В науке уголовного права под объективной стороной преступления принято понимать элемент состава преступления, который характеризует внешнее проявление преступления в реальной действительности, то есть его физическую сторону.

В соответствии со ст. 212 УК РФ объективная сторона массовых беспорядков выражается в совершении виновным следующих действий, предусмотренных в качестве самостоятельных составов преступлений:

организация массовых беспорядков;

подготовка лица для организации массовых беспорядков или участия в них;

участие в массовых беспорядках;

призывы к массовым беспорядкам;

призывы к насилию над гражданами;

прохождение лицом обучения в целях организации массовых беспорядков либо участия в них.

Наступление уголовной ответственности по ст. 212 УК РФ возможно при наличии признака массовости беспорядков, а также при наличии таких деяний, сопровождающих массовые беспорядки, как насилие, погромы, поджоги, уничтожение имущества, применение оружия, взрывных устройств, взрывчатых, отравляющих или иных представляющих опасность веществ и предметов, а также оказание вооруженного сопротивления представителю власти.

Однако прежде чем перейти к описанию перечисленных в законе альтернативных действий, необходимо разобраться с самим понятием массовых беспорядков, что связано со сложной законодательной конструкцией ст. 212 УК РФ, так как довольно сложно говорить об организации массовых беспорядков или участии в них, если не иметь определения понятия самих массовых беспорядков. Ряд авторов, например,

А.М. Багмет, Ю.Н. Демидов, С.А. Хохрин, также придерживаются мнения, что для правильной квалификации деяний по ст. 212 УК РФ необходимо раскрыть само понятие массовых беспорядков. Так, А.М. Багмет считает, что «по мнению ряда специалистов, под массовыми беспорядками понимается сам факт совершения множеством людей погромов с применением насилия к любым лицам, поджогами, уничтожением имущества... Однако нельзя согласиться с данной трактовкой, так как состав рассматриваемого преступления образуют именно «массовые беспорядки», но сопровождающиеся вышеперечисленными действиями»1.

Законодательно установленного определения понятия массовых беспорядков нет. Правоприменитель также не дает определения массовых беспорядков как общественно опасного деяния. К качестве ориентира того, как понимаются массовые беспорядки в судебной практике может служить кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ, в котором указано, что «под массовыми беспорядками законодатель понимает преступление, нарушающее общественную безопасность и способное причинить тяжкие последствия в сфере экономики, политики, экологии, военной сфере, парализовать деятельность органов государственной власти и управления» [1] [2]. Однако такое определение, скорее, указывает на высокую степень общественной опасности массовых беспорядков, очерчивает сферу распространения возможных общественно опасных последствий, нежели определяет само деяние.

В научной литературе можно встретить несколько определений. Так, С.А. Хохрин определяет массовые беспорядки как «совершаемые большим количеством (толпой, массой) людей противоправные действия, существенно нарушающие общественный порядок и общественную безопасность, создающие угрозу для жизни и здоровья граждан, собственности и нормального функционирования организаций, предприятий и учреждений» \ Такой же точки зрения придерживается и П.В. Агапов . А. Соловьев понимает массовые беспорядки как «согласованные действия большого количества людей, грубо нарушающие установленный порядок поведения на

-5

определенной территории» . А.А. Абдульманов предлагает изменить уголовно-правовую норму о массовых беспорядках, включив в нее определение понятия массовых беспорядков как «совершение погромов, поджогов, разрушений, насилия над личностью, а равно воспрепятствование осуществлению конституционных прав и интересов граждан, совершенные с участием толпы» 4 . У Э.А. Арипова под массовыми беспорядками понимаются «деяния, совершенные большим количеством людей,

выражающие протест против общественной безопасности и общественного порядка» 5. А.М. Багмет предлагает под массовыми беспорядками понимать «противоправное собрание или деятельность большого количества людей» 6 и внести соответствующие дополнения в ч. 1 ст. 212 УК РФ. Данное определение автор выводит на основании анализа зарубежного опыта уголовно-правовой борьбы с массовыми беспорядками, которые «происходят не только как протест против властей, но и просто с нарушением законодательства или правил поведения» . Однако такой широкий подход к пониманию массовых беспорядков чрезвычайно расширяет пределы усмотрения правоприменителя, делает закон неопределенным. В этом случае любое противоправное собрание людей, которое не будет соответствовать требованиям федерального закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] шествиях и пикетированиях» от 19 июня 2004 г. N 54-ФЗ, может быть истолковано как рассматриваемое уголовное деяние.

В юридическом словаре под массовыми беспорядками понимаются «трудноуправляемые, стихийные действия множества людей (толпы), выражающиеся в нарушении установленного порядка и безопасности в публичных местах»1. При этом порядок - это «качественная характеристика состояния социально-экономической системы с точки зрения правовых и морально-этических норм»[10] [11]. В общелитературном смысле слово порядок имеет несколько значений. Под ним понимается «правильное, налаженное состояние, расположение чего-нибудь» [12] или «правила, по которым совершается что-нибудь. Существующее устройство, режим чего-нибудь»[13]. Если порядок понимается как правила и сложившееся на основе их соблюдения состояние упорядоченности общественных отношений, то беспорядок можно трактовать как отсутствие этих правил или их несоблюдение.

Если исходить из семантического значения слова «беспорядки», то в словаре русского языка С.И. Ожегова под ними понимаются «массовые народные волнения, являющиеся выражением протеста против власти» [14]. В толковом словаре Ушакова под беспорядками также понимаются «массовые волнения» [15]. Поэтому на основании вышеизложенного можно сделать вывод, что массовые беспорядки состоят в нарушении установленных правил общежития не только с точки зрения закона, но и в морально-этическом плане. При этом, исходя из значения слова «беспорядки», которое уже содержит в себе указание на массовость, употребление словосочетания «массовые беспорядки» видится избыточным.

Проанализировав выше приведенные определения, можно выделить общие характеристики: противоправные действия, совершаемые большим количеством людей (толпой), грубо нарушающие общественный порядок, создающие угрозу общественной безопасности. Однако данные характеристики довольно размыты и не позволяют четко отграничивать массовые беспорядки от других противоправных деяний, например, от хулиганства, совершенного группой лиц. Поэтому для правильной квалификации по ст. 212 УК РФ и отграничения от других преступлений необходимо понимание того, какое количество людей считать достаточным для признания совершаемых ими противоправных действий массовыми беспорядками.

Данный количественный критерий на законодательном уровне не определен. В литературе распространена точка зрения, согласно которой «массовость беспорядков обеспечивается «качественными» и «количественными» признаками толпы» \ Качественный признак «указывает на повышенную общественную опасность толпы» [16] [17] [18] [19]. Под толпой следует понимать «неорганизованную массу людей, образовавшуюся спонтанно под

-5

воздействием какого-либо фактора» . Также под толпой может пониматься

~ 4

неограниченное число людей , из чего следует, что максимальный количественный предел не ограничен. Помимо количественных характеристик, толпа должна обладать еще рядом свойств, а именно: быть связанной какой-либо идеей, иметь в целом стихийный характер сбора людей и должна быть трудноуправляемой, «что может привести к потере контроля со стороны ее руководителей» [20].

По поводу минимально необходимого количества участников для квалификации по ст. 212 УК РФ также ни в законе, ни в литературе нет определенного мнения. Широко распространена точка зрения А. Соловьева, согласно которой «количество людей должно быть достаточным, чтобы в любой момент перекрыть движение транспорта, пешеходное движение, сорвать проведение массового мероприятия, нарушить работу различных учреждений и организаций, т.е. контролировать положение на определенной значительной территории» 1. «Нужно учитывать конкретную обстановку совершения анализируемого преступления: численность людей, размеры населенного пункта, способность толпы своими антиобщественными действиями парализовать либо существенно затруднить деятельность органов власти и управления» . С.В. Розенко считает, что минимальное количество лиц, необходимое для наличия состава рассматриваемого преступления, должно определяться согласно учению о соучастии, т.е.

-5

достаточно «двое и более лиц» . Однако такой подход представляется не вполне верным.

Во-первых, согласно ст. 32 УК РФ для признания преступления совершенным в соучастии необходимо не только наличие двух и более лиц, но и их совместное участие. «Совместность означает, что действия каждого из соучастников создают необходимые условия для выполнения своей роли другим соучастником. Без действий такого лица невозможно осуществление своих функций иным лицом» [21] [22] [23] [24] . Но как было сказано выше, толпа характеризуется стихийным характером сбора людей и слабой

управляемостью. Ее участники сознают лишь общую обстановку беспорядков, сопоставляя свое поведение с действиями других участников. По мнению Г.Н. Фортуна, субъект массовых беспорядков «может совершать свои действия и изолированно, но осознавая, что действует в рамках общей направленности, в противном случае его действия требуют самостоятельной оценки» \ С.А. Хохрин также предлагает устанавливать связанность толпы какой-либо идеей, что придает ей направленность, учитывать характер сбора людей, который в целом должен быть стихийным. А также толпа должна состоять из такого количества людей, чтобы быть слабо управляемой2.

Связанность людей какой-либо идеей вовсе не означает, что умысел участников и организаторов массовых беспорядков был направлен на совершение погромов, поджогов или других действий с определенной целью, с которой действуют все участники данного процесса. Возможны ситуации, когда лицо присоединяется к бесчинствующей толпе с целью «психологической разрядки», оно может даже и не знать, с какой целью действует основное ядро. Также возможны случаи, когда лица соглашаются на участие в массовых беспорядках за денежное вознаграждение, не зная при этом истинных намерений организаторов. Например, по делу, которое рассматривалось в г. Екатеринбурге, к участию в массовых беспорядках один из их организаторов приглашал своих знакомых, пообещав каждому вознаграждение по *** рублей, на что получил их согласие. Также они могли самостоятельно пригласить других лиц из числа своих знакомых для участия в массовых беспорядках, пообещав каждому по *** рублей. Однако истинной целью массовых беспорядков был рейдерский захват имущества, принадлежащего ООО «***», в отношении которого К. и Л. (которые были одними из организаторов беспорядков) не удалось законным путем добиться

- 3

снятия ограничений, установленных судом . [25] [26] [27]

Также возможны ситуации, когда лицо находится в толпе, понимает истинные ее намерения, осознает цель, с которой толпа собралась и совершает противоправные деяния, может быть с ней согласен, но не предпринимает никаких действий, указанных в диспозиции ст. 212 УК РФ. В таком случае нельзя привлечь лицо к ответственности за участие.

Таким образом, видится более правильным считать, что лицо должно осознавать сам факт совершения противоправных действий при большом скоплении людей. Каждый из участников толпы может действовать, руководствуясь своей собственной целью. Он может и не разделять целей, которые преследуются организаторами либо просто их не осознавать. Поэтому нельзя относить данное преступление к деяниям, совершенным в соучастии. Здесь, на наш взгляд, отсутствует признак совместности деятельности. Каждый из участников массовых беспорядков действует самостоятельно независимо от поведения другого. Их действия не обусловлены и не имеют между собой причинной связи. Например, когда один разбивает витрину магазина, а другой следом за ним похищает товар в этом магазине, то мы не можем утверждать, что они действовали сообща с целью в дальнейшем совместно распорядиться похищенным. Поэтому определять количественный состав участников толпы, исходя из признаков субъективной стороны, видится неправильным.

Во-вторых, исходя из законодательной формулировки названия ст. 212 УК РФ и определения понятия массовых беспорядков в литературе, беспорядки должны совершаться большим количеством людей.

Если обратиться к зарубежному опыту, то в «Акте об охране общественного порядка», действующему в Англии с 1986 годы, в массовых беспорядках должно участвовать 12 и более человек[28] [29]. В настоящее время

законодательство США, так называемое общее право, под толпой понимает три или более лица, собравшихся вместе, с намерением достигнуть законную или незаконную цель с учинением массовых беспорядков или иных действий, нарушающих общественное спокойствие1. А вот в ст. 16 гл. 11 Уголовного кодекса Джорджии для совершения массовых беспорядков достаточно наличия двух и более лиц[30] [31] [32].

Из-за сложившейся неопределенности с понятием массовости некоторые авторы предлагают законодательно определить количественные характеристики понятия «толпа», «так как при квалификации данного преступления возникают трудности» . Определить количественный признак участников массовых беспорядков как единственное условие квалификации по ст. 212 УК РФ не представляется возможным. Ведь вооруженная группа лиц, состоящая, к примеру, из десяти человек, представляет куда большую общественную опасность, нежели толпа из двадцати человек, но без признака вооруженности.

Видится целесообразным Пленуму ВС РФ дать разъяснения относительно критериев, по которым следует отличать группу лиц от толпы, оставив окончательное разрешение данного вопроса на усмотрение правоприменителя. Такими критериями могут стать обстановка совершения противоправных действий, связанность действий участников беспорядков и их количество, использование общеопасных предметов.

Таким образом, проанализировав вышеприведенные определения массовых беспорядков можно сделать вывод, что массовые беспорядки как общественно-опасное деяние - это совершение большим количеством людей (толпой) действий, направленных на нарушение установленных в обществе правил поведения.

Далее рассмотрим деяния, которые включены в состав массовых беспорядков.

Под организацией массовых беспорядков признается «совершение действий, направленных на объединение неограниченного числа людей (толпы) или руководство ими для применения насилия, совершения поджогов, погромов.. ,»\

Арипов в понятие организации включает любую «деятельность лица или нескольких лиц, умышленно вызвавших толпу на совершение погромов, разрушений, поджогов, . », а также «действия по руководству

осуществления толпой указанных деяний и оказанием сопротивления представителю власти»[33] [34] [35].

А.З. Ильясов также считает, что понятие «организация» может состоять из двух действий, а именно «совершения определенной совокупности организационно-подготовительных действий или конкретных действий лица,

-5

находящегося в толпе и взявшего на себя руководство ею» . Однако А.М. Багмет полагает, что включать в понятие «организация» такие действия как руководство является неправильным. Он считает, что при массовых беспорядках «может сложиться ситуация, когда лицо, их организовавшее, по каким-то причинам перестало в них участвовать. Как же тогда квалифицировать деяния лица, взявшего руководство толпой в свои руки уже в ходе массовых беспорядков?»[36]. Также он мотивирует свою точку зрения тем, что в русском языке слово «организовать» означает «устроить, основать, создать, объединить, сплотить», то есть все эти действия совершаются в относительно небольшой период времени, а руководство предполагает действия в более длительной перспективе. И именно поэтому, по мнению

А.М. Багмета, законодатель в статьях 208, 209, 210 УК РФ предусмотрел ответственность как за организацию, так и за руководство незаконным вооруженным формированием, бандой или преступной организацией.

Однако представляется не совсем верным полностью согласиться с данной точкой зрения. Во-первых, при массовых беспорядках организаторы должны обладать определенным авторитетом, чтобы увлечь за собой толпу, «одним из существенных признаков которой является случайный состав образующих ее людей. Эти субъекты примкнули к ней вследствие идентификации своих ценностных ориентаций с направлением действий толпы»1. Такие признаки, как сплоченность, организованность, длительность существования для толпы не свойственны. Поэтому сложно представить, что толпа, организованная одним лицом, имеющим влияние на нее, захочет действовать под руководством другого лица, авторитет которого для нее менее значим. А. Соловьев полагает, что «уже непосредственно при совершении массовых беспорядков организаторы лично либо через своих доверенных лиц руководят действиями толпы, координируют их для наиболее эффективного сопротивления правоохранительным органам, постоянно поддерживают у людей возбужденное и агрессивное настроение выдвижением новых лозунгов, сообщением сведений, вызывающих возмущение людей»[37] [38], то есть в любом случае организатор выполняет функции руководителя, иначе деятельность толпы не достигнет необходимого преступного результата.

Как правило, организатор массовых беспорядков руководит последующими ее действиями, а также выполняет объективную сторону преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 212 УК РФ. Так, приговором Самарского областного суда А.Д. Кучакшоев был признан виновным по ч. 1 ст. 212 УК РФ. Его действия выразились в разработке плана по организации и проведению массовых беспорядков, распределении ролей, а также вовлечении осужденных в участие в массовых беспорядках путем призывов и личным примером. В дальнейшем действия Кучакшоева выразились в нанесении побоев сотрудникам учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества и уничтожении имущества, стремясь таким образом своим поведением подать пример отрицательно настроенным осужденным и тем самым спровоцировать их к активному участию в массовых беспорядках \ Поэтому выделять в качестве отдельного состава преступления наряду с организацией руководство представляется неэффективным, так как эти действия выполняются одним лицом и практически не разделены во времени.

Во-вторых, возникает вопрос, какие действия следует понимать под руководством толпы во время совершения массовых погромов, уничтожения имущества и иных действий, предусмотренных ст. 212 УК РФ, которые будут отличными от участия в массовых беспорядках, предусмотренных ч. 2 ст. 212 УК РФ. В-третьих, деятельность толпы в обстановке массовых беспорядков длится довольно небольшой период времени, если сравнивать ее со временем существования банды или преступной организации. Для толпы характерно в высокой степени эмоциональное возбуждение, на основе которого «возникают стихийные действия в связи с какими-либо впечатляющими событиями, затрагивающими главные ценности людей. Многие примыкают к толпе исключительно из-за появившейся возможности дать разрядку своим невротическим, нередко садистским наклонностям»[39] [40]. Поэтому если действия толпы определяются эмоциональными всплесками, то нельзя говорить о длительном характере ее существования, а, следовательно, о руководстве как

более длительном процессе по сравнению с организацией, о чем пишет А.М. Багмет.

В 2014 году ч. 1 ст. 212 УК РФ была дополнена новым составом, а именно подготовка лица для организации массовых беспорядков или участия в них. В.В. Меркурьев под подготовкой в рамках статьи 212 УК РФ предлагает понимать «деятельность, направленную на обучение практическим навыкам по противодействию сотрудникам полиции и иным представителям власти, участвующим в пресечении антигосударственных и иных противоправных акций, правилам обращения с оружием, взрывными устройствами, взрывчатыми, отравляющими, а также иными общеопасными веществами и предметами, на проведение занятий по физической и психологической подготовке, соответствующих инструктажей, тренировок, учений и т.п.»1. То есть автор раскрывает содержание понятия подготовки через признаки понятия обучения, данные законодателем в ч. 4 ст. 212 УК РФ.

В ст. 205.1 УК РФ предусмотрена ответственность за подготовку лица в целях совершения хотя бы одного из преступлений террористической направленности. При этом под подготовкой лица предлагается понимать «разъяснение ему свойств оружия, взрывчатых веществ и взрывных устройств, механизма их действия, обучение его навыкам их использования, обучение навыкам боевых единоборств, а также способам исполнения и маскировки различных преступлений» [41] [42] [43] . В общелитературном смысле подготовка имеет несколько значений. Это «запас знаний, полученный кем-

-5

либо» , а также «обучение кого-либо, передача необходимых знаний для чего-либо»[44]. Исходя из вышеприведенных определений подготовку можно понимать как процесс обучения лица соответствующим навыкам, необходимым ему в процессе организации массовых беспорядков или участия в них, а также как процесс передачи соответствующих знаний.

Санкции за подготовку лица к участию в массовых беспорядках предусмотрены законодателем наравне с организацией самих массовых беспорядков, которая имеет гораздо большую общественную опасность, нежели обучение лица. Возможно, что таким образом законодатель стремится обойти положение ст. 66 УК РФ о назначении наказания за приготовление к преступлению не более половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного

соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

Подготовку следует признавать оконченным преступлением с момента начала обучающих действий, однако в предмет доказывания должно входить установление направленности умысла виновного именно на то, что он проводит обучение лица в целях последующей организации массовых беспорядков или участия в них. Умыслом виновного не должно охватываться обучение лиц для участия в иных преступлениях, например, террористической направленности, за что предусмотрена уголовная ответственность иными составами Особенной части УК РФ. Однако В.В. Меркурьев считает, что «нельзя исключить возможность совершения преступления, предусмотренного ст. 212 УК, по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Как показывает практика, организаторы массовых беспорядков в числе других ставят и цели подрыва основ безопасности и стабильности в обществе и дестабилизации социально-политической обстановки в стране. Для этого при финансовой поддержке из-за рубежа в городах России и других государств создаются тренировочные лагеря, происходит вербовка участников планируемых беспорядков, осуществляется иная организационно-подготовительная антигосударственная деятельность. Так, по оценкам экспертов, уже в ближайшее время с Украины могут быть

заброшены в Россию тысячи подготовленных боевиков, которые по виду не отличаются от коренных жителей, имеют много оружия, навыков обращения с ним и участия в массовых беспорядках. Они давно уже начали не только сближение с антигосударственными силами городов Москвы и Санкт- Петербурга, но и работу с потенциальными сепаратистами некоторых российских областей, прилегающих к Украине»[45].

Следует согласиться с автором приведенного выше описания реалий социальной и политической сторон жизни общества. Безусловно, напряженность в обществе за последние пару лет заметно возросла, перед государством возникли новые задачи, решение которых необходимо для обеспечения общественной безопасности. Однако в законе законодатель не определяет цель, которую преследуют организаторы массовых беспорядков, а также нет указания на мотивы, которыми руководствуются участники беспорядков. Например, организаторы массовых беспорядков в местах лишения свободы могут организовать участников с целью дестабилизации деятельности учреждения или установления «своих правил и порядков». Организаторы массовых беспорядков в обществе могут преследовать и цель дестабилизации социально-политической обстановки в конкретном населенном пункте или в целом по стране. Тем не менее уголовно-правовая оценка деяния не меняется. Можно говорить о разной степени общественной опасности лица, совершившего преступление. Однако данная характеристика уже учтена законодателем в довольно широком диапазоне размера наказания, которое может быть назначено лицу, совершившему преступление. К тому же довольно сложно предсказать, массовые беспорядки с участием какого именно контингента могут привести к более тяжким последствиям, будь то футбольные фанаты, специально подготовленные «боевики», действующие за вознаграждение или вырвавшиеся на свободу заключенные, мотивы которых довольно сложно определить. Поэтому выделение отдельно целей и

мотивов в конструкции ст. 212 УК РФ представляется неудачным с практической точки зрения.

Менее опасным деянием по сравнению с организацией массовых беспорядков, по мнению законодателя, является участие в массовых беспорядках, то есть непосредственное совершение насилия, погромов, поджогов и иных действий, предусмотренных в диспозиции ч. 1 ст. 212 УК РФ. Так, по делу, рассмотренному в Лиманском районном суде Астраханской области, подсудимый Басхомджиев Г.С. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 212 УК РФ, а именно в участии в массовых беспорядках, сопровождающихся насилием, погромами. Судом было установлено, что его действия выразились в причинении легкой и средней тяжести вреда здоровью потерпевшим, а также в причинении механических повреждений автомашинам на общую сумму 81 560 рублей1.

Однако некоторые авторы считают, что ответственность по ч. 2 ст. 212 УК РФ должна наступать не только за совершение вышеуказанных действий, но и простое нахождение в толпе. Так, А.М. Багмет полагает, что «если гражданин добровольно вошел в бесчинствующую толпу и начал движение в ее составе, он уже совершил преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 212 УК

л

РФ» . Такой подход безусловно облегчает процесс привлечения к уголовной ответственности по ч. 2 ст. 212 УК РФ, так как в этом случае необходимо доказать сам факт нахождения лица в толпе и именно в то время, когда были совершены погромы, поджоги или иные действия, перечисленные в ч. 1 ст. 212 УК РФ. Однако большинство ученых считают, что такая квалификация неприемлема. «Одно лишь присутствие в толпе, совершающей массовые [46] [47] беспорядки, не влечет уголовной ответственности» 1 . «Не могут также квалифицироваться по ст. 212 УК РФ действия лиц (участников толпы), которые хоть и находились в толпе, совершающей массовые беспорядки, но не выполняли вышеуказанные действия»[48] [49] [50].

Считаю правильным согласиться с точкой зрения большинства. Рассматриваемый состав является формальным. Преступление окончено с момента совершения участником массовых беспорядков вышеуказанных действий независимо от наступления вредных последствий, а не с момента вхождения в толпу. Несправедливо привлекать лицо к уголовной ответственности за нахождение в месте совершения преступления, если при этом оно не выполняло его объективную сторону, которая заключается в совершении погромов, поджогов и иных перечисленных в ст. 212 УК РФ противоправных действий.

В ч. 3 ст. 212 УК РФ предусмотрена ответственность за призывы к массовым беспорядкам или к насилию над гражданами. Под призывом понимается «обращение в лаконичной форме, выражающее руководящую

-5

идею, требование, лозунг» . В уголовном праве под призывом понимают «публичное обращение к неограниченному числу людей с целью возбуждения у них желания совершить определенные действия»[51]. Призывы могут быть этапом в организации массовых беспорядков. Тогда такие действия должны охватываться ч. 1 ст. 212 УК РФ.

Призывы могут быть также адресованы конкретному лицу. Тогда такие действия следует рассматривать как подстрекательство к организации массовых беспорядков или участию в них.

Публичность является обязательным признаком призывов к массовым беспорядкам или к насилию над гражданами. «Призывы осуществляются либо непосредственно в присутствии публики (зрителей, слушателей, очевидцев), либо в такой форме и таким способом, что они становятся или могут стать известными многим осужденным (например, использование аудиовизуальных средств, звукоусилителей» 1 . Призывы могут быть письменными, устными, с использованием средств массовой информации.

Так, Халафов был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 212 УК РФ. Его действия заключались в том, что он распространял призывы к совершению насилия над гражданами посредством использования сети Интернет, а также путем распространения печатных листовок. В частности, он распространил указанные выше обращения, содержащие призывы к насилию, на сайтах и страницах: «1поСМИ.ги», «Форум Битва экстрасенсов Онлайн», «CHELport.ru», «1поСМИ.ги» и других открытых для доступа ресурсах сети Интернет.

Выполняя указание Камалова Ж.Ф., Халафов с помощью принтера и других технических средств изготовил данные обращения в печатном виде. Часть лично передал для распространения Дятловой М.Н. (не менее 4 экземпляров обращения), часть оставил себе для непосредственного распространения и хранил в офисе ООО «Компания «Аста» по ул. ... в ... г.

Челябинска и по месту жительства в ........................ по ... в том же районе г.

Челябинска[52] [53].

По другому делу призывы распространялись устно. Так, 17 апреля 2011 года около 02 часов в помещении воспитательной работы общежития осужденных, содержавшихся в отряде N°... исправительной колонии №..., собрались осужденные Журавлев С.В., иные лица, уголовное дело в отношении которых выделено в отдельное производство.

С целью путем призывов и личным примером вовлечь данную категорию осужденных к участию в массовых беспорядках, Журавлев С.В., в вышеуказанное время, в вышеуказанном месте, публично, в словесной форме призывал осужденных к совершению поджогов и погромов на территории исправительной колонии № ..., уничтожению и повреждению имущества колонии[54].

С 2014 года в ст. 212 УК РФ включен новый состав, предусматривающий ответственность за прохождение лицом обучения, заведомо для обучающегося проводимого в целях организации массовых беспорядков либо участия в них, в том числе приобретение знаний, умений и навыков в ходе занятий по физической и психологической подготовке, при изучении способов организации массовых беспорядков, правил обращения с оружием, взрывными устройствами, взрывчатыми, отравляющими, а также иными веществами и предметами, представляющими опасность для окружающих.

В понятие «обучения» законодатель включает «приобретение знаний, практических умений и навыков в ходе занятий по физической и психологической подготовке, при изучении способов совершения указанных преступлений, правил обращения с оружием, взрывными устройствами, взрывчатыми, отравляющими, а также иными веществами и предметами, представляющими опасность для окружающих».

Обучение представляет собой форму влияния на сознание и поведение людей. В результате такой деятельности обучаемый приобретает определенные знания, навыки и умения.

«Знание представляет собой усвоенный результат познавательной деятельности человека и сохраняется на его сознательном или подсознательном уровне. Сущность умения заключается в освоении человеком определенных способов деятельности. Умения приобретаются на основе знаний субъекта, его опыта, развиваются путем тренировок и упражнений. Понятие навыка по своему содержанию очень близко к понятию умения. Навык можно определить как деятельность в определенной сфере, области, которая настолько освоена, что доведена до автоматизма»1.

Под занятиями следует понимать «учебные часы (уроки, лекции), а также вообще время учения»[55] [56] [57]. В педагогике под уроком понимается «такая форма организации педагогического процесса, при которой педагог в течение точно установленного времени руководит коллективной познавательной и иной деятельностью постоянной группы учащихся (класса) с учетом особен - ностей каждого из них, используя виды, средства и методы работы, создающие благоприятные условия для того, чтобы все ученики овладевали основами изучаемого предмета непосредственно в процессе обучения, а также для воспитания и развития познавательных способностей и духовных

-5

сил школьников (по А.А. Бударному)» . Отсюда можно выделить специфические признаки, которые присущи занятию (уроку) как форме организации учебной деятельности. Это строго определенные временные рамки деятельности, постоянный состав обучающихся, руководство познавательной деятельностью учащихся с учетом особенностей каждого из них с целью овладения основами изучаемого предмета.

«Изучить - постичь учением, усвоить в процессе обучения»[58]. Таким образом, под изучением способов следует понимать постижение или

усвоение в процессе обучения какого-либо «действия или системы действий, применяемых при исполнении какой-либо работы, при осуществлении чего- нибудь»1.

Таким образом, из приведенных определений можно сделать вывод, что занятия - это форма, в которую облекается систематическая подача информации обучающимся, а изучение можно понимать и как процесс усвоения информации, так и результат ее усвоения, то есть какие навыки и умения обучаемый приобрел в процессе занятий.

Ответственность за данное преступление предусмотрена до десяти лет лишения свободы, то есть гораздо больше, нежели за само участие в массовых беспорядках или их организацию. Получается, что подготовительная деятельность к массовым беспорядкам представляет гораздо большую общественную опасность, нежели непосредственное совершение погромов, поджогов и иных противоправных действий, предусмотренных в ч. 1 ст. 212 УК РФ. Кроме того, возможны различные стадии обучения. Поэтому представляется правильным, если санкции статьи будут приведены в соответствие со степенью общественной опасности деяний, т.е. ответственность за участие в массовых беспорядках или их организацию должна быть выше ответственности за прохождение обучения с целью организации массовых беспорядков или участия в них.

Далее рассмотрим характеристику альтернативных способов создания беспорядков, которые являются неотъемлемыми признаками объективной стороны деяния, предусмотренного ст. 212 УК РФ.

Одним из признаков, указанных в диспозиции ст. 212 УК РФ, является насилие, под которым в научной литературе понимается «умышленное общественно опасное незаконное воздействие на организм человека помимо его воли, нарушающее его телесную или психическую неприкосновенность»[59] [60]. При этом понятие насилия включает в себя как физическое, так и

психическое насилие. Если обратиться к доктринальному толкованию понятия «психическое насилие», то можно встретить два подхода. Одни авторы признают в качестве единственной формы психического насилия угрозу . Например, рад ученых считает, что под психическим насилием следует рассматривать «угрозу применения любого по характеру насилия: причинения вреда здоровью или смерти, изнасилования или совершения мучительных действий, уничтожения или повреждения имущества, воспрепятствования занятию какой-либо деятельностью»1. Согласно другой точки зрения, некоторые ученые считают, что психическое насилие заключается как в угрозах, так в иных воздействиях на психику человека

Л

(например, оскорблении, издевательствах, травле ) .

Однако в литературе, посвященной исследованию состава массовых беспорядков, преобладает точка зрения, согласно которой под насилием в рамках состава ст. 212 УК РФ следует понимать именно физическое насилие. Хотя по поводу того, что понимать под физическим насилием в рамках данного состава, в литературе нет единого мнения. Авторы комментария к УК РФ считают, что насилие включает такие действия, которые направлены на «нанесение толпой случайным потерпевшим, представителям органов власти, местного самоуправления побоев, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, истязание потерпевших» . А.З. Ильясов считает, что «насилие представляет собой причинение вреда здоровью различной тяжести, либо побоев и истязаний. Указанные деяния охватываются признаками состава массовых беспорядков (ст. 212), за исключением умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (ст. 111)»[61] [62] [63] [64]. С данной точкой зрения согласны А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова, а вот А.М. Багмет полагает, что деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 111 УК РФ должны охватываться составом преступления ст. 212 УК РФ без дополнительной квалификации. Если сравнить санкции ч.2 ст. 212 УК РФ и ч.1 ст. 111 УК РФ, то максимальный предел наказания в обеих статьях составляет 8 лет лишения свободы, а минимальный - 3 года для ч. 2 ст. 212 УК РФ, для ч.1 ст. 111 УК РФ не установлен. На этом основании можно согласиться с точкой зрения А.М. Багмета, что составом массовых беспорядков охватывается причинение тяжкого вреда здоровью без квалифицирующих признаков.

В теории квалификации преступлений действует правило, согласно которому «при конкуренции составного преступления и выступающего в качестве его элемента простого преступления предпочтение должно отдаваться составному преступлению» 1 . Рассматриваемое правило применяется при наличии условия, что «более полная норма не должна быть менее строгой по сравнению с менее полной нормой»[65] [66] [67]. «Если же хотя бы один (любой) элемент или признак состава, содержащегося в менее полной норме, не охватывается более полной, то содеянное представляет собой

- 3

совокупность преступлений» .

А.С. Горелик по этому поводу пишет, что «если признаки простого состава описаны в сложном лишь в общем, неконкретизированном виде и в конкретном случае за причиненный вред, рассматриваемый как самостоятельное преступление, предусмотрено более строгое наказание, налицо не конкуренция норм, а их совокупность»[68] . Далее А.С. Горелик также говорит, что в составах со сложной объективной стороной «преступные действия (насилие или угроза) охватываются составом со сложной объективной стороной и не требуют дополнительной квалификации, если их санкция мягче, чем санкция этого состава. При более суровой санкции требуется квалификация по совокупности»[69]. Таким образом, если бы верхний предел санкции за совершение преступления, предусмотренного в ч. 1 ст. 111 УК РФ был меньше, чем в ч. 2 ст. 212 УК РФ, то на основании вышеизложенных правил совокупность применять было бы нельзя. Однако верхние пределы санкций у составов, предусмотренных в ч. 1 ст. 111 УК РФ и ч.2 ст. 212 УК РФ равны. Поэтому однозначно ответить на вопрос о необходимости совокупности, применяя вышеуказанные правила, нельзя.

С другой стороны, составы, предусмотренные в ч. 1 ст. 111 УК РФ и ч.2 ст. 212 УК РФ имеют разные объекты преступного посягательства. Если лицо совершает преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 212 УК РФ при котором причиняется тяжкий вред здоровью, то максимальное наказание составляет 8 лет лишения свободы, хотя в данном случае имеется посягательство как на личность, так и на общественную безопасность. Если лицо совершает преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 111 УК РФ, то посягательство только на личность, а максимальные санкции также предусмотрены до 8 лет лишения свободы. Автор считает, что равенство в верхнем пределе наиболее строгого наказания в ч. 1 ст. 111 и ч. 2 ст. 212 УК РФ не может быть основанием для утверждения того, что конструкция состава массовых беспорядков содержит в себе все признаки причинения тяжкого вреда здоровью. Поэтому ввиду большей общественной опасности преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 212 УК РФ, необходимо причинение тяжкого вреда здоровью квалифицировать по совокупности с данным деянием, что позволит учитывать не только учитывать антисоциальную направленность массовых беспорядков, но и степень наступивших общественно опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью конкретному человеку.

В судебной практике также нет единого подхода. К примеру, причинение легкого и средней тяжести вреда здоровью в приговоре Лиманского районного суда было квалифицировано только по ч. 2 ст. 212 УК

РФ1. В приговоре Карабудахкентский районного суда подсудимый Маомедов М.Ч. признан виновным признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст. 212, п. «г» ч.2 ст. 112 УК РФ[70] [71] [72]. В ранее рассмотренном приговоре Свердловского областного суда Подолян А.С. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 212, п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ.

Как видно из приведенных примеров, ни в науке, ни в практике нет единого понимания того, какие действия охватываются понятием насилие в ст. 212 УК РФ, что ведет к неправильной квалификации.

Также А.М. Багмет, А.З. Ильясов считают, что массовые беспорядки также охватывают деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 131 УК РФ. Объяснений своей позиции авторы не приводят. Однако такое понимание элемента насилия видится чрезмерно широким и не вполне понятно, почему в понятие насилия авторы включают нарушение половой свободы или половой неприкосновенности женщины, ведь насилие заключается в «нанесении

-5

ударов, побоев, причинении вреда здоровью различной тяжести» .

В связи с тем, что понятие насилие является довольно широким и неоднозначно понимается учеными и правоприменителями, поэтому разрешение данного вопроса невозможно без законодательного закрепления или разъяснения Верховным Судом РФ тяжести насилия, охватываемого составом массовых беспорядков.

В литературе довольно детально разработано понятие погромов. «Погромом является разрушение, осквернение зданий, сооружений, жилых домов, транспортных средств, объектов инфраструктуры» [73] . Согласно другому определению «под погромами имеются в виду случаи массового разрушения или повреждения транспортных средств, витрин и запирающих устройств магазинов, средств коммуникации и сигнализации на улицах и дорогах, других сооружений и объектов»1. «Погромами признаются разгром, разорение, повреждение и разграбление жилищ, строений и сооружений, занимаемых организациями, учреждениями, предприятиями или гражданами»[74] [75] [76] [77]. Проанализировав данные определения, можно сделать вывод, что большинство ученых сходится в том, что главными составляющими данного понятия являются повреждение и уничтожение имущества. Нельзя согласиться с включением в объем рассматриваемого понятия таких действий, как посягательство на личность, что предлагает делать А.З.

-5

Ильясов . В состав массовых беспорядков законодателем уже включен признак насилия, тогда возникает вопрос, в чем именно состоит различие между понятиями посягательства на личность и насилием.

В приговоре Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга как совершение погромов было квалифицировано повреждение имущества, переданного на ответственное хранение, а также повреждение стеклопакета входной группы склада. Также подсудимый в ходе массовых беспорядков применил насилие в отношении граждан, с целью воспрепятствовать выполнению обязанностей ответственного хранителя А.. На этом основании суд признал подсудимого Копылова виновным в участии в массовых беспорядках, сопровождавшихся насилием, погромами, уничтожением

4

имущества .

Если понятие погромов включает в себя повреждение и уничтожение имущества, то тогда возникает тавтология в законе. В общелитературном смысле под погромом понимается «реакционно-шовинистическое

выступление против какой-нибудь национальной или иной группы населения, сопровождающееся разорением, грабежом имущества и массовыми убийствами»1. В словаре Ушакова в понятие погрома также включается «массовое избиение толпой какой-н. группы населения»[78] [79] [80] [81]. Таким образом, понятие погромов указывает на совершения насилия, уничтожение или повреждение имущества по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо группы населения, в основе которых также может быть и ненависть на национальной почве. Скорее всего, именно такое значение вкладывалось в понятие погромов законодателем 1926 г., когда была введена ст. 59.2 УК РСФСР, предусматривающая ответственность за массовые беспорядки, сопровождающиеся погромами, разрушением железнодорожных путей или иных средств сообщения и связи, убийствами, поджогами и другими подобными действиями. В дальнейшем такое понимание было утеряно и в настоящее время главными чертами погромов в уголовноправовом смысле является уничтожение или повреждение имущества. Если в уголовно-правовое понятие погромов вкладывать именно такой смысл, тогда этот признак должен быть исключен из ст. 212 УК РФ, так как в составе уже имеются признак уничтожения имущества, либо под погромами следует понимать исключительно повреждение имущества.

«Под поджогом подразумеваются действия, направленные на

-5

воспламенение зданий, сооружений, любого иного имущества» . С.А. Лобов определяет поджог как «как умышленное противоправное деяние, повлекшее

возникновение пожара, т. е. неконтролируемого горения вне специального очага, которое привело к уничтожению или повреждению имущества, травмированию или гибели людей, причинению существенного вреда хозяйственным, природоохранным и иным охраняемым уголовным правом интересам личности, общества и государства, либо создало реальную угрозу причинения таких последствий» 1. А.М. Багмет под поджогом понимает «умышленные действия, приведшие к воспламенению и горению имущества, зданий, сооружений, транспортных средств, растительных насаждений и т.п.» [82] [83]. Таким образом, поджог - это умышленные действия, целью которых является воспламенение какого-либо объекта.

При этом следует отличать поджог, как действие, сопровождающее массовые беспорядки, от убийства общеопасным способом. В таких ситуациях разграничение проводится по направленности умысла виновного. Так, по приговору Самарского областного суда подсудимый Полосухин был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 212 и п.п. «а, д, ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Из материалов дела следовало, что Полосухин А.Н. совместно и согласованно с Кулагиным А.Н., также имевшим умысел на убийство осужденного ФИО8, из мести за оказание содействия администрации учреждения, при помощи подручных средств заблокировали входную дверь, ведущую в помещение промышленной вахты, где скрывался осужденный ФИО8. С целью убийства ФИО8 они подожгли здание промышленной вахты. В результате ФИО8 были причинены телесные повреждения в виде термических ожогов головы, шеи, туловища и конечностей 3-4 степени, общей ожоговой площадью около 98% поверхности тела, повлекшие его смерть в больнице1.

«Уничтожение имущества означает приведение его в состояние, непригодное для использования, которое невозможно или экономически нецелесообразно восстановить»[84] [85] . Также под уничтожением имущества понимается «такое воздействие на имущество, в результате которого оно прекращает существование либо приводится в такое состояние, которое полностью исключает его хозяйственную ценность»[86]. Как уничтожение имущества были квалифицированы действия подсудимого Холодникова, который с целью уничтожения имущества уронил с табуретки на пол телевизор стоимостью 7000 рублей, тем самым приведя его в негодность и причинив материальный ущерб. Также в ходе массовых беспорядков было приведено в полную негодность следующее имущество: мебель (столы, стулья, тумбы), замки, видеокамеры и др. - всего на общую сумму 72 644,06 рубля[87]. Таким образом, уничтожение имущества - это такие действия, в результате которых имущество не подлежит восстановлению.

Переходя к рассмотрению признака применение оружия, сначала раскроем содержание понятия оружие. В соответствии со статьей 1 Федерального закона "Об оружии" под оружием следует понимать устройства и предметы как отечественного, так и иностранного производства, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели[88]. В ст. 212 УК РФ не указано никаких оговорок, которые бы сужали объем понятия «оружие». Поэтому к оружию следует относить гражданское, служебное, а также боевое ручное стрелковое и холодное оружие, а также газовое, пневматическое и сигнальное оружие как заводского изготовления, так и самодельное. Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ пояснил, что уголовный закон предусматривает ответственность за противоправные действия как с указанными видами оружия, так и с иными видами боевого огнестрельного оружия, находящегося на вооружении в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и федеральных органах исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, и на которые действие Федерального закона "Об оружии" не распространяется1.

Понятие «применение оружия» в законе не раскрывается. С.В. Борисов предлагает под применением оружия понимать «использование в процессе преступного посягательства тех свойств, присущих определенному виду оружия, которые повышают степень интенсивности насилия либо угрозы его применения и придают им способность причинять определенный вред здоровью человека либо угрожать таковым» [89] [90] [91] . «Под применением огнестрельного оружия, взрывчатых веществ или взрывных устройств понимается их использование для причинения вреда здоровью человека, уничтожения, повреждения имущества, а также угроза немедленного

3

применения» .

При этом как применение оружия должны рассматриваться действия виновного, когда он «пытался нанести телесные повреждения кругу лиц, то есть когда относительно этих последствий действовал с косвенным умыслом,

как это имеет место при размахивании ножом в толпе или беспорядочной стрельбе в людном месте»[92] .

На практике может возникнуть вопрос, когда в ходе массовых беспорядков оружие применяется не по своему прямому назначению. Например, когда огнестрельное оружие используется не для производства выстрела, а для оказания психологического давления на потерпевших или с целью создания «боевой атмосферы» в ходе беспорядков. Видится уместным в данном случае применять широкий подход к понятию «применение оружия». В приведенных выше доктринальных толкованиях понятия «применение» содержится указание на угрозу применения оружия, что является логичным, так как любое оружие содержит в себе опасность его применения по своему прямому назначению как его владельцем, так и иными лицами в ходе слабоуправляемых, агрессивных действий толпы, и, в любом случае, способно оказывать негативное, устрашающее воздействие на окружающих.

В Постановлении Пленума ВС РФ «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» детально раскрыто содержание понятий взрывчатых веществ и взрывных устройств. Под взрывчатыми веществами следует понимать химические соединения или механические смеси веществ, способные к быстрому самораспространяющемуся химическому превращению, взрыву без доступа кислорода воздуха. К ним относятся тротил, аммониты, пластиты, эластиты, порох, твердое ракетное топливо и т.п.

Под взрывными устройствами следует понимать промышленные или самодельные изделия, функционально объединяющие взрывчатое вещество и приспособление для инициирования взрыва (запал, взрыватель, детонатор и т.п.).

При этом имитационно-пиротехнические и осветительные средства, а также сигнальные, осветительные, холостые, строительные, газовые, учебные и иные патроны, не имеющие поражающего элемента (снаряда, пули, дроби, картечи и т.п.) и не предназначенные для поражения цели, не относятся к взрывчатым веществам и взрывным устройствам1.

В.В. Меркурьев считает, что «понятием «вещества и предметы, представляющие опасность для окружающих» охватываются не относящиеся к взрывчатым и отравляющим вредные для здоровья людей вещества (ядовитые, едкие, сильнодействующие), пиротехнические изделия, емкости из-под горючих, взрывчатых, едких, токсических веществ и смесей, дегазирующие вещества, облегченный бензин, дихлорэтан, полидегазирующая рецептура, сосуды, работающие под давлением, приборы, баллоны со взрывоопасным газом, тара из-под легковоспламеняющихся жидкостей и т.п.» . Однако исходя из текста нормы ст. 212 УК РФ, отравляющие вещества являются разновидностью иных веществ и предметов, представляющих опасность для окружающих.

Понятие вещества и предметы, представляющие опасность для окружающих, в законе не раскрывается. Однако в главе 33 «Преступления против военной службы» в ст. 349 УК РФ имеется схожий признак, а именно: предметы, представляющими повышенную опасность для окружающих. Признак повышенной опасности для окружающих является оценочным. Раскрывая его содержание, ряд ученых предлагают в качестве критерия отнесения предмета к категории представляющих повышенную общественную опасность рассматривать «необходимость и обязательность при обращении с ним принимать особые меры предосторожности, что опять же должно быть закреплено в уставах, наставлениях, руководствах, курсах стрельб, инструкциях, иных нормативных документах. Повышенная [93] [94]

опасность этих предметов для окружающих обусловлена содержащейся в них в связанном виде большой концентрированной внутренней кинетической энергией (тепловой, ядерной, электрической, химической и т.д.), высвобождение которой в результате внешнего воздействия приводит к поражению живой силы, техники, разрушениям и т.п.»1. Такой подход представляется верным и при раскрытии содержания понятия вещества и предметы, представляющие опасность для окружающих.

Отравляющие вещества — это химические соединения, обладающие определенными токсическими и физико-химическими свойствами, обеспечивающими при их боевом применении поражение живой силы

Л

(людей), а также заражение воздуха, одежды, техники и местности . Данный признак является оценочным и определяется по усмотрению суда. В затруднительных случаях могут быть использованы заключения экспертов, обладающими познаниями в той или иной области науки и техники. «Следует согласиться с законодателем и в том, что существует весьма реальная вероятность применения в процессе массовых беспорядков отравляющих веществ. Составляющие основу химического оружия, они обладают опасными (токсическими, физико-химическими) свойствами нервно-паралитического, кожно-нарывного, общеядовитого, удушающего,

- 3

раздражающего и психотомиметического действия» .

Понятие сопротивления дано в Постановлении Пленума ВС РФ «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений». «Под сопротивлением представителю власти или иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка, следует понимать умышленные действия лица по преодолению законных действий указанных лиц, а также действий [95] [96] [97]

других граждан, пресекающих нарушение общественного порядка, например, при задержании лица, совершающего хулиганство, его обезоруживании, удержании или воспрепятствовании иным способом продолжению хулиганских действий»1.

Схожие определения встречаются в научной литературе. Оказание вооруженного сопротивления представителям власти означает «воспрепятствование осуществлению органами власти своих функций путем использования оружия, которое имеют участники массовых беспорядков»[98] [99]. С.В. Кудрявцев под данным понятием понимает «воспрепятствование толпы представителю власти в выполнении возложенных на него функций путем применения или угрозы применения огнестрельного, холодного или иного оружия»[100]. Также под вооруженным сопротивлением понимается «активное противодействие участниками массовых беспорядков представителям власти (сотрудникам полиции, спецслужб, военнослужащим, выполняющим обязанности по охране общественного порядка, дружинникам и т.п.) путем применения или угрозы применения оружия (огнестрельного или холодного) при выполнении возложенных на них обязанностей, а также иным представителям любой из ветвей власти»[101].