История этого вида преступления своими корнями уходит в глубокую древность, о чем свидетельствуют сохранившиеся письменные документы и памятники материальной культуры прошедших столетий. Как только появились первые монеты, появились и первые фальшивомонетчики. Так, археологи откопали могильную плиту III века до н.э., под которой лежали останки трех казненных мошенников-кузнецов, ливших «золотые» из меди, о чем и гласила надпись на камне. В VI веке до нашей эры изготовление фальшивых монет приняло такой размах, что в знаменитых законах древнегреческого реформатора Солона, который заложил основы афинской демократии, предусматривалась смертная казнь. Как полагают историки, во времена расцвета Древнего Рима фальшивомонетничество процветало в Египте. Интересно отметить такой хотя и малоизвестный, но очень характерный факт, - пишет в своей книге «Рыцари фальшивых банкнот» Георгий Польской, когда Антоний прибыл в Египет и посетил Клеопатру, в его свите были опытные, как сейчас бы их назвали, специалисты-эксперты по борьбе с фальшивомонетничеством. Видимо, в Рим поступали из Египта фальшивые монеты в таком количестве, что это серьезно беспокоило римский сенат [50, c. 9].

Тогда же, как указывает Г.Н. Польской, возникли особые методы и приемы исследования подлинности бывших в ходу серебряных монет. Их проверяли ножом, скалывая кусочек. На срезе легко обнаруживался металл, использованный для изготовления монеты, которую фальсификаторы лишь покрывали тонким слоем серебра [50, c. 11]. Однако фальшивомонетчики отличались исключительной изобретательностью: чтобы избежать разоблачения, они стали сами делать на монетах надрез и серебрить его [26, c. 8] .

В самом Древнем Риме практиковали весьма интересный способ борьбы с этим противоправным деянием. Донос о фальшивомонетчике сулил благородному гражданину освобождение на всю жизнь от всяческих налогов, а рабу – свободу. Ну а самих фальшивомонетчиков обычно бросали на растерзание диким зверям или предавали сожжению. В Индии в начале первого тысячелетия фальшивомонетчиков разрезали бритвами на мелкие кусочки, в северных районах Франции в ХІІ веке их кидали в котлы с кипящей водой, а в Англии в ХV веке за подделку монет преступникам отрубали руки.

Не менее сурово обходились с фальшивомонетчиками в Великом Княжестве Литовском. Общегосударственные своды законов ВКЛ – Статуты 1529, 1566 и 1588 гг., характеризовались достаточно высокой для своего времени развитостью, широтой охвата регулируемых отношений. Самый значимый из них – Статут 1588 г., законодательно закрепивший классифицикацию криминальных деяний, относил фальшивомонетничество к разряду наиболее важных государственных преступлений, описание которых содержались в первом разделе – «О персоне нашой господарской». В соответствии с арт. 16 «Хто бы листы або печати наши и врядовые фальшовал, чим маеть быти каран» и арт. 17. «О фальшованью монеты, о мынцах и о золотарох» Статута 1588 г. преступники, уличенные в подделке государственных бумаг или денег, «мають быти на горле огнем карани без милосердья» [15, c. 14].

История раскрытия, расследования и предупреждения преступлений непосредственным образом связана с возникновением государства, что подразумевает появление государственных учреждений принуждения (полиции, тюрем и иных пенитенциарных учреждений). Одновременно появляются и совершенствуются средства и методы розыска и изобличения преступников. Так, в законах вавилонского царя Хаммурапи (1792-1750 гг. до н.э.) содержатся упоминания об использовании документов в качестве объектов судебного разбирательства. В Древнеримских Законах XII таблицах (451-449 гг. до н.э.) имеются указания о производстве обысков [15, c. 16].

В полицейских и судебных актах Древнего Египта периода власти Птоломеев встречаются подобные схемы описания примет преступников, что является прообразом криминалистического «следственного портрета». Самое древнее подробное описание относится к 238 г. до н.э..

Об использовании следов при раскрытии преступлений упоминается в ст. 44 главы VIII Древнеиндийских Законов Ману (II в. до н.э. - II в.н.э.), ст. 37 Салической Правды (V-VI), ст. 8 Польской Правды (XIII в.) и в других исторических памятниках. Так, например, в указанной статье закона Ману говорилось, что «как охотник ищет след раненого животного по каплям крови, так царю надо обнаружить след дхармы (преступления) посредством расследования». Также имеются сведения и о других средствах и методах раскрытия преступлений [15, c. 17].

Названные и иные законы не знали различий между процессуальным и материальным правом. Большинство норм, как сейчас принято говорить, материального права приводилось в непосредственном сочетании с процессуальными нормами, в том числе с первыми описаниями порядка организации розыска и изобличения преступников. Данное положение полностью относится и к развитию отечественного законодательства, которое, как можно судить по известным в настоящее время источникам древнерусского права, содержало рекомендации криминалистического характера, и это дает основание автору сделать обоснованное предположение о существовании уже в древние времена криминалистических методик, точнее – их прообразов.

Известны такие источники древнерусского права, как договоры Руси с Византией и другими странами, первый систематический сборник (свод) русского права – Русская Правда.

Один из первых исследователей древнерусского права Ф.Г. Эверс следующим образом объяснял процесс доказывания преступления (методику расследования), свойственный временам князя Олега: «Чтобы составить верное понятие о праве, действовавшем во времена необразованности, надобно проникнуть мыслью в дух сих времен, надобно начать с тех простых положений, коим должен был руководствоваться общий человеческий смысл в своих первых учреждениях» [24, c. 10].

Как нам известно, человеческому правосудию во все времена было присуще стремление к установлению материальной истины в уголовном деле. Формы этого искания с переходом на высшие ступени экономической культуры заменялись новыми, более совершенными. От родового быта с его местью и расправой как средствами правосудия общество постепенно перешло к установлению истины посредством судебного разбирательства. Образовалась первоначальная форма суда - «обвинительное судопроизводство», в котором уголовные доказательства сводились к свидетельским показаниям, главным образом «суду божьему» [26, c. 9].

Преподаватель криминалистики берлинского университета Г. Шнейкерт писал, что трудности уличения подозреваемого, отрицающего свою вину, привели средневековых криминалистов к использованию двух чрезвычайных средств раскрытия преступлений: пыток и «суда божия» - ордалий, которые применялись под руководством духовенства или в местах, признававшихся священными. Среди таковых Г. Шнейкерт указывает испытание огнем, кипятком, погружением в воду, крестом, хлебом, принятием причастия, приведением к трупу, прикосновением к руке трупа, проведением поединка или жребия.

Обвинительное судопроизводство сменилось следственной, или «инквизиционной», формой, при которой выработалась система формальных или легальных доказательств. В случае отрицания обвиняемым вины применялись пытки, чтобы исторгнуть из него признание, которое считалось «лучшим из всех доказательств». Пытки особенно процветали с XIII в. в католических странах, где была учреждена для преследования неверных и еретиков «Священная Инквизиция». Доказательства, полученные посредством обыска, осмотра и представления документов, считались несовершенными.

В Западной Европе в конце XVIII в. на смену системе формальных доказательств пришла практика «свободной оценки уголовных доказательств», в соответствии с которой судья, будучи свободным в оценке фактов, выносил приговор по велению совести. Среди доказательств главенствовали свидетельские показания, но оценивались они уже не по личности свидетеля, как это делалось ранее, а по существу. Гарантией достоверности таких показаний являлась присяга.

Подделка бумажных денег в России в XVIII в. поистине стала бедствием. Факт фальсификации денежных знаков устанавливался путем осмотра ассигнаций чиновниками полиции. Лица, обладающие специальными техническими знаниями, к расследованию не привлекались. Полиция все силы сосредоточивала на том, чтобы получить показания.

В некоторых случаях с целью подтверждения полученного в результате пыток признания подделки денежных знаков производили своеобразные следственные эксперименты, в процессе которых обвиняемые должны были в присутствии суда изготовить такую же ассигнацию.

Полиция после получения «признания» обвиняемого в некоторых случаях стремилась добыть и вещественные доказательства. По делам о фальсификации денежных знаков искали предметы, при помощи которых производилась подделка. Но их обнаружение не заменяло того, что могла дать квалифицированная экспертиза.

Следует указать, что специальные знания для выявления фактов подделки стали применяться только в Экспедиции заготовления государственных бумаг. Она была создана в 1818 г. с целью разработки новых образцов ассигнаций и способов их печати. А через несколько лет на Экспедицию возложили экспертные исследования ассигнаций, считавшихся фальшивыми. Все поступающие в Экспедицию фальшивые банкноты в ходе тщательного осмотра описывались, относились в соответствии с этим описанием к одному из уже известных видов подделки. Таким образом, Экспедиция не только устанавливала факт преступного изготовления денежного знака, но и вела учет всех экземпляров данного вида фальсификации [26, c. 10]. В 1895-1897 гг. Экспедицией был составлен историко-статистический обзор подделки кредитных билетов за 27-летний период.

С изданием Устава уголовного судопроизводства 1864 г. деятельность Экспедиции заготовления государственных бумаг по исследованию фальшивых денежных знаков была уже закреплена в законе. В соответствии с Уставом Экспедиция занималась лишь производством экспертизы кредитных бумаг. Позднее на основании статей Устава такие бумаги должны были отсылаться для исследования в то учреждение, из которого они значились выпущенными. Положение об Экспедиции в части производимых ею исследований не изменялось до Октябрьской революции [26, c. 11].

Все это указывает нам на то, что несмотря на опасность фальшивомонетничества и трудности, связанные с его расследованием и судебным рассмотрением уголовных дел, научные основы методики расследования преступного изготовления денежных знаков долгое время практически отсутствовали. Таким образом, можно сделать вывод, что дореволюционная русская криминалистическая литература по большей части была представлена публикациями, в которых излагались работы и рекомендации зарубежных, преимущественно европейских, криминалистов, сопровождавшиеся иногда авторскими комментариями.

Для криминалистических публикаций середины XIX в. характерна критика теории формальных доказательств. Известный юрист В.Д. Спасович говорил о необходимости выдвижения на передний план доказательства посредством улик, учета при выборе наказания их совокупности [26, c. 11].

А.А. Квачевский в своем труде «Об уголовном преследовании, дознании и предварительном исследовании преступлений по судебным уставам 1864 г.» впервые выделил группу первоначальных следственных действий: осмотр, освидетельствование, обыск, выемку, «собрание вещественных доказательств», стараясь как можно подробнее изложить приемы их производства, а также правила упаковки вещественных доказательств, допроса, исследования документов.

В середине XIX в. к исследованию фальшивок стали привлекаться химики. И.Ф. Крылов отмечает вклад великого русского ученого Д.И. Менделеева в изыскание средств предупреждения подлогов в чеках и других денежных бумагах. По просьбе управляющего Государственным банком с целью усиления защиты денежных знаков от подделки Д.И. Менделеев и его коллеги предложили ввести в бумажную массу чернила, так чтобы получилась чувствительная синевато-серая бумага, а чернильный порошок добавить в массу типографской краски. Травление влекло за собой заметное изменение фона.

Е.Ф. Буринский первым ввел в 1889 г. фотографическое исследование документов в суде, стал в то же время создателем первой в мире научно-исследовательской лаборатории по изучению документов. Основные положения, относящиеся к методике исследования подделок, нашли отражение в изданной в 1903 г. книге Е.Ф. Буринского «Судебная экспертиза документов» где он учит эксперта необходимости «знакомства с искусством подделки документов», рекомендует «уметь оценить значение замеченной черточки или пятна, построить догадку и сообразовать с нею программу исследования» [26, c. 13].

По нашему мнению, особое место среди авторов, в работах которых содержатся сведения о методике расследования преступлений и тактике производства следственных действий, занимает Ганс Гросс. Приоритетное значение Г. Гросс придавал вещественным доказательствам. Им описана тактика допроса, осмотра места происшествия и подготовки к нему, обыска. Ученый говорил о необходимости исследования бумаги, краски, чернил, пера и карандашей при расследовании подделки. Особое внимание Г. Гросс уделял работе с подделками как с вещественными доказательствами, призывая не изменять их содержание в ходе исследования, тщательно изучать и осматривать с помощью лупы и осветительных приборов, фотографировать с увеличением, предварительно выявив следы рук, при осмотре представлять себе обстоятельства, при которых подделка была изготовлена.

После Октябрьской революции начинается формирование советской криминалистики, когда из наследия дореволюционной науки были восприняты ее технические достижения. Первые труды криминалистов положили начало теоретической разработке науки криминалистики, обобщили складывающуюся практику деятельности органов расследования.

В 1924 г. вышла работа И.Н. Якимова «Практическое руководство к расследованию преступлений», в которой автор говорил о технических способах установления преступников, производстве отдельных розыскных действий, главным образом осмотров, обнаружении и закреплении следов преступления.

Говоря об особенностях расследования фальшивомонетничества, И.Н. Якимов отмечал, что основная задача при этом – восстановление связи фальшивых денег с их изготовителями, для чего необходимо определять, в каком количестве поддельные купюры находятся в обращении, как они изготовлены, при помощи каких технических средств. Он писал о необходимости исследования обнаруженных денежных знаков с целью определения, напечатаны ли они с одного и того же оригинала, одинаково ли технически изготовлены, из одного ли материала; отмечал важность осуществления обысков в жилище, месте изготовления фальшивых денег, у близких и родственников подозреваемых с целью отыскания инструментов, материалов, полуфабрикатов, образцов и других предметов, которые могли быть использованы фальшивомонетчиками. Ученый говорил о целесообразности осмотра поддельной банкноты с фиксацией ее вида, состояния (помята, загрязнена), следов обращения, которые могут свидетельствовать об осведомленности ее обладателя о том, что она фальшивая. Он теоретически обосновал значение ведения учета фальшивомонетчиков.

В 1925 г. переработанный и дополненный этот труд вышел в свет под названием «Криминалистика. Руководство по криминалистической технике и тактике». Особое внимание автор уделил тактике обыска при расследовании фальшивомонетничества, перечислив необходимые к отысканию объекты как при изготовлении фальшивых бумажных денег, так и поддельных монет. Он советовал искать у фальшивомонетчиков фотоаппараты, светочувствительные фотопластины, пленки, химические растворы, фотографическую посуду, литографские станки и камни, медные и цинковые пластинки для клише, гравировальные иглы и резцы, дощечки пальмового дерева, увеличительные стекла, нумераторы, типографские наборные кассы, печатные станки «Американка», прессы для вдавливания водяных знаков, бумагу в купюрах (нарезанную) и обрезки от нее, краски, масла, кислоты, тушь, желатин, фабрикаты и полуфабрикаты, настоящие денежные билеты без следов обращения (используются для изготовления клише), машины для чеканки, пуансоны, штемпеля, наковальни, печь или горн, кузнечный мех, графитные тигли, ложки для разливки металла, гипсовые и алюминиевые матрицы, гальванопластическую ванну, напильники и другие слесарные инструменты, металлы в слитках (серебро, олово, свинец, сурьму), гипс, глину, формовочную землю, металлические кружки, готовые монеты и полуфабрикаты.

В 1925 г. вышли работы В.И. Громова «Дознание и предварительно следствие» и Н.П. Макаренко «Техника расследования преступлений». В.И. Громов начал разрабатывать учение о криминалистической версии, дал подробные рекомендации по проведению осмотров, стремясь превратить искусство расследования в науку. Труд Н.П. Макаренко содержит отдельные сведения о работе с поддельными документами и деньгами4.

Последующий этап формирования криминалистики (1930-1950 гг.) характеризуется появлением новых криминалистических учреждений, монографических исследований, теоретическим обобщением экспериментальных работ научно-исследовательских экспертных учреждений, тактического и методического руководства по проведению различных следственных действий и методике расследования отдельных видов преступлений.

В 1935-1936 гг. выходит первый советский учебник по криминалистике в 2-х книгах, появляется практическое пособие И.Н. Якимова «Осмотр», а в 1938 г. Б.Н. Комаринец и Б.И. Шевченко издают «Руководство по осмотру места происшествия». Появляются труды в области судебной фотографии, судебного почерковедения, технического исследования документов [26, c. 20].

Для этого периода характерны повышение научной квалификации криминалистов, защита кандидатских и докторских диссертаций. Идет процесс формирования частных криминалистических теорий. Значительный вклад в развитие методики расследования фальшивомонетничества внес Д.Я. Мирский. В его докторской диссертации (1968) рассматриваются вопросы истории развития и становления фальшивомонетничества, дается анализ основных известных на тот момент способов изготовления и сбыта поддельных денег, а также процессуальные и тактические особенности проведения следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ) и их последовательности, форм и методов участия общественности в расследовании, обеспечения возможности возмещения ущерба и пресечения попыток виновного скрыться или уничтожить доказательства; рассматриваются вопросы организации лишь применительно к начальному этапу расследования [34, c. 11].

Впоследствии проблемам предупреждения и расследования преступлений данного вида были посвящены работы Е.И. Казакова-Турбовского, который раскрывает не только тактико-криминалистические проблемы ведения следствия, но и производство специальных исследований в рамках проведения технической экспертизы документов и монет. Кроме того, он дает обширный анализ борьбы с незаконным изготовлением фальшивых денег и развернутую уголовно-правовую и криминалистическую характеристику преступлений этого вида.

Однако методика расследования фальшивомонетничества представлялась отдельными положениями, была исследована недостаточно. Рост с начала 90-х гг. криминальных проявлений рассматриваемого вида, отсутствие научных разработок основ построения методики расследования фальшивомонетничества позволяют говорить об актуальности исследования проблем борьбы с этим опасным преступлением. Поскольку расследование большинства уголовных дел по фальсификации банкнот начинается с выявления поддельной купюры, осмотр фальшивого денежного знака занимает особое место в системе сбора доказательственной информации.

Таким образом, исходя из анализа научно-теоретических положений видно, что способы подделки денежных знаков и ценных бумаг постоянно совершенствуются, подделки становятся все более качественными. В преступную деятельность вовлекается большое количество лиц с распределением ролей. В большинстве организованных сообществ фальшивомонетчиков существует определенная «специализация», одними и теми же преступными группами фальшивомонетчиков осуществляются, как правило, однотипные акции, хотя непосредственные их исполнители могут меняться; для обеспечения успеха главной акции фальшивомонетчиками предпринимаются в ряде случаев отвлекающие действия; используются хорошо разработанные «легенды» и конспиративные квартиры, применяются современные технические средства: подслушивающие и видеозаписывающие устройства, портативные средства и тому подобная аппаратура. Все это требует постоянного совершенствования и методики расследования указанных деяний.

Итак, методика расследования фальшивомонетничества с момента своего зарождения прошла длительный путь развития. Сегодня с учетом современного уровня развития науки и техники конечные методики расследования преступлений должны строиться с более основательным и глубоким использованием системного подхода и ряда других общенаучных методов познания.