Российская действительность характеризуется динамичностью социальных, экономических, политических и иных отношений. Следует отметить неоднозначность и противоречивость процессов, протекающих в указанных сферах. Данный факт оказывает непосредственное воздействие на тенденции развития юридических практик в правовой системе страны. Одним из показателей комплексных трансформаций политико-правовой реальности выступает конструкция режима. Она все чаще используется для анализа различных правовых явлений, и неюрисдикционный процесс не является исключением

Важность изучения режима в рамках исследования природы рассматриваемого феномена обусловлена его комплексностью, широтой и глубиной охвата правовых явлений. Его многоаспектная природа обеспечивает вовлечение в гносеологический процесс таких категорий, как право, правоотношения, субъекты права, правомерное и противоправное поведение, законность и правопорядок. Перечисленные понятия в ходе описания неюрисдикционного процесса способствуют уточнению его категориального статуса.

Изначально категория «режим» обязана своим возникновением в юриспруденции таким правовым феноменам, как «государство», «право», «политика». Приведенное положение доказывает анализ указанной термино-лексической конструкции. Он показывает, что эта категория обладает множеством значений: управление, метод управления, установленный порядок правил при достижении какой-либо цели[1].

С помощью конструкции «режим» фиксируется специфика поведения субъектов права в границах установленного порядка осуществления прав и свобод человека и гражданина. Поэтому режим отражает динамичность политико-правовых связей и является способом организации макросоциальных процессов. Он опирается, кроме права, на систему культурных ценностей и экономических потребностей. Таким образом, режим и его использование в характеристике неюрисдикционного процесса подтверждает вывод о вероятности внедрения последнего в правовую систему страны.

Правовой режим оказывает двойное воздействие на систему общественных отношений. С одной стороны, это проявляется в совершенствовании социально-экономических связей, а с другой - в степени взаимодействия и координации элементов таких отношений. Поэтому в монографических исследованиях предлагается множество концепций понимания правового режима, в которых его методологическая и практическая роль имеет противоречивое описание[2].

В частности, под правовым режимом в юридической науке понимают: социальный режим конкретного объекта, закрепленный нормами права и обеспеченный юридическими средствами[3];

систему правовых норм либо совокупность нормативно-правовых актов, регламентирующих общественные отношения между субъектами относительно тех или иных объектов[4];

итог регулятивного воздействия юридических средств конкретной отрасли права на общественные отношения[5];

систему методик либо средств и способов правовой регуляции, выражающуюся в особенностях правоотношений и индивидуальных предписаний[6];

порядок регулирования, который основывается на совокупности тесно взаимосвязанных юридических средств, сочетающих в себе дозволения, запреты, позитивные обязывания1.

Между тем конструкция правового режима является важным компонентом, определяющим юридическую природу неюрисдикционного процесса. Ввиду отсутствия его прямого правового регулирования в действующем российском законодательстве режим приобретает для исследуемого феномена архиважное значение и выступает его обязательным элементом. Это объясняется тем фактом, что

неюрисдикционный процесс выражает единство воли и интересов его сторон. Поэтому использование конструкции режима в рамках изучения указанного процесса основывается на принципе свободы воли по обеспечению своих прав и законных интересов. Такое положение приводит к возможности саморегулирования действий участников неюрисдикционного процесса. В этой связи на базе правового режима значительно увеличиваются нормативные основания легализации указанного процесса. Следовательно, режим является конструкцией, в рамках которой объединяются материальные и формальные источники данного способа обеспечения прав и законных интересов.

Большое значение для понимания природы неюрисдикционного процесса имеет вопрос дифференциации правовых режимов. Данное утверждение базируется на том суждении, что типовая и видовая классификация дает возможность конкретизации области применения. Кроме того, режим обеспечивает фиксацию допустимого уровня активности субъектов права в ходе отстаивания своих прав и законных интересов, возможности по их ограничению или льготы и привилегии. [7]

В юридической литературе выделяют большое разнообразие правовых режимов: публично-правовые и частноправовые1; международноправовые и внутригосударственные; постоянные и временные; пошлинный, таможенный, валютный и т.д.; законный, договорной, определенный административно-правовым актом[8] [9]. В этой связи для уяснения сути неюрисдикционного процесса сформулируем концептуальный выбор режима, исходя из цели подтверждения природы неюрисдикционного процесса. В частности, законодатель фиксирует следующие типы таковых: общий правовой режим[10] и специальный[11], которые могут быть дифференцированы на конкретные виды.

Общие правовые режимы включают в себя исходную совокупность правил поведения субъектов права в границах конкретного правоотношения. Такие режимы рассчитаны на типичные социальные ситуации и повседневную деятельность. Специальные правовые режимы представляют собой модификацию общих. Они характеризуются либо особыми преимуществами, дополнительными правами и льготами, либо ограничениями, позитивными обязываниями, дополнительными запретами. Такие условия фиксируют особый порядок поведения и, как правило, направлены на стабилизацию общественной жизни путем целенаправленного правового воздействия и способны быстро реагировать на отклонения от стандартной ситуации в целях наиболее эффективного правового регулирования[12].

По нашему мнению, отдельные аспекты специального правового режима отражают особенности неюрисдикционного процесса. В частности, свобода волеизъявления в границах принципа «все, что не запрещено законом, разрешено» указывает на необходимость обоснования субъектами правомерности выбора такой альтернативной формы обеспечения законных интересов. Для обычной юрисдикционной процедуры эти требования являются необязательными, поскольку процесс регулируется соответствующими материальными и процессуальными предписаниями. Неюрисдикционный процесс не обладает такими качествами.

С учетом изложенного допустимость выбора неюрисдикционного процесса требует соответствующего нормативного обоснования. На наш взгляд, конструкция «специальный правовой режим» предоставляет такую возможность. Препятствием в этом случае выступает реальная угроза интересам третьих лиц. Дело в том, что одним из организационных начал специального правового режима выступает единство законности и целесообразности. Данное положение обеспечивает в границах требований

законности выбор целесообразных для субъектов права саморегулируемых форм охраны и защиты законных интересов. Обоснованность приведенного утверждения базируется на концепциях свободы воли и «разрешено все, что не запрещено законодательством».

Специальный правовой режим предусматривает условия для саморегулирования поведения сторон в целях реализации своих интересов в пределах требований законности, где целесообразность - это неотъемлемое качество специального правового режима. Это свойство позволяет использовать общие правоотношения для юридической формализации неюрисдикционного процесса. Структура этого вида связи предусматривает использование основных прав и свобод в качестве его формального структурного элемента, а юридически значимая деятельность носителей интересов - это материальный компонент общего правоотношения. Таким образом, специальный правовой режим осуществления неюрисдикционного процесса является необходимой формой его закрепления и легализации. В этой связи стоит проанализировать специальный правовой режим как самостоятельное направление внедрения неюрисдикционного процесса в правовую систему страны.

В правоведении категория специального правового режима подвергалась анализу в основном в отраслевых науках, например, в административном и налоговом праве[13]. К сожалению, в общей теории права, несмотря на отдельные исследования феномена специального правового режима[14], отсутствует единство подходов по разрешению отмеченной проблемы. Такая ситуация возникла ввиду того, что в большинстве случаев его применение связано с особенностью субъектнообъектных зависимостей и чрезвычайностью возникающих ситуаций, которые требуют введения указанного режима.

Действующее российское законодательство не содержит системной характеристики специального правового режима. Однако следует отметить активное текстуальное употребление этой термино-лексической конструкции в содержании отдельных статей нормативных правовых актов: ст. 8.42 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (установление ответственности за нарушение специального режима при осуществлении хозяйственной и иного рода деятельности в прибрежной полосе, водоохраной зоне водного объекта, в зонах санитарной охраны источников питьевого и хозяйственного водоснабжения)[15];

ст. 18 Налогового кодекса Российской Федерации (установление специальных налоговых режимов) [16];

нормы Федерального конституционного закона от 30 мая 2001 г. № 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении» (в ред. от 12 марта 2014 г.) [17];

положения Федерального конституционного закона от 30 января 2002 г. № 1-ФКЗ «О военном положении» (в ред. от 12 марта 2014 г.) [18]

В Модельном таможенном кодексе для стран - участниц СНГ специальный таможенный режим предусматривает особые условия пересечения товаров через границу[19]. В Таможенном кодексе Таможенного союза и Федеральном законе «О таможенном регулировании в Российской Федерации», вступившими в силу с июля 2010 г., как и в Таможенном кодексе Евразийского экономического союза, вступающего в силу после соблюдения условий, предписанных в Договоре о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза от 11 апреля 2017 г., но не ранее 1 июля 2017 г., конструкция «специальный таможенный режим» заменяется на «таможенную процедуру»[20].

Кроме того, специальный правовой режим устанавливается на отдельных территориях Российской Федерации, регламентирующий ведение предпринимательской деятельности при сохранении уникальности экологической системы окружающей среды[21], в рамках особых экономических зон[22], территорий опережающего экономического развития[23], свободных экономических зон в Крымском федеральном округе[24], в Калининградской области[25]. С помощью такого режима достигается опережающее социально-экономическое развитие, что позволяет выйти на высокий уровень показателей эффективности регионов.

Следует подчеркнуть, что во всех приведенных случаях специальный правовой режим используется в различных функциональных значениях - основания юридической ответственности, способа восстановления

нарушенного общественного порядка и законности, приема достижения необходимого прогнозируемого результата. И этот перечень можно продолжить. Многообразие функционального потенциала специального правового режима указывает на широту практических возможностей и его универсальный характер. Приведенные качественные свойства

специального правового режима допускают вероятность его использования как процессуальной формы реализации для закрепления неюрисдикционного процесса в правовой системе страны.

В этой связи можно допустить использование отдельных аспектов специального правового режима для внедрения неюрисдикционного процесса в правовую систему страны. Поэтому представляется оправданным проведение анализа следующих признаков данного вида режима как факторов, способствующих легализации исследуемого феномена:

Правовой основой действия специального правового режима являются нормативные документы, которые предусматривают и допускают различные варианты поведения субъектов права и возможности по выбору форм защиты своих прав и интересов в границах специального режима. В данном случае не запрещаются и нетрадиционные способы обеспечения законных интересов, в том числе и неюрисдикционный процесс.

В такой ситуации анализу должны подвергаться различные по своей природе нормативные положения. В рамках данного режима действуют не только конкретные процедуры, но и основные права и свободы в форме особого порядка осуществления юридически значимой деятельности носителей интересов. Эти качества в той или иной мере присущи и неюрисдикционному процессу. В этом смысле специальный правовой режим отражает специфику исследуемого процесса как особой нетрадиционной формы обеспечения законных интересов.

Приведенное утверждение имеет соответствующее нормативное подтверждение, в частности:

Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18 июля 2014 г. № 50 «О примирении сторон в арбитражном процессе»[26];

Справка о практике применения судами Федерального закона от 27 июля 2010 г. №192-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» за период 2013-2014 годов (утв. Президиумом Верховного Суда Российской

Федерации 1 апреля 2015 г.)[27]. В последнем документе проводится анализ, на основании которого перечисляются субъекты Российской Федерации, в которых посредством специального правового режима могут применяться альтернативные формы обеспечения законных интересов. Таким образом, специальный правовой режим - это один из вариантов закрепления неюрисдикционного процесса в правовой системе страны.

Специальный правовой режим применяется для достижения конкретной цели путем использования широкого спектра обеспечительных мер. Например, он устанавливает пределы для поведения субъектов права как в границах действующего законодательства, так и в границах законного интереса. Данное положение распространяется и на неюрисдикционный процесс, в котором участники обязуются проводить юридически значимую деятельность в оговоренных рамках. Таким образом, этот режим обеспечивает благоприятную среду для реализации идеи неюрисдикционного процесса.

Специальный правовой режим есть особый порядок совершения юридически значимой деятельности. Это положение характерно и для неюрисдикционного процесса, так как его выбор определяется субъектами права самостоятельно в границах целесообразности и законности. Именно саморегулирование поведения носителей интересов и формализует особый порядок осуществления их действий.

Локальность действия специального правового режима. Здесь

речь идет об адресном характере. Локализация присуща и

неюрисдикционному процессу. Она определяется содержанием интересов и волей сторон. Например, в уставах, регламентах крупных экономических субъектов предусматриваются и рекомендуются для использования неюрисдикционные формы при разрешении юридических казусов и иных форс-мажорных ситуаций.

Специальный правовой режим - это система взаимосвязанных структурных элементов. Обычно выделяют следующие элементы: нормы права, принципы, правила поведения, юридические факты, акты реализации прав и обязанностей, методы, правовые статусы субъектов, правоотношения, гарантии[28]. Такое большое количество компонентов содержания правового режима позволяет включать в сферу нормативного воздействия широкий круг субъектно-объектных связей. Данный эффект достигается через общерегулятивное правоотношение.

Использование конструкции общего правового отношения позволяет через основные права и свободы применять неюрисдикционный процесс в публичной и частной сферах обеспечения законных интересов независимо от субъектного состава. Это находит подтверждение в ходе практики защиты прав, свобод и законных интересов. Общее правоотношение - это универсальная форма наделения различных явлений и процессов юридическим значением. Данное качество распространяется и на неюрисдикционный процесс и его включение в систему внесудебного урегулирования и разрешения юридических казусов.

Таким образом, специальный правовой режим можно определить как совокупность способов и методов осуществления юридически значимой деятельности, фиксирующих особый порядок регулирования общественных отношений, который основан на сочетании правовых средств, гарантий, принципов, создающих условия для эффективного достижения поставленных целей.

Природа специального правового режима определяет и правомерность избрания неюрисдикционного процесса как инструмента обеспечения законных интересов. Поэтому рассматриваемый феномен выражает единство воль, интересов участвующих в процессе сторон через юридически значимую деятельность. Формой выражения применительно к неюрисдикционному процессу может быть выбрана конструкция общерегулятивного правового отношения[29].

Исходя из анализа осуществления законного интереса за границами прямого правового действия, можно сделать вывод, что пределы осуществления исследуемого процесса составляют как специальный, так и договорной режимы. Их единство обладает качествами, которые позволяют снизить потребность в использовании процессуальных процедур для организации и проведения неюрисдикционного процесса. Данная задача решается на основании наиболее общих и универсальных категорий, например, права, правового порядка, метода управления, принципов и др.[30] По нашему мнению, использование аспектов специального и договорного режимов объединяет правовые и неправовые элементы материализации различных видов деятельности человека.

Правовой режим неюрисдикционного процесса характеризуется отсутствием властных элементов в отношениях участников такого процесса и базируется на консенсуальных принципах. В частности, речь идет о предоставлении сторонам права самостоятельно урегулировать конфликт при минимальном использовании нормативных предписаний. В данном случае соглашение служит основным средством обеспечения своего интереса. Такой результат достигается путем применения принципов права - диспозитивности, равноправия сторон правоотношений, отсутствия императивных начал и процессуальной формы в классическом ее понимании.

В этой связи можно обобщить и выделить следующие критерии, раскрывающие специфику и особенности режима осуществления неюрисдикционного процесса:

Консенсуальный характер возникших отношений в рамках неюрисдикционного процесса, то есть:

равенство договаривающихся сторон неюрисдикционного процесса;

свобода воли в своем интересе; разрешено все, что не запрещено законодательством и т.д.

наличие у сторон процессуальной правосубъектности, представляющей собой основание использовать возможность урегулирования юридических казусов при помощи неюрисдикционных форм путем заключения соглашения и приведения в исполнение положений этого соглашения;

согласованный выбор заинтересованными сторонами процедур и способов неюрисдикционного характера, направленных на урегулирование конфликтов.

Негосударственный характер регламентации способов осуществления неюрисдикционного процесса:

допускает отсутствие прямого правового урегулирования в действующем российском законодательстве способов осуществления неюрисдикционного процесса. Рассматриваемый феномен является институтом саморегулирования, поэтому государство не принимает участия в его детальной регламентации;

применяется процедурная диспозитивность в выборе способов обеспечения интересов.

Приведенное положение фиксирует за сторонами право самостоятельно, по своему усмотрению организовывать порядок защиты и обеспечения своих прав и законных интересов посредством не запрещенных законодательством способов1. В основе регулирования лежит метод координации отношений между юридически равными участниками. Поэтому нормы права являются ориентирами для субъектов права по выбору вариантов реализации своих законных интересов. Диспозитивность выражает степень свободы и многовариантность поведения заинтересованных сторон. Она основывается на признании принципа автономии воли субъектов в выборе того или иного варианта действий и доступности использования не запрещенных законодательством способов урегулирования конфликтов2.

Разрешение юридических казусов по общему правилу в частной сфере общественных отношений. Этот порядок характеризуется самоорганизацией, саморегулированием и отсутствием отношений «власти- подчинения». Речь идет о возможности установления имеющих юридическое значение фактов, детерминированных спором.

Распространение действия соглашения, достигнутого в ходе осуществления неюрисдикционного процесса, на его непосредственных участников. Имеются ввиду:

окончательность и вариативность урегулирования юридического конфликта;

добровольность исполнения сторонами неюрисдикционного процесса достигнутого соглашения, что снимает потребность в возбуждении исполнительного производства.

Неюрисдикционный процесс осуществляется в рамках общего правоотношения. Поэтому он отличается добровольным и [31] [32] взаимосогласованным волеизъявлением сторон. Кроме того, добровольность участия свойственна лицам, содействующим осуществлению данного процесса и урегулированию конфликта. По своему характеру правоотношения, складывающиеся в ходе реализации неюрисдикционного процесса, можно определить как отношения координации совместных действий.

Предметом неюрисдикционного урегулирования конфликтов выступают интересы. Они побуждают субъектов права на совершение совместных действий путем преодоления разногласий сторон на основе поиска взаимоприемлимого консенсуса. Форма и порядок регламентации определяются соглашением сторон в рамках базовых принципов права. Поэтому режим осуществления неюрисдикционного процесса представляет собой специально-договорный порядок осуществления юридически значимой деятельности по достижению консенсуса в целях согласования законных интересов в границах требований и принципов законности.

По нашему мнению, исходя из положений юридической науки, можно выделить пять уровней правового регулирования неюрисдикционного процесса:

Императивные нормы, которые выражаются в общих принципах права, регламентирующих осуществление юридически значимой деятельности в границах специального правового режима. К таким, например, относятся принцип законности, принцип добропорядочности и т.п.

Диспозитивные нормативные положения, предоставляющие возможность выбора между традиционной и нетрадиционной поведенческой моделью по обеспечению прав и законных интересов, преодолению юридических конфликтов.

Юридические процедуры, позволяющие легализовать неюрисдикционный процесс как процессуальную форму обеспечения прав и законных интересов субъектов права.

Обычаи, являющиеся одним из базовых нормативных оснований легализации неюрисдикционного процесса посредством специального правового режима.

Принципы права, позволяющие избирать неюрисдикционный процесс как инструмент обеспечения законных интересов.

Указанные источники легализации неюрисдикционного процесса позволяют сделать вывод об отсутствии единой системы правовых норм, регулирующих рассматриваемую проблему. Все предписания, формализующие неюрисдикционный процесс в пределах специального договрного режима, являются не систематизированными и в большинстве своем косвенными регуляторами действий субъектов права по выбору данного вида процесса в качестве формы обеспечения прав и законных интересов.

Исходя из проведенного анализа, можно заключить, что неюрисдикционный процесс представляет собой поведенческую модель, характеризующуюся правомерностью осуществления. Она конструируется на базе принципа свободы волеизъявления в своем законном интересе, поэтому обеспечивает необходимый уровень согласования сторонами своих законных интересов и фиксирует переход воли в юридически значимую деятельность по удовлетворению жизненно важных потребностей.

Таким образом, неюрисдикционный процесс - это юридически значимая деятельность, реализуемая в границах специально-договорного правового режима. В этой связи выбор такого процесса претворяет в жизнь ряд принципов, которые не характерны для классического юрисдикционного процесса. Все они имеют двойственную природу. Иными словами, принципы служат ориентирами, при соблюдении которых будет обеспечиваться внедрение в юридическую практику данного процесса. К ним относятся:

добровольность выбора договаривающими сторонами конфликтного отношения неюрисдикционного процесса в качестве возможности разрешения конфликта, а также соответствующих способов его осуществления;

сочетание императивных и диспозитивных начал в легализации неюрисдикционного процесса;

несистемное правовое регулирование, основанное на сочетании различных по своей природе методов воздействия на стороны неюрисдикционного процесса;

производность неюрисдикционного процесса от волеизъявления сторон;

ориентированность процесса урегулирования юридического казуса на интересы сторон, обычаи делового оборота, обычаи, деловые обыкновения, общепризнанные принципы права;

отсутствие механизма государственного принуждения;

взаимообременение субъектов права в неюрисдикционном процессе;

необходимая конфиденциальность;

доверительный характер отношений заинтересованных сторон неюрисдикционного процесса;

координация совместных действий заинтересованных сторон и иных лиц, участвующих в неюрисдикционном процессе.

Перечисленные принципы не являются исчерпывающими. Они обусловлены специально-договорным режимом осуществления неюрисдикционного процесса. Данный факт позволяет ставить вопрос о месте и роли рассматриваемого феномена в различных правовых механизмах по обеспечению прав и законных интересов и разрешению конфликтных ситуаций.

[1] См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка: 18-е изд., стер. / под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1987. С. 683.

[2] См.: Соколова О.С. Административно-правовые режимы конфиденциальной информации: дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2005. С. 23.

[3] См.: Исаков В.Б. Механизм правового регулирования и правовые режимы // Проблемы теории государства и права: учебник. М., 1987. С. 258 - 259.

[4] См., например: Розанов И.С. Административно-правовые режимы по законодательству Российской Федерации // Государство и право. 1996. № 9. С. 84-85 ; Свит Ю.П. Понятие и правовой режим общего имущества многоквартирного дома // Жилищное право. 2006. № 6. С. 20 и др.

[5] См.:МорозоваЛ.А. Конституционное регулирование в СССР. М., 1985. С. 123.

[6] См., например: Бабаев В.К., Баранов В.М., Гойман В.И. Словарь категорий и понятий общей теории права. Н. Новгород, 1992. С. 29 .

[7] См., например: Беляева Г.С. Правовой режим: общетеоретическое исследование: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Курск, 2013. С. 11 ; Матузов Н.И., Малько А.В. Правовые режимы: понятие и виды // Право и политика: современные проблемы соотношения и развития. Воронеж, 1996. Вып. 4. С. 14.

[8] См., например: Беляева Г.С. Правовые режимы в публичном праве // Правовые режимы: общетеоретический и отраслевой аспекты / под ред. А.В. Малько, И.С. Барзиловой. М., 2012. С. 203 ; Её же. К вопросу о сущности, содержании и особенностях нормативно-правового закрепления частноправового режима // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 7 (44). С. 1321-1325 ; Горшунов Д.Н. Частноправовые режимы // Правовые режимы: общетеоретический и отраслевой аспекты / под ред. А.В. Малько, И.С. Барзиловой. С. 182-183.

[9] См., например: Беляева Г.С. Правовой режим: общетеоретическое исследование: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Курск, 2013. С. 11 ; Шамсумова Э.Ф. Правовые режимы (теоретический аспект): дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 122124.

[10] См., например, ст. 256 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая) от

30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (в ред. от 31 января 2016 г.) ; ст. 42 Семейного кодекса Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. № 223-ФЗ (в ред. от 30 декабря 2015 г.) // СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 16 ; 2016. № 1 (ч. I). Ст. 77 ; ст. 17 Налогового кодекса Российской Федерации (часть первая) от 31 июля 1998 г. № 146-ФЗ (в ред. от 23 мая 2016 г.) (с измен. и доп., вступ. в силу с 1 июля 2016 г.) // СЗ РФ. 1998. № 31. Ст. 3824 ; 2016. № 22. Ст. 3092.

[11] См., например, ст. 18 Налогового кодекса Российской Федерации (часть первая) от

31 июля 1998 г. № 146-ФЗ (в ред. от 23 мая 2016 г.) (с изм. и доп., вступ. в силу с 1 июля 2016 г.) ; Федеральный конституционный закон Российской Федерации от 30 мая 2001 г. № 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении» (в ред. от 12 марта 2014 г.) // Российская газета. 2001. № 105 ; 2014. № 59

[12] См.: Лиманская А.П. Специальные правовые режимы: общетеоретический и сравнительный анализ: дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2015. С. 38, 41.

[13] См., например: Братановский С.Н. Сущность и виды специальных правовых режимов информации // Гражданин и право. 2012. № 9. С. 3-17 ; Ильин А.Ю. Специальные налоговые режимы: правовой механизм применения, развития и совершенствования // Финансовое право. 2011. № 3. С. 20-27 ; Попова Н.Ф., Рушайло В.Б. К вопросу о теории классификации специальных административно-правовых режимов в сфере обеспечения безопасности // Право и политика. 2003. № 10. С. 49-55 ; Румянцев Н.В. Специальные административно-правовые режимы деятельности органов внутренних дел в современных условиях. М., 2010 ; Рушайло В.Б. Законодательные и теоретические основы специальных административно-правовых режимов // Российский следователь. 2004. № 2. С. 39 - 41 ; Терещенко Л.К. Специальные правовые режимы информации в законодательстве Российской Федерации и международных актах // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2011. № 2. С. 69-75 и др.

[14] См.: ЛиманскаяА.П. Указ. раб.

[15] См.: Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ (в ред. от 3 июля 2016 г.) // Российская газета. 2001. № 256 ; 2016. № 152.

[16] См.: Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая) от 31 июля 1998 г. № 146-ФЗ (в ред. от 23 мая 2016 г.) (с измен. и доп., вступ. в силу с 1 июля 2016 г.).

[17] См.: Российская газета. 2001. № 105 ; 2014. № 59.

[18] См.: СЗ РФ. 2002. №5. Ст. 375 ; 2014. № 11. Ст. 1088.

[19] См.: Модельный таможенный кодекс для государств-участников СНГ. Принят в г. Санкт-Петербурге 25 ноября 2008 г. Постановлением 31-22 на 31-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств-участников // Информационный бюллетень. Межпарламентская Ассамблея государств-участников СНГ. 2009. №43. С. 460-504.

[20] См.: Таможенный кодекс Таможенного союза (в ред. от 8 мая 2015 г.) (приложение к Договору о Таможенном кодексе Таможенного союза, принятому решением Межгосударственного Совета ЕврАзЭс на уровне глав государств от 27 ноября 2009 г. № 17 ) // СЗ РФ. 2010. № 50. Ст. 6615; 2015. № 38. Ст. 5214 ; Договор о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза (подписан в г. Москва 11 апреля 2017 г.) URL: www.consultant.ru (дата обращения: 04.05.2017) ; Таможенный кодекс Евразийского экономического союза (приложение № 1 к Договору о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза). URL: www.consultant.ru (дата обращения: 04.05.2017).

[21] См.: Федеральный закон Российской Федерации от 1 мая 1999 г. № 94-ФЗ «Об охране озера Байкал» (в ред. от 28 июня 2014 г.) // Российская газета. 1999. № 90 ; 2014. № 146.

[22] См.: Федеральный закон Российской Федерации от 22 июля 2005 г. № 116-ФЗ «Об особых экономических зонах Российской Федерации» (в ред. от 13 июля 2015 г.) // Российская газета. 2005. № 162 ; 2015. № 153.

[23] См.: Федеральный закон Российской Федерации от 29 декабря 2014 г. № 473-ФЗ «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» (в ред. от 3 июля 2016 г.) // Российская газета. 2014. № 299 ; 2016. № 146

[24] См.: Федеральный закон Российской Федерации от 29 ноября 2014 г. № 377-ФЗ «О развитии Республики Крым и города федерального значения Севастополя и свободной экономической зоне на территориях республики Крым и города федерального значения Севастополя» (в ред. от 1 июля 2017 г.) // Российская газета. 2014. № 275 ; 2017. № 144.

[25] См.: Федеральный закон Российской Федерации от 10 декабря 2006 г. № 16-ФЗ «Об особой экономической зоне в Калининградской области и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (в ред. от 11 марта 2016 г.) // Российская газета. 2006. № 8 ; 2016. № 53.

[26] См.: Вестник экономического правосудия РФ. 2014. № 9.

[27] См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. № 6.

[28] См.: МатузовН.И., Малько А.В. Указ. раб. С. 16-29.

[29] См.: Матузов Н.И. Права человека и общерегулятивные правоотношения // Правоведение. 1996. № 3 (214). C. 37 - 46.

[30] См.: Рушайло В.Б. Административно-правовые режимы. М., 2000. С. 5 - 50.

[31] См.: Мурадьян Э.М. Судебное право. СПб., 2007. С. 192—193, 432.

[32] См.: Орлова И.А. Институт разрешения споров в системе международного права. СПб., 2011. С. 134.