Незаконное установление контроля над хозяйствующим субъектом, рейдерство как негативные социально-экономические явления исследуется учеными и практиками в различных областях знаний. Учёные-криминалисты также подвергают анализу данные общественно-опасные явления1.

В криминологической литературе для характеристики преступной деятельности употребляются термин «криминологическая характеристика преступлений». Под криминологической характеристикой понимают совокупность данных об определенном виде (группе) преступлений либо конкретном деянии, используемых для их предупреждения[1] [2] [3].

По оценкам Национального антикоррупционного комитета, ежегодно в России происходит до 700 тыс. посягательств, связанных с криминальным установлением контроля над хозяйствующим субъектом. Эти цифры отражают результаты рейдерства как высокоинтеллектуального высокодоходного криминального бизнеса, специализирующегося на противоправной деятельности в области незаконного установления контроля над хозяйствующими субъектами и

-5

корпоративных конфликтов, перешедших в криминальную фазу.

Первоначально деяния, предусмотренные сегодня в ст. ст. 185.4 и 185.5 УК РФ, использовались в 90-е годы XX века в ходе приватизации в форме акционирования и являлись формой корпоративных конфликтов.

Сегодня такие формы корпоративных конфликтов могут использоваться рейдерами, а также являться самостоятельной преступной деятельностью, связанной с незаконным установлением контроля над хозяйствующим субъектом. Важной особенностью, как уже отмечалось, является то обстоятельство, что субъекты ее осуществляющие, имеют непосредственное отношение к корпоративному объединению, над которым устанавливается такой незаконный контроль. Преступниками являются сособственники компании, ее руководящий состав и прочие лица, выполняющие организационно-распорядительные и иные функции в хозяйствующем субъекте. Такая преступная деятельность, чаще всего,является результатом внутреннего корпоративного конфликта или инспирированного извне. Следует обратить внимание, даже инспирированная извне такая деятельность все равно должна существовать в рамках корпоративного конфликта, т.е. затрагивать корпоративные отношения. Именно таким образом выявляется устойчивая взаимосвязь рейдерства и корпоративного конфликта как единого социального явления.

Долгое время правоохранительные органы в ситуациях криминальных корпоративных конфликтов либо занимали позицию невмешательства во внутренние споры субъектов корпоративных отношений, либо считали такие конфликты гражданско-правовыми спорами. Также все упиралось в невозможность возбудить уголовное дело в связи с отсутствием в Уголовном кодексе Российской Федерации состава преступления, позволявшего привлекать к ответственности лиц за фальсификацию документов хозяйственного общества или преступное воспрепятствование осуществлению прав владельцев ценных бумаг общества, имеющие своей целью установление незаконного контроля над хозяйствующим субъектом. После того, как преступный контроль устанавливался, имущество компании могло быть продано третьим лицам. В таких случаях защита прав участников корпоративного образования могла осуществляться только в оспаривании сделок в гражданско-правовом поле, которое ограничено институтом защиты добросовестного приобретателя.[4] Таким образом, можно констатировать, что права владельцев ценных бумаг общества не были защищены ни уголовно-правовыми, ни гражданско-правовыми нормами.

Несмотря на то, что фальсификация общих собраний акционеров, подтасовка бюллетеней, недопуск конкретных участников общества на собрание и прочие ухищрения - это прерогатива криминальных корпоративных конфликтов, а криминализация деяний, предусмотренных составами статей 185.4 и 185.5 УК РФ, в большей степени направлена на борьбу с незаконным установлением контроля над хозяйствующим субъектом в ходе корпоративных конфликтов, нельзя исключать совершение рассматриваемых противоправных деяний в ходе рейдерских атак. Поскольку рейдерство представляет собой достаточно сложную деятельность, чаще всего, включающую множество противоправных деяний, можно предположить, что в орбиту такой деятельности могут быть вовлечены преступления, предусмотренные ст. 185.4 и 185.5 УК РФ, профилактика и предупреждение таких деяний в ходе рейдерства является немаловажной.[5].

Дополнение Уголовного кодекса Российской Федерации указанными нормами осуществлено с учетом повышенной общественной опасности криминального установления контроля над хозяйствующим субъектом и необходимостью дальнейшей борьбы с криминальным разрешением корпоративных конфликтов. При этом важно подчеркнуть, что рейдер может «взломать» установленный порядок корпоративных отношений лишь в случае, если он сам или аффилированные лица становятся участниками вышеназванных отношений.

Причины корпоративных конфликтов кроются в различного рода разногласиях: относительно условий конкретных сделок, стратегии компании, состава ее менеджмента, системы корпоративного управления, размера вознаграждений и прочее.[6] Такие конфликты вкупе с несовершенной правовой защитой собственников, неотработанным деловым оборотом, слабой корпоративной культурой и традициями страны являются плодородной почвой для совершения незаконного установления контроля над хозяйствующими субъектами.

Так, в феврале 2013 года мировым судьей судебного участка Московского района г. Н. Новгорода было рассмотрено дело по обвинению 59-летнего жителя г. Бор С. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 185.5 УК РФ и ч. 1 ст. 170.1 УК РФ. С., являясь одним из участников общества с ограниченной ответственностью и его директором, желая единолично принимать решения по текущим вопросам деятельности общества, в том числе распоряжением имуществом, сфальсифицировал протокол общего собрания учредителей общества, внес в устав общества изменения о размере уставного капитала и о размере долей его участников, существенно уменьшив долю К. в уставном капитале общества. После этого С. представил в ИФНС России по Московскому району для регистрации сведения, содержащие заведомо ложные данные об учредителях данного общества, о размерах долей их участия в уставном капитале общества. В результате незаконных действий С. доля К. в уставном капитале общества существенно уменьшилась с 79,39% до 24%.

К. обратился в правоохранительные органы с заявлением о том, что без его ведома, в уставе общества, где он является учредителем, внесены изменения, в результате которых его доля значительно уменьшилась. Следственным отделом Московского района Следственного управления Следственного комитета России по Нижегородской области в отношении С. было возбуждено уголовное дело по ст. ст. 185.5 ч. 1, 170.1. ч. 1 УК РФ и ему предъявлено обвинение в фальсификации решения общего собрания учредителей хозяйственного общества, совершенной в целях незаконного захвата управления в юридическом лице посредством принятия незаконного решения о внесении изменений в устав хозяйственного общества и фальсификации единого государственного реестра юридических лиц.

В суде С. вину признал полностью, в содеянном раскаялся, причиненный вред, полностью загладил, принес извинения потерпевшему К., доля уставного капитала общества, принадлежащая К., восстановлена. Потерпевший К. подтвердил данное обстоятельство, ходатайствовал в суде о прекращении уголовного дела в отношении С., в связи с примирением.[7]

Поскольку незаконное установление контроля над хозяйствующим субъектом с точки зрения общественной опасности было рассмотрено нами в первой главе настоящего исследования, сразу обратимся к состоянию и тенденциям преступности, связанной с криминальным установлением контроля над хозяйствующим субъектом посредствам совершения преступлений, предусмотренных ст. ст. 185.4-185.5 УК РФ.

Криминогенная обстановка, связанная с криминальным установлением контроля над хозяйствующим субъектом, из года в год продолжает оставаться сложной.

Сегодня указанная преступная деятельность наносит существенный ущерб экономической безопасности государства, и имеет своими последствиями:

подрыв основ частной собственности и предпринимательства;

увеличение коррумпированности сотрудников правоохранительных органов, государственных служащих, в том числе представителей судейского корпуса;

утрата конкурентоспособности;

повышение уровня безработицы;

ухудшение инвестиционного климата, снижение инвестиционной привлекательности российской экономики;

деформация правовой идеологии и распространение правового нигилизма;

активизация процессов отмывания денег, полученных преступным путем. [8]

По убеждению известного криминолога М.П. Клейменова, корпоративные захваты являются первостепенной угрозой экономической безопасности страны.[9]

В последние годы сложились несколько характерных тенденций криминального установления контроля над хозяйствующим субъектом.

Во-первых, такая преступная деятельность четко разделилась на два уровня: рейдерство и криминальный корпоративный конфликт. При этом рейдерским атакам характерно совершенствование механизмов криминального установления контроля над хозяйствующим субъектом, которое характеризуется снижением количества преступлений, сопряженных с насильственным (физическим) посягательством. Анализ сложившейся практики свидетельствует о широком распространении многоступенчатых схем рассматриваемой преступной деятельности, включающей в себя манипулирование реестрами, скупку акций, создание параллельных советов директоров, фальсификацией различных документов. Вместе с тем усложняются технологии сокрытия преступления, маскировки его под правомерное поведение.[10] Для криминальных корпоративных конфликтов никогда не были характерны насильственные посягательства. Так, ни в одном из рассмотренных нами приговоров, не упоминалось о каких-либо насильственных действиях или угрозах их совершения.

Во-вторых, если еще 7-10 лет назад рейдерским захватам и корпоративным конфликтам были подвержены крупные стратегические, социально значимые предприятия, то сегодня вектор посягательств смещается в сторону среднего, несколько реже малого бизнеса, так как они являются менее защищенными. Малые и средние корпорации зачастую не имеют возможности тратить существенные финансовые средства на службу безопасности, специальные меры по защите инсайдерской информации и т.д., но обладают, при этом дорогостоящими, ликвидными объектами недвижимости, конкурентными преимуществами, стабильно высокой прибылью, и с этой точки зрения являются интересными для преступников. Внутренние криминальные корпоративные конфликты затрагивают сферу среднего и малого бизнеса, где доли капитала сконцентрированы у небольшой группы участников.

В-третьих, изменилась отраслевая структура рассматриваемой преступной деятельности. Если в 90-х и 2000-х захваты и корпоративные конфликты имели место в сфере тяжелой промышленности, нефтегазовой отрасли, добыче металлов и т.д., то сейчас тенденция такова, что чаще всего конфликтные ситуации возникают в торговле, машиностроении, в сфере недвижимости, пищевом секторе, сельском хозяйстве, легкой промышленности. В настоящее время географией рассматриваемого вида преступности все реже становится центр, все больше происходит смещение в сторону регионов.

Уголовные дела по фактам совершения преступлений, предусмотренных статьями 185.4 и 185.5 УК РФ, начиная с 2010 года были возбуждены в 31-ом регионе станы, в частности: в Краснодарском крае, Республике Башкортостан, Республике Адыгея, в Волгоградской, Московской, Ростовской, Тюменской, Челябинской областях и т.д.

По данным статистики ГИАЦ МВД в 2009 году не было возбуждено ни одного уголовного дела по ст. 185.4 УК РФ, в 2010 году было возбуждено 2 уголовных дела по ст. 185.4 УК РФ и 8 по ст. 185.5 УК РФ. В 2011 году было 1 уголовное дело по ст. 185.4 УК РФ и 38 по ст. 185.5 УК РФ, в 2012 и 2014 годах - ни одного дела по 185.4 УК РФ, 24 и 67 уголовных дел соответственно по ст.

185.5 УК РФ.[11] Менее половины из них дошли до суда. Руководствуясь отчетами Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, можно представить статистику рассмотренных в судах РФ дел: в 2013 году по ст. 185.4 УК РФ не было ни одного дела, по ст. 185.5 УК РФ - 6 дел, в 2014 году - 0 и 5 дел соответственно, в 2015 году - 0 и 6, в 2016 году - 0 и 5 дел[12].

По словам М.М. Фирсовой, заместителя прокурора Московского района г. Нижнего Новгорода, уголовные дела вышеуказанной категории встречаются достаточно редко, так как завладение контролем над хозяйствующим субъектом обычно происходит на грани закона. Преступник направляет значительные усилия на придание своим действиям легитимности. Немаловажное значение имеет используемая в составах законодательная техника, требующая пересмотра.

Оценивая вышеуказанную статистику, с полной уверенностью можно говорить, что большая часть преступлений, предусмотренных составами ст.ст. 185.4-185.5 УК РФ остаются латентными, что делает актуальным проблему предупреждения данного вида преступности.

В криминологии в системе предупреждения преступности выделяются три структуры - виды предупреждения: общесоциальное, специальное и индивидуальное.[13]

Представляя собой систему мер по устранению процессов детерминации и причинности преступности, адресованную всему населению или его группам и включая в себя меры по оздоровлению экономической, политической, социальной и духовной сфер жизни общества, общесоциальное предупреждение

корпоративной преступности[14], также как и экономической преступности в целом,должно включать в себя создание достойных условий жизнедеятельности человека с тем, чтобы предупредить формирование у него вредных потребностей и привычек, а также обеспечить эффективное решение им своих проблем и удовлетворение потребностей в рамках закона, то есть стимулировать правомерное, общественно полезное поведение. Материальное благосостояние граждан, недостатки в нравственно-психологической и духовной сферах общества влияют на совершение преступлений, связанных с незаконным установлением контроля над хозяйствующим субъектом. Поэтому повышение благосостояния жизни граждан в указанных сферах реализует антикриминогенный потенциал общества.

Общепрофилактическое значение будут иметь меры, связанные с укреплением вертикали власти, обеспечением политики государства в области укрепления государственного устройства.

Для России в исторической ретроспективе характерен феномен политической борьбы, которая не ослабевает и в нынешнее время. Неустойчивость политического курса в России по-прежнему стимулирует отток финансовых ресурсов за рубеж. В связи с чем важно снизить политическую напряженность в стране, разработать и сохранить последовательную внутреннюю политику, направленную на развитие предпринимательской деятельности, малого и среднего бизнеса для формирования прослойки ответственных собственников.

Общепрофилактическое значение наряду с политическими имеют и экономические меры. Современный этап социально-экономического развития России характеризуется резким усилением конкурентной борьбы между предприятиями, наличием значительного числа корпоративных конфликтов.[15]

При совершении посягательств, связанных с незаконным установлением контроля над хозяйствующим субъектом, действия преступников, чаще всего, обусловлены экономическими целями, получением экономических выгод.

Экономические цели предполагают реализацию потребностей, определяемых как необходимость и возможность приобретать, сохранять и использовать различные блага. Если некое благо для человека оказывается значимым, оно превращается в стимул - внешний объект стремления, в дальнейшем перерастающий в мотив - внутреннее побуждение к действию. Комплексы мотивов, ведущих свое происхождение из трех главных источников - социальной нормы, интереса и принуждения, определяют побуждение человека к действию.

Каждое экономическое действие начинается с конкретных правомочий осуществлять это действие тем или иным законным способом. Основой экономического поведения необходимо считать именно систему норм, которая определяет его границы, порядок и пределы реализации. В том или ином отношении любой экономический ресурс или благо представляет собой ценность для неопределенного числа экономических субъектов. Это также относится и к тем, кто легитимного или легального права на это не имеет. [16]

Природа преступлений в сфере экономической деятельности обуславливает совершение такого преступного посягательства индивида тогда, когда ожидаемая от этого преступного деяния польза выше пользы, которую он мог бы получить, иным образом используя свои силы и время. Преступность в сфере экономической деятельности обладает характерной особенностью - рациональностью, стремлением максимизировать выгоду при ограниченных ресурсах.

Американский экономист Майкл Сесновиц в 1972 году разработал формулу зависимости чистого дохода преступника от различных факторов:

R = (l-P)xS + Px(S-D) = S-PxD, где

R - доход преступника;

P - вероятность, что преступник будет пойман и наказан;

S - величина украденного;

D - денежная величина потерь преступника, которые он несет в результате наказания[17].

Указанная формула доходности преступной деятельности универсальна, и может быть использована для расчета любого вида преступлений, в том числе, незаконного установления контроля над хозяйствующим субъектом. Так, предположив, что переменные P и D стремятся к нулю, поскольку вероятность задержания и наказания виновного очень мала, доход преступника будет равен величине незаконно полученного ресурса (блага). Это делает незаконное установление контроля над хозяйствующим субъектом достаточно привлекательной с позиций доходности преступной деятельности.

Таким образом, задача государства обеспечить, прежде всего, экономическую невыгодность незаконного установления контроля над хозяйствующими субъектами. При этом, начать необходимо с улучшения общего фона как экономической деятельности в целом, так и корпоративной культуры в частности.

Остро назрел вопрос осуществления экономических программ, которые позволили бы создать цивилизованные условия для нормального развития мелкого и среднего предпринимательства, сформировав при этом внушительный класс законопослушных эффективных собственников.

Ситуация в современной России такова, что государство больше заботится о собственных интересах и устанавливает правила и условия ведения бизнеса, не выгодные для добросовестного субъекта. Рыночные отношения и так в значительной степени предопределяют противоречивость государственных и частных интересов, а виктимная экономическая политика государства еще более усугубляет ситуацию. При таких условиях частному бизнесу приходится «выживать» за счет противоправного поведения, в том числе, путем незаконного установления контроля над хозяйствующими субъектами.

Назрела необходимость формирования здоровых нравственных ориентиров. Начиная с 90-х годов, в стране выработался культ обогащения незаконным путем. Молодежь перенимает этот опыт и рассматривает его как естественный в российских реалиях способ «заработать». В связи с этим необходимо выработать единую государственную идеологию, ориентирующую на правомерное поведение в сфере экономической деятельности. Возможно, существенную пользу могут принести центры правовой поддержки и грамотности населения, необходимые для искоренения правового нигилизма, в частности в сфере корпоративных отношений. Зачастую миноритарные акционеры АО не знают ни о своих правах на участие в деятельности юридических лиц, ни о способах их защиты в случае их нарушения. Это тем более актуально, если государство выстраивает свою политику на привлечение свободных денежных средств в сферу ценных бумаг.

Рассмотренные направления должны быть положены в основу подготовки мероприятий по устранению детерминант незаконного установления контроля над хозяйствующим субъектом и выступать при организации предупреждения преступлений в качестве основополагающих, а также явиться фундаментом создания правовых основ организации противодействия современным видам преступлений - криминальным угрозам в сфере корпоративных отношений.

В России система специальных мер предупреждения[18] как нарушений корпоративных прав в целом, так и противоправного установления контроля над хозяйствующими субъектами, в частности, все еще формируется. На протяжении последнего десятилетия был принят целый комплекс мер, направленных на минимизацию криминальных посягательств на незаконное установление контроля над хозяйствующими субъектами. В частности, были осуществлены административная деликтолизация и криминализация названных деяний.

Рассмотрение вопроса взаимосвязи уголовно-правовых и административноделиктных отношений представляется достаточно важным в рамках задач специального предупреждения. В связи с предложенными ранее изменениями ст.ст. 185.4, 185.5 УК РФ, введением административной преюдиции необходима корреляция уголовной и административной ответственности, которая позволила бы, с одной стороны, упорядочить отношения, с другой -ликвидировать лазейку для преступников, позволяющую уходить им от ответственности. Очевидно, что норма 15.23.1 КоАП РФ перегружена альтернативными вариантами совершения незаконных действий (бездействия) и, с точки зрения универсальности не согласуется с предложенными нами изменениями в УК РФ. В связи с этим, необходимо внести изменения, изложив ст. 15.23.1 КоАП РФ в следующей редакции: «незаконное воспрепятствование осуществлению или ограничение прав участников хозяйственных обществ, владельцев инвестиционных паев закрытых паевых инвестиционных фондов».

Так как новая редакция ст. 15.23.1 КоАП РФ не предполагает конкретный перечень общественно опасных деяний, необходимо привести ее в соответствие со ст. 15.20.КоАП РФ, убрав из данной нормы «за исключением случаев, предусмотренных частями 1, 2, 4, 5, 8 и 10 статьи 15.23.1 настоящего Кодекса».

Говоря о системе противодействия криминальному установлению контроля над хозяйствующим субъектом, нельзя не упомянуть о мерах, направленных на устранение виктимологических факторов, порождающих это явление. Изучение вопросов зарождения и развития виктимности хозяйствующего субъекта, способствующей криминальному установлению контроля над ним, не нашлопока широкого освещения в современной правовой науке. Отечественные ученые только начали обращаться к изучению специфических виктимных свойств хозяйствующих субъектов, способствующих формированию условий, при которых возникает возможность совершения рассматриваемых деяний.

Виктимность хозяйствующего субъекта, развивающаяся в контексте предпринимательской деятельности и приводящая к его незаконному установлению контроля над ним, имеет межотраслевую природу. Здесь стоит согласиться с Е.А. Рыбаковой, что «грань между легальным отбором чужой, неэффективной собственности и нелегальным завладением ее бывает очень тонкой, если не сказать - условной»[19]. Формируясь под влиянием гражданского права, контроль над хозяйствующим субъектом в дальнейшем становится достоянием уже уголовного права.

Активы хозяйствующего субъекта являются ведущим его виктимным свойством, превращают его в объект преступных посягательств.1

Следующее виктимное свойство хозяйствующего субъекта стоит в правомочиях собственника (право владения, пользования и распоряжения), которые должны быть соответствующим образом оформлены.

На одно из важнейших свойств виктимности хозяйствующих субъектов - недобросовестную их государственную регистрацию и существование пробелов в учредительных документах в 2014 г. обратила внимание Федеральная налоговая

Л

служба РФ.

Таким образом, благоприятные свойства виктимности хозяйствующего субъекта, способствующие криминальному установлению контроля над ним, «непосредственно связаны с формально-юридической природой виктимности данного субъекта. Однако существуют и иные благоприятные свойства виктимности, которые носят организационно-управленческий характер и могут

-5

быть изначально устранимы учредителями хозяйствующего субъекта» . К ним могут быть отнесены:

- отсутствие в штате организации или предприятия юриста или недостаточный уровень его компетенции;

- отсутствие регулярного мониторинга текущего состояния документов, в том числе финансовых и правоустанавливающих;

- отсутствие контроля со стороны руководства и собственников налоговой и финансовой отчетности; [20] [21]

- отсутствие оценки предпринимательских рисков;

- игнорирование возможностей системы страхования применительно к защите прав собственности;

- отсутствие мер по внутреннему аудиту хозяйствующего субъекта1.

Исходя из вышеизложенного, стоит признать, что благоприятные свойства

виктимности хозяйствующего субъекта, способствующие незаконному установлению контроля над ним, возникают и развиваются на основе недостатков не столько уголовно-правового, сколько гражданско-правового регулирования и правоприменения.

Подводя итог оценке криминальной ситуации в сфере преступного установления контроля над хозяйствующим субъектом в Российской Федерации, можно констатировать, что рассматриваемая категория преступности остается одним из наиболее опасных явлений, способствующих криминализации экономики, препятствующих нормальной предпринимательской деятельности. Исходя из количества обращений в Национальный антикоррупционный комитет, криминогенная обстановка из года в год остается нестабильной, число посягательств на контроль над хозяйствующим субъектом, сопряженных с рейдерством и криминальными корпоративными конфликтами не снижается.

С криминологической точки зрения существование рейдерства и криминальных корпоративных конфликтов, разрешающихся преступным путем, указывает на значительную криминальную составляющую экономических отношений в России. В этой связи можно согласиться с точкой зрения М.А. Сергеева о том, что преодоление кризисного положения в направлении противодействия противоправному установлению контроля над хозяйствующими субъектами возможно, прежде всего, путем активизации «исследования проблем прогнозирования, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений,

объектом посягательства которых являются права собственности на имущественные комплексы»[22].

Алехина А.В. Криминальноерейдерство: уголовно-правовой и

криминологический аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Нижний Новгород, 2013; Брагин И.А., Криминологическая природа рейдерства: генезис, эволюция, прогноз и проблемы нейтрализации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2014; Проженина А.Н. Криминологическое изучение и предупреждение преступлений, связанных с противоправным поглощением юридических лиц (рейдерством): Дисс.

канд. юридич. наук. - Москва, 2010. - 207с. и пр.

[2]

Криминология: учебник / Под общ. ред. А.И. Долговой. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Норма: Инфра-М, 2010. - С. 211.

[3]

Сычев П.Г. Новые законодательные инициативы: защита системы корпоративного управления или подарок рейдерам? // Безопасность бизнеса. - 2011. - № 1. - С. 30-35.

[4] Федоров А.Ю. Там же. - С. 40.

[5]

Мусаелян М.Ф. Об уголовно-правовой борьбе с рейдерством // Адвокат. - 2010. - № 3. - С. 57-62.

[6] Степанов С., ГабдрахмановС.Корпоративные конфликты в современной России и за рубежом. - Москва, 2011. - С. 5-7.

[7] Криминальные новости / URL: http://prokuratura-nn.ru/?p=5686

Лопашенко Н. Рейдерство // Законность. - 2007. - № 4. - С. 7-12.

[9] Клейменов М.П. Криминология: Учебник. - М., 2008. - С. 420.

[10]

Абдулмуслимов М.А. Противодействие коррупции в сфере недружественных корпоративныхслияний и поглощений (рейдерских захватов): Дисс. ... канд. юрид. наук. - Москва, 2015. - С. 103-104.

[11] Коррупция: состояние противодействия и направление оптимизации борьбы / Под ред. проф. А.И Долговой., Российская криминологическая ассоциация, 2015. - С. 337.

[12] Официальный сайт Судебного департамента Верховного Суда Российской Федерации /URL: www.cdep.ru

[13] Криминология: учебник / Под общ. ред. А.И. Долговой. - 4-е изд., перераб. и доп.

- М.: Норма: Инфра-М, 2010. - С. 486.

[14]

Щердин Н.В. Основы общей теории предупреждения преступности: учебное пособие. - Красноярск, 1999. - С. 67.

[15] Федоров А.Ю. Актуальные виктимологические проблемы обеспечения экономической безопасности хозяйствующих субъектов в условиях корпоративных конфликтов // Право и экономика. - 2011. - № 6. - С.27.

[16] Нефедов И.В. Корпоративные захваты: явление, причины, профилактика. - СПб,

2014. - С. 143-151.

[17]

Преступная трудовая деятельность: экономические аспекты // Проблемы современной экономики. - 2012. - № 3 (43) / URL: http://www.m-economy.ru/

[18] Специальное предупреждение преступности подразумевает под собой систему воздействия на процессы детерминации и причинности преступности по отношению к определенным социальным группам, сферам деятельности и объектам, характеризующимся повышенной вероятностью совершения преступления.На основе криминологических исследований в рамках специального предупреждения выделяются повышенно-криминогенные и повышенно-виктимные социальные группы, сферы деятельности и объекты и предлагаются конкретные направления снижения их криминогенности и виктимности.

[19] Рыбакова Е.А. Рейдерство: новые этапы борьбы (криминологический аспект) // Юридический мир. - 2012. - № 11. - С. 39-45.

Воронова О.С. Благоприятные свойства виктимности юридического лица (предприятия) как обстоятельства, способствующие рейдерским захватам (недружественным поглощениям) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. - 2015. - № 3-3 (53). - С. 25-27.

Письмо ФНС России «О доведении рекомендаций по взаимодействию территориальных налоговых органов с правоохранительными органами» от 23 апреля 2014. № СА-4-14/7872 // Экономика и жизнь (Бухгалтерское приложение). - 2014. - № 21 / Справочная правовая система «Консультант Плюс».

[21]

Воронова О.С. Виктимность предприятий (юридических лиц) как обстоятельство, способствующее недружественным поглощениям (рейдерским захватам): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2016. - С. 16.

[22] Сергеев М.А. Особенности методики расследования преступлений, связанных с присвоением прав на владение и управление предприятиями и организациями: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Тюмень, 2008. - С. 22.