Уголовный закон не предусматривает никаких мер уголовно-правового реагирования на злостное уклонение от отбывания следующих видов наказаний: лишение права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью (ст.47 УК РФ) лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград (ст.48 УК РФ), ограничение по военной службе (ст.51 УК РФ), смертная казнь (ст.59 УК РФ).

Такая позиция законодателя лишь отчасти поддается объяснению. Л. Л. Кругликов и Е. А. Тимофеева полагают, что такое неоднозначное понимание юридической природы злостного уклонения от отбывания наказания обусловлено различными законодательными подходами к регламентации

272

последствий такого уклонения .

Так, осужденный, которому назначено наказание в виде лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград не имеет даже гипотетической возможности уклониться от его отбывания. Сущность данного наказания проявляется в моральном воздействии на осужденного и лишении его возможных преимуществ и льгот, установленных для лиц, имеющих воинские, специальные или почетные звания. Основным элементом в содержании наказания является официальное нравственное порицание осужденного, умаление его прошлых заслуг, чести и достоинства, дополнительным - [1]

лишение льгот и преимуществ . Цель данного наказания заключается в устранении определенных противоречий между одновременным наличием судимости за тяжкое или особо тяжкое преступление (отрицательная характеристика личности) и определенных званий и отличий (положительная характеристика личности), сохраняя таким образом действенность существующей системы поощрений в обществе.

Процедура исполнения данного вида наказания также исключает возможность противодействия осужденного. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 61 УИК РФ суд, вынесший приговор с назначением рассматриваемого вида наказания, направляет копию приговора в соответствующий орган или соответствующему должностному лицу, присвоившему осужденному звание (чин, награду). В случае изменения полномочий и компетенции того или иного должностного лица, связанных с присвоением воинского звания, копия приговора должна направляться тому лицу, которое вправе присваивать такие звания (чины, награды) в настоящее время . В течение месяца с момента получения копии приговора должностное лицо вносит в учетные документы соответствующие исправления, а также принимает меры к лишению осужденного прав и льгот, связанных с этими званиями и наградами.

Несомненно ни суд, ни соответствующие государственные органы, не могут контролировать осужденного, например, продолжающего после отбытия основного вида наказания, носить форму или награды. Однако КоАП РФ предусматривает ответственность за незаконное ношение государственных наград, форменной одежды со знаками различия (ст. 17.11, 17.12 КоАП РФ), а в полномочия полиции входит контроль за исполнением требований административного законодательства. По справедливому замечанию А. В. Иванчина, эти действия не настолько общественно опасны, [2] [3]

275

чтобы применять «новое наказание» , а сам факт ношения государственной награды или указание на обладание специальным, воинским или почетным званием, классным чином не заменяют реального статуса.

Ограничение по военной службе регламентировано ст. 51 УК РФ, ст.ст. 143-148 УИК РФ и Правилами отбывания уголовных наказаний осужденными военнослужащими[4] [5]. Наказание в виде ограничения по военной службе исполняется командованием воинских частей, учреждений, органов и воинских формирований, в которых проходят службу указанные военнослужащие.

Карательная сущность данного наказания заключается в том, что из денежного довольствия осужденного к ограничению по военной службе производятся удержания в доход государства в размере до двадцати процентов. Во время отбывания этого наказания осужденный не может быть повышен в должности, воинском звании, а срок наказания не засчитывается в срок выслуги лет для присвоения очередного воинского звания (ч.2 ст.51 УК РФ). Однако это не означает понижение в должности или звании, а также увольнение со службы. Время отбывания наказания в виде ограничения по военной службе включается в общую выслугу лет.

Поэтому мы солидарны с Е.В. Лошенковой, что уклонение осужденного от ограничения по военной службе практически невозможно, поэтому нет необходимости в уголовно-правовом обеспечении отбывания этого наказания[6]. Однако в научной литературе имеет место противоположная точка зрения, согласно которой уклонение от военной службы - это

неисполнение обязанностей военной службы , очевидно, что содержание наказания в идее ограничения по военной службе составляют правоограничения, основанные на факте обладания осуждённым статусом военнослужащего . В связи с чем, группа ученых предлагает ввести меры уголовно-правового воздействия за злостное уклонение от ограничения по военной службе . Осужденный в принципе может уклониться от исполнения обязанностей военнослужащего, однако требования приговора не исполнить он не может ввиду особенностей ограничений, иными словами от его воли не зависит, будут ли исполнены требования приговора. Если же военнослужащий не исполняет свои обязанности, то не может быть и речи о привлечении его к уголовной ответственности. Иное бы означало, что при любом неисполнении своих профессиональных функций необходимо ставить вопрос о применении уголовно-правовых санкций.

Уклонение от смертной казни вообще невозможно. Возможен побег из исправительной колонии или тюрьмы, где до исполнения приговора содержатся осужденные к смертной казни, но такое деяние охватывается ст. 313 УК, предусматривающей ответственность за побег из места лишения свободы.

Таким образом, отсутствие уголовно-правовых средств реагирования на уклонение осужденного от отбывания наказания в виде лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград, ограничения по военной службе и смертной казни следует признать верным законодательным решением. [7] [8] [9]

Особого внимания заслуживает ст. 47 УК РФ, предусматривающая наказание в виде лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью.

Карательная сущность основана на ограничении права на труд. В ст. 37 Конституции РФ предусмотрено право граждан свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Осужденный к этому наказанию не лишается права на труд, он лишь ограничивается в нем. Он может выполнять любую оплачиваемую работу, кроме той, которая ему запрещена приговором суда.

Вопрос об отсутствии средств уголовно-правового реагирования касательно лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью, необходимо рассматривать непосредственно в связи с доктринальным толкованием данного вида наказания. Дело в том, что в научной литературе отсутствует единство понимания рассматриваемого наказания.

С.В. Бородин, С.В. Полубинская, П.Г. Пономарев, Ф.Р. Сундуров, Е.В. Лошенкова, В.М. Степашин и ряд других авторов считают, что рассматриваемое наказание включает в себя два вида наказания: 1) запрет занимать должности на государственной службе или в органах местного

самоуправления и 2) запрет заниматься профессиональной или иной

281

деятельностью .

В то же время многие авторы исходят из того, что данное наказание

282

является единым, то есть одним видом наказания . Некоторые полагают, [10] [11]

что ст.47 УК РФ включает в себя три самостоятельных вида наказания: а) лишение права занимать должности на государственной или муниципальной службе, б) лишение права заниматься профессиональной деятельностью, в) лишение права заниматься «иной» деятельностью .

Следует согласиться с Е.С. Крыловой, которая отмечает, что есть все основания считать, что в ст. 47 УК РФ предусматриваются два самостоятельных вида наказания. В пользу этого, по ее мнению, свидетельствует хотя бы то, что применительно к несовершеннолетним в п. "б" ч. 1 ст. 88 УК предусматривается только один из этих видов наказаний - лишение права заниматься определенной деятельностью" . В пользу этого вывода свидетельствует и практика многих зарубежных государств. Например, в УК Польши лишение права занимать публичные должности и лишение права заниматься той или иной деятельностью рассматриваются в качестве самостоятельных уголовно-правовых мер . Вопрос о фактической возможности уклонения от отбывания наказания — еще один показатель, демонстрирующий разницу между лишением права занимать определенные должности и лишением права заниматься определенной деятельностью .

Решение данной проблемы имеет не только теоретическое, но и практическое значение. Анализ судебной практики показывает, что суды по- разному понимают сущность данного наказания. Так, Брянский областной суд при разрешении вопроса о правильности назначенного наказания в виде запрета занимать определенную должность указал: «...за совершение одного и того же преступления осужденному не могут быть назначены [12] [13] [14] [15]

одновременно наказания в виде лишения права занимать определенные должности и в виде лишения заниматься определенной деятельностью» . В другом решении суда обнаруживается следующая запись: «Суд постановил лишить Толстова права заниматься медицинской деятельностью в течение трёх лет, то есть занимать любые должности, связанные с этой деятельностью (выделено В.Ш.)» . Кроме того, по ряду составов

преступлений не может быть привлечено к уголовной ответственности лицо, занимающее должность на государственной службе или органах местного самоуправления (например, ст. 201, 202, 203, 204 УК РФ). Однако, санкции отдельных частей указанных составов преступлений прямо предусматривают возможность назначения наказания в виде запрета занимать должность[16] [17] [18].

Полагаем целесообразно внести изменения в УК РФ с указанием данных видов наказаний в отдельных статьях УК РФ, а в ст.44 УК РФ предусмотреть п. «б1» следующего содержания: «лишение права занимать определенную должность», п. «б» изложить в следующей редакции: «лишение права заниматься определенной деятельностью».

Лишение осужденного права занимать должности на государственной службе, службе в органах местного самоуправления по приговору суда означает запрет занимать любые должности федеральной государственной службы и государственной службы субъекта РФ, а также любые должности на службе в органах местного самоуправления любого уровня (города, района, сельского поселения и т.п.).

Согласно Федеральному закону «О системе государственной службы Российской Федерации»[19] [20] система государственной службы включает следующие ее виды: государственную гражданскую службу, военную службу, государственную службу иных видов.

Государственная гражданская служба подразделяется на федеральную государственную гражданскую службу и государственную гражданскую службу субъекта Российской Федерации. Военная служба и государственная служба иных видов, которые устанавливаются федеральными законами, являются видами федеральной государственной службы.

Согласно ч. 2 ст. 1 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» местное самоуправление в РФ - форма осуществления народом своей власти, обеспечивающая в пределах, установленных Конституцией РФ, федеральными законами, а в случаях, установленных федеральными законами, - законами субъектов РФ, самостоятельное и под свою ответственность решение населением непосредственно и (или) через органы местного самоуправления вопросов местного значения, исходя из интересов населения с учетом исторических и иных местных традиций.

В соответствии с этим законом органы местного самоуправления - это избираемые непосредственно населением и (или) образуемые представительным органом муниципального образования органы, наделенные собственными полномочиями по решению вопросов местного значения.

Должностное лицо местного самоуправления - это выборное либо заключившее контракт (трудовой договор) лицо, наделенное исполнительно - распорядительными полномочиями по решению вопросов местного значения и (или) по организации деятельности органа местного самоуправления.

Занятие определенной должности предполагает назначение (в отдельных случаях выборы) уполномоченным лицом в установленном порядке. Данное обстоятельство должно свидетельствовать о невозможности уклониться от отбывания данного вида наказания. Однако, в практике имеет место достаточное количество примеров, свидетельствующих об обратном[21] [22] от элементарного затягивания процедуры увольнения до продолжения осуществления функций представителя власти или выполнения организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций, путем сознательного введения в заблуждение представителя нанимателя и (или) обмана сотрудника УИИ в фактически выполняемых трудовых обязанностей. Дело в том, что, несмотря на то, что законодатель в ст. 47 УК РФ указывает на запрет занимать должность в органах государственной власти, органах местного самоуправления, в то же время в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ указывается на обязательность указания признаков должностей, которые нельзя будет

293

занимать осужденному, а не их перечень .

В этой связи показательно еще одно обстоятельство. Нередко суды, назначая наказание в виде запрета занимать определенную должность, в резолютивной части приговора указывают на перечень должностей, которые запрещается занимать осужденному. Однако, как мы уже указали, в соответствии с п. 9 Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания»[23] в приговоре необходимо отражать определенный конкретными признаками круг должностей, на который распространяется запрещение (например, должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, организационно-распорядительных и (или) административнохозяйственных полномочий).

Складывается парадоксальная ситуация. Приговоры, «дошедшие» до Верховного Суда РФ, отменяются в части назначенного дополнительного наказания, а приговоры, пересмотренные нижестоящими судами, только уточняются указанием признаков должностей, которые запрещается занимать осужденному, но само наказание не отменяется.

Так, в надзорной жалобе осужденный Д. оспорил состоявшиеся в отношении него судебные решения в части назначения ему дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности в органах внутренних дел, указывая, что судом не конкретизировано, какие именно должности ему запрещено занимать. Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы надзорной жалобы, судебная коллегия указала, что суд, признав виновным Д. по п.п. «а, б, в» ч. З ст. 286 УК РФ, назначил ему, как наказание в виде лишения свободы и дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности в органах внутренних дел на 3 года.

Назначая Д. дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности в органах внутренних дел, нижестоящий суд не конкретизировал, какие именно должности в органах внутренних дел осужденный впредь в течение установленного срока не может занимать, в связи с чем, предусмотренное ст.286 УК РФ дополнительное наказание, в виде лишения права занимать определенные должности, в данном случае нельзя считать назначенным Д., указание о назначении этого наказания было исключено из

295

приговора .

По делу Р., осужденной по ч. 2 ст. 303 УК РФ, суд также, не конкретизируя, назначил дополнительное наказание в виде запрета права [24] занимать должности в правоохранительных и других государственных органах. Позиция Верховного Суда РФ заключалась в том, что не конкретный, широкий запрет позволяет расширительное толкование принятого судом решения, что противоречит требованиям закона. Определением Верховного Суда РФ данное наказание было исключено[25] [26] [27].

В другом аналогичном случае, когда районным судом было назначено дополнительное наказание в виде запрета занимать определенную должность без указания определенных признаков категории должностей, УИИ, при отсутствии возражений осужденного Л., обратилась в тот же суд с ходатайством о представлении разъяснений исполнения приговора. В постановлении суда было указано, что Л. лишается права занимать должности в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, связанные с осуществлением функций представителя власти, организационнораспорядительными функциями . В определении Ростовского областного суда указано «... приговор Ленинского районного суд г. Ростова-на-Дону от 11 марта 2014 года в отношении Р. изменить: в части назначения дополнительного наказания заменить в приговор указание в виде лишения права занимать должности в органах ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА России по АДРЕС ОБЕЗЛИЧЕН на 1 год на указание о лишении права занимать должности на государственной службе, связанные с осуществлением функций представителя власти, сроком на 1 год» .

В практике имеют место курьезные ситуации, когда УИИ обращается в суд с представлением о разъяснении неясностей, возникших при исполнении приговора, и получает отказ со следующей формулировкой: «Определение конкретных должностей, связанных с выполнением организационно - распорядительных функций не входит в полномочия суда, поскольку это, во- первых, означало бы смешение запрета занимать должности с запретом заниматься деятельностью, и, во-вторых, неосновательно расширяло бы очерченную законом сферу применения запрета занимать определенные должности»[28]. В приведенном выше примере осужденная С. претендовала на замещение должности учителя начальных классов, тогда как преступление она совершила будучи директором школы. Суд лишил ее права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных функций. В своем представлении начальник УИИ № 22 просил разъяснить какие должности и в какой сфере деятельности нельзя занимать С., но получил отказ в разъяснении. Что должна сделать после такого решения суда УИИ? Ответ напрашивается отрицательный.

Анализ правоприменительной практики свидетельствует о том, что осужденный в отдельных случаях имеет возможность уклоняться от исполнения наказания в виде запрета занимать определенную должность, поэтому закрепление в законе меры уголовно-правового воздействия за злостное уклонение необходимо[29].

В то же время следует указать, что возможностей уклониться от отбывания наказания в виде запрета заниматься определенной деятельностью у осужденного гораздо больше.

Дефиниция «профессиональная деятельность» означает, что для занятия данной деятельностью установлены определенные квалификационные требования, а именно наличие соответствующей профессиональной подготовки, подтвержденной официальным документом государственного образца (дипломом, сертификатом, свидетельством, удостоверением и т.п.). К профессиональным видам деятельности, например, относятся адвокатская, медицинская, педагогическая и иная деятельность. Как верно отмечает В.М. Степашин, недопустимо установление запрета заниматься деятельностью в какой-либо сфере (сфере торговли, области образования) .

Определенные трудности в судебной практике вызывает понимание иной деятельности. В соответствии с ч. 1 ст. 34 Конституции РФ каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. В ч. 1 ст. 37 Конституции РФ провозглашается, что каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессии. В ч.2 ст.16 УИК РФ указано, что требования приговора о лишении права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью исполняются администрацией организации, в которой работает осужденный, а также органами, правомочными в соответствии с законом аннулировать разрешение на занятие соответствующей деятельностью.

Поэтому под иной деятельностью следует понимать деятельность, для осуществления которой необходимо разрешение соответствующих

органов. Так, к иной деятельности следует относить предпринимательскую и иную не запрещенную законом экономическую деятельность, для занятия которой требуется получение лицензии (разрешения) либо регистрация в качестве индивидуального

предпринимателя и постановка на учет в качестве налогоплательщика, лишение права управления транспортным средством, лишение охотничьего билета и т.д. Только при этом условии УИИ сможет проконтролировать исполнение приговора суда, направить приговор в соответствующие государственные органы и органы местного самоуправления, компетентные [30]

аннулировать лицензию, регистрацию либо иное разрешение на

~ 302

осуществление конкретной деятельности .

Во всех иных случаях, когда для соответствующей деятельности не требуется получения лицензии, регистрации в качестве индивидуального предпринимателя или постановки на учет в качестве налогоплательщика и т.п., запрещать заниматься такой деятельностью нецелесообразно, так как проконтролировать исполнение приговора затруднительно либо

303

невозможно .

Выборочное анкетирование, проведенное среди работников УИИ г. Курска и судей районных судов г. Курска и Курской области показало, что причинами незначительного применения рассматриваемого вида наказания является, в том числе и систематическое нарушение приговора суда в виду отсутствия действенных механизмов воздействии на нарушителей правил и условий отбывания указанного вида наказания.

Так, в случае нарушения лицом требований приговора в соответствии со ст. 38 УИК РФ, представители власти, государственные служащие, муниципальные служащие, служащие государственных или муниципальных учреждений, коммерческих или иных организаций, злостно не исполняющие вступившие в законную силу приговор суда, решение суда или иной судебный акт о лишении права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, а также осужденные, нарушающие требования приговора, несут ответственность в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, а именно, могут быть привлечены к уголовной ответственности по ст. 315 УК РФ (Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта). [31] [32]

Однако, диспозиция ст. 315 УК РФ, оперирующая признаками специального субъекта, не позволяет привлечь осужденного злостно не исполняющего требование приговора к уголовной ответственности по данной статье, в том числе и того, в отношении которого назначено наказание в виде лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью. При этом, следует иметь в виду, что на основании ст. 36 УИК РФ в срок наказания не засчитывается время, в течение которого осужденный занимал запрещенные для него должности либо занимался запрещенной для него деятельностью, т.е. все негативные последствия для осужденного не выполняющего требования приговора заключаются лишь в фактическом увеличении срока наказания.

Предположим, если осужденный лишен права занимать определенную должность (а это может быть только должность в органах местного самоуправления или государственной службе), УИИ под угрозой возбуждения уголовного дела по ст. 315 УК РФ может принудить администрацию указанного органа уволить такого работника.

Если же осужденному запрещено заниматься определенной деятельностью, а эта деятельность либо профессиональная, либо та, для занятия которой требуется соответствующее разрешение государственных органов (водительское удостоверение, охотничий билет и т.д.), то кто может «заставить» исполнять осужденного требование приговора?

Представим себе ситуацию. В качестве наказания осужденному запрещено управлять транспортным средством (далее ТС). В ГИБДД на основании извещения уголовно-исполнительной инспекции будут внесены соответствующие изменения в документы, но ведь автомобиль у осужденного не изымается, следовательно, есть вероятность того, что он может пренебречь требованием приговора. Даже если уголовно - исполнительной инспекции станет известно, что лицо продолжало управлять ТС, то инспектор не зачтет только то количество времени, когда виновный фактически не исполнял требования приговора, например, один день (когда нарушитель был остановлен работником ГИБДД).

В случае лишения права управлять ТС на основании решения суда по административному правонарушению, в отношении лица, нарушившего данное решение, будет применен административный арест на срок до пятнадцати суток или наложен административный штраф, если арест применить нельзя в отношении лиц, круг которых определен КоАП РФ в размере тридцати тысяч рублей (ч.2 ст.12.7 КоАП РФ).

Разумеется, наказание в соответствии с ч. 2 ст. 12.7 КоАП РФ будет наложено и на осужденного, не исполняющего требование приговора, запрещающего управлять ТС на определенный срок. Получается, что независимо от оснований запрета управлять ТС, объем воздействия на нарушителя будет одинаковым. Так, где же принцип справедливости?

Лицо, совершившее административное правонарушение (например, осуществляющее движение во встречном направлении по дороге с односторонним движением (ч.3 ст.12.16. КоАП РФ) и лицо, совершившее уголовно-наказуемое деяние (например, нарушившее правила дорожного движения и эксплуатации ТС (ст.264 УК РФ)) оказываются в равных условиях в случае неисполнения запрета управлять ТС. Да, сущность наказания в указанных случаях будет различной, однако последствия неисполнения, абсолютно одинаковыми.

УИК РФ регулирует вопросы, связанные с исполнением уголовных наказаний, поэтому в нем должны быть четко отражены обязанности осужденного (поэтому следует поддержать предложение В.Н. Орлова о необходимости указания конкретных сроков исполнения обязательств осужденными, изложенными в ст. 37 УИК РФ[33]), а также норма, оговаривающая условия «злостности». Совершенно очевидно, что в «арсенале» УК РФ должны быть собственные «рычаги» воздействия на осужденного, злостно уклоняющегося от исполнения рассматриваемого наказания.

О необходимости введения меры государственного воздействия в случае злостного уклонения от отбывания рассматриваемого наказания в научной литературе наблюдается единство позиции , однако имеет место разница в подходах к решению данной проблемы. Так, В.Н. Орлов, не акцентируя внимание на вопросы уклонения осужденных к данному виду наказания, тем не менее, в предлагаемой им новой редакции ч.3 ст. 33 УИК РФ, указывает на необходимость введения обязанности УИИ подготовки и передачи в суд «...материалов об осужденных, освобождающихся от отбывания наказания, злостно уклоняющихся от отбывания наказания»[34] [35] [36]. Э.В. Лядов предлагает внести соответствующие изменения в УК и УИК РФ с возложением функции продления срока рассматриваемого вида уголовного

307

наказания на суд , аргументируя свою позицию тем, что данное право регламентировано внутренней инструкцией, а не УИК РФ, таким образом, на наш взгляд, еще более бюрократизируя процедуру исполнения данного наказания. Как справедливо указывает В.М. Степашин «.в данном случае

разрешается вопрос об исчислении срока наказания, а не об увеличении его

308

продолжительности» .

Не разрешен вопрос об исчислении срока наказания, если осужденный занимается запрещенной приговором деятельностью время от времени. Прав В.А. Уткин, что законодательство о труде в подобных случаях далеко не всегда позволяет определить искомый показатель[37] [38] [39] [40] [41]. В связи с этим возможно бы решило данную проблему предложение о внесении следующего изменения в уголовное законодательство: «При уклонении осужденного от отбывания лишения права заниматься определенной деятельностью, установленного органом, исполняющим наказание, в срок наказания не засчитывается весь период со дня вступления приговора в законную силу и до дня установления факта уклонения от отбывания наказания» . Однако на наш взгляд такая формулировка излишне категорична. В связи с этим интересна позиция Е.В. Лошенковой, предлагающей под злостным уклонением понимать длительное занятие запрещенной деятельностью, например, на протяжении 30 дней, либо повторный акт занятия такой деятельностью, совершенный после письменного предупреждения уголовноисполнительной инспекции, либо сокрытие осужденного с постоянного места работы и места жительства, когда его местонахождение неизвестно .

Отдельные авторы полагают, что данный вид наказания ввиду отсутствия в УК РФ эффективных регуляторов на уклонение от отбывания наказания, необходимо исключить ее из системы наказаний , либо предусмотрев ее в качестве иной меры уголовно-правового характера, либо

вообще в общеотраслевом (конституционном, трудовом, административном и т. п.) законодательстве .

М.В. Кокшова в целом признавая уголовно-правовой инструментарий, с учетом изменений, внесенных в ст. 47 УК РФ в 2009 и 2011 гг.,

314

удовлетворительным , предлагает ряд организационных мер по оптимизации исполнения данного наказания: введение технических средств, которые могли бы облегчить осуществление контроля за осужденными, подобно тем, которые используются в отношении осужденных к ограничению свободы , создание сводной общероссийской базы данных, в которой можно вести межрегиональный учет осужденных к лишению права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, нормативное закрепление основ взаимодействия подразделений ФСИН, Федеральной налоговой службы и Пенсионного фонда в целях установления источников поступления налогов и других платежей в отношении лиц, состоящих на учете в УИИ[42] [43] [44] [45] [46].

В то же время автор считает, что в УИК РФ необходимо установить дополнительные санкции в отношении осужденных, не исполняющих возложенные запреты «...(вплоть до штрафных санкций, дисциплинарного ареста, а равно обязанности сдачи квалификационных экзаменов на право возобновления деятельности и возможности отказа в выдаче специального разрешения в случае нарушения требований, установленных приговором, в период отбывания наказания)» .

Несомненно, предложения М.В. Кокшовой выглядят вполне

и привлекательно. Однако внедрение данных

организационных мер потребует дополнительных затрат, а, учитывая, что финансирование уголовно-исполнительной системы последние десятилетия существенно не меняется, реализация данных мер на практике видится малопрогнозируемой. Предложенные изменения в УИК РФ представляют принципиальный интерес. Однако, их местоположение именно в УИК РФ видится несколько не верным решением. УИК РФ не предусматривает виды ответственности за уклонение от отбывания наказания, а лишь дает понятие уклоняющегося и злостно уклоняющегося, определяя критерии признания таковым осужденного. Введение «...штрафных санкций, дисциплинарного ареста...» на наш взгляд, недопустимо, т.к. за неисполнение уголовноправовых санкций должны следовать более строгие уголовно-правовые санкции, но никак не дисциплинарная или административная ответственность. Предложение об обязанности сдачи квалификационных экзаменов на право возобновления деятельности и возможности отказа в выдаче специального разрешения в случае нарушения требований, установленных приговором, в период отбывания наказания возможно предусмотреть в соответствующем регулятивном законодательстве, например, в ст.28 ФЗ «О безопасности дорожного движения», ст.23 ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» и т.п. Такой законодательный прием юридической техники вполне обоснован, т.к. «.анализ нормативных источников позволяет говорить о наличии не менее 40 законов, регулирующих самый широкий спектр общественных отношений в области государственной службы, экономики, образования, градостроительства, организации перевозок, оборота оружия, наркотических средств и так далее, в которых

-5 1 о

такой запрет сформулирован» . [47]

Большая группа ученых видит решение обозначенной проблемы посредством внесения изменений в ст. 315 УК РФ за счет расширения круга субъектов . Примечательно, что ситуация с отсутствием уголовно-правовых регуляторов в отношении уклоняющихся от рассматриваемого вида наказания имела место и в УК РСФСР 1960 года. По данным Ю.М. Ткачевского более 50% осужденных к данному виду наказания уклонялись от его отбывания, переезжая в другие регионы или трудоустраивались в других организациях, и продолжали заниматься запрещенной деятельностью . В прежнем уголовном законе именно путем введения самостоятельной уголовной ответственности была решена проблема уклонения от отбывания наказания. 3 декабря 1982 года в УК РСФСР 1960 года были внесены изменения: кодекс был дополнен ст. 188.2 УК РСФСР «Неисполнение приговора суда о лишении права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью», состоявшей из двух частей, где первая часть предусматривала уголовную ответственность для осужденных за уклонение от отбывания данного вида наказания, вторая часть предусматривала ответственность должностных лиц, не уволивших или принявших на работу лиц, которым приговором суда было запрещено заниматься определенной деятельностью. Однако через семь лет, а именно 11

-эл1

декабря 1989 года первая часть ст. 188.2 УК РСФСР была отменена .

Заслуживает поддержки мнение о необходимости дополнения ст. 47 УК РФ частью 5, в которой следует предусмотреть, что «в случае злостного уклонения осужденного от исполнения требований приговора суда о лишении права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, назначенного в качестве основного наказания, [48] [49] [50] оно заменяется в пределах санкции, предусмотренной соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса» .

Одновременно с этим следует дополнить ст. 38 УИК РФ понятием «злостного уклонения осужденного от исполнения требований приговора суда о лишении права занимать определенные должности или заниматься

~ 323

определенной деятельностью» , под которой следует понимать неоднократное занятие запрещенной деятельностью, либо сокрытие осужденного, местонахождение которого неизвестно. Неоднократность здесь следует понимать как повторное нарушение требований приговора после письменного предупреждения УИИ о возможности замены данного наказания более строгим.

В случае злостного уклонения от отбывания данного вида наказания, назначенного в качестве дополнительного, ответственность должна наступать по ч. 1 ст.314 УК РФ, так как это сделал законодатель относительно наказания в виде ограничения свободы. Соответственно редакция данной нормы должна быть изменена с указанием на злостное уклонение лица от отбывания любого наказания, назначенного дополнительно, кроме лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград.

Итак, проведенное исследование позволило прийти нам к ряду выводов.

Из группы наказаний, за которые в действующем уголовном законодательстве отсутствует уголовно-правовая реакция в случае нарушения требований приговора в коррекции нуждается только наказание в [51] [52] виде лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью. Наказания в виде лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград, ограничение по военной службе и смертная казнь не «нуждаются» в дополнительной уголовно-правовой «защите», т.к. требования приговора исполняются независимо от поведения осужденного, и повлиять на процесс исполнения данных видов наказаний осужденный не может.

В силу того, что на практике имеет место недопонимание сущности наказания в виде запрета занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью, а в доктрине уголовного права преобладает позиция, согласно которой данное наказание следует рассматривать как два самостоятельных вида наказания, считаем, целесообразно внести изменения в УК РФ с указанием данных видов наказаний в отдельных статьях УК РФ, а в ст.44 УК РФ предусмотреть п. «б1» следующего содержания: «лишение права занимать определенную должность», п. «б» изложить в следующей редакции: «лишение права заниматься определенной деятельностью».

Предлагаем дополнить действующую редакцию ст.47 УК РФ частью 5 следующего содержания:

«В случае злостного уклонения осужденного от отбывания наказания в виде лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью, назначенного в качестве основного вида наказания, суд по представлению специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием данного наказания, заменяет неотбытую часть наказания более строгим в пределах санкции, предусмотренной соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса. При этом назначенное наказание не может быть условным.

Под отбытой частью наказания понимается срок с момента вступления приговора в законную силу до первого нарушения порядка и условий отбывания наказания.»

[1] Кругликов Л. Л., Тимофеева Е. А. Юридическая природа злостного уклонения от отбывания наказания: дискуссионные вопросы // Вестник Владимирского юридического института. 2008. №2. С. 65.

[2] Шевелева С.В. Основы уголовно-исполнительного права. Курск, 2012. С. 121.

[3] П. 9.2.17 Приказа Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 29.04.2003 № 36 (ред. от 18.02.2016) «Об утверждении Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде» // Российская газета. № 246. 05.11.2004.

[4] См.: Иванчин А. В. О регламентации в уголовном законе последствий уклонения от отбывания наказаний // Актуальные проблемы дифференциации ответственности и законодательная техника в уголовном праве и процессе. Ярославль, 2003. С. 156, 161.

[5] Приказ Минобороны РФ от 29.07.1997 № 302 (ред. от 04.09.2006) «О Правилах отбывания уголовных наказаний осужденными военнослужащими» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 1998. №1.

[6] Лошенкова Е.В. Институт ответственности за злостное уклонение от отбывания уголовного наказания требует совершенствования // Актуальные проблемы российского права. 2007. № 2. С. 331-337.

[7] Иванова С. И. Уклонение от отбывания уголовного наказания. Автореф. дис. ... к.ю.н. Красноярск, 2004. С. 20-21.

[8] Сивов В. В. Специальные виды наказаний, применяемых к военнослужащим: уголовноправовой и уголовно-исполнительный аспекты. М.: Юрлитинформ, 2013. С. 119.

[9] Милюков С. Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб.: СПбИВЭСЭП, 2000. С. 188; Абдуллин Э. М. Замена наказания в уголовном праве России. С. 16; Степашин В.М. Ответственность осуждённых к лишению права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью и ограничению по военной службе за уклонение от отбывания наказания // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2016. № 1 (46). С. 210-215.

[10] См.: Курс российского уголовно права. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М.: Спарк, 2001. С. 532; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М.: Юристъ, 1999. С. 339 - 340; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. Под ред. А.И. Рарога. М.: Юристъ, 2001. С. 351; Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Ф.Р. Сундурова. Казань, 2003. С. 407; Лошенкова Е.В. Институт ответственности за злостное уклонение от отбывания уголовного наказания требует совершенствования // Актуальные проблемы российского права. 2007. № 2. С. 331-337; Степашин В.М. Назначение наказания в виде лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2010. № 4. С. 182-188. и др.

[11] См.: Игнатов А.Н., Красиков Ю.А. Курс российского уголовного права. Т. 1. Общая часть. М.: Норма, 2001. С. 361 - 363; Тютюгин В.И. Лишение права занимать определенные должности

как вид наказания по советскому уголовному праву. Харьков: Вища школа, 1982. С. 4 - 6; Курс советского уголовного права в шести томах. Том III. М.: Наука, 1970. С. 96 - 97 и др.

[12] Мирошниченко Н.В. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью: проблема нормативного регулирования и практического применения // Публичное и частное право. 2014. № I. С. 73-83.

[13] Крылова Е.С. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью как вид уголовного наказания по законодательству России и зарубежных стран. Дис. ... к.ю.н. Казань, 2002. С. 16 - 17.

[14] Капелюшник М.С. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью // Российский следователь. 2006. № 12.

[15] Лошенкова Е.В. Указ. соч. С. 334.

[16] Определение Брянского областного суда. Дело № 22-1465/2015 от 18.09.2015 [электронный ресурс] // URL: https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https

[17] Определение Тамбовского областного суда. Дело № 22-2577/2010 от 23.12.2010 [электронный ресурс] // URL: https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https

[18] Аналогичную позицию занимают С.Ф. Милюков, В.М. Степашин: Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб, 2000. С.192; Степашин В.М. Назначение наказания в виде лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2010. № 4. С. 182-188.

[19] Федеральный закон от 27.05.2003 № 58-ФЗ (ред. от 13.07.2015) «О системе государственной службы Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 02.06.2003. № 22. ст. 2063.

[20] Федеральный закон от 06.10.2003 № 131-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 06.10.2003. № 40. Ст. 3822,

[21] Определение Верховного Суда РФ от 17.12.2010 № 52-В10-3; Определение № 4-о04-70 по делу Т. // Обзор судебной практики Верховного Суда РФ от 06.10.2004 «Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2004 года»

[22] П. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2016. № 2. Ранее аналогичное указание содержалось в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.10.2009 № 20 «О некоторых вопросах судебной практики назначения и исполнения уголовного наказания».

[23] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2016. № 2.

[24] Определение Верховного Суда Российской Федерации. Дело № 14-Д11-5 от 18.10.2011. [электронный ресурс] // URL: ttps:// bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https:// bsr.sudrf.ru/bigs/id

[25] Определение Верховного Суда РФ. Дело № 58-О04-60 от 30.09.2004. [электронный ресурс] // URL: https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https

[26] Постановление Нелидовского городского суда Тверской области. Дело № 4/98/2015 от 14.05.2015 [электронный ресурс] // URL: https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https

[27] Определение Ростовского областного суда. Дело № 22-2169/2014 от 22.04.2014. [электронный ресурс] // URL: https://bsr,sudrf.ru/bigs/portal.html#https}. Аналогичное решение: Определение Ростовского областного суда. Дело № 22-1773/2011 от 15.03.2011[электронный ресурс] // URL: https://bsr,sudrf.ru/bigs/portal.html#https

[28] Постановление Лесного районного суда Тверской области. Дело № 4/17-9/2010.

[электронный ресурс] // URL: https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https://bsr.sudrf.ru/bigs/id.

Аналогичное решение: Постановление Ростовского областного суда. Дело № 22-7467/2013. [электронный ресурс] // URL:

https://bsr.sudrf.m/bigs/portal.html#https://bsr.sudrf.ru/bigs/id=665e5b1eb8946eac42ee9af1983d46b9&s hard

[29] Противоположной точки зрения придерживается Е.В. Лошенкова: Лошенкова Е.В. Институт ответственности за злостное уклонение от отбывания уголовного наказания требует совершенствования // Актуальные проблемы российского права. 2007. № 2. С. 331-337.

[30] Степашин В.М. Назначение наказания в виде лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2010. № 4. С. 183.

[31] Шевелева С.В. Основы уголовно-исполнительного права. Курск, 2012. С.127.

[32] Аналогичную позицию занимает В.М. Степашин, В.П. Малков: Степашин В.М. Назначение наказания в виде лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2010. № 4. С. 184; Малков В.П.

Еще раз о противодействии коррупционной и иной преступности наказанием в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью // Актуальные проблемы экономики и права. 2007. № 3. С. 170.

[33] Орлов В.Н. Субъект исполнения отбывания наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью // Вестник СевероКавказского федерального университета. 2008. № 2. С. 122-125.

[34] См, Например: Лошенкова Е.В. Институт ответственности за злостное уклонение от отбывания уголовного наказания требует совершенствования // Актуальные проблемы российского права. 2007. № 2. С. 331-337; Шевелева С.В. Проблема исполнения наказания в виде лишения права занимать определенную должность

или заниматься определенной деятельностью // Современное состояние борьбы с правонарушениями в России и за рубежом: сб. науч. докладов и сообщений Межд. науч.-практ. конф. / Под общ. ред. Сретенцева Н.И., Абашиной Л.А. - Орел: Издательство ОРАГС, 2011. С.141- 147; Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб, 2000. С.192; Воскресов Б.Н. Потенциал наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2015. № 1 (31). С. 88-92. и др.

[35] Орлов В.Н. Субъект исполнения отбывания наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью // Вестник СевероКавказского федерального университета. 2008. № 2. С. 122-125.

[36] Лядов Э.В. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью: отдельные вопросы правовой регламентации // Человек: преступление и наказание. 2012. № 3. С. 66-69. Аналогичная позиция: Рабалданов В.Б. Исполнение наказаний и иных мер уголовно-правового характера уголовно-исполнительными инспекциями (по материалам Республики Дагестан). Дис. ... к.ю.н. Рязань, 2012. С. 89.

[37] Степашин В.М. Ответственность осуждённых к лишению права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью и ограничению по военной службе за уклонение от отбывания наказания // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2016. № 1 (46). С. 212.

[38] Уткин В.А. Указ. соч. С. 60.

[39] Кокшова М.В. Указ. соч. С. 77.

[40] Лошенкова Е.В. Указ. соч. С. 335.

[41] Агильдин В. В. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью как вид наказания по УК РФ // Юридический мир. 2011. № 2. С.18.

[42] Уткин В.А. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью: уголовное наказание или мера безопасности? // Человек: преступление и наказание. 2013. № 3. С. 58-61.

[43]Кокшова М.В. Проблемы исполнения наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 7-2 (45). С. 119.

[44] Аналогичное предложение у В.А. Уткина: Уткин В. А. Лишение права занимать определенные должности или права заниматься определенной деятельностью: уголовное наказание или мера безопасности? // Человек: преступление и наказание. 2013. № 3. С. 60-61.

[45] Там же. С.120.

[46] Там же. С. 121.

[47] Мирошниченко Н.В. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью: проблема нормативного регулирования и практического применения // Публичное и частное право. 2014. № I. С. 73-83.

[48] Кулешова Н.Н. Дополнительные виды наказаний: уголовно-правовой и уголовноисполнительный аспекты. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 2006. С.167; Голубов И.И. О криминализации неисполнения решения суда физическими лицами // Российское правосудие. 2012. №12.

[49] Ткачевский Ю.М. Обеспечение исполнения уголовного наказания в процессе исполнения С.60.

[50] См.: Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1989. № 50. Ст.1477.

[51] Крылова Е.С. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью как вид уголовного наказания по законодательству России и зарубежных стран. Дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2002. С.19. Подобной точки зрения придерживаются С.И. Иванова, Е.В. Лошенкова, предлагая дифференцировать ответственность за уклонение от отбывания лишения права в зависимости от того, выступает оно в качестве основного или дополнительного: Иванова С. И. Указ. соч. С. 19-20; Лошенкова Е.В.Указ. соч. С. 335.

[52] Ольховик Н.В. Рецидивная преступность осужденных к лишению права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью // Вестник Томского государственного университета. Право. 2015. № 2 (16). С. 95-100; Лошенкова Е.В. Указ. соч. С.60- 61.