Проблема потерпевшего издавна привлекала внимание специалистов различных областей знаний, в большей степени - криминального цикла. Начало ее разработки было положено в криминологии, в которой впоследствии было выделено целое направление, посвященное учению о жертве преступления, - виктимология . Параллельно ее исследовали процессуалисты .

В уголовном же праве учение о потерпевшем как самостоятельное научное направление сформировалось сравнительно недавно, причем многие его ключевые вопросы по-прежнему остаются дискуссионными. Этому есть масса причин. Во-первых, в уголовно-правовой доктрине потерпевший всегда имел статус факультативного признака, что изначально порождало массу споров не только по поводу его правовой природы, но и места в структуре состава преступления. Во-вторых, данный признак до сих пор не получил легального определения и законодательного выражения в Уголовном кодексе РФ. Имея в виду потерпевшего, законодатель в конкретных статьях Кодекса часто преподносит его совершенно по-разному, отражая его через отдельные социально-демографические или иные признаки лица, которому причинен ущерб, через его поведение, описание причиненного преступлением вреда и т.д. [1] [2]

Начало комплексному изучению вопросов, связанных с потерпевшим в уголовном праве, было положено известным отечественным ученым П.С. Дагелем, который первым описал признаки потерпевшего, классифицировал на группы и определил уголовно-правовое значение. Всего он выделял четыре группы признаков потерпевшего: 1) физические и социальные, характеризующие личность потерпевшего; 2) характеризующие поведение потерпевшего, имеющее уголовно-правовое значение (правомерное, неправомерное, согласие); 3) характеризующие состояние потерпевшего в момент совершения преступления (беспомощное, болезненное и т.д.); 4) характеризующие юридически значимую связь между виновным и потерпевшим, их взаимоотношения (между родителями и детьми, воспитателем и воспитанниками, педагогом и учениками и т.д.) .

В настоящее время в доктрине уголовного права сформировалось несколько подходов к определению потерпевшего и точек зрения по наиболее важным вопросам, связанным с ним. Например, спорным является, пожалуй, основной вопрос: что является первичным - уголовно-правовая или уголовно-процессуальная дефиниция рассматриваемого понятия.

Впервые легальное понятие потерпевшего появилось в уголовнопроцессуальном законодательстве (сначала - в ст. 53 УПК РСФСР, сейчас оно содержится в ст. 42 УПК РФ). Несмотря на это большинство специалистов сходятся в том, что материально-правовое определение выступает первичным, а процессуальное - производным по отношению к нему[3] [4]. По этому поводу весьма удачно высказался П.С. Дагель, который считал, что истинный смысл феномена потерпевшего может передать только материально-правовое его понятие, а процессуальное - лишь определяет, при каких условиях потерпевший становится участником уголовного процесса, приобретает процессуальные права и обязанности[5].

Данный тезис нашел свое подтверждение в судебной практике. На то, что уголовно-правовое понятие потерпевшего первично по отношению к процессуальному понятию, указывается, например, в определении Конституционного Суда РФ от 18 января 2005 г. № 131-О «По запросу Волгоградского гарнизонного военного суда о проверке конституционности части восьмой статьи 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», в котором говорится: «Правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из фактического его положения: он лишь процессуально оформляется постановлением дознавателя, следователя, прокурора и суда о признании потерпевшим, но не формируется им»[6] [7]. Такой вывод вытекает и из правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в его постановлении от 27 июня 2000 г. по делу о проверке конституционности положений ст. 47 и 51

о

УПК РСФСР и определении от 22 января 2004 г. по жалобе гражданки Л.М. Семеновой на нарушение ее конституционных прав ч. 4 ст. 354 УПК РФ[8]. Как отмечается в названных документах, обеспечение гарантируемых Конституцией РФ прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве обусловлено не формальным признанием лица тем или иным участником производства по уголовному делу, в частности потерпевшим, а наличием определенных сущностных признаков, характеризующих фактическое положение лица как нуждающегося в обеспечении соответствующих прав.

С уголовно-процессуальной точки зрения понятие потерпевшего имеет практическую направленность и необходимо больше для оформления участия в деле как соответствующей процессуальной фигуры, для определения ущерба, причиненного преступлением (который всегда имеет индивидуально-определенную направленность) и формы его возмещения, восстановления нарушенных прав. Суть данного понятия, на наш взгляд, точно передает Л.Д. Кокорев, который полагает, что потерпевший - это лицо, наделенное определенными правами для реализации своего права на возмещение вреда, причиненного преступлением, а также обязанностями для оказания содействия правосудию[9].

Однако основу процессуального концепта, как представляется, должно составлять именно материально-правовое понятие потерпевшего, и оно должно быть закреплено в уголовном законе. По объему и содержанию указанные определения могут не совпадать между собой. Но общий смысл их должен быть одинаковым.

На разницу между понятием потерпевшего в материально-правовом и уголовно-процессуальном смысле ученые довольно часто обращают внимание, справедливо полагая, что ее существование обусловлено рядом предпосылок. Как правило, специалисты выделяют следующие основные отличия. Во-первых, лицо, которому причинен вред, являясь реальным потерпевшим, может и не приобрести соответствующий процессуальный статус, если, например, факт совершения преступления остался неизвестным[10]. Во-вторых, потерпевшим в ходе разбирательства может быть признано лицо, которому причинен вред, но не в результате преступления, а например, от действий не- вменяемого[11]. В-третьих, уголовный процесс допускает правопреемство,

скажем, когда потерпевшим по делу об убийстве признается родственник

13

убитого и т.д.

Как видно, разница между рассматриваемыми определениями очевидна. И хотя, как может показаться на первый взгляд, эти отличия носят формальный характер, именно из-за них процессуальное понятие не может быть положено в основу общего представления о потерпевшем в отраслях права криминального цикла.

То же самое, как представляется, касается и криминологического понятия потерпевшего. Несмотря на то, что в криминологии категорию «потерпевший» начали использовать раньше, чем в уголовном праве, здесь этот концепт имеет совершенно иную направленность. Криминологическое понятие в большей степени ориентировано на изучение роли жертвы преступления в создании криминогенной обстановки, поэтому в нем делается упор на совершенно иные признаки[12] [13]. Криминология изучает свойства и поведение человека в плане потенциальной или реальной возможности стать потерпевшим от преступления, в то время как уголовно-правовое значение личности и поведения потерпевшего определяется влиянием этих факторов на квалификацию преступления и назначение наказания[14].

Опираясь на сделанные выше выводы и принимая за основу доктринальное понятие потерпевшего, его материально-правовое определение, попробуем проанализировать его с уголовно-правовой точки зрения. В литературе вопросу о потерпевшем уделяют немного внимания, возможно, потому, что в УК РФ нет соответствующей дефиниции[15].

Ученые высказываются по этому поводу по-разному. Прежде всего обращает на себя внимание отсутствие единства авторов в вопросе о самом обозначении рассматриваемой фигуры в теории уголовного права. Так, если одни специалисты используют для этого традиционный термин «потерпевший», то другие для описания лиц, которым причинен вред преступным посягательством, считают более удобным термин «пострадавший». Эту позицию поддерживал, например, Н.И. Коржанский, который полагал, что термин «потерпевший» является процессуальным, его использование в уголовном праве недопустимо . К применению термина «пострадавший» склоняются также П.С. Яни[16] [17] и А.А. Попов[18]. Кроме того, в уголовно-правовой литературе для описания признаков лица, пострадавшего от преступления, нередко употребляется и понятие «жертва»[19], а некоторые ученые используют их как синонимы[20] [21]. Это же понятие чаще других встречается в соответствующих

международных правовых актах, содержащих нормы уголовно-правового ха-

22

рактера .

Все названные выше термины в русском языке нередко употребляются как синонимы, однако в праве к ним следует подходить дифференцировано. Термин «жертва», хотя и принят для обозначения в законодательстве многих зарубежных стран за основу, по смыслу и по сфере использования больше подходит для криминалистических и криминологических исследований . Не случайно его понятие раскрывается именно в этих отраслях знаний, именно там оно фигурирует более часто . К тому же понятие «жертва преступления» слишком широкое по объему. Оно чрезмерно расширяет круг пострадавших от преступления, не вписывается в рамки нормативно-правовой интерпретации признаков потерпевшего. Жертвой принято считать любого человека, понесшего моральный, физический или имущественный вред от противоправного посягательства, независимо от того, был ли он признан в установленном законом порядке потерпевшим[22] [23] [24]. Жертвами также обозначают лиц, пострадавших от преступлений, которые остались латентными, что незаменимо в первую очередь для криминологии. То же самое, на наш взгляд, касается и термина «пострадавший», который весьма точно характеризует сам факт причинения тому или иному лицу вреда преступным посягательством, но недостаточно конкретно передает его юридическую сущность. Кроме того, он, думается, не подходит для оценки деяний, сконструированных по типу формального состава в связи с тем, что преступление в этом случае, как правило, влечет наступление морального, организационного, идеологического или политического вреда.

На наш взгляд, для законодательного определения признаков лиц, которым преступление причиняет вред, больше всего подходит термин «потерпевший». Во-первых, это обусловлено историческими традициями. Появившись в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г.[25], он традиционно используется в отраслях законодательства криминального цикла. Во-вторых, как справедливо отмечает И.А. Фаргиев, семантический смысл этого термина наиболее точно передает сущность той реальности, которая им обозначается . Потерпевший - от слова «терпеть», т.е. испытывать что-нибудь не-

28

приятное, тяжелое .

В-третьих, следует учитывать, что, несмотря на отсутствие понятия потерпевшего в Уголовном кодексе РФ, именно этот термин фигурирует во всех тех случаях, когда законодатель упоминает о лице, пострадавшем от преступления: «согласие потерпевшего»; «примирение с потерпевшим» (ст. 76 УК); «аморальное или противоправное поведение потерпевшего» (ст. 61 УК) и т.д.[26] [27] [28] [29] Закрепление в Кодексе какого-либо иного термина потребует изменение всей соответствующей терминологии уголовного законодательства и может привести к разрушению устоявшихся начал в теории уголовного права.

Что же касается конфликта между уголовным правом и уголовным процессом по поводу использования упомянутых выше терминов, которым многие специалисты объясняют необходимость разделения и уточнения понятийного аппарата , то его можно было бы устранить следующим образом: в Уголовном кодексе закрепить базовое понятие потерпевшего, а в УПК воспроизвести его с учетом необходимых процессуальных особенностей, касающихся отражения статуса этой фигуры в уголовном процессе.

Обратимся к существу рассматриваемого понятия. Одним из первых в уголовном праве его сформулировал известный русский ученый Н.С. Таган- цев, который предложил понимать под ним прежде всего обладателя правоохраняемого интереса, которому непосредственно навредил или которого поставил в опасность преступник. Причем он считал, что потерпевшим от преступления может быть не только физическое лицо, но и юридическое, а также включал в этот категориальный круг и государство как многообразного держателя прав и обладателя интересов .

В советское время наиболее универсальное определение потерпевшего было дано П.С. Дагелем. По его мнению, «потерпевший - это физическое или юридическое лицо, которому причинен физический, имущественный (материальный) или моральный вред» .

Среди высказываний современных авторов на этот счет отдельного внимания заслуживает позиция А.А. Лакеева, который перечисляет в формулировке виды возможного вреда, причиненного лицу преступным посягательством. Он предлагает считать потерпевшим «физическое или юридическое лицо, которому в результате преступного посягательства непосредственно причинены моральный, физический, имущественный ущерб, эмоциональные страдания или имело место нарушение его основных прав и сво-

-5 -5

бод» .

В доктрине уголовного права можно встретить и другие определения, которые во многом схожи с приведенными выше. Есть они и в теории уголовного процесса, криминалистике и т.д. Правда, в дефинициях этих отраслей знаний акцент делается на процедурных аспектах. Но с содержательной точки зрения они также представляют определенный интерес.

Так, А.В. Абабков полагает, «что потерпевшим должно признаваться физическое или юридическое лицо при наличии доказательств, что преступлением или общественно опасным деянием невменяемого этому лицу причинен вред, а также если приготовлением к указанным действиям или покушением на них была создана реальная угроза причинения такого вреда»[30] [31] [32] [33]. Как видно, автор данного определения акцентирует внимание на доказанности причинения вреда потерпевшему. Очевидно, такой подход неприемлем для уголовного права, поскольку он уводит в сторону от установления материально-правовой сущности анализируемой фигуры, зато содержание самого феномена потерпевшего передается здесь довольно точно.

Обобщая мнения представителей уголовно-правовой теории, предпринимающих попытки раскрыть суть рассматриваемого понятия, отметим, что, несмотря на те или иные разногласия, все они имеют одинаковую основу. Подавляющее большинство специалистов сходятся во мнении, что потерпевшим может быть лицо: 1) которому причинен вред преступным посягательством; 2) которое является субъектом общественных отношений, охраняемых уголовным законом. Все остальные аспекты данного понятия в той или иной степени являются дискуссионными.

К числу спорных относится, например, вопрос о круге лиц, которые могут быть потерпевшими от преступления. Одни считают, что потерпевшим в уголовно-правовом смысле могут быть только физические лица. Данная позиция обусловлена ранее существовавшим подходом законодателя к определению потерпевшего (ст. 53 УПК РСФСР признавала статус потерпевшего только за физическими лицами - гражданами) . По этому же пути следовала и судебная практика. В постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР от 1 ноября 1985 г. № 16 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» содержалось разъяснение ст. 24 Основ уголовного судопроизводства СССР, согласно которому потерпевшим мог быть признан только гражданин; юридические же лица потерпевшими признаваться не могли[34] [35].

Опираясь на официальную позицию, многие ученые соглашались с тем, что потерпевшим может быть только физическое лицо, хотя и допускали при этом возможность причинения преступлением имущественного или мораль

ного вреда юридическим лицам . Поддерживая этот взгляд, Б.В. Сидоров отмечал, что только физическое лицо может быть «непосредственной жертвой преступления», т.е. тем, что определяет его социально-правовую сущность . По его мнению, юридические лица не обладают свойствами непосредственных носителей общественных отношений, ставших объектом преступного посягательства, они могут являться лишь субъектами гражданско-

-39

правовых отношений .

Как видно, автор фактически отождествляет объект преступления с человеком[36] [37] [38] [39] [40]. Вряд ли приведенное суждение можно признать в достаточной мере обоснованным. Оно противоречит традиционному взгляду на объект преступления как на общественные отношения, которым причиняется вред преступным посягательством или которые ставятся под угрозу причинения

41

вреда преступлением , а также искажает представление о сути и содержании самих общественных отношений, находящихся под охраной уголовного закона. Участниками этих отношений, имеющими собственный интерес, права и обязанности, могут быть разные субъекты, не только человек, но и группа людей, образующих юридическое лицо, а также и государство.

На наш взгляд, в современной правовой действительности нет сколько- нибудь веских оснований не признавать потерпевшими юридических лиц. Само за себя говорит и изменившееся мнение законодателя на этот счет. Указание на юридических лиц официально закреплено в дефиниции потерпевшего в ст. 42 УПК РФ, которое большинство современных специалистов считает материально-правовым, а также в других нормативных правовых актах, например в ст. 25.2 КоАП РФ, и др.

Думается, для этого нет никаких препятствий и с точки зрения терминологии. Термин «потерпевший» по своему смыслу не предполагает каких- либо ограничений по субъектному составу, поскольку ущерб может быть причинен не только физическому, но и юридическому лицу. Более того, он используется во многих нормативных правовых актах для обозначения факта причинения вреда нефизическим лицам. Например, в статьях Воздушного кодекса РФ говорится о потерпевшем бедствие воздушном судне. В ст. 107 Кодекса торгового мореплавания РФ говорится о «потерпевших крушение судах», а согласно п. 1 ч. 2 ст. 327 этого же Кодекса «потерпевшим лицом является гражданин, юридическое лицо, государство или любая его составная часть».

Учитывая данные обстоятельства, в определении круга потерпевших более предпочтительной выглядит мнение специалистов (а их сегодня большинство), которые включают в него не только физических, но и юридических лиц[41]. Однако и эта позиция получила в современной литературе расширительное толкование. Некоторые юристы, помимо названных выше субъектов, видят в данном качестве государство[42] [43] и общество, которое, стро-

44

го говоря, не подпадает под понятие юридического лица .

Появление подобного взгляда на состав участников общественных отношений, охраняемых уголовным законом от преступлений, в принципе оправдано. Теоретически это объясняется использованием в уголовном праве термина «интерес» для характеристики находящихся под защитой уголовного закона ценностей или, например, описания причиненного ущерба. В этом смысле показателен пример, когда раскрывая сущность преступлений против общественной безопасности и общественного порядка, специалисты употребляют выражение «ущерб интересам общества»[44]. Существование такого подхода обусловлено и наличием соответствующих законодательных формулировок в Уголовном кодексе РФ. Так, в ст. 2 УК РФ прямо указано на общество как участника отношений, охраняемых уголовным законом: «...Кодекс устанавливает ... какие для ... общества ... деяния признаются преступлениями ...».

Другое дело, могут ли они выступать в качестве потерпевшего? Нам кажется, что образ потерпевшего в уголовном праве должен иметь конкретные, объективно выраженные черты и надлежащее закрепление в законе. Все общество в целом таких черт иметь не может. По понятным причинам его нельзя индивидуализировать, а стало быть, с точки зрения уголовного права, и невозможно конкретно выразить ущерб, причиненный ему преступлением. При характеристике общества в роли потерпевшего возникает закономерный вопрос: кого конкретно следует выделять как субъекта, которому будет возмещаться причиненный ущерб? И таких вопросов, на которые весьма затруднительно найти ответ, довольно много.

Что же касается государства, то этот субъект отношений, охраняемых уголовным законом, наоборот, имеет достаточно четкие очертания, которые позволяют идентифицировать его как индивидуального участника социальных связей, обладающего конкретными правами и обязанностями. Соответственно и ущерб государству установить тоже не так сложно. Его можно определить даже в тех случаях, когда не был причинен материальный ущерб в виде разрушений зданий, коммуникаций, уничтожения имущества и т.д., исходя из того, сколько сил и средств государства могло бы быть затрачено на устранение (предотвращение) возникшей угрозы причинения такого вреда.

Конечно, это можно сделать не всегда, например, когда преступление (скажем, неуважение к суду) ущемляет лишь авторитет государства. Тем не менее вопрос о конкретном лице, которому причинен вред и которому его надлежит возмещать, здесь не возникает. Тем более что само по себе государство всегда имеет конкретного представителя своих интересов - уполномоченный орган или должностное лицо.

То же самое, как нам кажется, в полной мере касается и местного самоуправления. Поскольку в современной России часть функций и полномочий государства переданы муниципальным образованиям, которые фактически повторяют его сущность и структуру, и также имеют статус юридических лиц, в рассматриваемый круг необходимо включать и этих субъектов общественных отношений. Об этом редко упоминают в литературе, но интересы муниципалитетов в той же степени охраняются уголовным законом и также могут пострадать в результате совершения некоторых преступлений. Следовательно, в качестве потерпевших от преступления необходимо рассматривать не только физических и юридических лиц, но и государство, а также муниципальные образования.

Установление круга потерпевших еще не дает полной картины, что представляет собой эта фигура с уголовно-правовой точки зрения. Как уже упоминалось ранее и как следует из общепринятых доктринальных определений, это прежде всего лицо, которому преступлением был причинен вред. Поэтому для создания завершенного образа потерпевшего необходимо выяснить, о каком вреде в данном случае должна или может идти речь. Какой ущерб может претерпевать потерпевший и в чем он может выражаться?

В литературе по этому поводу существует несколько точек зрения[45] [46] [47]. Одни авторы определяют его как «последствие посягательства на общественные отношения, как последствие нарушения охраняемых уголовным законом прав и интересов государства, организаций или граждан» . Другие полагают, что преступный вред выражается в отрицательных изменениях, которые происходят в подвергнутых посягательству социальных благах и ценностях и могут существовать долгое время после окончания преступле-

48

ния .

Приведенные формулировки в принципе не вызывают каких-либо возражений. Однако из них не видно, что конкретно представляет собой феномен преступного вреда, который, как считает большинство ученых, носит объективный характер, а стало быть, должен иметь четкие черты выражения в объективной действительности. Поэтому они требуют уточнения.

В современной теории уголовного права выделяют следующие виды преступного вреда: физический, имущественный, моральный и вред деловой репутации лица или организации. Физический вред - это, по мнению большинства ученых, те изменения, которые объективно произошли в состоянии человека как биологического существа в результате совершения преступления. Сюда относят смерть человека, вред здоровью, а также физическую боль и другие последствия, негативно влияющие на организм человека как целостную биосистему[48].

Под имущественным ущербом принято понимать совокупность объективно произошедших в результате совершенного преступления изменений в имущественной сфере лица, признаваемого потерпевшим. Имущественный вред может быть выражен в убытках, в лишении каких-либо материальных благ, реальном ущербе для имущества[49] [50] [51] [52].

Моральный ущерб криминалисты чаще всего определяют как совокупность душевных переживаний и нравственных страданий, причиняемых лицу преступлением, либо связывают его с причинением вреда чести и достоинству личности . Примерно также он толкуется в судебной практике .

Вред деловой репутации, который в науке уголовного права рассматривают в отношении как физических, так и юридических лиц, по мнению большинства авторов, выражается в негативном влиянии на общественную оценку деловых качеств человека, его профессионализма, способностей либо

в падении престижа организации, предприятия, утрате доверия к ним со сто

- 53

роны других участников коммерческих отношений, клиентов и т.д.

Приведенные выше формулировки не являются постулативными. Они выражают лишь мнение большинства, в то время как сам вопрос о понятии преступного вреда и об определении его содержания в уголовно-правовой доктрине остается спорным. Ученые до сих пор не могут сойтись даже во мнении о содержании физического и имущественного вреда, не говоря уже о моральном вреде и об иных видах преступных последствий.

Так, некоторые криминалисты связывают понятие физического вреда лишь с причинением смерти человеку или ущербом для его здоровья[53]. Другие, опираясь на постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о грабеже и разбое», где дается определение насилия, дополняют этот ряд еще и «ограничением свободы»[54] и т.д. Что касается имущественного ущерба, то одни ученые включают в его содержание только реальный имущественный вред в виде конкретных понесенных убытков, выразившихся в уменьшения имущественных фондов потерпевшего, существующих на момент совершения преступления[55] [56] [57]. Другие специалисты добавляют сюда еще упущенную выгоду и т.п. Довольно острые дискуссии в теории уголовного права ведутся и по поводу интерпретации морального вреда, который авторы часто связывают не только с психическими переживаниями, но и с физическими страданиями , а некоторые ученые выделяют психический вред в самостоятельную категорию последствий[58].

К сожалению, рамки настоящей работы не позволяют углубиться в полемику по данному вопросу. Не вдаваясь в подробности этих споров, отметим, что содержание понятия преступного вреда не должно ограничиваться лишь четырьмя его видами (физический, имущественный, моральный вред и вред деловой репутации), традиционно называемыми учеными в юридической литературе[59].

Несомненно, он должен иметь объективное выражение, быть осязаемым, ощутимым, видимым и в большинстве случаев его можно было бы выразить в стоимостном эквиваленте, поскольку в противном случае его трудно будет адекватно оценить. Но это может быть и не только смерть человека, вред здоровью, имущественный, моральный ущерб или вред деловой репутации. Факт существования иных видов преступного вреда, на наш взгляд, очевиден. Более того, в некоторых статьях УК РФ имеется прямое указание на них. Это, например, экологический ущерб или, «вред окружающей природной среде» (такую формулировку использует сам законодатель, например, в ст. 247 «Нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов»), который может быть выражен в загрязнении, отравлении или заражении окружающей среды, в массовой гибели животных (ст. 247), в загрязнении вод, воздуха (ст. 250 «Загрязнение вод», ст. 251 «Загрязнение атмосферы»), радиоактивном заражении окружающей среды (ст. 215 «Нарушение правил безопасности на объектах атомной энергетики») и т.д.[60]

Отдельное место в рассматриваемом контексте, пожалуй, занимает вопрос о включении в содержании преступного вреда последствий в виде существенного нарушения прав человека, который, например, фигурирует в составах преступлений против конституционных прав и свобод граждан и т.д. Надо заметить, не все авторы вообще относят их и к последствиям преступ-

ления[61].

Однако этот вопрос, как нам кажется, скорее о понятии последствий в уголовном праве вообще; для того, чтобы ответить на него, необходимо обращаться к учению об объективной стороне преступления и последствиях, как одном из ключевых ее признаков[62]. В заданном контексте необходимо отметить следующие основные моменты. Во-первых, не следует отождествлять понятие преступного вреда с последствиями преступления как элемента объективной стороны его состава, как это делают отдельные авторы[63]. Во- вторых, необходимо придерживаться общеизвестного постулата о том, что беспоследственных преступлений не бывает[64]. Не случайно на него ориентируются представители самых разных взглядов на содержание объекта преступления (через преступное воздействие на который и раскрываются понятия вреда и последствий в уголовном праве), - и те, кто понимает под ним только общественные отношения, и те, кто наполняет его содержание правовыми благами, интересами, ценностями и т.д.

В этом плане довольно интересно высказывался А.Н. Трайнин, который считал, что объектом посягательства могут быть как материальные, так и политические, моральные и иные ценности. Поэтому последствиями должны быть признаны не только изменения, происходящие в сфере физической природы, но и изменения, относящиеся к сфере политической, психической, моральной. «Последствия всегда существуют и всегда реальны, хотя иногда не имеют материального характера»[65].

Точно такого же мнения придерживаются и представители других, полярных точек зрения. Только сторонники традиционного взгляда на объект преступления объясняют это несколько по-другому. Обычное позитивное общественное отношение, взятое под охрану нормами уголовного закона, разрывается в каждом случае посягательства независимо от того, был ли причинен материальный, физический вред объекту посягательства, действовал ли преступник один или в соучастии, оконченным было его преступление или завершилось на стадии приготовления либо покушения, к материальным, формальным или усеченным составам относится преступное деяние. В любом случае общественные отношения (объект преступления) терпят ущерб (вред). Они разрываются, аннулируются либо видоизменяются[66].

Соглашаясь с большинством ученых в том, что каждое преступление всегда причиняет определенный вред, отметим, что данная позиция находит свое наиболее наглядное обоснование именно в рамках учения о потерпевшем. Попытка признать существование беспоследственных преступлений вступает в противоречие с нормами УК РФ, содержащими формальные составы преступлений, в которых законодателем не указаны последствия, но называются признаки потерпевшего.

Взять, например, ст. 137 УК РФ «Нарушение неприкосновенности частной жизни», в которой говорится о незаконном собирании или распространении сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия либо распространении этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации. В этом случае очевидно наличие негативных последствий для лица, чье право на неприкосновенность частной жизни нарушается, хотя в самой статье законодатель их не называет. Данное обстоятельство, на наш взгляд, лишь подтверждает высказанное ранее мнение.

Но дело не только в этом. Некоторые последствия преступления, для предотвращения которых создана норма, просто не могут быть указаны в их диспозициях (составы сформулированы по типу формальных). Это объясняется рядом факторов, в том числе и тем, что они по своему характеру трудно поддаются учету, например при хулиганстве (ст. 213 УК РФ), зачастую последствие неразрывно связано с действием и наступает одновременно с совершением деяния, например при сексуальном насилии (ст. 131, 132 УК РФ) и т.д.

Думается, не случайно в теории уголовного права в свое время появилось предложение рассматривать последствия преступления раздельно: все последствия, вызванные совершением преступления, - называть фактическими, а те, которые получили свое закрепление в нормах Особенной части УК РФ, - юридическими[67].

Вред при совершении любого преступления может быть самым разнообразным, поскольку преступление воздействует на многие сферы жизнедеятельности человека и может иметь самые разные варианты выражения[68] [69] [70], причем необязательно, как считает И.А. Фаргиев, предусмотренные УК РФ . Думается, нет смысла пытаться определить его казуистическим способом и ограничить рамками каких то конкретных видов, поскольку сделать это ввиду многообразия общественных отношений, видов и форм их существования почти невозможно. Главное, что следует вынести из этого положения, на наш взгляд, это то, что преступный вред всегда должен иметь, хотя и нематериальное, но объективное выражение.

Правда, в связи с приведенным высказыванием возникает еще один спорный момент. Как считают многие специалисты, преступные последствия могут выражаться не только в причинении конкретного объективно выраженного вреда, но и в создании угрозы его причинения большой группе общественных отношений . Например, такое наблюдается в преступлениях против общественной безопасности, общественной нравственности и здоровья населения. В них последствия характеризуются тем, что вред может быть

причинен значительному количеству людей, но проявляется он через значительный промежуток времени, вследствие чего сложно установить причинно-

72

следственную связь между совершенным деянием и причиненным вредом .

Отсюда возникает закономерный вопрос. Если беспоследственных преступлений не бывает, то может ли быть преступление без потерпевшего? На наш взгляд, поставленный вопрос имеет утвердительный ответ. Если обратиться к семантическому значению слова «потерпевший», то по смыслу оно должно относиться только к тем лицам, которые уже потерпели определенный ущерб, ощутили на себе конкретные неблагоприятные последствия преступного посягательства.

Хотя не все авторы с этим согласны. По мнению В.Н. Винокурова, «лицо является потерпевшим и при угрозе причинения ему вреда, когда преступление прервано на стадии приготовления или покушения, так как оно сознает, что могло быть лишено возможности жить, обладать здоровьем, имуществом, что является основанием возникновения ответной эмоциональной реакции, выражающейся в чувстве тревоги, страха и т.д.» . Автор считает возможным говорить о потерпевшем и тогда, когда оно и не осознавало факта совершения против него преступления. Например, при совершении покушения на убийство посредством отравления жертва не выпила лекарство, в которое всыпали яд, вследствие чего фактический вред причинен не был. Поэтому потерпевшим, по убеждению В.Н. Винокурова, следует признавать лицо, которому не только причинен фактический вред в виде физического, психического, морального вреда и имущественного ущерба, а также нарушения политических, личных прав и свобод, но и когда существовала угроза причинения такого вреда[71] [72] [73].

Подобное утверждение в принципе не вызывает каких-либо возражений, за исключением одного момента, который необходимо уточнить. В Особенной части УК РФ есть деяния, которые не имеют конкретной субъектной направленности и в то же время не связаны с причинением материального вреда. Например, создание незаконного вооруженного формирования (ст. 208 УК РФ) и др. Суть их состоит исключительно в нарушении определенного сложившегося в обществе и охраняемого законом порядка взаимоотношений между его членами.

Нам кажется, что в таких преступлениях, которые лишь создают угрозу нарушения нормального порядка функционирования социальных связей, и не затрагивают интересов конкретного субъекта охраняемых уголовным законом отношений, говорить о потерпевшем если не бессмысленно, то по крайней мере контрпродуктивно, поскольку отыскать такое лицо и обозначить его признаки не представляется возможным по объективным причинам.

Подведем некоторые итоги.

Принимая во внимание все сказанное, все доводы и аргументы, позволительно заключить, что потерпевший это:

конкретное физическое или юридическое лицо (в том числе муниципальное образование) либо государство;

лицо, которое выступает участником (субъектом) охраняемых уголовным законом отношений;

лицо, которому преступлением причиняется вред, выраженный в наступлении каких-либо материальных последствий (жизни, здоровью или имуществу, экологии и др.) или имеющий иные объективные черты выражения (причинение морального ущерба или вреда деловой репутации либо нарушение конкретных прав, свобод или правовых интересов).

Под потерпевшего в уголовном праве следует понимать физическое или юридическое лицо (в том числе муниципальное образование) либо государство, выступающее участником (субъектом) охраняемых уголовным законом отношений, которым преступлением причиняется физический, материальный или иной вред, имеющий конкретное выражение в объективной действительности (69 % респондентов положительно оценили предложенное определение потерпевшего).

[1]

См., например: Франк Л.В. Виктимология и виктимность (об одном направлении в теории и практике борьбы с преступностью). Душанбе, 1972; Минская В.С., Чечель Г.И. Виктимологические факторы и механизм преступного поведения. Иркутск, 1988; Правовые и социальные проблемы защиты жертв преступлений / под ред. А.Д. Бойкова. М., 1997; Правовые и социальные проблемы защиты жертв преступлений / под ред. А.Д. Бойкова. М., 1998; Ривман Д.В., Устинов В.С. Виктимология. СПб., 2000 и др.

[2]

См., например: Рахунов Р.Д, Участники уголовно-процессуальной деятельности по советскому праву. М., 1961; Божьев В.П. К вопросу о понятии потерпевшего в уголовном процессе // Уч. зап. Всесоюзного ин-та юридических наук. М., 1962. Вып. 15 и др.

[3] См.: Дагель П.С. Потерпевший в советском уголовном праве // Потерпевший от преступления. Владивосток, 1974. С. 16-17.

[4] См., например: Фаргиев И.А. Уголовно-правовые и криминологические основы учения о потерпевшем СПб., 2009. С. 85.

[5] См.: Дагель П.С. Указ. соч. С. 17-18.

[6] СЗ РФ. 2005. № 24. Ст. 2424.

[7]

Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11 -П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова» // СЗ РФ. 2000. № 27. Ст. 2882.

[8] Определение Конституционного Суда РФ от 22 января 2004 г. № 119-О «По жалобе гражданки Семеновой Лилии Михайловны на нарушение ее конституционных прав частью четвертой статьи 354 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ. 2004. № 23. Ст. 2333.

[9] См.: Кокорев Л.Д. Потерпевший от преступления в советском уголовном процессе. Воронеж, 1964. С. 11.

[10] См., например: Сумачев А.В. Потерпевший в уголовном праве (анализ основных проблем). Нижневартовск, 2005. С. 57.

[11] См., например: Мартыненко Н.Э. Конфликт уголовно-правового и уголовнопроцессуального статуса потерпевшего // Российский следователь. 2012. № 1. С. 42-45.

[12]

См.: Анощенкова С.В. Уголовно-правовое учение о потерпевшем. М., 2006. С. 73; Винокуров В. Содержание признаков потерпевшего и формы их закрепления в уголовном законе // Уголовное право. 2009. № 1. С. 10-16.

[13] См., например: Франк Л.В. Об изучении личности и поведения потерпевшего (нужна ли советская виктимология?) // Вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминологии. Душанбе, 1966. С. 140.

[14] См.: Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / под ред. В.С. Комиссарова, Н.Е. Крыловой, И.М. Тяжковой. М.: Статут, 2012.

[15] Понятие потерпевшего не закладывалось и в Модельный уголовный кодекс государств - участников СНГ (см.: Модельный уголовный кодекс. Рекомендательный законодательный акт для Содружества Независимых государств. Принят на седьмом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств - участников Союза Независимых Государств 17 февраля 1996 г.// Приложение к Информационному бюллетеню. 1996. № 10).

[16]

См.: Коржанский Н.И. Предмет преступления. Волгоград, 1976. С. 21-22.

[17]

См.: Яни. П. Законодательное определение потерпевшего от преступления // Российская юстиция. 1995. № 4. С. 40.

[18] См.: Попов А.А. Соотношение «жертвы» и потерпевшего от преступления в вик- тимологии // Труды аспирантов и соискателей Ростовского государственного университета. Ростов н/Д, 2003. Т. 9 . С. 38.

[19]

См., например: Юридическая энциклопедия / под ред. М.Ю. Тихомирова. М., 1997; Балашов С.М. Об оценке беспомощности жертвы преступления в науке уголовного права // Роль постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в судебноследственной практике и науке: материалы Международной научно-практической конференции (Москва, 25-26 февраля 2010 г.). М.: РПА Минюста России. 2010. С. 31-34; Хача- роев З.Д. Возмещение вреда жертвам терроризма: отечественный опыт // Российский следователь. 2010. № 13. С. 14-17.

[20]

См., например: Козочкин И.Д. Защита прав потерпевших (жертв преступления) в США // Журнал российского права. 2009. № 8. С. 99-109.

[21] См., например: Ибрагимов И.М. Зарубежные концепции защиты прав потерпевшего как «жертвы преступления» // Российская юстиция. 2008. № 7. С. 52.

[22]

См.: Чечель Г.И. Понятие жертвы преступления (соотношение с уголовноправовым, уголовно-процессуальным понятием) // Актуальные вопросы борьбы с преступностью. Томск, 1984. С. 108. Сидоров Б.В. Поведение потерпевших от преступления и уголовная ответственность: дис. ... д-ра юрид. наук. Казань, 1998. С. 52.

[23] См., например: Варчук Т.В. Виктимология: Учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция». М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009.

[24]

См., например: Варчук Т.В. Учение о жертве преступления // Юридическая психология. 2008. № 4. С. 40.

[25] См.: Российское законодательство. X-XX вв. М., 1991. Т. 8. С. 120.

[26]

См.: Фаргиев И.А. Уголовно-правовые и криминологические основы учения о потерпевшем. СПб.,: Юрид. центр Пресс, 2009. С. 22.

[27]

Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1964. С. 783.

[28] 78 % опрошенных нами лиц считают правильным использовать в уголовном праве термин «потерпевший».

[29]

См., например: Кочои С.М. Положения УК и УПК об участниках уголовного судопроизводства нуждаются в согласовании // Вопросы правоведения. 2013. № 1. С. 239245.

[30]

См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. В 2 т. М.: Наука, 1994. Т. 1. С. 13.

[31]

Дагель П.С. Потерпевший в советском уголовном праве. С. 18-20.

[32]

Лакеев А.А. Потерпевший от преступления (уголовно-правовой аспект) // Человек: преступление и наказание. 1995. № 1. С. 25.

[33] Абабков А.В. О процессуальном положении потерпевшего в уголовном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998. С. 44-45.

[34] Ведомости ВС РСФСР. 1960. № 40. Ст. 592.

[35] Сборник постановлений Пленумов Верховных судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М.: Спарк, 1999. С. 245.

[36]

См., например: Кобликов А.С. Участники советского уголовного процесса // Советский уголовный процесс. М.: ВПА, 1972. С. 80; Красиков А.Н. Сущность и значение согласия потерпевшего в советском уголовном праве. Саратов, 1976. С. 66.

[37] Сидоров Б.В. Поведение потерпевших от преступления и уголовная ответственность. Казань, 1998. С. 37.

[38] Там же. С. 37-38.

[39] Человека признает объектом преступления Г.П. Новоселов (см.: Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления. Методологические аспекты. М., 2001).

[40] См., например: Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М., 2009; Пионтковский А.А. Учение о преступлении. М., 1961. С. 132-134; Брайнин Я.М. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве. М., 1963. С. 167; Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980. С. 27; Таций В.Я. Объект и предмет преступления в советском уголовном праве. Харьков, 1982. С. 8-9; Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. М., 1984. С. 60-61 и др.

[41]

См.: Фаргиев И.А. Уголовно-правовые и криминологические основы учения о потерпевшем. С. 88

[42] См., например: Сумачев А.В. Пострадавший как субъект уголовного правоотношения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 1997. С. 11.

Кстати, о признании потерпевшим общества и государства говорил еще Н.С. Та- ганцев. Он рассматривал пострадавшего как «обладателя того правоохраняемого интереса ... будет ли таким обладателем единичное лицо, совокупность лиц, составляющая или не составляющая юридическое лицо, включая сюда и самое государство» (Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Общая часть. С. 13).

[43] См., например: Никитин А.С. Понятие «потерпевший» в материальном праве // Государство и право. 2007. № 11. С. 127-128.

[44] См., например: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт, 2007, С. 417; Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М.: ИН- ФРА-М: КОНТРАКТ, 2009. С. 218; Курс уголовного права. В 5 т. Т. 4. Особенная часть / под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. С. 374.

[45] Подробно об этом см.: Землюков С.В. Уголовно-правовые проблемы преступного вреда. Новосибирск, 1991.

[46]

См.: Малеин Н.С. Возмещение вреда, причиненного личности. М., 1965. С. 7.

[47]

См., например: Бондаренко И.В. Уголовно-правовое понятие вреда, причиненного преступлением, и проблемы его возмещения: дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 1995. С. 7.

[48] См., например: Шарапов Р.Д. Физическое насилие в уголовном праве. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. С. 112.

[49] См., например: Викулин А.Ю. Понятие ущерба в УК РФ: применительно к главе 22 // Государство и право. 1998. № 4. С. 99.

[50] См.: Иванков А.В. Понятие и юридическая природа морального вреда как последствия преступного деяния // Налоги. 2009. № 25.

[51]

Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» под таковым понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действием (бездействием), посягающим на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), нарушающим его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства) или имущественные права граждан. Моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную работу, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (п. 2) Из этого можно заключить, что, по сути, любое преступление опосредованно причиняет моральный вред человеку.

[52]

См., например: Мазур С.Ф. Проблемы компенсации морального вреда потерпевшим от преступлений // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2003. № 3. С. 286.

[53] См.: Панов Н.И. Квалификация преступлений, совершаемых путем применения физического насилия // Проблемы дальнейшего укрепления социалистической законности в деятельности ОВД. Киев, 1986. С. 33.

[54] ФаргиевИ.А. Указ. соч. С. 92.

[55] См.: Энциклопедия уголовного права. Т. 18. Преступления против собственности. СПб.: изд-во проф. В.Б. Малинина. СПб. ГКА, 2011. С. 45.

[56] См., например: Поляков И.Н. Имущественный вред, причиненный преступлением: понятие, проблемы возмещения // Советское государство и право. 1989. № 6. С. 53-54; Ашкатова К.В. Содержание понятия имущественного вреда как основания признания лица в качестве потерпевшего в уголовном судопроизводстве // Мировой судья. 2011. № 3. С. 15-17.

[57]

См.: Варпаховская Е.М. Компенсация морального вреда в российском уголовном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2002. С. 12.

[58] См., например: Шарапов Р. Психический вред в уголовном праве // Уголовное право. 2004. № 2. С. 79-81.

[59] См.: Фаргиев И.А. Уголовно-правовые и криминологические основы учения о потерпевшем. С. 95.

[60] См., например: Крашенинников Д.А. Последствия экологических преступлений. Ульяновск, 2007. С. 28.

[61] См., например: Курс российского уголовного права / под ред. А.Н. Игнатова, Ю.А. Красикова. М., 2008. С. 214.

[62] См. об этом подробно: Кузнецова Н.Ф. Значение преступных последствий для уголовной ответственности. М., 1958; Михлин А.С. Последствия преступления. М., 1969; Мальцев В.В. Проблема уголовно-правовой оценки общественно опасных последствий. Саратов, 1989 и др.

[63] См.: ДурмановН.Д. Понятие преступления. М.-Л., 1948. С. 161.

[64] См., например: Семернева Н.К. Квалификация преступлений (части Общая и Особенная): научно-практическое пособие. Москва: Проспект; Екатеринбург: Уральская государственная юридическая академия, 2010. С. 56; Тяжкова И.М. Неосторожные преступления с использованием источников повышенной опасности. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 47.

6 Трайнин А.Н. Избранные труды / сост., вступ. статья Н.Ф. Кузнецовой. СПб., 2004. С. 90.

[66] См., например: Курс советского уголовного права. В 6 т. Л., 1968. Т. 4. С. 333; Глистин В.К. Проблема уголовно-правовой охраны общественных отношений (объект и квалификация преступлений). Л., 1979. С. 85-86 и др.

[67] См., например: Малинин В.Б., Парфенов А.Ф. Объективная сторона преступления. СПб., 2004. С. 73.

[68] См., например: Яни П. Законодательное определение потерпевшего от преступления // Российская юстиция. 1995. № 4. С. 40-41; Кокорев Л.Д. Потерпевший от преступления в советском уголовном процессе. Воронеж, 1964. С. 11.

[69]

Фаргиев И.А. Потерпевший от преступления (уголовно-правовые вопросы). Хабаровск, 2001. С. 15-16.

[70]

См., например: Михлин А.С. Роль последствий преступления в советском уголовном праве // Правоведение. 1959. № 3. С. 34-35.

[71]

См.: Винокуров В.Н. Вред и последствия преступления как формы выражения и закрепления объекта преступления // Современное право. 2009. № 8. С. 92-94.

[72]

Винокуров В.Н. Содержание признаков потерпевшего и формы их закрепления в уголовном законе // Уголовное право. 2009. № 1. С. 13.

[73] См.: Там же. С. 14.