В современном мире экономическая сфера является самой динамично развивающейся.

Общественно-опасные деяния в сфере экономики проявляются в процессе взаимодействия государства и экономики. В ходе реализации этого взаимодействия государство в лице своих органов, учреждений пересекается с автономными субъектами экономических отношений, наделенных суверенными полномочиями в указанной сфере. Экономика представляет собой объект государственного регулирования, а государство выступает субъектом этого регулирования. Основы правового регулирования современных экономических отношений, в общем, и корпоративных отношений в частности в Российской Федерации заложены Конституцией Российской Федерации в статьях 8, 34, 35, 36. В статье 8 утверждается гарантия единства экономического пространства, свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств, поддержки конкуренции, свободы экономической деятельности. Статья 34 устанавливает гарантии прав граждан на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. Статьи 35, 36 декларируют право частной собственности и его охрану законом. Примечательно, что еще на ранних этапах становления капиталистических отношений государство осознавало, что признание свободы экономических отношений не означает отказа от их государственного регулирования.

Указанные гарантии, провозглашенные Конституцией РФ с 1993 года, явились необходимыми предпосылками для успешного развития корпоративных отношений. Однако, исходя из понимания того, что законодательство в своем развитии опирается на практические интересы и потребности общества, включает разные по своей отраслевой природе нормы[1], государство задействовало комплекс публично-правовых средств для обеспечения надлежащего правого поведения в сфере корпоративных отношений.

Названную сферу общественных отношений в современной России регулирует значительное количество нормативно-правовых актов, что также говорит о достаточной зрелости этих отношений. К важнейшим нормативноправовым актам относятся: Гражданский кодекс Российской Федерации, федеральные законы «Об акционерных обществах», «Об обществах с ограниченной ответственностью», «Об инвестиционных фондах», «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации», «О приватизации государственного и муниципального имущества», «О рынке ценных бумаг», «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг». К подзаконным актам, регулирующим рассматриваемую сферу деятельности относятся: Указ Президента РФ «О некоторых мерах по защите прав вкладчиков и акционеров» от 18.11.1995 № 1157, «Положение о стандартах эмиссии ценных бумаг, порядке государственной регистрации выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг, государственной регистрации отчетов об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг и регистрации проспектов ценных бумаг», утвержденное Банком России 11.08.2014 № 428-П и пр.

Указанные нормативные правовые акты регламентируют правила осуществления и перехода корпоративного контроля над хозяйствующими субъектами. Внимание государства к регулированию отношений, связанных с корпоративным контролем, не является какой-то российской особенностью. Необходимость такого регулирования - это объективная общемировая тенденция. Она предопределена тем, что по некоторым оценкам, в последние два десятилетия более 80 % всех международных капиталовложений тратилось не на создание новых производств, а на приобретение активов уже существующих предприятий. [2] То есть современная экономика развивается не столько за счет создания новых предприятий, сколько путем перехода контроля над уже существующими хозяйствующими субъектами.

В России переход к рыночным отношениям обусловил появление новых форм общественно-опасного поведения, неся для современного российского общества серьезную опасность, так как причиняют материальный, репутационный вред гражданам, организациям и государству в целом. Одним из таких негативных социально-экономических явлений стали противоправные деяния, направленные на незаконное установление контроля над хозяйствующим субъектом.

Порядок установления такого контроля в хозяйствующем автономном субъекте регламентирован государством. Поэтому любые посягательства на такой контроль, должны найти адекватную реакцию со стороны государства. Преступная деятельность, связанная с противоправным установлением контроля над хозяйствующим субъектом, непосредственно затрагивает сферу корпоративных отношений. Она носит исключительно изменчивый характер, представляя собой один из наиболее подвижных, меняющихся видов общественно-опасной деятельности. Необходимость вмешательства государства в рассматриваемую сферу отношений диктует само развитие российской экономики. Практика преследования в публично-правовом порядке лиц, незаконно пытающихся установить контроль над хозяйствующим субъектом, распространена повсеместно и связана с легализацией преступных доходов, отмыванием денег, налоговой ответственностью, а также иными публичными механизмами.[3]

Корпоративный контроль возможен лишь в корпоративных отношениях. 18 декабря 2012 года после продолжительных дискуссий в научных кругах и длительного законодательного обсуждения проекта Федерального закона № 47538-56/1 корпоративные отношения были включены в круг отношений, регулируемых нормами гражданского права. П. 1 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации обозначил корпоративные отношения как отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими[4] [5].

Несмотря на ныне существующее легальное определение корпоративных отношений, дискуссия по поводу их сущности не закончилась, ученые по- прежнему дают различные толкования данному понятию, рассматривая его как в узком, так и в широком смысле.

Так, Т.Н. Меркулова достаточно широко определяет корпоративные отношения как «совместное, подчиненное одной или нескольким общим целям действие либо волеизъявление заинтересованных лиц, объединенных между

-5

собой корпоративными взаимосвязями правового характера» . Его поддерживает С.А. Чеховская, которая считает, что определение субъектов корпоративных правоотношений, которое дано в ст. 2 ГК РФ, неполное. Построение национальной модели корпоративного управления без учета всей системы корпоративного управления, где могут быть представлены также интересы и других лиц, осуществляющих деятельность, включенную в корпоративные процедуры, или являющихся инвесторами корпорации, в форме, не связанной с прямым участием в корпорации, представляется не в полной мере соответствующим международной корпоративной практике.[6] [7]

Другие авторы подходят к определению рассматриваемого термина достаточно узко и включают в это понятие лишь «отношения участников, как в договорных отношениях, а также отношения между участниками и самой корпорацией, ее членами, органами управления и участниками корпораций,

Л

членами органов управления и самой корпорацией (ст. 66, 67, 106, 123 ГК РФ)» .

В рамках настоящего исследования мы за основу возьмем определение, данное Ю.П. Прасловым, так как оно, на наш взгляд, в большей степени отражает сущность корпоративных отношений, которая заложена в рамках всего объема норм корпоративного права. Корпоративные отношения - это «общественные отношения имущественного, организационно-управленческого и информационнокоммуникативного характера, регулируемые корпоративными нормами, соглашениями, обычаями и иными источниками корпоративного права, возникающие на основе правового института корпоративного участия (членства), совместной деятельности, единства корпоративных интересов и целей, между участниками корпорации и самой корпорацией по поводу внутренней организации и деятельности корпорации, управления ею и ее имуществом в целях достижения законного корпоративного интереса,

полученияпозитивногосоциально-экономического эффекта, ожидаемой доли (части) корпоративной прибыли (корпоративного дохода), удовлетворения имущественных и неимущественных потребностей, с применением корпоративного законодательства и норм корпоративного саморегулирования, методов корпоративно-правового воздействия, корпоративно-правовой защиты и ответственности»[8] [9]. Данное определение не противоречит ст. 2 ГК РФ, однако в указанном определении должно быть сделано одно существенное уточнение: под субъектами (участниками) корпоративных отношений нужно понимать не только участников (членов) общества, но и коллективные и индивидуальные органы управления хозяйствующего субъекта, не обладающие статусом участника, но активно принимающие участие в отношениях имущественного, организационно - управленческого и информационно-коммуникативного характера2.

Необходимо отметить, что в настоящее время ГК РФ различает корпоративные и унитарные юридические лица, при этом корпоративные делятся на коммерческие корпоративные организации и некоммерческие корпоративные организации.

В настоящем исследовании к хозяйствующим субъектам, являющимся субъектами корпоративных отношений, будут относиться хозяйственные

общества, в отношении которых его участники имеют обязательственные права:

акционерное общество, общество с ограниченной ответственностью с

разделенными на доли (вклады) учредителей (участников) уставным

(складочным) капиталом (коммерческие корпоративные организации)[10] [11] [12] (ч. 4 ст. 66

ГК РФ).Под организациями, осуществляющими предпринимательскую

деятельность и частично обладающими корпоративной структурой можно

подразумевать инвестиционные фонды, в том числе паевые инвестиционные

фонды, представляющие собой имущественные комплексы без образования

юридического лица (такая точка зрения не противоречит действующему

законодательству - ч. 7 ст. 66 ГК РФ, Федеральному закону от 29.11.2001 № 156Л

ФЗ (ред. от 01.05.2017) «Об инвестиционных фондах» ).

В настоящее время в российской экономике хозяйственные общества занимают преобладающее место среди хозяйствующих субъектов. Согласно статистическим данным количество обществ с ограниченной ответственностью (ООО) насчитывает примерно 4 миллиона, акционерных обществ (АО) - около 170 тыс., что говорит о существенном развитии корпоративных отношений.

Центральной категорией корпоративных отношений является понятие

3

корпоративного контроля , который также называют контролем над управлением хозяйствующим субъектом. При этом необходимо подчеркнуть, что вопрос контроля над любым хозяйствующим субъектом является приоритетным вопросом деятельности любого такого субъекта, его участников.[13] Главной целью любой предпринимательской деятельности является получение прибыли. Завладение контролем над хозяйствующим субъектом позволяет субъекту корпоративных отношений принимать решения по распоряжению его активами, определять финансовую политику компании, извлекать большую прибыль, в связи с чем, зачастую корпоративный контроль становится преступной целью общественно-опасных посягательств.

Понятие корпоративного контроля не раскрывается в действующем российском законодательстве, тем не менее, его применение можно встретить в судебной практике[14]. В научных трудах понятие корпоративного контроля трактуется по-разному. Так, в диссертационном исследовании М.В. Лавровым было предложено авторское определение понятию корпоративный контроль, который «представляет собой вид корпоративных отношений, при котором участник корпорации способен оказывать определяющее воздействие на принятие стратегических и оперативных решений контролируемой корпорации. Корпоративный контроль является объектом сделок между субъектами корпоративных отношений, в результате которых он может переходить от одного лица к другому»[15] [16] [17].

В рамках диссертационного исследования Е.В. Шимбарева сущность корпоративного контроля видит в «способности субъекта корпоративных отношений оказывать влияние на деятельность корпорации, основанием

-5

установления - факт приобретения доли в уставном капитале или акций» .

Я.Н. Гританс предлагает под корпоративным контролем понимать возможность определять стратегические и оперативные решения по вопросам создания и деятельности корпораций .

Д.И. Степанов пишет: «контроль в корпоративно-правовых отношениях сводится к фактической и/или юридически обеспечиваемой возможности оказывать влияние на корпоративное образование, а также на принимаемые его органами решения»[18].

Сущность большинства определений контроля над хозяйствующим субъектом сводится к его пониманию как возможности для участника корпоративных отношений влиять на деятельность, законные права участников корпорации, определять судьбу имущества хозяйствующего субъекта, стратегические, тактические и управленческие решения. То есть контролирующий корпоративные отношения субъект может предопределять решения, принимаемые этим хозяйствующим субъектом, в частности связанные с распоряжением принадлежащего такому субъекту имущества либо с обеспечением законных прав участников такого хозяйствующего субъекта. Вышеназванный аспект корпоративного контроля зачастую становится объектом интереса недобросовестных участников корпоративных отношений. Само установление такого контроля превращается, таким образом, в инструмент воспрепятствования осуществлению законных прав владельцев хозяйствующего субъекта.

Корпоративный контроль устанавливается в результате распределения сил, власти среди субъектов корпоративных отношений. Он проявляется в возможности навязывать волю как самому хозяйствующему субъекту, в лице его органов, так и другим его участникам, не обладающим необходимым влиянием.

Установление корпоративного контроля достигается, прежде всего, посредством реализации прав, заключенных в инструментах, отражающих долю в уставном капитале организации (акциях, долях, паях), а потому, чем больше доля в уставном капитале и в общем количестве голосов, тем больше таких возможностей у лица, ими обладающего.

Корпоративные отношения не имеют классического обязательственного содержания (кредитор - должник), то есть в общем случае взаимные права и обязанности их субъектов по отношению друг к другу отсутствуют, за исключением некоторых специальных случаев.[19] При этом носители этих прав имеют в общем случае различные цели и интересы по отношению к хозяйствующему субъекту и по отношению друг к другу.

Различия в интересах участников хозяйствующего субъекта побуждают их предпринимать действия, направленные на реализацию их интересов, на достижение целей, отличных от целей других участников корпоративных отношений. Зачастую борьба за реализацию интереса предполагает перехват контроля над хозяйствующим субъектом, в связи с чем, возникает корпоративный конфликт, т.е. столкновение, противоборство сторон.

Проблема конфликта интересов участников корпоративных отношений возникает с момента создания хозяйствующего субъекта и «сопровождает» всю его дальнейшую деятельность. Законодательного определения корпоративного конфликта до сих пор не выработано, в связи с чем, в науке даются различные трактовки данному понятию. В самом общем виде суть корпоративного конфликта сводится к разногласиям:

- между участниками хозяйствующего субъекта;

- между участниками и менеджментом хозяйствующего субъекта;

- между хозяйствующим субъектом и инвестором.[20]

При совместной организации бизнеса неизбежно возникают проблемы, связанные с правом контроля над хозяйствующим субъектом. Реализация этих прав участниками хозяйствующего субъекта осуществляется по согласованию друг с другом. Как показывает практика, выработка согласованного решения по проблемам, возникающим в процессе деятельности организации, - задача сложная. Поэтому в корпоративных отношениях участники действуют из принципа большинства[21]. Как следствие, зачастую при недостижении согласованного решения пытаются незаконными способами увеличить пакет ценных бумаг или долю в уставном капитале организации, либо, используя обман и злоупотребление доверием, предопределить решение в свою пользу.

Участникам корпоративных отношений свойственно постоянное стремление к установлению контроля над хозяйствующим субъектом. Установление такого контроля обостряет конфликт между ними и является причиной злоупотреблений наиболее влиятельных участников.[22] [23] Справедливо указание на то, что корпоративный конфликт является причиной, а не результатом противоправных действий. Поэтому необходимым видится такое урегулирование конфликта, при котором был бы установлен справедливый баланс интересов и как следствие сохранен контроль над хозяйствующим субъектом и перспективы эффективного

3

развития.

В юридической литературе рассматриваются различные классификации корпоративных конфликтов, чаще всего они разделяются на два подвида: корпоративные споры (например, споры, связанные с эмиссией ценных бумаг, с созданием, реорганизацией и ликвидацией юридического лица, споры об обжаловании решений общества и т.д.) и иные корпоративные конфликты, к которым относят корпоративные поглощения, корпоративный шантаж (гринмейл). Некоторые авторы ко второму виду относят еще и такое явление как рейдерство.

Любой конфликт, в том числе связанный с установлением контроля над хозяйствующим субъектом, может быть разрешен как законными способами, так и с преступным нарушением корпоративных прав.

Необходимо отметить, что законными способами установления контроля над хозяйствующим субъектом являются: покупка голосов, прямое приобретение акций, реорганизация в порядке слияния или присоединения, покупка активов.

Осуществление вышеуказанных способов установления контроля достигается путем концентрации в одних руках или у одной какой-либо стороны блокирующего[24] или контрольного пакета[25] [26] [27] ценных бумаг или долей уставного

-5

капитала общества.

Переход контроля над хозяйствующим субъектом от одних участников экономических отношений к другим является нормальным явлением для рыночной экономики, но лишь тогда, когда соответствует предусмотренным

4

законодательством правилам такого перехода .

Действия участников корпоративных отношений по установлению контроля над хозяйствующим субъектом могут нарушать установленные нормативноправовыми актами правила перехода такого контроля, в связи с чем, можно говорить о корпоративных конфликтах, разрешающихся незаконными и даже криминальными способами.

В целом в России криминализация корпоративных отношений имеет глубокие исторические корни.

Массовая приватизация в России создала огромное количество компаний, главным образом существующих в форме открытых обществ. Хаотичный характер стихийно возникших корпоративных взаимосвязей предопределил массу проблем: конфликты интересов, слабое корпоративное управление[28], в связи с чем, в российской экономике шли интенсивные процессы постоянного перехвата корпоративных прав и, как следствие, перераспределения собственности. Эти процессы шли по пути установления корпоративного контроля, как правило, вне организованных рынков с активным использованием неправомерных, зачастую криминальных способов: преднамеренных банкротств, внутрикорпоративных манипуляций с акционерным капиталом[29]. Часто при установлении контроля над хозяйствующими субъектами использовались силовые способы захватов, с применением угроз и насилия, опасного для жизни и здоровья участников хозяйствующих субъектов, с применением оружия и т.д.

Сложившаяся ситуация в стране характеризовалась наличием существенных упущений в проведении реформ в политической, правоохранительной и иных сферах государственной деятельности, значительным ослаблением системы государственного регулирования и контроля, несоответствием нормативно- правовой базы сложившимся социально-экономическим условиям, отсутствием эффективной политики государственного управления в Российской Федерации. Все это предопределило криминализацию корпоративных отношений, появление различных способов посягательств, направленных на противоправное завладение контролем и активами хозяйствующих субъектов. После приватизации в России появились целые бизнес-структуры, главной функциональной задачей которых,

-5

был криминальный захват активов юридических лиц.

В итоге поставленные в приватизационных программах цели, связанные с повышением экономической эффективности, в том числе в сфере корпоративного управления, были отодвинуты на второй план, на первый - вышло изменение характера собственников. Фактически владельцами стал прежний менеджмент: директора, управляющие, - которые получили предприятия, недвижимость не по рыночной стоимости, а в основном путем обмана, злоупотребления доверием и дезориентацией миноритарных акционеров. Проведённая приватизация в последующем сформировала деструктивную модель корпоративного управления и отрицательно сказалась на эффективности[30] [31]. Это, в свою очередь, заложило основу для смены такой неэффективной модели корпоративного управления, в том числе и криминальными средствами.

Нами уже отмечалось, что истоками противоправных деяний в корпоративных отношениях необходимо считать корпоративные конфликты, виды которых нами также были обозначены. Также было указано, что некоторые авторы склонны выделять в рамках разновидности корпоративных конфликтов рейдерство. По нашему мнению, сегодня взгляд на рейдерство и его рассмотрение с точки зрения легального закрепления корпоративных отношений должно быть следующим. В настоящее время некоторые ученые, мнение которых нами всецело поддерживается, руководствуясь накопленной практикой расследования дел, связанных с криминальным установлением контроля над хозяйствующими субъектами, предлагают различать рейдерство и корпоративные конфликты,

Л

перешедшие в криминальную фазу . Содержание этих понятий ставится в зависимость от того, какое отношение имеет субъект преступления к хозяйствующему субъекту - цели посягательства (является ли он одним из собственников или руководителем, например), а также степени организованности совершаемых противоправных деяний. Рейдерство противопоставляется иной криминальной деятельности, направленной на противоправное установление контроля над хозяйствующим субъектом, а именно криминальному разрешению корпоративного конфликта.

Отнесение рейдерства к разновидности корпоративного конфликта является ошибочным, поскольку, на наш взгляд, рейдерство имеет природу отличную от криминального корпоративного конфликта. Рейдеры преследуют цель захвата активов предприятия, а не получение каких-либо дополнительных корпоративных прав или привилегий. Получение контроля над хозяйствующим субъектом для рейдеров — это промежуточный этап, поскольку именно получение такого контроля обеспечивает доступ к имуществу хозяйствующего субъекта. Таким образом, рейдерство - это посягательство, в первую очередь, на собственность, но не на корпоративные права.

Тем не менее, рейдерство как негативное социальное явление тесно связано с корпоративными конфликтами. В настоящее время рейдеры активно используют «конфликтные технологии» -отслеживают конфликтные ситуации или самостоятельно их провоцируют с целью измотать компанию-жертву или загнать в угол мажоритарного участника общества. Таким образом, с завидной частотой корпоративные конфликты используются рейдерами как условие осуществления захвата хозяйствующего субъекта.[32] [33]

В настоящее время в прошлое ушли откровенно насильственные методы рейдерских атак, хотя совершенно отвергать насильственную составляющую не приходится. Отличительными особенностями рейдерства остаются групповой характер совершения преступлений.2Современноерейдерство представляет собой высоко-интеллектуальный криминальный бизнес, который специализируется на противоправной деятельности в области захвата имущества хозяйствующих субъектов. В настоящее время такие структуры обросли собственным капиталом, административным ресурсом в законодательной или исполнительной власти, значительно реже - в различных силовых структурах. Такой бизнес крайне рентабелен, минимальная выгода от «проекта» составляет 500 %.!

Ежегодно в России фиксируется свыше 60 тыс. рейдерских атак, в результате которых разрушаются стратегические предприятия, банкротятся эффективные производства, снижается инвестиционная привлекательность целых отраслей, при этом давление рейдеров на бизнес ежегодно отнимает у страны до 1% экономического роста.[34] [35] [36]

Определения рейдерства (рейдерского захвата) законодательство Российской Федерации не содержит. Нет общепризнанного определения и в науке. При этом термин рейдерство «объясняется через другие понятия: «враждебное поглащение» недружественное поглащение», «корпоративный захыват» порой являются

- 3

синонимами этих понятий.

Не останавливаясь на конкретном определении, выделим лишь основные признаки рейдерства.

Рейдерство носит организованный внешний характер, т.е. посягательство на хозяйствующий субъект осуществляется лицами, не имеющими к нему непосредственного отношения, с использованием коррупционных ресурсов и силовых методов. Профессиональные рейдеры, как правило, не имеют непосредственного отношения к хозяйствующему субъекту. Цель рейдеров - находящееся у хозяйствующего субъекта в собственности имущество.

Проводя сравнительный анализ криминального корпоративного конфликта и рейдерства, необходимо отметить следующее. Криминальное разрешение корпоративного конфликта путем противоправного установления контроля над хозяйствующим субъектом носит внутренний характер и предполагает неправомерные действия со стороны одного или группы субъектов корпоративных отношений -участников или менеджмента организации, результатом которых является незаконный переход контроля к ним над всем хозяйствующим субъектом или его частью. При корпоративном конфликте субъекты корпоративных отношений, имеющие непосредственное отношение к хозяйствующему субъекту, чаще всего криминальным способом борются именно за право управления им, возможностью единолично получать прибыль от его деятельности.

Именно на эти критерии обращает внимание правоприменитель, отграничивая рейдерство от криминального разрешения корпоративного конфликта.

Так, бизнесмен Н. О. Марченко в апреле 2016 года за рейдерский захват ООО «Алтэкс» был приговорен к пяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Приговором Индустриального районного суда города Барнаула Алтайского края от 20.04.2016 г. признан виновным в фальсификации решения общего собрания участников хозяйственного общества, фальсификации единого государственного реестра юридических лиц и в покушении на мошенничество в особо крупном размере.

В соответствии с приговором суда: «Марченко Н.О., не являясь участником ООО «Алтэкс», признан виновным в умышленном воспрепятствовании свободной реализации права Щ. при принятии решения на общем собрании участников общества с ограниченной ответственностью, путем несообщения сведений о проведении общего собрания участников хозяйственного общества, искажении результатов голосования на общем собрании участников общества с ограниченной ответственностью, путем фальсификации решения участника Общества «Алтэкс» о прекращении полномочий директора ОбществаЩ. и возложении полномочий исполнительного органа Общества на управляющую организацию ООО УК «Атропос», датированного <..>, решения участника

Общества «Алтэкс» о внесении изменений в Устав Общества в связи с увеличением уставного капитала Общества с 000 рублей до 000 рублей и принятием в состав Общества нового участника Марченко Н.О, изменений в Устав ООО «Алтэкс» о размере уставного капитала Общества, датированного <..>, заявления участника Общества Щ. о прекращении его участия в Обществе, а также незаконном принятии решения ООО «Алтэкс», датированного <..>, единственного участника Общества, об утверждении выхода из состава участников ООО «Алтэкс» Щ. и передачи его доли номинальной стоимостью 000 рублей в уставном капитале Обществу, в период <..> года, но не позднее <..>, в городе «адрес»[37].

Примером криминального корпоративного конфликта может послужить дело № 10-10/2015, в соответствии с которым приговором мирового судьи судебного участка № 12 Индустриального района г. Перми Курицын А.В. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст. 185.5 УК РФ, а именно, являясь соучредителем ООО «ААА» в период с <..> по <..> совершил фальсификацию решений общих собраний участников общества, выразившуюся в умышленном искажении результатов голосованияприпринятии решений на общих собраниях участников ООО «ААА», путем внесения в протоколы общих собраний от <..>, <..> и <..> заведомо недостоверных сведений о количестве голосовавших и результатах голосования, несообщения сведений о проведении общих собраний участников соучредителю гр. В. в целях незаконного захвата управления в юридическом лице посредством принятия незаконного решения о внесении изменений в устав хозяйственного общества, об одобрении крупной сделки, обизменении состава органов управления (единоличного исполнительного органа общества) и об увеличении уставного капитала хозяйственного общества.

Из материалов дела следует, что Курициным АВ. совместно с ФИО-1 было создано ООО «ААА» с уставным капиталом 10000 рублей, в котором 51% принадлежал ФИО-1, а 49% принадлежало Курицыну А.В. Директором Общества был назначен гр. Ж., который являлся родственником Курицына А.В. Общество выполняло подрядные работы. Несмотря на успешную деятельность предприятия, ФИО-1 ни разу не получал дивиденды, в связи с чем у него возникли подозрения в отношении гр. Ж. и Курицына А.В., которые, в свою очередь, поясняли, что все доходы идут на развитие Общества. <..> ФИО-1 потребовал назначения его на должность заместителя директора в ООО «ААА», рассчитывая, что сможет контролировать финансовую деятельность Общества. С момента назначения ФИО-1 на должность зам. директора у него с гр. Ж. и Курицыным А.В. стали возникать конфликты, так как ФИО-1 не допускался к бухгалтерской документации. ФИО-1 полагал, что Курицын А.В. и гр. Ж. похищают денежные средства предприятия. <..>ФИО-1 высказал свои претензии Курицыну А.В. и гр. Ж. После чего, придя на следующий день на работу, узнал от Курицына А.В., что гр. Ж. его уволил с должности зам. директора предприятия. Следствием данного корпоративного конфликта стала попытка соучредителем Курицыным А.В. противоправного единоличного завладения управлением в данном Обществе путем совершения преступления, предусмотренного ст. 185.5 УК РФ[38].

Практика показывает, что деяния рейдерских группировок, в отличие от криминальных корпоративных конфликтов в хозяйствующих субъектах, редко включает в себя такие способы незаконного установления контроля над хозяйствующим субъектом, как фальсификация решения общего собрания акционеров (участников) хозяйственного общества или решения совета директоров. Это связано с тем, что для квалификации, например, по ст. 185.5 УК РФ необходимо фактическое проведение собрания или совета, решения которых в последующем фальсифицируются. Профессиональные рейдеры стараются

действовать быстро и скрытно, избегая публичности. Однако наличие корпоративного конфликта, например, между собственниками или миноритарными и мажоритарными акционерами существенно увеличивает шансы рейдеров на успех, поскольку применение «конфликтных технологий» входит в перечень инструментов рейдеров. Если рейдеры найдут «компромисс с находящимися в конфликтных отношениях лицами на шаг ранее законных собственников, у последних возникает реальная опасность лишиться своих активов»[39], поскольку цель рейдерской атаки не меняется - изъятие имущества хозяйствующего субъекта. Поэтому грамотное правовое урегулирование корпоративных конфликтов имеет существенное значение, как для отдельного хозяйствующего субъекта, так и для сферы бизнеса в целом, и является профилактикой рейдерства. Именно с этой точки зрения сегодня нужно объяснять, почему ст. ст. 185.4, 185.5 УК РФ являются инструментами уголовноправовой охраны в рамках так называемого «антирейдерского пакета», хотя, по сути, эти нормы регулируют корпоративные конфликты, перешедшие в криминальную фазу. В чистом виде эти составы преступлений всегда охраняли отношения, связанные с установлением законного корпоративного контроля над хозяйствующим субъектом самими владельцами или участниками такого субъекта.

Подводя итог всему вышеизложенному, можно отметить, что центральным звеном корпоративных отношений является корпоративный контроль, который зачастую становится объектом интереса недобросовестных участников рассматриваемых отношений, поскольку позволяет получить господство над хозяйствующим субъектом. При этом противоправное установление такого контроля превращается в инструмент воспрепятствования осуществлению принадлежащих участникам корпоративных отношений прав, а в некоторых случаях и последующего отъема собственности у законных владельцев.

Переход прав контроля над хозяйствующим субъектом от одних участников экономических отношений к другим является нормальным явлением для рыночной экономики. Однако сложившиеся на этапе перестройки социально - экономические условия в России, активное перераспределение собственности на фоне существенных упущений в правовом регулировании перехода прав корпоративного контроля, слабая система государственного регулирования такого контроля, несоответствие нормативно-правовой базы сложившимся социальноэкономическим условиям, отсутствие эффективной политики государственного управления в Российской Федерации предопределило криминализацию корпоративных отношений, появление различных способов посягательств, направленных на противоправное установление контроля над хозяйствующими субъектами. Таким образом, под незаконным установлением контроля над хозяйствующим субъектом можно понимать действия (бездействие) участников корпоративных отношений, нарушающие законодательно определенный порядок установления возможности для участника корпоративных отношений влиять на деятельность, законные права участников корпорации, определять судьбу имущества хозяйствующего субъекта, стратегические, тактические и

управленческие решения.

Криминализация корпоративных отношений имеет глубокие исторические корни. Возникновение посягательств, связанных с незаконным установлением контроля над хозяйствующим субъектом, обусловлено переходом России от одной социально-экономической формации к другой - от плановой экономики к рынку. Незрелость общественных отношений, возникших в переходный период в России, их новизна, отсутствие соответствующего правового регулирования повлекли на начальном этапе формирования российского рынка доминирование примитивных способов установления контроля над управлением и активами хозяйствующих субъектов. По мере развития корпоративных отношений в условиях запаздывающего их законодательного регулирования такие способы трансформировались от физического устранения участников корпоративных отношений и насилия над ними до высокоинтеллектуальных, псевдо-легальных.

В настоящее время незаконное установление контроля над хозяйствующим субъектом, в зависимости от того, какое отношение имеет субъект преступления к организации-цели (является ли он одним из собственников или руководителем, например), а также степени организованности совершаемых посягательств, необходимо рассматривать в двух направлениях: криминальный корпоративный конфликт и рейдерство. Незаконное установление контроля над хозяйствующим субъектом может быть, как результатом преступных действий недобросовестных участников корпоративных отношений при корпоративном конфликте, так и способом обеспечения доступа к имуществу хозяйствующего субъекта в рамках рейдерской атаки.

Указанные виды посягательств побуждают государство предпринимать меры, в том числе, уголовно-правового характера для урегулирования данной сферы общественных отношений.

[1]Гританс Я. Корпоративные отношения: Правовое регулирование организационных форм. - М.: ВолтерсКлувер, 2005. - С. 12.

[2] Лупашко С.В. Слияния и поглощения как фактор роста конкурентоспособности экономических систем: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2007. - С. 3.

[3] VII Петербургский Международный Юридический Форум 16-20 мая 2017 года в Санкт-Петербурге / Проблемы уголовной ответственности бенефициаров, участников и иных лиц: вызовы нашего времени / Трек: 6. Судебная и арбитражная практика / URL: http://spblegalforum.ru/ru/2017_RoundT able_6_6

Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. - 5.12.1994. - № 32. - Ст. 3301. (в посл. ред. Федерального закона от 29 июля 2017 г. № 259-ФЗ).

[5]

Меркулова Т.Н. Корпоративные отношения: определение места в системе гражданско-правового регулирования современных общественных отношений / Защите прав: проблемы теории и практика реализации. Сборник статей по материалам Всероссийской научно-практической конференции. Верховный Суд РФ; СевероЗападный филиал ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия», 2014. - С. 84.

[6]Чеховская С.А. Субъекты корпоративного управления: правовые аспекты // Предпринимательское право. 2016. № 2./Справочная правовая система «Консультант Плюс».

[7] Зинченко А.И., Зинченко Е.А. Корпоративные отношения: теоретико-правовой анализ // Правовая культура. - 2017. - № 1 (28). - С. 76.

[8]Праслов Ю.П. Корпоративные отношения как предмет гражданского права //

Территория науки. - 2013. - № 2. - С. 265.

[9]

Ст. 2 ГК РФ определяет корпоративные отношения как отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими. В научной литературе высказаны различные взгляды на понимание участия в корпоративных организациях. Так, например, С.Ю. Поваров включает в членские корпоративные отношения «все отношения, складывающиеся между участником и акционерным обществом (по поводу участия акционеров в управлении организацией, получения дивиденда, приобретения и выкупа акционерным обществом размещенных акций и т.д.)»; Д.В. Ломакин утверждает, что «участие - это комплекс связей участников (членов) корпорации с самой корпорацией, что проявляется в наличии у них субъективных прав и обязанностей, являющихся элементами содержания правоотношения участия (членства)». Большинство представленных позиций можно свести к единому знаменателю: участие в корпорации - это реализация участниками своих прав по отношению к хозяйственному обществу, каковыми являются члены этого общества. Однако ст. 2 ГК РФ наряду с участием указывает управление корпорации как составляющее корпоративных отношений. Обращаясь к ст. 65.3 ГК РФ, введенной Федеральным законом от 05.05.2014 № 99-ФЗ, можно отметить, что к числу лиц, осуществляющих управление корпорацией относится не только высший орган корпорации, которым является общее собрание ее участников, но и единоличный исполнительный орган (директор, генеральный директор, председатель и т.п.), а также коллегиальный орган управления (наблюдательный или иной совет). Таким образом, если отношения участия предполагают субъектный состав - только участников (членов) корпорации, то управление корпорации как элемент корпоративных правоотношений предполагает более широкий круг лиц и включат в себя коллективные и индивидуальные органы управления хозяйствующего субъекта.

[10] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. - 8-е изд., перераб. и доп. - М.: Юрайт, 2012. - С. 470.

Федеральный закон «Об инвестиционных фондах» от 29 ноября 2001 г. № 156-ФЗ //Собрание законодательства Российской Федерации. - 3.12.2001. - № 49 - Ст. 4562. (в посл. ред. Федерального закона от 29 июля 2017 г. № 281-ФЗ).

Степанов Д.И. Феномен корпоративного контроля // Вестник гражданского права. - 2009. - № 3. - С. 144.

[13]Хечиев А. Корпоративный контроль: проблемы правового регулирования // Отрасли права. Аналитический портал / URL: http://отрасли-права.рф/artide/18146

Постановление Федерального Арбитражного Суда Северо-Кавказского округа от 23 сентября 2013 г. по делу № А53-26504/2011 / Справочная правовая система

«Консультант Плюс».

[15]

Лавров М.В. Риск в сфере корпоративного контроля: гражданско-правовые аспекты: Дис. ... канд. юрид. наук. - Волгоград, 2006. - С. 28.

Шимбарева Е.В. Корпоративные конфликты и контроль: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-дону, 2010. - С. 82.

[17]Гританс Я.Н. Корпоративные отношения: Правовое регулирование

организационных форм. - М.: ВолтерсКлувер, 2005. - С. 6-7.

[18] Степанов Д.И. Там же. - С. 147.

[19]Например, лицо, приобретающее 20 и более процентов голосующих акций АО и намеревающееся совершить сделку с самим АО, обязано информировать и АО о своей заинтересованности и получить согласие других акционеров на совершение такой

сделки.

[20]

Садыков А. Просто, кратко и понятно о корпоративных конфликтах // Юридический блог Альберта Садыкова / URL: http://lawyerlife.ru/korporativnoe- pravo/prosto-kratko-i-ponyatno-o-korporativnyx-konfliktax.html

[21]Ерахтина О.С. Корпоративные конфликты и правовые способы их минимизации // Вестник Пермского университета. - 2010. - № 3 (9). - С. 103-107.

Дедов Д.И. Конфликт интересов. - М.: ВолтерсКлувер, 2004. - С. 112.

[23]

Осипенко О.В. Корпоративный контроль: Экспертные проблемы эффективного управления дочерними компаниями. Книга первая: Установление корпоративного контроля. - М.: Статут, 2013. - С. 319-320.

блокирующий пакет - это доля ценных бумаг или уставного капитала, позволяющая их владельцам блокировать (наложить вето) на любое принимаемое хозяйствующим субъектом, в лице его органов, решение, если оно не устраивает участника или группу участников, имеющих в совокупности такой пакет (например, если уставом АО предусмотрено, что решение по какому-то конкретному вопросу может быть принято квалифицированным большинством, в 3/4 голосов, то блокирующим пакетом будет 25 % акций плюс 1 акция)

[25]Контрольный пакет представляет собой такую долю ценных бумаг или уставного капитала, которая дает их владельцу возможность самостоятельно принимать решения в вопросах функционирования акционерного общества, в том числе назначать руководящий состав (например, безусловным контрольным пакетом является 50 % плюс 1 акция).

Степанов Д.И. Феномен корпоративного контроля // Вестник гражданского права. - 2009. - № 3./ Справочная правовая система «Консультант Плюс».

[27] Яценко Т.С. Гражданско-правовые меры пресечения незаконного завладения корпоративным контролем // Вестник Волгоградского государственного университета. - 2015. - № 4 (29). - С. 62.

[28] Богданов А. Переход на «единый инвестиционный пай» // Рынок ценных бумаг. -

2006. - № 19 (322).- С. 48.

[29]

Корпоративный контроль и управление предприятий // Альманах Ассоциации независимых центров экономического анализа. - 2004. - № 5.

Козловская А.Э. Уголовно-правовая охрана имущества юридических лиц от незаконных корпоративных захватов (криминологическое и уголовно-правовое исследование): Дисс. ...канд. юрид. наук. - М., 2009. - С. 23.

[30]Андрефф В. Постсоветская приватизация в свете теоремы Коуза // Вопросы экономики. - 2003. - №12. - С. 124.

[31] Сычев П.Г. Новые законодательные инициативы: защита системы корпоративного управления или подарок рейдерам? // Безопасность бизнеса. - 2011. - № 1. - С. 30-35.

[32] Алехина А.В. Корпоративный конфликт как условие осуществления рейдерского захвата // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2014. - № 4 (28). - С. 97-98.

[33] Гладких В.И. О некоторых проблемах уголовной политики в сфере противодействия экономической преступности // Российская юстиция. - 2012. - № 3. - С. 55.

[34] Пряников Р.В. Ретроспективный анализ развития института рейдерства в России //

Социально-экономические явления и процессы. - 2012. - № 4 (38). - С. 116.

[35]

Федоров А.Ю. «Антирейдерская» реформа уголовного законодательства // Адвокат. - 2010. - № 10 / Справочная правовая система «Консультант Плюс».

[36]

Исаев О.Ю., Ларичев В.Д. Уголовная ответственность за преступления, совершаемые на ранних стадиях криминального установления контроля над управлением и активами предприятия (рейдерство): Монография - М.: Юрлитинформ, 2013. - С.15.

[37]Дело № 22-2870/2016 Архив Индустриального районного суда г. Барнаула Алтайского края // «РосПравосудие» - судебная практика / URL: http://rospravosudie.com/court-altajskij-kraevoj-sud-altajskij-rraj-s/act-535052433/

[38]Дело № 10-10/2015 Архив Мирового суда судебного участка № 12

Индустриального района г. Перми // https://rospravosudie.com/court-industrialnyj-rajonnyj- sud-g-permi-permskij -kraj-s/act-469556099/

[39]Алехина А.В. Корпоративный конфликт как условие осуществления рейдерского захвата // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2014. - № 4 (28). - С. 98.