Одним из критериев эффективности защиты в уголовном судопроизводстве является ее своевременность. Деятельность защитника можно сравнить с деятельностью врача, который, вовремя оказывая медицинскую помощь своему пациенту, спасает ему жизнь, выполнив тем самым свой профессиональный долг. Так и лицо, выступающее в роли защитника, осуществляет одно из направлений уголовно-процессуальной деятельности - функцию защиты, а также назначение уголовного судопроизводства в части защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. В этой связи особенно значимым для правоприменительной практики является вопрос о моменте непосредственного допуска защитника к участию в уголовном деле, поскольку именно с этого времени защитник приобретает целый комплекс прав и обязанностей для осуществления защитительной функции в рамках конкретного расследования. В ч. 3 ст. 49 УПК РФ перечислены своего рода фактические обстоятельства, с наступлением которых защитник получает право на участие в производстве по уголовному делу. К.Е. Ривкин называет такие обстоятельства критериями допуска защитника, предусматривающими проведение уполномоченными представителями органов уголовной юстиции действий, затрагивающих права и свободы лиц, попадающих в положение подозреваемого или обвиняемого1. Предусмотренный выше исторический анализ показал, что перечень случаев доступа защитника к уголовному делу постепенно расширялся и конкретизировался, в том числе и в стадии предварительного расследования.

'Ривкин К.Е. Статус защитника по новому Уголовно-процессуальному кодексу России / К.Е. Ривкин // Гражданин и право. Май, июнь, 2003. N 3. // Гарант: информ.-правовое обеспечение. - Доступ из локальной сети ООО «Г арант-Сервис-Новосибирск».

Ниже рассмотрим каждый из них.

1. Момент вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого (п. 1 ч. 3 ст. 49 УПК РФ).

Согласно п. 1 ч. 3 ст. 49 УПК РФ защитник вправе участвовать в производстве по уголовному делу с момента вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого. Постановление о привлечении в качестве обвиняемого является процессуальным документом, путем вынесения которого лицо приобретает статус обвиняемого в предварительном расследовании (п. 1 ч.1 ст. 47 УПК РФ). Следует отметить, что лицо считается обвиняемым с момента вынесения постановления, а не с момента ознакомления с ним. Обвинение должно быть предъявлено в течение 3 (трех) дней с момента вынесения постановления (ч. 1 ст. 172 УПК РФ). В силу ч. 2 ст. 172 УПК РФ следователь извещает обвиняемого о дне предъявления обвинения и одновременно разъясняет ему право самостоятельно пригласить защитника либо ходатайствовать об обеспечении участия защитника следователем. Если исходить из формулировки и содержания норм, предусмотренных ст. 172 УПК РФ, то обрисовывается ситуация, когда обвиняемый узнает о том, что он является таковым, и, соответственно, о праве иметь защитника, уже после вынесения постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, а не в момент вынесения постановления. Возникает своего рода коллизия: законодатель допускает участие защитника с момента вынесения постанволения о привлечении в качестве обвиняемого, однако лицо, в отношение которго вынесено данное постановление, узнает о праве пригласить защитника уже после его вынесения. Получается, что защитник будет принимать участие не с момента вынесения постановления, а с момента его предъявления, что приводит к фактической несвоевременности осуществления защиты. Законодатель позволил защитнику участвовать с момента вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого, но не создал условий для реализации такой нормы. В данной ситуации логичней было бы изложить п.1 ч. 3 ст. 49 УПК РФ в новой редакции, разрешив допуск защитника с момента извещения обвиняемого о дне предъявления обвинения (в этот момент следователь, дознаватель разъясняет лицу о праве на защиту).

Момент возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица (п. 2 ч. 3 ст. 49 УПК РФ). Решение о возбуждении уголовного дела является переходным этапом от стадии возбуждения уголовного дела к стадии предварительного расследования. Данное решение принимается в порядке, предусмотренном гл. 20 УПК РФ по результатам рассмотрения сообщения о преступлении. Однако следует обратить внимание на редакцию п. 2 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, предустанавливающей возбуждение уголовного дела именно в отношении конкретного лица. В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 147 УПК РФ уголовные дела в отношении конкретного лица возбуждаются по делам частного обвинения в порядке, предусмотренном частями 1 и 2 ст. 318 УПК РФ и подсудны мировому судье. Производство у мирового судьи по делам частного обвинения осуществляется, минуя досудебные стадии, а соответственно исключается возможность участия защитника на более ранних этапах. Таким образом, законодатель предусмотрел возможность и право иметь защитника лицу, в отношении которого возбуждено уголовное дело частного обвинения, которое подсудно мировому судье. К такому выводу мы приходим в результате теоретических умозаключений.

Однако стоит обратить внимание и на имеющийся в практике факт, когда должностное лицо, осуществляющее предварительное расследование, принимает решение о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица. В ходе исследования уголовных дел, находящихся в производстве у следователя, нередко встречались постановления о возбуждении уголовного дела в отношении какого-либо лица. Практикоаналитический вывод приводит к возможности возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица следователем или дознавателем. Следовательно, возникает необходимость обеспечения права на защиту с указанного момента в стадии предварительного расследования.

Одним из самых проблемных и интересных в уголовном процессе является предусмотренный п. 3 ч. 3 ст. 49 УПК РФ момент фактического задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, в случаях: 1) указанном в ст. 91 и 92 УПК РФ; 2) применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу до предъявления обвинения (ст. 100 УПК РФ).

Уголовно-процессуальный закон (ст. ст. 97, 98 УПК РФ) позволяет избрать в отношении лица, подозреваемого в совершении преступления, меру пресечения, одной из которых является заключение под стражу. Избрание меры пресечения осуществляется в порядке, предусмотренном ст. 100 УПК РФ. Обвинение должно быть предъявлено подозреваемому не позднее 10 суток с момента применения меры пресечения, а если подозреваемый был задержан, а затем заключен под стражу - в тот же срок с момента задержания. Исключение из этого правила составило обвинение в совершении хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями 205, 205.1, 205.3, 205.4, 205.5, 206, 208, 209, 210, 277, 278, 279, 281 и 360 УК РФ (ч. 2 ст. 100 УПК РФ). По указанным статьям УК РФ обвинение должно быть предъявлено в срок 30 дней.

Статья 91 УПК РФ содержит перечень оснований для задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, среди которых и направление в суд должностным лицом предварительного расследования ходатайства об избрании в отношении лица меры пресечения в виде заключения под стражу. Задержанный должен быть доставлен в орган дознания или к следователю, затем в срок не более 3 часов должен быть составлен протокол задержания, а также подозреваемому разъясняются права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ (ч. 1 ст. 92 УПК РФ), одним из которых является право иметь защитника. В составлении протокола задержания обязательно участие защитника, если он участвует с момента фактического задержания лица (п. 1.1 ст. 92 УПК РФ). Задержанный подозреваемый должен быть допрошен. В соответствии ч. 4 ст. 92 УПК РФ защитник имеет право на свидание с подозреваемым наедине и конфиденциально до начала допроса подозреваемого. Исходя из буквального толкования данной нормы, подозреваемому разъясняется право иметь защитника уже в тот момент, когда был доставлен в орган дознания или к

следователю, т.е. после того как его фактически лишили свободы передвижения. Так, возникает проблема регламентации определения начального момента допуска защитника при задержании лица, подозреваемого в совершении преступления.

Обратим внимание на п. 15 ст. 5 УПК РФ, который определяет момент фактического задержания лица как «момент производимого в порядке, установленном настоящим Кодексом, фактического лишения свободы передвижения лица, подозреваемого в совершении преступления».

Учитывая положения п.15 ст. 5 и п. 3 ч.3 ст. 49 УПК РФ, следует согласиться с А.В. Рагулиным, который признает обоснованной позицию Г.Н. Ветровой, Л.Н. Башкатова, Д.Т. Арабули и других исследователей, полагающих, что право на помощь защитника у задерживаемого возникает в момент фактического принуждения, когда лицо лишается свободы передвижения (момент «захвата»)[1].

У представленной выше позиции есть и противники, например В.Г. Сызранцев, полагающий, что в случае задержания подозреваемого лица защитник вправе участвовать, когда подозреваемый реально доставлен в орган предварительного расследования; автор напрочь отрицает возможность включения временного интервала доставления задержанного лица с места задержания в орган предварительного расследования в понятие времени фактического задержания[2]. Однако такая позиция противоречит нормам п. 15 ст. 5, п. 3 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, а праву подозреваемого на защиту может быть нанесен невосполнимый ущерб. Пункт 15 ст. 5 УПК РФ дает вполне ясное для понимания определение момента фактического задержания лица. Исходя из буквального толкования данной дефиниции, приходим к выводу о необходимости участия защитника с того самого момента, когда лицо уже в месте задержания не вправе самовольно передвигаться (исходя из собственных

целей и потребностей), т. е. в тот самый момент, когда действия сотрудников правоохранительных органов направлены на подавление воли задерживаемого. Более того, нередки случаи, когда лицу в момент фактического его задержания может быть причинен ущерб (физический, моральный и материальный) в результате превышения должностных полномочий сотрудников правоохранительных органов, чем будут нарушены его права. Указанная трактовка норм УПК РФ и наличие угрозы нарушения прав задерживаемого лица требуют обеспечения следователем, дознавателем участия защитника в момент фактического лишения свободы передвижения задерживаемого лица. Материалы рассматриваемых уголовных дел, в которых имело место задержание лица, не дают ответа как на практике реализуется право лица иметь защитника с момента фактического задержания, каких-либо процессуальных документов, подтверждающих присутствие защитника при задержании лица, не обнаружено. Такой анализ лишь показал, что защитник присутствовал уже при составлении протокола задержания и допросе, производимом после задержания, что подтверждается наличием подписи в соответствующих протоколах и копией ордера.

Ввиду указанных выше разночтений и отсутствия единой правоприменительной практики норм, предусмотренных п. 15 ст. 5, п. 3 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, требуется совершенствование уголовно-процессуального законодательства в части вступления защитника в производство по уголовному делу при задержании лица.

Так, в УПК РФ следует предусмотреть норму, предписывающую следователю, дознавателю, уполномоченным принимать решение о задержании лица, обеспечить участие защитника при совершении такого процессуального действия. В связи с этим необходимо дополнить УПК РФ статьей 91.1, название которой будет следующим: «Обеспечение участия защитника при производстве задержания». Часть 1 такой статьи необходимо изложить в следующей редакции: «В целях производства задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, следователь, дознаватель обязан обеспечить участие защитника с момента фактического задержания такого лица, за исключением случая, предусмотренного п. 1 ч. 1 ст. 91 настоящего Кодекса, а также иных случаев, не терпящих отлагательства». Обязательно необходимо предусмотреть

ч. 2 ст. 91.1 следующего содержания: «Следователь, дознаватель обязаны обеспечить участие защитника с момента доставления задержанного в орган предварительного расследования, когда:

а) есть основания полагать, что при производстве задержания может быть нанесен вред жизни и здоровью защитнику, участие которого обеспечивается с момента фактического задержания;

б) участие защитника не было обеспечено с момента фактического задержания в случае, предусмотренном п. 1 ч. 1 ст. 91 настоящего Кодекса и иных случаях, не терпящих отлагательства».

Часть 3 должна звучать так: «Следователь, дознаватель составляет постановление о назначении защитника в целях его участия при производстве задержания лица». Часть 4 ст. 91.1 необходимо изложить следующим образом: «Следователь, дознаватель обязаны разъяснить задержанному право отказаться от назначенного следователем, дознавателем защитника, а также право пригласить другого защитника».

4.Момент вручения уведомления о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном ст. 223.1 УПК РФ.

Рассматриваемый начальный момент вступления защитника в производство по уголовному делу характерен для такой формы предварительного расследования как дознание. Для вручения уведомления о подозрении в совершении преступления необходимо соблюдение двух условий:

- наличие возбужденного уголовного дела по признакам преступления (не в отношении конкретного лица);

- получение в ходе дознания по данному делу достаточных данных, дающих основание подозревать лицо, которому вручается такое уведомление, в совершении преступления.

Уведомление составляется в письменной форме, затем вручается лицу,

которое приобретает статус подозреваемого (п.3.1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ) и получает право иметь защитника с этого момента (п. 3 ч. 4 ст. 46, п. 3.1 ч. 3 ст. 49 УПК РФ).

Рассматриваемая правовая конструкция является, пожалуй, одной из самых удачных в УПК РФ. Законодатель ясно сформулировал, что защитник допускается к участию с момента вручения уведомления, избегая коллизий, которые возникают при определении начального момента участия защитника при вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого (данная проблема рассмотрена выше).

Момент объявления лицу, подозреваемому в совершении преступления, постановления о назначении судебно-психиатрической

экспертизы.

При осуществлении предварительного расследования может возникнуть необходимость в назначении судебно-психиатрической экспертизы лицу, подозреваемому в совершении общественно-опасного деяния, при

возникновении сомнений в его психическом здоровье или вменяемости (п. 4 ч. 3 ст. 49 УПК РФ). С момента объявления постановления о назначении такой экспертизы к участию в производстве по уголовному делу допускается защитник. Несколько иной момент предусматривает ст. 438 УПК РФ, согласно которой защитник участвует в производстве о применении принудительных мер медицинского характера с момента вынесения постановления о назначении в отношении лица судебно-психиатрической экспертизы, если защитник ранее не участвовал в данном уголовном деле. Также данная статья конкретизирует, что участие защитника в таких случаях является обязательным.

Е.В. Суховерхова приводит позицию А.А. Афанасьева, согласно которой постановление о назначении судебно-психиатрической экспертизы не всегда может быть объявлено подозреваемому (обвиняемому), поскольку «характер его психического расстройства, состояние психики и здоровья в данный конкретный момент может сделать это бессмысленным, ибо обвиняемый объективно не в состоянии правильно воспринимать фактическую и юридическую сторону этого постановления»[3]. По мнению автора, формулировка 438 УПК РФ является наиболее приемлемой, представляется желательным ее использование и в ст. 49 УПК РФ, что совершенно справедливо[4].

А.П. Рыжаков видит в ином свете противоречие ст. 438 УПК РФ и п. 4 ч. 3 ст. 49 УПК РФ: содержание ст. 438 вносит уточнение в перечень ч. 3 ст. 49 УПК РФ. Автор ставит вопрос о критерии отличия субъектов, о которых речь идет в п. 4 ч. 3 ст. 49 УПК РФ, от тех, о которых упоминается в ст. 438 УПК РФ, и утверждает, что такие субъекты отличаются степенью доказанности совершения ими преступления (общественно опасного деяния). А.П. Рыжаков утверждает, что в ст. 438 идет речь о лицах, в отношении которых собраны доказательства, совокупность которых бы позволила вынести постановление о привлечении в качестве обвиняемых при условии отсутствия сомнений во вменяемости указанного лица (в отношении таких лиц можно назначить стационарную экспертизу), в то время как в ст. 49 — о лицах, не являющихся подозреваемыми (обвиняемыми) лицах, в отношении которых следователь не располагает обычно необходимой для привлечения лица в качестве обвиняемого совокупностью доказательств (здесь можно назначить лишь амбулаторную экспертизу)[5].

Точка зрения, изложенная А.П. Рыжаковым, представляется расплывчатой по сравнению с мнениями предыдущих авторов, поскольку опирается больше на поиск контекста в нормах уголовно-процессуального законодательства, автор как бы читает между строк и пытается выяснить, что законодатель мог подразумевать, предусматривая два связанных между собой, но имеющих разные точки отчета, момента допуска защитника при вынесении постановления о назначении судебно-психиатрической экспертизы. Однако такая точка зрения имеет место быть ввиду отсутствия единообразного подхода законодателя к изложению норм. Такая законодательная практика свидетельствует о необходимости совершенствования уголовнопроцессуального закона в целях единообразного применения норм права. Было бы совершенно справедливо начальный момент участия защитника в деле, предусмотренный в ст. 438 УПК РФ, распространить на п. 4 ч. 3 ст. 49 УПК РФ.

Момент начала осуществления иных мер процессуального принуждения или иных процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, подозреваемого в совершении преступления.

Уголовно-процессуальный закон не содержит детального перечня таких иных мер или иных процессуальных действий. Более того, норма, регламентирующая начальный момент участия защитника в деле, не содержит и отсылки на какие-либо иные нормы.

Название главы 14 УПК РФ: «Иные меры процессуального принуждения». Возможно законодатель имел ввиду именно гл. 14 (в узком смысле), однако нельзя отрицать факт употребления понятия «иных мер процессуального принуждения» в широком смысле, так как вполне вероятно, что в указанное понятие входят любые иные меры, которые охватываются разделом четвертым УПК РФ.

Одним из самых интересных является решение Конституционного Суда РФ, в котором содержатся указания на меры и действия сотрудников правоохранительных органов, которыми может подтверждаться обвинительная деятельность в отношении какого-либо лица. По мнению Конституционного Суда РФ, к таким мерам и действиям следует относить акт о возбуждении в отношении лица уголовного дела, проведение в отношении него следственных действий (обыска, опознания, допроса и др.) и иные меры, предпринимаемые в целях его изобличения или свидетельствующие о наличии подозрений против него (в частности, разъяснением в соответствии со ст.51 (ч.1) Конституции

Российской Федерации права не давать показаний против себя самого)[6]. Так, представляется, основаниями для вступления в дело защитника в силу п.5 ч. 3 ст.49 УПК РФ могут послужить и очная ставка, и освидетельствование, и контроль и запись телефонных и иных переговоров, и получении информации о соединении между абонентами и (или) абонентскими устройствами.

Относительно недавно в результате внесения изменений в УПК РФ Федеральным законом от 04 марта 2013 г. № 23-ФЗ защитник получил право участвовать в производстве по уголовному делу на стадии возбуждения уголовного дела (п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ). Данное новшество позволяет реализовывать конституционное право на защиту лицам, права и свободы которых затрагиваются процессуальными действиями при проведении проверки сообщения о преступлении в отношении таких лиц. Однако настоящее законоположение не является предметов исследования нашей работы.

Перечень рассмотренных выше обстоятельств, при которых защитник вправе участвовать в уголовном деле в стадии предварительного расследования, является закрытым. Их наличие обеспечивает возможность осуществления права на защиту подозреваемому, обвиняемому, а также любому другому лицу, права и свободы которого существенно затрагиваются или могут быть существенно затронуты действиями и мерами, свидетельствующими о направленной против него обвинительной деятельности, независимо от формального процессуального статуса такого лица.

Нормами УПК РФ также установлен механизм вступления защитника в производство по уголовному делу (порядок приглашения, назначения и замены защитника). Статьей 50 УПК РФ предусмотрено несколько способов приглашения защитника:

- непосредственно самим подозреваемым, обвиняемым;

- законным представителем подозреваемого, обвиняемого;

- другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого;

- дознавателем, следователем или судом по просьбе обвиняемого, подозреваемого.

Обвиняемый, подозреваемый имеет право пригласить нескольких защитников (ч. 1 ст. 50 УПК РФ). Тем временем Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что при наличии у обвиняемого нескольких приглашенных им адвокатов, неявка кого-либо из них при надлежащем извещении о дате, времени и месте судебного разбирательства не препятствует его проведению при участии хотя бы одного из адвокатов (п. 12 Постановления от 30 июня 2015 г. № 29)[7].

Подозреваемый, обвиняемый всегда может пригласить другого защитника, в том числе:

- при неявке приглашенного в течение пяти дней со дня заявления ходатайства о приглашении защитника;

- если защитник в течение 5 суток не может принять участие в производстве конкретного процессуального действия;

- невозможности явки приглашенного защитника в течение 24 часов с момента задержания подозреваемого или заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу.

Дознаватель, следователь принимает меры по назначению защитника в случае отказа подозреваемого, обвиняемого самостоятельно пригласить другого защитника (ч. 3 ст. 50 УПК РФ).

Прямо в УПК РФ не прописано, каким должен быть порядок участия защитника по назначению. В УПК РФ отсутствует регламентация процедуры его назначения. В целях избежания недопонимания в уголовно-процессуальном законе следует указать на наличие на то полномочий у адвокатских палат. Именно данным субъектам вменяется необходимость устанавливать порядок

участия адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов предварительного расследования (пп. 5 п. 3 ст. 31 ФЗ от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»).

В порядке ст. 52 УПК РФ обвиняемый вправе отказаться от помощи защитника в письменном виде. Однако каких-либо требований к такому отказу, кроме того, что он должен быть письменным, законодатель не установил. Отказ от защитника может быть заявлен и при производстве отдельного следственного действия, о чем делается отметка в протоколе. При производстве анализа материалов уголовных дел на нескольких протоколах были обнаружены отказы от защитника при производстве следственных действий следующего содержании: «Я, Ф.И.О., от помощи защитника при производстве

освидетельствования отказываюсь. Это не связано с какими-либо мотивами и иным положением. Мое право на защиту не нарушено». Далее идет подпись обвиняемого и расшифровка.

При этом необходимо отметить, что в случае поступления отказа обвиняемого от защитника, такой отказ должен быть явным и недвусмысленным. Однако следует отметить, что в целях реализации конституционного права на защиту, следователь, дознаватель или суд в обязательном порядке должен разъяснить подозреваемому, обвиняемому право пригласить другого защитника либо принять меры по его назначению. В противном случае, как показывает практика, такое бездействие может повлечь отмену приговора либо иного судебного решения. Так, 06 июля 2015 г. Московский городской суд отменил постановление Тверского районного суда города Москвы от 29 апреля 2015 года о временном отстранении от должности генерального директора ЗАО (данные изъяты) Минервина А.А., подозреваемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 201, ч. 4 ст. 159 УК РФ, так как суд не принял меры по назначению другого защитника ввиду невозможности явки адвоката Чернышева В.Е. (защитника, приглашенного Минервиным А.А.), на рассмотрение ходатайства следователя об отстранении

подозреваемого от должности1.

Судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда 18 мая 2009 г. отменила постановление Прокопьевского районного суда от 22.04.2009 г. о продлении в отношении Локтева меры пресечения в виде заключения под стражу[8] [9]. Согласно материалам данного дела, участвующая в уголовном деле адвокат Н. в связи с занятостью в другом судебном процессе не могла присутствовать при решении вопроса о продлении меры пресечения в отношении Локтева. Суд разрешил вопрос о продлении заключения под стражу в отсутствие Н., при этом не принял мер по назначению другого адвоката, чем нарушил нормы, предусмотренные ч. 2 ст. 48 Конституции РФ, ч. 3, ч. 4 ст. 50 УПК РФ.

Представленные выше примеры нарушения права на защиту не являются единственными в общем массиве судебной практики. Анализ указанных судебных актов показывает, как несоблюдение установленного УПК РФ порядка приглашения, назначения и замены защитника приводит к нарушению права на защиту, гарантированного Конституцией РФ. Конституционные требования о гарантии каждому права на получение квалифицированной юридической помощи (ст. 48) основаны на общепризнанных принципах и нормах международного права (пп. «с» п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.). Суды и должностные лица органов предварительного расследования игнорируют положения Основного закона страны и требования федерального законодательства, связанные с реализацией права на защиту. Целесообразно было бы предусмотреть установление уголовной ответственности за нарушение конституционного права пользоваться помощью защитника. Наличие такой ответственности стимулировало бы должностных лиц, на которых возложена обязанность по обеспечению

подозреваемому, обвиняемому участие защитника, выполнять требования Конституции РФ, УПК РФ.

Сложившаяся неправомерная правоприменительная практика, связанная с приглашением, назначением и заменой защитника лишь одной из причин нарушения права на получение квалифицированной юридической помощи. В.В. Осин указывает на недостатки самого механизма приглашения, назначения и замены защитника, предлагая дополнить ст. 50 УПК РФ, предусмотрев обязанность для защитника, участвующего в уголовном деле, письменно уведомить дознавателя, следователя или суд о причинах невозможности его участия в производстве процессуальных действий[10].

Существует проблема документального оформления приглашения, назначения и замены защитника, а также отказа от защитника. УПК РФ не содержит требований к письменному оформлению таких процедур. Ни в одном из анализируемых дел не было усмотрено ходатайства, заявления или иного документа, содержащего просьбу обвиняемого, подозреваемого пригласить для защиты его интересов конкретного защитника или назначить защитника. Тут же следует сразу отметить, что закон не предъявляет требований к наличию каких- либо еще документов, помимо адвокатского удостоверения и ордера, для в вступления адвоката-защитника в дело. Зачастую в произвольной форме подозреваемый, обвиняемый или защитник сообщают о вступлении защитника в дело. Все же, считаем, что установление документального оформления рассматриваемой процедуры позволило бы разрешить ряд спорных моментов, возникающих в стадии предварительного расследования и связанных с реализацией права на защиту.

Таким образом, УПК РФ нуждается в установлении требований к наличию и форме следующих документов:

- письменное заявление подозреваемого, обвиняемого о вступлении в производство по уголовному делу защитника, с которым у него заключено соглашение;

- постановление следователя, дознавателя о назначении защитника подозреваемому, обвиняемому;

- письменное заявление подозреваемого, обвиняемого об отказе от защитника;

- письменное заявление подозреваемого, обвиняемого об отказе от защитника и приглашении другого.

Также не следует рассматривать работу законодателя только с отрицательной стороны относительно норм, регулирующих момент допуска защитника к участию в уголовном деле и порядок приглашения, назначения и замены защитника. Так, предусмотренный порядок приглашения защитника позволяет обеспечить реализацию права на защиту лицам, не имеющим средств для приглашения адвоката по соглашению. С одной стороны, подозреваемый, обвиняемый вправе самостоятельно выбрать защитника, заключив соглашение с конкретным адвокатом (защита по приглашению), а с другой стороны, обеспечивается участие в уголовном деле защитника, труд которого оплачивается за счет средств федерального бюджета (защита по назначению) (ч. 5 ст. 50 УПК РФ). Здесь появляется уже новая проблема - проблема качества защиты по назначению, а если быть точнее, то ее качественного отличия от защиты, осуществляемой приглашенным защитником. Об этой проблеме неоднократно писали многие юристы. Для исследования данной проблемы было проведено анкетирование среди сотрудников органов предварительного расследования (следователей, дознавателей) (Приложение 1). Большинство опрошенных видят зависимость качества защиты от того, какой адвокат осуществляет защитительную деятельность (по назаначению или по соглашению). Также анкетирование показало, что следователи, дознаватели оценивают защиту, осуществляемую защитником, приглашенным по соглашению, более высоко, нежели защиту по назначению (Приложение 2). При этом следует отметить, при ответах на вопросы о нарушениях, совершаемых указанными категориями защитников, сотрудники органов предварительного расследования отметили низкую нарушаемость среди назначенных защитников (не выбрали ни одного варианта ответа, мотивировав это отсутствием каких- либо нарушений). Относительно нарушений, допускаемых защитниками по соглашению, весьма охотно были даны ответы. Самыми популярными ответами стали такие нарушения, как намеренное затягивание предварительного расследования и неявка на следственные действия защитниками, с которыми заключены соглашения. По результатам таких ответов относительно нарушаемости может сложиться впечатление, что страдает качество защиты, осуществляемой защитником по соглашению, но в действительности назначенный защитник не может допустить никаких нарушений лишь по причине отсутствия активности при участии в уголовном деле. Как уже отмечалось, анализ уголовных дел свидетельствует о том, что защитник по назначению не настолько деятелен при выполнении своей защитительной функции. Он присутствует при производстве всех следственных и иных процессуальных действий, надлежащим образом реализует свое формальное участие, но при этом в делах отсутствуют какие-либо доказательства, свидетельствующие о его противодействии обвинительной деятельности (отсутствие ходатайств, ни одного замечания или заявления в протоколах). Активность защитника прямо пропорциональна коэффициенту полезности защиты, осуществляемой таким защитником. В данном случае речь идет о так называемых «карманных адвокатах», выгодных для следователя и дознавателя. Очень хорошо и подробно рассмотрена данная проблема Международной комиссией юристов с учетом мнения представителей юридической профессии (адвокатов, судей и следователей)1. Одной из причин такой неэффективной защиты является отсутствие ответственности за подобные деяния в стадии предварительного расследования. Безусловно, к адвокатам могут применяться дисциплинарные взыскания, но за такие деяния необходимо устанавливать

Становление сильной адвокатуры в Российской Федерации / Отчет миссии МКЮ 2015. С. 43-47. Режим доступа: http://icj.wpengine.netdna-cdn.com/wp-content/uploads/2015/11/Russia-Towards-a-Stronger-Legal- Profession-Publication-2015 -RUS.pdf.

более строгие наказания, и не только для адвокатов, но и для сотрудников органов предварительного расследования.

'Рагулин А.В. Право адвоката-защитника на допуск к участию в уголовном деле с момента фактического задержания / А.В. Рагулин // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. 2012. № 1. С. 125.

[2]Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (научно - практическое издание) / Под общ. ред. В.В. Мозякова, С.И. Гирько, Г.В. Мальцева, И.Н. Барцица. М., 2003. С. 207, 236.

30

[3]Афанасьев А.А. Гарантии прав лиц, нуждающихся в применении принудительных мер медицинского характера: дисс. ... канд. юрид. наук. 12.00.09. / А.А. Афанасьев. Н. Новгород. 2001. Режим доступа: http://www.dissercat.com/content/garantii-prav-lits-nuzhdayushchikhsya-v-primenenii-prinuditelnykh-mer- meditsinskogo-kharakte; Суховерхова Е.В. Проблемы участия защитника в предварительном следствии по делам о применении принудительных мер медицинского характера / Е.В. Суховерхова // Адвокат. 2012. N 12. - Гарант: информ.-правовое обеспечение. - Доступ из локальной сети ООО «Гарант-Сервис-Новосибирск».

[4]Суховерхова Е.В. Проблемы участия защитника в предварительном следствии ... // Гарант: информ.- правовое обеспечение. - Доступ из локальной сети ООО «Гарант-Сервис-Новосибирск».

[5]Рыжаков А.П. Обязанность обеспечения участия защитника в уголовном судопроизводстве: момент возникновения / А.П. Рыжаков // Гарант: информ.-правовое обеспечение. - 2013. - Доступ из локальной сети ООО «Гарант-Сервис-Новосибирск».

[6] По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И.Маслова: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. N 11-П // Гарант: информ.-правовое обеспечение. - Доступ из локальной сети ООО «Гарант-Сервис-Новосибирск».

[7] О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. N 29 // Гарант: информ.- правовое обеспечение. - Доступ из локальной сети ООО «Гарант-Сервис-Новосибирск».

37

Постановление Московского городского суда от 06 июля 2015 г. N 10-9075/15 // Гарант: информ.- правовое обеспечение. - Доступ из локальной сети ООО «Гарант-Сервис-Новосибирск».

[9]Справка Кемеровского областного суда от 5 августа 2009 г. N 01-26/705 о причинах отмены и изменения приговоров и других судебных решений по уголовным делам, постановленных районными (городскими) судами Кемеровской области в 1 полугодии 2009 года // Гарант: информ.-правовое обеспечение. - Доступ из локальной сети ООО «Гарант-Сервис-Новосибирск».

39

[10]Осин В.В. Порядок приглашения, назначения и замены адвоката, установленный в УПК РФ, не обеспечивает получение квалифицированной юридической помощи подозреваемому и обвиняемому / В.В. Осин // Адвокат. 2010. N 6. Гарант: информ.-правовое обеспечение. - Доступ из локальной сети ООО «Гарант-Сервис- Новосибирск».