2013 году - 143%. Это соотношение наглядно свидетельствует о том, что правоохранительным органам намного труднее выявить факт дачи взятки, чем установить ее получение.
Не дает оснований для благоприятных прогнозов и статистика выявленных лиц. В отличие от показателей регистрируемой преступности здесь наблюдается очевидное преобладание лиц, давших взятку. Суммарно они почти вдвое превышают количество взяткополучателей (таблица 2). Во многом это объясняется порочной практикой выявления и расследования коррупционных преступлений: в 85% случаев взяткодатели задерживаются "с поличным" при сообщении должностных лиц о предложении или обещании взятки. Намного реже "работают" обратные механизмы. Они действуют, как правило, тогда, когда проводятся оперативные мероприятия.
Таблица 2 - Динамика выявленных лиц, совершивших преступление
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
Ст.285
1729
1998
1132
1422
1241
1215
1132
Ст.285-1
153
185
32
101
47
37
32
Ст.285-2
72
99
3
46
26
17
3
Ст.285-3
2
0
0
5
2
Ст.290
2288
2527
2060
2275
1774
2289
2060
Ст.291
4602
4453
5603
3655
2426
4461
5603
Ст.291-1
279
86
192
299
279
Ст. 204
796
616
650
616
420
570
650
В числе причин наблюдаемого снижения коррупционных преступлений можно назвать следующие:
1. Высокий уровень искусственной латентности преступлений, на который указывают неправдоподобно низкие показатели криминотропных рисков. В криминологии они высчитываются через соотношение количества заявлений и сообщений о фактах совершения коррупционных преступлений, числа выявленных и расследованных преступлений и количества осужденных лиц (таблица 3).
Таблица 3 - Показатели криминотропных рисков (2012 - 2013 г. г.)
2012
2013
количество сообщений о преступлениях коррупционной направленности
42052
45896
выявлено преступлений коррупционной направленности
49513
42506
количество предварительно расследованных преступлений
43095
41308
количество лиц, совершивших преступление
13565
16167
количество дел, поступивших в суд
6698
9186
количество осужденных лиц по основной квалификации
6282
8631
Представленные выше данные демонстрируют уникальную ситуацию, а именно: количественное превосходство выявленных преступлений над поданными заявлениями (на 15%), что может свидетельствовать либо об ущербности представленных данных, либо о качественном улучшении работы следственных органов, либо о высокой латентности коррупции и низкой эффективности института осведомительства. Наиболее обоснованным представляется первое предположение.
В пользу этого вывода говорит и то обстоятельство, что в 2013 году количество сообщений о преступлениях превысило показатели регистрации деяний, хотя и незначительно - только на 8%, при том что соотношение аналогичных показателей преступности в целом составило 1: 5 (11 671978 заявлений / 2 094800 преступлений).
Небольшой разрыв в показателях регистрации заявлений и преступлений коррупционной направленности свидетельствует о расширении практики учета преступлений только при наличии уверенности в их раскрытии. Именно поэтому раскрываемость коррупционных деяний превышает 90%. Но вместе с тем, такая практика таит в себе риск искусственной латенизации преступности, утаивания сведений о фактах коррупции и особенно в низовом секторе.
2. По-прежнему неудовлетворительной является работа по расследованию коррупционных преступлений. Из 32203 деяний, выявленных в 2014 году, было расследовано 31411 (97%), однако в суд по основной квалификации поступило только 11154 дела (34%), а осуждено было - 10242 деяния (31% от числа выявленных преступлений). Таким образом, криминотропный риск быть осужденным по корыстным преступлениям в России составляет 1/3, что является показателем средней искусственной латентности.
Примечательно, что аналогичный показатель в 2012 году составлял 1/6, а в 2013 году - 1/5,3. Снижение уровня криминотропных рисков в 2 раза за последние 2 года можно было бы считать положительным, если бы оно осуществлялось за счет роста показателей судимости, а не за счет снижения численности выявленных преступлений. Вместе с тем, сравнение количества предварительно расследованных преступлений и осужденных лиц подтверждает пусть не настолько явное, но заметное улучшение уровня расследования преступлений.
3. Внимание правоохранительных органов сосредоточено на выявлении наиболее серьезных коррупционных преступлений с одновременным сокрытием низовой коррупции, что, в конечном итоге, приводит к сокращению числа выявленных преступлений при одновременном увеличении размера причиненного материального вреда (за три года он вырос на 88%.)
На наличие этой тенденции указывают: высокий средний размер взятки. В 2014 году средняя сумма полученной взятки (по выявленным преступлениям) составила 139 тыс. рублей, а дачи взятки - 119 тыс. рублей. Таким образом, по сравнению с предыдущим годом, размер получаемой взятки снизился на 4% (что можно считать статистической погрешностью), а размер дачи взятки увеличился на 214%.
Говоря о размере подкупа, важно обратить внимание и на еще одну тревожную тенденцию: на фоне роста среднего размера взятки по выявленным преступлениям, наблюдается его снижение по вынесенным приговорам. Если на стадии следствия взятка составляет в среднем 120 тыс. (по ст.290 и 291 УК РФ), то на стадии вынесения приговора - 35 тыс. рублей, при том что до суда "доходят" только 34% возбужденных уголовных дел. Таким образом, получается, что подавляющее большинство преступлений, сопряженных с дачей (получением) взятки в значительном и крупном размерах, прекращается на стадии предварительного расследования, а это, в свою очередь, свидетельствует о высокой искусственной латентности коррупции;
контингент выявленных лиц. За 9 месяцев 2014 года за коррупционные преступления было осуждено 8 тыс. человек, из них 45 депутатов и кандидатов в депутаты различного уровня, более 1 200 гражданских и муниципальных служащих, 500 сотрудников правоохранительных органов, включая прокуроров, следователей и служащих ФСИН, а также 136 судебных приставов и 28 таможенников.
4. Сокращение числа выявленных коррупционных преступлений можно объяснить и снижением темпов низовой преступности за счет проводимых государством организационных и просветительных мероприятий.
Ее спад может свидетельствовать о переходе к новой - западной модели коррупции. Для нее характерен отказ от низовой коррупции в пользу развития сферы теневых коррупционных услуг и верхушечной коррупции.
Данные официальной статистики, а именно контингент осужденных лиц, материальный ущерб от коррупции и средний уровень взятки на стадии расследования уголовных дел свидетельствует о развитии западной модели, что, судя по опыту большинства европейских стран, относится к естественным издержкам борьбы с коррупцией.
5. На снижение динамики рассматриваемых преступлений может влиять и изменение УК РФ. Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ[1] часть коррупционных деяний была автоматически переведена в разряд преступлений небольшой тяжести, в отношении которых не может производиться основные оперативно-розыскные мероприятия. В частности, согласно ст.8 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности"[2], проведение оперативного эксперимента допускается только в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступления средней тяжести, тяжкого или особо тяжкого преступления, а также в целях выявления и установления лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших. А принимая во внимание тот факт, что большинство коррупционных преступлений регистрируются только при условии наличия определенной оперативной информации, нетрудно прогнозировать дальнейший спад раскрываемости низовой коррупции.
6. Выглядит странным снижение уровня коррупционных преступлений при относительно стабильном росте фактов дачи взятки (в среднем - на 35%), мошенничества, присвоения и растраты, совершенных с использованием служебного положения (таблица 4).
Отмеченный в 2012 году беспрецедентный рост коррупционного мошенничества, присвоения и растраты (уровень прироста по ст.159 УК РФ составил 83%, а по присвоению и растрате - 45%), сменился резким снижением показателей - на 42% и 19,5% соответственно, что в отсутствии соответствующих социальных предпосылок можно объяснить лишь снижением уровня регистрации преступлений и ростом латентности низовой коррупционной преступности.
Таблица 4 - Динамика отдельных коррупционных преступлений
2011
2012
2013
мошенничество ч.3 и ч.4 ст.159
9364
17168
9938
присвоение и растрата ч.3 и ч.4 ст.160
5662
8203
6603
коммерческий подкуп ст. 204
1397
1212
1958
7. В числе факторов снижения уровня регистрируемых преступлений можно назвать и введение в УК РФ новых составов мошенничества, традиционно относимых к одному из видов коррупционных преступлений. Появление новых уголовно-правовых норм привело к размыванию статистики преступлений коррупционной направленности.
Если сравнить данные о мошенничестве, совершенном с использованием служебного положения, за 2012 и 2013 годы, очевидным будет снижение общего количества этих преступлений даже при сложении данных о преступлениях, предусмотренных ст. ст.159.1 - 159.6 УК РФ. В 2012 году было зарегистрировано 17168 деяний, в 2013 - 11304 ( - 34%), однако общий уровень коррупционных преступлений за этот период сократился только на 14%. Таким образом, с учетом динамики современного мошенничества, можно предположить, что значительная часть коррупционных деяний выходит за рамки специального учета.
8. Возможной причиной снижения уровня регистрируемой преступности может быть тенденция отказа от практики дробления на эпизоды продолжаемых преступлений.
На это указывают следующие данные: резкое сокращение выявленных преступлений коррупционной направленности (в 2013 г. на 40, 6%) преимущественно по делам о получении взятки и посредничестве во взяточничестве. По сравнению с 2013 годом их количество сократилось соответственно на 11% и 23%; сокращение разрыва между выявленными преступлениями и лицами, их совершившими. При снижении в 2013 году количества раскрытых преступлений коррупционной направленности на 4,1 %, число выявленных лиц, совершивших эти преступления, выросло на 19,2%.
Если в 2012 году на одно выявленное лицо приходилось 3,7 преступлений, в 2013 году - уже 2,6 преступлений, а в 2014 году - 2 преступления. Эту динамику следует считать положительной, но не обнадеживающей, если учесть, что по общим показателям преступности на одно выявленное лицо в 2012 году приходилось 2,65 преступлений, а в 2013 и 2014 г. г. - 2,17 деяний.
Приведенные данные, с одной стороны, свидетельствуют об улучшении качества расследования уголовных дел и постепенном отказе от их дробления на отдельные эпизоды, но с другой - говорят в том, что правоохранительные органы предпочитают возбуждать уголовные дела только при наличии полной уверенности в том, что доведут расследование до конца. А это возможно, как правило, только в случаях, когда преступление выявляется на основе оперативных сведений.
Приведенный выше анализ не столько раскрывает природу данного явления, сколько выявляет противоречия и пробелы в практическом и научном понимании коррупции, указывает на расширение и углубление ее научного анализа в рамках криминологического мониторинга.
ВЫВОД.
В заключение первой главы дипломной работы, можно сделать следующий вывод.
В 1990 году в Гавани проходил международный семинар, который касался проблем, связанных с коррупцией. На данном мероприятии коррупция была определена в качестве злоупотребления служебным положением для того, чтобы достигнуть личную или групповую выгоду, а также факт незаконного получения лицом, которое находится на государственной службе, выгоды от того, что он имеет определенное служебное положение и занимает определенную должность.
Далее рассмотрим российское определение коррупции. Оно свидетельствует о том, что коррупция представляет в качестве использования со стороны государственных служащих и представителей органов государственной власти того положения, которое они занимают, а также использование ими тех прав и властных полномочий, которыми они обладают исходя из характера службы в целях незаконного обогащения, а также в целях, которые связаны с получением каких материальных или других благ, а также получением преимуществ, как в личных целях, так и в целях групповых.
Можно выделить много различных форм и проявлений коррупции. Она может проявляться в:
взяточничестве;
фаворитизме;
непотизме (кумовстве);
протекционизме;
лоббизме;
незаконном распределении и перераспределении фондов или ресурсов, которые принадлежат обществу;
незаконном присвоении в личных целях ресурсов, являющихся общественными;
незаконной приватизации;
незаконной поддержки и финансировании каких либо структур, занимающихся политикой, в том числе политических партий;
вымогательстве;
предоставлении на льготных условиях кредитов или заказов и др.
Исходя из сказанного можно приводить разные направления на основе которых осуществляется коррупция и коррупционная деятельность.
Многие ученые разделяют понятие политической коррупции и коммерческого взяточничества. Однако привести перечь видов деятельности, которые можно назвать коррупционными, практически невозможно.
Известно, что в истории России, на легальной основе, существовало так называемое "кормление", которое переросло затем в лихоимство и мздоимство. Возможно, российскую форму "кормления" можно рассматривать в качестве первого проявления того, что В. Клэвереном, исходя из рыночной и экономической позиции, проводит рассмотрение коррупционной деятельности как бизнеса. Согласно такому подходу, с точки зрения коррупционера, его должность является бизнесом, следовательно, он стремиться максимизировать свои "доходы".
Исходя из такого понимания коррупции, имеется возможность включение в число правонарушений, которые являются коррупционными, и связанными с тем, что коррупционер получает выгоды исходя из занимаемой им должности, не только как результат получения им взяток, но и осуществление хищений с использованием того служебного положения, которым он обладает, а также незаконное участие коррупционера в хозяйственной и предпринимательской деятельности, занятие контрабандой с использованием его должностного положения, а также и иные злоупотребления теми полномочиями, которыми он наделен исходя из характера государственной службы.
Наиболее детальная характеристика коррупции впервые нашла свое проявление в нормативно-правовых актах Российской Федерации в первой статье Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 273 - ФЗ "О противодействии коррупции".
Нормативно-правовая база Российской Федерации, которая имеет отношение к вопросам, связанным с противодействием коррупции, можно разделить на три категории:
Федеральные законы;
Указы Президенты;
Постановления правительства.
Основные принципы противодействия коррупции в Российской Федерации, а также основные организационные и правовые основы, связанные предупреждением коррупции, а также борьбой с ней, являются закрепленными в положениях Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ "О противодействии коррупции".
Борьбу с коррупцией принято рассматривать в качестве одного из направлений в работе правоохранительных органов, которые является приоритетным. В том числе это направления является приоритетным в деятельности органов Прокуратуры Российской Федерации. Направления, связанные с предупреждением коррупции можно также рассмотреть в качестве основных направлений, в которых должны вести свою деятельность органы государственной власти, органы, относящиеся к местному самоуправлению, институты гражданского общества, а также этим вопросам должны уделять внимание в своей повседневной деятельности организации физические лица.
В первой статье, упомянутого выше "О противодействии коррупции" дается определение самому понятию "коррупция". В ней перечисляются примерные противоправные действия, которые можно охарактеризовать основным признаком коррупции, который заключается в незаконном использовании тем или иным лицом своего должного положения, причем это использование своего положения идет в разрез с законными интересами общества и государства, это использования является сопряженным с извлечением выгоды для самого лица, либо с незаконным предоставлением выгоды для других лиц.
Международные нормативно-правовые акты предписывают странам-участницам осуществить пересмотр антикоррупционных положений в их внутреннем законодательстве.
В качестве международного правового акта можно также рассматривать и модельный закон "О борьбе с коррупций", который приняли при проведении тринадцатого пленарного заседания Межпарламентской Ассамблеи государства, являющиеся участниками СНГ в результате подписания постановления № 13-4 от 03 апреля 1999 года.
Обобщение опыта по противодействию коррупции, который имел место быть в разных станах, осуществляется не только в нормативно-правовых актах национальных законодательств различных стран. Обобщение этого опыта также происходит путем издания различных международных договоров и конвенций, которые вырабатывает в результате продолжительных дискуссий и для которых привлекаются ведущие эксперты со всего мира. То понимание коррупции, которые является общепризнанным, а также те меры по борьбе с ней, которые признаны наиболее эффективными, описываются в трех международных конвенциях, которые являются важнейшими:
Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции;
Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию. (СЕД № 173.) Совет Европы, Страсбург, 27 января 1999 г.;
Конвенция об гражданско-правовой ответственности за коррупцию. (СЕД № 174.) Совет Европы, Страсбург, 4 ноября 1999 г.
[1] Федеральный закон от 07. 12.2011 N 420-ФЗ (ред. от 28. 12.2013) «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»
[2] Федеральный закон от 12. 08.1995 N 144-ФЗ (ред. от 29. 06.2015)"Об оперативно-розыскной деятельности"
| 
0%