Уголовный кодекс РФ содержит 45 составов преступлений, совершаемых посредством ИПО, что составляет всего 17,5% от общего числа. При этом только в 28 из них прямо указано на использование объектов, представляющих повышенную опасность, что составляет 64%. И только в двух статьях УК РФ – 168 и 261 используется само понятие «источник повышенной опасности». В ч.2 ст. 105 УК РФ, ч.2 ст. 111 УК РФ и ч.2 ст.167 УК РФ используется термин «общеопасный способ», в статьях 205 и 212 УК РФ просто перечисляется деятельность, представляющая повышенную опасность: взрыв, поджог (ч.1ст.205); применение взрывчатых веществ и взрывных устройств (ч.1 ст.212). В п. «г» ч.2 ст.126 УК РФ, п. «г» ч.2 ст.127 УК РФ, ч.2 ст.162 УК РФ, п. «г» ч.2 ст. 206 УК РФ, п. «г» ч.2 ст.211 УК РФ, п. «а» ч.1 ст.213 УК РФ, п. «б» ч.2 ст.334 УК РФ указывается только оружие или предметы, используемые в качестве оружия. В ст. 254 УК РФ в качестве возможного орудия преступления указаны ядохимикаты и иные опасные химические и биологические вещества. В п. «б» ч.1 ст.258 УК РФ применяется такое понятие как «способ массового уничтожения».

Согласно Постановлению Пленума ВС РФ №1 от 27.01.1999 г., общеопасным считается способ, заведомо для преступника представляющий угрозу для жизни не только пострадавшего, но и как минимум еще одного человека (например, взрыв, поджог, стрельба в местах собрания большого количества людей, отравление еды и воды, употребляемых помимо пострадавшего и другими людьми).

В отношении ч.3 ст.261 УК РФ к общеопасным способам в Постановлении Пленума ВС РФ от 18.10.2012 г. №21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» отнесено применение взрывчатых веществ, отравы, бактериологических и других биологических средств, широкое распространение заболеваний и вредителей растений, выбросы ядовитых элементов.

Бикеев И.И. считает неудачным употребления термина «общеопасный способ», так как каждое преступное деяние наносит вред определенному числу объектов. По его мнению, не существует деяния, которое бы причинило вред всем объектам уголовно-правовой охраны. Например, взрыв ядерной бомбы может ликвидировать много людей, имущество, нанести вред окружающей среде, но сложно представить, что преступное применение такой бомбой может посягать на половую свободу, честь и достоинство, общественную нравственность и так далее. Поэтому Бикеев И.И. считает употребление термина «общеопасный» некорректным.

На наш взгляд, применение термина «общеопасный» некорректно, но по другой причине. «Общеопасный» понятие субъективное и его можно толковать по-разному. Судебная практика определяет его как способ, при котором имеется риск нанесения вреда не только намеченному объекту, но и другим лицам. Некоторые авторы толкуют «общеопасный» способ как метод, при применении которого вред может быть причинен нескольким объектам. Например, Шиловский С.В. общеопасным считает способ, при котором, помимо основного объекта под угрозу ставится еще как минимум один объект уголовно-правовой охраны. Другие авторы, как Бикеев И.И. понимают под этим способом вероятность причинения вреда всем охраняемым уголовным законом объектам сразу. Мы считаем употребление термина «общеопасный» способ неудачным, поскольку он не конкретизирован и может употребляться в разных значениях.

Постановление Пленума ВС РФ №14 от 05.06.2002 г. определяет неосторожное использование огня или иных ИПО применительно к ст. 168 и ч.1 ст. 261 УК РФ как ненадлежащее обращение со средствами, инициирующими горение рядом с легковоспламеняющимися материалами, применение технического оборудования с нарушениями (например, эксплуатация в лесу трактора, лишенного искрогасителя, оставление без надзора газовых горелок и тому подобное).

Постановление Пленума ВС РФ от 18.10.2012 г. №21 под способами массового уничтожения определяет деяния, сопряженные с использованием оборудования и методов промысла, которые вызвали или могли вызвать массовое уничтожение животных (например, сжигание растительности в зоне обитания животных и так далее). В этом же пункте присутствует уточнение, что суды сами должны определять, совершено ли преступное деяние способом массового уничтожения или нет, и рекомендуется для этого привлекать специалистов и экспертов.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что законодатель для обозначения одного и того же понятия использует разные термины. На наш взгляд, было бы логичнее обозначить вышеупомянутые действия и объекты (поджог, взрыв, ядохимикаты, неисправные технические устройства и так далее) одним определением – деятельность, представляющая повышенную опасность или ИПО. Это позволило бы устранить путаницу, возникающую при разрешении вопросов, связанных, чаще всего, с уничтожением или повреждением имущества, так как в отношении схожих составов преступлений применяются разные термины, которые разъясняются в разных Постановлениях Пленума ВС РФ. На наш взгляд, необходимо заменить все указанные названия одним определением и вынести единое постановление, которое касалось бы ИПО и давало возможность судам самим определять, относится ли объект к таковым.

Составы преступлений, связанные с применением ИПО, разбросаны по всему Уголовному Кодексу РФ. В каждом разделе есть хотя бы один такой состав. Это означает, что преступления, совершаемые с применением ИПО, не посягают на какую-то определенную группу общественных отношений, а могут совершаться равнозначно как против личности, так и собственности, государственной власти, военной службы и так далее.

По форме вины такие преступления могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности. Хотя законодатель не признает термин «источник повышенной опасности» при определении состава умышленного преступления.

Например, в ч.1 ст.261 УК РФ установлена ответственность за уничтожение или повреждение лесных насаждений вследствие беспечного обращения с огнем или иными ИПО. Здесь речь идет о неосторожной форме вины. В тоже время в ч.3 указанной нормы предусмотрена ответственность за уничтожение или повреждение лесных насаждений вследствие поджога, другим общеопасным способом. Здесь форма вины представлена в виде косвенного умысла. Можно заключить, что законодатель в одной статье в одинаковом значении использует разные термины в зависимости от субъективной стороны.

Помимо этого, в п. «к» ч.1 ст.63 УК РФ предусмотрено такое отягчающее наказание обстоятельство, как совершение преступного деяния с применением оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, специально изготовленных технических средств, наркотических средств, психотропных, ядовитых, радиоактивных веществ, а также с применением психического или физического принуждения.

Законодатель вновь не использует термин «источник повышенной опасности», и ни одно из примененных в Особенной части определений, а просто перечисляет объекты, с помощью которых может быть совершено преступление. При этом список является закрытым. В данный список включены далеко не все ИПО, с помощью которых могут быть совершены преступления. Так, здесь не упоминается транспорт или животные как средство совершения преступления.

Можно заключить, что законодатель определяет объекты, указанные в п. «к» ст.63 УК РФ, не как ИПО, а просто как наиболее опасные орудия, средства и способы совершения преступления. Отсюда следует, что использование при совершении преступления ИПО не считается обстоятельством, отягчающим наказание. К тому же, в указанном пункте объекты, представляющие повышенную опасность, приравниваются к психическому и физическому принуждению, хотя это два абсолютно разных способа совершения преступного деяния.

Использование оружия, взрывчатых веществ и так далее усиливает опасность последствий, поэтому является отягчающим обстоятельством. При совершении преступления с применением физического или психического принуждения «орудием» преступления выступает человек, и законодатель, соединяя эти два обстоятельства в одном пункте, приравнивает человека к оружию, ядовитому веществу и так далее. Поэтому, мы предлагаем выделить такое отягчающее наказание обстоятельство, как совершение преступления с применением физического или психического принуждения в отдельный пункт ст.63 УК РФ.

На наш взгляд, такое отягчающее наказание обстоятельство как применение при совершении преступления ИПО необходимо, так как использование собаки бойцовой породы, автомобиля, электрического тока и так далее в качестве орудия преступления увеличивает общественную опасность совершаемого преступного деяния. С одной стороны, преступник упрощает выполнение своих противозаконных деяний, с другой стороны, эти действия наносят вред гражданам и обществу. Оба эти обстоятельства усиливают опасность последствий и должны отягчать наказание виновному.

Решением мирового судьи судебного участка №66 Пролетарского района г. Тулы, за преступление, предусмотренное ст.116, ч.2, п. «а», был осужден Елистратов В.А. Из обстоятельств дела следует, что Елистратов, находясь в состоянии алкогольного опьянения, выгуливал на улице собаку породы немецкая овчарка. Пострадавший сделал ему замечание, по поводу того, что Елистратов выгуливал собаку без намордника. Елистратов принял это заявление как незначительный предлог и, исполняя неожиданно появившийся умысел на нанесение физических повреждений, из хулиганских побуждений, выпустил поводок и отдал псу команду «Фас». В результате потерпевшему были причинены физические страдания и телесные увечья: укушенная рана на правой кисти, в области левого локтевого сустава, на правом предплечье. Согласно заключению эксперта, повреждения, полученные потерпевшим, не повлекли вреда здоровью, поэтому действия Елистратова были квалифицированы как побои из хулиганских побуждений, и ему было назначено наказание в виде обязательных работ на срок 360 часов.

На наш взгляд, в данном случае использование немецкой овчарки как орудия преступления можно считать отягчающим обстоятельством, поскольку при потере контроля над собакой мог быть нанесен существенный вред, выходящий за рамки умысла Елистратова.

Особую опасность домашних животных, особенно собак, отметил в своей работе Денисов С.А., указав, что результаты нападения опасного животного на человека могут быть самые разнообразные — от психического вреда до причинения смерти. Автор выделяет пробел в российском уголовном праве, заключающийся в защите животного от человека (например, ст.245 УК РФ «Жестокое обращение с животными»), но упущена проблема опасности, которая исходит от животного по отношению к человеку. Современное уголовное законодательство требует квалифицировать использование животного, представляющего опасность, при разбойном нападении, как применение предмета, используемого в качестве оружия. Проанализировав судебную практику по происшествиям с умышленным использованием животного как орудия преступления, Денисов С.А. предлагает использовать квалификацию «применение предмета, используемого в качестве оружия» не только при совершении разбоя, но и при совершении других преступных деяний, содержащих подобный квалифицирующий признак.

На наш взгляд, это предложение целесообразно применить не только к составам преступлений, имеющим квалифицирующий признак «применение предмета, используемого в качестве оружия», а ко всем составам преступлений, которые могут быть совершены с применением животного. Поэтому, мы считаем, что необходимо отнести животных не к оружию, а к источникам повышенной опасности, применение которых следует квалифицировать как отягчающее обстоятельство.

В качестве орудия умышленного убийства может выступать и такой крупногабаритный объект как маршрутный автобус.

Например, Московский районный суд г. Тверь приговорил к восьми годам лишения свободы водителя маршрутного такси, виновного в покушении на убийство. Были установлены следующие обстоятельства данного преступления: 14 марта 2015 года в г. Тверь пассажир маршрутного такси сделал замечание водителю, который во время движения разговаривал по телефону и не услышал просьбу об остановке. После того, как пассажир все- таки вышел из автобуса, водитель выехал на тротуар и умышленно сбил обидчика. Мужчине был нанесен тяжкий вред здоровью. Следствием было установлено, что преступный умысел, направленный на убийство, не был доведен до конца, так как его действия пресекли очевидцы. Действия водителя были квалифицированы по ч.1 ст.105 ч.3 ст.30 УК РФ, то есть покушение на убийство.

Данный случай служит ярким примером безнаказанности использования источника повышенной опасности в качестве орудия умышленного преступления. На наш взгляд, в данном деле усматриваются признаки совершения покушения на убийство общеопасным способом, поскольку преступление было совершено в людном месте в дневное время. Но суд здесь не усмотрел квалифицирующего признака. Также здесь нельзя применить ст.63 п. «к», т.к. транспорт не входит в перечень объектов, указанных в данной статье. Поэтому водитель маршрутного такси, на наш взгляд, понес наказание за менее тяжкое преступление, чем он совершил, так как общественная опасность при совершении преступления ИПО возрастает, чего суд в данном случае не принял во внимание. Но если бы вместо квалифицирующего признака «общеопасный способ совершения преступления» был указан «использование источника повышенной опасности», суд был бы обязан квалифицировать данное деяние по ч.2 ст.105 ч.3 ст.30 УК РФ.

Таким образом, законодатель в УК РФ редко применяет такой термин как «источник повышенной опасности». Возможно, это связано с тем, что в настоящее время данный институт мало изучен в рамках уголовного права и нет единого мнения по поводу того, возможно ли использование источника повышенной опасности как орудия умышленного преступления. Изучив работы авторов, занимающихся проблемой источника повышенной опасности в уголовном праве, таких как Тяжкова И.М., Зенцова С.А., мы пришли к выводу, что пока ни один автор не рассматривал ИПО как средство совершения умышленного преступления. Конечно, речь здесь идет не о таких объектах повышенной опасности, которые перечислены в п. «к» ст.63 УК РФ. Но помимо перечисленных в этой статье объектов орудием умышленного преступления может выступать и транспорт, и животные, и грузоподъемные механизмы, и электрические сети, и так далее. Поэтому, на наш взгляд, необходимо переформулировать п. «к» ст.63 на «совершение преступления с использованием источника повышенной опасности».

Кроме того, мы предлагаем отдельно от остальных ИПО в отдельный пункт выделить совершение преступления с использованием оружия, ввиду его особой опасности и частоты применения. За 2015г. было зарегистрировано 6,9 тыс. преступлений с использованием оружия. Только в январе 2016г. с использованием оружия было совершено 542 преступления. К сожалению, не ведется статистики по преступлениям, совершенным с использованием ИПО, поэтому, мы не можем сравнить этот показатель с данными о применении других ИПО в качестве орудия умышленного преступления. Но, исходя из судебной практики, доля использования других ИПО при совершении умышленного преступления гораздо ниже.

Из всего вышесказанного следует, что на данном этапе развития уголовного законодательства в УК РФ для обозначения объектов, представляющих повышенную опасность, употребляется разная терминология. Сам термин «источник повышенной опасности» применяется только в двух статьях УК РФ. Мы предлагаем заменить такие понятия как «общеопасный способ» и «способ массового уничтожения» на «использование источника повышенной опасности». Помимо этого, УК РФ не учитывает как отягчающее наказание обстоятельство использование в качестве орудия преступления объекта, представляющего повышенную опасность. На наш взгляд, это обстоятельство необходимо отразить в законе, поскольку использование таких объектов в процессе совершения преступления влечет повышенную общественную опасность деяния и вероятность причинить вред гражданам и обществу. Мы предлагаем внести изменения в ст. 63 УК РФ, а именно, в п. «к» и представить его в следующем виде:

к) совершение преступления с использованием источника повышенной опасности;

к1) совершение преступления с применением оружия;

к2) совершение преступления с применением физического или психического принуждения.