В настоящем параграфе второй главы дипломного исследования мы постараемся определить какую же роль играют решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов в развитии конституционного права России, и какое значение они имеют для указанной отрасли российского права.

Во втором параграфе первой главы настоящего дипломного исследования мы задались вопросом: содержат ли решения судов первой инстанции конституционно-правовые нормы и имеют ли они нормативный характер?

Решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов не обладают такой юридической силой, как решения Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, а являются по своей природе правоприменительными актами.

Следовательно, ответ на поставленный вопрос однозначен: решения судов общей юрисдикции в первой инстанции и арбитражных судов первой инстанции не содержат конституционно-правовых норм и не обладают нормативным характером, так как являются индивидуальными правовыми актами. Соответственно, и источниками права, в особенности конституционного, не являются.

Тогда возникает второй вопрос: а являются ли источниками конституционного права России решения Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации?

Нормативный характер решения судебных органов приобретают в результате обобщения судебной практики. Как указывает В.Н. Хропанюк, «судебная практика выступает источником права в тех случаях, когда в силу неясности, противоречивости или неопределенности нормативных предписаний суд вынужден конкретизировать или уточнять содержание правовых норм или создавать новые нормы вследствие обнаружения пробелов в праве».[1]

Сразу же оговоримся, что дискуссии о том, следует ли признавать судебную практику источником права, активно ведутся уже на протяжении последних 10 лет. Причем все доводы в пользу признания судебной практики источником российского права словно нанизаны на мысль о том, что в современной системе права закон уже не может считаться единственным воплощением права и основным его источником.

Так, например, профессор Р.З. Лившиц утверждал, что «с теоретических позиций закон перестал быть единственным выражением и воплощением права. Следовательно, не только законодательство может рассматриваться в качестве источника права. Если судебная практика начала отражать и реализовывать гуманистические, справедливые, подлинно правовые начала, то отпали теоретические предпосылки для непризнания ее источником права».[2]

По его мнению, судебная практика в самых различных проявлениях - и при отмене судами нормативных актов, и в разъяснениях пленумов высших судов, и при прямом применении конституции, и при разрешении конкретных споров оказывается источником права. Принятые судебные решения служат образцом для будущих судебных решений. Иными словами, складывается механизм судебного прецедента. Р.З. Лившиц обращает внимание на важную особенность основополагающих решений, на базе которых складывается судебный прецедент. Все эти решения в той или иной форме апробируются Верховным Судом РФ или Высшим Арбитражным Судом РФ и публикуются. Опубликование судебного решения превращает это решение в основу прецедента. Таким образом, имена эта черта, по мнению Р. Лившица, сближает судебную практику с другими источниками права и считать ее источником права.[3]

На противоположных научных позициях находится член-корреспондент РАН В.С. Нерсесянц. По его мнению, в контексте современной российской государственности существо проблемы судебной практики состоит не в том, может ли суд создавать правовую норму, а совершенно в другом: имеет ли суд право на правотворчество, т.е. одновременно и законодательствовать, и применять закон. По смыслу конституционного разделения властей акты всех звеньев судебной системы (судов общей юрисдикции, арбитражных судов, Конституционного Суда РФ), несмотря на их внешние различия, являются правоприменительными актами.[4]

В своих рассуждениях В.С. Нерсесянц последовательно приходит к выводу о том, что любая отмена нормативно-правового акта является прерогативой законотворческих органов, но не суда. Суд же вправе дать лишь юридическую квалификацию (правовую оценку и характеристику) рассматриваемого нормативно-правового акта в смысле его соответствия или несоответствия конституции, закону. Решение судебного органа о несоответствии рассматриваемого нормативного акта конституции или закону лишь основание для отмены этого акта компетентным правотворческим органом, а не сама отмена.

Такое решение суда, считает В.С. Нерсесянц, является также лишь основанием (юридическим фактом), с которым законодатель (и действующее право) связывает определенные последствия (утрата силы акта, его неприменение судами и т.д.)

По нашему мнению судебная практика не может считаться источником конституционного права России.

Еще одной дискуссионной проблемой является признание источником права судебного нормотворчества.

Р.З. Лившиц относительно нормотворческой функции судебной власти высказывает следующее суждение: «Государственная власть осуществляется тремя основными ветвями: законодательством, управлением, правосудием. Средством осуществления власти служат, прежде всего, правовые нормы. Поэтому основными видами правовых норм следует считать акты законодательства, управления и правосудия».[5] В другой работе этот же ученый отмечает: «Признавая в судебной системе самостоятельную ветвь государственной власти, мы тем самым признаем допустимость принятия судами правовых норм». Им делается обоснованный вывод о том, что возрастание роли суда в жизни общества с необходимостью приводит к выполнению судебной практикой нормотворческой функции.[6]

По мнению С.В. Потапенко, несмотря на отсутствие официального признания судебного нормотворчества в качестве источника российского права[7], оно фактически существует на уровне высших российских судов.[8] Подобный довод дает некоторым ученым повод говорить о том, что решения высших судебных органов Российской Федерации носят прецедентный характер.

Возникает вопрос – все ли судебные постановления высших российских судов должны рассматриваться в качестве прецедентов, формирующих судебную практику в широком смысле этого слова, то есть практику всех российских судов, а не конкретного районного суда, решение которого отменено в порядке надзора Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ? Ответ на этот вопрос выработала многолетняя практика, когда наиболее актуальные судебные постановления, носящие прецедентный характер, публикуются в Бюллетене Верховного Суда РФ и в Вестнике Высшего Арбитражного Суда РФ. Официальное опубликование этих решений является одним из признаков их нормативности, поскольку в силу ст.15 (ч.3) Конституции РФ применению подлежат только официально опубликованные акты.

Таким образом, как мы указывали ранее, обобщением судебной практики в России занимаются высшие суды. На основе обобщения они создают в пределах своей компетенции новые правовые нормы с целью руководящего разъяснения применения действующего законодательства по тем вопросам, которые представляют трудности для разрешения в суде или недостаточно урегулированы правыми нормами.

Как мы указывали в первой главе настоящего дипломного исследования, акты высших судебных инстанций действительно в определенных ситуациях могут содержать нормы права. Такие выводы позволяет сделать, например, п. 2 ст. 13 Федерального конституционного закона от 28 апреля 1995 г. N 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации», по которому постановления Пленума ВАС РФ обязательны для арбитражных судов. Такие положения соответствуют всем признакам правовой нормы.

Но в первую очередь, если вести разговор о постановлениях Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, источником конституционного права России могут быть признаны постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, которые носят нормативный характер, могут содержать нормы конституционного права, принимаются компетентным органом, общеобязательны и их исполнение обеспечивается силой государственного принуждения.

С.В. Потапенко отмечает, что «с учетом сложившейся инстанционности российской судебной системы можно говорить о прецедентном характере судебных постановлений, прежде всего, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, возглавляющих систему судов общей юрисдикции и арбитражных судов соответственно, что в определенной степени предполагает обязательность правовой позиции высших российских судов для нижестоящих судов».[9]

В настоящее время уже большинство российских авторов не отрицают очевидного нормативного характера разъяснений, исходящих от Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ.[10] У них имеется полномочие давать разъяснения по вопросам судебной практики (ст. 126 Конституции РФ). Традиция судебного правоприменения придает обязательный характер разъяснениям Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики. «По сути своей праворазъяснительная деятельность высших российских судов – это толкование закона, и соответственно то толкование, которое они дают в своих разъяснениях, становится обязательным образцом для решения судами конкретных дел».[11]

По нашему мнению, которое основано во многом, на мнении большинства отечественных правоведов, решения высших судебных органов Российской Федерации нельзя считать прецедентами в полном смысле, но они, несомненно, носят прецедентный характер.

В том числе, прецедентный характер решений Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ распространяется и на отношения, входящие в предмет конституционного права России.

Далее более конкретно поговорим о влиянии правотворчества Верховного Суда РФ в области российского конституционного права.

Несмотря на то, что в компетенции Верховного Суда РФ находятся вопросы по даче разъяснений применения законодательства при рассмотрении гражданских, уголовных, административных дел, его отдельные решения в форме постановлений Пленума Верховного Суда РФ могут содержать нормы конституционного права.

Особое значение для конституционного права России имеет Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»

В нем, в частности, содержатся следующие положения.

В целях обеспечения правильного и единообразного применения судами международного права при осуществлении правосудия Пленум Верховного Суда Российской Федерации постановляет дать, в частности, следующие разъяснения:

- при рассмотрении судом гражданских, уголовных или административных дел непосредственно применяется такой международный договор Российской Федерации, который вступил в силу и стал обязательным для Российской Федерации и положения которого не требуют издания внутригосударственных актов для их применения и способны порождать права и обязанности для субъектов национального права;

- международные договоры, которые имеют прямое и непосредственное действие в правовой системе Российской Федерации, применимы судами, в том числе военными, при разрешении гражданских, уголовных и административных дел;

- при осуществлении правосудия суды должны иметь в виду, что по смыслу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, статей 369, 379, части 5 статьи 415 УПК РФ, статей 330, 362-364 ГПК РФ неправильное применение судом общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации может являться основанием к отмене или изменению судебного акта. Неправильное применение нормы международного права может иметь место в случаях, когда судом не была применена норма международного права, подлежащая применению, или, напротив, суд применил норму международного права, которая не подлежала применению, либо когда судом было дано неправильное толкование нормы международного права;

- если при судебном рассмотрении дела были выявлены обстоятельства, которые способствовали нарушению прав и свобод граждан, гарантированных Конвенцией, суд вправе вынести частное определение (или постановление), в котором обращается внимание соответствующих организаций и должностных лиц на обстоятельства и факты нарушения указанных прав и свобод, требующие принятия необходимых мер;

- при осуществлении судопроизводства суды должны принимать во внимание, что в силу пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на судебное разбирательство в разумные сроки;

- при рассмотрении гражданских и уголовных дел судам следует иметь в виду, что в силу части первой статьи 47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. В соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, имеет право на суд, созданный на основании закона;

Весьма важным является п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении», где судам при вынесении решения рекомендовано указывать и учитывать не только закон, которым руководствовался суд, но и:

а) постановления Конституционного Суда Российской Федерации о толковании положений Конституции Российской Федерации, подлежащих применению в данном деле, и о признании соответствующими либо не соответствующими Конституции Российской Федерации нормативных правовых актов, перечисленных в пунктах «а», «б», «в» части 2 и в части 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации, на которых стороны основывают свои требования или возражения;

б) постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, принятые на основании статьи 126 Конституции Российской Федерации и содержащие разъяснения вопросов, возникших в судебной практике при применении норм материального или процессуального права, подлежащих применению в данном деле;

в) постановления Европейского Суда по правам человека, в которых дано толкование положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подлежащих применению в данном деле.

Указанные Постановления Пленума Верховного Суда РФ, были приняты на основе обобщения судебной практики судов общей юрисдикции и направлены на упорядочение разрешения споров на основе принципа прямого действия конституционных норм и норм международных нормативно-правовых актов, которые ратифицированы Российской Федерацией.

Особого внимания по нашему мнению, заслуживает рассмотрение роли решений высших судебных органов субъектов Российской Федерации в формировании конституционного права России.

Так, например, в последние годы, заметную роль высшие судебные общей юрисдикции играют в деле становления конституционного института местного самоуправления.

В 1998 г. Постановлением Верховного Совета Республики Хакасия от 18 ноября №197 «О назначении выборов глав муниципальных образований, глав администраций муниципальных образований и депутатов представительных органов местного самоуправления Республики Хакасия» было предусмотрено назначить выборы на 14 марта 1999г.

Абаканский городской Совет депутатов обратился в суд с заявлением о признании приведенного постановления недействительным с момента издания, мотивируя обращение тем, что постановление не соответствует Конституции РФ и федеральному законодательству, согласно которому Верховный Совет Республики Хакасия, как орган государственной власти субъекта Российской Федерации, не наделен правом установления даты проведения муниципальных выборов.

Верховный суд Республики Хакасия, рассмотрев данное дело в качестве суда первой инстанции, заявление Абаканского городского Совета депутатов удовлетворил и признал постановление Постановлением Верховного Совета Республики Хакасия от 18 ноября 1998 г. №197 недействительным со дня издания.

Однако, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в кассационном порядке отменила решение Верховного суда Республики Хакасия на основании, того, что им не в полной мере исследованы обстоятельства дела, в частности не установлено, был ли Устав г.Абакана принят в соответствии с законодательством. В тоже время Верховным Судом РФ Постановлением Верховного Совета Республики Хакасия от 18 ноября №197 «О назначении выборов глав муниципальных образований, глав администраций муниципальных образований и депутатов представительных органов местного самоуправления Республики Хакасия» было признано противоречащим закону.[12]

По нашему мнению, мы имеем дело с формированием правовой позиции в отношении субъекта назначения муниципальных выборов сначала высшей судебной инстанцией общей юрисдикции субъекта Российской Федерации, а затем, в рамках подсудности, Верховным Судом Российской Федерации.

Несомненно, что при разрешении аналогичных дел, суды общей юрисдикции Российской Федерации будут разрешать споры в аналогичном порядке.

Существует некоторая совокупность дел, рассмотренных Верховным Судом РФ в порядке кассационной инстанции», о применении Федерального закона «Об обеспечении конституционных прав граждан избирать и быть избранными в органы местного самоуправления» в сфере формирования органов местного самоуправления.

Как правило, эти дела возбуждались по заявлению граждан, считавших, что их права на участие в выборах, гарантированные указанным Законом, в представительные органы местного самоуправления нарушены.

Позиция Верховного Суда РФ по указанной категории дел в обобщенном виде выглядит следующим образом: конституционное право граждан на участие в муниципальных выборах нельзя считать нарушенным неприменением норм Федерального закона «Об обеспечении конституционных прав граждан избирать и быть избранными в органы местного самоуправления», если в субъекте федерации создана необходимая нормативно-правовая база, необходимая для проведения выборов в органы местного самоуправления.

По всей видимости, это положение является руководящим для разрешения судами общей юрисдикции аналогичных дел.

В итоге мы имеем дело со следующими проявлениями признаков источника конституционного права России постановлений высших судов общей юрисдикции:

- Постановления Верховного Суда Российской Федерации, как источник конституционного права России, могут содержать общие рекомендации для судов общей юрисдикции применения норм конституционного права Российской Федерации в целях обеспечения и защиты прав и свобод человека и гражданина и наиболее точного и полного рассмотрения дел;

- нормотворчеством в области конституционного права фактически занимаются не только Верховный Суд Российской Федерации, но и верховные суды субъектов Российской Федерации. Наиболее этот вывод верен в отношении тех субъектов Российской Федерации, где до сих пор не созданы органы конституционного контроля.

Относительно того значения, которое имеют решения Высшего Арбитражного Суда РФ для конституционного права России, необходимо пояснить следующее.

Принятый в развитие Конституции РФ 1993 г. Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах в РФ» закрепил, что постановления, издаваемые Пленумом Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам его ведения, обязательны для арбитражных судов в РФ, следовательно, обязательны и праворазъяснительные постановления (ст. 13 Закона). Более того, в соответствии с ч. 4 ст. 170 Арбитражного процессуального кодекса РФ в мотивировочной части решения могут содержаться ссылки на постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ.

Применительно к постановлениям Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ в юридической литературе не высказываются мнения, что они содержат правовые нормы и, следовательно, выступают источниками права. В то же время и юридическая природа постановлений Пленума, равно как и Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, не вызывает, на наш взгляд, вопросов.

Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах в Российской Федерации» к полномочиям Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ относит, в частности, рассмотрение, изучение и обобщение материалов практики применения законов и иных нормативных правовых актов арбитражными судами, а также разъяснений по вопросам судебной практики (ст. 13), а к полномочиям Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ - рассмотрение отдельных вопросов судебной практики и информирование арбитражных судов в РФ о результатах такого рассмотрения (ст. 16).

Следует отметить, что ни законодатель, ни Высший Арбитражный Суд РФ не употребляют таких терминов, как «руководящие», «инструктивные» или «основополагающие» разъяснения Высшего Арбитражного Суда РФ. В тоже время, с помощью разъяснений законов и других нормативных актов и доведения информации до нижестоящих судов Высший Арбитражный Суд РФ выполняет функцию обеспечения единообразия судебной практики, придавая значение обобщенному опыту деятельности арбитражных судебных органов.

Таким образом, в теории, Высший Арбитражный Суд РФ в лице Пленума и Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ не устанавливает каких-либо общеобязательных правил поведения, а лишь изучает и обобщает практику применения арбитражными судами законов и иных нормативных правовых актов, регулирующих отношения в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, дает разъяснения по вопросам судебной практики. В этом смысле в постановлениях Президиума и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ только выражаются отношения Высшего Арбитражного Суда РФ к таким социальным явлениям, как практика применения арбитражными судами законов и иных нормативных правовых актов.

На практике нижестоящие суды открыто или явно, т.е. без ссылки или со ссылкой в решениях и постановлениях, учитывают содержащиеся в постановлениях пленумов и Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ разъяснения и информацию и этим самым обеспечивают единообразие и стабильность арбитражно-судебной практики.

Несомненно важное значение для конституционного права имеет Постановление Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 июня 1999 г. №8 «О действии международных договоров применительно к вопросам арбитражного процесса», в котором арбитражные суды Российской Федерации обязываются применять арбитражное и арбитражно-процессуальное законодательство в полном соответствии с международными договорами Российской Федерации, а в том случае, если спорный вопрос не урегулирован нормами российского права, применять непосредственно положения международно-правовых актов, ратифицированных Российской Федерацией и являющихся частью ее правовой системы.

Важное значение решения Высшего Арбитражного Суда РФ и Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ имеет для формирования конституционных принципов рыночной экономики в России.

Как указывает Г.А. Гаджиев, в частности, Высший Арбитражный Суд РФ, защищая конституционные принципы правового государства, в ряде своих информационных писем отмечал, что процедуры банкротства, в соответствии с Законом «О банкротстве» 2001 г., не допускавшим возможности обжалования судебных определений, могли быть использованы для передела собственности, т.е. не исключается возможность злоупотребления судьей своими полномочиями.[13]

Также, важное значение решения Высшего Арбитражного Суда РФ могут иметь в области предпринимательской деятельности граждан России и гарантирования их права на свободную предпринимательскую деятельность.

В частности, в монографии Н.А. Рогожкина[14] приведен пример применения Налогового кодекса РФ и Федерального закона от 8 января 1998 г. «О несостоятельности (банкротстве)» и вынесенного по этому поводу решения Высшего Арбитражного Суда РФ. После принятия Налогового кодекса РФ в процессе применения ст.69 и 70 Федерального закона от 8 января 1998 г. «О несостоятельности (банкротстве)» на практике возник вопрос: распространяется ли мораторий на удовлетворение требований кредиторов в части внесения должником в федеральный бюджет сумм подоходного налога, начисленного на заработную плату работников должника, находящегося в процедуре внешнего управления?

В целях устранения противоречий между нормативными актами одного уровня (двух федеральных законов), установления справедливого баланса между публичными и частными интересами Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в п. 16 приложения к Информационному письму от 6 августа 1999 г. N 43, отвечая на этот вопрос, разъяснил, что в соответствии со ст. 24 Налогового кодекса РФ при перечислении в бюджет сумм подоходного налога, удержанных с заработной платы работников, должник выступает в качестве налогового агента, и сформулировал судебное правило - мораторий на удовлетворение требований кредиторов на случаи перечисления в бюджет сумм подоходного налога, удержанных с заработной платы работников, не распространяется.

Особого внимания заслуживает Информационное письмо Высшего Арбитражного Суда РФ от 9 февраля 2000 г. N С5-7/УЗ-119 «О Концепции национальной безопасности Российской Федерации», в котором Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ обращает внимание нижестоящих арбитражных судов РФ на необходимость действовать в соответствии с утвержденной Указом Президента РФ от 10 января 2000 г. N 24 Концепцией национальной безопасности Российской Федерации.

В.Ф. Яковлев подчеркивает, что значение постановлений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ состоит в выработке на основе анализа судебной практики единственно правильного толкования применяемого судами закона: «Выработанные Пленумом подходы к применению нормативных правовых актов имеют важное значение не только для судов, но и для участников экономических отношений, которые должны организовать свою работу по определенным, предсказуемым правилам, в том числе и по тем, которые подвергаются толкованию. Разъяснения Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ представляют собой его официальную позицию по тому или иному вопросу судебной практики...».[15]

Очевидно, что в актах высших судебных органов появляются новые юридически значимые обстоятельства, используемые судами при принятии правовых решений. В связи с чем, такие акты имеют нормативный характер, и потому относятся к источникам права, в частности конституционного права Российской Федерации.

Таким образом, «судебная практика в форме постановлений Пленума Верховного Суда РФ или Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам применения законодательства выступает в качестве результата судебной деятельности высших судебных инстанций, основанного на анализе и обобщении практики, созданной судами первой инстанции, звеном, завершающим процесс правоприменения, и выражаемого в виде правоположений (судебных правил), разъясняющих и конкретизирующих в рамках закона правовые нормы».[16]

Мы полностью согласны с мнением Н.А. Рогожкина о том, что «формирующаяся судебная практика высших судов выступает как в качестве предварительной стадии (этапа) к последующему законодательному и соответственно нормативному регулированию, так и самостоятельного непосредственного источника регулирования».[17]

Соответственно, обобщенная Верховным Судом РФ и Высшим Арбитражным Судом РФ практика судов общей юрисдикции и арбитражных судов может являться эмпирическим материалом для принятия законодательных решений на уровне федерации и ее субъектов.

В завершении данной части настоящего дипломного исследования мы пришли к следующим выводам:

1) источниками конституционного права России можно считать только те решения Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, высших судов общей юрисдикции субъектов РФ, арбитражных судов субъектов РФ, которые содержат нормы конституционного права Российской Федерации;

2) решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов РФ, признаваемые нами в качестве источников конституционного права России, как правило, опираются на правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации;

3) Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, как источник конституционного права России, могут содержать общие рекомендации для судов общей юрисдикции применения норм конституционного права Российской Федерации в целях обеспечения и защиты прав и свобод человека и гражданина и наиболее точного и полного рассмотрения дел;

4) нормотворчеством в области конституционного права фактически занимаются не только Верховный Суд Российской Федерации, но и верховные суды субъектов Российской Федерации. Наиболее этот вывод верен в отношении тех субъектов Российской Федерации, где до сих пор не созданы органы конституционного контроля.

5) значение решений Высшего Арбитражного Суда РФ для конституционного права Российской Федерации заключаются в формировании экономической составляющей отрасли российского конституционного права.

[1] Хропанюк В.Н. Теория государства и права / под ред. проф. В.Г. Стрекозова. – М.: «Дебахов, Ткачев, Димов». 1995. С. 246

[2] Гаджиев Г.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации как источник конституционного права. // Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 1999. №3. С.82

[3] Лившиц Р.З. Теория права. М., 1994. С. 110.

[4] Там же.

[5] Лившиц Р.З. Современная теория права: Краткий очерк. М., 1992. С. 46.

[6] Лившиц Р.З. Судебная практика как источник права//Судебная практика как источник права. М., 1997. С. 12, 15.

[7] Нерсесянц В.С. Суд не законодательствует и не управляет, а применяет право// Судебная практика как источник права. М., 1997. С. 38

Потапенко С.В. Судебное нормотворчество и единство судебной практики // Верховный Суд Республики Хакасия (http://supcourt.khakasnet.ru/008.html)

[9] Потапенко С.В. Судебное нормотворчество и единство судебной практики // Верховный Суд Республики Хакасия (http://supcourt.khakasnet.ru/008.html)

[10] См., напрмер,: Чистяков Н.Ф. Значение и природа руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда СССР // Совершенствование законодательства о суде и правосудии. М., 1985. С. 43; Авилина И.В. Праворазъяснительная деятельность высших судебных органов // Советская юстиция. 1988. № 17. С. 11-13; Жуйков В.М. Роль разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в обеспечении единства судебной практики и защиты прав человека // Комментарий к постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по гражданским делам. М., 1999; Бабкин А.И. Судебный прецедент – основа для совершенствования налогового законодательства // Налоговые споры. Теория и практика. 2003. Октябрь. С. 4-8.

[11] Потапенко С.В. Судебное нормотворчество и единство судебной практики // Верховный Суд Республики Хакасия (http://supcourt.khakasnet.ru/008.html)

[12] Защита прав местного самоуправления в судах общей юрисдикции в России. Т.2 / Под ред. В.М. Жуйкова. – М.: ООО «Городец-издат», 2003. С. 188-191

[13] См.: Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (Развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). – М.: Юристъ, 2004.

[14] Рогожкин Н.А. Судебная практика и ее роль в правовом регулировании предпринимательской деятельности. – «Волтерс Клувер», 2004 г. С.35

[15] Яковлев В.Ф. Предисловие // Вестник ВАС РФ. Специальное приложение. 2001 г. № 1. С. 7

[16] См.: Источники права в сфере предпринимательской деятельности – М.: 2002.

[17] Рогожкин Н.А. Судебная практика и ее роль в правовом регулировании предпринимательской деятельности. – «Волтерс Клувер», 2004 г. С.35