Для раскрытия темы реферативной работы необходимо установить ряд законодательных и теоретических положений, который позволит оптимальным образом подойти к вопросу квалификации деяния, приводящего к лишению акционеров прав на акции помимо их воли, а так же позволит выработать критерии, которым должны соответствовать способы защиты прав на акции.

Таковыми положениями являются следующие:

Бездокументарные ценные бумаги, а стало быть, и акции, являются, с точки зрения правовой природы, sui generis. Они не являются вещами в отличие от документарных ценных бумаг, хотя ряд положений о классических ценных бумагах на них распространен. Они не являются обязательственными и иными правами в чистом виде, в силу особого способа фиксации и придания такому способу специальных свойств.

Право на бездокументарные ценные бумаги отвечает признакам абсолютности. В противном случае обладатель подобных ценных бумаг не получает надлежащей защищенности от действий третьих лиц. В то же время, детальная квалификация такого абсолютного права является предметом отдельного исследования.

Распоряжение правами на бездокументарные ценные бумаги и иные манипуляции с ними возможны лишь по средствам учинения записей в реестре, который, в силу законодательных положений, может вестись держателем реестра – регистратор, либо номинальным держателем реестра – депозитарием.

Публичность реестра прав на бездокументарные ценные бумаги не обладает свойством абсолютности.

Состав участников правоотношений возникающих по поводу прав на акции может выглядеть следующим образом: акционер, либо лицо, управомоченное им на осуществление прав из акции; эмитент акций – публичное или непубличное акционерное общество; регистратор – профессиональный участник рынка ценных бумаг; депозитарий – профессиональный участник рынка ценных бумаг.

Далее необходимо определить круг субъектов способных осуществить, деяние, приводящее к лишению акционеров прав на акции помимо их воли, а также разобраться, что подобным деянием нарушается.

Эмитент, как не удивительно, в силу законодательных положений[1] не в состояние нарушить права акционера на акции в силу того, что ведение реестра таких прав осуществляет регистратор. Более того, в соответствии со ст. 8 ФЗ «О рынке ценных бумаг» держатель реестра проводит операции в реестре, связанные с переходом прав на ценные бумаги, на основании распоряжения зарегистрированного лица о передаче ценных бумаг. Эмитент таковым лицом не является.

Совершение незаконных действий лицами, уполномоченными акционером, безусловно, допустимо, но противоречит условию, который вынесен в заглавие данной работы, а именно отсутствия воли акционера на выбытие акций из его имущественной сферы. Тем самым действия по выбытию акций из обладания должника, осуществляемые уполномоченными акционером лицами, в данной работе рассмотрению не подлежит.

Регистратор или депозитарий, как лица, непосредственно осуществляющие учетные функции, а стало быть, и имеющие доступ к реестру прав акционеров на акции, вследствие ненадлежащего совершения учетно – регистрационных операций в таком реестре, могут нарушить права акционеров на акции. Причем, такие действия могут носить как виновный, так и безвинный характер.

Третьи лица, так же в состоянии совершить деяние, приводящее к лишению акционеров прав на акции помимо их воли, к примеру, по средствам предоставления фальсифицированного передаточного распоряжения. Причем, такое деяние всегда будет иметь виновный характер.

Попытка квалификации того, что нарушают действия вышеуказанных лиц, не приводит к однозначному ответу. Подобная неопределенность вызвана тем, что основание правоотношений, связывающих акционера и гипотетических нарушителей различна.

Как было ранее указано в данной работе, между акционером и регистратором существуют правоотношения, не поддающиеся однозначной квалификации, но, несмотря на это, все же возможно сделать необходимые выводы об обязательственном характере таких отношений. Следовательно, регистратор при осуществлении деяния, приводящего к лишению акционеров прав на акции помимо их воли, нарушает обязательство.

Аналогично ситуация обстоит и с депозитарием, так как ранее было установлено между акционером и депозитарием существуют обязательственные отношения, возникающие на основании договора о счете депо.

В рамках данной работы утверждается положение, что акционер обладает акциями на основании некоего абсолютного права. Поэтому, в отличие от регистратора и депозитария, состоящих с акционером в обязательственных правоотношениях, любое третье лицо, не состоящее с акционером в обязательственных отношениях, осуществляя деяние, приводящее к лишению такового прав на акции помимо его воли, осуществляет нарушение абсолютного права, тем самым между акционером и третьем лицом возникает деликтная связь.

Далее. Необходимо отметить, что в данной работе речь безусловно идет лишь о случаях незаконного лишения акционеров прав на акции помимо их воли, ибо гипотетически допустима ситуация при которой лишение акционеров прав на акции осуществляется против их воли, но при этом в законном порядке.[2]

Таким образом, в силу противозаконности деяния, в результате которого акционер утрачивает права на акции помимо своей воли его можно квалифицировать как противоправное.

Бездокументарные ценные бумаги, в том числе и акции, безусловно, имеет имущественную ценность. Стало быть, незаконное выбытие таких акций из имущественной сферы акционера всегда сопряжено с возникновением у него вреда.

Как сообщалось ранее в данной работе, в соответствии со ст. 149 ГК РФ, распоряжение, в том числе передача, залог, обременение другими способами бездокументарных ценных бумаг, а также ограничения распоряжения ими могут осуществляться только посредством обращения к лицу, осуществляющему учет прав на бездокументарные ценные бумаги, для внесения соответствующих записей. На основании данной статьи, логичным будет предположить, что лишение акционеров прав на акции помимо их воли также достигается только посредствам манипуляций с учетными записями в реестре, ведущимся регистратором или депозитарием.

На основании изложенного можно сделать вывод о том, что фактические обстоятельства незаконного лишения акционера акций могут выглядеть следующим образом: «незаконное списание акций происходит либо вследствие фальсификации передаточного распоряжения третьим лицом, либо вследствие ненадлежащего совершения учетно – регистрационных операций регистратором или депозитарием».[3] То есть результатом предоставления фальсифицированного передаточного распоряжения третьим лицом или ненадлежащего совершения учетно – регистрационных операций регистратором или депозитарием является списание акций со счета акционера и зачисления их на счет другого лица, тем самым акционеру наносится вред.

Таким образом, в силу изложенных обстоятельств, причинно – следственная связь между противоправностью деяния и возникновением вреда явствует очевидным образом.

Ответ на вопрос о виновности действий субъекта противоправного деяния для привлечения его к гражданско – правового ответственности лежит в плоскости ранее рассмотренного вопроса о квалификации отношений существующих между акционером и гипотетическим нарушителем.

Так, положения ст. 149 ГК РФ, ст. 44 ФЗ «Об АО» допускающие привлечение регистратора к гражданско – правовой ответственности без вины основаны на том, что отношения между акционером и регистратором являются обязательственно – правовыми, а деятельность регистратора является предпринимательской.

С депозитарием на практике ситуация складывается иная. Не смотря на то, что между депозитарием и акционером существуют обязательственные отношения, привлечение его к гражданско – правовой ответственности без вины не возможно. Вызвано это тем, что депозитарии пользуясь положением п. 3 ст. 401 ГК РФ повсеместно включают оговорку в договор о недопустимости привлечения их к гражданско – правовой ответственности без вины.

Привлечение к гражданско – правовой ответственности третье лицо допустимо только при наличии вины. Другое дело, что такая вина, у лица, сфальсифицировавшего и направившего передаточное распоряжение депозитарию или регистратору, наличествует всегда.

Таким образом, лицо, осуществившее деяние, приводящее к лишению акционеров прав на акции помимо их воли, подлежит привлечению к гражданско – правовой ответственности в силу наличия необходимой совокупности обстоятельств: противоправное деяние, вред, причинно – следственная связь, вина (при необходимости).

Как известно, гражданско – правовая ответственность наступает за гражданские правонарушения, следовательно, совокупность обстоятельств, приводящих к лишению акционеров прав на акции помимо их воли, есть гражданское правонарушение.

Понятие гражданского правонарушения в отечественном законодательстве отсутствует.

В доктрине вместе с тем, под гражданским правонарушением понимаются неправомерные действия субъектов гражданского права, то есть действия нарушающие предписания законов, иных актов, условия договоров или принципы права.[4]

Таким образом, во – первых, субъектами, способными в незаконном порядке лишить акционера прав на акции помимо его воли, являются: регистратор, депозитарий, третьи лица. Во – вторых, описанное деяние можно определить, как гражданское правонарушение. В – третьих, для привлечения регистратора к ответственности наличие вины не обязательно, для привлечения к ответственности депозитария, в силу повсеместно используемых ими договорных оговорок, вина необходима, для привлечения к ответственности третье лицо вина так же необходима.

Применение любого из существующих способов защиты прав есть средство реализации права на защиту. «Право на защиту является элементом – правомочием, входящим в содержание всякого субъективного гражданского права. Поэтому субъективное право на защиту – это юридически закрепленная возможность управомоченного лица использовать меры правоохранительного характера с целью восстановления нарушенного права и пресечения действий, нарушающих право»[5].

Традиционно все способы защиты гражданских прав подразделяют по форме,[6] и по функциональному принципу.

Так существует юрисдикционная форма защиты гражданских прав, которая характеризуется тем, что защиту гражданских прав осуществляют государственные или уполномоченные им органы в судебном, либо административном порядке.

Неюрисдикционная форма характеризуется тем, что защита гражданских прав осуществляется самостоятельно без привлечения государства или уполномоченных им органов.

Классификация, основанная на функциональном критерии, выглядит следующим образом. Способы защиты гражданских прав подразделяются на меры государственно-принудительного порядка, обладающие признаками мер гражданско-правовой ответственности, и на меры защиты в узком смысле слова (меры защиты).[7]

Меры гражданско - правовой ответственности характеризуются тем, что могут возлагаться лишь за совершенные правонарушения и выполняют компенсаторно - восстановительную функцию. По отношению к правонарушителю они являются дополнительным обременением, санкцией. К мерам гражданско – правовой ответственности относятся в первую очередь взыскание убытков.

Меры защиты применяются в связи с оспариваемым или нарушаемым субъективным гражданским правом и дополнительных обязанностей для правонарушителей не создают.

Так же меры защиты могут применяться без учета вины и противоправности в действиях обязанного лица, тогда как применении мер гражданско-правовой ответственности, в общем порядке, этот учет обязателен.[8]

Далее, меры защиты делятся на:

«фактические действия управомоченных субъектов, носящие признаки самозащиты гражданских прав (самозащита);

меры оперативного воздействия на нарушителя гражданских прав;

меры правоохранительного характера, применяемые к нарушителям гражданских прав компетентными органами государства или уполномоченными им органами (государственно-принудительные меры)».[9]

Применение первых двух указанных категорий не допустимо, хотя бы по той причине, что одним из признаков исследуемого в данной работе противоправного деяния, является его совершенность, то есть акции уже выбыли из имущественной сферы акционера. В то время как самозащита и меры оперативного воздействия применимы либо в превентивном порядке, либо в случае длящегося правонарушения. Более того, с учетом конкретных фактических обстоятельств, применение самозащиты может рассматриваться как преступное самоуправство (ст. 330 УК).[10]

Применение последнего указанного вида мер защиты - меры правоохранительного характера, применяемые к нарушителям гражданских прав компетентными органами государства или уполномоченными им органами, так же ограниченно не возможностью применения такого подвида, как государственно – принудительные публичные меры защиты гражданских прав. К государственно – принудительным публичным мерам защиты гражданских прав относятся: признание недействительным (недействующим) нормативного акта государственного органа, органа местного самоуправления (ст. 13 ГК); признание недействительным ненормативного акта органа государственной власти, органа местного самоуправления (ст. 13 ГК); выдача предписаний внесудебными административными органами, обладающими правоприменительными (юрисдикционными) полномочиями; иные публичные меры защиты гражданских прав. Невозможность применения указанных способов защиты обусловлено их публичной сферой применения, что противоречит заявленным в данной работе фактическим обстоятельствам правонарушения, имеющих частноправовой характер.

Тем самым, единственно пригодным подвидом мер защиты гражданских прав, учитывающих как специфику данного исследования, так и специфику правонарушения являются государственно-принудительные меры защиты гражданских прав, не обладающие признаками гражданско-правовой ответственности.

«В частности к таким мерам защиты можно отнести:

- признание права;

- негаторный и виндикационный иски;

- признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности;

- восстановление положения, существовавшего до нарушения права;

- применение последствий ничтожной сделки;

- присуждение к исполнению обязанности в натуре;

- прекращение или изменение правоотношения;

- истребование неосновательного обогащения;

- иски об освобождении имущества от ареста (исключение из описи);

- истребование имущества собственником, явившимся после объявления его умершим;

- отказ в защите права при совершении злоупотребления правом;

- иные меры, предусмотренные законом».[11]

Итак, можно утверждать следующее, что способами, позволяющими с наибольшей эффективностью осуществлять защиту прав акционеров на акции, являются меры гражданско – правовой ответственности и государственно-принудительные меры защиты гражданских прав, не обладающие признаками гражданско-правовой ответственности.

Указанные меры защиты гражданских прав, подлежат реализации в юрисдикционной форме, а именно посредством реализации права на защиту в судебном порядке.

В соответствии со ст. 28 ФЗ «О рынке ценных бумаг», лицо, поименованное в реестре, является титульным обладателем прав на акции. В связи с этим должен возникнуть вопрос, на основании чего лицо, не поименованное в реестре, в частности, акционер, лишенный акций незаконным путем, все же вправе претендовать на статус акционера, то есть вправе истребовать ценные бумаги, быть истцом.

В классическом учении о ценных бумагах подобный вопрос решается посредствам «расщепления» легитимационого фактора на формальный, и материальный. Лицо, владеющее документарной ценной бумагой, при условии соблюдения формальных требований, признается формально легитимированным, то есть такое лицо вправе осуществлять права из бумаги. Между тем, такая формальная легитимация отнюдь ничего не говорит о легитимации материальной, то есть, кому принадлежит ценная бумага в действительности. Как ранее указывалось в данной работе, наличие подобного свойства у ценных бумаг как раз и позволило им обособиться в отдельный институт. Это же свойство позволяет лицу материально легитимированному требовать возврата ценной бумаги у лица формально легитимированного.

Описанная ситуация с бездокументарными ценными бумагами не подлежит аналогичному решению, Причина следующая: владение бездокументарными ценными бумаги, которое является первоочередным фактором формальной легитимации, невозможно в силу их неовеществленности.

Решение на поставленный вопрос, лежит в плоскости условной публичной достоверности реестра прав на акции. Так, лицо, поименованное в реестре, признается как материально легитимированным, так и формально легитимированным до тех пор, пока не будет доказано иное.

Таким образом, запись в реестре создает лишь видимость права для всех третьих добросовестных участников гражданского оборота.

Совокупность указанных факторов позволяет акционеру, лишенному прав на акции помимо его воли, притязать на обладание ими в судебном порядке.

От проблемы квалификации истца перейдем к фигуре ответчика. Ответчиком по иску, результатом которого должно стать восстановление прав акционеров, в силу теоретических рассуждений, может быть либо лицо, нарушившее обязательственные правоотношения: регистратор, эмитент и депозитарий, либо лицо, нарушившее абсолютное право – третье лицо, либо, лицо, не осуществлявшее правонарушение, но на счет, которого акции на том или ином основании были зачислены. Возможность предъявления иска к последнему ответчику вытекает из необходимости защиты абсолютных прав на акции. Подобная защита в упрощенном порядке может выглядеть только как списание акций у ответчика и перечисление их истцу, тем самым происходит восстановление абсолютного права истца на акции, происходит восстановление его имущественной сферы.

С учетом законодательных положений, в частности ст. 149 ГК РФ и ст. 44 ФЗ «Об акционерных обществах», надлежащим ответчиком так же может быть эмитент, отвечающий за действия регистратора солидарно.

Определив общие критерии способов защиты прав на акции, утраченные акционером помимо его воли, необходимо дать ответ на вопрос о том, допустимо ли участникам гражданского оборота самостоятельное «конструирование» способов защиты прав на акции, соответствующие выведенным критериям.

В ст. 12 ГК РФ дан перечень способов защиты гражданских прав. Данный перечень в силу наличия в нем формулировки «иными способами, предусмотренными законом», безусловно, является открытым, но в то же время, наличие этой же формулировки говорит о исчерпывающем перечне способов защиты гражданских прав, ограниченном законом. Следовательно, в ст. 12 ГК РФ перечень способов защиты является открытым, но самостоятельное, произвольное «конструирование» новых способов защиты гражданских прав, не предусмотренных законом, не допускается. Следовательно, можно полагать, что в отношении способов защиты гражданских прав существует принцип легалитета.

Право выбора способа защиты гражданских прав не ограничено. Так, в соответствии с Постановление Конституционного Суда РФ от 21.04.2003 N 6-П, «Гражданский кодекс Российской Федерации - в соответствии с вытекающими из Конституции Российской Федерации основными началами гражданского законодательства (пункт 1 статьи 1 ГК Российской Федерации) - не ограничивает гражданина в выборе способа защиты нарушенного права и не ставит использование общих гражданско-правовых способов защиты в зависимость от наличия специальных, вещно-правовых, способов; граждане и юридические лица в силу статьи 9 ГК Российской Федерации вправе осуществить этот выбор по своему усмотрению».

Таким образом, с учетом законодательных и теоретических положений выявленных в данной работе, на основании анализа многочисленных доктринальных источников[12] и анализа имеющейся судебной практики[13], возможно сформировать перечень способов защиты прав акционеров на акции утраченные помимо их воли.

Таковыми способами являются:

взыскание убытков с третьего лица, осуществившего правонарушение

взыскание убытков с регистратора и эмитента

взыскание убытков с депозитария

«квази – виндикационный иск» (способ защиты, предусмотренный ст. 149.3 ГК РФ)

требование о внесении изменений в реестр акционеров

восстановление корпоративного контроля

признание сделки недействительной

признание права

обжалование действий регистратора

С целью определения перспективности использования того или иного способа защиты прав акционеров на акции, утраченные помимо их воли, предлагается осуществить детальный анализ выявленных способов защиты в соответствии со следующим алгоритмом:

1. Законодательная «формула» способа защиты

2. К кому предъявляется иск

3. Что должен доказать истец в суде

4. Срок исковой давности

5. Распространенность применения конкретного способа защиты на практике

6. Законодательные или практические обстоятельства, позволяющие избежать ответчику негативных последствий от применения способа защиты.

7. Выводы о перспективности применения конкретного способа защиты.

[1] См., например: Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 31.01.2016).: Информационно – правовая система «КонсультантПлюс». П. 2 Ст. 149 ГК РФ; Федеральный закон от 26.12.1995 N 208-ФЗ (ред. от 29.06.2015) "Об акционерных обществах".: Информационно – правовая система «КонсультантПлюс». Ст. 44.

[2] Подобным примером законного, но при этом противовольного изъятия акций из имущественной сферы акционера, может является обращение взыскания на такие акции по решению суда.

[3] Лебедев К.К. Указ. соч. С. 41.

[4] Российское гражданское право: учебник: в 2 т. / В.С. Ем, И.А. Зенин, Н.В. Козлова и др.; отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. М.: Статут, 2011. Т. 1. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. С. 158.

[5] Российское гражданское право: учебник: в 2 т. / отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. М.: Статут, 2011. Т. 1. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. С. 200.

[6] Гражданское право: Учебник / Под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева. Т. 1. М., 2002. С. 337 - 339 (автор главы - А.П. Сергеев)

[7] См., например: Красавчиков О.А. Ответственность, меры защиты и санкции в советском гражданском праве // Категории науки гражданского права: Избранные труды: В 2 т. (серия "Классика российской цивилистики"). Т. 2. М., 2005. С. 257 - 262.

[8] Холкина М.Г. Защита прав инвесторов на рынке ценных бумаг: научно-практическое пособие: СПС КонсультантПлюс, 2014. С. 41.

[9] Российское гражданское право: учебник: в 2 т. / отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. М.: Статут, 2011. Т. 1. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. С. 202.

[10] Российское гражданское право: учебник: в 2 т. / отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. М.: Статут, 2011. Т. 1. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. С. 203.

[11] Российское гражданское право: учебник: в 2 т. / отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. М.: Статут, 2011. Т. 1. Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. С. 210.

[12] См., например: Селивановский А.С. Указ. соч.; Холкина М.Г. Указ. соч.; Сарбаш С.В. Восстановление корпоративного контроля: "Вестник гражданского права", 2008, N 4.; Белов В.А. К вопросу о так называемой виндикации бездокументарных ценных бумаг: "Закон", 2006, N 7.; Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги: Научно-практический очерк. М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2012.; Лебедев К.К. Указ. соч.; Степанов Д.И. Защита прав владельца ценных бумаг, учитываемых записью на счете. - М.: Статут, 2004.; Степанов Д.И. Ответственность эмитента и регистратора за необоснованное списание акций: "Вестник ВАС РФ", 2007, N 3.;

[13] См., например: Определение ВАС РФ от 09.02.2012 № ВАС – 28/12 по делу № А41 – 38794/09; Постановление КС РФ от 21.04.2003 № 6-П; Постановление Президиума ВАС РФ от 10.06.2008 № 5539/09 по делу № А40-11837/06-138-91; Постановление КС РФ от 28.01.2010 № 2-П; Постановление ФАС Северо-Кавказкого округа от 10.02.2011 по делу № А32-50270/2009: Постановление ФАС Московского округа от 17.02.2009 № КГ-А40/65-09 по делу № А40-48164/07-62-450