Правоприменительный акт - один из видов правовых актов. Он определяется в юридической науке как известный официальный документ, изданный компетентным органом или должностным лицом по какому-либо делу (вопросу) в отношении конкретного субъекта или субъектов на основе соответствующей правовой нормы.

Назначение актов применения права вытекает из их названия - они призваны применять юридические нормы к соответствующим лицам, но ни в коем случае не создавать новые нормы и не изменять или дополнять старые; это не их функция.

Наиболее характерные признаки (специфика) правоприменительных актов заключаются в следующем:

1) они имеют индивидуально-определенный характер, т.е. относятся к конкретным лицам, которых можно назвать поименно (например, приговор суда, приказ об увольнении работника с работы, указ о награждении гражданина орденом). Этим они отличаются от нормативных актов, имеющих безличную (неперсонифицированную) природу;

2) являются властными и обязательными для исполнения, поскольку исходят от государства либо с его согласия от общественных объединений, органов местного самоуправления, других структур и образований (делегированные полномочия); за неисполнение таких актов могут последовать санкции;

3) не содержат в себе правовой нормы (общего правила поведения), поэтому не являются источником и формой права; их назначение - не создавать, а применять нормы права;

4) выступают в качестве юридических фактов, порождающих конкретные правоотношения между тем, кто применяет норму, и тем, к кому применяют; тем самым эти акты осуществляют локальное (казуальное) правовое регулирование, конкретизируя общие предписания;

5) исчерпываются однократным применением и на иные ситуации и других субъектов не распространяются; после разового применения прекращают свое действие;

6) обеспечиваются государственным принуждением, так как речь идет о претворении воли законодателя в жизнь, если даже для этого требуется использовать силу власти.[1]

Следует иметь в виду, что далеко не все официальные документы представляют собой правоприменительные акты (например, разного рода справки, доверенности, квитанции, накладные, платежные поручения, дипломы, аттестаты, грамоты, удостоверения личности и т.д.), так как они не подходят под указанные выше признаки. Подобные "казенные бумаги" выступают технико-операционными средствами служебных взаимоотношений между гражданами и организациями, а также последних между собой.[2]

Классический правоприменительный акт (например, приговор суда) должен обладать необходимыми внешними атрибутами (реквизитами), т.е. отвечать установленным правилам и требованиям (место и время вынесения, дата, подпись, печать, ссылка на закон, кем издан и т.д.). Он должен также иметь определенную внутреннюю структуру: описательную часть, мотивировочную и резолютивную, в которой излагается само решение. Без некоторых элементов такой атрибутики самый важный акт может утратить свою юридическую силу.

Виды правоприменительных актов. Акты применения норм права отличаются большим разнообразием, поэтому они классифицируются по различным основаниям.[3]

По отраслевому признаку они подразделяются на уголовно-правовые, гражданско-правовые, административно-правовые, финансовые и др.

По субъектам их издания - на акты судебных органов, арбитражных, прокурорских, следственных, контрольных; органов представительной и исполнительной власти, местного самоуправления; акты президента, правительства, федеральных министерств и ведомств.

По юридической природе - на правоохранительные, правоисполнительные, правовосстановительные, правообеспечительные.[4]

По последствиям - на правообразующие, правопрекращающие и правоизменяющие (например, приказ ректора о зачислении в вуз, об отчислении из вуза, о переводе с одной формы обучения на другую в том же вузе).

По форме выражения - на письменные и устные (например, штраф за неправильную парковку автомобиля, за безбилетный проезд в общественном транспорте, за переход улицы в неположенном месте); акты-документы и акты-действия. Акты-действия, в свою очередь, могут быть подразделены на словесные (распоряжение или резолюция руководителя подчиненному совершить определенное действие) и конклюдентные, или молчаливые: разного рода указатели, сигналы, жесты, команды, символы, ясно показывающие намерения применить норму права (остановить автомашину, затормозить, свернуть в сторону), если требования будут нарушены. Отказ от выполнения всех этих знаков, указателей и сигналов влечет за собой юридическую ответственность.[5]

По названию акты применения права могут иметь форму указа, постановления, приказа, распоряжения, протокола, резолюции, разрешения, приговора, акта о наложении штрафа, указания и т.д. Нередко они совпадают с названиями нормативных актов. Важно, чтобы правоприменительный акт не содержал общего правила поведения.[6]

Следует отметить, что среди правовых актов есть такие, которые содержат в себе как признаки индивидуальной определенности, так и черты нормативности, в силу чего их трудно отнести только к тем или другим. Например, приказ министра обороны о призыве на воинскую службу очередных новобранцев, равно как и приказ о демобилизации отслуживших свой срок военнослужащих, является, с одной стороны, правоприменительным актом, поскольку он применяет в данных случаях соответствующие нормы Конституции РФ и Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" от 28 марта 1998 г., а с другой стороны, такой приказ относится к сотням и тысячам субъектов индивидуальных и коллективных (военкоматов всех уровней) и тем самым регулирует довольно обширный пласт общественных отношений.[7] А это уже - свойства нормативного акта.

Так что деление правовых актов на нормативные и ненормативные, в частности акты применения норм права, в какой-то мере условно, не абсолютно. [8] Данное обстоятельство необходимо иметь в виду при определении юридической природы того или иного правового документа. Тем не менее, указанные выше разграничительные признаки между нормативными и правоприменительными актами остаются в силе.

Итак, подведя итог вышесказанному, можно сделать вывод о том, что правоприменительные акты являются самостоятельной ценностью, так как они играют важную роль в механизме правового регулирования. С их помощью достигаются цели правового регулирования, а также решаются социальные, экономические и иные задачи.

Представляется, что система законодательства, т. е. группировка и законов, и подзаконных нормативно-правовых актов, как и её основа – система права, должна быть согласованной и непротиворечивой. В своё время А. Б. Венгеров писал, что «…разумеется, система законодательства должна строиться на объективной и научно определённой системе права».[9]

К сожалению, приходится констатировать, что отечественная юридическая наука, органы государственной власти и даже широкая общественность обеспокоены нынешним состоянием российского законодательства. Периодически предпринимаются попытки выяснить причины множественности нормативных актов, их внутренней несогласованности, противоречивости и, в конечном счёте, неэффективности. С. В. Поленина подчёркивает, что при этом чаще всего обсуждаются мотивы, обусловливающие принятие или, наоборот, отклонение того или иного конкретного акта, а также обстоятельства, препятствующие его адекватному претворению в жизнь. Значительно реже внимание исследователей концентрируется на выявлении факторов построения и развития системы российского законодательства в целом и её структурных частей, т. е. на поиске движущих сил процесса формирования, развития и функционирования системы законодательства. Учёная полагает, что в немалой степени этому способствует тот факт, что вместе с характерной для 70-х и 80-х гг. ХХ в. стабильностью государственной и общественной жизни из монографий и учебников по теории права на целое десятилетие ушла тема законности, а с ней и проблемы развития основы нормативной базы законности – системы законодательства. Между тем именно система законодательства представляет собой ориентир, образец, руководствуясь которым и должна осуществляться систематизация законодательства, начиная от простейшей инкорпорации и кончая кодификацией и подготовкой Свода законов Российской Федерации и Свода законов ее субъектов.[10]

И более того, бессистемность и внутренняя противоречивость нынешнего законодательства могут породить вопрос о том, применима ли к законодательству вообще категория «система». Такая постановка проблемы весьма опасна, ибо она способна признать легитимным любой произвол законодателя. Справедливо С. В. Поленина обращает внимание на то, что объективность в систему законодательства способна и должна вносить ориентация законодателя на объективную в своей основе систему права.[11] Познание и использование законодателем в процессе нормотворчества выявленной наукой системы права есть одновременно процесс привнесения объективного начала в строящуюся под влиянием разнообразных, в том числе субъективных, факторов систему законодательства. Именно в этом состоит основной смысл изучения юридической наукой системы права; этим определяется главная социальная ценность системы права как научной категории. И чем ближе к системе права формируемая законодателем система законодательства, тем точнее регламентирует она соответствующие общественные отношения и, следовательно, тем эффективнее. Только на этом пути может быть создана действительно стройная, сбалансированная, стабильная и в то же время динамичная система законодательства как необходимая предпосылка упрочения и соблюдения законности.

[1] Морозова Л. А. Теория государства и права / Л. А. Морозова. М., 2010. С.175.

[2] Любашиц В.Я. Теория государства и права: учебник. М: Феникс. 2010. С. 256.

[3]Малько А.В. Теория государства и права. М: Дело. 2011. С.93-94.

[4] Венгеров А. Б. Теория государства и права : учебник / А. Б. Венгеров. М., 2009. С.156.

[5] Черкасов А.Д. Акты применения права органами внутренних дел - разновидность управленческой деятельности // Актуальные проблемы теории и практики государственного управления. Воронеж, 1990. С. 93.

[6] Пиголкин А.С. Теория государства и права: учебник для бакалавров. М: Юрайт. 2013. С.159.

[7] Федеральный закон от 28.03.1998 N 53-ФЗ (ред. от 02.05.2015) "О воинской обязанности и военной службе" // Собрание законодательства РФ 30.03.1998. N 13. ст. 1475.

[8] Потапов М. Г. Теория государства и права. Ч. 1 : учебное пособие / М. Г. Потапов ; Новосиб. гос. техн. ун-т. Новосибирск. 2006. С. 256.

[9] Аминова Ю.А., Кожевников В.В. Противоречия в Российском законодательстве как предпосылка незаконного правоприменения // Государство и право. 2011. №3. С. 31 – 32.

[10] Там же. С. 31 – 32.

[11] Аминова Ю.А., Кожевников В.В. Противоречия в Российском законодательстве как предпосылка незаконного правоприменения // Государство и право. 2011. №3. С. 31 – 32.