Исследование детерминации организованного мошенничества имеет особую теоретическую и практическую значимость, поскольку позволяет глубже осмыслить закономерности криминализации и определить механизм вовлечения лиц в организованные мошеннические группы.

Серьезное внимание причинному комплексу преступности уделял В.Н. Кудрявцев. Он отмечал, что «причинные объяснения событий, процессов и явлений имеют несколько важных преимуществ по сравнению с другими методами изучения реальной действительности. В криминологии причинное объяснение предполагает выявление совокупности внешних и внутренних обстоятельств, оказывающих влияние на изучаемое явление. На этой основе можно моделировать изучаемый процесс и предвидеть его последующее развитие»[1] [2].

В зависимости от исходных методологических позиций в криминологии выделяется несколько направлений исследования детерминации преступности.

Так, по мнению ряда ученых, непосредственным фактором совершения преступления являются антиобщественные свойства личности. Как отмечает Б.В. Волженкин, положение об отрицательных социальных качествах личности как причине преступления является справедливым в отношении как умышленных, так и неосторожных преступлений .

Сторонники субъективного подхода исключают непосредственное влияние объективных обстоятельств на механизм преступного поведения, полагая, что они могут влиять на поведение опосредованно через нравственную установку личности. По мнению А.И. Алексеева, «именно взаимодействие негативных нравственно­психологических свойств личности, сложившихся под влиянием неблагоприятных условий нравственного формирования индивида, с внешними объективными обстоятельствами (конкретной ситуацией), порождающими намерение и решимость совершить данное преступление, либо способствующими тому»[3].

По нашему мнению, именно взаимодействие двух факторов (негативных нравственно-психологических свойств личности и внешних объективных обстоятельств) может стать причиной конкретного преступления.

В основу формирования негативной установки личности закладываются дефекты воспитания и социализации человека в конкретной среде, в том числе, в результате влияния носителей антисоциальных взглядов, привычек и традиций. Дефекты воспитания и отрицательное влияние социального окружения могут формироваться как в семейно-бытовой среде, так и по месту учебы или проведения досуга.

При вступлении лица в организованную преступную структуру отрицательное средовое воздействие на него многократно увеличивается ввиду сильного влияния групповой субкультуры, системы альтернативных праву норм поведения, порождающих ощущение вседозволенности и защищенности со стороны преступного формирования.

Прежде чем перейти к рассмотрению причин и условий мошенничества, совершаемого в составе организованной группы (преступного сообщества), следует обозначить некоторые методологические посылки проводимого исследования.

Во-первых, оценивая факторы совершения организованного мошенничества, следует разграничивать детерминационные, причинные и обусловливающие связи. Детерминация как более общее понятие характеризует связь основания и производного и рассматривается одновременно в трех плоскостях: как причина, условие или коррелят организованной преступности. В силу изменчивости объективных и субъективных условий одни и те же факторы могут усиливать или, напротив, ослаблять свое криминогенное влияние, что, однако, не исключает

возможности их анализа в рамках единого детерминационного комплекса.

Во-вторых, при изучении причин и условий преступности не следует изолировать их от факторов девиантности в целом. Установление их единой детерминационной основы позволяет, во-первых, составить целостное представление о степени негативного влияния этих факторов на поведение человека, а, во-вторых, рассмотреть организованное мошенничества как часть более изученного в психологии и социологии феномена девиантности.

В-третьих, детерминанты организованного мошенничества целесообразно оценивать как постоянно изменяющуюся систему, не имеющую постоянной иерархии. По справедливо замечанию Э.Ф. Побегайло, «неоднозначность и нелинейность причинно-следственных связей в общественных явлениях приводит, во-первых, к тому, что одно следствие может быть порождением различных причин, а одна причина порождать различные следствия; во-вторых, допускает в зависимости от ситуации «подмену» причин условиями и наоборот, в-третьих, предполагает, что любые противоречия общественного развития опосредуются

148

сознанием человека» .

Предлагаемый подход избавляет исследователя от необходимости установления в каждом конкретном случае детерминационной роли отдельных факторов ввиду невозможности получения точного и однозначного ответа. Если на индивидуальном уровне психологические факторы, в том числе установка, мотивация и акцентуация характера, играют роль причин совершения мошенничества, то на общесоциальном уровне они уступают место социальным и экономическим факторам и рассматриваются как психологический фон преступного поведения.

В-четвертых, следует разграничить макро и микроуровень при определении детерминации организованного мошенничества. Макроуровень предполагает оценку криминализации как результата взаимодействия социальных, экономических, политических и духовных процессов. На микроуровне, напротив, [4] устанавливаются психологические предпосылки преступного поведения и степень влияния на них внешних факторов.

Если на макроуровне вовлечение лица в совершение организованного мошенничества оценивается как его неспособность противостоять существующим в обществе социальным, экономическим и политическим противоречиям, то на микроуровне - как результат нравственной и психологической деформации, сформировавшейся вследствие негативного влияния социальной среды.

Ввиду направленности исследования на выявление общих закономерностей организованного мошенничества, криминологически оправданным и

перспективным представляется изучение его детерминации именно на макроуровне.

По мнению большинства отечественных криминологов, ведущую роль в детерминационном комплексе преступности играют экономические факторы.

Как справедливо замечает А.И. Долгова, «в начале 90-х годов XX века слом существовавшей административно-командной системы происходил в ходе «обвального» перехода к рынку, сопровождавшегося кризисными явлениями в экономике, политике, идеологии и социальных вопросах. Непродуманность и не подготовленность проводимых реформ способствовали криминализации

общественных отношений и стимулировали переход экономики из легальной области в нелегальную»[5].

Все это создало почву для увеличения количества различного рода хищений, в том числе и мошенничества. Воспользовавшись хаосом, творившимся в системе управления и контроля государственного аппарата, организованные преступные объединения сконцентрировали в своих руках крупный финансовый капитал и стали полноправными участниками новых рыночных отношений. Таким образом, государство само дало возможность для создания экономической основы организованной преступности[6].

Как показали результаты экспертного опроса, при перераспределении собственности именно мошенничество является одним из самых распространенных видов корыстных преступлений.

В числе негативных экономических процессов эксперты отметили: рост безработицы и низкий материальный уровень населения (30%); стремление к сверхприбылям за счет спекулятивных операций и установления монополии (33%), общий спад промышленности и сельского хозяйства (24%), попадание экономики в зависимость от иностранного капитала (4%), деформация распределительной системы (6%) и др.

По данным Федеральной службы государственной статистики РФ, малоимущее и крайне бедное население составляет 70% от общей численности населения. При этом 61% малоимущих проживает в городах, а 62,2% имеют детей в возрасте до 16 лет. Обращает на себя внимание тот факт, что 71,7% малоимущих относятся в категории активного населения, при этом 70,7% - заняты в экономике.

Таким образом, наблюдается существенный разрыв между такими социально­экономическими показателями, как уровень безработицы и уровень социального благополучия населения. Если в зарубежных странах доля малоимущих напрямую коррелирует с безработицей, то в России подавляющее большинство именно работающих лиц находятся за гранью бедности. В такой ситуации мощным фактором воспроизводства организованного мошенничества являются низкие заработные платы в легальном секторе экономики.

По данным экспертов, именно низкая зарплата толкает многих на совершение мошенничества в составе организованной группы. Как отметили работники следственных и судебных органов, 60% вошли в состав мошеннической группы потому, что имели низкие доходы. При этом 70% из них обладали профессиональными навыками, пригодными для совершения преступлений (знание основ программирования, логистики, бухгалтерии и др.).

Полученные результаты позволяют говорить о тенденции пополнения организованной преступности высокопрофессиональными кадрами следствие массового перехода специалистов в нелегальный сектор экономики по причине низкой заработной платы в сфере легального бизнеса. По данным опрошенный экспертов, в настоящее время доход от организованного мошенничества в 5 - 6 раз превышает заработную плату на государственных и муниципальных предприятиях.

Проведенное исследование выявило обратную корреляционную зависимость между уровнем материальной обеспеченности населения и динамикой мошенничества (таблица 1.).

Таблица 1. Корреляционные связи между материальной обеспеченностью

населения и динамикой мошенничества

Уровень материальной обеспеченности

Уровень

потребительской

уверенности

Уровень

мошенничества

Уровень

организованного

мошенничества

Уровень материальной обеспеченности

*

+ 0,92

- 0,8

- 0,6

Уровень

потребительской

уверенности

+ 0,92

*

- 0,45

- 0,9

Уровень

мошенничества

- 0,8

- 0,45

*

+ 0,64

Уровень

организованного

мошенничества

- 0,6

- 0,9

+ 0,64

*

Приведенные выше данные свидетельствуют о том, что организованное

мошенничество гораздо более чувствительно к динамике потребительской уверенности населения, чем к уровню материальной обеспеченности. Если спад потребительских ожиданий оценивается статистикой как причина, то падение материального уровня - как условие организованного мошенничества.

Данное обстоятельство объясняется тем, что потребительские ожидания представляют собой прогноз будущей экономической ситуации. Именно опасение остаться за чертой бедности и толкает людей на вступление в состав организованной мошеннической группы.

Особым криминогенным потенциалом обладает безработица.

По данным официальной статистики, в сфере легальной экономики занято всего 73,4% трудоспособного населения. В 2013 году в РФ было официально зарегистрировано 4137,4 тыс. безработных лиц, что на 80% ниже показателя 2000 г. При этом в Иркутской области этот показатель составил 104 тыс. человек. За исследуемый период он сократился на 50%.

Применительно к организованному мошенничеству криминогенная роль безработицы выражается двояко.

Во-первых, статус безработного практически полностью исключает лицо из сферы положительного воздействия государственных и социальных институтов. Человек закрывается в среде организованной группы, воспринимая ее одновременно как рабочую и досуговую сферу. Не случайно, более половины лиц, участвующих в организованном мошенничестве, нигде не учатся и не работают[7].

Во-вторых, недостаток материальных средств существенно ограничивает возможности лица в удовлетворении своих потребностей. Пропаганда богатого образа жизни и навязывание культа потребления вынуждает его искать источник дохода и вступать в преступные формирования.

Дефолт 1998 г. не обошел стороной и Байкальский регион. В результате кризиса произошло закрытие ряда промышленных предприятий. Большая часть из них оказалась на грани банкротства, произошло массовое сокращение рабочих мест и высвобождение работников.

В 2000 г. в Иркутской области насчитывалось 4823 промышленных предприятий, а в 2004 г. уже 2916. Как следствие, утратились наработанные десятилетиями деловые связи, в том числе и международные, промышленный потенциал региона был сокращен, уменьшились поступления в бюджет разных уровней, значительно увеличился уровень безработицы, сократилось количество рабочих мест, уменьшились доходы населения.

В результате остановки деятельности ряда градообразующих предприятий большая часть населения городов, где они располагались, оказалось на пороге бедности. «У части населения возник соблазн быстро получить крупную сумму денег, не прилагая при этом особых усилий, в результате чего такие лица преступали нормы морали и уголовного закона»[8].

Рост безработицы привел к «высвобождению» из легального сектора экономики полезных организованной преступности специалистов (юристов, бухгалтеров, экономистов, программистов и др.). Это обусловило качественную трансформацию организованного мошенничества, спровоцировало его отказ от традиционных форм мошеннического обмана в пользу экономически ориентированных и технически оснащенных преступных схем.

По сути, именно рост безработицы в регионе и увеличение количества безработных специалистов привели к активному развитию экономического мошенничества и росту доходности организованной преступности. С этим выводом согласилось 52% опрошенных специалистов.

Определяя влияние безработицы на развитие организованного мошенничества, можно выделить две специфические закономерности: с одной стороны,

безработица приводит к повышению уровня профессионализма организованной группы за счет вступления в нее высококвалифицированных специалистов экономической направленности, с другой, укрепляются коррупционные связи и повышает уровень безопасности криминальной деятельности за счет привлечения в группы бывших сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих. С этим утверждением согласилось 74% экспертов.

Наблюдаемые в России экономические процессы способствуют углублению социального неравенства. Социологи отмечают поляризацию общества: «если незадолго до распада СССР децильный коэффициент Джини (соотношение средних доходов 10% наименее обеспеченных и 10% наиболее обеспеченных слоев населения) равнялся пяти, то в 1997 г. он повысился до двенадцати, а в 2007 году - до 25»[9].

В 2013 году децильный коэффициент в госсекторе составил 13,3, в негосударственном - 16,7. При этом 20% высокооплачиваемых работников в России получают столько, сколько остальные 80% населения[10].

Поляризация населения по уровню доходов влечет за собой, с одной стороны, рост корыстных преступлений, совершаемых социально-экономической элитой. С другой стороны, вызывает высокий уровень социального напряжения со стороны «неимущей» части населения, что приводит к формированию антиобщественных установок и формирует готовность лиц совершать преступления. Именно из числа экономических «аутсайдеров» и маргиналов формируется состав рядовых участников мошеннических групп.

Важное место в детерминационном комплексе организованного мошенничества принадлежит идеологическим и культурным факторам. В их числе опрошенные эксперты отметили: отсутствие общей идеологической политики и национальной идеи (31%), высокий уровень правового нигилизма (47%), негативное влияние средств массовой информации (13%); секуляризация (6%); идеологический плюрализм, не подкрепленный историческими и культурными предпосылками (10%), и др.

Идеологический кризис отражается на росте организованного мошенничества с различных сторон.

Во-первых, состояние идеологической дезорганизации приводит к аморализму в воспитании. Христианские ценности заменяются прозападной моделью индивидуализма. Повсеместно навязывается образ человека, живущего исключительно для удовлетворении собственных потребностей в ущерб интересам окружающих. Ослабление социального контроля в школе и семье приводит к укреплению этого образа как основной жизненной программы. В этой связи неслучайным кажется тот факт, что 65% опрошенных осужденных, совершивших мошенничество в составе организованной группы, основным мотивом своего поведения назвали удовлетворение собственных потребностей.

Во-вторых, показателем и одновременно мощным фактором усиления культурно-нравственной деформации являются средства массовой информации (СМИ). Популяризация в художественных фильмах образа мошенника и участника организованной преступной группы, криминальная тематика развлекательных программ и документальных фильмов, культ потребления через описание «красивой жизни» социальной элиты и др. факторы способствуют формированию асоциальной установки личности.

Приоритетами СМИ являются коммерческий успех и популярность любой ценой; эксплуатация инстинктов и суеверий (насилие, секс, мистика); культ гедонизма и потребительства, дегуманизация, аморальность, принижение традиционных человеческих ценностей, шокирование и провоцирование аудитории.

В прессе и на телевидении широко освещаются крупные хищения бюджетных средств, незаконная продажа государственного и муниципального имущества по заниженным ценам, деятельность различного рода «финансовых пирамид», обсуждаются новые и перспективные схемы мошеннического обмана. Мошенничество начинает восприниматься населением как элитарный вид преступности, в котором можно проявить свои умственные и артистические способности.

Человек воспринимает подаваемую СМИ информацию как данность и считает для себя возможным вступление в состав организованной группы мошеннической направленности. В этой ситуации им руководит тщеславие, и действует механизм, названный в психологии «стадным чувством» или «эффектом толпы». По данным проведено нами опроса, 35% осужденных объяснили свое поведение именно тем, что поступали как все.

В-третьих, в силу социального, экономического и духовного кризиса возникает и развивается духовно-нравственная аномия. В значительной степени это происходит под влиянием наблюдаемых и переживаемых людьми фактов несправедливости, когда противоречащие нормам морали и права поступки оказываются на практике выгодными. Особенно значима роль государственных решений, которые подчас оказываются ошибочными и несправедливыми. Это постепенно убеждает субъекта в ничтожности общественно морали и бессилии права. В итоге образуется временное или устойчивое рассогласование личности со средой, лежащее в основе большинства форм преступного поведения[11].

В обществе сложились компенсаторные механизмы выживания, действующие вне системы легитимных отношений. Их основой являются: деградация

общественной морали и, прежде всего, утрата общественным сознанием иммунитета к криминальной деятельности; резкое сворачивание системы социальных гарантий и др.

В-четвертых, важным фактором духовно-нравственного характера, связанным с организованным мошенничеством, стало широкое распространение среди населения правового нигилизма, выражающегося в незнании законов и других правовых актов, пренебрежении ими или сознательном их нарушении.

На фоне разрушения прежних идеологических ориентиров у населения Восточно-Сибирского региона и России в целом утрачивается ценность законной трудовой деятельности как источника достатка и главного средства самореализации личности. Широко распространены представления о возможности легко достигнуть благополучия обманным путем, участием в недобросовестных финансовых операциях, проявить свои умственные способности и таланты при разработке преступных схем обогащения[12].

На вопрос: «Какими мотивами Вы руководствовались, вступая в

организованную группу, занимающуюся мошенничеством?» осужденные дали следующие ответы: желание заработать - 60%; желание проявить свои способности (самоутвердится в среде) - 25%; быть как все - 10%; поддержать друга - 2%; 3% затруднились ответить.

О нравственной деформации мошенников - участников организованных групп свидетельствуют и данные экспертных оценок. На вопрос: «Как Вы можете оценить уровень нравственной культуры осужденных мошенников?» ответы распределились следующим образом: низкий - 68%; средний - 10%; выше среднего - 2%; высокий - 0%, затрудняюсь ответить - 20%.

На основании изложенного можно заключить, что в настоящее время в Иркутской области и России в целом складывается ситуация наибольшего благоприятствования внедрению в сознание людей культа обогащения. Совершение мошенничества в составе организованной группы начинает восприниматься как один из видов экономической деятельности, источник доходов и способ проявления своих умственных и актерских способностей. С такой оценкой согласилось 68% опрошенных экспертов.

Одним из условий, способствующих распространению организованного мошенничества, являются пробелы и коллизии действующего законодательства. С этим утверждением согласилось 80% экспертов.

На вопрос: «В чем состоят недостатки законодательства, препятствующие выявлению и пресечению мошенничества?», - более 50% опрошенных сотрудников правоохранительных органов назвали противоречивость некоторых норм уголовного, гражданского, налогового и таможенного законодательства, 25% - неурегулированность многих гражданско-правовых отношений; 25% - отсутствие четких и однозначных критериев определения признаков мошенничества.

На вопрос: «Что позволяло Вам надеяться на то, что Вы не будете осуждены за совершенное преступление?» осужденные дали следующие ответы: четкая разработка плана преступления - 15%; прежний опыт совершения такого рода деяний - 12%; поддержка преступной группы, в том числе через коррупционные связи, - 13%; несовершенство действующего уголовного и гражданского законодательства - 18%; недостатки правоприменительной системы - 19% и др.

Совершение мошенничества в составе организованной группы во многом обусловливается политическими факторами.

По утверждению В.Н. Кудрявцева и В.Е. Эминова, политические интересы и конфликты нередко в первую очередь определяют экономические и социальные отношения, а их негативные стороны, влияющие на преступность, в ряде случаев

157

являются первичными .

Позиция А. А. Мельникова о том, что государственная политика в сфере борьбы с мошенничеством является несостоятельной, так как она не обеспечивается сегодня мониторингом (наблюдением, анализом, прогнозом) причин и условий данного вида преступлений и эффективности мер борьбы с ним[13] [14], справедлива и в отношении организованного мошенничества.

Как отмечают эксперты, характер современных политических решений во многом определяют владельцы криминальных капиталов. Так, по данным Т.А.

Заславской, примерно 30 % высшей элиты в середине девяностых годов XX века составляли представители легализировавшегося теневого капитала и организованной преступности[15] [16].

Российскому капиталу, по утверждению В. Целяева, недостаточно экономической власти, экономическое господство должно быть закреплено политически. Для того чтобы стать депутатом Госдумы, необязательно быть известным политиком, уважаемым, честным, порядочным человеком. Достаточно быть богатым, поскольку места в партийных списках продаются по цене от сотен тысяч долларов до нескольких миллионов, в зависимости от влиятельности политической партии и порядкового места в списке .

В итоге, политики лоббируют интересы преступных группировок и обеспечивают неприкосновенность криминального бизнеса[17].

Организованная преступность переходит на новый уровень своего развития: укрупняется структура, укрепляется экономическая направленность мошенничества, усиливается коррупционная поддержка со стороны представителей среднего и высшего уровня государственной власти.

На коррупции как факторе организованного мошенничества следует остановиться особо. По мнению 35% опрошенных экспертов, она является одной из основных причин его воспроизводства.

Совершение мошеннических действий, сопряженных с причинение вреда большому количеству лиц, либо получением сверхприбылей в экономической сфере, невозможно без покровительства со стороны правоохранительных органов.

Этот вывод подтверждает экспертный опрос. По мнению сотрудников следственных и судебных органов, две трети организованных мошеннических групп имеют коррупционные связи, характер и уровень которых напрямую определяются направленностью преступных действий, количественным составом и степенью сплоченности преступного формирования.

На вопрос: «Имела ли Ваша преступная группа коррупционные связи с представителями правоохранительных или контролирующих органов?» осужденные дали положительный ответ в 52% случаев, отрицательный - в 10%, затруднились ответить - в 38% случаев.

Среди факторов, обуславливающих развитие организованного мошенничества, следует выделить его самодетерминацию.

В криминологии под ней понимается «самовоспроизводство, обусловленность преступности присущими ей внутренними репродуктивными свойствами, которые проявляются при наличии благоприятной среды»[18]. По мнению опрошенных экспертов, именно самодетерминация является основной причиной современного организованного мошенничества.

В числе ее внутренних репродуктивных свойств можно выделить следующие факторы:

- обстановка безнаказанности, формирующаяся на фоне высокой естественной и искусственной латентности хищений. По мнению опрошенных экспертов, регистрируется только 20% организованных мошенничеств, при этом 10% из них завершаются вынесением обвинительного приговора. Этот вывод подтверждают официальная статистика. В 2013 году в России было зарегистрировано 135830 преступлений, предусмотренных ч. 3 - 4 ст. 159 УК РФ. Из них окончено расследованием только 43474 преступления (32%), направлены в суд 41778 дел (30%) и выявлено 19312 человек, совершивших квалифицированное мошенничество (14% от общего числа зарегистрированных преступлений).

Обращает на себя внимание и тот факт, что из общего количества приостановленных уголовных дел по мошенничеству экономической направленности 60% касались деятельности организованных преступных групп;

- совершение преступлений, сопряженных с организованным мошенничеством. Как правило, они являются необходимыми звеньями в мошеннических схемах, способствуют сокрытию следов преступления либо облегчают его совершение. В числе таких деяний эксперты особо выделяют подделку документов (80% случаев совершения организованного мошенничества), дачу взятки (35%), коммерческий подкуп (32%), служебный подлог (12%), легализацию имущества, приобретенного преступным путем (27%) и т. д.

Ориентация организованных мошеннических групп на совершение хищений в сфере экономической деятельности существенно повлияла на качественный состав сопряженных с мошенничеством деяний. Если ранее он ограничивался перечисленными выше деяниями, то в настоящее время в него также входят: незаконное образование (создание, реорганизация) юридического лица (ст. 173.1 УК РФ) (5%), незаконное использование документов для образования (создания, реорганизации) юридического лица (ст. 173.2 УК РФ) (3%), незаконное получение кредита (ст. 176 УК РФ) (3%), изготовление или сбыт поддельных кредитных либо расчетных карт и иных платежных документов (ст. 187 УК РФ) (19%) и др.

Таким образом, качественная трансформация организованного

мошенничества, выразившаяся к укреплении структуры и расширении преступной деятельности в сфере экономики, явилась мощным стимулом для воспроизводства ряда экономических преступлений, в частности, деяний, предусмотренных ст. ст.

173.1, 173.2, 174, 176 УК РФ и др.;

- конвейерный характер организованного мошенничества, характеризуемый пополнением преступных формирований новыми лицами. Как справедливо отмечают В.Н. Кудрявцев и В.Е. Эминов, однажды созданное преступное сообщество порождает целый спектр различных преступных действий[19]. Суть самодетерминации организованной преступности заключается в том, что существование преступной группы напрямую зависит от доходов, получаемых в результате совершения преступлений. Образуется «замкнутый круг»: мошеннические группы существуют для того, чтобы получать преступный доход, и именно благодаря этому доходу они и существуют.

Как показал анализ уголовных дел, современное организованное мошенничество является ярким примером мобилизации потенциала преступности в направлении углубления криминальной специализации, расширения организационных, технических, интеллектуальных и финансовых ресурсов для совершения преступлений и усложнении структуры групп, в том числе за счет вовлечения в преступную деятельность высококвалифицированных специалистов. Кроме того, она является примером создания параллельных обществу и органам власти структур с собственными правилами внутреннего распорядка, системой ценностей, иерархией и четким разделением ролей.

Показателем успешного функционирования внутренних факторов воспроизводства организованной преступности служат масштабы распространения организованного мошенничества, его высокая латентность и положительная динамика доходов, полученных преступным путем.

По мнению экспертов, прибыль от организованного мошенничества в Иркутской области составляет в среднем 25 - 30% от общего дохода теневой экономики, при том что его доля в нелегальной экономической деятельности не превышает 10%;

В числе фактором самодетерминации преступности ученые выделяют негативное влияние криминальной субкультуры. Как часть общей культуры, она «вырабатывает механизмы, защищающие мир криминала от постороннего вмешательства, является фактором, позволяющим преступности

164

самодетерминироваться, развиваться и сохраняться» .

Но в отличие от других корыстных преступлений против собственности, организованному мошенничеству не свойственна криминальная субкультура в ее классическом (воровском) понимании.

Как показало проведенное исследование, у современных мошенников отсутствует особая культурологическая символика и ритуалы. Исключение составляют традиционные мошеннические группы «бытовой направленности», формируемые из числа ранее судимых лиц: карточные шулеры, «наперсточники» и др.

Одним из факторов, влияющих на развитие организованного мошенничества, [20] продолжают оставаться недостатки деятельности правоохранительных органов (53% опрошенных экспертов).

Кадровый состав следователей и оперативных работников полиции малочислен и постоянно меняется. В России следователей с пятилетним и более стажем работы всего 40 %, и только 65 % сотрудников имеют высшее юридическое образование. В уголовном розыске таких сотрудников только 40 %165. По данным

Н.И. Кулагина, ежегодно из следственного аппарата уходят около 4 тысяч

-166

следователей .

Кроме того, сотрудники правоохранительных органов недостаточно оснащены в техническом плане. Так, 44 % опрошенных сотрудников правоохранительных органов в качестве одного из основных факторов, препятствующих эффективному выявлению преступлений, совершенных организованными преступными формированиями, назвали отсутствие надлежащей материально-технической базы, а 40 % - нехватку квалифицированных специалистов.

В отличие от правоохранительных органов, преступные мошеннические группировки обладают высокой мобильностью, большим радиусом действия. В криминальной деятельности они широко используют средства связи, различные

167

устройства для переговоров, средства защиты .

Важно отметить и то обстоятельство, что в механизме противодействия преступности отсутствует наступательность, работа «на опережение», не учитывается предыдущий опыт, не анализируются ошибки и просчеты, не разрабатываются меры по их устранению. С этим соглашаются 70% опрошенных экспертов.

По их мнению, органы внутренних дел зачастую не успевают адаптироваться к новой ситуации и своевременно реагировать на негативные изменения в оперативной обстановке, что, в свою очередь, исключает возможность принятия своевременных превентивных мер. В условиях усложнения форм деятельности [21] [22] [23]
организованных групп, повышения уровня их криминального профессионализма и применения новых схем рейдерства, правоохранительные органы не в состоянии выработать адекватные меры противодействия этим деяниям ввиду отсутствия квалифицированного кадрового состава, информационных и технических ресурсов.

В погоне за количеством раскрытых преступлений страдает качество их расследования. При изучении уголовных дел было установлено, что практически в каждом третьем уголовном деле признак «совершение преступления организованной группой» был исключен судом за недоказанностью или в связи с отказом государственного обвинителя от вменения соответствующего пункта Уголовного кодекса[24].

К числу недостатков в деятельности правоохранительных органов ученые и работники судебных органов относят: несоблюдение принципа неотвратимости ответственности и наказания (10%); низкую раскрываемость преступлений (22%); длительные сроки следствия (19%); неправильную квалификацию деяний (14%), коррупцию сотрудников правоохранительных органов (31%) и др.

Иные ответы дают сотрудники органов, занимающихся расследованием организованного мошенничества. По их мнению, плохое качество расследования преступлений объясняется: низкой заработной платой сотрудников (41%), слабой технической оснащенностью (50%), «рокировкой» руководящего состава (20%), наличием дублирующих органов (11%), глобальной нехваткой квалифицированных кадров (74%) и др.

Говоря о причинах и условиях организованного мошенничества, следует уделить особое внимание виктимологическим факторам.

Виктимология изучает преступность с позиции ее обусловленности личными, ролевыми и социальными качествами жертвы. При этом под жертвой преступления понимается как личность, так и юридическое лицо либо социальная общность[25].

Виктимологические детерминанты организованного мошенничества представляют собой явления и процессы, находящиеся в причинной связи с

совершаемым преступлением. «Они определяют формирование потенциальной

- 170

повышенной виктимности потерпевших к совершению преступлений» .

Говоря о виктимологических факторах организованного мошенничества, следует отграничивать их от виктимологических характеристик иных корыстных преступлений, в том числе - мошенничества, совершаемого лицом единолично или в составе группы лиц по предварительному сговору.

Мошенничество, совершаемое единолично, в 88% случаев имеет бытовую направленность и характеризуется наличием объективных и субъективных связей между преступником и жертвой. При этом, как справедливо отмечает А.Л. Ситковский, «психологической причинной мошенничества является именно то, что ролевое ожидание жертвы не оправдывается, грубо искажается другой стороной -

171

преступником» .

Такого рода виктимность характерна для организованного мошенничества бытовой направленности (мгновенные беспроигрышные лотереи, наперстки, гадание). Здесь основными детерминационными факторами являются личностные и ролевые качества жертвы (индивидуальная виктимность) и особенности конкретной виктимологической ситуации.

Согласно материалам уголовных дел, жертвами бытового организованного мошенничества являются женщины в возрасте 35 - 55 лет или мужчины в возрасте 16-22 и 60 и выше лет со средним или низким доходом. В числе их виктимогенных качеств выделяются высокая доверчивость, некритичность, мнительность, пассивность, внушаемость, азартность, суеверие, невнимательность и др.

Полученные данные в целом соответствуют результатам виктимологического исследования, проводимого Т.А. Малыхиной в Иркутской области в 2005 - 2007 г.г.

По мнению автора, личность типичного потерпевшего от бытового мошенничества характеризуется следующими параметрами: мужчины в возрасте до 17 лет либо после 55 лет, со средним образованием, являющиеся учащимися или [26] [27]

пенсионерами, не имеющими семьи[28]. При характеристике нравственно­психологических свойств личности потерпевших, способствующих своим поведением совершению мошенничества, Т.А. Малыхина выделяет: жадность, корыстолюбие - 19,5%; доверчивость, некритичность - 21,9%; трусость, нерешительность, мнительность, неуверенность в себе - 11,7%; чрезмерное суеверие, эмоциональность, внушаемость - 12,2%; доброта, бескорыстие,

беспечность - 22%; элементарная безграмотность, невнимательность, халатность - 10,2%, склонность к употреблению алкоголя - 3,8 %[29].

Важно обратить внимание и на виктимологическую ситуацию совершения организованного мошенничества в бытовой сфере.

Опрос специалистов позволил выделить три вида ситуаций:

ситуации, в которых поведение потерпевшего было нейтральным и не влияло на формирование преступного мотива (15%);

ситуации, в которых поведение потерпевшего основывалось на его повышенной доверчивости и некритичности - 37,5%;

ситуации, в которых поведение жертвы основывалось на его корыстной мотивации - 47,5%.

Таким образом, большинство организованных мошенничеств совершалось при использовании преступников жадности и корыстолюбия жертвы (обещание быстрого и большого дохода, предложение товара на выгодных условиях) и др.

Несколько иные виктимологические характеристики имеет организованное мошенничество экономической направленности.

Согласно материалам уголовных дел, жертвы мошенничества в сфере страхования, финансово-кредитной и иных экономических сферах не обладали устойчивыми виктимогенными качествами. В основу их виктимизации закладывались, прежде всего, ролевые и социальные качества.

Как показал анализ уголовных дел, жертвой экономического мошенничества является, как правило, мужчина (75%) в возрасте 27 - 45 лет (64%), проживающий в крупном городе (90%), имеющий высшее образование (89%) и занимающий высокое социальное положение (58%).

Следует обратить внимание и на то обстоятельство, что, в отличие от бытовых преступлений, среди жертв организованного экономического мошенничества велика доля юридических лиц (37%). Как отмечает Е.С. Леханова, «потенциально виктимными с точки зрения совершения в отношении них мошенничества, являются предприятия, имеющие на своем балансе крупные суммы невостребованной кредиторской задолженности и совершающие уязвимые финансовые операции (например, снижение таможенных платежей, рискованные бухгалтерские проводки, наличие «черной» кассы и др.)»[30].

Проведенное нами исследование подтверждает этот вывод.

В целом, среди факторов виктимизации юридических лиц можно выделить следующие:

- организационно-правовая форма хозяйствующего субъекта. По данным экспертов, в большей степени подвержены риску виктимизации ООО (47%) и ИП (32%), поскольку в отличие от ОАО и государственных (муниципальных) предприятий, они имеют более гибкую организационную структуру и финансовую мобильность;

- финансовое положение. Как правило, жертвами экономического мошенничества редко оказываются предприятия, имеющие стабильное финансовое положение и постоянный доход, поскольку у них нет необходимости идти на риск, заключая договоры с мошенниками (7%);

- вид деятельности и род занятий. Наиболее привлекательными для мошенников, действующих в составе организованных групп и преступных сообществ, являются прибыльные сферы экономики. В Иркутской области к ним относятся розничная и оптовая торговля, перерабатывающие предприятия, туризм и др.;

- кадровая политика, определяемая через опыт сотрудников и текучесть кадров. По данным экспертов, в 15% организованных групп входят бывшие сотрудники предприятий - жертв мошенников, которые и предоставляют мошенникам информацию о хозяйственной деятельности организации;

- наличие службы компьютерной и финансовой безопасности. При анализе уголовных дел не было выявлено ни одного случая совершения организованного мошенничества в отношении юридических лиц, имеющих такие службы.

Говоря об организованном экономическом мошенничестве, следует обратить внимание на специфику виктимологических ситуаций. Ситуации, обусловленные корыстным поведением жертвы, составили 25%; некритичным и невнимательным поведением - 36%; нейтральным - 39%.

В целом, проведенный анализ выявил существенные различия между виктимологическими рисками бытового и экономического мошенничества, совершаемого организованными группами и преступными сообществами. Если в первом случае факторами воспроизводства преступности являются личностные качества жертвы (жадность, корысть, некритичность), предопределяющие развитие виктимологической ситуации, то во втором - социальные и ролевые особенности физических и юридических лиц, которые становятся жертвами мошенничества преимущественно в нейтральных виктимологических ситуациях.

В заключении параграфа сформулируем следующие основные положения и выводы:

Ведущую роль в воспроизводстве организованного мошенничества играют экономические факторы (низкий уровень доходов, безработица, высокий децильный коэффициент и др.). Взятые в совокупности они обеспечивают отток высококвалифицированных специалистов из сферы легальной деятельности в область теневой экономики и тем самым повышают уровень профессионализма и безопасности преступных групп.

На рост организованного мошенничества влияют также отсутствие общей идеологической политики и национальной идеи, высокий уровень правового нигилизма, негативное влияние средств массовой информации и др. В настоящее время в Иркутской области и России в целом складывается ситуация наибольшего благоприятствования внедрению в сознание людей культа обогащения. Совершение мошенничества в составе организованной группы начинает восприниматься как один из видов экономической деятельности, источник доходов и способ проявления своих умственных и актерских способностей.

Степень детерминационного влияния коррупционных связей находится в прямой зависимости от масштабов и направленности преступной деятельности и уровня организованности мошеннических групп. Наблюдаемая в стране экономизация мошенничества и его направленность на извлечение сверхприбыли дает основания для прогнозирования роста коррупции на среднем и высшем уровне государственной власти.

Современное организованное мошенничество является ярким примером самодетерминации преступности в направлении углубления криминальной специализации, расширения организационных, технических, интеллектуальных и финансовых ресурсов для совершения преступлений и усложнении структуры групп, в том числе за счет вовлечения в преступную деятельность высококвалифицированных специалистов. Кроме того, она является примером создания параллельных обществу и органам власти структур с собственными правилами внутреннего распорядка, системой ценностей, иерархией и четким разделением ролей.

Следует различать виктимологические характеристики организованного мошенничества бытовой и экономической направленности.

Жертвами бытового мошенничества являются женщины в возрасте 35 - 55 лет или мужчины в возрасте 16-22 и 60 и выше лет со средним или низким доходом. В числе их виктимогенных качеств выделяются высокая доверчивость, некритичность, мнительность, пассивность, внушаемость, азартность, суеверие, невнимательность и др.

Жертва экономического мошенничества - это, как правило, мужчина (75%) в возрасте 27 - 45 лет (64%), проживающий в крупном городе (90%), имеющий высшее образование (89%) и занимающий высокое социальное положение (58%).

При этом среди потерпевших велика доля юридических лиц (37%).

Если при совершении бытового мошенничества существенную детерминационную роль играют личностные качества жертвы, то в случае экономического мошенничества - социальные и ролевые особенности потерпевших.

[1] Кудрявцев В. Н. Генезис преступления. Опыт криминологического моделирования. М., 1998. С. 9.

[2] Волженкин Б В. Избранные труды по уголовному праву и криминологии (1963-2007 г. г.). СПб., 2008. С. 280.

[3] Алексеев А. И., Сахаров А. Б. Причины преступлений и их устранение органами внутренних дел. М., 1982. С. 3.

[4] Побегайло А.Э. Семейное неблагополучие в системе детерминации преступного поведения несовершеннолетних: дис... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 127.

[5] Криминология / Под ред. д.ю.н. проф. А. И. Долговой. М., 2002. С. 528; Криминология / Под общ. ред. д.ю.н. проф. А. И. Долговой. М., 2007. С. 552.

[6] Ямашкин С.В. Организованное мошенничество: уголовно-правовой и криминологический аспекты: дис.... канд. юрид. наук. Челябинск, 2010. С. 31 - 34.

[7] Долгова А.И. Социально-психологические аспекты преступности несовершеннолетних. М., 1981. С. 43.

[8] Христюк А.А. Организованная преступность: современные тенденции и региональные особенности (по материалам Восточной Сибири): дис... канд. юрид. наук. Иркутск. С. 100.

[9] Социальная стратификация российского общества в условиях социальной трансформации. М., 2007. С. 88.

[10] Чудина Т.И. О средней зарплате и децильном коэффициенте// http://www.bci- marketing.ru/pm13_12/pm13_ 12_3 2 .pdf

[11] Кудрявцев В.Н.Генезис преступления. Опыт криминологического моделирования: М., 1998. С. 19.

[12] Репецкая А.Л. Специфика детерминации организованной преступности в экономике России // Организованная преступность и коррупция. Выпуск 2. Екатеринбург. 2000. С. 6.

[13] Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Причины преступности в России: Криминологический анализ. М., 2006. С. 66

[14] Мельников А.А. Мошенничество и борьба с ним. М., 2002. С. 56.

[15] Преступность , экономика и организованная преступность / Под ред. А.И. Долговой. М., Российская криминологическая ассоциация. М., 2007. С. 10.

[16] Целяев В. Тайны партийных списков // Аргументы и факты. 1999. № 41. С. 15.

[17] Миненок М.Г., Миненок Д.М. Корысть. Криминологические и уголовно-правовые проблемы. СПб., 2001. С. 43.

[18] Макаров В.В. Криминологическое исследование самодетерминации преступности: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2014. С. 8.

[19] Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Указ. соч. С. 107.

[20] Макаров В.В. Указ. соч. С. 17.

[21] См.: Фалалеев М. Нас больше грабят, но меньше убивают // Рос. газ. 2005. 30 авг. № 191 (3860). С. 1.

[22] См.: Кулагин Н.И. Состояние и перспективы развития следственного аппарата // Вопросы борьбы с преступностью: сборник науч. трудов. Волгоград, 2004. C. 19.

[23] Алексеев А.И. О новых подходах к борьбе с преступностью // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2005. № 4. С. 297.

Христюк А.А. Указ. соч. С. 113.

Сидоренко Э.Л. Отрицательное поведение потерпевшего и уголовный закон. СПб., 2003. С. 15.

[26] Ривман Л.В., Устинов В.С. Виктимология. СПб, 2000. С. 60.

[27] Ситковский А.Л. Виктимологическая характеристика и профилактика корыстных преступлений против собственности граждан. М., 1998. С. 30.

[28] Малыхина Т.А. Виктимологическая профилактика и предупреждение мошенничества: автореф. дис. канд. юрид. наук. Иркутск, 2007. С. 6.

[29] Там же. С. 11. Незначительные отклонения в результатах исследований можно объяснить несовпадением объектов анализа: если нами изучалось организованное мошенничество, то Т.А. Малыхиной - мошенничество в бытовой сфере.

[30] Леханова Е.С. Криминалистический анализ учетного процесса в методике выявления и расследования преступлений: дис... канд. юрид. наук. Н.Новгород, 1996. С. 115.