Термин «криминалистическая дерматоглифика» впервые был предложен В.В. Яровенко, но автор не дал определение этому новому понятию[1]. Определение криминалистической дерматоглифики имеется в работах Т.В. Патрушевой, К.Н. Бадикова[2], Н.П. Майлис[3], Г.Н. Мухина, О.Г. Каразея, Д.В. Исютина-Федоткова[4]. Т.В. Патрушева под криминалистической дерматоглификой понимает «самостоятельный раздел трасологии, изучающий признаки и характеристики папиллярных узоров кожи человека по следам, обнаруженным на месте происшествия, в целях криминалистической идентификации, определения черт характера, свойств организма, повлиявших на поведение, необходимых для осуществления розыскных мероприятий». Однако такое определение подходит и для дактилоскопии. По мнению К.Н. Бадикова «криминалистическая дерматоглифика – раздел трасологии, изучающий строение папиллярных узоров и волярных поверхностей кистей рук, стоп и кожного покрова человека в целом (за исключением флексорных линий) и разрабатывающий средства и методы по собиранию, исследованию, оценке и использованию следов кожного покрова в целях решения классификационных, идентификационных и диагностических задач в процессе раскрытия, расследования и предупреждения преступлений» [Бадиков]. В целом данное определение можно считать удачным, однако, с нашей точки зрения криминалистическая дерматоглифика изучает и флексорные линии. О важности исследования флексорных линий свидетельствуют многочисленные работы ученых. Криминалистическая дерматоглифика, по мнению Н.П. Майлис, «это направление дактилоскопии, которая ставит перед собой задачу определение характеристик личности преступников и подозреваемых в совершении преступлений по папиллярным узорам»[5]. Относительно данного определения можно отметить, что дерматоглифика не может быть направлением дактилоскопии. Очевидно, что дактилоскопия изучает лишь строение папиллярных узоров. Дерматоглифика в отличие от дактилоскопии изучает связь морфологии или внешнего строения кожи человека с внутренней средой (эндокринной, иммунной системой и т.д.) организма и национальными, расовыми, географическими и иными факторами[6]. Здесь следует согласиться с Н.П. Майлис в том, что «дактилоскопия и дерматоглифика изучают один и тот же объект – гребешковую кожу человека. Однако основные цели и задачи у них разные: у дактилоскопии – идентификация человека, а у дерматоглифики – диагностика его биологических свойств»[7]. Кроме того, криминалистическая дерматоглифика обладает более широкими возможностями и перспективами, чем «определение характеристик личности преступников и подозреваемых в совершении преступлений по папиллярным узорам». В 2006 году нами был предложен вариант определения криминалистической дерматоглифики – «это система научных положений и разрабатываемых на их основе специальных средств и методов исследования дерматоглифических узоров в целях раскрытия и расследования преступлений»[8]. В этом определении отсутствует указание на принадлежность криминалистической дерматоглифики к какому-либо разделу криминалистики. С нашей точки зрения криминалистическая дерматоглифика является самостоятельным разделом трасологии. Это обусловлено тем, что дерматоглифика и дактилоскопия имеют разные цели и задачи. Таким образом, криминалистическая дерматоглифика – это раздел трасологии, представляющий систему научных положений и разрабатываемых на их основе специальных средств и методов исследования дерматоглифических узоров в целях раскрытия и расследования преступлений. В законодательстве Республики Беларусь в области правоохранительной деятельность практически отсутствует термин «раскрытие преступлений». Вместе с тем, мы не случайно употребляем его в определении криминалистической дерматоглифики. Под раскрытием преступления необходимо понимать установление всех обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу[9]. Мы согласны с мнением А.Г. Лекаря и Р.К. Безруких в том, что «окончательно раскрытым преступлением можно считать лишь то преступление, в отношении виновников которого вынесен обвинительный приговор, вступивший в законную силу»[10]. Нет сомнений, что термин «криминалистическая дерматоглифика» дополняет язык криминалистики. Научно-технический прогресс, а также активные процессы в современном русском языке неизбежно влияют на расширение словарного состава науки. Криминалистика не является исключением и о расширении круга используемых понятий и определений как тенденции развития языка криминалистики нами упоминается в литературе[11]. Так, Р.С. Белкин говорил о том, что «эта тенденция отражает как рост, так и качественное изменение криминалистических знаний и проявляется в двух направлениях: в увеличении числа криминалистических определений, то есть определений таких понятий, которыми оперирует только криминалистическая наука (например, дактилоскопия, следоведение, негативные обстоятельства), и в увеличении числа криминалистически интерпретированных определений, употребляемых в научном или естественном языке (например, криминалистическая интерпретация таких определений, как определения следа, тактики, инсценировки, приема, средства)»[12]. Увеличение числа криминалистических определений в настоящее время развивается за счет подвижности структуры криминалистики. Следует согласиться с Н.П. Яблоковым и А.Ю. Головиным в том, что «система криминалистики не должна и не может быть замкнутой, закрытой. Замкнутость исключает возможность развития самой системы, делает невозможным пополнение системы новыми структурными элементами, понятиями и категориями»[13].

В заключении отметим, что развитие дерматоглифики в расоведении, антропологии, генетике, медицине, педагогике, психологии, спорте и криминалистике (путем заимствования результатов естественных наук) свидетельствует о прочной научной основе данной науки. В работах последних лет было убедительно доказано, что использование методов дерматоглифики в раскрытии и расследовании преступлений является перспективным направлением. Таким образом можно утверждать, что достижения дерматоглифики ведут к обоснованному обновлению и расширению круга используемых понятий и определений языка криминалистической техники.

[1] Яровенко, В.В. Проблемы применения дерматоглифических исследований в криминалистике : автореф. дис. …д-ра юрид. наук. – Екатеринбург, 1996. – 40 с. Патрушева, Т.В. Понятие криминалистической дерматоглифики / Т.В. Патрушева // Дальневосточные криминалистические чтения : сб. научн. тр. ; отв. ред. В.В. Яровенко. – Вып. 5. – Владивосток : изд-во Дальневосточного ун-та. 2009. С. 90–93.

[2] Бадиков, К.Н. Становление и перспективы развития дерматоглифики в криминалистике: Дис. …канд. юрид. наук / К.Н. Бадиков. – Владивосток, 2002. С.35.

[3] Майлис, Н.П. Дактилоскопия : учебник / Н.П. Майлис. – М. : Московский ун-т МВД России, изд-во «Щит-М», 2011. С. 24.

[4] Мухин, Г.Н. Криминалистическая дерматоглифика : Монография / Г.Н. Мухин, О.Г. Каразей, Д.В. Исютин-Федотков. – Минск : Акад. МВД Республики Беларусь, 2009. С. 91.

[5] Майлис, Н.П. Дактилоскопия : учебник / Н.П. Майлис. – М. : Московский ун-т МВД России, изд-во «Щит-М», 2011. С. 24.

[6]Яровенко, В.В. Проблемы применения дерматоглифических исследований в криминалистике : автореф. дис. …д-ра юрид. наук. – Екатеринбург, 1996. – 40 с. Патрушева, Т.В. Понятие криминалистической дерматоглифики / Т.В. Патрушева // Дальневосточные криминалистические чтения : сб. научн. тр. ; отв. ред. В.В. Яровенко. – Вып. 5. – Владивосток : изд-во Дальневосточного ун-та. 2009. С. 90–93. Мухин, Г.Н. Криминалистическая дерматоглифика : Монография / Г.Н. Мухин, О.Г. Каразей, Д.В. Исютин-Федотков. – Минск : Акад. МВД Республики Беларусь, 2009. С. 91.

[7] Майлис, Н.П. Дактилоскопия : учебник / Н.П. Майлис. – М. : Московский ун-т МВД России, изд-во «Щит-М», 2011. С. 24.

[8]Мухин, Г.Н. Криминалистическая дерматоглифика : Монография / Г.Н. Мухин, О.Г. Каразей, Д.В. Исютин-Федотков. – Минск : Акад. МВД Республики Беларусь, 2009. С. 91.

[9]Мухин, Г.Н. Криминалистическая дерматоглифика : Монография / Г.Н. Мухин, О.Г. Каразей, Д.В. Исютин-Федотков. – Минск : Акад. МВД Республики Беларусь, 2009. С. 91.

[10]Лекарь, А.Г. Организационно-тактические основы раскрытия преступлений / А.Г. Лекарь, Р.К. Безруких. – М. : Юрид. лит-ра, 2010. С. 20.

[11]Исютин-Федотков, Д.В. Тенденции развития языка криминалистики (активные процессы в современном языке криминалистики) / Д.В. Исютин-Федотков // Вiсник Луганського державного університету внутрішніх справ імені Е.О.Дідоренка. – № 3. – 2009. – С. 218–225.

[12] Исютин-Федотков, Д.В. Тенденция использования заимствованной (иноязычной) лексики в языке криминалистики / Д.В. Исютин-Федотков // Вiсник Академïï адвокатури Украïни. – Киïв : Видавничий центр Академïï адвокатури Украïни. – 2009. – Вип. 8. – С. 107–111.

[13] Яблоков, Н.П. Криминалистика: природа и система / Н.П. Яблоков, А.Ю. Головин. – М. : Юристъ, 2009. С.74.