На фоне длительных переговоров в части совершенствования положений ГАТС, государства все чаще разрешают правовой вопрос о либерализации торговли услугами в рамках РТС (или региональных торговых соглашений). При этом, некоторый прогресс, достигнутый на торговых многосторонних переговорах в пределах Дохийского раунда, явился определенным стимулом в формировании новых РТС. Таким образом, по сведениям на 2014 год, в ВТО были нотифицированы 123 соглашения, содержащие главы по торговле услугами, что достигает 46% от общего количества подписанных РТС. Примечательно, что положения о торговле услугами можно обнаружить не только в РТС между развитыми странами (12%), но и между развивающимися экономиками (41%) и все чаще между развитыми и развивающимися странами (47%).

Положения, касающиеся торговли услугами, явились одним из главных элементов РТС XXI в., ориентированных в первую очередь на углубление интеграции и придание ей всеобъемлющего характера, а также делающих акцент на вопросах правового регулирования, включая контекст торговли в пределах производственных глобальных цепочек. Эти соглашения посвящены трансграничным мерам, касающимся услуг, инвестиций, политики в области конкуренции, движения капитала, прав интеллектуальной собственности, государственных закупок, стандартов, рабочей силы и окружающей среды.

Особого внимания заслуживают два формирующихся мега-РТС - Соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП) и Соглашение между Европейским союзом и Соединенными Штатами о трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве (ТТИП).

После 10-летних переговоров 5 октября 2015 г. двенадцать государств (Австралия, Вьетнам, Бруней, Канада, Мексика, Малайзия, Новая Зеландия, Сингапур, Перу, США, Япония и Чили) пришли к соглашению о заключении крупнейшего за последние два десятилетия торгового пакта о Транстихоокеанском партнерстве. Первый раунд переговорного процесса, связанного с созданием ТТП, начался в марте 2010 г. в Мельбурне с участием представителей Брунея, Австралии, Чили, Перу, Новой Зеландии, США и Сингапура. В ноябре 2010 г. в качестве полноправного члена к переговорам присоединился Вьетнам, В 2012 г. - Канада и Мексика. Последней, в 2013 г., присоединилась Япония. Данное партнерство позволило объединить страны, доля которых в мировом ВВП составляет порядка 40% при трети всей мировой торговли. По своей сути, Соглашение о ТТП выступает не только торговым соглашение, в рамках которого регулируется обычный процесс либерализации торговли, но и правовым актом, регламентирующим вопросы государственных закупок, охраны окружающей среды прав интеллектуальной собственности, борьба с коррупцией, снижения роли государства в экономике и защита прав трудящихся.

Необходимо отметить, что Партнерство формировалось вне правового поля ВТО, в обстановке полной секретности. Как текст соглашения, так и приложения к нему участники планируют обнародовать после ратификации в государствах-участницах и вступления его в силу. Тем самым, Соглашение о

ТПП, отличаясь от региональных торговых соглашений, уже породило определенный пессимизм в отношении статуса ВТО: «Если одни эксперты сочли ТТП дополнением к существующей многосторонней системе торговли, то другие выразили озабоченность, что ТТП может представлять угрозу системе ВТО и на практике станет геостратегическим рычагом влияния США в Азии»[1].

Акты ВТО предписывают возможность подписания двусторонних или региональных торговых соглашений с предоставлением сторонам, в них участвующим, условий наибольшего благоприятствования в торговле. Поэтому Соглашение о ТТП представляется всего лишь ещё одним РТС, хотя и весьма масштабным. Необходимо указать на то, что Соглашения в рамках ВТО устанавливают юридически обязательные правила снижения тарифов и субсидий и обеспечивают механизмы разрешения споров для развивающихся стран. ТТП, с другой стороны, хотя и имеет потенциал пойти дальше ВТО в области снижения тарифов, в большей степени акцентирует своё внимание на торговле и проблемах, с ней связанных, включая защиту прав интеллектуальной собственности, прямые иностранные инвестиции, правительственные закупки, деятельность государственных компаний, защита труда и окружающей среды[2].

Соглашение о ТТП выступает более «жестким», чем соглашения в рамках ВТО. Фактически наличие санкций за соблюдение положения о защите окружающей среды и охране труда является первым в практике подобным РТС. Дополнительные соглашения также касаются продвижения в областях открытия и унификации рынков труда, урегулирования вопросов экологической нагрузки, торговли услугами и Интернет-торговли. Представляет также интерес еще неподтвержденное сообщение Reuters о «параллельном» соглашении стран ТТП по отказу от конкурентной девальвации валют: в условиях зон свободной торговли правовой «консерватизм» в отношении валютного регулирования и контроля движения капитала представляют собой угрозой для инвестиций в регионе. Неоднозначной является и оценка основных принципов Партнерства. Среди официальных называются принципы транспарентности, свободы торговли товарами и услугами. Сторонники ТТП говорят о равноправном партнерстве в общих интересах, а противники - об отказе государств-участниц от части суверенитета и создании чего-то вроде неоколониальной империи с США во главе.

С самого начала ТТП представлялось как «высококачественное партнерство XXI века», как новая модель РТС: «Во-первых, ТТП по определению, по исходному замыслу является партнерством открытого типа, предполагающим присоединение к нему новых государств. Во-вторых, ТТП планирует выйти на самые высокие стандарты взаимного открытия рынков и качества регулирования торговли, инвестиций, рабочей силы, окружающей среды, допуска иностранных партнеров к госзакупкам»[3]. Однако, как пишет в своей статье на Project Syndicate лауреат Нобелевской премии Дж. Стиглиц, крупнейшее в истории региональное соглашение о торговле и инвестициях далеко не является тем, чем кажется на первый взгляд: «Не стоит заблуждаться: если посмотреть на наиболее сложные вопросы, по поводу которых еще ведутся споры, станет ясно, что ТТП - это соглашение совсем не о «свободной» торговле»[4].

С правовой точки зрения не следует забывать, что подписание соглашения не означает немедленного его вступления в силу - документ должен быть ратифицирован парламентами стран. Кроме того, очевидно, что ТТП ускорит заключение других глобальных торговых сделок - в частности, между США и ЕС (Трансатлантическое инвестиционное и торговое партнерство), которое означает создание режима свободной торговли между США и Европейским союзом. Новая зона свободной торговли будет представлять собой потенциально крупнейшее региональное соглашение о свободной торговле в истории. Формирование подобной правовой базы свидетельствует о снижение роли ВТО в связи с определенным застоем в ее деятельности. Соответственно, происходит фрагментация правового пространства мировой торговли, создание новых региональных экономических союзов ведет к развитию правовой базы торговли, что в рамках ВТО уже не является эффективным процессом.

Консолидация и развитие региональных инициатив зачастую ведет к усилению правового регулирования международной торговли на региональном уровне. Так, АСЕАН предполагает сформировать к 2015 году экономическое сообщество АСЕАН. Соглашение о свободной торговле, заключенное между АСЕАН и Китаем, стало самым крупным из когда-либо заключавшихся РТС (на долю стран - участниц этого Соглашения приходится одна треть населения мира и 13% мирового ВВП).

Африканские страны со своей стороны стремятся стимулировать внутриафриканскую торговлю, форсируя заключение к 2017 году Панафриканского соглашения о свободной торговле. Это соглашение будет основываться на соответствующей трехсторонней инициативе, выдвинутой Восточноафриканским сообществом (ВАС), Общим рынком стран восточной и южной частей Африки (КОМЕСА) и Сообществам по вопросам развития юга Африки (САДК). В рамках этой инициативы предпринимаются активные усилия по формированию правовых оснований экономической интеграции в сфере услуг. Платформой для либерализации торговли услугами служит также Соглашение о создании большой арабской зоны свободной торговли (ГАФТ). Значительная работа по созданию общей нормативно-правовой базы в сфере торговли услугами проделана Советом сотрудничества стран Залива. К работе по разработке Соглашения об интеграции приступили также Южноамериканский общий рынок (МЕРКОСУР), Андское сообщество и Общий рынок стран Карибского бассейна.

Что касается обязательств в рамках РТС, то они, обычно, выходят за пределы обязательств, утвержденных в пределах ГАТС и обязательств, которые предлагались в процессе переговоров в пределах Дохийского раунда. Что относится оценки реального воздействия обязательств по ГАТС и обязательств в рамках РТС по либерализации торговли в соответствующих секторах, то возникают большие юридические проблемы. Конкретное представление о подобном воздействии дает законодательство, которое принято государствами в осуществление их обязательств в РТС. Таким образом, к примеру, исследования показали, что согласно Соглашению о беспрепятственной торговле между США и государствами Центральной Америки Гватемала ратифицировали 16 поправок к собственному законодательству, контролирующему область услуг (в особенности телекоммуникационный сектор), в то время как США не изменили ни 1 из своих законов, следовательно, обязательства США сводились к ликвидированию разницы между фактическим и «нормативным» уровнями контролирования сектора услуг, тогда как обязательства Гватемалы требовали либерализации данного сектора.

Конкретные обязательства стран подтверждают существование разнообразия моделей либерализации сектора инфраструктурных услуг в рамках РТС. Так, в рамках Соглашения о свободной торговле между Марокко и Соединенными Штатами Марокко взяло на себя обязательства в отношении способа поставки 1, касающиеся 94 секторов (66% рынка), и обязательства в отношении способа поставки 3, касающиеся 80 подсекторов (53% рынка). Применительно к телекоммуникационному сектору Марокко взяло на себя весь объем обязательств, тогда как ее обязательства по Г АТС не распространялись на частные арендованные сети. В секторе страховых услуг американским компаниям, занимающимся страхованием жизни и другими видами страхования, было разрешено в течение четырех лет создать в Марокко свои отделения и в течение двух лет приступить к оказанию на трансграничной основе услуг по страхованию морских, авиационных и других перевозок.

В рамках Соглашения о свободной торговле между Соединенными Штатами и Бахрейном Бахрейн взял на себя весь объем обязательств, хотя его обязательства по ГАТС ограничивались лишь телекоммуникационным сектором. В сфере финансовых услуг Бахрейн обязался постепенно (в течение семи лет) отменить требования в отношении способа поставки 1, касающиеся местного присутствия, и позволить американским страховым компаниям без каких-либо ограничений приобретать новые лицензии на оказание услуг по страхованию жизни.

Прототипами новейшего поколения РТС (РТС XXI в.) многие рассматривают Соглашения о беспрепятственной торговле между Кореей и ЕС или Республикой Корея и США. Оба данные соглашения усовершенствовали условия свободного доступа на рынки финансовых, юридических, телекоммуникационных и транспортных услуг. В телекоммуникационном секторе Корея позволила провайдерам из государств ЕС и США приобрести в период 2 лет до 100% голосующих акций, основывающихся в Республике Корея провайдеров телекоммуникационных государственных услуг.

Спецификой Соглашения о беспрепятственной торговле между Кореей и США читается то, что оно дает возможность провайдерам денежных услуг предоставлять различные финансовые услуги, включая новые услуги, с применением метода поставки 3, при этом что провайдерам, которые используют метод поставки 1, дозволено предоставлять только определенно оговоренные финансовые услуги. Что относится правовых услуг, то юридическим компаниям государств ЕС и США будет дозволено открывать собственные представительства и в будущем будет позволено основывать общие предприятия с корейскими компаниями.

В Латинской Америке принятие в 2015 г. дополнительных мер по либерализации рынка услуг на основе так называемого «позитивного перечня» добивается МЕРКОСУР. Страны - участницы МЕРКОСУР уже взяли на себя обязательства категории «ГАТС-плюс» в отношении телекоммуникационного сектора (сохраняющиеся ограничения касаются числа провайдеров, размеров участия в капитале компаний и необходимости предоставления экономических обоснований). За рамки обязательств по ГАТС выходят и принятые этими странами обязательства в отношении морских, воздушных, автомобильных и железнодорожных перевозок (сохраняющиеся ограничения касаются морских перевозок на короткие расстояния, размеров участия в капитале и национальной принадлежности).

Что касается Андского сообщества, то оно взяло на вооружение подход, предполагающий либерализацию рынка услуг на основе «негативного перечня». Сохраняющиеся ограничительные меры в большинстве случаев представляют собой требования в отношении национальной принадлежности, ограничения в отношении размеров участия в капитале и ограничения, направленные на недопущение монополизаций рынков транспортных и энергетических услуг.

Те мне менее, для большого числа членов ВТО региональные торговые соглашения являются одним из инструментов, благодаря которому осуществляется регулирование торговли услугами и, как максимум, дополнение к режиму наибольшего благоприятствования (РНБ). Международная торговая система воспринимает РТС в качестве дополнительного инструмента либерализации, представляющего собой основу правовой идеологии торговой системы в рамках ВТО.

Наиболее известными региональными зонами свободной торговли в настоящее время считается ЕС (Европейский союз), Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА), Европейская ассоциация свободной торговли (ЕАСТ), а также АТЭС (Организация Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества) и др.

ЕС считается «всеобъемлющим, уникальным, интеграционным, в большей степени международным государствоподобным объединением с компонентами наднациональности, а также практически универсальной компетенцией»1. Экономическое право ЕС основывается на 4 главных принципах:

свободе передвижения лиц (в том числе свобода учреждения),

свободе предоставление услуг,

свободе передвижения товаров,

свободе передвижения капитала.

Право Европейского союза: Учебник для вузов / Под ред. С.Ю. Кашкина. М.: Юрист, 2004. С. 27.

Данные свободы были учтены в Римском договоре об учреждении экономического Европейского сообщества в 1957 году. Общие положения об оказании услуг отражены в гл. 3 отмеченного Договора, развиты и конкретизированы директивами Совета ЕС 77/249 от 22.03.1977 года, № 89/48 от 21.12.1988 года и др. При том, ученые замечают, неоднородность юридической системы ЕС, где функционируют система международных договоров, соглашения о беспрепятственной торговле, договоры еврозоны, система актов Евросоюза прямого действия, национальные правовые системы и система рекомендательных актов по улучшению законодательств-членов. Евросоюз, как отмечает Б.Н. Топорнин, сочетает качества «квазигосударственной федеральной структуры и международной организации»[5]. С.В. Бахтин приводит ряд примеров, когда Суд Евросоюза выносил решения, которые основаны на приоритете правовых норм Европейского Союза перед международным общим правом (Регламент Евросоюза был выше поставлен обязательств Великобритании по Варшавской конвенции для упразднения отдельных правил, которые касаются международных грузоперевозок, 1929 года)[6], но, бесспорно, международное право должно являться главным перед правовыми интеграционными системами. С практической позиции данное условие устойчивости международного права, его соответствия потребностям развития и функционирования международного сообщества.

К особенностям правовой интеграции в сфере торговли услугами можно отнести наличие надгосударственных институтов, инициативы которых в области законодательства должны быть имплементированы в национальное законодательство. Как отмечает О.В. Бирюкова, «ни в каком ином интеграционном объединении не основаны правовые и институциональные условия, содействующие интеграции области услуг на таком глубоком уровне»[7]. Либерализацию мировой торговли услугами ЕС стремиться осуществлять путем переговоров, как в рамках ВТО, так и в рамках двусторонних и региональных торговых соглашений за счет снижения импортных тарифов, устранение нетарифных барьеров, насколько это возможно и улучшения обязательств по либерализации торговли услугами. Кроме того, Европейская комиссия обратилась к Совету дать разрешение для переговоров о новом соглашении по многосторонней торговле услугами. ЕС также настаивает на увязке нового соглашения с правилами ВТО, поэтому оно может позже влиться в систему ВТО. При этом кардинальным отличием в правовом регулировании рынка услуг в ЕС и ВТО является то, что по праву ВТО режим наибольшего благоприятствования обеспечивается для поставщиков из стран-участниц ВТО только на национальных рынках, а в отношении национального режима действует порядок, определенных специфическими договорными обязательствами.

Правовое регулирование торговли услугами в ЕС основывается на первичных (договорных) и вторичных (директивы, регламенты и др.) источниках права. Необходимость обеспечения либерализации рынка услуг указана еще в Римском договоре об основании экономического Европейского сообщества[8]. Подход, используемый в соглашениях ЕС, отличается специфической структурой, так как в нем совмещаются подходы НАФТА и ГАТС.

В начале в соглашениях Евросоюза первые 2 метода поставки услуг (потребление за рубежом и трансграничная поставка услуг) были изменены на концепцию «свободы предоставления услуг», а 3 метод (коммерческое присутствие) регламентировался главой «учреждение», в область охвата которой относились различные виды экономической деятельности в области услуг, и товаров. Помимо этого, 4 метод поставки услуг (наличие физических лиц) находился в 2 главах и выходил за пределы ГАТС, давая возможность трудоустройства и регулирования социальной политики.

Договором[9] учитывается отмена ограничений в сфере беспрепятственного оказания услуг в пределах Сообщества. Ст. 49 Договора гласит, что в пределах гл. 3 Договора «ограничения на беспрепятственное оказание услуг в Сообществе подлежат отмене касательно граждан стран-участниц, которые обосновались в стране-участнице Сообщества другом, нежели то, гражданам которого оказываются услуги». Суд Европейских сообществ, выполнив трактование данных норм Договора, отметил, что «государства-члены обязаны отменить любые правила, дискриминирующие между иностранцами - гражданами ЕС, предоставляющими услуги на их территории, и своими гражданами, предоставляющими те же услуги. Они также должны отменить любые ограничительные правила, применяемые ко всем лицам, предоставляющим услуги, без дискриминации. Подобные правила являются препятствием для предоставления услуг лицам, находящимся в другом государстве-члене, не имеющем право предоставлять их на законных основаниях»[10].

Особым значением для рынка услуг в ЕС обладают Директивы № 2005/36 (о признании профессиональных квалификаций) или № 2006/123 (по услугам на внутреннем рынке). Директива № 2005/36 устанавливает упрощенный порядок признания профессиональной квалификации. В свою очередь Директива № 2006/123 устанавливает целостный рынок услуг. В ней прописан упрощенный порядок создания новых предприятий и расширяются права потребителей предоставляемых услуг. Данная Директива устанавливает для членов ЕС необходимость «организации службы «единого окна», которая будет помогать бизнесу предоставлением информации о предлагаемых услугах в других странах ЕС»[11].

На основе Директивы Совета Евросоюза № 73/148/ЕЭС об отмене ограничений на пребывание и въезд граждан стран-участниц Европейского

Союза в рамках Сообщества в сфере предпринимательской деятельности и оказания услуг, страны-участницы Евросоюза не только не могут препятствовать гражданам, которые предоставляют услуги на территории другого государства либо имеют подобное намерение, но также должны помогать в вопросах обустройства в государстве временного пребывания. Помимо этого, льготный режим, предоставляемый данным гражданам, исходит и на членов их семей. На въезде на территорию страны-участницы Евросоюза и на выезде с ее территории граждане, предоставляющие услуги, и члены их семей показывают только паспорта либо другие удостоверения личности. Не требуется оформления выездных и въездных виз и иных дополнительных документов[12].

Запрет дискриминации по национальному признаку обрел свое отображение в судебных решениях. А в частности, по делу Г. Дона против М. Монтеро. Предметом спора стали правила федерации футбола Италии, согласно которым лишь члены отмеченной федерации могут участвовать в полупрофессиональных и профессиональных соревнованиях. Суд, который удовлетворил иск о запрещении дискриминации, отметил в решении, что в «согласно нормам и духу Римского договора запрещено дискриминировать по национальному признаку и это положение касается всех физических лиц, или же граждан стран-участниц Евросоюза, которые оказывают услуги»[13].

Согласно ст. 47 Договора были утверждены директивы Совета, обеспечивающие взаимное признание дипломов, сертификатов и других документов, которые подтверждают квалификацию, и лицензий. Таким образом, главные принципы в области требований к образованию были основаны Директивой 89/48 о совместном признании высшего образования, которая вступила в силу в январе 1991 года. Этой Директивой определено, что «иностранный гражданин из государства ЕЭС должен быть допущен к профессии, которая требует обучение в период не меньше 3 лет с приобретением стандартного диплома о высшем образовании, при условии, что у него есть равноценный диплом своего государства, по которому он может обрести в ней подобную работу».

Хотя Директива учитывает то, что, если существующий диплом не предусматривает специфики работы, на какую претендует гражданин, ему будет предложено или сдать соответственный экзамен для занятия должности, или пройти увеличение квалификации в срок, который не превышает 3 лет. К примеру, чтобы реализовывать деятельность по оказанию правовых услуг, мигранту требуется пройти стажировку, а также сдать соответственные экзамены. Больше того, статья 5 Директивы Совета 77/249 от 22.03.1977 года по содействию успешному применению юристами свободы оказания услуг учитывает, что принимающая страна может обусловить работу приезжающего юриста по отношению предоставления клиента в процессуальной деятельности требованием функционировать вместе с юристом принимающей страны. Суд Евросоюза в решении по делу 427/85 Comission v. Germany, а также по делу 294/89 Comission v. France отметил то, что требование работать вместе с местным юристом должно незначительно ограничивать право приезжающего иностранного юриста на оказание услуг.

В настоящее время в ряд двусторонних торговых соглашений ЕС включены положения, позволяющие обеспечить либерализацию торговли товарами, а также положений, охватывающих нетарифных барьеров и торговли в сфере услуг. Например:

■ Соглашение об экономическом партнерстве, сотрудничестве и политической координации ЕС и Мексики открывает рынки этих стран для торговли товарами и услугами[14];

■ Соглашение об ассоциации[15] между ЕС и Чили создает зону свободной торговли товарами и услугами;

■ Соглашение о свободной торговле[16] ЕС - Южная Корея открывает новые горизонты в решении нетарифных барьеров в торговле; Торговое соглашение[17] ЕС с Перу и Колумбией откроет рынки товаров и услуг с обеих сторон;

■ Соглашение об ассоциации[18] между ЕС и Центральной Америкой улучшает доступ к рынкам товаров и услуг за счет лучших условий для торговли с помощью новых ограничений действия нетарифных барьеров;

■ Соглашение о свободной торговле[19] ЕС - Сингапур создает новые возможности в многих секторах услуг, например, в банковской, страховой и других отраслей промышленности финансовых услуг. Соглашение будет способствовать доступу промышленной и сельскохозяйственной продукции на важный экспортный рынок и центры торговли в Юго-Восточной Азии путем более широкого признания стандартов ЕС.

Относительно урегулирования инвестиционных споров в рамках международных торговых соглашений, в Лиссабонский договор включены положения, регулирующие прямые иностранные инвестиции как часть общей торговой политики ЕС. Как следствие, в настоящее время Европейская комиссия ведет переговоры от имени по либерализации и защите инвестиций. ЕС в ходе переговоров добивается включения инвестиционных положений в некоторые соглашения о свободной торговле или в самостоятельные инвестиционные соглашения. Эти новые положения по инвестициям формируют юридически обязывающий уровень защиты инвестиций. Они будут сопровождать инвесторов и государство правовым механизмом урегулирования инвестиционных споров. Эти положения создают определенную процедуру для инвестора, чтобы принести при необходимости обратиться в международный трибунал. В настоящее время ЕС разрабатывает нормативные акты, определяющие финансовые последствия по спорам инвесторов и государства.

Соглашение об образовании Североамериканской зоны беспрепятственной торговли (North American Free Trade Agreement, NAFTA, НАФТА) вступило в силу 1 января 1994 г., закрепив подписанное в 1988 г. Соглашение о зоне свободной торговли между США и Канадой (КУСФТА, Canada-USA Free Trade Agreement, CUSFTA). Соглашение создало крупнейшую в мире зону свободной торговли, с численностью населения в 444 млн. человек, объемом совокупного ВВП 17 трлн. долл. США.

В противопоставление подходу Г АТС, тот подход, который лежит в основе соглашения НАФТА кроме подписавших Соглашение НАФТА Канады, США и Мексики, обретает и поддержку у Чили, Панамы и также Коста-Рики. В соглашениях данных государств глава «Трансграничная торговля услугами» контролирует поставку услуг 3 методами (коммерческое присутствие не охвачено данной главой). Обязательства устанавливаются на основании «негативных списков» специфических обязательств: национальный режим и доступ на рынок обеспечивается в отношении различных секторов услуг, кроме отмеченных в списках. НАФТА выбирает подход к либерализации свободной торговли услугами, во многом похожий с Соглашением между США и Канадой о свободной торговле (FTA).

Кроме того, имеется одно значительное различие от FTA, что НАФТА имеет обязательство РНБ, который используется по отношению к двум сторонам, и не является Сторонами (ст. 1203). Другая большая разница в том, что два обязательства - РНБ и Национальный режим (ст. 1202) в НАФТА не ограничено определенными секторами услуг, но в целом применимы к услугам. Вместо чего, подход «негативный перечень» принят применительно к услугам, в итоге чего оговорки по отношению определенных секторов услуг либо конкретных мер выделены в обусловленных секторах, к каким стороны не хотят использовать обязательственную силу. Единственными областями услуг, исключавшиеся из охвата НАФТА, считаются «ассоциируемые с основными нефтехимическими товарами, энергией и услугами воздушных грузоперевозок».

Хотя оговорки указанные США и Канадой в Приложениях к НАФТА используются для обширного круга мер в разных областях сферы услуг. Довольно широкие оговорки используются для 1 или более сторон НАФТА по отношению транспортировки (в особенности морское судоходство) и отдельные профессиональные услуги (в особенности правовые услуги). В различие от FTA, имеющиеся меры не одобряются в НАФТА, хотя есть 2-годичный срок для задержки, который позволяет выработать удовлетворяющие стороны перечни оговорок (ст. 1206). Как и в FTA, секторы финансовых услуг и связи расцениваются в отраслевых отдельных главах (главы 13 и 14).

Ст. 1105 (1) главы 11 НАФТА, посвященная режиму справедливого и равноправного отношения к иностранным инвестициям, называется «Минимальный стандарт взаимоотношения» и учитывает, что «каждая Сторона должна предоставить инвестициям инвесторов другой Стороны отношение в соответствии с международным правом, включая справедливое и равноправное отношение и полную защиту, и безопасность»[20]. Хотя ее значение для интерпретации содержания и установления природы режима равноправного и справедливого отношения ложно переоценить. После утверждения Комиссией свободной торговли интерпретации ст. 1105(1) НАФТА, практика стала наиболее однообразной: сейчас иностранному вкладчику стало намного труднее доказать в арбитраже НАФТА, что был нарушен порядок равноправного взаимоотношения. Необходимо отметить, что до утверждения Толкования трибуналы НАФТА удовлетворяли примерно 75 % исков о нарушении порядка равноправного взаимоотношения. После утверждения Толкования лишь в 25 % ситуаций арбитражи НАФТА признали, что страны-члены НАФТА действительно нарушили ст. 1105(1) НАФТА[21].

Дополнение к обязательствам режима максимального благоприятствования и национального режима, в которых исследуются кажущиеся и прямые барьеры дискриминации в торговле услугами, НАФТА обеспечивает основание для ликвидации иных видов ограничений. К примеру, с позиции прямых, определенных в тексте НАФТА «недискриминационных мер, относящихся к трансграничному предоставлению услуг» (ст. 1208) Сторонам рекомендуется указать определенные обязательства в Приложении VI НАФТА. Помимо этого, Стороны НАФТА должны принимать участие в будущих переговорах касательно временного лицензирования инженеров на основании общего признания профессиональной квалификации.

Применительно к этому в НАФТА имеется положение, раскрытое в ст. 1210 «О лицензировании и сертификации». Эта статья устанавливает, что меры, принятые или, поддерживается Стороной относящиеся к лицензирования или сертификации граждан другой Стороны должны быть на основе объективных и прозрачных критериев: компетентности и способности обеспечивать обслуживание; не могут быть обременительней, чем требуют гарантии качества услуги; и не должны представлять собой скрытое ограничение при приграничном предоставлении услуг.

Либерализация торговли в сфере услуг в рамках АСЕАН осуществляется через Рамочное соглашение по услугам (AFAS), целью которого является обеспечение более широкого и глубокого доступа на рынок для основных сфер услуг для стран-членов АСЕАН, чем их обязательства, принятых в соответствии с Генеральным соглашением по торговле услугами (ГАТС). AFAS был подписан в ходе пятой встречи на высшем уровне стран-членов АСЕАН 15 декабря 1995 г. Оно направлено на укрепление сотрудничества в сфере оказания услуг среди стран-членов по устранение внутрирегиональных торговых ограничений и расширение сферы либерализации услуг за пределами предпринятых в рамках ГАТС.

Согласно AFAS, либерализация для поставщиков услуг другой стороны, будь физических или юридических лиц, реализуется при помощи ликвидации или сокращения внутренних мер, расцениваемых в качестве ограничения национального режима или доступа на рынок для разных режимов поставок. Для обеспечения режима максимального благоприятствования, в соответствии со статьей V ГАТС, AFAS должно обладать «существенным отраслевым охватом» и устранять «фактически всю дискриминацию» между данными Сторонами. В соответствии AFAS, переговоры сконцентрированы на 5 секторах - транспорт, финансовые услуги, телекоммуникации, профессиональные бизнес-услуги и туризм. В пределах AFAS уже завершены 2 раунда переговоров и утверждены 3 пакета обязательств, которые связаны в 7 секторов (услуги по морскому транспорту и строительству были добавлены к изначальному перечню из 5 секторов).

В соглашениях АСЕАН применяется подход, который ориентирован на ГАТС, капиталовложения в секторах услуг контролируются главой по услугам (по отношению 3 метода поставки услуг - коммерческого присутствия), и главой, посвященной непосредственно инвестициям, но лишь в части защиты капиталовложений и поощрения. В рамках соглашения об инвестиционной зоне АСЕАН, заключенного в 1999 г., члены АСЕАН договорились либерализовать свои инвестиционные режимы в секторах, не связанных с услугами (производство, сельское хозяйство, лесное хозяйство, рыболовство и горнодобывающего секторов) путем предоставления национального режима для инвесторов и инвестиций стран АСЕАН.

В соответствии с Соглашением, страны обеспечили безусловный национальный режим для инвесторов и инвестиций других членов во всех секторах к 2010 г. и до 2020 г. должны это сделать в отношении инвесторов из стран - не членов АСЕАН. Поскольку все страны АСЕАН являются развивающимися странами, AFAS был согласован и реализован на основе разрешительной оговорки, которая позволяет AFTA стороны освобождаются от обязательства предоставлять режим максимального благоприятствования для всех остальных участников ВТО без строгих критериев статьи XXIV ГАТТ.

Заключенные в последнее время РТС предусматривают инновационные правовые меры, направленные на дополнительное стимулирование процессов либерализации. В частности, они могут отталкиваться от фактически достигнутого уровня либерализации (например, могут содержать требование о неотступлении от такого уровня, т.е. не позволять странам уменьшать степень соответствия принимаемых им мер соответствующим обязательствам) или содержать положение о поступательности либерализации, позволяющее в будущем автоматически инкорпорировать новые меры по либерализации рынка.

Что касается положения о распространении принципа РНБ на третьи стороны, все чаще включаемого в последнее время в РТС, то в отличие от принципа РНБ, закрепленного в ГАТС, он имеет целью обеспечить распространение на каждого участника РТС наиболее благоприятного преференциального режима, предоставляемого другими его участниками. Но использование этого положения в РТС, заключаемых между развитыми и развивающимися странами, порождает опасения по поводу того, что у сторон этих соглашений может отпасть стимул к широкому открытию своих рынков для третьих сторон, в том числе в рамках РТС между развивающимися странами. Влияние подобных правовых механизмов либерализации на процесс экономического развития требует тщательной правовой и экономической оценки.

Большое внимание в последних РТС уделяется требованиям в отношении регулирования и способов либерализации конкретных секторов, и в частности сектора инфраструктурных услуг, особенно телекоммуникационного сектора. Такие требования часто основываются на Справочном документе ГАТС по основным телекоммуникационным услугам. Так, например, Соглашение о беспрепятственной торговле между Кореей и Евросоюзом возлагает на стороны обязательства по отношению обеспечения недискриминационного доступа к главным телекоммуникационным сетям, а также коммуникационным платформам с целью предоставления коммерческих услуг.

Соглашение о беспрепятственной торговле между АСЕАН, Новой Зеландией и Австралией дополняет Справочный документ ГАТС по основным телекоммуникационным услугам новыми определениями и нормами, включая определение поставщиков услуг, оказывающих одни и те же услуги с использованием разных технических средств, и обязательствами основных

внутренних поставщиков в отношении оказания услуг с использованием арендованных сетей и совместного размещения оборудования. В 2011 г. Европейский союз и Соединенные Штаты согласовали принципы торговли ИКТуслугами, в том числе касающиеся доступа к сетям и их использования, трансграничных информационных потоков, использования частотного спектра и межсетевых соединений, которые могут облегчить переговоры о заключении соглашения о трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве.

Обязательства в пределах РТС среди развитых и развивающихся государств по отношению метода поставки 4, как правило, взаимосвязаны с обязательствами по отношению метода 3 в таком смысле, что увеличенные обязательства, обычно, касаются «основного персонала» (бизнесменов, осуществляющих деловые поездки; работников, переводимых фирмами из 1 отделения во второе; менеджеров и др.), и также продавцов и стажеров деловых услуг, которые связаны с коммерческим присутствием, а не независимых специалистов и поставщиков подрядных услуг, которые выведены за пределы метода. Примерами чего являются Соглашение о беспрепятственной торговле между Кореей и ЕС, а также Соглашение о беспрепятственной торговле между АСЕАН, Новой Зеландией и Австралией.

Главной проблемой, которая возникает из-за либерализации торговли с применением метода 4, считается то, что на мероприятия в данной сфере действуют политика в отношении рынка труда и иммиграционная политика. Поэтому некоторые РТС содержат нормы, касающиеся сотрудничества регулирующих органов, в том числе в вопросах облегчения трудовой миграции. АСЕАН, например, уделяет большое внимание вопросам временного въезда и пребывания в стране, а также вопросам признания квалификации. Соглашениями о свободной торговле между Соединенными Штатами и Чили, и Соединенными Штатами и Сингапуром нормативно установлены квоты на выдачу въездных виз бизнесменам (для Сингапура, например, эта квота составляет 5 400 виз в год), которые и так предусмотрены визовыми программами Соединенных Штатов, в связи с чем часто высказывается озабоченность по поводу их возможного несоответствия обязательствам по ГАТС.

Согласование режимов контролирования и общее признание квалификации могут содействовать ликвидации барьеров, которые обусловлены отличиями в квалификационных и лицензионных требованиях. Максимальными шансами на успех обладает сотрудничество в области регулирования между государствами с равным уровнем развития и похожими приоритетами в проблемах контролирования. РТС, как правило, ограничивают дискреционные полномочия контролирующих органов, призывая, чтобы принимаемые государствами ограничительные меры не были наиболее жесткими, чем это требуется. Многими из последних РТС предусматривается создание институциональных механизмов для поощрения соответствующих профессиональных структур к выработке критериев взаимного признания для целей лицензирования, выдачи разрешений, сертификации и функционирования поставщиков услуг, а также к заключению соглашений о совместном признании.

В соответствии с принятой в 2013 г. в ЕС Директивой по проблеме о признании профессиональной квалификации в действие было введено «европейское удостоверение специалиста», которое представляет электронный сертификат, предоставляемый специалисту государством, гражданином которой он считается, для облегчения в автоматическом признании его квалификации в государстве назначения. АСЕАН заключила 7 соглашений о совместном признании квалификации, какие касаются архитектурных, инженернотехнических, бухгалтерских услуг и др. Соглашения, которые касаются архитектурных и инженерно-технических услуг, учитывают выдачу удостоверения, «зафиксированного специалиста АСЕАН», принимаемого во всех участвующих государствах. Свое собственное «удостоверение делового путешественника» выдает Организация Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества. Это удостоверение призвано облегчить поездки представителей деловых кругов и обеспечить возможность для беспрепятственного посещения ими участвующих стран.

Совершаемые в пределах РТС попытки упорядочить в международном масштабе региональные режимы и системы юридического регулирования при помощи мер, устремленных, в первую очередь, на либерализацию торговли, вызывают опасность насчет их отрицательных последствий для национального законодательства. Речь ведется, о наиболее обширном включении в РТС положений, которые касаются разрешения споров среди инвесторов и государств, так как подобные положения могут увеличить права зарубежных инвесторов и «охладить пыл» регулирующих национальных органов, которые будут принуждены воздерживаться от утверждения определенных мер регулирования (к примеру, в интересах защиты окружающей среды), при этом, опасаясь исков от инвесторов в пределах механизмов по урегулированию споров, подразумевая, что многие споры инвесторов затрагивают инфраструктурные услуги (телекоммуникационные и энергетические услуг).

Иным примером могут являться данные меры по ограничению негативного воздействия государственных компаний на конкуренцию, так как подобные компании пользуются некоторыми преференциями, включая в области финансирования. На ликвидирование данного структурного неравенства и снабжение своего рода «нейтралитета в сфере конкуренции» между частными и государственными фирмами направлены отдельные меры, которые принимаются на национальном уровне. Развивающиеся государства отмечают важную роль государственных компаний в реализации целей государственной политики, включая в сфере энергетики, курьерской и почтовой связи, телекоммуникаций и финансовых услуг.

Важная задача политики считается согласование обязательств по либерализации рынков, которые приняты в пределах РТС и региональных правовых систем. Новые подходы в данной сфере могут серьезно влиять на региональные режимы контролирования и секторы услуг. С иной позиции, уровень либерализации правового контролирования национальных рынков зависит от свойств систем контролирования. Большое значение для формирования в развивающихся государствах конкурентоспособного сектора услуг, создания условий для участия данных государств в производственносбытовых глобальных цепочках и усиления институционального национального потенциала или потенциала в сфере регулирования имеет предоставление данным государствам соответственного дифференцированного и особого правового режима в пределах РТС. Правовые меры по развитию сотрудничества и либерализации рынков на региональном уровне в сфере инфраструктурных услуг, при условии их надлежащей координации и согласования с национальной политикой и режимами регулирования, могут стать катализаторами интеграционных процессов, способствующих использованию странами выгод от интеграции в сфере торговли для обеспечения устойчивого развития.

[1] Рогожин А.А. Транстихоокеанское партнерство и ВТО: взаимодополнение или подрыв устоев

глобального регулирования мировой торговли? // URL:

http://www.imemo.ru/index.php?page_id=502&id=1925&ret=640

[2] Там же.

[3] Ремчукова В.К. Транстихоокеанское партнерство: цели, вызовы и перспективы // URL: http://www.ng.ru/ideas/2G15-02-27/5_partnership.html

[4] Цит. по. Стиглиц Дж.: Транстихоокеанское партнерство - это фарс.

http://www.vestifinance.ru/articles/63045

[5] Топорнин Б.Н. Европейское право. М., 1998. С.147

[6] Бахтин С.В. Право интеграционных образований: вопросы конкуренции систем права // Международные отношения и право: взгляд в XXI век. СПб., 2009. С.124-125

[7] Бирюкова О.В. Проблемы и перспективы формирования регионального рынка услуг стран СНГ // Общество и экономика. 2011. № 6. С. 77-92.

[8] Treaty establishing the European Economic Community. Rome, 25 March 1957 // European Navigator // URL: http://www.ena.lu

[9] Римский договор об учреждении Европейского экономического сообщества 1957 г. Общие положения о предоставлении услуг установлены в гл. 3 указанного Договора, конкретизированы и развиты директивами Совета ЕС 77/249 от 22 марта 1977 г., № 89/48 от 21 декабря 1988 г.

[10] Case С-76/90, Sager v Dennemeycr & Со Ltd, [1991] ECR 1-4221.

[11] Directive 2006/123/EC of the European Parliament and of the Council of 12 December 2006 on services in the internal market.

[12] Дубинкина С.Н. Международно-правовое регулирование международной торговли услугами: дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 69.

[13] Право Европейского союза, правовое регулирование торгового оборота: учебное пособие / Под ред. проф. В.В. Безбаха, доц. А.Я. Капустина, проф. В.К. Пучинского. M.: ЗЕРЦАЛО, 2000. С. 225.

[14] URL: http ://ec. europa. eu/trade/policy/countries-and-regions/countries/mexico

[15] URL: http://ec.europa.eu/trade/policy/countries-and-regions/countries/chile/

[16] URL: http://ec.europa.eu/trade/policy/countries-and-regions/countries/south-korea/

[17] URL: http://ec.europa.eu/trade/policy/countries-and-regions/regions/andean-community/

[18] URL: http://ec.europa.eu/trade/policy/countries-and-regions/regions/central-america/

[19] URL: http://ec.europa.eu/trade/policy/countries-and-regions/countries/singapore/

[20] URL: // http://www.nafta-sec-alena.org.

[21] Pinto-Leon I. Fair and Equitable Treatment under International Law: Analyzing the Interpretation of the NAFTA Article 1105 (1) by NAFTA Chapter 11 Tribunals. // 15 Currents International Trade Law Journal 3.