Гарантии независимости адвоката зачастую не соблюдаются, что выражается в нарушении адвокатской тайны и свидетельского иммунитета адвоката; во вмешательстве в адвокатскую деятельность и препятствовании этой деятельности; в проведении в отношении адвоката оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий без соблюдения установленного законом порядка.

При этом данные нарушения в основном допускаются правоохранительными органами и должностными лицами иных государственных органов различными способами, в том числе посредством угроз, неправомерных действий. Отсутствие реальных гарантий безопасности жизни и личной неприкосновенности может вынудить адвоката «пойти на сделку» и фактически прекратить оказывать квалифицированную юридическую помощь доверителю.

Препятствием к профессиональной деятельности адвоката также является недостаточно хорошо разработанная законодательная база в части, регулирующей вопросы независимости адвоката, наличие «декларативных» норм, а также неоднозначная правоприменительная практика. В данном параграфе будут подробно рассмотрены проблемы обеспечения гарантий независимости адвоката.

До принятия ФЗ №173 «О внесении изменений в УПК РФ» препятствование деятельности адвокатов могло выражаться в устранении адвоката-защитника посредством вызова его в качестве свидетеля, в необоснованном отказе в удовлетворении заявлений, жалоб и ходатайств адвоката, в отказе адвокату в доступе к подзащитному.[1]

В Постановлении от 26.12.2003 № 20-П Конституционный суд РФ указал, что право на получение квалифицированной юридической помощи должно быть обеспечено обвиняемому (подсудимому, осужденному) на всех стадиях уголовного процесса.[2]

Действительно, в ст. 53 УПК РФ указано, что адвокат праве участвовать во всех стадиях уголовного судопроизводства.

В то же время, данное положение законодательства порой нарушается.

Так, Президиумом Санкт-Петербургского городского суда рассматривалась надзорная жалоба осужденного Т. по уголовному делу № 1-175/12 о пересмотре приговора Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 18 января 2012 года и кассационного определения Санкт-Петербургского городского суда от 21 мая 2012 года.[3] В надзорной жалобе осужденный Т. указал, что при рассмотрении его кассационной жалобы судом кассационной инстанции было нарушено его право на защиту, поскольку в судебном заседании отсутствовал адвокат. Согласно фабуле дела, в суде первой инстанции интересы осужденного Т. представляла адвокат Г.. При этом осужденный Т. не отказывался от участия адвоката ни в кассационной жалобе, ни в последующих заявлениях суду кассационной инстанции. В то же время, адвокат Г. не была предупреждена о дате и времени заседания в суде кассационной инстанции, а суд не предпринял мер для выявления причин неявки защитника. Кассационная жалоба была рассмотрена без участия адвоката Г.. Таким образом, осужденный Т. был лишен права на защиту, на справедливое правосудие в условиях равноправия и состязательности.

Президиум Санкт-Петербургского городского суда отменил кассационное определение и направил дело на новое рассмотрение. Однако не все уголовные дела, прошедшие кассационную инстанцию, рассматриваются в порядке надзора. Связано это, прежде всего, с недоверием осужденных, их защитников к правосудию, к возможности отменить несправедливые, незаконные решения, тем более, если это решение кассационной инстанции.

Как указывалось ранее, препятствование адвокату-защитнику в осуществлении им профессиональной деятельности ранее могло выражаться в необоснованном отказе в удовлетворении его жалоб и ходатайств, в приобщении представленных им материалов к уголовному делу, если они не отвечают интересам обвинения и т.п. Это негативно влияло на соблюдение принципа состязательности судебного процесса, и в конечном итоге приводило к вынесению незаконных и необоснованных приговоров.

Предложения о внесении в УПК РФ положения об обязательном удовлетворении следователем ходатайств защитника о привлечении специалиста, допросе свидетелей и приобщении доказательств высказывались на протяжении долгого времени.[4] Необходимо отметить, что ФЗ №173 «О внесении изменений в УПК РФ» содержит положение, согласно которому стороне защиты не может быть отказано в удовлетворении ходатайства о привлечении к участию в производстве по уголовному делу специалиста, а также не может быть отказано в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам уголовного дела доказательств, если обстоятельства, об установлении которых ходатайствует защитник, имеют значение для данного уголовного дела и подтверждаются этими доказательствами, а также в удовлетворении ходатайства о привлечении к участию в производстве по уголовному делу специалиста (п. 2.2 Ст. 159 УПК РФ, п. 2.1 Ст. 58 УПК РФ).

Проблемы в правоприменительной практике возникают и в тех случаях, когда норма закона кажется ясно сформулированной. Так, например, порядок ознакомления адвоката с материалами уголовного дела закреплен в ст. 217 УПК РФ. Одним из положений, установленных в указанной статье, является требование об обязательной нумерации материалов уголовного дела. В то же время нумерация может производиться обычным карандашом, что позволит в дальнейшем видоизменять данный процессуальный документ, если это будет отвечать интересам обвинения. В действительности, адвокаты-защитники зачастую сталкиваются с проблемой замены материалов уголовного дела, или их номеров, что фактически делает бессмысленным само ознакомление с материалами дела. В результате адвокат строит линию защиты, ориентируясь на неверную исходную информацию, что может привести к неблагоприятным для подзащитного результатам. В связи с этим представляется необходимым законодательно закрепить способ нумерации материалов дела, который исключал бы возможность замены их номеров. В п. 1 Ст. 217 УПК РФ следует внести следующие изменения: «Все листы материалов уголовного дела нумеруются чернилами. Следователь обязан предоставить защитнику и обвиняемому опись материалов уголовного». Также необходимо внести в часть 1 ст. 217 УПК РФ следующее положение: «Изъятие из дела каких-либо материалов, дополнение дела какими-либо материалами и замена нумерации листов не допускается».

Помимо замены страниц материалов уголовного дела, адвокат может также столкнуться с проблемой сокрытия доказательств должностным лицом, проводящим предварительное следствие. Систематическому нарушению права адвоката на ознакомление с вещественными доказательствами способствует положение п. 1 ст. 217 УПК РФ, которое допускает отказ в предъявлении адвокату для ознакомления вещественных доказательств, если их предъявление невозможно. Подобная формулировка не позволяет однозначным образом установить перечень случаев, когда вещественные доказательства не могут быть представлены адвокату и его подзащитному, и ведет к злоупотреблению правом со стороны следственных органов. Сокрытие доказательств, полученных на предварительном следствии, создает преимущество обвинению и, наоборот, лишает сторону защиты права на состязательный процесс. Адвокату, подготовившему правовую позицию по делу без учета скрытых от него вещественных доказательств, придется менять линию защиты, подстраивая ее под сложившиеся обстоятельствам. Независимость адвоката в выборе правовой позиции и ведению судебного процесса будет нарушена. В подобных условиях обвинению будет проще склонить адвоката к сотрудничеству и добиться желаемого ими результата. В итоге пострадавшим в таком неравном «бою» окажется даже не сам адвокат, а его подзащитный, чье право на справедливое правосудие и на оказание квалифицированной юридической помощи будет нарушено. Полагаем, что из п. 1 Ст. 217 УПК РФ должно быть исключено следующее положение: «В случае невозможности предъявления вещественных доказательств следователь выносит об этом постановление».

Итак, на сегодняшний день в российском законодательстве и в правоприменительной практике сохраняются проблемы в регулировании вопросов обеспечения независимости адвоката-защитника. Важность их решения заключается не только в необходимости обеспечения гарантий независимости адвоката, но в соблюдении такого принципа, как состязательность судебного процесса, а также для защиты права каждого человека на справедливое правосудие.

[1]Определение Ленинградского областного суда от 04.09.2014 № 33-4071/2014.

[2]Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 26.12.2003 № 20-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений частей первой и второй статьи 118 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой Шенгелая Зазы Ревазовича».

[3]Постановление Президиума Санкт-Петербургского городского суда от 24.10.2012 № 44у-156/12.

[4]Рагулин А.В. Процессуальные и тактические аспекты деятельности адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве. М., 2011. С. 206.