Самостоятельным видом юридической ответственности за нарушение законодательства об охране окружающей среды является также уголовная ответственность за экологические преступления.
Исходя из общего определения «преступления» экологическое преступление можно раскрыть следующим образом - это виновно совершенное общественно опасное деяние, посягающее на общественный порядок и безопасность в области охраны окружающей среды и природопользования, запрещенное Уголовным кодексом РФ под угрозой наказания[1].
УК РФ впервые в законодательстве закрепляет отдельную главу, посвященную экологическим преступлениям. Следует отметить, что в результате внесения многочисленных поправок в главу 26 УК РФ 1996 года из 17 содержащихся в ней статей не осталось ни одной сохранившей свое первоначальное содержание. Изменения были разнонаправленными, касались различных характеристик содержания и признаков составов экологических преступлений.
На сегодняшний день глава 26 «Экологические преступления» УК РФ включает в себя 18 статей.
Совершение экологических преступлений отличается высокой степенью латентности. Эффективность уголовно-правового влияния на состояние предупреждения и противодействия им представляется весьма проблематичной. Поэтому изучение происходящих в этой сфере уголовного права законотворческих явлений представляет определенный теоретический и правоприменительный интерес.
По данным Министерства внутренних дел РФ, в январе - декабре 2013 г. зарегистрировано 29,15 тыс. экологических преступлений, что на 25,5% меньше, чем за аналогичный период прошлого года[2]. К уголовной ответственности привлечено 12720 человек, причем большая часть из них по ст. 256 УК РФ - 6147 человек, ст. 258 УК РФ - 397 человек, ст. 260 УК РФ - 6052 человека. Официальная статистика экологических преступлений показывает, что привлекаются к уголовной ответственности в основном те, кто совершает уголовно-наказуемый захват природных ресурсов, при этом стоит отметить, что статистика экологических преступлений отражает ничтожную долю фактически совершаемых уголовно наказуемых посягательств на природную среду, общественные отношения по ее охране.
Диспропорции между реальным положением дел в экологической сфере и состоянием борьбы с экологической преступностью с каждым годом проявляются все ярче и ярче.
Невысокое количество выявляемых экологических преступлений, а в последние годы даже их сокращение являются следствием слабого государственного экологического контроля и охраны природных ресурсов, дефектности экологического законодательства, практически всеобщей общественной апатии к нарушителям закона и высочайшей латентности.
Важнейшей формой реализации уголовной ответственности является наказание. Анализ назначенных в 2013 году видов наказания свидетельствует о том, что в большинстве случаев назначался штраф, далее следуют условное осуждение к лишению свободы, обязательные работы, условное осуждение к иным видам наказания, и замыкает цепочку наказание в виде лишения свободы. Так, по ч. 3 ст. 256 УК РФ, также относящейся к преступлению небольшой тяжести и предусматривающей в качестве наказания лишение свободы сроком до 2 лет, осуждено 1598 лиц, из них к наказанию в виде лишения свободы - 45, к штрафу - 331, условно осуждены к лишению свободы - 1212 лиц. Для сравнения по ч. 3 ст. 260 УК РФ, относящейся к тяжким преступлениям, всего осуждено 2320 лиц, из них к лишению свободы - 196, к штрафу - 97, условно осуждены к лишению свободы 2009 лиц.
Анализ мер государственного принуждения, предусмотренных за рассматриваемые преступления, показывает, что вопрос о санкциях норм Особенной части и, в частности, главы 26 УК РФ проработан достаточно слабо. В подавляющем большинстве санкций неадекватно отражены степень общественной опасности соответствующих преступлений, что существенно затрудняет возможность назначения справедливого наказания, способного достичь провозглашенных в законе целей. Так, за преступления, предусмотренные ч. 2 ст. 247, ч. 3 ст. 256, ч. 2 ст. 258, ч. 3 ст. 260 УК РФ, установлено три вида наказания: штраф, принудительные работы, лишение свободы. С учетом того что применение уголовного наказания в виде принудительных работ до настоящего времени не реализуется, суды вынуждены назначать либо чрезмерно мягкое наказание в виде штрафа, либо излишне суровое наказание, что подтверждает сложившая судебная практика. В то же время тот факт, что штраф в настоящее время выступает в качестве единственной альтернативы наказанию в виде лишения свободы в названных составах преступлений, свидетельствует о том, что у правоприменителя нет возможности выбрать такую меру репрессии, которая позволила бы достичь целей наказания. В целях индивидуализации уголовной ответственности за указанные преступления представляется необходимым рассмотреть вопрос об увеличении количества альтернативных лишению свободы наказаний.
Верхние излишне мягкие пределы санкций в виде штрафа и лишения свободы явно не соответствуют последствиям экологических преступлений, в связи с чем признание высокой общественной опасности последних становится весьма условным. Высокая степень организации отдельных видов экологической преступной деятельности позволяет предполагать успешное завершение процесса формирования преступных сообществ, в том числе международных, поставивших под контроль бизнес такого рода. Изощренность, например, преступных браконьерских сообществ представляет все большую опасность для сохранения государственных биоресурсов. Так, по оценкам специалистов, за последнее десятилетие преступность в рыбной отрасли возросла в два раза, браконьерство - в четыре[3]. Как справедливо указывает В.М. Степашин, меры государственного принуждения, предусмотренные санкциями норм экологических преступлений, скорее адекватны установленным законом мерам административно-правового воздействия, поскольку, очевидно, не обладают должным карательным потенциалом.
Среди одной из задач УК РФ называется предупреждение преступлений, однако при конструировании санкций за экологические преступления законодателем не использованы имеющиеся в Уголовном кодексе резервы.
Представляется очевидным, что весьма эффективным препятствием для рецидивного совершения большинства экологических преступлений является невозможность занятия виновным определенной должности или определенной деятельностью. В то же время лишение права как обязательное дополнительное наказание предусмотрено лишь в одном из 40 составов преступлений, сосредоточенных в главе 26 УК РФ, что во многом дезориентирует правоприменителя. Кроме того, анализ судебной практики свидетельствует и о том, что при назначении наказания за экологические преступления суды крайне редко используют ч. 3 ст. 47 УК РФ, т.е. практически не назначают лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в случаях, когда оно не предусмотрено соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса[4].
В целях предупреждения совершения новых преступлений необходимо включение во все санкции норм об экологических преступлениях лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью как дополнительного наказания. Представляется, что указанная мера государственного принуждения должна носить обязательный характер за экологические преступления, не относящиеся к категории небольшой тяжести.
Состояние окружающей природной среды вызывает серьезную озабоченность в обществе. Происходит деградация как отдельных природных объектов (земли, вод, атмосферного воздуха, лесов), так и в целом всей окружающей нас природы. Прямым следствием ухудшения качества природной среды становятся и природные катаклизмы, и рост заболеваемости населения, и сокращение продолжительности жизни людей.
Все это известные факты и в каком-либо подтверждении не нуждаются. В последнее время вышли в свет многочисленные публикации, посвященные уголовно-правовым способам борьбы с экологическими правонарушениями[5]. Ученые в области уголовного права, особенно работающие на стыке уголовного и экологического права, предлагают свои «рецепты» борьбы с экологическими преступлениями и вносят свою посильную лепту в совершенствование уголовного законодательства.
Однако перевести в практическое русло высказанные предложения весьма затруднительно; ситуация с экологической преступностью практически не меняется. Обращение к зарубежному опыту борьбы с экологическими правонарушениями показывает, что схожие проблемы испытывают и страны Европы, в частности Германия. Так, обращает на себя внимание статья немецкого ученого Т. Ротша «Теоретические проблемы уголовно-экологического права - взгляд из Германии»[6].
Главная проблема борьбы с загрязнением окружающей среды, по мнению Т. Ротша, заключается в том, что основными загрязнителями являются промышленность и экономическая деятельность крупных предприятий. Доля частных лиц в загрязнении окружающей среды по сравнению с ними ничтожно мала. Этот вывод даже в большей степени подходит к экологической ситуации в Российской Федерации.
Техническое состояние большинства крупных российских предприятий характеризуется низкой производительностью труда, отсталостью, повышенным расходом природных ресурсов на единицу готовой продукции, неэффективной работой очистных сооружений. Тем самым промышленность активно загрязняет окружающую природу.
Кардинальным решением вопроса было бы закрытие особо вредных предприятий, однако это невозможно ни с экономической, ни с социальной, ни с каких-либо иных точек зрения. Это автоматически повлекло бы за собой комплекс проблем, связанных с сохранением предприятий, рабочих мест, получением попутных видов продукции в виде теплоснабжения, горячего водоснабжения, электричества с промышленных предприятий и т.д. Поэтому речь может идти только о перепрофилировании предприятий, модернизации производства, улучшении работы очистных сооружений, т.е. принятии мер по уменьшению вредных выбросов с предприятий и иного вредного воздействия на окружающую среду.
То обстоятельство, что основными загрязнителями природной среды являются предприятия, создает дополнительные трудности в определении объективных и субъективных признаков состава экологического преступления:
- сложно установить наличие общей причинной связи, так как вред причиняется в результате сложения многочисленных факторов (эффект сложения и кумуляции);
- сложно определить размеры (границы) причиненного ущерба;
- сложно определить конкретный природный объект, которому причинен вред, поскольку вред причиняется комплексно, сразу нескольким объектам.
При установлении субъективных признаков возникают трудности в определении формы вины, так как при коллективном принятии решения принцип вины и личной ответственности «не срабатывает». При современных формах управления происходит «размывание» личной ответственности, перекладывание вины на коллектив. Немаловажное значение при установлении вины имеет «фактор риска», потому что в чрезвычайных ситуациях, в период технологических катастроф, аварий сложно принимать рациональное решение.
Э. Жевлаков к причинам введения уголовной ответственности юридических лиц за экологические преступления в наиболее развитых капиталистических странах относил:
- отсутствие централизованного планирования в области охраны природы;
- интенсивное загрязнение природной среды;
- беспрецедентное разрушение местообитаний и выраженную фрагментацию (инсуляризацию), т.е. возникновение изоляции популяций различных видов животных и растений;
- сложность создания охраняемых территорий, вызванную частной собственностью на землю;
- огромную рекреационную нагрузку на оставшиеся природные местообитания животных и экосистем[7].
В научной литературе высказываются мнения о наличии и некоторых других предпосылок для введения уголовной ответственности юридических лиц за экологические преступления. Обобщенно их можно изложить в следующем виде:
- уголовная ответственность предполагает другой уровень оценки общественной опасности поведения - не как хозяйственного правонарушения, а как общественно опасного деяния, вредного для здоровья людей и живых ресурсов (флоры, фауны) природы;
- невозможно возложить на юридическое лицо гражданско-правовую ответственность в случаях, когда последствия деяния нельзя оценить в денежном выражении по существующим методикам (постепенное усыхание лесов от выбросов в воздух вредных веществ, загрязнение водоемов, почвы), когда истинные размеры экологической катастрофы можно определить лишь по прошествии длительного времени; когда трудно или невозможно установить вину конкретного физического лица, так как она обусловлена халатностью, недобросовестностью, незнанием и ошибками других работников производства или ошибками проектировщиков;
- уголовно-правовые санкции, применяемые за экологические преступления, должны сделать экономически невыгодным для всего предприятия занятие экологически вредной производственной деятельностью;
- привлечение юридических лиц к уголовной ответственности поможет восполнить пробел уголовного закона в тех случаях, когда физические лица «прячутся за спину» юридического лица, собственниками или участниками которого они являются.
Наконец, сложности возникают при разграничении административной и уголовной ответственности. По административному праву разрешена эксплуатация окружающей среды, которая крайне вредна для экологии. По этой причине уголовной ответственности нет именно там, где размер и объем ущерба наиболее значителен.
По нашему мнению, установление уголовной ответственности юридических лиц в том числе за экологические преступления позволит защитить окружающую среду от окончательного разрушения.
[1] Тихомирова Л.А. Экологическое право. Учебник. – М.: Норма, 2010. – С. 167.
[2] http://mvd.ru/presscenter/statistics/reports/item/209743/ (дата обращения: 31.09.2014).
[3] Степашин В.М. Особенности наказания за экологические преступления // Вестник Омского университета. - 2007. - № 4. - С. 161 - 164.
[4] Викторов Д.В. Уголовная ответственность за преступления против экологической безопасности и природной среды // Российская юстиция. - 2013. - № 7. - С. 23.
[5] Хлупина Г., Качина Н. Проблемы применения нормы об уголовной ответственности за порчу земли // Уголовное право. - 2010. - № 1. - С. 49 - 54; Гиззатуллин Р. Проблемы науки экологического права // Аграрное и земельное право. - 2011. - № 1. - С. 8; Шарова Г. Состояние экологической преступности в Российской Федерации в 2004 - 2008 гг. // Уголовное право. - 2009. - № 5. - С. 127 – 129.
[6] Ротш Т. Теоретические проблемы уголовно-экологического права - взгляд из Германии // Государство и право. - 2007. - № 2. - С. 74 - 80.
[7] Жевлаков Э. К вопросу об ответственности юридических лиц за совершение экологических преступлений // Уголовное право. - 2002. - № 1. - С. 12.
|