В современных условиях неоднократно подтверждалась необходимость коллективных усилий мирового сообщества по разработке адекватных средств и методов противодействия современным угрозам криминального характера. Указанная цель в основном достигается сближением национальных законодательств, принятием единых критериев классификации преступлений, единообразной правоприменительной практикой, а также выработкой общих принципов и единой стратегии при сотрудничестве по линии экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности. Особенностью такого сотрудничества является проявляющийся процесс постепенного переноса взаимодействия и интеграции государств на региональный уровень, который сам по себе не отменяет глобализацию, поскольку залогом успеха противодействия преступности является включенность государств мира в глобальную правоохранительную систему. Международные организации и режимы призваны не соревноваться, а дополнять друг друга. Формирование баланса интересов «глобализация - регионализация» по решению вышеперечисленных задач ведет к новационному представлению концептуальных основ сотрудничества государств в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности, способствует повышению его эффективности и появлению новых криминалистических средств и методов раскрытия и расследования преступлений.

В рамках Европейского союза сотрудничество государств в сфере экспертнокриминалистической и оперативно-розыскной деятельности исключительно и неординарно при рассмотрении в двух основных аспектах. Первое. Наличие возможностей гибкого управления этой сферой, где сочетаются национальные интересы государств и разные инструменты регулирования сотрудничества в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности в рамках ЕС. Второе. Сотрудничеству в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности присваивается единое территориальное измерение, в связи с чем, идет процесс преодоления разделения между национальными юрисдикциями и провозглашается принцип общемирового ответа на общие [1] угрозы. Сотрудничество государств в рамках Европейского Союза в сфере экспертнокриминалистической и оперативно-розыскной деятельности обладает уникальной характеристикой, заключающейся в том, что ЕС создает в своей структуре учреждения, к компетенции которых относится экспертно-криминалистическая и оперативно-розыскная деятельность, которые наделяются ограниченными «наднациональными» полномочиями.

На современном этапе в Европейском Союзе наблюдается тенденция обособления самостоятельной организационно-правовой формы взаимодействия государств в сфере юстиции и внутренних дел, которая выражается в учреждении и деятельности специальных правоохранительных структур, которые постепенно наделяются полномочиями, ранее характерными для внутригосударственных правоохранительных органов, такими, например, как возбуждение уголовных дел, проведение расследований, участие в работе объединенных следственных бригад, проведение оперативно-розыскных мероприятий. Постановочно, в режиме объективной констатации фактов, все это свидетельствует о формировании в ЕС системы «наднациональных» международных правоохранительных органов, которым передается ряд функций государственной власти.

Изучение доктринальных подходов российских и зарубежных ученых к вопросу сближения национальных законодательств государств в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности в рамках интеграционных объединений (Андре Клип (Andre Klip), И. Нейдемам (Ethan Nademam), Л.В. Головко и др.) позволяют диссертанту выделить следующие стадии и формы его осуществления.

Первая стадия - упорядочивание взаимоотношений между правоохранительными органами европейских государств;

Вторая стадия - приспособление правовых систем государств друг к другу;

Третья стадия - разработка и имплементация общих актов.

упорядочивания взаимоотношений между правоохранительными органами европейских государств;

приспособление правовых систем государств друг к другу;

разработки и имплементации общеевропейских актов.

В соответствии с доктринальной позицией И. Нейдемама (Ethan Nademam) данный процесс получил название гармонизации . В настоящее время указанный термин общепринят

72

в европейских государствах . [2] [3]

Солидируясь с доктринальной позицией голландского профессора Андре Клипа (Andre Klip), можно констатировать, что добиться полноценного сближения уголовных и уголовнопроцессуальных законодательств европейских государств с целью эффективной борьбы с преступностью довольно сложно без наличия общего законодательного органа и единообразия

73

в правоприменительной практике .

В рамках Европейского Союза основными формами правового сближения законодательств государств-членов стали источники вторичного права - регламенты, директивы и решения. Статья 249 Договора об учреждении Европейского сообщества (бывшая ст. 189) определяет, что «для выполнения своих задач и в соответствии с условиями, предусмотренными настоящим Договором, Европейский парламент совместно с Советом, Совет и Комиссия принимают регламенты, директивы и решения», а также «дают

74

рекомендации и заключения» .

Концептуально, в зарубежных исследованиях, посвященных праву Европейского Союза, регламент определяется как законодательный акт, который создается Сообществом для каждого государства-члена и заменяет любой существующий акт национальной правовой системы. Регламент характеризуется тремя свойствами: общее и прямое действие, обязательность исполнения в полном объеме в каждом государстве. Регламент подлежит применению во внутригосударственном праве в силу его издания и не нуждается в имплементации.

В директивах обязанности субъектов напрямую связаны с конечным результатом, полученным в процессе реализации директив, а не с обязательствами, возникающими в процессе их применения. Таким образом, директива обязательна для каждого государства- члена, которому она адресована, в том, что касается ожидаемого результата, при этом государствам предоставляется свобода в выборе форм и средств его достижения. В связи с изложенным, особенностью юридической природы директивы следует считать разграничение «результата, формы и метода». Данный акт ЕС дает определенную свободу национальному правотворчеству и позволяет более чувствительно подходить к национальным особенностям в процессе его имплементации. Несмотря на то, что директива является основной формой правового сближения, применение ее на практике может сопровождаться некоторыми сложностями, таким как:

технические и юридические проблемы с точки зрения введения в национальное законодательство (например, адаптация терминологии директивы к особенностям национальных правовых систем); [4] [5]

несовершенство формы, в которую облекаются меры по имплементации;

допустимость различного уровня внутригосударственного регулирования в смысле сохранения действующих или принятия новых норм, содержащих более строгие требования, чем директивы.

Следует отметить, что содержание правовых актов может и не совпадать с их формой. ЕС были изданы директивы, которые закрепляют не только результаты, но также формы и методы их достижения. В таких случаях количественная сторона интенсивности интеграционного регулирования приводит к возникновению у директивы свойств, которые сближают ее с регламентом и обнуляют грань между гармонизацией и унификацией. Выбор формы правового сближения соотносится с принципом пропорциональности, который

75

направлен на укрепление правовой автономии государств-членов .

Что касается решений, то по своей юридической природе решение выступает в виде индивидуального акта. Однако Комиссией ЕС решения принимаются не только по конкретным, но и по некоторым общим вопросам, касающимся координации действий государств-членов в какой либо области международного права[6] [7] [8].

К иным формам интеграционной деятельности относятся рекомендации, заключения и акты «sui generis». Поскольку рекомендации не имеют обязательной юридической силы, то национальные суды государств ЕС обязаны их учитывать только в тех случаях, когда они носят дополнительный характер по отношению к обязательным правовым актам ЕС.

В сфере юстиции и внутренних дел основным инструментом правовой политики государств-членов ЕС является сближение национального права и правоприменительной практики. Указанный термин является обобщающим понятием по отношению к гармонизации, координации и унификации.

Постановочно, в режиме объективной констатации фактов следует выделить три формы правового сближения в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной

77

деятельности .

Первая форма - это унификация правовых норм, которая подразумевает, что страны с разными национальными законодательствами принимают в точности одинаковые законы, объединенные общим механизмом судебного контроля. Регламенты ЕС являются ярким примером таких документов. Нормы объединяются в целостную систему и прямо применимы ко всем государствам - членам ЕС.

В уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве европейских стран полноценной первой формы правового сближения пока не существует[9] [10] [11] в связи с тем, что у любой страны имеется свой собственный стиль проведения в жизнь законов и свои приоритеты. Таким образом, уголовные и уголовно-процессуальные нормы некоторых европейских стран являются факторами, осложняющими или сводящими на нет попытки организации

79

международного сотрудничества .

В.М. Волженкина справедливо указывает, что «эта позиция вытекает из ключевого положения сотрудничества о применении собственного уголовного процесса стран при исполнении международных поручений» .

Поэтому некоторые зарубежные специалисты в области международного права [Г. Кельзен, Й. Кунц, П.Е. Корбетт] отрицательно относятся к суверенитету государств как к одному из «атавизмов» и главных препятствий на пути создания централизованного «мирового порядка», представляемого в виде «наднациональной власти»[12] [13].

Так, А. Езер (Albin Eser) рассматривает часто встречающийся и в настоящее время «островной» подход во внутригосударственном праве и в национальном судебном языке у правоведов, отстаивающих интересы так называемого «национального духа страны», как аутистический подход .

В соответствии с доктринальной позицией Л.В. Головко «времена меняются, и «традиции» становятся все более и более слабым аргументом против дальнейшего сближения национальных уголовно-процессуальных систем»[14]. Современной тенденцией является то, что государства ограничивают свободу своих действий в целях успешного решения общих проблем борьбы с преступностью.

Так, в Европейском Союзе был разработан так называемый «Кодекс европреступлений». Список «европреступлений» впоследствии был включен в ряд актов ЕС. Следует отметить, что создание общеевропейского пенитенциарного права как некой закрытой части уголовного законодательства по-прежнему является сложной задачей. Приложенные усилия Евросоюза по приближению норм пенитенциарного права в национальных законодательствах государств - членов ЕС, безусловно, привели к определенной степени продвижения в сторону европейской системы уголовного права. Существующая на данный момент практика применения судом ЕС уголовных санкций к нарушителям правопорядка в ряде областей, ранее относящихся к «первой опоре» (first pillar), таких как защита окружающей среды или нарушения прав потребителей , не отвечает на вопрос насколько далеко зашел Суд в Люксембурге в передаче полномочий в области уголовного и уголовно-процессуального права Евросоюзу и насколько далеко уйдут Суд и Евросоюз в будущем.

У каждого государства - члена ЕС есть свои последствия от процесса сближения национальных законодательств, отличные друг от друга, поскольку в каждой стране существуют некие свои традиции в законодательстве, в его интерпретации и теоретической разработке норм уголовного и уголовно-процессуального права. В этом контексте очень важно, чтобы нормы уголовного и уголовно-процессуального права государств - членов ЕС имели бы максимальное соответствие. Достижения ЕС в этой области продемонстрировал Свод законов (Corpus Juris) .

Вторая форма - гармонизация, состоящая из действий, направленных на сближение (сходимость), некоторое соответствие или конвергенцию правовых норм. С вступлением в силу 1 мая 1999 г. Амстердамского договора ЕС получил возможность разрабатывать и принимать директивы, «рамочные решения» и иные акты, которые можно было рассматривать как начало процесса гармонизации в сфере юстиции и внутренних дел. Существуют также соглашения, для которых не требуется принятия специальных норм права. Данные соглашения объединяют стороны в достижении общего результата.

Российская Федерация не является участником европейского процесса интеграции, происходящего в правовом поле ЕС, и объединяется с европейскими государствами для решения наиболее актуальных проблем современности, в числе которых и эффективное противодействие преступности. С другой стороны, Россия - член Совета Европы и приняла на себя обязательства, по которым должна привести национальное законодательство в соответствие с принципами и стандартами Совета Европы. Одной из поставленных Советом Европы задач является укрепление правовой базы международного сотрудничества в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности.

Понятие «интеграция» (от лат. integratio - восстановление, восполнение; integer - целый) применительно к сфере межгосударственных отношений обозначает добровольное и [15] [16] взаимовыгодное объединение отдельных частей (субъектов) в некую целостность (общность). В связи с тем, что целостность по объему больше и содержательнее входящих в нее элементов, то интеграция получает такие материальные, интеллектуальные и иные средства, каких бы ни один из участников не имел бы, действуя он автономно , что позволяет рассматривать ее как положительное явление и высокую степень межгосударственного сотрудничества по линии экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности.

Представляется целесообразным, что для Российской Федерации наиболее подходящей является обоюдная гармонизация законодательства с европейскими странами в рамках международных договоров и иных документов, которая состоит из действий, направленных на сближение (сходимость), некоторое соответствие или конвергенцию правовых норм.

В соответствии со ст. 10 Федерального закона от 15.07.1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» (в ред. 12.03.2014 г.) «предложения о заключении международных договоров Российской Федерацией, устанавливающих иные правила, чем предусмотренные законодательством Российской Федерации, представляются Президенту Российской Федерации или в Правительство Российской Федерации по согласованию с Министерством юстиции Российской Федерации. Министерство юстиции Российской Федерации дает, в частности, если это предусмотрено международным договором Российской Федерации или является необходимым условием вступления его в силу, заключения по вопросам соответствия положений договора законодательству Российской Федерации и их юридической силы в Российской Федерации, а также по иным вопросам,

87

связанным с вступлением в силу и выполнением такого договора» .

Третья форма правового сближения - определенная координация, которая заключается в том, что некоторые правовые инструменты направлены на процесс гармонизации, в то время как другие - нет. Разграничение следует сделать между намеренными действиями по

гармонизации и случайными действиями, являющимися «побочным продуктом» определенного

88

законодательного развития или сотрудничества между правоохранительными органами .

Сближение национальных законодательств и правоприменительной практики в сфере юстиции и внутренних дел организуется путем применения определенных методов правового сближения.

«Полное сближение» характеризуется установлением единых правовых терминов (например, издание завершенных по своему содержанию норм (свода норм), стандартов или [17] [18] [19] детализация иных показателей), что по существу означает инкорпорацию интеграционных положений во внутригосударственное право. В государствах-членах ЕС при использовании указанного метода отмечается его противоречие принципу пропорциональности в том случае, если интеграционные цели могут быть достигнуты применением «более мягких» методов, предусматривающих менее глубокую регламентацию.

При «рамочном сближении» правовые акты содержат только основополагающие критерии, которые применяются наравне с национальными правилами. Данные критерии представляют собой согласованный уровень правового сближения, которое предусматривает свободу действий для национальных властей, что наиболее адекватно отражает политические устремления европейских государств на этапе осуществления сотрудничества в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности.

«Отсылочное сближение» - это установление в актах базовых критериев, т.е. требований, которые признаны мировым сообществом обязательными с позиции защиты прав и свобод человека, сохранности природных ресурсов и т.п. Что касается самих базовых критериев, то они подлежат конкретизации на основе технических норм и правил, разрабатываемых разными компаниями по стандартизации.

«Горизонтальное сближение» направлено на упорядочение трансграничных отношений и установление единых требований, при соблюдении которых «основные свободы» могут быть реализованы на правовом внутреннем пространстве.

«Вертикальное сближение» отличается единообразным регулированием отношений независимо от фактора трансграничности. Указанный метод в основном используется в случаях, когда соответствующие национальные положения носят императивный характер.

«Категориальное сближение» определяется как гармонизация правил для определенной совокупности предметов регулирования, например, правил получения вида на жительство.

«Диспозитивное сближение» исходит из наличия у национальных властей свободы выбора в пределах, допускаемых правовым актом.

«Альтернативное сближение» предусматривает свободу выбора субъектов национального права из нескольких установленных правовым актом обязательных вариантов.

«Факультативное сближение» предусматривает закрепление в акте возможности признания или непризнания нормы интеграционного права в качестве обязательной со стороны субъектов национального права[20].

Учреждения Европейского Союза, его специализированные органы и структурные подразделения институтов, в компетенцию которых входят вопросы сотрудничества в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности.

Определение основных направлений законодательной работы по линии экспертнокриминалистической и оперативно-розыскной деятельности отнесено к компетенции Европейского Совета.

Европейская комиссия (далее - Комиссия) также наделена значительными полномочиями в сфере исполнительной власти, которые распространяются в основном на функционирование Европейских сообществ, но имеет ограничения полномочий в сферах общей политики и политики безопасности, сотрудничества полиции и судебных органов в уголовноправовой области.

К ведению Комиссии не относятся вопросы оперативной деятельности. В ее задачи входит содействие укреплению сотрудничества правоохранительных органов ЕС путем внесения законодательных предложений и оказания помощи государствам-членам ЕС в имплементации следующих правовых актов: Директивы по хранению данных (Data Retention Directive); рамочного решения «Шведская инициатива» (Swedish Initiative Framework Decision); Прюмского Договора и Прюмских решений (Prum Treaty and Prum Decision); решения о доступе к иммиграционной базе данных (Visa Information System); рамочного решения по объединенным следственным бригадам; решения о сотрудничестве.

После вступления в силу Лиссабонского договора в структуре Комиссии произошли некоторые изменения - созданы два новых Генеральных директората, возглавляемые членами Комиссии по вопросам юстиции, фундаментальным правам и гражданству, а также по внутренним делам. Создание независимого Директората по вопросам юстиции было предложено Германией в 2007 г., в качестве средства для отделения функций Комиссии в рамках пространства в соответствии с традиционным принципом разделения властей в

90

правовом государстве .

Для обсуждения проводимой в ЕС политики в сфере юстиции и внутренних дел и анализа существующей практики Комиссия учредила междисциплинарный объединенный Форум по вопросам правосудия (Justice Forum).

Работа Форума направлена на выработку постоянного консалтингового механизма по изучению эффективности проводимой в ЕС уголовно-правовой политики и политики в области внутренних дел, выявлению направлений ее улучшения с привлечением заинтересованных [21]
сторон и обеспечением «обратной связи», а также возможности пересмотра проводимой политики и внесения соответствующих корректировок открыто и объективно.

Форум по вопросам правосудия впервые был проведен 30 мая 2008 г. Он объединяет практикующих юристов и иных лиц, предоставляя им возможность совместно с представителями институтов и организаций Евросоюза обсуждать проблемы имплементации актов ЕС в национальные законодательства, анализировать правоприменительную практику, давать оценки проводимой политики ЕС в сфере юстиции и внутренних дел. Форум проводится четыре раза в год в Брюсселе. Для более глубокого обсуждения различных направлений деятельности в области юстиции и внутренних дел образованы соответствующие подгруппы91.

Совет Европейского Союза (далее - Совет ЕС) является ведущим институтом ЕС - межправительственным органом, призванным обеспечить согласование национальных интересов государств - членов ЕС с целями и задачами, стоящими перед интеграционными образованиями. В качестве средства повышения эффективности сотрудничества в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности был разработан двусторонний подход к решению указанной проблемы: с одной стороны, предполагалось повышение ответственности таких «наднациональных правоохранительных органов», как Европол, Евроюст и Европейского бюро по борьбе с мошенничеством (European Anti-Fraud Office - OLAF) за обеспечение сотрудничества в рамках ЕС, а с другой стороны, разработка новых европейских актов по экстрадиции и правовой помощи, принятие которых способствовало бы установлению прямых контактов, техническому прогрессу и совершенствованию криминалистических средств и методов раскрытия и расследования преступлений.

Развитие такого тесного сотрудничества правоохранительных органов стран - членов ЕС в сфере юстиции и внутренних дел по линии экспертно-криминалистической и оперативнорозыскной деятельности привело к значительному уменьшению сроков выполнения запросов по оказанию взаимной правовой помощи по уголовным делам, а также к упрощению и улучшению соответствующих юридических процедур.

91

URL: http://ec.europa.eu/justice_home/news/information_dossiers/justice_forum/index_en.htm (дата обращения

06.05.2014 г.)

Зародившийся под эгидой стран Бенилюкса еще в 50-е годы XX в. как Специальный совет министров Европейского объединения угля и стали (ЕОУС) Совет ЕС за годы своего существования претерпел значительные изменения, как формальные, отразившиеся даже в его названии, так и реальные, нашедшие отражение в его многосторонней деятельности .

См.: Правовая система Европейского Союза: Монография / М.Н. Марченко, Е.М. Дерябина. М, 2012. С. 379

С. 395

Наряду с существенными полномочиями в области общей внешней политики, Совет ЕС наделен значительными правами в сфере обеспечения безопасности. Он правомочен направлять Европейскому Совету рекомендации по вопросам общей стратегии безопасности и принимать меры по ее осуществлению путем выработки общей позиции и осуществлению совместных

-93

действий .

Изменения, происходившие в ЕС, затронули и функции председательствования в Совете ЕС. Была введена система «тройки». Трое представителей государств - членов ЕС, последовательно сменяющих друг друга в председательствовании в Совете ЕС в течение шести месяцев каждый, образуют своего рода управляющую коллегию. Они разрабатывают единую программу на весь период их председательствования (практически на полтора года), содействуют друг другу в работе и в особенности действующему Председателю. Такая организационная особенность была введена с целью обеспечения стабильности и преемственности в руководстве Совета ЕС.

В соответствии с п. 2 ст. 207 ДФЕС «Совет пользуется помощью Генерального секретариата, возглавляемого Генеральным секретарем, Верховным представителем по вопросам общей внешней политики и политики безопасности, которому помогает заместитель Генерального секретаря, осуществляющий управление работой Генерального секретариата»[22] [23] [24].

Совет ЕС имеет полномочия «постановляя единогласно по инициативе государств - членов или Комиссии» (ст. 34 ДФЕС) принимать общие позиции, в которых устанавливается «подход Союза к определенному вопросу», рамочные решения «в целях сближения законодательных и регламентных положений государств-членов, решения «в любых иных целях», которые соответствуют курсу ЕС в отношении сотрудничества полиций и судебных органов государств-членов в уголовно-правовой сфере, а также разрабатывать концепции, которые рекомендованы Советом ЕС к принятию государствами-членами в соответствии с

95

национальными законодательствами .

Утвержденный в 2002 г. перечень формаций Совета ЕС включает в себя Совет в составе министров юстиции и внутренних дел, которые был создан в целях осуществления сотрудничества в сфере юстиции и внутренних дел. В соответствии со ст. 30 - 31 Договора о Европейском Союзе он способствует развитию сотрудничества государств - членов ЕС через такие учреждения, как Европол, Евроюст, Фронтекс, OLAF и другие, создавая благоприятные условия для достижений целей ЕС. Под его руководством начали осуществляться совместные
полицейские операции. Совет в составе министров юстиции и внутренних дел принял ряд резолюций, решений и рекомендаций по актуальным проблемам борьбы с преступностью,

96

включая вопросы иммиграционной политики .

В соответствии с Амстердамским договором Совет в составе министров юстиции и внутренних дел в течение пяти лет после вступления Договора в силу должен был перейти от единогласия в решении проблем внутренних дел к работе на основе принципа квалифицированного большинства (ст. 73, 67 консолидированной версии)[25] [26].

Совет в составе министров юстиции и внутренних дел унаследовал от группы «ТРЕВИ» и «третьей опоры» ЕС сложную структуру иерархии принятия решений. Практически единственная область политики, где процедура принятия решений проходит четыре стадии - это область юстиции и внутренних дел. Подготовка повестки дня входит в компетенцию Комитета постоянных представителей государств-членов (КОРЕПЕР II)[27] на еженедельных встречах. Между Комитетом и тематическими рабочими группами (низший уровень) существует дополнительный уровень - координирующие комитеты, соответственно по различным направлениям юстиции и внутренних дел, состоящие из старших должностных лиц национальных министерств. Поскольку в долиссабонский период Совету в составе министров юстиции и внутренних дел отводилась важная роль в законодательном процессе и определении приоритетных направлений развития пространства свободы, безопасности и правосудия посредством утверждения пятилетних стратегических программ, его доминирование оспаривалось не только Комиссией, но и Европарламентом[28]. После вступления в силу Лиссабонского договора усилились позиции Европарламента, его полномочия в сфере полицейского и уголовно-правового сотрудничества расширились, а процедура принятия решений стала более прозрачной.

В итоге Совет в составе министров юстиции и внутренних дел в отношении законодательных предложений во многих областях своей деятельности отходит от консультативной процедуры, т.е. получения единогласного одобрения всех членов Совета ЕС[29] и заключения Европарламента к общей законодательной процедуре получения квалифицированного большинства голосов в Совете ЕС и согласия со стороны созаконодательного органа - Европарламента.

Общая законодательная процедура по своему характеру и основным параметрам во многом схожа с ранее применявшейся в ЕС процедурой совместного принятия решений (formerly co-decision procedure). Нормативный правовой акт считается одобренным, если он принят Европарламентом и Советом ЕС в идентичной редакции по предложению Еврокомиссии.

Процедура принятия совместных решений в соответствии со ст. 251 Договора о функционировании Европейского Союза активно используется Европарламентом и Советом ЕС. Согласно ст. 251 Договора Парламент получает полномочия созаконодателя, но весьма ограниченные[30].

Особенность специальной законодательной процедуры состоит в том, что она не требует совместного принятия решения. Законодательный акт в этом случае принимается непосредственно одним из институтов, прежде всего Советом ЕС[31]. В целях предоставления более широких полномочий национальным парламентам государств - членов ЕС Совет ЕС отошел от консультативной процедуры к общей законодательной процедуре в следующих сферах деятельности:

выдачи краткосрочных виз и разрешений на жительство, а именно составления списка «третьих стран», чьи граждане обязаны получать визы при пересечении границ ЕС и тех государств, которые имеют безвизовый режим с ЕС. Сюда же входят вопросы, связанные с введением единого формата виз в ЕС (ст. 77 ДФЕС); легальной миграции (ст. 79 ДФЕС); взаимодействия правоохранительных органов по уголовным делам (ст. 82 - 86 ДФЕС); Евроюста (ст. 85 ДФЕС); полицейского сотрудничества по неоперативным вопросам (ст. 87 ДФЕС); Европола (ст. 88 ДФЕС); гражданской обороны (ст. 196 ДФЕС).

К общей законодательной процедуре относится также принятие актов, касающихся: части правил выдачи краткосрочных виз и разрешения на жительство (ст. 77 ДФЕС); политики предоставления убежища (ст. 78 ДФЕС); нелегальной миграции (ст. 79 ДФЕС); сотрудничества правоохранительных органов по гражданским делам, за исключением семейного права (ст. 196 ДФЕС).

К консультативной процедуре относится принятие актов по вопросам: выдачи паспортов и идентификационных карт (ст. 77 ДФЕС); семейного права (ст. 81 ДФЕС); полицейского сотрудничества в сфере оперативной деятельности (ст. 87 ДФЕС).

В дополнении к указанному Совет ЕС применяет консультативную процедуру по вопросам создания Европейского ведомства прокуратуры (European Public Prosecutor’s Office). В соответствии с положениями ст. 86 ДФЕС создание европейского ведомства прокуратуры не обязанность Совета ЕС, а предоставленная ему возможность. Планируется, что главной задачей организации станет борьба с преступностью, посягающей на финансовые интересы ЕС. В ее компетенцию войдет расследование преступлений, в которых участвует Европол, а также уголовное преследование подозреваемых в совершении преступлений лиц и поддержка обвинения в судах государств-членов. Европейский Совет правомочен расширить полномочия европейского ведомства прокуратуры при проведении расследований тяжких и особо тяжких преступлений трансграничного характера.

По вопросам, относящимся к компетенции Совета в составе министров юстиции и внутренних дел, право на законодательную инициативу принадлежит Еврокомиссии в соответствии с общими правилами ЕС. Лиссабонский договор также предусматривает возможность законодательной инициативы, исходящей от У части государств-членов, но только в трех областях: судебного сотрудничества по уголовным делам; полицейского сотрудничества; сотрудничества по делам об административных правонарушениях[32].

В рамках организационного механизма Европейского Союза действует большое количество комитетов и комиссий, выполняющих разнообразные функции и часто играющих не последнюю роль в подготовке и принятии решений. Среди них Комитет по полицейскому и судебному сотрудничеству (CATS - The Committee on police and judicial cooperation), Комитет по вопросам стратегии в области миграции, границ и убежища (The Strategic Committee on Immigration, Frontiers and Asylum), Комитет по политике и безопасности (Political and Security Committee - PSC) и другие.

По Лиссабонскому договору в целях обеспечения сотрудничества органов юстиции и полиции в рамках Комитета КОРЕПЕР II создан новый специальный Комитет оперативного сотрудничества по вопросам внутренней безопасности (Committee on Operational Cooperation on Internal Security (COSI) далее - Комитет по вопросам внутренней безопасности), который наделен полномочиями координировать оперативную деятельность стран - членов ЕС в области внутренней безопасности.

В соответствии со ст. 71 Лиссабонского договора[33] в состав Комитет по вопросам внутренней безопасности входят высшие должностные лица органов внутренних дел стран - членов ЕС и представители Комиссии ЕС. На его заседания приглашаются сотрудники Евроюста, Европола, Фронтекса и других соответствующих ведомств.

К задачам Комитета по вопросам внутренней безопасности относятся: координация оперативной деятельности и обеспечение эффективного сотрудничества в сфере внутренней безопасности ЕС; оценка общего руководства и эффективности оперативного сотрудничества; оказание содействия Совету в реагировании на террористические акты, природные или техногенные катастрофы.

Комитет по вопросам внутренней безопасности не принимает участие в проведении спецопераций, а также в подготовке законодательных актов (право подготовки нормативноправовых актов оставлено за КОРЕПЕР)[34]. Согласно положениям Стокгольмской программы[35] [36] на Комитет по вопросам внутренней безопасности возложены обязанности по разработке, мониторингу и имплементации Стратегии внутренней безопасности. Европейская Комиссия поддерживает деятельность Комитета по вопросам внутренней безопасности с целью укрепления оперативного сотрудничества и координации действий между компетентными органами государств - членов ЕС .

Комитету по вопросам внутренней безопасности наряду с Комитетом по политике и безопасности поручено оказывать содействие Совету ЕС в соответствии с так называемым «положением о солидарности (Solidarity clause)» (ст. 222 Договора о функционировании Европейского Союза). Данное положение предусматривает, что ЕС может использовать все находящиеся в его распоряжении средства и методы для оказания помощи государству-члену в случае террористических атак или при катастрофах природного или техногенного характера.

Следует отметить существующее среди европейских политиков мнение о том, что новый комитет, учреждение которого согласовано в ходе частных бесед сотрудников КОРЕПЕР, может впоследствии трансформироваться в полномасштабное министерство внутренних дел

Европейского Союза с полномочиями, превышающими компетенцию национальных министерств и спецслужб вне демократического контроля[37].

Оперативная группа старших должностных лиц полиции Европейского Союза и Комитет старших должностных лиц полиции (The EU’s Police Chief Task Force (PCTF) and Police Chiefs Committee).

С момента вступления в силу Амстердамского договора Европейским Союзом учреждено большое количество различных групп, агентств и центров, среди которых - оперативная группа старших должностных лиц полиции (далее - оперативная группа полиции). Свое название она получила после саммита Тампере (Финляндия) в октябре 1999 г.

В рекомендации № 44 Саммита содержался призыв создать оперативную группу, которая в сотрудничестве с Европолом повысит эффективность сотрудничества полицейских органов государств - членов ЕС путем организации процесса обмена опытом практической работы и оперативной информацией по вопросам трансформации организованной трансграничной преступности и содействия планированию оперативных мероприятий.

Позднее функция содействия планированию оперативных мероприятий видоизменилась в планирование оперативных мероприятий. По замечанию делегации Бельгии, планирование операций, по существу, является одним из аспектов оперативной работы полиции.

В соответствии с Конституционным Договором ЕС[38], подписанном представителями государств-членов 24 октября 2004 г., который в настоящее время находится в состоянии долгосрочного периода приостановления, предполагалось, что оперативная группа полиции войдет в состав Комитета оперативного сотрудничества по вопросам внутренней безопасности (далее - COSI). Согласно альтернативной точке зрения она должна стать самостоятельным подразделением в Комитете оперативного сотрудничества по вопросам внутренней безопасности.

Оперативная группа полиции начала функционировать с 2000 г. Основная цель ее создания[39] заключалась в том, чтобы преодолеть некий «разрыв» между предоставляемой через Европол криминалистической и иной информацией и сведениями ограниченного характера, касающимися деятельности особо опасных организованных преступных групп, с последующим использованием секретной информации в оперативной работе[40]. В большинстве случаев это оперативно-розыскная или оперативно-справочная информация, относящаяся к сфере незаконного оборота наркотиков, нелегальной миграции и к сексуальным преступлениям против несовершеннолетних.

Таким образом, оперативной группе полиции следовало стать влиятельной, но «неформальной оперативной группой высшего уровня» старших должностных лиц полиции стран - членов ЕС с полномочиями распоряжаться выделяемыми ЕС ресурсами и осуществлять руководство спецоперациями. В соответствии со ст. 36 Комитета оперативного сотрудничества по вопросам внутренней безопасности оперативная группа полиции отчитывается перед Советом в составе министров юстиции и внутренних дел до решения вопроса ее правового статуса в механизме ЕС. Предполагалось, что будет определен официальный статус оперативной группы полиции принятием отдельного правового акта ЕС. Высокие представители стран - членов ЕС пришли к согласию, что она будет действовать в структуре Совета ЕС.

Однако перед компетентными органами стран - членов ЕС встала другая проблема, решения по которой так и не были приняты - каким образом оперативная группа полиции будет получать информацию ограниченного характера от Европола, не нарушая при этом законодательство о защите данных, и должна ли указанная информация храниться отдельно (если да, то какими средствами и методами все это будет обеспечиваться).

Первая рабочая встреча по вопросам деятельности PCTF состоялась в апреле 2000 г. в Лиссабоне. Основным ее итогом стала резолюция о том, что PCTF должна быть «гибкой, эволюционной и на начальной стадии своего образования - неформальной организацией» . К основным ее обязанностям отнесли борьбу с трансграничной организованной преступностью, включая терроризм, а также вопросы обеспечения общественного порядка и безопасности.

Демонстрации в Гетеборге (Швеция, июнь 2001 г.) и в Генуе (Италия, июль 2001 г.) выдвинули проблему обеспечения общественного порядка и безопасности на передний план в повестке дня Европейского Союза. В связи с этим к обязанностям оперативной группы полиции добавили разработку «наиболее подходящих оперативных мер по повышению эффективности работы полиции и обеспечению безопасности европейских совещаний и иных подобных мероприятий». Еще одной задачей оперативной группы полиции стало способствование [41]

углублению сотрудничества полицейских органов стран - членов ЕС при проведении мероприятий на территории любого государства ЕС.

Интересен также проект решения Совета ЕС, в котором предусматривалось внесение поправок в Конвенцию о Европоле, а также возложение поставленной задачи на Европол[42]. Окончательный проект предусматривал даже «понижение роли Европола» и предоставление оперативной группе лидирующих позиций через наделение ее ключевыми полномочиями в сфере внутренних дел.

На специальном совещании COSI в сентябре 2001 г. обсуждались дальнейшие перспективы работы оперативной группы полиции. Предполагалось, в рамках оперативной группы полиции организовать специальную встречу глав антитеррористических служб государств-членов, представленных скорее начальниками специальных подразделений полиции, чем руководителями служб безопасности и разведывательных подразделений, для обсуждения возможностей улучшения оперативного сотрудничества между ЕС и третьими странами, разработки согласованных мер по обеспечению безопасности полетов воздушных судов и постановке целевых задач перед специалистами по борьбе с терроризмом в рамках Европола.

Вопрос о правовом статусе оперативной группы полиции вновь был поднят на совещании Европола, Евроюста и PCTF в октябре 2001 г., по результатам которого было сформулировано и одобрено замечание к ст. 36 Комитета оперативного сотрудничества по вопросам внутренней безопасности. Суть его заключалась в том, что в то время как деятельность Европола и Евроюста основана на специальных правовых актах ЕС (Конвенция и Рамочное решение), оперативная группа полиции не наделена ни ведомственным, ни правовым статусом. В ответ на это замечание руководство ЕС отметило, что к полномочиям оперативной группы полиции относится «поддержка компетентных органов ЕС...., а не проведение форумов по принятию каких-либо решений»[43].

В октябре 2001 г. в Брюсселе на четвертом совещании оперативной группы подведены первые итоги встречи руководителей антитеррористических служб государств-членов. Результатом совещания явилась подготовка списка террористических групп, действующих на территории ЕС. Были также даны рекомендации Рабочей группе по терроризму оперативной группы полиции (Working Party on Terrorism) уточнить представленный список. Предложения, данные PCTF по итогам совещания, впоследствии были реализованы. Среди них:

требование о пересмотре статьи 99 Шенгенского соглашения, в которой закреплен порядок особого наблюдения или осуществления проверок определенной категории лиц или транспортных средств, с целью упрощения указанной процедуры и приведение ее в соответствие с требованиями практики;

установление единых кодов для негласных сотрудников;

упорядочение баланса между правилами защиты информации с одной стороны, а с другой - адекватными возможностями ее поиска, особенно в сфере телекоммуникаций и компьютерных данных;

гармонизация «технических аспектов» при идентификации пластиковых карт и паспортов;

обмен информацией между полицейскими органами и авиакомпаниями[44].

Пятая рабочая встреча оперативной группы проходила 9 - 10 апреля 2002 г. в Гран- Канария (Gran Canaria). В ходе совещания был создан Руководящий Комитет (Steering Committee) по аналогии с системой «тройки» представителей государств - членов ЕС, последовательно сменяющих друг друга в председательствовании в Совете ЕС, с тем чтобы обеспечить поддержку Генеральному секретариату Совета ЕС и Европолу[45] [46].

В 2003 г. важной задачей ЕС стала полицейская миссия в Боснии-Герцеговине: возвращение беженцев, противодействие организованной преступности и контроль границ. Поэтому внимание было направлено на активизацию сотрудничества Европола с Интерполом и упрощение обмена информацией с третьими странами путем «устранения препятствий технического, организационного и правового характера, которые затрудняют полный и

117

быстрый обмен данными» .

После терактов в Мадриде 11 марта 2004 г. особо встал вопрос о приоритете взаимодействия органов полиции, служб безопасности и разведки с целью совместного использования в служебной деятельности информации секретного характера. Однако намерения в этом направлении так и остались нереализованными, поскольку, как показала практика, остается некая разобщенность в совместной работе служб безопасности и разведки ЕС и полицейских органов, таких как Европол и оперативная группа полиции, а сотрудничество, как правило, осуществляется в следственной и оперативно-розыскной деятельности, касающейся только скрытого наблюдения и арестов. В итоге было принято решение, по которому органы внутренней безопасности передают сведения в Совместный ситуационный центр (Joint Situation Centre - SitCen), являющийся частью растущего военного аппарата при Секретариате Совета ЕС (Council Secretariat). Тем не менее, на практике более успешным оказался опыт предоставления национальным полицейским органам полномочий направлять сведения секретного характера напрямую в Европол. Информация собирается специальными полицейскими подразделениями государств-членов.

За пять лет со дня своего создания оперативная группа полиции стала влиятельным органом в сфере внутренних дел, хотя так и не была наделена правовым статусом. Оперативная группа должна была представлять Совету ЕС всесторонний оперативно-стратегический план для полиции (Comprehensive Operation Strategic Plan for Police - COSPOL) .

Основной задачей Секретариата Совета ЕС в дополнении к его членству в Руководящем Комитете и участию в пленарных сессиях являлось обеспечение согласованной работы основных Комитетов и Рабочих групп Совета ЕС, которые определяют политику Совета[47] [48].

Итоги десятого совещания PCTF впервые перестали быть открытыми для общественности (секции были засекречены, но был разрешен так называемый «частичный доступ» к документам)[49] [50]. На мероприятии отмечены несомненные успехи в деятельности оперативной группы полиции, несмотря на то, что организованная преступность и терроризм все чаще действуют сообща и все больше используют для угроз и атак время проведения спортивных мероприятий и демонстраций антиглобалистов. Поэтому основным вопросом повестки дня стало осуществление «COSPOL 1», тематика которого была наиболее засекречена. Работа COSPOL должна была включать:

обозначение основных целей в борьбе с преступностью;

назначение рабочих групп, ответственных за направления борьбы с конкретными видами преступности и возглавляющих направления работы стран ЕС и входящих в эти группы других государств или организаций;

управление оперативной деятельностью и расширение информационного обмена в рамках ЕС.

Программа «COSPOL 1» включала шесть целей и соответствующих им рабочих групп, среди которых борьба с терроризмом (совместное руководство), подделкой европейской валюты (ответственный - Германия), организованной преступностью восточной части ЕС (ответственный - Польша), организованной преступностью западно-балканской части ЕС (ответственный - Италия), киберпреступностью и детской порнографией (ответственный - Швеция), синтетическими наркотиками и экстази (ответственный - Франция).

В каждую группу входит от шести до восьми государств-членов. Так, например, в группу по борьбе с организованной преступностью западно-балканской части ЕС, которую возглавляет Италия, также входят Франция, Австрия, Бельгия, Дания, Словакия, Люксембург, Норвегия и Европол.

Мнения собравшихся компетентных представителей государств-членов разошлись относительно того, следует ли согласовывать с Советом ЕС выбор целей или лучше бы было просто информировать Комитет оперативного сотрудничества по вопросам внутренней безопасности. Большинство участников предпочли мнение Совета ЕС, но были делегации, которые посчитали, что решения по оперативным вопросам следует оставить Комитету старших должностных лиц полиции (Police Chiefs Committee). В результате принято решение, что на рассмотрение Совета ЕС представляются план и цели, а также за ним остается выбор способа реагирования на них.

В ноябре 2004 г. рассматривался вопрос о роли и позиции оперативной группы полиции в структуре ЕС[51]. Руководство Совета ЕС приняло решение, что по оперативным делам следует установить более тесное сотрудничество между оперативной группой полиции и Европолом. Также было отмечено, что компетенция оперативной группы полиции шире, чем у Европола, поскольку включает поддержание законности и порядка, а также обеспечение безопасности.

Однако стратегическая роль оперативной группы полиции состоит в том, чтобы контактировать с органами Совета ЕС для обеспечения подотчетности правоохранительных органов государств-членов по оперативным вопросам при осуществлении сотрудничества. Это возможно было достичь двумя путями. Часть делегаций государств - членов ЕС поддерживала идею о том, что рабочая группа по полицейскому сотрудничеству (The Police Cooperation Working Party), которая является смешанным комитетом, должна один или два раза в год в качестве председателя участвовать в заседаниях Комитета старших должностных лиц полиции. Другая часть считала, что более подходящей формой взаимодействия является организация встреч на более высоком уровне, с прямой подотчетностью COPERER, либо через совместные совещания в соответствии со ст. 36 Комитета оперативного сотрудничества по вопросам внутренней безопасности, либо через отдельные форумы Комитета старших должностных лиц полиции.

Совет в составе министров юстиции и внутренних дел стран ЕС в ноябре 2004 г. обсудил стратегическую роль оперативной группы полиции и отметил, что поскольку она представляется особо важной в свете сотрудничества полицейских органов ЕС, желательно, чтобы руководители полицейских органов государств-членов встречались в структурных подразделениях Совета ЕС. Это позволит на уровне ЕС обсуждать общую политику в сфере внутренних дел и структурные задачи, а также обеспечить четкую оперативную линию в работе Совета. Кроме того, таким образом, будет обеспечиваться подотчетность в вопросах европейского сотрудничества по оперативным делам.

Предполагалось, что в ожидании учреждения Комитета оперативного сотрудничества по вопросам внутренней безопасности, предусмотренного статьей III-261 Конституционного договора и п. 2.5 Гаагской программы, каждый назначенный Председатель созывает один или два раза в год высшее руководство полиции государств-членов на заседания Комитета или на любое другое совещание.

На пятом открытом оперативном совещании PCTF в Европоле были обсуждены шесть задач COSPOL. В рамках борьбы с терроризмом предложена Атлас-стратегия «Atlas Strategy» , целью которой являлась координация деятельности специальных подразделений полиции, способных действовать на территории стран ЕС. В их состав входят военизированные части полиции, специализирующиеся на борьбе с терроризмом, с нападениями, с захватами заложников, а также осуществляющие трансграничные операции и обеспечивающие общественный порядок. Однако остается вопрос о соответствующей законодательной основе использования таких подразделений полиции, и каким образом будет действовать руководство Евросоюза, если данные силы полиции понадобятся в разных частях территории ЕС. Учитывая эти обстоятельства, в ноябре 2005 г. рабочая группа по полицейскому сотрудничеству начала обсуждать создание подразделений специального назначения (Special Task Forces) для действий в кризисных ситуациях, когда существует «прямая угроза людям или институтам ЕС» .

За время существования оперативной группы полиции в ее рамках было создано большое количество подгрупп, среди которых важное место занимают обеспечивающие подразделения (Support Unit). Сама же оперативная группа полиции является своеобразным «гибридом из созданных групп» и работает по смешанной схеме. Так, по оперативным вопросам ее рабочие встречи проводятся в Гааге совместно с соответствующим обеспечивающим подразделением (Support Unit). С Руководящим Комитетом (Steering Committee) рабочие встречи проходят в закрытом режиме - повестки дня и принятые решения никогда не публикуются, а с Комитетом старших должностных лиц полиции (Police Chiefs Committee) - под эгидой Совета ЕС. [52] [53]

Это удобно для Совета, который через активное участие Генерального секретариата Совета министров по юстиции и внутренним делам, оказывает непосредственное влияние на стратегию и управленческую деятельность в сфере юстиции и внутренних дел ЕС.

Сотрудничество Европейского Союза в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности имеет свою специфику, ряд особенностей, а также черты, не характерные для иных интеграционных объединений.

В параметрах российской юридической науки (А.Г. Волеводз) выделяются следующие формы осуществления сотрудничества государств-членов ЕС в сфере экспертнокриминалистической и оперативно-розыскной деятельности:

путем непосредственного взаимодействия правоохранительных органов европейских государств в рамках ЕС;

путем взаимодействия государств - членов ЕС через специально созданные учреждения Союза, его специализированные органы и структурные подразделения институтов[54], в компетенцию которых входят вопросы сотрудничества в сфере юстиции и внутренних дел по линии экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности[55].

В концептуально правовом плане представляется предметно обозначить еще две формы осуществления сотрудничества, которые в настоящее время актуальны при осуществлении сотрудничества в сфере юстиции и внутренних дел по линии экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности. Конкретно это осуществляется следующим образом. Первое, через непосредственное взаимодействие правоохранительных органов государств - членов ЕС и представителей государственных или частных компаний через специально созданные организации и объединения. Второе, через взаимодействие специально созданных учреждений ЕС, специализированных органов ЕС и структурных подразделений его институтов, в компетенцию которых входят вопросы сотрудничества в сфере юстиции и внутренних дел по линии экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности, и государственных или частных компаний, которые непосредственно не задействованы в правоохранительной деятельности государств.

В качестве примера можно привести межгосударственное общественное объединение Colpofer (European Collaboration on Railway Security) и Европейскую сеть криминалистических учреждений - ЕСКУ (The European Network of Forensic Science Institutes - ENFSI).

Межгосударственное общественное объединение Colpofer было создано в 1981 г. для обеспечения безопасности на железнодорожном транспорте. В его состав входят представители железнодорожных компаний (railway companies), транспортной полиции (railway police forces), служб безопасности европейских железных дорог (railway security services) и компетентные представители правительств государств - членов ЕС по вопросам железнодорожного транспорта (railway authorities (government) из 24 государств - членов ЕС.

ЕСКУ была создана в 1993 г. в целях объединения усилий ведущих криминалистических учреждений стран Европы в разработке новых криминалистических средств и методов, обмена научными программами, организации доступа к базам данных криминалистических учетов, подготовки специалистов по единому стандарту. Члены данной организации - крупные экспертно-криминалистические учреждения европейских стран в лице их руководителей.

Руководство деятельностью данной организации было возложено на Совет директоров, в чьи обязанности входила подготовка тем очередных совещаний и конференций (принимающая страна отвечает за организацию и детальную разработку программы), вопросы по принятию новых членов. Совет директоров состоял из пяти человек (число, обеспечивающее большинство голосов при голосовании и разумное представительство интересов), выбираемых на трехлетний срок (сроки распределяются таким образом, что обычно один или два члена будут выбираться на ежегодном совещании). Совет возглавлял председатель, избираемый на один год.

С начала 1995 г. в рамках ЕСКУ создавались рабочие группы, в состав которых входили судебные эксперты по конкретным направлениям судебной экспертизы из стран - членов организации. Именно на рабочие группы ЕСКУ возложена обязанность по поддержанию европейской экспертно-криминалистической службы на высоком научном уровне. Правовая основа их деятельности определена Положением (уставом) о рабочих группах ЕСКУ.

Таким образом, в рамках Европейского союза сотрудничество государств в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности исключительно и неординарно при рассмотрении в двух основных аспектах. Первое. Наличие возможностей гибкого управления этой сферой, где сочетаются национальные интересы государств и разные инструменты регулирования сотрудничества в сфере экспертно-криминалистической и оперативно-розыскной деятельности. Второе. Сотрудничеству в сфере экспертнокриминалистической и оперативно-розыскной деятельности присваивается единое территориальное измерение, в связи с чем, идет процесс преодоления разделения между национальными юрисдикциями и провозглашается принцип общемирового ответа на общие угрозы. Сотрудничество государств в рамках Европейского Союза в сфере экспертнокриминалистической и оперативно-розыскной деятельности обладает уникальной

характеристикой, заключающейся в том, что ЕС создает в своей структуре учреждения, к

компетенции которых относится экспертно-криминалистическая и оперативно-розыскная деятельность, обладающие «наднациональными» полномочиями.

На современном этапе в Европейском Союзе наблюдается тенденция обособления самостоятельной организационно-правовой формы взаимодействия государств в сфере юстиции и внутренних дел, которая выражается в учреждении и деятельности специальных правоохранительных структур, которые постепенно наделяются полномочиями, ранее характерными для внутригосударственных правоохранительных органов, такими, например, как возбуждение уголовных дел, проведение расследований, участие в работе объединенных следственных бригад, проведение оперативно-розыскных мероприятий. Постановочно, в режиме объективной констатации фактов, все это свидетельствует о формировании в ЕС системы «наднациональных» международных правоохранительных органов, которым передается ряд функций государственной власти.