Одним из наиболее важных и сложных аспектов уголовно-правовой характеристики незаконной охоты является установление ее объекта. От верного его понимания зависит правильная квалификация незаконной охоты, соотношение ее со смежными составами преступлений, отграничение от иных правонарушений, установление признаков предмета преступления. Между тем, в науке уголовного права вопрос о понятии, сущности, видах объекта преступления по-прежнему остается открытым.

Согласно превалирующей точке зрения объектом преступления являются общественные отношения, на которые направлено общественно опасное деяние и которым в результате совершения преступления причиняется вред, либо создается угроза причинения вреда[1]. Существуют и иные подходы к определению объекта преступления, однако проблема понятия, признаков и самой сущности объекта преступления выходит за пределы данной работы, поэтому в рамках исследования незаконной охоты будем придерживаться вышеназванной традиционной точки зрения.

В уголовном праве устоявшимся является подход, согласно которому объект преступления классифицируется по вертикали и по горизонтали. Так, выделяются общий, родовой, видовой и непосредственный объекты, а на уровне непосредственного - основной, дополнительный и факультативный объекты преступления. Рассмотрим эту систему применительно к объекту незаконной охоты.

Под общим объектом преступления понимаются, как правило, все общественные отношения, взятые под охрану уголовным законом, вся их

совокупность в неразрывном единстве. В определенной мере общий объект преступления созвучен с задачами уголовного законодательства, изложенными в

ч. 1 ст. 2 УК РФ. Несмотря на то что в данной норме отражены не все группы охраняемых уголовным законом общественных отношений, наиболее важные из них там обозначены. Среди прочих присутствует такая задача как охрана окружающей среды, под которой, в первую очередь, подразумевается охрана окружающей природной среды, которая отделена от задачи охраны общественной безопасности и общественного порядка. Это, в частности, обусловлено выделением в ст. 42 Конституции РФ права на благоприятную окружающую среду, которое фактически находится вне триады ценностей «личность - общество - государство». Тем самым, объект незаконной охоты явно находится в структуре общего объекта преступления.

Родовой и видовой объекты преступлений определяются в зависимости от принадлежности преступления к тому или иному разделу и к той или иной главе УК РФ. Принимая во внимание мнение ученых, например, профессора

В.В. Векленко, о том, что объект преступления сегодня фактически не является основой для системы Особенной части УК РФ, поскольку строгий порядок соответствия наименования глав УК РФ их содержанию отсутствует1, думаем, что именно родовой и видовой объекты преступления должны определять наименование разделов и глав соответственно.

В этой связи особое значение имеет уяснение содержания родового объекта незаконной охоты.

Г лава 26 УК РФ находится в разделе IX «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка». В связи с тем, что раздел и находящиеся в нем главы УК РФ соотносятся между собой как общее и частное, содержание родового объекта полностью включает в себя содержание видового объекта преступления.

Традиционно под родовым объектом преступлений, расположенных в разделе IX УК РФ, понимаются общественные отношения, обеспечивающие общественную безопасность и общественный порядок.

Анализ категорий «общественная безопасность» и «общественный порядок» в совокупности невозможен, в связи с чем определение родового объекта рассматриваемого преступления может быть произведено только через уяснение сущности каждой из категорий отдельно.

Легальное определение общественной безопасности отсутствует. Федеральный закон РФ от 28.12.2010 № 390-ФЗ «О безопасности»[2] такой дефиниции не содержит, определяя лишь виды безопасности, среди которых выделяется и экологическая безопасность.

Как правило, под общественной безопасностью понимается «определенная совокупность отношений, не только регулирующих безопасные условия жизни общества, но и поддерживающих такой уровень защищенности общества, который является достаточным для его нормального функционирования»[3], либо «состояние защищенности общества, жизни и здоровья его членов, их жизнедеятельности, сохранности материальных и духовных ценностей личности и государства, в том числе при функционировании источников повышенной опасности»[4]. Учеными признается, что общественная безопасность - это естественное состояние общества, необходимое для его нормального существования и устойчивого развития. При этом делается акцент на том, что общественная безопасность является социальным проявлением, при котором все члены общества находятся в состоянии защищенности от внешних и внутренних угроз.

В свою очередь, общественный порядок - это традиционно «совокупность всех социальных связей и отношений, складывающихся под воздействием всех социальных норм»[5]. Общественный порядок включает в себя наиболее значимые социальные нормы, в том числе правовые (правопорядок), этические, религиозные и т.д.

Тем самым, родовым объектом незаконной охоты являются общественные отношения, обеспечивающие общественную безопасность и общественный порядок, то есть такое состояние общества, при котором все его участники и само общество в целом, а также государство защищены от внешних и внутренних угроз, и обеспечивается нормальное функционирование всех социальных связей и отношений.

В научной среде существует множество подходов к пониманию видового объекта незаконной охоты. Достаточно точно его сформулировали А.Н. Безрук и П.В. Еремкин: «общественные отношения по рациональному использованию ресурсов неживой природы, сохранению качественно благоприятной для человека и иных живых существ окружающей среды и обеспечению экологической безопасности населения»[6]. Однако такое определение фактически исключает из числа экологических преступлений деяния, посягающие на рациональное использование живых природных ресурсов, и подходит лишь для исследованных этими учеными преступлений, связанных с загрязнением окружающей природной среды, и не позволяет понять правовую природу объекта незаконной охоты. В условиях, когда данная группа неотделима от иных экологических преступлений, это недопустимо - видовой объект должен отражать сущность всех общественных отношений, которые перечислены в главе 26 УК РФ.

Следует признать оригинальным определение видового объекта незаконной охоты, сформулированное З.Г. Корчевой, которая считает, что в таковой помимо отношений по охране природы входят также и интересы охраны народного хозяйства, порядок управления, общественная безопасность[7]. Не соглашаясь с такой позицией, отметим, что родовой и видовой объекты преступления не могут быть связаны «дополнительно» с иными общественными отношениями. Горизонтальная классификация объектов преступлений согласно устоявшимся подходам предполагается только на уровне непосредственного объекта преступления.

Почти классическим стало определение, предложенное О.Л. Дубовик и

А.Э. Жалинским: «общественные отношения по рациональному использованию окружающей среды и ее компонентов; охране окружающей среды и ее компонентов; экологической безопасности»[8]. Оно наиболее полно отражает сущность общественных отношений, нарушаемых рассматриваемыми преступлениями, но и оно нуждается в корректировке. В связи с тем, что в Российской Федерации установлен нормативный порядок потребления и охраны природных ресурсов, а также негативного воздействия на окружающую природную среду, который не исключает, но строго регламентирует антропогенную деятельность, считаем, это должно быть отражено при анализе сущности видового объекта незаконной охоты.

В этой связи интересна позиция И.В. Лавыгиной, которая указывает, что видовым объектом преступлений, расположенных в главе 26 УК РФ, являются «охраняемые уголовным законом общественные отношения по охране окружающей среды»[9]. При этом в содержание «охрана окружающей среды» она также включает и их рациональное использование. Автор критикует подходы тех ученых, которые связывают видовой объект экологических преступлений с «экологической безопасностью» и «экологическим правопорядком», полагая, что термин «экологическая безопасность» фактически тождественен охране окружающей природной среды, а «экологический правопорядок» вообще дискуссионен и потому не может быть употреблен при характеристике видового объекта незаконной охоты.

Однако представляется, что сущность экологических преступлений наиболее точно связана с возможностью причинения в результате их совершения вреда именно тем общественным отношениям, которые обеспечивают экологическую безопасность и экологический правопорядок.

Тем самым, требуется уяснение указанных категорий. Существует точка зрения, что эти категории вообще тождественны[10], однако мы не можем с ней согласиться.

В научной литературе приводится достаточно много определений экологической безопасности.

В частности, Н.А. Лопашенко определяет ее как «состояние защищенности двух взаимосвязанных компонентов: жизни и здоровья людей от экологической угрозы и природной среды от негативного воздействия жизнедеятельности человека»[11]. Такое определение достаточно удачно, однако порождает дискуссию о том, каковы причины и сущность экологической угрозы, которая лежит далеко за плоскостью уголовного права.

Е.Н. Виноградова определяет экологическую безопасность как «систему мер политического, экономического, организационного характера, адекватных угрозам экологическим интересам личности, общества, государства»[12]. Полагаем, такое определение ставит рассматриваемую дефиницию в несвойственную ей зависимость от экологической опасности, которой она противопоставляется. Экологическая безопасность не может быть изменчива и состоять в зависимости от экологических угроз современности. Тем более, не может она являться и «системой мер», так как эти меры осуществляются в интересах соблюдения такой безопасности. По той же причине мы не можем согласиться с определением экологической безопасности, предложенным В.В. Сверчковым[13].

Между тем, в указанной дискуссии следует поставить точку в связи с закреплением понятия «экологическая безопасность» в действующем ФЗ РФ «Об охране окружающей среды», который определяет ее как «состояние защищенности природной среды и жизненно важных интересов человека от возможного негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности, чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, их последствий». Следует лишь прокомментировать отдельные аспекты этого определения. Так, под жизненно важными интересами человека нужно понимать не только жизнь и здоровье людей, биологическое разнообразие животных и растений, сохранение условий или среды их обитания, рыбных запасов, лесного или сельского хозяйства. Негативным следует признавать такое воздействие на окружающую природную среду, которое совершено сверх установленных нормативов.

Несколько более сложным является разрешение вопроса с содержанием дефиниции «экологический правопорядок», который составляет часть правопорядка и наряду с экологической безопасностью образует видовой объект незаконной охоты.

По мнению В.В. Петрова, экологический правопорядок представляет собой «систему экологических правоотношений, направленных на реализацию задачи сохранения природы», включая при этом в себя экологическую безопасность[14]. Полагаем, это не вполне так. Если бы основной задачей существования экологического правопорядка было бы сохранение природы, наиболее оптимальным вариантом его реализации был бы полный запрет на любую антропогенную деятельность, связанную с воздействием на окружающую природную среду. Основной же задачей экологического правопорядка является минимизация последствий необходимой человеческой деятельности, связанной с вмешательством в естественные процессы.

Другие ученые, в частности, Н.А. Духно, полагают, что экологический правопорядок - это «вид правового порядка, сложившегося в государстве как результат и состояние правовых отношений, функционирующих по поводу сохранения благоприятной среды обитания человека в целях обеспечения экологической безопасности»[15]. Такое определение также не в полной мере отражает сущность рассматриваемой категории. В соответствии с ним экологический правопорядок - всего лишь средство достижения экологической безопасности, и, следовательно, сам он не может быть элементом объекта незаконной охоты.

Считаем, что под экологическим правопорядком следует понимать установленный порядок охраны, потребления природных ресурсов и другого воздействия на окружающую природную среду, при котором обеспечивается рациональное природопользование и восстанавливаемость окружающей природной среды.

В связи с вышесказанным видовой объект незаконной охоты составляют общественные отношения, обеспечивающие экологическую безопасность и экологический правопорядок, то есть такое состояние природной среды и жизненно важных интересов человека, при которых они защищены от возможного негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности, чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, их последствий, реализующиеся посредством соблюдением установленного порядка охраны, потребления природных ресурсов и другого негативного воздействия на окружающую природную среду и ее объекты.

Непосредственный объект незаконной охоты - это общественное отношение, охраняемое уголовным законом, на которое направлено посягательство при совершении преступления, предусмотренного ст. 258 УК РФ.

Определение сущности основного непосредственного объекта преступления имеет те же теоретические проблемы, что и объекта вообще.

Горизонтальная классификация непосредственного объекта преступления предполагает деление его на основной, дополнительный и факультативный объекты. Основным непосредственным объектом преступления традиционно признаются те общественные отношения, которым причиняется вред (или создается угроза причинения вреда) всегда при совершении преступления. На нарушение таких общественных отношений и направлено общественно опасное деяние виновного.

В теории уголовного права нет единого подхода к определению правовой природы объекта незаконной охоты.

Определенный научный интерес имеет определение объекта незаконной охоты, сформулированное А.А. Г артфельдом, который указывает, что таковым являются «общественные отношения по охране и рациональному использованию диких животных»[16]. Однако полагаем, что такое определение из-за не вполне точной формулировки может быть истолковано слишком широко. В частности, дикие животные могут подвергаться негативному воздействию не только в результате незаконной охоты, но и в результате других видов антропогенной деятельности, например, строительства дорог, зданий, сооружений и т.д. Это, в свою очередь, делает указанное определение излишне универсальным, распространяющимся не только на ст. 258 УК РФ, но и, например, на ст. 246 УК РФ, в диспозиции которой в качестве общественно опасных последствий указана массовая гибель животных.

Указанной проблемы нет в определении, предложенном Ю.Н. Ерофеевым. Он понимает под объектом незаконной охоты «возможности пользователей животным миром (дикой наземной фауной), которые установлены и обеспечиваются экологическим правопорядком нашего государства, а равно отношения, связанные с обеспечением международных обязательств Российского государства»[17]. Однако из приведенного определения не ясно, о каких возможностях идет речь: реальных или потенциальных. Так, граждане имеют равный доступ к природным ресурсам, в том числе и к объектам животного мира, однако не всегда ими пользуются. В частности, далеко не все граждане правильно оценивают имеющуюся у них возможность ощущать свою причастность к сохранению редких видов животных. Кроме того, такое определение не соответствует приведенной выше правовой сущности объекта преступления, под которым понимаются общественные отношения, а не некие ценности.

Не можем мы согласиться и с определением, сформулированным Л.А. Зуевой, которая предлагает понимать под непосредственным объектом незаконной охоты «охраняемые уголовным законом общественные отношения по охране природной среды в части сохранения биологического разнообразия (баланса) животного мира и рационального использования охотничьих ресурсов»[18]. Такое определение необоснованно сужает объем предмета преступления только до охотничьих ресурсов, тогда как ст. 258 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за незаконную охоту не только на охотничьи ресурсы, но и на диких животных, охота на которых полностью запрещена.

В этой связи более удачным видится определение, предложенное А.М. Кабловым, указавшим, что под объектом незаконной охоты следует понимать «общественные отношения в области рационального использования и охраны животного мира при таком виде его пользования как охота»[19]. Однако, думается, указание на такой вид деятельности как охота, необоснованно, так как дикие животные имеют ценность не только в связи с соблюдением правил охоты, но и отдельно от них, поскольку указанное определение связывает сохранение биоразнообразия лишь с соблюдением правил охоты, тогда как традиционно объект преступления характеризует некие представляющие ценность для общества общественные отношения вне зависимости от каких-либо правил.

Удачным следует признать определение, предложенное Н.А. Лопашенко, которая утверждает, что незаконная охота посягает на «экологическую безопасность животного мира, на стабильность и природно-ресурсный потенциал таких его компонентов, как птицы и звери»[20].

Еще более точным является определение, предложенное Г.М. Г аджиловым, который указывает, что таковым являются «общественные отношения, обеспечивающие сохранность, рациональное использование, восстановление и умножение диких птиц и зверей, находящихся в состоянии естественной свободы, и сохранение необходимой численности животных»[21].

Согласно устоявшейся позиции, объект незаконной охоты не охватывает общественные отношения по охране и рациональному использованию диких птиц и зверей, не являющихся охотничьими ресурсами и не относящихся к числу особо охраняемых. Это обусловлено, прежде всего, невысокой общественной опасностью их незаконной добычи. Вместе с тем, дикие птицы и звери, хотя и не являющиеся охотничьими ресурсами или особо охраняемыми животными, имеют определенную экологическую ценность, которая обусловлена рядом обстоятельств.

Во-первых, они включены в замкнутые экологические системы, являясь источником пищи для хищников. Так, например, грызуны (мыши, мышовки, лесная, садовая соня и др.) входят в рацион питания бурого медведя, амурского тигра, лисиц, хохлатого и степного орла и многих других хищников. Исчезновение грызунов способно внести существенные изменения в популяции охотничьих ресурсов и особо охраняемых диких животных.

Во-вторых, эти животные сами могут являться хищниками и участвовать в процессах естественного регулирования численности диких птиц и зверей, отнесенных к охотничьим ресурсами или имеющих статус особо охраняемых. В частности, они участвуют в санитарных процессах.

В-третьих, они участвуют и в иных экологических процессах замкнутых биологических систем, оказывая существенное воздействие на флору и фауну, формируя тем самым благоприятную среду для других животных. В некоторых случаях дикие звери и птицы, даже являющиеся сельскохозяйственными вредителями, выполняют важные экологические функции, а их истребление способно оказать неблагоприятное воздействие на окружающую природную среду. Примером нанесения существенного вреда природе, сельскому хозяйству и промышленности является, например, кампания по уничтожению воробьев в Китае в конце 50-х гг. XX века[22]. Кроме того, биологические процессы жизнедеятельности многих диких животных по-прежнему до конца не изучены, и ученые не могут дать однозначный ответ на вопрос о их ценности для окружающей природной среды. Отметим, что данный подход поддерживается и сотрудниками правоохранительных органов[23].

Проанализировав приведенные определения основного непосредственного объекта незаконной охоты, предлагаем понимать под ним общественные отношения, обеспечивающие биологическое разнообразие диких птиц и зверей, а также установленный порядок их охраны и добычи.

Раскрывая содержания элементов данного определения, отметим, что под биологическим разнообразием диких птиц и зверей в соответствии с ФЗ РФ «О животном мире» следует понимать их разнообразие в рамках одного вида, между видами и в экологических системах. Ущерб экологической безопасности наносится именно снижением биологического разнообразия диких птиц и зверей, а также неблагоприятными изменениями во всей окружающей природной среде и связанными с ними последствиями для человека. Тем самым, биологическое разнообразие включает в себя совокупность всех видов животных, а также всех особей животных внутри вида и в экологических системах.

В этой связи следует особо отметить, что численность многих видов диких животных, традиционно являвшихся охотничьими ресурсами, существенно сократилась, либо вообще достигла критического уровня. Охота на таких животных приведет либо к их полному уничтожению, либо к тому, что использовать их в качестве охотничьих ресурсов станет невозможно. Поэтому основной непосредственный объект незаконной охоты включает в себя запрет на добычу отдельных животных. По своей правовой природе запрет бывает нескольких видов. Так, он может быть установлен лишь в отдельных субъектах Российской Федерации. Это не нарушает принципа равенства всех перед законом, а также единства действия УК РФ на всей территории государства, так как обусловлено огромной территорией, а также разницей в условиях существования диких животных в разных частях страны. Запрет может быть обусловлен отнесением дикого животного к числу исчезающих видов посредством включения его в Красную книгу Российской Федерации, субъекта Федерации, а также в перечень видов, охраняемых международным договором. В числе последних отдельно следует отметить запрет на добычу особо ценных диких животных, отнесенных специальным перечнем к предмету преступления, предусмотренного ст. 258.1 УК РФ.

Одним из наиболее важных, но в то же время сложных аспектов уголовноправовой характеристики незаконной охоты является анализ ее предмета. Часть сложностей обусловлена отсутствием единой позиции в научной среде относительно предмета преступления вообще и предмета экологических преступлений, в том числе незаконной охоты в частности.

В теории уголовного права нет единства мнений относительно сущности предмета преступления, однако превалирующим следует считать подход, согласно которому предмет преступления - это материальные предметы, информация, энергия, социально значимые, доступные для восприятия, изменения, учета произошедших в них изменений, воздействуя на которые виновный причиняет вред охраняемым общественным отношениям или создает угрозу причинения такого вреда.

Одним из основных критериев, отграничивающих незаконную охоту от иных преступлений, является наличие собственного специфического предмета преступления, обладающего физическим, социальным и юридическим признаками.

Физический признак означает, что предмет незаконной охоты должен существовать в объективной действительности в виде материализованных живых организмов. Это в свою очередь, предопределяет наличие признаков, доступных для чувственного восприятия человеком и характеризующих физические, биологические, химические и иные свойства, в том числе в их совокупности.

Под животным миром следует понимать «совокупность живых организмов всех видов диких животных, постоянно или временно населяющих территорию Российской Федерации и находящихся в состоянии естественной свободы, а также относящихся к природным ресурсам континентального шельфа и исключительной экономической зоны Российской Федерации» (ст. 1 ФЗ РФ «О животном мире»). Животный мир представлен организмами животного происхождения.

В статьях главы 26 УК РФ упоминаются такие объекты животного мира как животные, дикие животные, водные биологические ресурсы, птицы и звери, а также котики, морские бобры или другие морские млекопитающие.

Следует различать формулировки «животные» и «дикие животные». Так, в статьях 246, 247 и 250 УК РФ говорится о всех животных: и диких, и домашних. В статьях 258 и 258.1. УК РФ речь идет только о диких животных.

В.В. Егошин к предмету незаконной охоты относит диких птиц и зверей, отнесенных законодательством Российской Федерации к объектам охоты, а также диких птиц и зверей, охота на которых запрещена[24].

Схожей точки зрения придерживаются А.А. Пономарев и В.С. Волков. Они считают, что следует выделять охоту и добычу объектов животного мира, предметами которых могут быть соответственно дикие животные, отнесенные к предмету охоты и не отнесенные к ним[25]. Авторы указывают, что объекты животного мира, охота на которые полностью запрещена, являются исключением из перечня предметов охоты, в связи с чем их можно отнести к предмету незаконной охоты[26].

К этой точке зрения близок Э.Н. Жевлаков. Он указывает, что объектом незаконной охоты являются «объекты животного мира, которые в соответствии с Федеральным законом № 209-ФЗ и (или) законами субъектов Российской Федерации используются или могут быть использованы в целях охоты». Автор пишет, что в настоящее время к предмету охоты отнесены также животные, занесенные в Красные книги РФ и субъектов Российской Федерации, а также охраняемые международными актами. Однако в целях организации надлежащей, не фрагментной, а полной уголовно-правовой охраны ученый предлагает исключить последних из предмета незаконной охоты и отнести их к предмету преступления, предусмотренного ст. 258.1 УК РФ[27].

Н.В. Краев и В.Н. Краева указывают, что предметом незаконной охоты, как правило, признаются дикие животные (птицы и звери), находящиеся в состоянии естественной свободы, а также выпущенные на волю (в охотничьи угодья) в целях разведения, когда их существование не опосредуется, не поддерживается трудом человека[28].

Полагаем, что в настоящее время предмет незаконной охоты составляют особые природные ресурсы - дикие птицы и звери, отнесенные ФЗ РФ «Об охоте» к охотничьим ресурсам, а также особо ценные дикие птицы и звери, охота на которых полностью запрещена, но которые не отнесены Перечнем особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов к видам, занесенным в Красную книгу РФ и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации[29].

Вместе с тем, как было сказано выше, экологическую ценность представляют и дикие животные, не отнесенные к охотничьим ресурсам, а также к числу особо охраняемых диких птиц и зверей.

Пункт 9 постановления Пленума ВС РФ от 18.10.2012 № 21 не устанавливает ограничений для определения размера причиненного ущерба в зависимости от правовой природы предмета незаконной охоты. В нем сказано, что причиненный ущерб относится к крупному исходя не только из количества и стоимости добытых, поврежденных и уничтоженных животных, но и с учетом иных обстоятельств содеянного, в частности экологической ценности, значимости для конкретного места обитания, численности популяции этих животных. В этой связи, думается, добыча диких животных, не отнесенных к охотничьим ресурсам, также может причинить крупный ущерб. С учетом сформулированного ранее основного непосредственного объекта преступления предмет незаконной охоты следует расширить за счет диких птиц и зверей, не отнесенных к числу охотничьих ресурсов, а также к числу особо охраняемых животных. Полагаем, что к предмету незаконной охоты также должны быть не только птицы и звери, но и другие дикие животные, обитающие преимущественно на суше. В их число входят земноводные и пресмыкающиеся. Это позволит обеспечить уголовноправовую охрану диких животных, имеющих статус особо охраняемых. Так, в настоящее время существует 8 видов земноводных и 21 вид пресмыкающихся, включенных в Красную книгу РФ, незаконная добыча которых вообще не криминализована. Эти животные, во-первых, находятся на грани вымирания, во- вторых, они вовлечены в сложные экологические процессы, являясь важными элементами замкнутых экологических систем. Кроме того, существуют земноводные и пресмыкающиеся, включенные в Красные книги субъектов РФ, которые фактически тоже никак не защищены.

Вместе с тем, для решения вопроса о наличии крупного ущерба при незаконной охоте на указанных диких животных, требуется установление причинно-следственной связи между общественно опасным деянием и общественно опасными последствиями. В связи с этим требуется разработка научно-обоснованных методик определения ущерба, причиненного такой незаконной охотой. При этом при правовой оценке каждого конкретного случая незаконной охоты потребуется установления указанной причинно-следственной связи.

Вышесказанное позволяет классифицировать предмет преступления на четыре группы:

Дикие птицы и звери, не являющиеся охотничьими ресурсами;

Дикие птицы и звери, являющиеся охотничьими ресурсами, добыча которых разрешена (п. «а» ч. 1 ст. 258 УК РФ);

Дикие птицы и звери, добыча которых запрещена (п. »в» ч. 1 ст. 258 УК РФ);

Дикие птицы и звери, занесенные в Красную книгу Российской Федерации и (или) охраняемые международными договорами Российской Федерации (ст. 258.1 УК РФ).

Под зверями понимаются представители подкласса млекопитающих, объединяющего всех современных живородящих млекопитающих, которые производят детенышей без откладывания яиц.

Птицы - высокоорганизованные теплокровные животные, приспособленные к полету.

Охотничьими ресурсами являются исключительно дикие птицы и звери.

Статья 11 ФЗ РФ «Об охоте» к охотничьим ресурсам относит следующих диких птиц и зверей:

млекопитающие:

а) копытные животные - кабан, кабарга, дикий северный олень, косули, лось, благородный олень, пятнистый олень, лань, овцебык, муфлон, сайгак, серна, сибирский горный козел, туры, снежный баран, гибриды зубра с бизоном, домашним скотом;

медведи;

в) пушные животные - волк, шакал, лисица, корсак, песец, енотовидная собака, енот-полоскун, рысь, росомаха, барсук, куницы, соболь, харза, дикие кошки, ласка, горностай, солонгой, колонок, хори, норки, выдра, зайцы, дикий кролик, бобры, сурки, суслики, кроты, бурундуки, летяга, белки, хомяки, ондатра, водяная полевка;

птицы - гуси, казарки, утки, глухари, тетерев, рябчик, куропатки, перепела, кеклик, фазаны, улары, пастушок, обыкновенный погоныш, коростель, камышница, лысуха, чибис, тулес, хрустан, камнешарка, турухтан, травник, улиты, мородунка, веретенники, кроншнепы, бекасы, дупеля, гаршнеп, вальдшнеп, саджа, голуби, горлицы.

Кроме того, указано, что в целях обеспечения ведения традиционного образа жизни и осуществления традиционной хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации к охотничьим ресурсам также относятся гагары, бакланы, поморники, чайки, крачки, чистиковые. Перечень диких птиц и зверей,

отнесенных к охотничьим ресурсам, может быть расширен законами субъектов РФ.

К числу диких животных, охота на которых запрещена, относятся птицы и звери, как относящиеся к охотничьим ресурсам, так и не относящиеся к ним. Запрет на добычу таких животных может быть обусловлен включением их в любой из перечней особо охраняемых животных. Этот перечень может быть временным и создаваться для восстановления популяции отдельных животных. Так, на территории Иркутской области полностью запрещена охота на снежного барана, тогда как в некоторых субъектах РФ она разрешена.

К числу диких птиц и зверей, охота на которых полностью запрещена, относятся занесенные в Красную книгу РФ или охраняемые международным договором РФ некоторые виды.

Кроме того, в их числе выделены отдельные животные, в отношении которых действует запрет не только на добычу, но и их оборот.

Поддерживая стремление законодателя обеспечить повышенную уголовноправовую охрану особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу РФ и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации, отметим, что это обусловлено множеством факторов, среди которых угроза полного уничтожения этих видов при необходимости сохранения их для всего мирового сообщества, будущих поколений.

В настоящий момент к указанным диким животным относятся:

Млекопитающие:

алтайский горный баран (ovis ammon ammon);

амурский тигр (panthera tigris altaica);

белый медведь (ursus maritimus);

леопард (panthera pardus);

зубр (bison bonasus), за исключением гибридов зубра с бизоном, домашним скотом;

сайгак (saiga tatarica);

снежный барс (uncia uncia).

Птицы:

балобан (falco cherrug); беркут (aquila chrysaetos); кречет (falco rusticolus); сапсан (falco peregrinus).

Вместе с тем, законодатель не поясняет, почему именно эти животные отнесены к числу наиболее охраняемых.

Котики, морские бобры или другие морские млекопитающие, находящиеся в открытом море или в запретных зонах, несмотря на то что они являются дикими зверями, не относятся к предмету незаконной охоты. Традиционно они воспринимаются как предмет незаконной добычи (вылова) водных биологических ресурсов, квалифицируемой по частям 2 или 3 ст. 256 УК РФ.

Не относятся к предмету незаконной охоты насекомые, пресноводные, а также водные биологические ресурсы - рыбы, членистоногие и т.д.

Дикими птицы и звери являются постольку, поскольку находятся в состоянии естественной свободы. Характеристика «дикий» применительно к животным означает то, что они являются неприрученными, неодомашненными. Вместе с тем, птицы и звери, выращенные в неволе (или находившиеся на излечении, откармливании и т.д. в искусственных условиях), но затем выпущенные на волю, также являются дикими. В связи с этим сложно согласиться с доводами ученых, которые полагают, что предметом незаконной охоты не могут быть животные, выращенные с участием человека.

Одной из проблем, возникающих при квалификации незаконной охоты, является оценка правового статуса птиц и зверей, в которых вложен труд человека. В том случае, если животное выращено и содержится в неволе, оно является имуществом, и, соответственно, его добыча расценивается как хищение, либо как умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества.

Животное, выращенное в неволе, но выпущенное для свободного пребывания в окружающую природную среду, является диким, его добыча квалифицируется как незаконная охота. Это касается и тех животных, которые временно изымались из окружающей природной среды в научных или иных целях (например, для их клеймения, излечения, переселения, акклиматизации и т.п.).

В том случае, когда животные содержатся в естественных для них условиях, но фактически в них вложен труд человека (например, в заказниках и иных особо охраняемых территориях сотрудники природоохранных служб устраивают для животных места кормления, наблюдают за ними, обеспечивают охрану от браконьеров, контролируют численность животных разных полов и т.д.), их добыча квалифицируется как незаконная охота.

Определенные сложности в установлении имеет социальный признак незаконной охоты, который характеризуется наличием связей с обществом, определяющих отдельные ценности и опасности. Большинство исследователей справедливо называют данный признак основным, так как именно в нем заключается сущность ценности окружающей природной среды для общества[30].

В научных исследованиях данный признак называют, как правило, экологическим, указывая, что предметом рассматриваемых преступлений могут быть только такие объекты материального мира, которые обладают экологической социальной ценностью, то есть занимающие свое строго определенное место в экосистеме и способные выполнять определенную функцию во взаимодействии с другими природными ресурсами. В этой связи следует определить экологическую ценность диких птиц и зверей. Думается, она заключается, прежде всего, в их включенности в экологические процессы, цепочки питания, экологические системы и т.д. Кроме того, социальный признак предмета незаконной охоты характеризуется наличием экономической ценности охотничьих ресурсов (которые могут быть употреблены в пищу, использованы в медицине, промышленности и т.д.), а также особо охраняемых диких птиц и зверей, сохранение которых необходимо, в частности для развития туризма. Не стоит забывать и о связи диких животных с культурой, искусством и т.д. Некоторые народы Российской Федерации настолько тесно связаны с охотой, что их представители имеют особый статус в соответствии с законодательством Российской Федерации об охоте.

Вышесказанное позволяет сделать следующие выводы.

Под основным непосредственным объектом незаконной охоты следует понимать общественные отношения, обеспечивающие биологическое разнообразие диких птиц и зверей, а также установленный порядок их охраны и добычи. Причинение вреда указанным общественным отношениям влечет за собой вред экологической безопасности и экологическим правоотношениям, а через них - общественной безопасности и общественному порядку.

Предмет незаконной охоты в соответствии с действующим законодательством составляют дикие птицы и звери, отнесенные ФЗ РФ «Об охоте» к охотничьим ресурсам, а также особо охраняемые птицы и звери, охота на которых полностью запрещена, но которые не отнесены Перечнем особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов к видам, занесенным в Красную книгу РФ и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации. При этом уголовно-правовая охрана диких птиц и зверей организована таким образом, что нарушение правил добычи охотничьих ресурсов (при причинении крупного ущерба), квалифицируется по п. «а» ч. 1 ст. 258 УК РФ, незаконная охота на диких птиц и зверей, охота на которых полностью запрещена, квалифицируется по п. «в» ч. 1 ст. 258 УК РФ, а незаконная охота на диких птиц и зверей, охота на которых полностью запрещена и которые внесены в специальный перечень, по ст. 258.1 УК РФ.

Установлено, что крупный ущерб может причинить не только незаконная охота, совершенная в отношении охотничьих ресурсов, а также диких животных, охота на которых запрещена, но и в отношении иных диких птиц и зверей, не относящихся к указанным категориям, но вовлеченных в экологические процессы, и потому представляющих экологическую ценность.

[1] Пионтковский А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М., 1961; НикифоровБ.С. Объект преступления по уголовному праву. М., 1960 и др.

[2] О безопасности: Федеральный закон от 28 декабря 2010 № 390-ФЗ (в ред. Федерального закона от 05 октября 2015 г. № 285-ФЗ) // Рос. газета. 2010. 29 дек.

[3] Комиссаров В.С. Захват заложника: происхождение нормы, вопросы совершенствования // Законность. 1996. № 3. С. 45.

[4] Фирсов И.В. Объективные признаки незаконного производства лекарственных средств и медицинских изделий (ст. 235.1 УК РФ) // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 5. С. 119-129.

[5] Зарубин В.И. Понятие общественного порядка как объекта хулиганства // Журнал российского права. 2001. № 8.

[6] Безрук А.Н., Еремкин П.В. Объект преступлений, связанных с загрязнение окружающей среды // Вестник АГТУ. 2005. № 5. С. 275.

[7] Корчева З.Г. Уголовно-правовая охрана природы в УССР. Харьков. 1975. С. 6.

[8] Дубовик О.Л., Жалинский А.Э. Причины экологических преступлений / Отв. ред. О.С. Колбасов. М., 1988. С. 60.

[9] Лавыгина И.В. Указ. соч. С. 71.

[10] См., например: Плешаков А.М. Экологические преступления: концепции и система понятий // Государство и право. 1993. № 8.

[11] Лопашенко Н.А. Экологические преступления: Комментарий к главе 26 УК РФ. СПб., 2002. С. 31.

[12] Виноградова Е.В. Преступления против экологической безопасности: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Н. Новгород, 2001. С. 29.

[13] Сверчков В.В. Ответственность за экологические преступления по российскому уголовному праву: Учеб. пособие. Н. Новгород, 1999. С. 9.

[14] Петров В.В. Экологические преступления: понятие и составы // Государство и право. 1993. № 8. С. 89.

[15] Духно Н.А. Экологический правопорядок: понятие и структура // Журнал российского права. 1999. № 7/8. С. 50.

[16] Гартфельд А.А. Объективные признаки составов преступлений о незаконной охоте (браконьерстве) в уголовном законодательстве России // Ученые труды Российской академии адвокатуры и нотариата. 2016. № 3 (42). С. 55.

[17] Ерофеев Ю.Н. Эффективность уголовной ответственности за незаконную охоту // Проблемы борьбы с преступностью и пути развития уголовного законодательства. Межвузовский сборник научных трудов. Свердловск. Изд-во Свердл. юрид. ин-та. 1984. C. 7277.

[18] Зуева Л.А. Уголовная ответственность за незаконную охоту: дисс. канд. юрид. наук. М., 2015. С. 10.

[19] Каблов А.М. Уголовная ответственность за незаконную охоту: проблемы теории и практики: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Пятигорск, 2012. С. 70.

[20] Лопашенко Н.А. Экологические преступления: уголовно-правовой анализ: монография. М.: Юрлитинформ, 2017. С. 302.

[21] Гаджилов Г.М. Уголовно-правовой и криминологический анализ незаконной охоты (по материалам республики Дагестан): Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 2015. С. 59.

[22] Шергалин Е.Э. История печально знаменитой компании по уничтожению воробьёв в Китае // Русский орнитологический журнал. 2015. Т. 24. № 1171. С. 2657-2666.

[23] Приложение 8

[24] Егошин В.В. К вопросу о предмете преступного посягательства по делам о незаконной охоте // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями. 2014. № 12-1. С. 100-102.

[25] Пономарев А.А., Волков В.С. Незаконная охота в России: проблемы квалификации и расследования // Вестник Прикамского социального института. Гуманитарное обозрение. 2013. № 2 (7). С. 41-46.

[26] Пономарев А.А., Волков В.С. Уголовно-наказуемая незаконная охота: вопросы правоприменения // Наука вчера, сегодня, завтра: теория и практика Материалы Международного электронного Симпозиума. 2015. С. 187-196.

[27]Жевлаков Э.Н. О предмете незаконной охоты // Судья. 2016. № 4. С. 31-33.

[28] Краев Н.В., Краева В.Н. О юридическом статусе диких животных, обитающих в состоянии естественной свободы, содержащихся и разводимых в неволе и полувольных условиях // Адвокат. 2016. № 10. С. 22-42.

[29] Об утверждении перечня особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации, для целей статей 226.1 и 258.1 Уголовного кодекса Российской Федерации: постановление Правительства РФ от 31.10.2013 № 978 // Собрание законодательства РФ. 2013. № 45, ст. 5814.

[30] Шарипкулова А.Ф. Предмет экологического преступления : дисс. ... канд. юрид. наук / А.Ф. Шарипкулова. Тюмень: Изд-во Тюмен. юрид. ин-та МВД, 2009. С. 66; Фаткулин С.Т. Особенности предмета экологических преступлений // Проблемы права. 2015. № 1. С. 179-182 и др.