Прежде чем исследовать актуальные вопросы рассмотрения сообщения о преступлении, которое в последние годы претерпело существенные изменения, мы полагаем необходимым разобраться в его теоретической составляющей. Впервые законодатель попытался определить понятие «сообщение о преступлении» в ст. 5 УПК РФ, причем, на наш взгляд, сделал это не совсем точно. Остановимся на данном вопросе подробнее.

Работа по созданию нового УПК РФ началась 24.10.1991 в связи с принятием Верховным Советом РСФСР постановления № 1801-1 «О Концепции судебной реформы в РСФСР»[1], которое закрепило необходимость глубоких преобразований, в том числе в сфере законодательного регулирования. В частности, предлагалось пересмотреть подход к процедуре рассмотрения сообщения о преступлении, которое, по мнению законодателя, представляло собой суррогат расследования и не соответствовало демократическим изменениям, произошедшим в стране.

Вместе с тем темпы, заданные изначально при составлении и провозглашении основополагающих принципов уголовно-процессуального законодательства, в правотворческой деятельности выдержаны не были, в связи с чем принятие и вступление в силу нового УПК РФ затянулось практически на 10 лет. В итоге 22.11.2001 Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации был принят Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, который вступил в законную силу с 01 июля 2002 года.

Несмотря на ряд революционных положений, в том числе по расширению перечня следственных действий, проводимых до принятия решения о возбуждении уголовного дела, УПК РФ процедуру рассмотрения сообщения о преступлении «детально не урегулировал»[2].

Следует отметить, что действующее уголовно-процессуальное законодательство не дает нормативного определения понятию «сообщение о преступлении», а лишь приводит его виды в п. 43 ст. 5, тогда как существует объективная потребность в определении его сущности (данное положение поддержано 319 респондентами или 92% опрошенных). Кроме того, из положений УПК РФ не следует, чем сообщение о преступлении отличается от повода для возбуждения уголовного дела.

На несовершенство понятийного аппарата, содержащегося в УПК РФ, указывают многие ученые. Так, к примеру, И.В. Маслов считает, что «ст. 5 УПК РФ стала своеобразным толковым словарем для УПК РФ, по сути кладбищем мертвых норм»[3]. Мало того, буквальное толкование указанных положений УПК РФ наталкивает на мысль, что законодатель ставит некий знак равенства между понятиями «сообщение о преступлении» и «повод для возбуждения уголовного дела», что особенно характерно с учетом п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ, в котором в качестве повода для возбуждения уголовного дела указано сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников. Мнения о тождественности данных понятий придерживается ряд авторов[4] (их мнение не разделяет 285 респондентов или 82% опрошенных).

Более верным, по нашему убеждению, является мнение К.С. Дикарева [5], в соответствии с которым понятия «сообщение о преступлении» и «повод для возбуждения уголовного дела» не являются однопорядковыми, хотя следует отметить, что в теории уголовного процесса нет единого мнения на данный счет.

Исследование данного вопроса необходимо начать с лингвистического определения понятий «сообщение» и «повод». Как указано в «Толковом словаре русского языка» С.И. Ожегова под сообщением понимается «то, что сообщается, известие, информация», а под поводом - «обстоятельство, способное быть основанием чего-нибудь»[6]. Таким образом, можно предположить, что сообщение о преступлении - это информация о возможном совершении деяния, запрещенном уголовным законодательством, требующая проверки в установленном законом порядке, а повод для возбуждения уголовного дела - это установленные и подтвержденные обстоятельства, побуждающие правоохранительные органы принять процессуальное решение о возбуждении уголовного дела и проведении предварительного расследования.

А.Н. Ильин полагает, что сообщение о преступлении является «источником сведений о событии преступления»[7]. По мнению Л.А. Сиверской, сообщение о преступлении - это «доведение сведений (информации) о виновно совершенном общественно опасном деянии, запрещенном уголовным законом под угрозой наказания»[8]. Подобную позицию разделяет В.В. Кожокарь [9] и др.

Мы полагаем, что можно отчасти согласиться с мнением указанных авторов и констатировать, что сообщение о преступлении - это первоисточник информации о возможно совершенном или готовящемся преступлении, сигнал правоохранительным органам.

В данной связи интересен вопрос определения понятия «повода для возбуждения уголовного дела». Как отмечают М.Е. Гущев и Е.С. Кузьменко, «значительная часть исследователей акцентирует внимание преимущественно на формально-информационной стороне повода, предлагая понимать последний как источник, из которого компетентные государственные органы получают информацию о преступлении». Аналогичной точки зрения придерживаются Д.С. Карев [10], Н.А. Власова [11], Р.Д. Рахунов [12], А.П. Рыжаков [13], М.С. Строгович [14] и др.

Иной точки зрения придерживается Г.П. Химичева, которая под поводом для возбуждения уголовного дела понимает «предусмотренные уголовно- процессуальным законом юридические акты или поступки, с которыми закон связывает обязанность дознавателя, органа дознания, следователя решить вопрос о возбуждении либо об отказе в возбуждении уголовного дела»[15]. Ее мнение поддерживают В.Н. Григорьев [16], Н.В. Жогин, Ф.Н. Фаткуллин [17] и др.

Также в науке встречается точка зрения, в соответствии с которой авторы соединяют в определении повода для возбуждения уголовного дела источник информации, с одной стороны, и юридический факт, в соответствии с которым

~73

возникают уголовно-процессуальные отношения, - с другой[18], полагая, что под сообщением о преступлении понимается информирование уполномоченных должностных лиц о совершенном или готовящемся преступлении, при поступлении которого приводится в движение уголовно-процессуальный механизм и возникают правоотношения между заявителем и наделенными специальными полномочиями представителями органов государственной власти.

Вместе с тем, по нашему мнению, наиболее полно определение понятия «сообщение о преступлении» дано П.А. Лупинской, которая раскрывает его как «источник информации о совершенном или готовящемся преступлении, которому закон придает значение юридического факта, обязывающего дознавателя, орган дознания, следователя в пределах, установленных УПК, рассмотреть его и решить вопрос о возбуждении уголовного дела при наличии достаточных данных, указывающих на признаки преступления» [19] . Ее мнение разделяют Н.В. Воронцова, К.В. Капинус, а также В.И. Козлов [20], М.Г. Ковалева [21] и др.

Как отмечает С.С. Алексеев, содержание правоотношения - это «то фактическое поведение (действие и бездействие), который уполномоченный может, а правообязанный должен совершить»[22]. То есть, интерпретируя данное определение в контексте исследуемого вопроса, можно сделать вывод, что поступление сообщения о преступлении порождает правоотношения между субъектами, направленные на передачу информации о совершенном или готовящемся преступлении, ее регистрацию, проверку содержащихся сведений и принятие процессуального решения в соответствии со ст. 145 УПК РФ.

Таким образом, анализируя вышесказанное, можно предположить, что существенная разница заключается в юридической силе двух исследуемых понятий, поскольку сообщение о преступлении может рассматриваться как повод для возбуждения уголовного дела только после его принятия, регистрации в органе предварительного расследования, проверки и, что самое важное, подтверждения сведений о совершении деяния, запрещенного УК РФ.

Данный вывод позволяет дать авторское определение понятия сообщения о преступлении как информации, поступившей в правоохранительные органы и суд (по делам частного обвинения) от физических и юридических лиц, содержащей сведения о признаках совершенного или готовящегося преступления, требующей проверки в установленном уголовно-процессуальном законом порядке. Предлагаемое определение позволит устранить несоответствие в трактовке «сообщение о преступлении», содержащемся в п. 43 ст. 5 УПК РФ, с отдельными видами поводов к возбуждению уголовного дела, закрепленных в ч. 1 ст. 140 УПК РФ.

Вместе с тем УПК РФ не предусматривает процедуру, в соответствии с которой сообщение о преступлении становится поводом для возбуждения уголовного дела. По нашему мнению, в данной ситуации не обойтись без внесения дополнений в ст. 140 УПК РФ, в которой предусмотреть необходимость вынесения постановления о начале досудебного производства и дачи юридической оценки поступившему сообщению о преступлении.

Нам могут возразить, упрекнув в попытке еще более формализовать требования уголовно-процессуального законодательства и обязать органы следствия и дознания выносить еще одно постановление, что может привести к волоките при рассмотрении сообщения о преступлении. В качестве обоснования нашего мнения отметим, что вынесение указанного постановления приведет не только к юридической оценке уполномоченным должностным лицом поступившего сообщения о преступлении как информации действительно содержащей в себе сведения о возможно совершенном или готовящемся преступлении, но и создаст дополнительные гарантии соблюдения прав и законных интересов участников рассмотрения сообщения о преступлении в связи с определением в нем их процессуального статуса, а также исчисления процессуального срока ее проведения (данное предложение поддержано 236 респондентами или 68% опрошенных). Но об этом в других параграфах нашего исследования.

Кроме того, нельзя не обратить внимание и на некорректность формулировки «повод для возбуждения уголовного дела». Ведь принятие, регистрация сообщения о преступлении и последующая его проверка далеко не всегда приводит к возбуждению уголовного дела. В большинстве случаев органами предварительного расследования принимаются решения об отказе в возбуждении уголовного дела, а часть сообщений в соответствии с требованиями п. 3 ч. 1 ст. 145 УПК РФ передаются по подследственности, установленной уголовно-процессуальным законодательством, либо в суд по делам частного обвинения. На данную неточность обращают внимание Н.А. Власова [23] , А.А. Усачев[24] и другие ученые. Таким образом, с учетом изложенного, считаем возможным внести изменения в названия гл. 19 и ст. 140 УПК РФ, указав их как «Поводы и основания для начала досудебного производства».

При исследовании теоретического и законодательного определения понятия сообщения о преступлении мы считаем необходимым обратиться и к ч. 1 ст. 140 УПК РФ, закрепившей виды поводов для возбуждения уголовного дела, поскольку часть из них совпадает с видами сообщения о преступлении, предусмотренными в п. 43 ч. 5 УПК РФ. Так, при определенной преемственности в данном вопросе по сравнению с УПК РСФСР появился абсолютно новый повод - «сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников», под который при расширительном толковании нормы может подойти вообще любое сообщение о преступлении, причем из любых источников.

Следует подчеркнуть, что в ст. 140 УПК РФ неоднократно вносились изменения, которые как добавляли новые виды поводов для возбуждения уголовного дела, так и отменяли ранее принятые[25].Таким образом, в настоящее время законодатель установил пять поводов для возбуждения уголовного дела, которыми являются: заявление о преступлении, явка с повинной; сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников; постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании; направленные Центральным банком Российской Федерации в соответствии с Федеральным законом от 10.07.2002 № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» и конкурсным управляющим (ликвидатором) финансовой организации для решения вопроса о возбуждении уголовного дела о преступлениях, предусмотренных ст. 172.1 УК РФ. Причем первые четыре повода для возбуждения уголовного дела мы можем отнести к общим, а пятый - к частному поводу. Более того, законодателем допущена неточность: к видам сообщений о преступлении в настоящее время не относятся два повода для возбуждения уголовного дела, поскольку они не предусмотрены п. 43 ст. 5 УПК РФ. Полагаем необходимым остановиться на каждом виде сообщения о преступлении подробнее, проанализировав достаточность положений, закрепленных в УПК РФ, а также предложить меры по их совершенствованию.

Итак, первый вид сообщения о преступлении - заявление о преступлении. Как отмечал С.А. Шейфер, «в силу принципа публичности уголовного процесса должностные лица и органы, управомоченные на возбуждение уголовного дела, не вправе оставлять без внимания ни один сигнал о совершении преступления, реагируя на него с максимальной активностью и быстротой»[26]. Данное положение нашло свое отражение в действующем УПК РФ, где в ч. 1 ст. 144 указано, что дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении.

Вместе с тем, на практике заявитель, не обладая в ряде случаев в достаточной мере теоретическими познаниями в области уголовного права, нередко ошибочно полагает, что в отношении него совершено преступление, обращается в правоохранительные органы с заявлением и требует возбуждения уголовного дела. Это особенно распространено в случаях несогласия граждан с решениями должностных лиц по ранее направленным заявлениям и может привести к необоснованной трате сил и средств, отвлечению компетентных органов от раскрытия и расследования реально совершенных преступлений.

Поэтому именно в целях рационального использования и правильной организации работы правоохранительных органов в ряде ведомственных нормативно-правовых актов закрепляются условия, при которых проведение проверки по поступившему заявлению о преступлении не требуется. Так, в п. 20 Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации, утвержденной приказом Председателя Следственного комитета Российской Федерации от 11.10.2012 № 72, указано, что «не подлежат регистрации в книге (книга регистрации сообщений о преступлении - выделено Д.В.) заявления и обращения, в которых заявители выражают несогласие с решениями, принятыми судьями, прокурорами, руководителями следственных органов, следователями или иными сотрудниками следственных органов, высказывают предположение о совершении обжалуемыми действиями указанных лиц должностного преступления и ставят вопрос о привлечении этих лиц к уголовной ответственности, не сообщая конкретные данные о признаках преступления»[27].

Данная позиция находит подтверждение в решениях Верховного и Конституционного Судов Российской Федерации, в которых признана правомерность оставления без регистрации заявлений, не содержащих признаки преступления [28] , тогда как указанное нами правило авторами УПК РФ

безосновательно оставлено без внимания.

Казалось бы, данный вид сообщения о преступлении закреплен в нормах уголовно-процессуального законодательства уже на протяжении нескольких столетий - с момента принятия УУС в 1864 году, и по сути в действующем УПК РФ должен получить свою детальную регламентацию. Вместе с тем, по нашему мнению, в УПК РФ содержится существенный пробел, связанный с порядком рассмотрения анонимных сообщений о преступлениях, который требует устранения.

Как установлено УПК РФ, одно из основополагающих требований к содержанию заявления - известность лица, его подавшего. В соответствии с ч. 7 ст. 141 УПК РФ анонимное заявление не может служить поводом для возбуждения уголовного дела. Законодатель не случайно внес это требование, актуальность которого доказана на практике, поскольку в большинстве случаев анонимные заявления носят клеветнический характер.

По мнению ряда ученых, «под анонимным заявлением о преступлении следует понимать такое обращение, которое не содержит данных о личности обратившегося с заявлением о преступлении и не оставившего подписи на заявлении»[29].

Вместе с тем далеко не все ученые являются сторонниками известности лица, подавшего заявление, и фактически в науке существует две точки зрения по данному вопросу. Так, по мнению Г.П. Химичевой, «важнейшим требованием, которое предъявляет уголовно-процессуальный закон к поводам для возбуждения уголовного дела, является известность лица, сделавшего или составившего сообщение о преступлении»[30]. В этом вопросе с ней не согласны В.И. Басков [31], М.М. Макаренко, С.В. Ермаков и др., которые полагают, что назрела необходимость внесения дополнений в УПК РФ, в соответствии с которыми анонимные обращения должны рассматриваться как повод для возбуждения уголовного дела в случае содержания в них данных о наличии признаков преступления и отсутствия обстоятельств, исключающих производство по делу. В качестве обоснования приводится положительная практика рассмотрения анонимных обращений, существующая в некоторых странах СНГ, например, в Республике Казахстан[32].

Данная научная дискуссия и отсутствие единого мнения свидетельствует о существующем пробеле в законодательстве, регламентирующем порядок принятия и проверки анонимного заявления о преступлении, а соответственно, требует предложений. Мы полагаем, что в данном вопросе нельзя в полной мере согласиться ни с одним из указанных мнений, так как причины, побудившие лицо не сообщать свои данные при подаче заявления о преступлении, могут быть различными. К ним можно отнести не только желание оклеветать кого-либо, сообщить заведомо ложные сведения, но боязнь мести со стороны лица, совершившего преступление, либо его родственников.

В этой связи мы хотим обратить внимание на важное изменение действующего законодательства, внесенное Федеральным законом от 04.03.2013 № 23'-ФЗ[33], в соответствии с которым безопасность участника досудебного производства обеспечивается с момента приема сообщения о преступлении в соответствии правилами ст. 166 УПК РФ. Необходимость распространения гарантии обеспечения безопасности с момента обращения в правоохранительные органы долгое время обсуждалась в научных кругах и наконец-таки нашла свое закрепление в УПК РФ. Вместе с тем, как показывает практика, не все лица готовы воспользоваться данной гарантией, поскольку анонимные обращения продолжают поступать.

Наши предложения по дополнению ч. 7 ст. 141 УПК РФ заключаются в установлении порядка рассмотрения анонимных обращений, поступающих в органы предварительного расследования. И здесь вновь необходимо констатировать, что законодатель не в полной мере успевает устранять проблемы, возникающие на практике, в связи с чем различные ведомства вынуждены издавать локальные нормативно-правовые акты, которые регламентируют данный вопрос. Так, в соответствии с п. 28 приказа Следственного комитета Российской Федерации от 11.10.2012 № 72 «Об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации» [34] поступающие в следственный орган Следственного комитета анонимные сообщения о преступлении в соответствии с ч. 7 ст. 141 УПК РФ не могут служить поводом для возбуждения уголовного дела. Если указанная в таких сообщениях информация о совершенном или готовящемся преступлении требует незамедлительной проверки, то она по решению руководителя следственного органа Следственного комитета либо его заместителя должна быть немедленно передана по принадлежности в орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, или иной государственный орган в соответствии с компетенцией. Аналогичным образом регламентирован порядок рассмотрения анонимных обращений в Федеральной службе безопасности Российской Федерации [35] , Г енеральной прокуратуре Российской Федерации[36] и иных ведомствах.

Полагаем, что специализированные правоохранительные органы, наделенные широким кругом полномочий, направленных на проведение оперативно-розыскных мероприятий, должны проверить поступившую информацию и только в случае ее подтверждения и обнаружения признаков совершенного преступления передать полученные материалы в органы предварительного расследования для принятия итогового процессуального решения (с нашей позицией солидарны 269 респондентов или 77% опрошенных).

Второй вид сообщения о преступлении - явка с повинной. По нашему мнению, существенным упущением в действующем законодательстве является ограничение права лица на помощь защитника при подаче заявления о явке с повинной.

Так, в соответствии с положениями п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, имеет право пользоваться помощью защитника (адвоката) с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих его права и свободы. Кроме того, п. 17 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 31.10.1995 № 8 (в редакции от 03.03.2015) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»[37] четко определяет, что нарушение указанного требования УПК РФ должно рассматриваться судами как нарушение прав, гарантированных ч. 2 ст. 48 Конституции Российской Федерации, и повлечь за собой признание недопустимыми доказательства, полученные с участием лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении.

Конечно же, нельзя недооценивать важность изменений, внесенных Федеральным законом от 04.03.2013 № 23-ФЗ и дополнивших ч. 2 ст. 49 УПК РФ п. 6, которые призваны обеспечить право на защиту лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении.

Вместе с тем, на наш взгляд, законодатель в данном случае необоснованно сузил права данного участника уголовного судопроизводства, предусмотрев возможность предоставления ему права на защиту лишь с начала осуществления процессуальных действий, к которым в соответствии с положениями п. 32 ч. 1 ст. 5 УПК РФ нельзя отнести получения заявления о явке с повинной и объяснений, тогда как на практике весьма часто встречаются случаи отказа лица, привлеченного в дальнейшем к уголовной ответственности, от ранее данного им добровольного сообщения о совершенном преступлении. Причем данная позиция может быть объяснена как желанием уйти от уголовной ответственности, так и возможным превышением служебных полномочий сотрудниками правоохранительных органов, заставивших сознаться в деяниях, им не совершенных.

Кроме того, вызывает сложность применения на практике положений п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, поскольку не установлен механизм процессуального закрепления статуса лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, в связи с чем нами предложено выносить постановление о начале досудебного производства, в котором указывать, в отношении кого оно проводится.

Таким образом, в настоящее время существует необходимость дополнения ч. 1 ст. 142 УПК РФ требованиями заявления о явке с повинной исключительно в присутствии защитника, а как следствие, и внесение изменений в п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, гарантирующих право на защиту не только с начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и законные интересы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, но и с момента его прибытия в правоохранительные органы для добровольного сообщения о совершенном преступлении, поскольку именно с этого момента у органов предварительного расследования появляются основания подозревать лицо в совершении преступления.

В обоснование нашей позиции необходимо отметить, что Конституционный суд Российской Федерации признает право на защиту с момента обращения в правоохранительные органы[38].

Кроме того, на наш взгляд, законодателем безосновательно проигнорирован ряд важных положений, регламентирующих заявление о явке с повинной отдельных категорий лиц - несовершеннолетних, а также граждан и подданных
другого государства, не владеющих или недостаточно владеющих языком, на котором ведется уголовное судопроизводство.

С. 30-35.

Полагаем, что при заявлении о явке с повинной несовершеннолетнего должен присутствовать не только защитник, но и его законный представитель, а также педагог или психолог. Причем участие двух последних должно быть обязательным в случае недостижения несовершеннолетним возраста шестнадцати лет либо достигшего этого возраста, но страдающего психическим расстройством или отстающего в психическом развитии. Их участие, как справедливо отмечают В.С. Шадрин и К.А. Аракелян, необходимо, поскольку «в отношении несовершеннолетнего проводятся проверочные мероприятия в целях выяснения его причастности к преступлению»[39], которые могут затрагивать его права и законные интересы.

Сразу следует обратить внимание, что, по нашему мнению, существенным пробелом в УПК РФ является отсутствие правовой регламентации участия несовершеннолетнего при проверке сообщения о преступлении вне зависимости от его дельнейшего правового статуса в случае возбуждения уголовного дела. Фактически законодатель отдает на откуп правоприменителям определение порядка его участия при проверке сообщения о преступлении, что является недопустимым, в том числе с учетом особенностей поведения и восприятия несовершеннолетних.

Актуальность и потребность в данных изменениях остро ощущается на практике, в повседневной деятельности органов следствии и дознания. Так, в соответствии с информационным письмом заместителя Председателя Следственного комитета Российской Федерации от 01.07.2016 № 242-31-2016 «О практике привлечения к участию в уголовном судопроизводстве педагогов и психологов для проведения с несовершеннолетними следственных и иных
процессуальных действий» [40] указано, что только в 2015 году педагоги и психологи приняли участие в 22 422 проверочных мероприятиях по 18 037 сообщениям о преступлениях. В настоящее время получает распространение практика их привлечения, когда, по мнению следователя, участие педагога или психолога в следственном или ином процессуальном действии необходимо в целях обеспечения соблюдения прав и законных интересов несовершеннолетних, получения от них полных и достоверных сведений, а равно в целях предупреждения травмирования несовершеннолетнего необходимостью повторно переживать обстоятельства преступления.

Более того, в ряде следственных органов Следственного комитета Российской Федерации, к примеру, в Иркутской области, г. Санкт-Петербурге и др., отмечается необходимость участия педагога (психолога) при проведении следственных действий с участием несовершеннолетнего, достигшего 16-летнего возраста, так как в условиях стрессовой ситуации специалист помогает ему переключить внимание, успокоиться и при даче пояснений не упустить незначительные, на взгляд несовершеннолетнего, обстоятельства совершения преступления[41]. В любом случае вопрос привлечения педагога или психолога, в том числе выбор конкретного специалиста, к работе с детьми должен решаться следователем индивидуально в отношении каждого несовершеннолетнего участника уголовного судопроизводства с учетом психологических особенностей его личности.

Данные изменения, как мы полагаем, обеспечат дополнительное соблюдение, а также защиту прав и законных интересов несовершеннолетнего, понимание существа проводимых с ним мероприятий, благоприятным образом скажутся на психологическом состоянии несовершеннолетнего, помогут создать с ним психологический контакт в целях получения максимально возможного объема точной и объективной информации, а в последующем обезопасят следователей и дознавателей от необоснованных жалоб на превышение должностных полномочий.

В случае заявления о явке с повинной граждан, а также подданных другого государства, не владеющих или недостаточно владеющих языком, на котором ведется уголовное судопроизводство, считаем, что на законодательном уровне необходимо закрепить обязанность лица, принимающего добровольное сообщение о совершенном преступлении, обеспечить участие не только защитника, но и переводчика в соответствии со ст. 18 УПК РФ, которая также, на наш взгляд, нуждается в уточнении, поскольку распространяет свое действие исключительно на участников уголовного судопроизводства лишь по уголовному делу, оставляя без внимания лиц, участвующих в проверке сообщения о преступлении.

Третий вид сообщения о преступлении - рапорт об обнаружении преступления или сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников (как указано в п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ - выделено Д.В.). Следует отметить, что положениями ст. 140 УПК РФ, с одной стороны, достаточно четко определены конкретные источники информации, на основании которых может быть проведена проверка сообщения о преступлении и при наличии к тому оснований возбуждено уголовное дело, - а с другой, правоприменители не ограничены строго установленными положениями и имеют возможность рассматривать в качестве сообщения о преступлении любую информацию, полученную из иных источников и оформленную в соответствии со ст. 143 УПК РФ, что на практике может привести к злоупотреблениям и необоснованному проведению проверки в порядке ст. 144-145 УПК РФ.

На этот пробел в законодательстве указывают М.Е. Гущев М.Е. и Е.С. Кузьменко, которые полагают, что «сам факт появления свободного повода (п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ) может быть оценен позитивно. Но техника его закрепления в законе заслуживает критики»[42].

В науке уголовного процесса в настоящее время имеются две точки зрения по вопросу четкости регламентации сообщения о совершении преступления. Одни говорят о необходимости дальнейшей унификации данного института и законодательного закрепления исключительно одного вида сообщения о преступлении, другие настаивают на необходимости их индивидуализации.

На необходимости четкой регламентации поводов для возбуждения уголовного дела настаивают М.М. Макаренко и С.В. Ермаков, которые считают, что «законодателю следовало бы учесть в УПК РФ опыт уголовнопроцессуального законодательства некоторых зарубежных стран (Казахстан, Белоруссия) в части конкретизации перечня поводов к возбуждению уголовного дела... [43]». Мы разделяем данную точку зрения и считаем, что поводы для возбуждения уголовного дела должны быть строго индивидуализированы.

Таким образом, законодатель предусмотрел три вида сообщения о преступлении при наличии 5 поводов для возбуждения уголовного дела. Полагаем необходимым остановиться лишь на п. 4 ч. 1 ст. 140 УПК РФ с учетом его значимости, а также тенденции, по нашему мнению, поэтапного возрождения института полицейского дознания в России.

Данный повод введен Федеральным законом «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием деятельности органов предварительного следствия» от 28.12.2010 № 404-ФЗ. Ст. 140 УПК РФ дополнена новым поводом для возбуждения уголовного дела - «постановление прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании». С этого момента уголовнопроцессуальное законодательство стало разделять значимость источника сообщения о преступлении, поскольку в соответствии с требованиями ч. 1.1 ст. 148 УПК РФ решение об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с мотивированным постановлением прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного следствия для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных прокурором нарушений уголовного законодательства, вынесенное на основании п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, может быть принято только с согласия руководителя следственного органа.

Заметим, что на протяжении достаточно долгого времени к компетенции прокурора относились полномочия не только по возбуждению уголовного дела, но и принятию его к производству и проведению предварительного расследования.

Реформа досудебного производства 2007 года исключила данное полномочие прокурора, а соответственно, до изменений положений УПК РФ законом 2010 года процессуальные документы прокурора, направленные в органы предварительного расследования, подпадали под сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников, и требовали регистрации рапорта об обнаружении признаков преступления в порядке ст. 143 УПК РФ.

После внесенных изменений постановление прокурора стало самостоятельным поводом для возбуждения уголовного дела и больше не требует придачи ему юридической силы следователем[44], что с учетом полномочий прокурора, осуществляющего проверку законности и обоснованности принятых процессуальных решений по материалам проверок и уголовным делам, по нашему мнению, является абсолютно верным.

Но в соответствии с нормативными актами Генеральной прокуратуры Российской Федерации работа по выявлению преступлений началась еще в 2007 году и требовала от прокуроров вынесения мотивированного постановления о направлении материалов для решения вопроса об уголовном преследовании.

Данное требование сформулировано в следующих локальных нормативноправовых актах:

п. 1.8 приказа Генерального прокурора РФ от 27.12.2007 № 212 «О порядке учета и рассмотрения в органах прокуратуры Российской Федерации сообщений о преступлениях» - в случаях непосредственного обнаружения признаков преступления в ходе проверок исполнения законов и служебных проверок[45];

п. 18 приказа Генерального прокурора РФ от 07.12.2007 № 195 (ред. от 21.06.2016) «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов, соблюдением прав и свобод человека и гражданина» - в связи с выявлением преступлений в ходе проведения общенадзорных проверок[46];

п. 8 приказа Генерального прокурора РФ от 18.04.2008 № 70 (ред. 28.04.2016) «О проведении проверок в отношении прокурорских работников органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации» - при установлении в ходе служебных расследований или проверок признаков преступления в действиях прокурорских работников[47];

п. 9 приказа Генерального прокурора РФ от 15.02.2011 № 33 (ред. от 20.01.2017) «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности» - в случаях выявления нарушений уголовного законодательства в ходе и по результатам проведения проверок исполнения законов при осуществлении оперативнорозыскной деятельности, а также при восстановлении нарушенных прав и свобод граждан и устранении иных нарушений закона, допущенных должностными лицами органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность[48];

п. 1.21 приказа Генерального прокурора РФ от 28.12.2016 № 826 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия» - при поступлении заявлений о применении незаконных методов расследования, сопряженных с применением насилия, а равно иных обращений, содержащих данные, указывающие на признаки преступления[49];

п. 3 приказа Генерального прокурора РФ от 26.01.2017 № 33 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания» - в связи с установлением фактов фальсификации материалов доследственных проверок[50].

Вместе с тем действующее уголовно-процессуальное законодательство не обязывает следователя безусловно принимать решение о возбуждении уголовного дела при поступлении постановления прокурора в порядке п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ.

В данном случае законодатель специально ввел требование принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела только при наличии согласия руководителя следственного органа, установив повышенную степень ответственности органов следствия, поскольку направление прокурором указанного постановления по сути является предположением о совершении преступления, предусмотренного конкретной статьей Особенной части УК РФ, вынесенное надзорным органом, стоящим на страже соблюдения закона.

Следует отметить, что и в данном случае направляемые материалы требуют внимательной проверки. Как следует из официальных форм ведомственного

статистического наблюдения СК России в большинстве случаев по постановлениям прокуроров, направленных в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, принимаются решения о возбуждении уголовного дела. Так, в 2011 году из 19 376 поступивших постановлений прокурора по 9 659 (или 49,8 %) возбуждены уголовные дела, в 2012 году из 17 200 - по 9 803 (или 56,9 %), в 2013 году из 14 470 - по 9 263 (или 64 %), в 2014 году из 13 427 по 9 322 (или 69,4%), в 2015 из 13 644 - по 9 747 (или 71,4 %), в 2016 году из 13 444 - по 9 470 (или 70,4 %), за 9 месяцев 2017 года из 9 670 - 6 756 (или 69,8 %)[51]. Несколько иначе обстоит ситуация в Москве: в 2011 году из 306 поступивших постановлений прокурора по 66 (или 21,5 %) возбуждены уголовные дела, в 2012 году из 212 - по 80 (или 37,7 %), в 2013 году из 361 - по 78 (или 21,6 %), в 2014 году из 185 по 54 (или 29,1 %), в 2015 году из 201 - по 110 (или 54,7 %), в 2016 году из 256 - по143 (или 55,8 %), за 9 месяцев 2017 года из 185 - по 106 (или 57,3 %)[52].

В этой связи в целях принятия дополнительных мер, направленных на исключение вынесения органами следствия необоснованного решения об отказе в возбуждении уголовного дела по постановлению прокурора, полагаем необходимым уточнить его содержание, предусмотрев описание возможно совершенного преступления с указанием времени, места и способа его совершения, характера и размера причиненного вреда, а также конкретные пункт, часть, статью УК РФ, предусматривающие ответственность за данное преступление. По нашему мнению, данное положение позволит исключить случаи вынесения постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием в представленных материалах признаков состава преступления.

Итак, на основании проведенного исследования можно сделать следующие выводы:

В положениях УПК РФ не содержится определений «сообщения о преступлении» и «повод для возбуждения уголовного дела», что приводит к правовой неопределенности. Более того, законодательные упущения, связанные с неоднократными дополнениями ст. 140 УПК РФ и забывчивостью внесения соответствующих корректив в смежные положения УПК РФ, привели к тому, что в соответствии с п. 43 ст. 5 УПК РФ к сообщениям о преступлении в настоящее время не относятся указанные нами два повода для возбуждения уголовного дела. Вместе с тем полагаем, что положения п. 43 ст. 5 УПК РФ нет необходимости дополнять не вошедшими в него поводами для возбуждения уголовного дела, поскольку указанные понятия не являются тождественными. Поэтому предлагаем изложить п. 43 ст. 5 УПК РФ в следующей редакции: «Сообщение о преступлении - информация, поступившая в правоохранительные органы и суд по делам частного обвинения от физических и юридических лиц, содержащая сведения о признаках совершенного или готовящегося преступления, требующая проверки в установленном уголовно-процессуальном законом порядке». Кроме того, полагаем необходимым дополнить ст. 5 УПК РФ ч. 24.2 «Повод для начала досудебного производства», под которым понимать: «Решение органа дознания, дознавателя, руководителя следственного органа, следователя в пределах компетенции, установленной настоящим Кодексом, о начале досудебного производства по поступившему сообщению о преступлении, оформляемое в виде постановления, копия которого в течение 24 часов направляется заявителю, лицу, в отношении которого начато производство, с разъяснением порядка его обжалования, а также прокурору».

Анализ правоприменительной практики показывает, что в большинстве случаев по результатам рассмотрения сообщения о преступлении принимаются решения об отказе возбуждении уголовного дела и передаче его по подследственности, что наталкивает на мысль о неточности в формулировании названии гл. 19 и ст. 140 УПК РФ: «Поводы для возбуждения уголовного дела». Мы считаем, что название указанных главы и статьи необходимо указать в следующей редакции: «Поводы и основания для начала досудебного производства». Данное предложение, на наш взгляд, ликвидирует законодательную абсурдность, поскольку сообщение о преступлении регистрируется должностным лицом как повод для возбуждения уголовного дела, а по результатам проверки принимается решение об отказе.

Необходимо дополнить ст. 140 УПК РФ частью третьей: «Дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа в случае установления в поступившем сообщении о преступлении повода для начала досудебного производства выносит соответствующее постановление, копия которого в течение 24 часов направляется заявителю, а также лицу, в отношении которого начато производство, с разъяснением порядка его обжалования. Копия постановления также направляется прокурору». Указанное дополнение приведет к тому, что рассмотрение сообщения о преступлении приобретет четкие временные границы - с момента вынесения постановления о начале досудебного производства и до принятия решения в порядке ст. 145 УПК РФ. У лиц, участвующих в ее проведении, появится установленный процессуальный статус с соответствующими правами и обязанностями, а самое важное, у лица, в отношении которого она проводится, появится право обжаловать данное решение органа предварительного расследования, что создаст дополнительные гарантии соблюдения его прав и законных интересов. Кроме того, хотим отметить, что наше мнение о необходимости дополнительной регламентации понятий «сообщение о преступлении» и «повод для возбуждения уголовного дела» поддержано практическими работниками: 304 респондента (или 87%) из 346 опрошенных высказались за дальнейшее совершенствование указанных правовых институтов.

Предлагается включить в ч. 7 ст. 141 УПК РФ следующее предложение: «Если указанная в таких сообщениях информация о совершенном или готовящемся преступлении требует незамедлительной проверки, то она по решению руководителя органа предварительного расследования немедленно передается по принадлежности в орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, или иной государственный орган в соответствии с компетенцией».

Необходимо дополнить ч. 1 ст. 142 УПК РФ требованием заявления о явке с повинной исключительно в присутствии защитника и, как следствие, дополнить ч. 3 ст. 49 УПК РФ пунктом 5.1, гарантирующий право на защиту не только с начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и законные интересы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, но и с момента его прибытия в правоохранительные органы для добровольного сообщения о совершенном преступлении, поскольку именно с этого момента у органов предварительного расследования появляются основания подозревать лицо в совершении преступления. Кроме того, необходимо дополнить положения ст. 142 УПК РФ частью третьей следующего содержания: «При заявлении о явке с повинной несовершеннолетним помимо защитника присутствуют его законный представитель, а также педагог или психолог. В случае недостижения несовершеннолетним возраста шестнадцати лет либо достигшего этого возраста, но страдающего психическим расстройством или отстающего в психическом развитии, участие педагога или психолога обязательно», и частью четвертой: «В случае заявления о явке с повинной граждан, а также подданных другого государства, не владеющих или недостаточно владеющих языком, на котором ведется уголовное судопроизводство, лицо, принимающее добровольное сообщение о совершенном преступлении, обеспечивает участие защитника и переводчика в соответствии с правилами, установленными настоящим Кодексом». Как следствие, ст. 18 УПК РФ также нуждается в уточнении, поскольку распространяет свое действие исключительно на участников уголовного судопроизводства лишь по уголовному делу, оставляя без внимания лиц, участвующих в проверке сообщения о преступлении.

Полагаем возможным дополнить УПК РФ ст. 143.1, в которой будут указаны требования, предъявляемые к содержанию постановления прокурора о направлении материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании: описание возможно совершенного преступления с указанием времени, места и способа его совершения, характера и размера причиненного вреда, а также конкретные пункт, часть, статью УК РФ, предусматривающие ответственность за данное преступление.

[1] Постановление Верховного Совета РСФСР от 24.10.1991 «О Концепции судебной реформы РСФСР». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 18.09.2016).

[2] Чиннова М.В., Сучков А.В. К вопросу о законности и обоснованности принятия процессуальных решений и проведения проверочных мероприятий на стадии возбуждения уголовного дела в уголовном процессе России // Российский судья. - 2013. - № 6. - С. 14-18.

[3] Маслов И.В. Хватит бессистемно «совершенствовать» УПК РФ: о роли прокурора в досудебном разбирательстве // Сборник научно-практических трудов. Расследование преступлений: проблемы и пути их решения. М., 2015. - № 4. - С. 140.

[4] См., напр.: Тарабан Н.А. Актуальные проблемы приема, регистрации и рассмотрения сообщений о преступлениях // Российский следователь. - 2015. - № 21. - С. 43.

[5] Дикарев И.С. Сущность и актуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела: монография. М.: Юрлитинформ, 2012. - С. 41.

[6] Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. URL: http://www.ozhegov.org (дата обращения 05.07.2016).

[7] Ильин А.Н. Тактика предварительной проверки сообщения о преступлении: дис. ... канд. юрид. наук. - М. - 2008. - С. 78.

[8]Сиверская Л.А. Рассмотрение сообщений о преступлениях: правовое регулирование и процессуальный порядок: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2014. - С. 72.

[9]Кожокарь В.В. Возбуждение уголовного дела: вопросы теории и практики: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2016. - С. 58.

[10] Карев Д.С. Возбуждение и расследование уголовных дел. М.: Высш. шк., 1967. - С.6.

[11] Власова Н.А. Досудебное производств в уголовном процессе. М.: ЮРМИС, 2000. - С. 69.

[12] Рахунов Р.Д. Возбуждение уголовного дела в советском уголовном процессе. М.: Госюриздат, 1954. -

С.31.

[13] Рыжаков А.П. Возбуждение и отказ в возбуждении уголовного дела. М.: Контракт: Инфра-М, 2001. - С.9.

[14] Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса: в 2 т. М.: Наука, 1970. - Т. 2. - С.13.

[15]Химичева Г.П. Досудебное производство по уголовным делам: концепция совершенствования уголовнопроцессуальной деятельности. М., 2003. - С. 116.

[16] Григорьев В.Н. Обнаружение преступлений органами внутренних дел. Ташкент: НИиРИО Ташк. ВШ МВД СССР, 1986. - С. 17.

[17] Жогин Н.В., Фаткуллин Ф.Н. Предварительное следствие в советском уголовном процессе. М.: Юрид. лит., 1965. - С. 6.

[18] См. напр.: Дикарев И.С. Сущность и актуальные проблемы стадии возбуждения уголовного дела. М., 2012. - С. 43.

[19] Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник. - Отв. ред. Лупинская П.А. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2009. - С. 202.

[20]Воронцова Н.В., Капинус К.В., Козлов В.И. и др. Прокурорский надзор в стадии возбуждения уголовного дела. М.: Юрлитинформ, 2002. С. 57 - 59.

[21]Ковалева М.Г. Возбуждение уголовного дела и обеспечение его законности и обоснованности: дис. ... канд. юрид. наук - СПб., 2005. - С. 66.

[22] Алексеев С.С. Общая теория права. М.: Юридическая литература, 1982. - Т.2. - С. 122.

[23] Власова Н.А. Возбуждение уголовного дела: теоретические и правовые проблемы // Журнал российского права. - 2000. - № 11. URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 04.07.2016).

[24] Усачев А.А. Возбуждение уголовного дела в российском уголовном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2003. - С. 88.

[25] См. напр.: Федеральный закон от 28.12.2010 № 404-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием деятельности органов предварительного следствия»; Федеральный закон от 21.07.2014 № 218-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»; Федеральный закон от 22.10.2014 № 308-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». URL http://base.consuhant.rn (дата обращения 06.07.2016).

[26] Шейфер С.А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе: методологические и правовые проблемы. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1986. - С. 47.

[27] Приказ Следственного комитета Российской Федерации от 11.10.2012 № 72 «Об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации». URL: http://consultant.ru (дата обращения 18.09.2016).

[28] См. напр.: Решение Верховного Суда РФ от 22.11.2013 № АКПИ13-975 «Об отказе в удовлетворении заявления о признании недействующими абзацев первого и второго пункта 20 Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации, утв. Приказом СК России от 11.10.2012 № 72». URL: http://consultant.ru (дата обращения 18.09.2016); Решение Верховного Суда РФ от 10.02.2014 № АКПИ13-1285 «Об отказе в удовлетворении заявления о признании недействующими абзацев первого и второго пункта 20 Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации, утв. Приказом СК России от 11.10.2012 № 72». URL: http://consultant.ru (дата обращения 18.09.2016); Определение Верховного Суда РФ от 22.04.2014 № АПЛ14-151 «Об оставлении без изменения Решения Верховного Суда РФ от 10.02.2014 № АКПИ13-1285, которым отказано в удовлетворении заявления о признании недействующими абзацев первого и второго пункта 20 Инструкции об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации, утв. Приказом СК России от 11.10.2012 № 72». URL: http://consultant.ru (дата обращения 18.09.2016); Определение Конституционного Суда РФ от 29.03.2016 № 682-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Прохорова Алексея Васильевича на нарушение его конституционных прав пунктом 1 части 1 статьи 128 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 18.09.2016).

[29] Уголовно-процессуальный кодекс: постатейный научно-практический комментарий / отв. ред. Л.А. Воскобитова. URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 20.07.2016).

[30] Химичева Г.П. Досудебное производство по уголовным делам: концепция совершенствования уголовнопроцессуальной деятельности. М.: Экзамен, 2003. - С.104.

[31] Басков В.И. Прокурорский надзор: учебник для вузов. М.: Издательство БЕК, 1995. - С. 197.

[32] Макаренко М.М., Ермаков С.В.. Возбуждение уголовного дела: проблемные вопросы // Российский следователь. - 2015. - № 6. - С. 27-31.

[33] Федеральный закон от 04.03.2013 № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 19.07.2016).

[34] Приказ Следственного комитета Российской Федерации от 11.10.2012 № 72 «Об организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 19.07.2016).

[35] Приказ Федеральной службы безопасности Российской Федерации от 16.05.2006 № 205 «Об утверждении Инструкции по организации в органах Федеральной службы безопасности приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях и иной информации о преступлениях и событиях, угрожающих личной и общественной безопасности». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 19.07.2016).

[36] Приказ Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 27.12.2007 № 212 «О порядке учета и рассмотрения в органах прокуратуры Российской Федерации сообщений о преступлениях». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 19.07.2016).

[37] Постановление Пленума Верховного суда от 31.10.1995 № 8 (в редакции от 03.03.2015) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 14.07.2016).

[38] См. напр., определения Конституционного Суда Российской Федерации от 22.03.2012 № 427-О-О, от 17.07.2012 № 1280-О, от 24.09.2012 № 1731-О. URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 20.07.2016).

[39] Аракелян К.А., Шадрин В.С. Проблемы законного представительства несовершеннолетних, в отношении которых решается вопрос о возбуждении уголовного дела // Криминалисты - 2010. - № 2 (7). -

[40] Информационное письмо заместителя Председателя Следственного комитета от 01.07.2016 № 242-31-2016 «О практике привлечения к участию в уголовном судопроизводстве педагогов и психологов для проведения с несовершеннолетними следственных и иных процессуальных действий» / Архив Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по городу Москве // Номенклатурное дело № 206-04-2016. - Т.2. - С. 120-125.

[41] Там же. - С. 20-25.

[42] Гущев М.Е., Кузьменко Е.С. Система поводов к возбуждению уголовного дела: пробелы двойственного подхода к формированию // Российский следователь. - 2015. - № 20. - С. 42-45.

[43] Макаренко М.М., Ермаков С.В.. Возбуждение уголовного дела: проблемные вопросы // Российский следователь . - 2015. - № 6. - С. 27-31.

[44] См. напр.: п. 1.3 Приказа Следственного комитета РФ от 15.01.2011 № 1 «Об организации процессуального контроля в Следственном комитете Российской Федерации». URL: http://sledcom.ru (дата обращения 18.09.2016).

[45] Приказ Генерального прокурора РФ от 27.12.2007 № 212 «О порядке учета и рассмотрения в органах прокуратуры Российской Федерации сообщений о преступлениях». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 18.09.2016).

[46] Приказ Генерального прокурора РФ от 07.12.2007 № 195 «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов, соблюдением прав и свобод человека и гражданина». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 18.09.2016).

[47] Приказ Генерального прокурора РФ от 18.04.2008 № 70 «О проведении проверок в отношении прокурорских работников органов и учреждений прокуратуры Российской Федерации». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 18.09.2016).

[48] Приказ Генерального прокурора РФ от 15.02.2011 № 33 «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 18.09.2016).

[49] Приказ Генерального прокурора РФ от 28.12.2016 № 826 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 04.04.2017).

[50] Приказ Генерального прокурора РФ от 26.01.2017 № 33 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания». URL: http://base.consultant.ru (дата обращения 01.10.2017).

[51] Основные данные о результатах следственной работы органов Следственного комитета Российской Федерации за 2011-2016 гг. / Архив Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по городу Москве // Номенклатурное дело № 209-03-2017. - Т.1. - С. 154-167.

[52] Ведомственная статистическая отчетность ГСУ СК России по г. Москве по форме № 4-В-СК (ПК) «Сведения о процессуальном контроле за работой следственных органов Следственного комитета Российской Федерации» / Архив Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по городу Москве // Номенклатурное дело № 209-38-2017. - Т.1. - С. 94-104.