Как известно, к признакам объективной стороны преступления относят: действия или бездействия (общественно опасное деяние), преступный результат (общественно опасное последствие), причинную связь между приведенными выше признаками, а также время и место, способ, орудия и средства, обстановку совершения преступления. Иными словами, рассматривается внешняя сторона этих преступлений.[1]

Проведенный диссертантом анализ преступлений,

предусматривающих незаконный оборот прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, показал, что перечень уголовно наказуемых деяний с указанными веществами по Уголовному кодексу Республики Таджикистан существенно шире в сравнении с Уголовным кодексом Российской Федерации, что наглядно показано в приводимой сравнительной таблице.

Деяние

Уголовный кодекс Российской Федерации

Уголовный кодекс Республики Таджикистан

приобретение

ст. 2283 УК РФ

2021 УК РТ

хранение

ст. 2283 УК РФ

2021 УК РТ

перевозка

ст. 2283 УК РФ

транспортировка

2021 УК РТ

изготовление

2021 УК РТ

переработка

2021 УК РТ

производство

ст. 2284 УК РФ

2021 УК РТ

сбыт

ст. 2284 УК РФ

2021 УК РТ

пересылка

ст. 2284 УК РФ

2021 УК РТ

хищение

2022 УК РТ

вовлечение в потребление

203 УК РТ

нарушение правил оборота

2282 УК РФ

нарушение

правил

обращения

2061 УК РТ

незаконное

перемещение

через

таможенную

2291 УК РФ

границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо Г осударственную границу Российской Федерации с государствами - членами Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС

перемещение

через

таможенную

границу

Республики

Таджикистан

289 УК РТ

Используя терминологию доктрины уголовного права, можно сделать вывод, что исследуемые преступления относятся к преступлениям с двойной превенцией, то есть при их совершении создается потенциальная опасность распространения сильнодействующих наркотиков и психотропных средств. Ряд авторов отмечает, что юридическая сущность уголовно-правовых норм, имеющих двойную превенцию, помимо профилактической направленности заключается в их воспитательном воздействии на значительную часть населения; устрашающем воздействии угрозы наступления уголовной ответственности и самого факта ее наличия; воспитательнопредупредительном воздействии на лиц, уже подвергнутых уголовному преследованию; в предупреждении более тяжкого преступления или более тяжких последствий, посредством привлечения к уголовной ответственности за преступления, предусмотренные нормами, имеющими двойную превенцию».[2]

Практически все авторы исследований, посвященных уголовноправовым нормам с двойной превенцией, указывают на то обстоятельство, что они предупреждают как общественно-опасные деяния, за которые предусматривают ответственность, так иные преступления, относящиеся к более тяжким.[3]

Применительно к теме данного исследования, можно сказать, что незаконный оборот прекурсоров является первоисточником - порождает преступления, связанные с возрастающей новой линейкой синтезированных наркотиков.

Начиная рассматривать признаки объективной стороны исследуемой категории преступлений, отметим, что преступления, составляющие незаконный оборот прекурсоров, считаются юридически оконченными с момента выхода прекурсоров из законного оборота, вне зависимости от того, достигнут ли преступный результат. Это подтверждается правовой позицией Федерального закона России, от 08 января 1998 года №3-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах» (с изменениями и дополнениями), Закона Республики Таджикистан от 10 декабря 1999 года № 873 «О наркотических средствах, психотропных веществах и прекурсорах» (с изменениями и дополнениями) и ряда иных нормативных актов.[4]

Незаконный оборот указанных предметов будет иметь место, если нарушаются положения указанных законов. Исключение составляет только нарушение правил их легального оборота (ст. 2282 УК РФ, ст. 2061 УК РТ).

Бланкетный характер диспозиций статей, устанавливающих ответственность за незаконный оборот прекурсоров, предполагает, что при их квалификации необходимо устанавливать конкретные нормы уголовных отраслей права, которые были нарушены. Изучение же диссертантом приговоров по исследуемой категории преступлений показало, что, к сожалению, следственные органы и суды не всегда в приговоре указывают на конкретный пункт нарушенного правила. Имеют место приговоры, в которых не назван конкретный пункт и часть нарушенной нормы, а имеется отсылка к конкретному закону или постановлению правительства. В уголовно-правовой литературе такая практика неоднократно подвергалась обоснованной критике, как не соответствующая требованиям законности.[5] Бланкетный характер диспозиций статей, предусматривающих ответственность за незаконный оборот прекурсоров, предполагает в обязательном порядке устанавливать конкретные нарушенные нормы не уголовных отраслей права.

Данное требование разъяснено и на уровне судебного толкования. Так, в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 октября 2012 г. № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» разъясняется, что судам надлежит выяснять, какими нормативными правовыми актами регулируются соответствующие экологические правоотношения, и указывать в судебном решении, в чем непосредственно выразились их нарушения со ссылкой на конкретные нормы (пункт, часть, статья). Особо акцентируется внимание на том, что при отсутствии в обвинительном заключении или обвинительном акте таких данных, восполнить которые в судебном заседании не представляется возможным, уголовное дело подлежит возвращению прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Приступая к анализу деяний, составляющих незаконный оборот прекурсоров, следует отметить, что большинству из них дано разъяснение в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами»[6] и Республики Таджикистан от 12 декабря 2002 года за № 5 «О судебной практике по делам о преступлениях связанных с наркотическими средствами, психотропными веществами или прекурсорами».[7] Однако на страницах научной литературы и в судебно-следственной практике до сих пор не сложилось единого мнения относительно ряда признаков рассматриваемых преступлений. Данный факт был назван одним из обстоятельств, вызывающих трудности при квалификации, на него указали 37% сотрудников органов внутренних дел России и 42% Таджикистана. При этом особую трудность вызывает отсутствие четкого толкования терминов, используемых при формулировании объективной стороны изучаемых преступлений. Также следует отметить, что и на уровне учебников и комментариев также отсутствует единообразное толкование одних и тех же деяний, составляющих незаконный оборот прекурсоров.

Кроме того, закрепленные в постановлении Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан от 12 декабря 2002 года за № 5 «О судебной практике по делам о преступлениях связанных с наркотическими средствами, психотропными веществами или прекурсорами» положения и определения, нуждаются в объективных изменениях и дополнениях, так как не соответствуют современным новеллам таджикского уголовного закона.

Приобретение прекурсоров является уголовно наказуемым как по уголовному законодательству России (ст. 2283 УК РФ), так и по Уголовному кодексу Республики Таджикистан (ст. 2021). Данная форма деяния имела место в 100% изученных диссертантом уголовных дел.

Как показало изучение судебно-следственной практики, у правоприменителей трудностей при понимании этого преступного деяния не возникало. Это можно объяснить тем, что практически во всех комментариях к УК РФ и учебниках по уголовному праву нет разногласий в толковании этого деяния. В частности, под приобретением исследуемых веществ, следует понимать (считать) способы действия, направленные на их фактическое получение противозаконное обладание. К таковым могут быть отнесены обмен на другой товар или предметы (вещи), получение подарка (ов), безвозмездное присвоение их или безвозмездное завладение ими, взаиморасчет за проделанную работу, оказанную услугу, уплату долга, присвоение найденного и т.п.[8] Подробно разъяснено это деяние и в постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации, в котором к приобретению также отнесен сбор дикорастущих растений или их частей, (в том числе на землях сельскохозяйственных и иных предприятий, а также на земельных участках граждан, если эти растения не высеивались и не выращивались, сбор остатков находящихся на неохраняемых полях посевов указанных растений после завершения их уборки).[9] Этим разъяснением были устранены трудности, возникавшие при отграничении приобретения прекурсоров от их хищения.

Следующим уголовно наказуемым деянием, составляющим незаконный оборот прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ по уголовным законодательствам России (ст. 2283) и Таджикистана (ст. 2021), является их хранение. Данная форма деяния, равно как и приобретение прекурсоров, имела место в 100% изученных нами уголовных дел. В понимании хранения отсутствует различие взглядов в российском и таджикском уголовном праве. На уровне судебного толкования разъяснено, что хранение исследуемых веществ, составляют действия лица, связанные с противоправным фактическим обладанием этих веществ (наличие при себе, в помещении, тайнике, других местах). Для квалификации этих деяний не имеет значение время, в течение которого лицо хранило рассматриваемые предметы.[10]

Вместе с тем исследование судебно-следственной практики позволили выделить ряд спорных вопросов, возникающих при квалификации действий, связанных с хранением прекурсоров. Так, нередко имели место случаи, когда прекурсоры приобретались и хранились виновными в целях последующего их сбыта. Такие деяния были квалифицированы как приготовление к сбыту прекурсоров (ч. 1 ст. 30 ст. 2284 УК РФ). Так, примером может служить следующее уголовное дело. Ялтинским городским судом Республики Крым Л. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.30 п. «а» ч.2 ст.2284 УК РФ.

В приговоре суд указал, что Л. совершила приготовление, то есть сговор на совершение преступления и иное умышленное создание условий для совершения преступления, к незаконному сбыту прекурсоров в крупном размере совершенное группой лиц по предварительному сговору, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от нее обстоятельствам.

Л., действуя умышленно из корыстных побуждений в целях незаконного обогащения от преступной деятельности, связанной с незаконным оборотом прекурсоров, вступила в преступный сговор с находившимся на территории Турецкой Республики неустановленным следствием лицом, с целью незаконного сбыта на территории Российской Федерации прекурсора - псевдоэфедрина в крупном размере.

Реализуя совместный с неустановленным следствием лицом, проживающим на территории Турции, преступный умысел, Л. незаконно получила от указанного лица таблетки «Actifed M2A» массой 264,53 грамма, содержащие прекурсор - псевдоэфедрин массой 75,7 грамма, которые незаконно хранила по месту своего проживания - в квартире, с целью их последующего незаконного сбыта.

В ходе проведения оперативно-розыскного мероприятия «обследование помещения» - квартиры Л., эти таблетки были обнаружены и изъяты.[11]

Диссертант полагает, что данное и подобные деяния являются не приготовлением, а покушением на сбыт прекурсоров. Это объясняется тем, что лицо, реализуя свой умысел на сбыт прекурсоров, незаконно приобретая и храня прекурсоры, фактически совершает действия направленные на их последующую реализацию, что представляет собой часть объективной стороны сбыта.

Следует отметить, что в 2015 году это правило квалификации было закреплено на уровне судебного толкования, когда постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. № 30, постановление, посвященное разъяснению вопросов юридической оценки незаконного оборота

наркотических средств, психотропных, сильнодействующих и ядовитых веществ 2006 года, было дополнено пунктом 13.2. В нем разъясняется, что если лицо в целях осуществления умысла на незаконный сбыт наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, незаконно приобретает, хранит, перевозит, изготавливает, перерабатывает эти средства, вещества, растения, тем самым совершает действия, направленные на их последующую реализацию и составляющие часть объективной стороны сбыта, однако по не зависящим от него обстоятельствам не передает указанные средства, вещества, растения приобретателю, то такое лицо несет уголовную ответственность за покушение на незаконный сбыт этих средств, веществ, растений.[12]

Данные рекомендации по квалификации применимы только для уголовного законодательства России. В УК Республики Таджикистан ответственность за приобретение, хранение, транспортировку и сбыт прекурсоров предусмотрена в одной статье (2021 УК РТ).

Изучение судебной практики позволило выявить ситуации, когда виновный хранил у себя дома прекурсоры, а при появлении лиц, желающих приобрести наркотические средства, изготавливал таковые, используя имеющиеся прекурсоры. Изготовленное наркотическое средство сбывал, а оставшиеся прекурсоры продолжал хранить. В судебно-следственной практике Таджикистана сложилась практика, согласно которой такого рода деяния квалифицируются только, как сбыт наркотических средств (ст. 200 УК РТ), юридическая оценка незаконному приобретению и хранению прекурсоров наркотических средств не дается. Сказанное, находит свое подтверждение в следующих примерах правоприменительной практики Республики Таджикистан.

Оперативными сотрудниками УМВД столицы Республики Таджикистан, был задержан гражданин Ч., который в арендованном гараже, расположенном по улице Мир Али Хамадони города Душанбе, изготавливал и сбывал галлюциногенные препараты (психоактивные вещества) красного цвета. Действия Ч. были квалифицированы по ч. 2 статье 200 Уголовного кодекса Республики Таджикистан.

Сотрудники ОМВД города Сарбанд Хатлонской области, при попытке продажи пяти таблеток, содержащих МДМА (ментамфитаминового ряда) «Экстази», задержали гражданина Н., который, в ходе предварительных следственных действий, указал, что данные препараты он изготовил собственноручно и остальную часть таблеток хранит у себя дома. В ходе обыска, в доме гражданина Н., были обнаружены и изъяты еще тринадцать

вышеуказанных веществ. Действия Н., также были квалифицированы по ч. 2 статье 200 Уголовного кодекса Республики Таджикистан.[13]

Представляется, что в данных действиях, со стороны указанных лиц, предусматривались противоправные деяния, направленные на неправомерные действия с прекурсорами, при помощи которых были изготовлены синтезированные наркотики, однако данные действия не были инкриминированы со стороны правоохранительных органов.

В целях недопущения указанных проблем, в квалификации исследуемых деяний, возникает необходимость в разъяснении этого вопроса в постановлении Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан.

Более обоснованной является практика квалификации обозначенных ситуаций, сложившаяся в Российской Федерации. Виновный привлекается к ответственности за незаконный сбыт наркотических средств (ст. 2281 УК РФ) и за незаконные приобретение и хранение прекурсоров наркотических средств (ст. 2284 УК РФ).

В ходе изучения судебной практики также были выявлены случаи, когда лицо, используя средства, не относящиеся ни к прекурсорам, ни к наркотическим, сначала изготавливало прекурсоры, впоследствии с использованием этих прекурсоров, изготавливало наркотическое средство и сбывало его. В таких случаях также следует давать юридическую оценку, как сбыту наркотических средств, так и хранению прекурсоров. Показательным является следующий пример. Ю., имея преступный умысел, направленный на совершение незаконного сбыта наркотического средства - метамфетамина (первитина), предложила Ф, привлеченной на добровольной основе сотрудниками Управления ФСКН РФ к проведению оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка» наркотических средств, о чем Ю.

известно не было, приобрести названное наркотическое средство. В ходе состоявшегося разговора Ю. подтвердил высказанную им ранее возможность незаконного сбыта наркотического средства - метамфетамина (первитина) в количестве от 1 до 2 мл и предложил Ф. проследовать с ним к его дому.

Ю. и Ф. проследовали к дому Ю., где он попросил Ф.подождать его возвращения, сообщив, что передаст ей наркотическое средство через некоторое время после его изготовления.

После чего, Ю., продолжая реализовывать свои преступные намерения, в помещениях кухни и ванной комнаты своего дома, обладая навыками по кустарному изготовлению наркотического средства - метамфетамина (первитина), незаконно изготовил его с целью сбыта, которое, поместил в один одноразовый медицинский шприц.

Ю., реализуя свой преступный умысел, в ходе состоявшейся встречи с Ф., передал последней за переданные ею Ю. денежные средства в размере 500 рублей, ранее выданные Ф. сотрудниками ФСКНРФ в целях проведения оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка» наркотических средств, наркотическое средство - метамфетамин (первитин), массой 0,023 грамма, находящееся в одном одноразовом медицинском шприце, совершив тем самым незаконный сбыт наркотического средства - метамфетамина (первитина), которое Ф. в этот же день, передала сотруднику Управления ФСКН РФ.

Также было установлено, что Ю. совершил незаконное хранение прекурсоров наркотических средств в крупном размере, при следующих обстоятельствах:

Ю., обладая навыками по кустарному изготовлению прекурсора наркотического средства - эфедрина, перед изготовлением для Ф. наркотического средства, в помещениях кухни и ванной комнаты, используя средства, не являющиеся прекурсорами, изготовил из них в крупном размере прекурсор наркотического средства - эфедрин в концентрации более 10% массой 30 грамм, который поместил в стеклянный флакон. Часть этого прекурсора он впоследствии использовал для изготовления наркотического средства для Ф.

Суд квалифицировал действия Ю. по ст.2281 УК РФ, как незаконный сбыт наркотических средств и по ст.2283 УК РФ, как незаконное хранение прекурсоров наркотических средств в крупном размере.[14]

Следующим деянием, входящим в незаконный оборот прекурсоров, в УК РФ является перевозка (ст. 2283). В УК Республики Таджикистан термин «перевозка» не используется, в ст. 2021 УК Республики Таджикистан уголовно наказуемой является «транспортировка». Однако анализ толкования этих деяний, даваемый в актах судебного толкования России и Таджикистана, свидетельствует об их фактически тождественном понимании. Так, незаконная перевозка подразумевает действия лица, носящие умышленный характер, при перемещении контролируемых элементов из одного места в другое (из пункта «А» в пункт «Б»), даже если это перемещение происходит на рубеже одной и той же местности, совершенные с применением какого-либо транспорта (объекта, который можно использовать в качестве перевозочного средства), с нарушением установленных законодателем правил перевозки приведенных выше средств. Такое же толкование дается и в таджикских судебных актах. [15] [16]

Как правило, противоправное перемещение подконтрольных предметов осуществляется с их сокрытием. Например, в транспортном средстве, это может быть специально оборудованный тайник. Также эти вещества могут быть сокрыты в багаже, в полостях человеческого тела или

72

тела животного.

Суд при рассмотрении и решении вопроса о наличии в действиях незаконно перевозящего лица цели сбыта, должен в каждом конкретном случае учитывать направленность умысла, фактические обстоятельства перевозки, количество, размер, объем прекурсоров, место их нахождения и другие обстоятельства дела.

Приступая к рассмотрению таких противоправных форм деяний, как изготовление и производство, отметим, что нелегальное изготовление исследуемых веществ является преступным деянием только по таджикскому уголовному законодательству (ст. 2021 УК РТ). Российский уголовный закон предусматривает наказание только за незаконное изготовление наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (ст. 228). Противоправное производство прекурсоров же, наказуемо как по уголовному законодательству России (ст. 2284), так и Таджикистана (ст. 2021).

Так, отдельные ученые при определении понятия производство, исходят из того, что это деяние, в первую очередь, связано с выполнением определенных работ, направленных на получение в качестве результата, различных видов товара или продукции, либо деятельность, конечным результатом которой является появление определенных товаров или продукции.[17] Другая группа убеждена, в том, что производство, это операции по изготовлению, созданию сборке и выпуску товаров. Иные авторы, полагают, что производство - это не что иное, как изготовление товаров и подготовка их для реализации потребителю.[18]

По большому счету, в приведенных определениях, производство и изготовление рассматриваются фактически в качестве синонимов, не показывая различие между ними. Такой разнобой может привести к фактам необоснованного привлечения к уголовной ответственности лиц из-за отсутствия верного толкования этих понятий. Как уже было отмечено, по уголовному законодательству России наказуемым является только производство, а по УК Таджикистана, как производство, так и изготовление.

Несомненно, положительным моментом, является разъяснение в постановлении Пленума Верховного Суда РФ отличий между этими

75

понятиями.75

Так, согласно позиции Верховного Суда России, нелегальное производство исследуемых предметов подразумевает следующее:

умышленные действия (деятельность) противоправного характера;

направленность на получение преступного результата, а именно серийное получение наркотических или психотропных средств партиями, либо в расфасованном виде;

действия (деятельность) совершаются с применением соответствующего химического или другого вида специального оборудования и в помещениях, приспособленных для этих целей.

Поскольку в Республике Таджикистан до настоящего времени продолжают иметь место различные подходы к пониманию производства, считаем целесообразным также разъяснить его признаки на уровне судебного толкования.

Рассмотрев различные точки зрения, относительно понимания неправомерного производства прекурсоров, отметим, что данное деяние считается оконченным после их систематического изготовления: систематичность (характеристика, позволяющая точно определить количество раз) - три и более раза производства указанных выше веществ.

Также следует отметить, что поскольку, производство, исследуемых предметов, бесспорно, обладает гораздо большей общественной опасностью [19] [20] в сравнении с их изготовлением, то следует признать более обоснованной позицию российского законодателя, который криминализировал только их производство.

Полагаем, что по российскому уголовному законодательству, случаи незаконного изготовления прекурсоров лицами, реализующими цель изготовления на их основе наркотических средств или психотропных веществ, следует квалифицировать как покушение на изготовление наркотических средств или психотропных веществ, по совокупности с незаконным хранением прекурсоров.

На этом основании полагаем, что будет являться обоснованным декриминализация ответственности за изготовление прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ в Таджикистане.

Переработка прекурсоров также является преступлением только по таджикскому уголовному законодательству (ст. 2021 УК РТ). По УК Российской Федерации наказуемым является переработка только наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов (ст. 228). Общественная опасность этого деяния существенно ниже изготовления. Поскольку, как разъясняется в российских актах судебного толкования под противозаконной переработкой наркотических средств и психотропных веществ понимаются деяния заключающиеся в:

а) рафинировании - очистке от инородных (посторонних) твердых или жидких примесей, содержащих одно или несколько запрещенных веществ;

повышении в этих препаратах (смесях) концентрации синтезированных наркотиков;

в) смешивании с фармакологически активными веществами этих препаратов, для повышения эффективности негативного воздействия на организм человека.

Особо подчеркивается, что решая вопрос о нелегальном изготовлении, переработки наркотических средств, либо их аналогов, следует иметь в виду, что таковыми не являются действия по сушке, растиранию, измельчению растений и их частей, содержащих наркотические или психотропные элементы, растворение наркотиков, либо их аналогов водой, без дополнительной обработки (выпаривание, рафинирование, возгонка и т.п.), если при этом не меняется их химический состав.76

Также следует отметить, что общественная опасность переработки заключается в «улучшении» свойств именно употребляемого человеком средства или вещества. Поскольку прекурсоры не предназначены для потребления, а лишь используются при изготовлении наркотических и психотропных веществ, то их переработка, не может достичь целей усиления их воздействия на организм человека, а, следовательно, и не может представлять общественную опасность. Поэтому полагаем целесообразным исключить эту форму деяния из числа составляющих незаконный оборот прекурсоров по уголовному законодательству Таджикистана. С данным предложением согласились 57% опрошенных нами респондентов.

Следующей формой деяния, составляющего незаконный оборот прекурсоров, является их сбыт, который криминализирован уголовными законодательствами двух стран (ст. 2284 УК РФ и ст. 2021 УК РТ). Среди исследованных диссертантом уголовных дел о незаконном обороте прекурсоров сбыт имел место в 54% дел, в 28% было совершено покушение на сбыт, в 4% приготовление к сбыту.

В уголовном праве России и Таджикистана до 2015 года сбытом признавались различные способы безвозмездного или возмездного отчуждения прекурсоров, а также иных предметов, незаконный оборот которых является уголовно наказуемым. В актах судебного толкования России и Таджикистана разъяснялось, что отчуждение может выражаться в продаже, уплате долга, даче взаймы, обмене, дарении и иных подобного рода [21] [22] деяниях. Этот подход поддерживался и представителями науки уголовного права.[23] Вместе с тем, в 2015 году Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении дал более широкое толкование сбыту, в сравнении с приведенным выше, которое признало сбытом, как сам факт передачи, так и любую деятельность, направленную на возмездную или безвозмездную реализацию предметов преступления, предусмотренного ст. 2281 УК РФ, другому лицу.[24] Следовательно, в настоящее время в России сбытом признается как действия по возмездному и безвозмездному отчуждению предметов, так и незаконная деятельность лица, направленная на их возмездную либо безвозмездную реализацию (продажу, обмен, дарение, дачу взаймы, уплату долга, и т.д.) другому лицу.

Данное изменение судебного толкования повлияло на момент окончания незаконного сбыта наркотических средств, психотропных, сильнодействующих и ядовитых веществ. В настоящее время, согласно разъяснениям названного акта судебного толкования, передача реализуемых средств, веществ, растений приобретателю может быть осуществлена любыми способами, в том числе непосредственно, путем сообщения о месте их хранения приобретателю, проведения закладки в обусловленном с ним месте, введения инъекции.[25] Соответственно и незаконный сбыт является оконченным преступлением с момента совершения этих действий виновным, в не зависимости от того получил ли фактически приобретатель сбываемые средства (вещества) или нет.

Представляется, что такое понимание сбыта в полной мере соответствует современным реалиям. В частности, нередко, используя возможности современных информационно-коммуникационных технологий, сбытчики с использованием сети Интернет договариваются с приобретателями, получают оплату, и сообщают о месте осуществленной ими «закладки». При этом в момент передачи никакой реальной встречи сбытчика и приобретателя не происходит, что подтверждает обоснованность позиции, признающей сбытом любую деятельность, направленную на возмездную или безвозмездную реализацию средств (веществ), а также моментом его окончания совершение этих деяний.

Следует отметить, что данное разъяснение было дано применительно к сбыту наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества. Однако, основываясь на систематическом толковании, предполагающем одинаковое понимание тождественных терминов, используемых в уголовном законе, считаем необходимым использовать его для сбыта прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ.

Также полагаем целесообразным дать аналогичное разъяснение сбыту наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров в постановлении пленума Верховного Суда Республики Таджикистан.

Изучение судебно-следственной практики Российской Федерации показывает, что имеет место правило квалификации, при котором приобретение прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, при проведении оперативно-розыскного мероприятия «контрольная закупка», признавалось покушением на их сбыт (ст. 30, ст. 2284 УК РФ).

Так, Л. была привлечена к ответственности за приготовление к незаконному сбыту прекурсоров в крупном размере совершенное группой лиц по предварительному сговору (ч.1 ст. 30 п. «а» ч. 2 ст. 2284 УК РФ). В частности, Л. договорилась с неустановленным следствием лицом, незаконно сбыть псевдоэфедрин (крупный размер), являющийся прекурсорам. Л. незаконно получила это вещество от названного лица и поместила объявление о его продаже в сети Интернет. В ходе проведения оперативнорозыскного мероприятия «контрольная закупка» Л. была задержана сотрудниками правоохранительных органов.[26] [27]

Возникновение и существование подобной практики обусловлено разъяснениями, содержащимися в ч. 5 п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами». Согласно содержимся в нем положениях, приобретение наркотического средства, психотропного вещества или их аналогов у виновного в процессе проверочной закупки, которая проводилась сотрудниками правоохранительных органов в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ (в редакции Федерального закона от 2 декабря 2005 года № 150-ФЗ) «Об оперативно-розыскной деятельности», содеянное следовало квалифицировать по части 3 статьи 30 и соответствующей части статьи 2281 УК РФ. Поскольку, согласно позиции Верховного Суда РФ, в этих случаях происходило изъятие наркотического средства или психотропного вещества из незаконного оборота.81 Такая практика применения как ст. 2281 УК РФ, так и ст. 2284 УК РФ в России имела место с 2006 г. до июля 2015 г.

Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 № 30 «О внесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 года № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами»» процитированная выше ч.

5 п. 13 указанного постановления была исключена. Наряду с этим, постановление от 15 июня 2006 года № 14 было дополнено п. 13 1, где Верховный Суд разъяснил, что поскольку в диспозиции ч. 1 ст. 2281 УК РФ такие последствия как незаконное распространение указанных в ней предметов, не предусмотрены в качестве обязательного признака объективной стороны этого преступления, то незаконный сбыт этих предметов является оконченным преступлением в момент, когда лицо выполнило все действия, необходимые для передачи в не зависимости от того получил ли их фактически приобретатель, включая и те случаи, когда эти действия осуществлялись при проведении проверочной закупки, осуществляемой в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». Тот факт, что эти предметы из незаконного оборота были изъяты сотрудниками правоохранительных органов, на квалификацию преступления как оконченного не влияет.

Основываясь на системности толкования уголовного закона и учитывая то обстоятельство, что диспозиции ст. 2284 УК РФ и ст. 2021 УК РТ в качестве обязательного признака объективной стороны последствия в виде незаконного распространения прекурсоров не содержат, их сбыт следует признавать оконченным преступлением в момент совершения сбывающим лицом всех действий, необходимых для их передачи не зависимо от того, получил ли их фактически приобретатель или нет. Это правило должно распространяться и на те случаи, когда приобретение осуществлялось при проведении проверочной закупки, проводимой в соответствии с законом «Об оперативно-розыскной деятельности». Такой вывод поддержали 87% опрошенных диссертантом респондентов.

Также полагаем уместным эти разъяснения закрепить в постановлении Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан.

Ответственность за пересылку прекурсоров предусмотрена ст. 2284 УК РФ и ст. 2021 УК РТ. Рассматривая незаконные действия по пересылке контролируемых веществ, нам представляется обоснованным толкование российского законодателя, об определении понятия данного деяния, под которым следует понимать, совершение действий, направленных на перемещение запрещенных веществ адресату, посредством использования почтовой связи, багажа воздушного или другого вида транспорта, без непосредственного участия отправителя. При этом следует иметь в виду, возможное отсутствие осведомленности получателя, о реально перемещаемом объекте или сговоре с отправителем. Согласно действующему законодательству, данное преступление считается оконченным с момента отправления указанных веществ, независимо от получения их адресатом.[28]

В современном мире глобализации все большее распространение получают новые способы сбыта запрещенных веществ с использованием международных почтовых отправлений и сети Интернет. При проведении лишь одной совместной региональной оперативно-профилактической операции «Канал-Синтетика-Почта», со стороны ОДКБ, в 2015 году было изъято 1,6 тонн синтетических наркотиков.

Распространение веществ, имеющих наркотическое и психотропное воздействие, а также их прекурсоров с использованием международных почтовых отправлений и сети Интернет, является новшеством в доктрине уголовного права. В этой связи, в правоприменительной практике, возникают проблемы их правильной квалификации.

Рассматривая объективную сторону исследуемых преступлений и проанализировав ст. 2021 Уголовного кодекса Республики Таджикистан[29] считаем, что таджикскому законодателю необходимо принять положительный опыт Российской Федерации и разделить данную статью по объективным признакам на две самостоятельные нормы, в силу существенного отличия общественной опасности различных деяний, составляющих незаконный оборот прекурсоров. Данное предложение поддержали 79% опрошенных респондентов.

Это позволит на законодательном уровне дифференцировать ответственность за данные деяния; а именно, отразить повышенную опасность незаконных производства, сбыта и пересылки прекурсоров, в сравнении с их незаконными приобретением, хранением и транспортировкой.

В УК Республики Таджикистан содержится самостоятельная норма, предусматривающая ответственность за хищение прекурсоров (ст. 2022). В уголовном законодательстве России аналогичные нормы отсутствуют. В данном случае полагаем, что уголовное законодательство Таджикистана является более прогрессивным по следующим причинам. Хищение прекурсоров бесспорно является более опасным деянием, в сравнении с, например, приобретением, изготовлением и хранением. Это объясняется как минимум тем, что при хищении вред, наряду со здоровьем населения, причиняется и собственности. Однако, Федеральным законом от 3 июля 2016 № 323-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности», Уголовный кодекс РФ был дополнен статьей 1581 «Мелкое хищение, совершенное лицом, подвергнутым

административному наказанию», предусматривающей ответственность за совершение мелкого хищения чужого имущества, совершенное лицом, подвергнутым административному наказанию за мелкое хищение, предусмотренное частью 2 статьи 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. В настоящее время ответственность за мелкое хищение чужого имущества стоимостью более одной тысячи рублей, но не более двух тысяч пятисот рублей путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты при отсутствии определенных квалифицирующих признаков и того факта, что виновный был подвергнут административному наказанию за это хищение наступает по ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ. Существует ситуация, когда деяние, обладающее большей общественной опасностью - хищение прекурсоров, является административно наказуемым, а, напротив, менее опасное деяние - незаконные изготовление и хранение прекурсоров - уголовно наказуемы. Данное обстоятельство следует отнести к пробелам российского уголовного закона. Диссертант предлагает восполнить его путем дополнения Уголовного кодекса РФ отдельной нормой, предусматривающей ответственность за хищение прекурсоров: «Статья 2285. Хищение прекурсоров».

Также в УК Республики Таджикистан установлена уголовная ответственность за вовлечение в потребление прекурсоров (ст. 203 УК РТ «Вовлечение в потребление наркотических средств или психотропных веществ»). Диссертант приходит к выводу о наличии в данном случае технической ошибки. Этот вывод подтверждается тем, что прекурсоры, не являясь в чистом виде наркотиком или психотропным веществом, выступают лишь основой для их изготовления или производства.

Вовлечение же в употребление выражается в совершении умышленных действий, побуждающих у других лиц, желание потреблять наркотические средства, психотропные вещества, а также их аналогов. Поскольку прекурсоры не предназначены для потребления, а лишь используются при производстве синтезированных наркотиков, предлагаем исключить в УК Таджикистана ответственность за вовлечение в потребление прекурсоров, путем замены слов «или прекурсоры» на слова «или их аналогов», изложив диспозицию рассматриваемой статьи в следующей редакции: «Вовлечение в потребление наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов».

Контролируемые вещества (прекурсоры) также предназначены и используются в промышленных целях для нужд аккумуляторных цехов, металлургии, предприятий по обработке кожи, промывке труб тепломагистралей и др. Поэтому законодательство четко определило правило (порядок) обращения рассматриваемых предметов (прекурсоров), за нарушение которых установлена уголовная ответственность (ст. 2282 УК России и 2061 УК Таджикистана). Порядок обращения с рассматриваемыми веществами, помимо рассмотренных выше форм деяний (ст. ст. 2283, 2284 УК РФ и 2021, 2022), предусматривает также перевозку (транспортировку) учет, отпуск, реализацию, продажу, распределения и уничтожение исследуемых предметов.

Одним из обязательных условий легальной перевозки прекурсоров, является наличие соответственно оформленных документов и

неукоснительное соблюдение правил перемещения прекурсоров юридическими лицами.

Следует иметь в виду, что сопоставительный анализ понятия «перевозка» в деяниях направленных на незаконный оборот исследуемых предметов, показал полное соответствие с деяниями, направленными на нарушение правил обращения с сильнодействующими или ядовитыми веществами.

Порядок отпуска и реализации прекурсоров также как и условия перевозки регламентируется законодательством.[30]

Под отпуском прекурсоров понимаются действия юридического лица в пределах своей организационной структуры (при наличии у него соответствующего разрешения (лицензии) на данный вид деятельности, связанный с оборотом наркотических средств и психотропных веществ), направленные на выдачу прекурсоров приобретателю для какой-либо цели, в том числе и для реализации. Под понятием реализация понимается действия юридического лица по передаче на возмездной основе права собственности одним лицом другому - продажа; по передаче юридическому лицу наркотических средств, психотропных веществ для производства, изготовления, реализации, отпуска, распределения, в определенных целях (медицинская, ветеринарная, научная, учебная, экспертная).[31]

Некоторые нормативно-правовые акты нередко используют термины «отпуск» и «реализация» как синонимы, либо фактически заменяют друг с другом.[32]

Так, А.М. Сибагатуллин сравнивая эти термины, считает, что отпуск осуществляется на безвозмездной основе физическим лицам, а реализация - юридическим лицам, взамен денежного, материального эквивалента.[33]

Этот вывод следует отнести к числу дискуссионных. Считаем, что отпуск товаров может осуществляться как физическим, так и юридическим лицам имеющим право реализации (отпуск со склада по накладной лекарственных препаратов юридическому лицу для реализации). Также следует поддержать мнение С. И. Феклина, который отмечает, что в отличие от отпуска, реализация подразумевает полную оплату приобретаемого товара, приводя в пример Налоговый кодекс Российской Федерации, в котором под реализацией товаров понимается «передача на возмездной основе, в том числе обмен, правомочий собственника на товары, работы, услуги от одного лица другому».[34]

Под продажей следует понимать предоставление полномочий на имущество с продавца на покупателя, который оплачивает продавцу за товар определенную сумму. Смысл продажи сводится к занятию коммерческой деятельностью путем сбыта товаров. Продажа и торговля в настоящее время рассматривается как синонимы, и разграничение между ними, на законодательном уровне отсутствует.

Нам представляется обоснованной позиция законодательства дореволюционной России, различавшая торговлю и продажу. Так, торговля предполагала возмездный характер реализации чужих вещей, а продажа - реализацию своих вещей.[35]

Одними из признаков указанных выше деяний являются распределение и использование. Как известно, под понятием «распределение», понимаются, установленные законом действия, которые приводят к тому, что юридическое лицо получает в определенных количествах контролируемые предметы. Получив вещества, лицо готово или намерено (готовится, намеревается) приступить к их использованию, т.е. к извлечению необходимых свойств из этих веществ, для достижения желаемого результата или в своих целях (что, в общем-то, одно и то же).

Далее отметим, что для прекращения физического существования вещи (предмета) совершаются действия, направленные на их уничтожение. Применительно к контролируемым веществам, это могут быть и действия, которые приведут к утрате свойств их пригодности для использования в дальнейшем. Следовательно, под уничтожением следует понимать доведение вещи (предмета) до состояния полной или частичной непригодности по своему назначению, с утратой своей ценности.

В случае признания дальнейшего нецелесообразного использования подконтрольных предметов в медицинской практике, легальное уничтожение прекурсоров проводится специально на то уполномоченными лицами, деятельность которых регламентируется законодательством. Целью уничтожения контролируемых веществ является их доведение до полной непригодности к использованию.

Таким образом, контролируемые вещества, подлежат легальному уничтожению в полном объеме, в следующих случаях:

- при истечении срока годности;

- при взаимодействии с химическими элементами или физическим воздействием, вследствие которого контролируемые предметы стали не пригодны к использованию и их восстановления или переработка не возможна;

- при сложности определения химических свойств рассматриваемых веществ.

В случае же изъятия исследуемых веществ из незаконного оборота, они подлежат уничтожению, так как законодатель запрещает их дальнейшее использование в медицинской практике, научной и иной деятельности.[36] Персонал, уничтожающий эти вещества, должен иметь доступ к этой работе, то есть обладать компетенциями, позволяющими ее выполнить (знание физики, химии, токсикологии, техники безопасности; специальные умения).

При установлении нарушения правил обращения с исследуемыми веществами необходимо уделить особое внимание механизму регистрации операций с подконтрольными веществами, в том числе и с отражением записей о них в журнале регистрации операций, связанных с их оборотом.

В ряде работ, посвященных этому вопросу, обосновывается позиция, согласно которой УК РФ не предусматривает ответственность за нарушение правил разработки, передачи, отчета и инвентаризации подконтрольных веществ.[37]

Любопытным является тот факт, исходя из постановления Правительства РФ от 04 ноября 2006 года № 644, данные отчеты предоставляются в соответствующие министерства и ведомства, которые используют содержащиеся в отчетах сведения, для осуществления в установленном порядке контроля оборота исследуемых предметов и веществ, находящихся под международным контролем не включенных в Перечень. (см.: Таблица I и Таблица II). Однако в Правилах ведения и хранения специальных журналов регистрации, не смотря на четкую регламентацию деятельности с подконтрольными веществами, вопрос об ответственности за их нарушение не нашел своего отражения.[38]

Такое положение дел С. И. Феклин объясняет, тем что «... данный пробел возник в результате излишней казуистики ст. 2282 УК РФ».[39]

Исходя из вышеизложенного, вполне обоснованно напрашивается вывод о том, что неполнота уголовного закона предполагает, что если в воспрещенном законом деянии встречаются пробелы, то это ведет к отсутствию закона, которым данное деяние воспрещается под страхом наказания.[40]

Под инвентаризацией понимаются целенаправленные действия по сверке фактических показателей данных приведенных в книгах и журналах.

Считаем необходимым отметить, что в рассматриваемом выше постановлении, речь идет только о журналах.95

Нередко, органы власти на местах в пределах своих компетенций принимают нормативные акты, касающиеся механизма учета, инвентаризации, регистрации и отчетности подконтрольных веществ. Но отсутствие четкого понимания (границы, признаки) терминов «учет» и «отчет», создает проблему для правового применения на местном уровне.

Некоторые авторы, например, С.С. Мелкумян утверждает, что «... отчеты о деятельности, связанной с оборотом наркотических средств и психотропных веществ, инвентаризация и регистрация операций являются частным случаем специальных правил оборота подконтрольных предметов, подпадающих под категорию - учет».[41] [42]

Полагаем, что с этим мнением нельзя согласиться, поскольку «отчет» - это сведения о деятельности за определенный (отчетный) период. При этом «учет» же, это процесс регистрации информации о деятельности.

В своей научной работе, С.И. Феклин в качестве примера привел приказ Департамента здравоохранения Приморского края, в котором просматривается несоответствие названия документа его содержанию. В наименовании приказа были использованы термины учет и отчетность, в то время как содержание документа относится только к деятельности по учету операций с наркотиками. В целях недопущения в дальнейшем подобных ошибок, С.И. Феклин предложил дополнить законодательно установленный термин «оборот» понятием «учет» с нормативным закреплением его понятия: «... под учетом следует понимать регистрацию операций с подконтрольными веществами, инвентаризацию и представление письменного отчета по установленной законодательством форме».[43]

Исходя из этого, мы считаем, что законный учет прекурсоров означает количественный подсчет, регистрацию всех действий с прекурсорами, с представлением сведений в установленной форме и их отчет.

Рассматривая утрату, как конструктивный признак ст. 2282 УК РФ и ст. 2061 УК РТ, в первую очередь отметим, что постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 года № 14, толкует это понятие, как факт исключения их из законного владения, пользования или распоряжения, либо отсутствие возможности использовать по целевому назначению, а также отсутствие возможности получить обратно предмет

98

утраты.[44]

Однако среди юристов до сих пор обсуждается проблема толкования этой оценочной категории.

Так, например А. В. Бриллиантов высказал мнение о том, что утрата подконтрольных веществ, возможна не только в случае их потери. Такое событие может наступить и в случае неправомерного вступления во владения предметами третьих лиц, если были нарушены правила их уничтожения. Для данной ситуации, как указывал в своей работе А. В. Бриллиантов, характерно, как наступление необратимых последствий утраты подконтрольных веществ, так и высокий риск попадания их в незаконный и неконтролируемый оборот.[45]

В связи с этим С. И. Феклин, будучи не солидарен с вышеуказанной позицией, считает, что подконтрольные предметы не могут быть утрачены при уничтожении, даже с нарушением установленного порядка.[46]

Автор согласен с мнением С. И. Феклина о том, что если произошло реальное уничтожение подконтрольных веществ, то говорить об их утрате не представляется возможным.

Анализ уголовного законодательства Белоруссии, Китая, Польши, России, Украины, Швеции, судебно-следственной практики этих стран позволил С. И. Феклину сделать вывод о том, что под понятием утраты прекурсоров следует понимать фактическое их выбытие, как из законного владения, пользования, распоряжения, так и в результате хищения, что не исключает возможности их дальнейшего использование в незаконных целях.[47]

Исходя из сделанных С. И. Феклиным выводов, можно говорить о том, что понятие утраты должно в обязательном порядке включать в себя и возможность незаконного распространения рассматриваемых веществ. Данный вывод нашел свою поддержку у 39 % респондентов.

Таким образом, изучая и анализируя проблемы утраты контролируемых веществ, предлагаем дать на уровне судебного толкования России и Таджикистана более четкое понятие утраты.

Остается добавить, что уголовно-правовые нормы двух стран, регламентирующие нарушение правил оборота исследуемых веществ, будучи во многом идентичны, выступают значимым фактором в установлении контроля над законным оборотом прекурсоров и принятия мер к недопущению их нелегального оборота.[48]

Самостоятельная ответственность предусмотрена также за контрабанду прекурсоров (ст. 2291 УК РФ и ст. 289 УК Таджикистана).

В таджикском и российском уголовном законодательстве, при контрабанде наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, размер не имеет значение. Пленум Верховного Суда Таджикистана,[49] обязывает квалифицировать такие неправомерные действия по совокупности, а значит, если лицо незаконно перемещает через границу прекурсоры, то его действия квалифицируются по ст. ст. 2021 и 289 УК Республики Таджикистан.[50] Такое же толкование присуще и российской практике после внесенных изменений и дополнений от 16.05.2017 года.[51]

Тем не менее, в Таджикистане сложилась практика, согласно которой незаконное перемещение прекурсоров через границу квалифицируется только как контрабанда. Подобную практику нельзя признать соответствующей закону. Эту проблему можно объяснить сложностью установления цели незаконного перемещения через границу прекурсоров - изготовление наркотических средств или психотропных веществ, которая в таджикском законодательстве является обязательным признаком составов преступлений незаконного оборота прекурсоров.

В качестве положительного опыта российского уголовного закона следует отметить наличие специальной нормы, устанавливающей ответственность за незаконное перемещение через государственную границу исследуемых веществ. Такой подход российского законодателя способствует предотвращению незаконных действий именно с прекурсорами наркотических средств, психотропных веществ, либо их аналогов, а не с другими, предметами контрабанды, в отношении которых установлены специальные правила перемещения через таможенную границу и минимальные размеры.

В целях совершенствования уголовно-правовых средств

противодействия незаконному обороту прекурсоров, принимая во внимание положительный опыт Российской Федерации, считаем, что таджикскому законодателю необходимо ввести отдельную уголовно-правовую норму, предусматривающую ответственность за контрабанду прекурсоров:

Статья 2062. Контрабанда наркотических средств, психотропных веществ, их прекурсоров или аналогов, растений, содержащих

наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, либо их частей, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, инструментов или оборудования, находящихся под специальным контролем и используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ.

Полагаем, что данная мера будет способствовать оптимизации практической деятельности по привлечению к уголовной ответственности виновных в нарушении общественных отношений в сфере обеспечения здоровья населения и порядка законного оборота исследуемых веществ.

Проведенный анализ объективных признаков преступлений, сопряженных с неправомерным оборотом исследуемых предметов, помог сделать следующие выводы и предложения:

1. Разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан от 12 декабря 2002 года за № 5 «О судебной практике по делам о преступлениях связанных с наркотическими средствами, психотропными веществами или прекурсорами», нуждаются в объективных изменениях и дополнениях, так как не соответствуют современным новеллам таджикского уголовного закона.

Поскольку производство, исследуемых предметов, бесспорно,

обладает гораздо большей общественной опасностью в сравнении с их изготовлением, то следует признать более обоснованной позицию российского законодателя, который криминализировал только их

производство. По российскому уголовному законодательству случаи незаконного изготовления прекурсоров лицами, реализующими цель изготовления на их основе наркотических средств или психотропных веществ, следует квалифицировать как покушение на изготовление наркотических средств или психотропных веществ, по совокупности с незаконным хранением прекурсоров. На этом основании полагаем, что будет являться обоснованным декриминализация ответственности за изготовление прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ в Таджикистане.

Общественная опасность переработки заключается в «улучшении» свойств именно употребляемого человеком средства или вещества. Поскольку прекурсоры не предназначены для потребления, а лишь используются при изготовлении наркотических и психотропных веществ, то их переработка, не может достичь целей усиления их воздействия на организм человека, а, следовательно, и не может представлять общественную опасность. Поэтому полагаем целесообразным исключить эту форму деяния из числа составляющих незаконный оборот прекурсоров по уголовному законодательству Таджикистана.

Основываясь на систематическом толковании, предполагающем одинаковое понимание тождественных терминов, используемых в уголовном законе, для разъяснение понятий сбыта прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, считаем необходимым использовать толкование Верховного Суда Российской Федерации, применительно к сбыту наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества.

Также полагаем целесообразным дать аналогичное разъяснение сбыту наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров в постановлении Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан.

5. Сбыт прекурсоров следует признавать оконченным преступлением в момент совершения сбывающим лицом всех действий, необходимых для их передачи, в не зависимости от того получил ли их фактически приобретатель или нет. Это правило должно распространяться и на те случаи, когда приобретение осуществлялось при проведении проверочной закупки, проводимой в соответствии с законодательством двух стран «Об оперативнорозыскной деятельности». Также полагаем уместным эти разъяснения закрепить в постановлении Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан.

6. Рассматривая объективную сторону исследуемых преступлений и проанализировав ст. 2021 УК Республики Таджикистан[52] считаем, что таджикскому законодателю необходимо принять положительный опыт Российской Федерации и разделить данную статью по объективным признакам, на две самостоятельные нормы, в силу существенного отличия общественной опасности различных деяний, составляющих незаконный оборот прекурсоров. Это позволит на законодательном уровне дифференцировать ответственность за данные деяния; а именно, отразить повышенную опасность незаконных производства, сбыта и пересылки прекурсоров, в сравнении с их незаконными приобретением, хранением и транспортировкой:

Статья 2021. Незаконные приобретение, хранение или перевозка (транспортировка) прекурсоров наркотических средств или психотропных веществ, а также незаконные приобретение, хранение или перевозка растений, содержащих прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ, либо их частей, содержащих прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ;

Статья 2023. Незаконные производство, сбыт или пересылка прекурсоров наркотических средств или психотропных веществ, а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ, либо их частей, содержащих прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ.