Уголовно-процессуальные правоотношения, как и любые правоотношения в целом, предусматривают наличие у субъектов взаимных прав и обязанностей. Вместе с тем на протяжении длительного периода времени в уголовнопроцессуальном законодательстве отсутствовала специальная норма, регламентирующая процессуальное положение лиц, участвующих при проверке сообщения о преступлении.

Попытка устранить данный пробел в УПК РФ предпринята указанным Федеральным законом от 04.03.2013 № 23-ФЗ. Законодатель дополнил ст. 144 УПК РФ частью 1.1, в которой закрепил необходимость разъяснять лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, их права и обязанности, предусмотренные УПК РФ, и обеспечивать возможность осуществления этих прав в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, в том числе права не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, пользоваться услугами адвоката, а также приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа. Кроме того, закреплена возможность применения мер государственной защиты к участникам досудебного производства и обязанность участников проверки сообщения о преступлении не разглашать ставшие им известные данные.

Причем нормотворческая деятельность последних нескольких лет может быть рассмотрена не только как попытка законодателя установить лицам, участвующим при проверке сообщения о преступления, конкретный процессуальный статус, наделив их конкретными правами и обязанностями, но и как начало деятельности по расширению перечня участников уголовного судопроизводства. Как отмечают А.А. Ларинков и В.А. Шиплюк, «законодателем предпринята попытка позитивно решить вопрос о правах личности в стадии возбуждения уголовного дела».[1]

Данная законодательная инициатива положительно воспринята практическими работниками, поскольку при качественной проработке должна в итоге привести к надлежащей организации проверки сообщения о преступлении, исключить дублирование проведенных следственных действий на стадии предварительного расследования и, как следствие, минимизировать количество необоснованно принятых процессуальных решений в порядке ст. 145 УПК РФ. Вместе с тем достаточно непродолжительный срок применения новых норм УПК РФ выявил ряд существенных недоработок, которые необходимо устранить в ближайшее время.

Законодателем сделан первый шаг в очень важном направлении, но, по нашему мнению, им предпринята именно попытка восполнения пробелов положений УПК РФ, поскольку проблема осталась нерешенной. Стоит подробней остановиться на анализе внесенных изменений.

Итак, положения ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ законодатель сформулировал таким образом, что лицам при производстве процессуальных действий, к которым с учетом положений п. 32 ст. 5 УПК РФ относятся следственные и иные действия, предусмотренные УПК РФ, как минимум должны разъясняться четыре права и одна обязанность. С одной стороны, это наталкивает на мысль о равенстве прав и обязанностей всех участников проверки сообщения о преступлении, их процессуальной обезличенности, - с другой, конструкция нормы с использованием оборота «в том числе» заставляет задуматься, что все же у них существуют еще какие-то права и обязанности, характерные для конкретных участников процессуальных действий.

Причем тем же Федеральным законом от 2013 года ст. 144 УПК РФ дополнена ч. 1.2, в соответствии с которой полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств только при условии соблюдения положений ст.ст. 75 и 89 УПК РФ, то есть должны отвечать принципу допустимости.

Положения ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ сформулированы таким образом, что следователи и дознаватели по собственному усмотрению помимо разъяснения указанных прав и обязанности для того, чтобы полученные сведения после принятия решения о возбуждении уголовного дела было можно использовать в качестве доказательства, должны разъяснять участникам следственных действий еще какие-то права. Возникают вопросы - кому и какие? Ответов, к сожалению, УПК РФ не дает. Как указывает А.Н. Халиков, «права участников процессуальных действий в рассматриваемой стадии досудебного производства, то есть до возбуждения уголовного дела, в конкретном юридическом изложении развернуто не регламентированы уголовно-процессуальным

207

законодательством»[2].

Рассмотрим в качестве примера наиболее распространенный непроцессуальный способ проверки сообщения о преступлении - получение объяснения. С учетом требований законодателя для того, чтобы объяснение было возможно использовать в качестве доказательства после возбуждения уголовного дела, следователи и дознаватели перед его получением должны дополнительно разъяснить лицам их права и обязанности, помимо предусмотренных ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ, которые специфичны для каждого участника уголовного судопроизводства. Некоторые авторы предлагают должностным лицам, проводящим проверку сообщения о преступлении, по собственному усмотрению разъяснять им права, предусмотренные для тех или иных участников. К примеру, при получении объяснения от очевидца исследуемых событий разъяснять ему права, предусмотренные для свидетеля, лицу, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, - права подозреваемого и т.д.

Мы не согласны с этой позицией, поскольку уголовно-процессуальный закон должен быть строго определен, к нему невозможно применить правило все,

что не запрещено, то разрешено. Да и практика свидетельствует о том, что следователи и дознаватели не склонны рисковать и ссылаться на объяснения очевидцев как на доказательства по уголовному делу, опасаясь несогласия с их позицией прокуроров и судов и возвращения уголовных дел для дополнительного расследования. Это приводит к повторному вызову участников проверки сообщения о преступлении для получения показаний.

Полагаем, что направление развития современного уголовного процесса выбрано абсолютно верно: сведения, полученные при проверке сообщения о преступлении не только могут, но и должны быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу. В противном случае положения УПК РФ выглядят абсурдно: полученные сведения признаются достоверной и достаточной информацией для решения вопроса о совершении преступления, но использоваться в качестве доказательств не могут. Поэтому, в целях дальнейшего развития положения УПК РФ о допустимости доказательств, полученных на стадии проверки сообщения о преступлении, мы предлагаем установить лицам, участвующим в ее проведении, конкретный процессуальный статус, тем более законодателем определенная работа в этом направлении уже проведена, так как появился новый участник уголовного судопроизводства со стороны защиты - лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, фактически подозреваемый (277 респондентов или 80% опрошенных поддержали наше мнение о различии процессуального статуса лиц, участвующих при проведении проверки сообщения о преступлении).

Долгое время как в науке уголовного процесса, так и в нормативноправовых актах существовало мнение, в соответствии с которым уголовное преследование лица возможно только после принятия решения о возбуждении уголовного дела, что, на наш взгляд, является нелогичным, поскольку на стадии проверки сообщения о преступлении органами предварительного следствия и дознания может проводиться работа, направленная не только на проверку поступившей информации, но и на изобличение лица в совершении деяния, запрещенного уголовным законом (с нами солидарны 309 респондентов или 89% опрошенных). Конечно же, не вызывает сомнения тот факт, что основным предназначением стадии рассмотрения сообщения о преступлении является проверка поступившей информации о совершении преступления, а не установление причастности конкретного лица, но не стоит забывать, что изобличительная деятельность начинается со стадии проверки сообщения о преступлении.

Указанное правило закреплено в п. 55 ст. 5 УПК РФ, в соответствии с которой уголовное преследование может осуществляться только в отношении подозреваемого и обвиняемого, которые появляются в поле зрения правоприменителей после принятия решения о возбуждении уголовного дела и принятия установленных УПК РФ процессуальных решений.

Как было указано ранее, существует объективная необходимость внесения изменений в п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ и предоставление права на защиту лицу, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, не с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих его права и свободы, а с момента заявления правоохранительным органам явки с повинной. Это создаст дополнительные гарантии соблюдения его прав и законных интересов, обеспечит соблюдение его права на защиту.

По нашему мнению, при внесении изменений в ст. 49 УПК РФ в 2013 году законодатель фактически дополнил главу 7 УПК РФ новым участником уголовного судопроизводства со стороны защиты - лицом, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, тогда как никаких разъяснений о порядке приобретения им данного процессуального статуса не привел, поскольку положения ст. 46 и 47 УПК РФ определяют лишь процессуальный статус подозреваемого и обвиняемого, в отношении которых в соответствии с п. 55 ст. 5 УПК РФ сторона обвинения осуществляет процессуальную деятельность в целях изобличения их в совершении преступления.

Кроме того, изменения УПК РФ, внесенные Федеральным законом от 04.03.2013 № 23-ФЗ, хоть и достаточно размыто, но закрепили в ч. 1.1 ст. 144

УПК РФ мнение законодателя о том, что в проверке сообщения о преступлении участвуют лица, которым при производстве процессуальных действий необходимо разъяснять их права и обязанности, предусмотренные УПК РФ. Вместе с тем, также никаких правил определения их процессуальной принадлежности законодатель не приводит, что фактически делает невозможным однозначное применение указанных требований федерального законодательства на практике. Причем в той же норме УПК РФ законодатель приводит еще одну процессуальную категорию - участники проверки сообщения о преступлении, тогда как также никаких разъяснений и комментариев по ее определению не приводит, и не понятно, чем они отличаются от лиц, участвующих в производстве процессуальных действий.

Не вызывает сомнения то обстоятельство, что на стадии проверки сообщения о преступлении появление такого участника уголовного судопроизводства, как обвиняемый, невозможно, поскольку органами предварительного следствия и дознания еще не установлен факт совершения деяния, запрещенного уголовным законодательством. Гораздо сложнее обстоит вопрос с подозреваемым, поскольку в ряде случаев уже на стадии проверки сообщения о преступлении появляются достаточные основания подозревать лицо в его совершении.

В соответствии с положениями ст. 46 УПК РФ подозреваемым является лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, которое задержано в порядке ст.ст. 91 и 92 УПК РФ либо к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст. 100 УПК РФ, а также которое уведомлено о подозрении в совершении преступления в соответствии со ст. 223.1 УПК РФ. Указанные обстоятельства в соответствии с положениями УПК РФ не могут распространяться на лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении. Вместе с тем мы полагаем, что в настоящее время возникли объективные предпосылки появления нового участника уголовного судопроизводства со стороны защиты, определения его наименования. Ряд авторов указывает на необходимость закрепления понятия «заподозренный».

Следует отметить, что впервые данный термин был предложен советским ученым А.А. Чувилевым, который утверждал, что заподозренным является лицо, в отношении которого у органов предварительного следствия и дознания появились основания подозревать в совершении преступления, но до момента получения им официального статуса подозреваемого[3]. В дальнейшем его мнение поддержано И.А. Ретюнских[4], Л.М. Карнеевой[5], Е.Ф. Коноваловым[6], В.А. Образцовым[7], М.Н. Клеповым[8] и иными учеными. Иные авторы предлагают наименование правонарушитель[9].

Вместе с тем с нашей позицией не согласны М.В. Чиннова и А.В. Сучков, которые считают это предложение «абсурдным»[10].

По нашему мнению, из четырех приведенных оснований, в соответствии с которыми лицо становиться подозреваемым, только последнее - уведомление о подозрении в совершении преступления - можно расценивать как процессуальное решение, в котором констатируется факт наличия у органа дознания достаточных данных, дающих основание подозревать лицо в совершенном преступлении. В остальных случаях лицо становится подозреваемым только после принятия следователем или дознавателем определенного процессуального решения - возбуждения уголовного дела, задержания или избрании меры пресечения. Как мы полагаем, это наследие УПК РСФСР противоречит требованиям правовой деятельности, поскольку «процессуальные решения, имеющие собственные цели (задержать, подвергнуть мере пресечения, возбудить уголовное дело),

приобретают еще одну цель - наделить лицо статусом подозреваемого»[11]. Аналогичной позиции придерживается В.В. Кальницкий [12] [13], А.А. Великовольская 218 и другие авторы.

Наибольшую сложность на практике вызывает положение ст. 46 УПК РФ, в соответствии с которой подозреваемым является лицо, задержанное в порядке ст. 91 и 92 УПК РФ, поскольку, как отмечает А.А. Давлетов, в ряде случаев «поимка, захват лица на месте преступления или непосредственно после его совершения осуществляется до принятия решения о начале предварительного

219

расследования»[14].

Причем это не единственный пример, когда еще до возбуждения уголовного дела у следователей и дознавателей появляются объективные предпосылки подозревать лицо в совершении преступления. Помимо фактического задержания лица на месте преступления и заявления о явке с повинной это и направление в орган предварительного расследования материалов оперативно-розыскной деятельности о совершении установленным лицом уголовно-наказуемого деяния, и обращение гражданина с заявлением о совершении преступления конкретным лицом, а также сообщение очевидцами данных о лице, совершившем преступление, в процессе проверки сообщения о преступлении.

Конечно же, в настоящее время проверка сообщения о преступлении не преследует цели установления лица, совершившего преступление, в отличие от опыта зарубежных стран, где первая стадия уголовного процесса - полицейское дознание. Единственная задача рассмотрения сообщения о преступлении в соответствии с УПК РФ - подтверждение факта совершения деяния, запрещенного уголовным законодательством, а все приведенные нами случаи появления у органов предварительного расследования подозрений о возможном совершении лицом преступления требуют внимательной проверки, поскольку в практической деятельности нередко встречаются случаи самооговора, нарушения порядка проведения оперативно-розыскных мероприятий, сообщения заведомо ложных сведений. Поэтому мы не согласны с утверждением И. Маслова и

Новикова, что «в настоящее время так называемая доследственная проверка стала по своей сути непроцессуальной формой расследования, а уголовное дело

возбуждается лишь после того, как установлена судебная перспектива уголовного

220

дела» [15].

Вместе с тем законодатель не случайно выделил нового участника уголовного судопроизводства - лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, и предоставил ему дополнительные права, в том числе право на защиту, поскольку при его установлении органы предварительного расследования начинают деятельность по изобличению его в совершении преступления, проводят с ним различные следственные действия, которые могут затронуть его права и законные интересы, к примеру, производят задержание, доставление в органы предварительного расследования для дачи объяснений, получение образцов для сравнительного исследования и т.д.

С учетом изложенного возникает вопрос, возможно ли расценивать данную деятельность правоохранительных органов как уголовное преследование лица? В этой связи мы хотим сослаться на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27.06.2000 № 11-П «По делу о проверке

конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина

И. Маслова», в котором указано, что «факт уголовного преследования и, следовательно, направленная против конкретного лица обвинительная деятельность могут подтверждаться актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, проведением против него следственных действий (обыска, опознания, допроса и др.) и иными мерами, предпринимаемыми в целях его изобличения или свидетельствующими о наличии подозрений против него»[16].

Таким образом, еще до принятия нового УПК РФ Конституционный суд Российской Федерации постановил, что уголовным преследованием является любая процессуальная деятельность правоохранительных органов в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, вне зависимости от стадии досудебного производства. Вместе с тем, законодатель не учел данное положение и, по нашему мнению, необоснованно ограничил в правах лицо, в отношении которого у органов предварительного следствия и дознания появились подозрения в совершении преступления.

Следует отметить, что благодаря указанным изменениям, внесенным в УПК РФ в 2013 году, прекращено многолетнее противостояние органов предварительного следствия и дознания, а также адвокатского сообщества о возможности их участия и оказания юридической помощи на стадии проверки сообщения о преступлении, что, несомненно, является серьезным прорывом в сфере зашиты прав и законных интересов личности.

Несмотря на это, до сих пор остается открытым вопрос, как процессуально установить, что в отношении лица проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, поскольку гл. 19 УПК РФ не регулирует данное понятие. В науке существует несколько мнений на данный счет. Так, Л.А. Сиверская предлагает после поступления в правоохранительные органы сообщения о совершении преступления выносить постановление о проведении по нему проверки, что, по ее мнению, «позитивно отразится на деятельности по рассмотрению сообщений о преступлениях»[17]. Аналогичной точки зрения придерживается Н.И. Полищук. По его мнению, вынесение должностным лицом постановления о проведении проверки сообщения о преступлении, во-первых, позволит правильно исчислять сроки ее проведения, а во-вторых, - на законных основаниях проводить следственные действия[18].

Кроме того, вызывает интерес точка зрения А.А. Давлетова, который предлагает выносить уведомление о подозрении. По его мнению, «закрепив данный акт в УПК РФ в 2007 г., законодатель наиболее близко подошел к идее выдвижения тезиса подозрения посредством отдельного унифицированного процессуального документа».[19]

Не оспаривая обе точки зрения, мы полагаем, что указанные предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства - вынесение постановления о проведении проверки сообщения о преступлении и уведомления о подозрении, подлежат объединению в единый процессуальный документ, поскольку в большинстве случаев данные о лице, заподозренном в совершении преступлении, уже известны в связи с его задержанием, а также из поступивших заявления о явке с повинной, материалов оперативно-розыскной деятельности и заявления о преступлении с указанием анкетных данных лица, возможно совершившего преступление. Исключение составляет установление подозреваемого в процессе проверки сообщения о преступлении, которая может быть достаточно продолжительной в сроках с учетом положений ч. 3 ст. 144 УПК РФ и составлять 30 суток.

По нашему мнению, необходимо закрепить обязанность следователей и дознавателей в каждом случае поступления сообщения о преступлении и при наличии оснований для его регистрации в книге учета сообщений о преступлениях выносить постановление о начале досудебного производства, в резолютивной части которого указывать данные, в отношении кого оно проводится. Копию данного постановления необходимо вручать лицу, заподозренному в совершении преступления, с одновременным разъяснением порядка проведения проверки сообщения о преступлении и обжалования данного решения в порядке ст. 124-125 УПК РФ.

В случае, если данные лица, подозреваемого в совершении преступления, на момент вынесения указанного постановления не известны, а при ее проведении получены достаточные основания подозревать конкретное лицо в его совершении, следователи и дознаватели обязаны составить письменное уведомление о подозрении лица в совершении преступления, копию которого вручить заподозренному и разъяснить ему права, предусмотренные ч. 4 ст. 46 УПК РФ.

Таким образом, при дополнении норм действующего уголовнопроцессуального законодательства требованиями вынесения указанных постановления и уведомления будет устанавливаться факт приобретения процессуального статуса лицом, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, как мы указали ранее, «заподозренного», что, по нашему мнению, создаст дополнительные гарантии соблюдения его законных прав и интересов, а самое главное - предоставит ему право обжаловать в порядке ст.ст. 124 и 125 УПК РФ в суде, а также перед прокурором и руководителем следственного органа сам факт наличия против него подозрений.

Вынесение указанного постановления и наделение процессуальным статусом лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, по нашему мнению, также создаст дополнительные гарантии органам предварительного следствия и дознания и позволит в соответствии с позицией Верховного Суда Российской Федерации[20] использовать в качестве доказательств сведения, полученные от него до принятия процессуального решения в соответствии со ст. 145 УПК РФ, при условии предоставления ему квалифицированной юридической помощи.

Полагаем, что данная процедура существенно не усложнит уголовное преследование участника уголовного судопроизводства со стороны защиты на стадии проверки сообщения о совершении преступления, и считаем, что лицо, в отношении которого стороной обвинения будет осуществляться процессуальная деятельность в целях изобличения его в совершении преступления, должно об этом узнать своевременно. Только в этом случае в полной мере будет реализован один из принципов уголовного судопроизводства - состязательность сторон, гарантировано равноправие стороны обвинения и защиты, а также соблюдено конституционное право, предусмотренное ч. 2 ст. 24 Конституции Российской Федерации, гарантирующее каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы. Применительно к лицу, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, это право знать, в чем его заподозрили.

Вместе с тем, как нам кажется, введение нового участника уголовного судопроизводства со стороны защиты - заподозренного, должно найти свое отражение не только в понятийных нормах УПК РФ. Наиболее значимым моментом является установление его прав и обязанностей, которые при детальном изучении ч. 4 ст. 46 УПК РФ уже прописаны законодателем и в полной мере могут быть отнесены к лицу, заподозренному в совершении преступления.

Таким образом, в случае внесения изменений в название ст. 46 УПК РФ и изложения его как «Лицо, подозреваемое в совершении преступления», а в саму статью - оснований возникновения у лица статуса заподозренного и подозреваемого с обязательным требованием вынесения соответствующих уведомления и постановления, соответственно, рассмотренный нами пробел в данном вопросе будет снят, а также появятся дополнительные гарантии защиты личности от незаконного и необоснованного ограничения ее прав и свобод.

Кроме того, наделение лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, статусом заподозренного, по нашему мнению, должно привести к появлению ответных гарантий обеспечения процессуальной деятельности органов следствия и дознания и найти свое отражение в дополнении ч. 2 ст. 111 УПК РФ пунктом о возможности применения к заподозренному таких мер государственного принуждения, как обязательство о явке, привод и денежное взыскание, поскольку действующее уголовно-процессуальное законодательство, к сожалению, оставило данный вопрос без внимания, что приводит на практике к существенным трудностям. Причем, это касается не только лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, но лиц, которые вызываются для дачи объяснений, а в некоторых случаях и заявителей, которые могут по разным причинам препятствовать установлению истины и не являться в правоохранительные органы.

Таким образом, резюмируя сказанное, следует отметить, что уголовнопроцессуальное законодательство в части определения процессуального статуса лиц, участвующих в проведении проверки сообщения о преступлении, требует серьезной доработки, а именно:

Необходимо на законодательном уровне регламентировать появление процессуального статуса у лица, участвующего в проведении проверки в порядке ст. 144-145 УПК РФ. Его права и обязанности должны быть четко определены и не должны оставлять возможности должностным лицам, проводящим проверку сообщения о преступлении, по собственному усмотрению определять его правовое положение. В этом случае полученные сведения будет возможно использовать в качестве доказательств по уголовному делу.

Изобличительная деятельность правоохранительных органов, начинающаяся с момента поступления сообщения о преступлении, приводит к необходимости установления механизма наделения участника процессуальной проверки статусом лица, в отношении которого она проводится, путем вынесения специального постановления о начале досудебного производства, а также уведомления о подозрении в случае установления заподозренного лица до принятия решения о возбуждении уголовного дела. Копии указанных процессуальных документов должны вручаться лицу, в отношении которого проводится проверка, с одновременным разъяснением ему права на обжалование принятого решения.

[1] Ларинков А.А., Шиплюк В.А. Уголовно-процессуальная проверка в стадии возбуждения уголовного дела / Учебное пособие. URL: http://.procuror.spb.ru (дата обращения 09.08.2016).

[2] Халиков А.Н. Собирание доказательств ходе проверки сообщения о преступлении // Законность. - 2013. - № 12. - С. 54-57.

[3] Чувилев А.А. Институт подозреваемого в советском уголовном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1968.

[4] Ретюнских И.А. Процессуальные проблемы задержания лица по подозрению в совершении преступления: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2001.

[5] Карнеева Л.М. Привлечение к уголовной ответственности // Законность и обоснованность. - М., - 1971.

- С. 61.

[6] Коновалов Е.Ф. Розыскная деятельность следователя. - М., - 1973. - С. 6.

[7] Образцов В.А. Выявление и изобличение преступника. - М.: Юрист, - 1997. - С. 144.

[8] Клепов М.Н. Теория и практика становления процессуального статуса подозреваемого в российском уголовном судопроизводстве: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2002.

[9] Удовыдченко И.В. Процессуальные способы проверки сообщения о преступлении на стадии возбуждения уголовного дела: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Волгоград, 2008. URL: http:// www.dissercat.com (дата обращения 11.08.2017).

[10] Чиннова М.В., Сучков А.В. К вопросу о законности и обоснованности принятия процессуальных решений и проведения проверочных мероприятий на стадии возбуждения уголовного дела в уголовном процессе России // Российский судья. - 2013. - № 6. - С. 14-18.

[11] Давлетов А.А. Проблема статуса уголовно преследуемого лица в стадии возбуждения уголовного дела / Российский Юридический журнал. - 2015. - № 4. - С. 61-67.

[12] Кальницкий В.В. Уведомление о подозрении в совершении преступления - новое уголовнопроцессуальное решение дознавателя // Законодательство и практика. - 2007. - № 2. - С. 9.

[13] Великопольская А.А. Подозреваемый и способы легализации подозрения на досудебной стадии уголовного процесса России // Российский судья. - 2016. - № 1. - С. 40-44.

[14] Давлетов А.А. Указ. соч. С. 61-67.

[15] Маслов И., Новиков А. Нерешенные проблемы стадии возбуждения уголовного дела при рассмотрении сообщений о налоговых преступлениях // Уголовное право. - 2011. - № 5. - С. 85 - 90.

[16] Постановление Конституционного Суда РФ от 27.06.2000 № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова». URL: http://consultant.ru (дата обращения 11.08.2016).

[17] Сиверская Л.А. Рассмотрение сообщений о преступлениях: правовое регулирование и процессуальный порядок: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2014. - С. 108.

[18] Полищук Н. И Новый взгляд на стадии уголовного процесса / Современное право. - 2009. - № 6. -

С.89-92.

[19] Давлетов А.А. Проблема статуса уголовно преследуемого лица в стадии возбуждения уголовного дела / Российский Юридический журнал. - 2015. - № 4. - С. 66.

[20] Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.1995 № 8

(ред. от 03.03.2015) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия». URL: http://consultant.ru (дата обращения 15.08.2016).