В контексте уголовно-правового анализа особенностей отдельных видов продолжаемых преступлений детального рассмотрения заслуживают проблемы квалификации продолжаемого взяточничества[1]. Наиболее сложной из них является проблема отграничения продолжаемых получения и дачи взятки, а также продолжаемого посредничества во взяточничестве от совокупности соответствующих преступлений, которая неизбежно возникает при квалификации мно- гоэпизодного коррупционного подкупа.

К сожалению, при решении этой проблемы правоприменительные органы допускают немало ошибок, о чем свидетельствует опубликованная судебная практика. Реагируя на эти квалификационные ошибки, понимая остроту и сложность указанной проблемы, высшая судебная инстанция неоднократно разъясняла свою позицию в постановлениях Пленума о судебной практике по соответствующей категории уголовных дел (постановление Пленума Верховного Суда СССР от 23 сентября 1977 г. № 16 «О судебной практике по делам о взяточничестве», постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. № 3 «О судебной практике по делам о взяточничестве», постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»).

Анализ соответствующих постановлений показывает, что Пленум Верховного Суда придерживается дифференцированного подхода к уголовно- правовой оценке многоэпизодного взяточничества, предлагая различные правила квалификации в зависимости от характера взаимодействия участников коррупционного подкупа, количества взяткодателей, направленности действий (бездействия), за которые получены взятки, и других факторов. Рассмотрим эти правила подробнее.

Первое правило касается уголовно-правовой оценки получения (дачи) взятки в несколько приемов. В абз. 1 п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» разъясняется, что «от совокупности преступлений следует отличать продолжаемые дачу либо получение в несколько приемов взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе». Это правило квалификации достаточно давно утвердилось в судебной практике (аналогичные разъяснения содержались и в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 23 сентября 1977 г. № 16, а также в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. № 3).

Следует учитывать, что получение (дача) взятки по частям может иметь различные проявления. «Дробление» взятки наблюдается в двух основных случаях:

- если между взяткодателем и взяткополучателем имеется предварительная договоренность о передаче взятки в несколько приемов. В этом случае предварительная договоренность о «дроблении» взятки не оставляет сомнений в том, что тождественные действия каждого из субъектов коррупционного подкупа (взяткополучателя и взяткодателя) связаны единым умыслом, а значит их следует расценивать в качестве продолжаемого получения (продолжаемой дачи) взятки. При этом не имеет принципиального значения, был ли заранее точно определен размер взятки, передаваемой по частям. Как отмечает в этой связи Б.В. Волженкин, если размер взятки не определен заранее, однако имущественные выгоды передаются в несколько приемовза выполнение одного конкретного действия - это единое продолжаемое преступление[2];

- если должностное лицо, получив от взяткодателя незаконное вознаграждение в оговоренном размере за совершение определенных действий (акт бездействия), требует повысить размер взятки, и взяткодатель, согласившись с этим требованием, передает чиновнику дополнительное вознаграждение за те же действия (акт бездействия). Отдельные специалисты в области уголовного права полагают, что в этой ситуации признаки продолжаемого преступления отсутствуют. К такому выводу, в частности, приходит П.С. Яни: «Когда должностное лицо получило за определенное, допустим, действие взятку в сумме, соответствующей первоначальной договоренности со взяткодателем, то состав преступления и объективно, и субъективно завершен. И если уже вслед за этим коррупционер, решив пока не выполнять обещанного, приходит к выводу, что потребовал и взял недостаточно, и обращается к тому же взяткодателю с предложением о передаче еще одной суммы за то же действие, второе вознаграждение чиновника происходит в результате не общего с первым, а нового преступного замысла. Стало быть, имеет место совокупность преступлений»[3]. Такого же мнения придерживается и Т.А. Николенко, который отмечает, что «при таких обстоятельствах оба действия в виде принятия взятки не

~ 212 охватываются единой целью и умыслом»212.

Таким образом, в отличие от Пленума Верховного Суда Российской Федерации, уголовно-правовая доктрина предлагает два различных подхода к уголовно-правовой оценке получения взятки от одного лица в несколько приемов (дачи взятки по частям одному должностному лицу) в зависимости от наличия или отсутствия предварительной договоренности о «дроблении» взятки. Однако при более глубоком анализе оказывается, что выводы П.С. Яни и Т.А. Нико- ленко относительно совокупной уголовно-правовой оценки передачи дополнительного незаконного вознаграждения, полученного сверх изначально оговоренного размера взятки, весьма уязвимы для критики.

Во-первых, указанные авторы не учитывают того, что требование дополнительного незаконного вознаграждения может быть спланировано взяткополучателем изначально - как тактический прием увеличения размера коррупционного дохода. Во-вторых, и это более важно, в рассматриваемой ситуации желание взяткополучателя получить дополнительное коррупционное вознаграждение нельзя расценивать как новый умысел на получение взятки. Вне зависимости от того, когда возникло такое желание, должностное лицо получает дополнительное незаконное вознаграждение за те же самые действия (бездействие), причем от того же взяткодателя. А значит, незаконное вознаграждение в изначально оговоренном размере и полученный сверх этого коррупционный «бонус» - это одна взятка, разбитая на части. Иными словами, в этом случае коррупционер не повторяет получение взятки, а продолжает ее получение. Желание получить дополнительное незаконное вознаграждение сверх изначально оговоренного размера взятки в этом случае свидетельствует не о новом умысле, а об определенной динамике первоначального умысла, которая при этом остается в рамках этого умысла.

С этих же позиций следует подходить и к уголовно-правовой оценке дей-

ствий взяткодателя, согласившегося на передачу должностному лицу дополнительного незаконного вознаграждения сверх изначально оговоренного размера взятки. В рассматриваемой ситуации взяткодатель передает должностному лицу взятку как минимум два раза (первый раз взятку в изначально оговоренном размере, а второй - дополнительное вознаграждение по требованию должностного лица), что автоматически порождает правоприменительную дилемму, требующую выбора между совокупной квалификацией содеянного и констатацией признаков продолжаемого преступления. Разрешая эту дилемму, следует учитывать, что взяткодатель, как правило, не может заранее предвидеть требование должностного лица повысить первоначально оговоренный размер взятки; для него это требование является неожиданным. Тем не менее выполнение этого требования не образует повторной дачи взятки, так как взяткодатель передает дополнительное незаконное вознаграждение тому же чиновнику в тех же самых целях, т.е. предпринимает действия, направленные на реализацию первоначального умысла, продолжает его реализацию, в связи с чем второй эпизод дачи взятки следует расценивать как элемент продолжаемого преступления. К такому же выводу приходит и большинство (85,0 %) опрошенных экспертов.

Применительно к рассматриваемой ситуации весьма показательным является следующий пример из правоприменительной практики.

21 июля 2008 г. Н., являясь врачом психиатром-наркологом кабинета наркологических экспертиз ГУЗ "Республиканский наркологический диспансер", сообщил С., который занимал должность заведующего химикотоксикологической лабораторией ГУЗ "Республиканский наркологический диспансер", о возможности получения взятки от Е. за оформление справки о результатах химико-токсикологических исследований биологических объектов с подложными данными о наличии в крови Е. допустимой для управления транспортным средством нормы алкоголя.

С. согласился на совершение указанного преступления при пособничестве Н., который, предполагая получение такого согласия от С., за 2 дня до того,

то есть 19 июля 2008 г., убедил Е. в необходимости передачи ему не менее <...> руб. для последующей передачи заведующему химико-токсикологической лабораторией С. за составление заведомо ложного заключения по итогам исследования образцов его крови, после чего там же получил от Е. взятку в размере <...> руб.

Продолжая свои действия, объединенные единым умыслом, Н. в тот же день потребовал у Е. передачи ему еще <...> руб. за совершение С. незаконных действий в его пользу в виде составления подложной справки о результатах проведенных исследований.

22 июля 2008 г. С.. с целью получения взятки оформил справку о результатах химико-токсикологического исследования крови Е., в которую незаконно внес заведомо ложные сведения.

23 июля 2008 г. С. через фельдшера С-ву передал указанную справку Н., который в тот же день передал С. полученные им от Е. <...>руб.

25 июля 2008 г. Н., достоверно зная, что на основании подложной справки о результатах химико-токсикологического исследования врачебной комиссией ГУЗ "Республиканский наркологический диспансер " вынесено заключение о неустановлении у Е. состояния опьянения, дополнительно лично для С. и для себя получил от Е. взятку в размере <...> руб. за ранее совершенные в его пользу С. незаконные действия, указав ему на необходимость передачи за эти действия еще <...>руб.

Однако преступные действия Н. и С. не были доведены до конца по не зависящим от них обстоятельствам, поскольку 25 июля 2008 г. были пресечены сотрудниками милиции.

По приговору Московского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики Н. осужден по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 290 УК РФ, С. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 290 и ч. 1 ст. 292 УК РФ213.

В приведенном примере должностное лицо и его пособник, оказывавший посреднические услуги, дважды требовали от взяткодателя повысить размер взятки, а взяткодатель, согласившись с этими требованиями, два раза передавал дополнительное денежное вознаграждение за одни и те же незаконные действия должностного лица. Принимая во внимание тот факт, что при втором и третьем получении денежных средств посредник «продолжал свои действия, объединенные единым умыслом», суд обосновано признал все три эпизода получения взятки элементами одного продолжаемого преступления.

Иначе следует квалифицировать действия взяткополучателя, который после получения взятки в заранее определенном размере сообщает взяткодателю о том, что для совершения действия (бездействия), в котором заинтересован взяткодатель, необходимо дать взятку другому должностному лицу. В этом случае получение чиновником дополнительного незаконного вознаграждения для передачи другому должностному лицу является результатом формирования нового умысла, а значит, это деяние должно получить самостоятельную уголовно-правовую оценку:

- как посредничество во взяточничестве (ст. 291.1 УК РФ), если должностное лицо, получившее вторую взятку, передало ее другому взяткополучателю;

- как мошенничество (ст. 159 УК РФ), если информация о необходимости подкупить еще одно должностное лицо является ложной и сообщается с целью похитить дополнительное незаконное вознаграждение. В этом случае имеет место так называемое «мнимое посредничество» во взяточничестве[4].

При этом в первом случае взяткодатель должен нести ответственность за два оконченных преступления, предусмотренных ст. 291 УК РФ, а во втором случае его действия следует квалифицировать как совокупность оконченной дачи взятки и покушения на дачу взятки.

Следующее правило квалификации многоэпизодного взяточничества, сформулированное в п. 21 постановления Пленума от 9 июля 2013 г. № 24, касается систематического получения (дачи) взятки за общее покровительство или попустительство по службе. «Как единое продолжаемое преступление следует, в частности, квалифицировать систематическое получение взяток от одного и того же взяткодателя за общее покровительство или попустительство по службе, если указанные действия были объединены единым умыслом». Это разъяснение довольно точно учитывает сущность получения взятки за общее покровительство (попустительство) по службе. Общее покровительство или попустительство по службе заключается в необоснованном предоставлении должностным лицом преференций подчиненному работнику или иным лицам, на которых распространяются его надзорные, контрольные или иные функции представителя власти, а также его организационно-распорядительные функции по службе[5]. Как справедливо отмечается в юридической литературе, суть получения незаконного вознаграждения за покровительство и попустительство заключается в том, что «покупаются» не конкретные действия или бездействие чиновника, но их комплекс, выраженный в благоприятном отношении начальника к подчиненному или иному подконтрольному (поднадзорному) лицу[6]. Акцентируя внимание на это обстоятельство, Б.В. Волженкин указывает, что «смысл выделения указанной разновидности должностного злоупотребления состоит не только и не столько в том, чтобы иначе назвать "приобретаемые услуги" или даже подчеркнуть их множественность и смешанный характер (одновременно действия и бездействие), сколько в том, чтобы обозначить криминальный характер ситуации, когда оплачивается само отношение (курсив наш. - А.К.), подразумевающее, несомненно, конкретное поведение коррумпируемого лица, при неосведомленности (на момент достижения договоренности о вознаграждении) о тех действиях, которые ему предстоит совершить либо от совершения которых предстоит воздержаться»[7].

Говоря иными словами, общее покровительство (попустительство) по службе - это единая линия поведения чиновника в отношении подчиненного (подконтрольного, поднадзорного) ему лица, обусловленная «подношениями» с его стороны, которые, как правило, имеют регулярный характер. Подобная линия поведения, направленная на создание для взяткодателя «режима наибольшего благоприятствования», безусловно, выражается в конкретных незаконных (необоснованных) действиях или актах бездействия (продвижение по службе, премирование, неприменение мер ответственности и т.п.). Но эти действия (акты бездействия) в данном случае не имеют самостоятельного характера, а входят, если можно так выразиться, в заранее оплаченный взяткодателем «единый комплекс» коррупционных услуг. Поэтому систематическая передача взяток за общее покровительство (попустительство) по службе субъективно воспринимается участниками коррупционной сделки как оплата этого комплекса коррупционных услуг в рассрочку. «Если взяткодатель на регулярной основе передает публичному служащему материальные ценности, при этом они оба достоверно не знают, какие полномочия потребуется задействовать и потребуется ли их задействовать вообще, то в сознании взяткополучателя акт вручения денег увязывается не с абстрактными действиями (бездействием), а с самой готовностью их осуществить. Другими словами, необходимые полномочия публичного служащего покупаются опосредованно через его благоприятное отношение, которое выступает формой психологического контакта, на поддержание которого и направлены неоднократные платежи. В совокупности названные факторы влекут восприятие индивидом передачи незаконного вознаграждения за общее покровительство (попустительство) как единой взятки, но осуществляемой в несколько приемов»[8].

Так, например, Г. приговором от 11 марта 2010 г. осужден по пп. "а", "в" ч. 4 ст. 290 УК РФ.

Как следует из материалов уголовного дела, Г., являясь должностным лицом ОВД, потребовал от Г. взятку в виде регулярных денежных платежей, угрожая в противном случае проведением постоянных проверок на предприятии, изъятием оборудования. Совершение таких действий могло причинить ущерб предпринимательской деятельности Г., поэтому он вынужден был дать взятку с целью предотвращения вредных последствий для своих правоохраняе-

219

мых интересов[9].

От продолжаемого получения взятки за общее покровительство или попустительство по службе следует отличать повторное получение взятки от одного и того же лица, при котором неоднократные факты передачи взятки не связаны между собой. В частности, если предприниматель несколько раз передавал незаконное вознаграждение должностному лицу, скажем, с целью избежать привлечения к административной ответственности за выявленные правонарушения, то действия взяткодателя и взяткополучателя следует квалифицировать как совокупность преступлений, поскольку в этом случае каждый из актов коррупционного подкупа был субъективно детерминирован возникновением нового умысла, а взятка каждый раз вручалась за самостоятельное действие (бездействие).

Подводя промежуточный итог, отметим, что при разграничении продолжаемых дачи и получения взятки за общее покровительство (попустительство) по службе и совокупности преступлений необходимо в первую очередь учитывать субъективное восприятие неоднократных фактов передачи незаконного вознаграждения со стороны субъектов коррупционного подкупа. Если взяткодатель и взяткополучатель воспринимают их как регулярную оплату единого комплекса коррупционных услуг (рассроченные коррупционные платежи за благоприятное отношение чиновника), то имеет место продолжаемые дача и получение взятки за общее покровительство (попустительство) по службе. Если же каждый повторный факт передачи взятки воспринимается взяткодателем и взяткополучателем как самостоятельная коррупционная «сделка», все эти факты требуют самостоятельной уголовно-правовой оценки.

Рассматривая особенности квалификации продолжаемого взяточничества, нельзя обойти стороной проблемы установления момента его юридического окончания, поскольку позиция высшей судебной инстанции по этому вопросу отличается серьезной спецификой. В абз. 2 п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» разъясняется, что «если взяткодатель (посредник) намеревался передать, а должностное лицо - получить взятку в значительном или крупном либо в особо крупном размере, однако фактически принятое должностным лицом незаконное вознаграждение не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как оконченные дачу либо получение взятки или посредничество во взяточничестве соответственно в значительном, крупном или особо крупном размере. Например, когда взятку в крупном размере предполагалось передать в два приема, а взяткополучатель был задержан после передачи ему первой части взятки, не образующей такой размер, содеянное должно квалифицироваться по пункту "в" части 5 статьи 290 УК РФ».

Применение этого частного правила квалификации продолжаемого получения взятки можно продемонстрировать на конкретных примерах.

С. предложил П. передать ему взятку в виде денег в сумме <...> руб., что является взяткой в крупном размере, за непривлечение П. к уголовной ответственности, а также за фальсификацию материалов уголовного дела. Согласившись на передачу суммы взятки частями, поставил условие о передаче ему П. первой части денег в сумме не менее <...> руб., которая не образовывала крупного размера. После получения первой части взятки С. был задержан.

Приговором Кемеровского областного суда от 3 августа 2011 г. С. осужден по п. "г" ч. 4 ст. 290 УК РФ в редакции Федерального закона № 162- ФЗ от 8 декабря 2003 г.

Рассматривая уголовное дело по кассационным жалобам осужденного С. и его адвоката, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отметила следующее.

Суд первой инстанции обоснованно признал несостоятельными доводы защиты о необходимости квалифицировать действия осужденного С. как покушение на получение взятки за совершение незаконных действий и бездействия без квалифицирующего признака в крупном размере, поскольку из исследованных в судебном заседании доказательств по делу установлено, что С. имел умысел на получение взятки именно в крупном размере. Выводы суда в указанной части соответствуют требованиям закона о том, что дача взятки либо получение взятки считаются оконченными с момента принятия получателем хотя бы части передаваемых ценностей[10].

Аналогичное решение было принято высшей судебной инстанцией и по другому уголовному делу.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации указала, что доводы жалобы о неверной квалификации действий З. удовлетворению не подлежат по следующим основаниям.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, сформулированным в результате реализации конституционных полномочий по разъяснению судебной практики, если взяткодатель (посредник) намеревался передать, а должностное лицо - получить взятку в значительном или крупном либо в особо крупном размере, однако фактически принятое должностным лицом незаконное вознаграждение не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как оконченные дачу либо получение взятки или посредничество во взяточничестве соответственно в значительном, крупном или особо крупном размере[11] [12].

В уголовно-правовой литературе анализируемая позиция высшей судебной инстанции получила критическую оценку. Как отмечает А.П. Козлов, «здесь мы видим абсолютно неприемлемое решение, поскольку как только Пленум заговорил о части, он тем самым сразу сказал о том, что есть нечто целое, объединенное умыслом и целями; и в таком случае ни одна из частей изолированно не может представлять собой весь объем целого, отсюда и при квалификации должно быть отражено данное несовпадение части и целого... Квалификация части содеянного как оконченного преступления означает приравнивание по своему значению части и целого, что необоснованно ни с сущностной уголовно-правовой, требующей признавать продолжаемое преступление оконченным только при реализации общей цели, ни с формально-логической позиции» .

Полагаем, что для столь резкой критики есть довольно весомые основания. Прежде всего, нельзя не согласиться с тем, что содержащиеся в абз. 2 п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. № 24 разъяснения идут вразрез с общими правилами определения момента юридического окончания продолжаемого преступления, которые были подробно рассмотрены в первом параграфе второй главы диссертации. Получение взятки в крупном размере по частям - это продолжаемое преступление с конкретизированной целью, имеющей уголовно-правовое значение. А значит, по идее, оно должно признаваться юридически оконченным преступлением только с момента, когда должностное лицо получило взятку в размере, превышающем сто пятьдесят тысяч рублей. Если же должностное лицо намеревалось получить взятку в крупном размере, однако фактически принятое им незаконное вознаграждение не превысило ста пятидесяти тысяч рублей, содеянное следует квалифицировать как покушение на получение взятки в крупном разме-

223

ре[13].

По крайней мере, применительно к другим продолжаемым преступлениям, пресеченным до момента достижения конкретизированной цели, высшая судебная инстанция занимает именно такую позицию. Например, в абз. 3 п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» разъясняется, что «когда лицо, совершившее грабеж или разбойное нападение, имело цель завладеть имуществом в крупном или особо крупном размере, но фактически завладело имуществом, стоимость которого не превышает двухсот пятидесяти тысяч рублей либо одного миллиона рублей, его действия надлежит квалифицировать, соответственно, по части третьей статьи 30 УК РФ и пункту "д" части второй статьи 161 или по пункту "б" части третьей статьи 161 как покушение на грабеж, совершенный в крупном размере или в особо крупном размере, либо по части третьей статьи 162 или по пункту "б" части четвертой статьи 162 УК РФ как оконченный разбой, совершенный в крупном размере или в целях завладения имуществом в особо крупном размере».

Аналогичный подход Верховный Суд Российской Федерации демонстрирует при уголовно-правовой оценке незаконного сбыта наркотических средств в крупном или особо крупном размере.

В решении по конкретному делу высшая судебная инстанция указала, что в случае, когда лицо, имея умысел на сбыт наркотических средств в крупном или особо крупном размере, совершило такие действия в несколько приемов, реализовав лишь часть имеющихся у него указанных средств, не образующую крупный или особо крупный размер, все содеянное им подлежит квалификации по ч. 3 ст. 30 УК РФ и соответствующей части статьи Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за незаконный оборот наркотических средств, в крупном или особо крупном размере[14].

Получается, что позиция высшей судебной инстанции относительно момента юридического окончания продолжаемых получения и дачи взятки в значительном, крупном или особо крупном размере не согласуется ни с разъяснениями по другим категориям дел, ни с доктринальными правилами квалификации продолжаемого преступления. Похоже на то, что особые правила квалификации продолжаемого взяточничества с конкретизированной целью (дать или получить взятку в значительном, крупном или особо крупном размере), которые «сдвигают» его юридическое окончание на момент совершения первого из запланированных деяний, сформулированы Пленумом для усиления уголовно-

правового противодействия взяточничеству. Однако конъюнктурное деформирование устоявшихся и признанных судебной практикой положений о продолжаемом преступлении применительно к отдельным категориям дел крайне опасно. Стоит согласиться с тем, что борьба с коррупцией или какими-то иными криминальными явлениями «вопреки истине, вопреки логике, вопреки сущности признанных явлений» недопустима, и в отношении любого и каждого продолжаемого преступления нужно «играть по правилам, требуемым его обособленным существованием»225. Иными словами, частные правила квалификации отдельных видов продолжаемых преступлений, включая взяточничество, должны конкретизировать, развивать, дополнять общее учение о продолжаемых преступных деяниях, но не противоречить ему. Поэтому разъяснения, содержащиеся в абз. 2 п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09 июля 2013 г. № 24, необходимо скорректировать, изложив их в следующем виде: «Если взяткодатель (посредник) намеревался передать, а должностное лицо - получить взятку в значительном или крупном либо в особо крупном размере, однако фактически принятое должностным лицом незаконное вознаграждение не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как покушение на дачу либо получение взятки или посредничество во взяточничестве соответственно в значительном, крупном или особо крупном размере. Например, когда взятку в крупном размере предполагалось передать в два приема, а взяткополучатель был задержан после передачи ему первой части взятки, не образующей такой размер, содеянное должно квалифицироваться по части третьей статьи 30 УК РФ и пункту "в" части 5 статьи 290 УК РФ» (предлагаемые изменения выделены курсивом).

Обобщение результатов исследования специфики продолжаемого взяточничества позволяет сформулировать следующие основные выводы.

Если должностное лицо, получив от взяткодателя незаконное возна-

граждение в оговоренном размере за совершение определенных действий (акт бездействия), требует повысить размер взятки и взяткодатель, согласившись с этим требованием, передает чиновнику дополнительное вознаграждение за те же действия (акт бездействия), содеянное необходимо квалифицировать как продолжаемое взяточничество. Желание взяткополучателя получить дополнительное коррупционное вознаграждение нельзя расценивать как новый умысел на получение взятки. Вне зависимости от того, когда возникло такое желание, должностное лицо получает дополнительное незаконное вознаграждение за те же самые действия (бездействие), причем от того же взяткодателя, т.е. не повторяет получение взятки, а продолжает ее получение. С этих же позиций следует подходить и к уголовно-правовой оценке действий взяткодателя, согласившегося на передачу должностному лицу дополнительного незаконного вознаграждения сверх изначально оговоренного размера взятки. Взяткодатель передает дополнительное незаконное вознаграждение тому же чиновнику в тех же самых целях, т.е. предпринимает действия, направленные на реализацию первоначального умысла, продолжает его реализацию.

2. Иначе следует квалифицировать действия взяткополучателя, который после получения взятки в заранее определенном размере сообщает взяткодателю о том, что для совершения действия (бездействия), в котором заинтересован взяткодатель, необходимо дать взятку другому должностному лицу. В этом случае получение чиновником дополнительного незаконного вознаграждения для передачи другому должностному лицу является результатом формирования нового умысла, а значит, это деяние должно получить самостоятельную уголовно-правовую оценку: как посредничество во взяточничестве (ст. 291.1 УК РФ), если должностное лицо, получившее вторую взятку, передало ее другому взяткополучателю; как мошенничество (ст. 159 УК РФ), если информация о необходимости подкупить еще одно должностное лицо является ложной и сообщается с целью похитить дополнительное незаконное вознаграждение («мнимое посредничество» во взяточничестве). При этом в первом случае взяткодатель должен нести ответственность за два оконченных преступления, предусмотренных ст. 291 УК РФ, а во втором случае его действия следует квалифицировать как совокупность оконченной дачи взятки и покушения на дачу взятки.

3. При разграничении продолжаемых дачи и получения взятки за общее покровительство (попустительство) по службе и совокупности преступлений необходимо в первую очередь учитывать субъективное восприятие неоднократных фактов передачи незаконного вознаграждения со стороны субъектов коррупционного подкупа. Если взяткодатель и взяткополучатель воспринимают их как регулярную оплату единого комплекса коррупционных услуг (рассроченные коррупционные платежи за благоприятное отношение чиновника), то имеют место продолжаемые дача и получение взятки за общее покровительство (попустительство) по службе. Если же каждый повторный факт передачи взятки воспринимается взяткодателем и взяткополучателем как самостоятельная коррупционная «сделка», все эти факты требуют самостоятельной уголовноправовой оценки.

Позиция высшей судебной инстанции относительно момента юридического окончания продолжаемых получения и дачи взятки в значительном, крупном или особо крупном размере (абз. 2 п. 10 постановления Пленума от 9 июля 2013 г. № 24) не согласуется ни с разъяснениями по другим категориям дел, ни с доктринальными правилами квалификации продолжаемого преступления. Поэтому их необходимо скорректировать, изложив в следующем виде: «Если взяткодатель (посредник) намеревался передать, а должностное лицо - получить взятку в значительном или крупном либо в особо крупном размере, однако фактически принятое должностным лицом незаконное вознаграждение не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как покушение на дачу либо получение взятки или посредничество во взяточничестве соответственно в значительном, крупном или особо крупном размере. Например, когда взятку в крупном размере предполагалось передать в два приема, а взяткополучатель был задержан после передачи ему первой части взятки, не образующей такой размер, содеянное должно квалифицироваться по части третьей статьи 30 УК РФ и пункту "в" части 5 статьи 290 УК РФ» (предлагаемые изменения выделены курсивом).

[1] Термин «взяточничество» используется в качестве собирательного понятия, охватывающего следующие взаимосвязанных преступления - получение взятки (ст. 290 УК РФ), дача взятки (ст. 291 УК РФ), мелкое взяточничество (ст. 291.2 УК РФ), посредничество во взяточничестве (ст. 291.1 УК РФ).

[2] Волженкин Б.В. Служебные преступления: комментарий законодательства и судебной практики. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. - С. 204.

[3] Яни П.С. Неоднократное получение незаконного вознаграждения: совокупность преступлений, продолжаемое взяточничество // Уголовно-политические, уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с современной преступностью и коррупцией / Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. - Саратов, Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Сателлит, 2009. - С. 63.

[4] Правила его квалификации изложены в п. 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»: «Как мошенничество следует квалифицировать действия лица, получившего ценности якобы для передачи должностному лицу или лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, в качестве взятки либо предмета коммерческого подкупа, однако заведомо не намеревавшегося исполнять свое обещание и обратившего эти ценности в свою пользу. Владелец переданных ему ценностей в указанных случаях несет ответственность за покушение на дачу взятки или коммерческий подкуп».

[5] В соответствии с п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» «общее покровительство по службе может проявляться, в частности, в необоснованном назначении подчиненного, в том числе в нарушение установленного порядка, на более высокую должность, во включении его в списки лиц, представляемых к поощрительным выплатам. К попустительству по службе относится, например, согласие должностного лица контролирующего органа не применять входящие в его полномочия меры ответственности в случае выявления совершенного взяткодателем нарушения».

[6] Залов А.Ф. К вопросу о продолжаемой взятке // Законность. - 2015. - № 4. - С. 41-45.

[7] Волженкин Б.В. Служебные преступления: комментарий законодательства и судебной практики. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. - С. 175.

[8] Залов А.Ф. К вопросу о продолжаемой взятке // Законность. - 2015. - № 4. - С. 41-45. См. также: Кондрашова Т.В. Уголовная ответственность за взяточничество: Учебное пособие. - Екатеринбург: УрГЮА, 2003. - С. 58.

[9] Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2010 г. № 83-010-17 // СПС «Консультант Плюс».

[10] Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 6 октября 2011 г. № 81-О11-86 // СПС «Консультант Плюс».

[11] Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 9 декабря 2015 г. № 64-УД15-8 // СПС «Консультант Плюс».

[12] См.: Козлов А.П. Учение о стадиях преступления. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. - С. 161-162; Козлов А.П., Севастьянов А.П. Единичные и множественные преступления. - СПб.: Издательство «Юридический центр-Пресс», 2011. - С. 422-423.

[13] Эту точку зрения разделяют и другие специалисты (см.: Здравомыслов Б.В. Квалификация взяточничества. - М., 1991. - С. 45, 49; Волженкин Б.В. Служебные преступления: комментарий законодательства и судебной практики. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. - С. 238; Залов А.Ф. Уголовно-правовая характеристика продолжаемого преступления: Дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2017. - С. 25; Пантюхина И.В. Проблемы квалификации продолжаемых преступлений // Квалификация множественных и продолжаемых преступлений. О судебной практике прекращения уголовных дел за примирением сторон: сборник статей (по материалам научно-практической конференции, г. Рязань, 23 октября 2015 года) / под ред. к.ю.н. О.В. Черныша, к.ю.н., доцента Г.В. Ищука. - Рязань: прокуратура Рязанской области; Рязанский филиал Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, 2016. - С. 74-75).

[14] Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации № 48-Д07-38 (Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за четвертый квартал 2007 года // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2008. - № 5).