Факт неосновательного обогащения может быть вызван событиями, действиями потерпевшего, приобретателя, третьих лиц, при этом их действия могут быть как правомерными, так и неправомерными, и касаемо последнего случая виновными и невиновными.

Неосновательным обогащением могут стать деньги, вещи, как индивидуально-определенные, так и родовые, а также имущественные права.

Неосновательное обогащение с экономической точки зрения может иметь место как в случае приобретения прав на имущество, так и завладения им.

Объемное понятие неосновательного обогащения может охватывать ряд случаев, в которых имеются условия для возникновения гражданских охранительных правоотношений различной природы. Это право требовать в соответствии с п. 3 ст. 487 возврата суммы предварительной оплаты; право собственника, утратившего без правового основания владение вещью, истребовать ее у незаконного владельца с помощью виндикационного иска (ст. 301 ГК РФ); обязательство вернуть неосновательно полученное по недействительной сделке другой стороне в порядке реституции (ст. 167 ГК РФ); обязанность лица, обогатившегося за счет другого вследствие совершения правонарушения возместить причиненный потерпевшему вред в полном объеме (ст. 1064 ГК РФ). Соответственно, удовлетворение требований, возникающих из этих правоотношений, приводит к устранению неосновательного обогащения и восстановлению нарушенного экономического баланса.

Но, вероятно, термин «неосновательное обогащение» в гражданском законодательстве все же используется в смысле более узком, когда понятие неосновательного обогащения касается меньшего круга возникающих ситуаций. Ответа на этот вопрос закон не дает. Статья 1102 ГК РФ содержит общее определение неосновательного обогащения. А по словам А.Л. Маковского, одного из создателей Гражданского кодекса, закон не показывает зависимость понятия и возникновения кондикционных обязательств от того, является ли правонарушение виновным или не является и лежит ли вообще в их основании правонарушение, составляет предмет обогащения индивидуально-определенная или родовая вещь, и таким образом «как будто бы позволяет квалифицировать в качестве таких внедоговорных обязательств отношения, возникающие из нарушений права собственности, из договоров, из деликтов».

Отсюда следует проблема соотношения требований о возврате неосновательного обогащения с другими требованиями о защите гражданских прав. Этого вопроса касается ст. 1103 ГК РФ, которая говорит о том, что правила об обязательствах из неосновательного обогащения подлежат применению также к иным требованиям о возврате имущества. А.Л. Маковский отмечает, что кондикционное обязательство является универсальным для всех случаев, когда одно лицо неосновательно обогащается за чужой счет, и является родовым по отношению ко всем обязательствам возвратить имущество, приобретенное или сбереженное без достаточных правовых оснований: обязательству владеющего несобственника, делинквента, участника недействительной сделки, контрагента в договоре. Иной вопрос, что для этих случаев в законе, иных правовых актах и в некоторых случаях в договоре могут устанавливаться специальные правила, которые имеют преимущество перед общими нормами об обязательствах из неосновательного обогащения.

Таким образом, статья 1103 ГК РФ законодательно закрепила субсидиарность кондикционного иска. Соответственно, субсидиарный характер кондикции исключает любую возможность конкуренции с другими требованиями о возврате имущества. Поэтому нельзя согласиться с авторами, которые трактуют статью 1103 как допускающую конкуренцию требований и даже увеличивающую круг случаев такой конкуренции.

Концепция того, что обязательства из неосновательного обогащения имеют родовой характер по отношению к реституционному, виндикационному, деликтному, договорному и другим требованиям возврате имущества, несомненно, не означает, что эти требования являются разновидностями кондикционного иска. Помимо этого, эти средства защиты во многих случаях направлены совсем не на устранение неосновательного обогащения.

Из статьи 1103 ГК РФ следует, что юридический факт неосновательного обогащения в зависимости от сопутствующих его возникновению обстоятельств может играть двойную роль в возникновении гражданских прав и обязанностей. В юридическом смысле обогащение может иметь самостоятельное или второстепенное значение.

Факт неосновательного обогащение имеет самостоятельное значение, когда ситуация неосновательного увеличения имущества лица за чужой счет может быть устранена только с помощью общего субсидиарного кондикционного иска, в основе которого лежит норма статьи 1102 ГК РФ, и основания для применения иных охранительных мер, которые носят специальный характер, в этом случае отсутствуют.

Следует отметить, что даже если есть основания применения специальных мер о возврате неосновательно сбереженного или приобретенного имущества, предмет специального требования не всегда может охватывать весь объем неосновательного обогащения, в частности не охватывает косвенное обогащение. Например, согласно ст. 167 ГК РФ возврату в порядке реституции подлежит только полученное по недействительной сделке непосредственно. Таким образом, последствия такой сделки выражаются только в возврате прямого обогащения, которое возникло вследствие исполнения такой сделки, и не распространяются на доходы, извлеченные из полученного имущества, которые составляют косвенное обогащение приобретателя. В данном случае обязанность возвратить извлеченные доходы и уплатить проценты на денежную сумму в соответствии со статьей 1107 ГК РФ возникает вследствие самого факта неосновательного обогащения, а кондикционный иск сопровождает требование о реституции.

Ситуация, когда факт неосновательного обогащения имеет второстепенное значение, была охарактеризована Д.Д. Гриммом: «обогащение не имеет самостоятельного значения в тех случаях, где оно не является необходимым условием для возникновения искового притязания и где это притязание существует по самостоятельному, независимому от факта обогащения основанию».

В случаях, перечисленных в статье 1103 ГК РФ неосновательное обогащение не является условием, необходимым для возникновения правоотношений. Более того, возникновение таких правоотношений возможно и при отсутствии обогащения в экономическом смысле. Например, возникновение деликтного обязательства вследствие правонарушения не зависит от того, извлек ли из этого правонарушитель выгоду или нет, а предметом такого обязательства является полное возмещение вреда, а не обогащение.

Лицо, которое приобрело краденую вещь по рыночной цене, с экономической точки зрения не обогащается, но собственник имеет право истребовать у незаконного владельца свою вещь с помощью виндикации. По договорному обязательству сторона, согласно положению, содержащемуся в договоре, обязана совершить действие по возвращению имущества, и возместить убытки, причиненные вследствие нарушения обязательства. Но если в таких случаях неосновательное обогащение все же имеет место, то, несмотря на преимущество мер специального характера перед кондикционным иском, факт неосновательного обогащения за счет другого лица «порождает специфические правовые последствия и подчиняет то или иное конкретное отношение (виндикационное, деликтное, договорное, вытекающее из недействительной сделки и т.д.) общему правовому режиму обязательств из неосновательного обогащения».

Иными словами, в таком случае факт неосновательного обогащения служит основанием применения лишь некоторых норм главы 60 ГК РФ в части восполнения пробелов в регулировании соответствующего правового института, а не общей защитной меры.

По мнению А.Л. Маковского общие нормы о кондикционных обязательствах могут дать ответы на многие вопросы, которые не всегда получают должное разрешение в специальных правилах об отдельных обязательствах - о затратах, понесенных на содержание неосновательно полученного или сбереженного имущества, о доходах, извлеченных из такого имущества, о последствиях ухудшения этого имущества и др.

Таким образом, субсидиарное применение правил о неосновательном обогащении к другим требованиям о возврате имущества позволяет на практике решать вопросы, на которые прямых ответов законодательство не содержит.

Обязательства из неосновательного обогащения как родовой институт охватывают все требования о возврате имущества, неосновательно сбереженного или приобретенного за чужой счет, и в таких обязательствах факт неосновательного обогащения может иметь самостоятельное или второстепенное значение.

Кондикционный иск как общая защитная мера применяется только в случаях самостоятельного значения неосновательного обогащения. При этом кондикция может применяться самостоятельно, или сопровождать иное гражданско-правовое требование.

В случаях, когда факт неосновательного обогащения имеет второстепенное значение, применяются субсидиарно лишь некоторые нормы главы 60 ГК РФ.