Коллегия присяжных заседателей обладает исключительной компетенцией по разрешению важнейших вопросов, определяющих виновность или невиновность подсудимого, пределы его ответственности. Поэтому постановка вопросов перед коллегией присяжных представляет собой «...один из труднейших и важнейших моментов уголовного процесса».[1] [2] [3]

Важность данного этапа определяется тем, что насколько правильно и грамотно будут сформулированы вопросы присяжным заседателям, настолько и будет вердикт присяжных заседателей соответствовать требованиям законности, объективности, справедливости и обоснованности. Верховный Суд РФ традиционно уделяет этой проблеме значительное внимание, формулируется ли разъяснения по вопросам применения УПК РФ или проверяется в установленном законом порядке приговоры нижестоящих судов. Большая часть инспектируемых судебных актов в данной части

Л

соответствует требованиям УПК РФ .

Процессуальный порядок постановки вопросов перед присяжными заседателями регламентирован ч. 1 ст. 338 УПК РФ, председательствующий судья с учетом результатов судебного следствия и прений сторон формулирует вопросы. По нашему законодательству вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, постановляются судом только после прений сторон. В ч. 1 ст. 338 УПК РФ усматривается противоречие. Согласно ч. 1 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится по предъявленному подсудимому обвинению. Н.П. Ведищев пишет: «В таком случае - непонятно, что же является основанием для постановки вопросов присяжным заседателям: предъявленное подсудимому обвинение или результаты судебного следствия и прения сторон».[4] Также необходимо учитывать то, что в соответствии с ч. 7 ст. 246 УПК РФ в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель может отказаться от обвинения в полном объеме или в его части. Именно обвинение является первым основанием для постановки вопросов присяжным заседателям. Результаты судебного следствия и мнения сторон, высказанные в прениях, могут служить основаниями для постановки вопросов тогда, когда эти результаты и мнения изменяют или развивают выводы обвинения.[5]

Т.А. Владыкина комментирует выявленное противоречие Н.П. Ведищевым следующим образом: «Думается, что это по большому счету спор о словах. Судебное следствие - центральная часть судебного разбирательства, в которой суд в условиях наиболее полного осуществления принципов уголовного процесса исследует все имеющиеся доказательства в целях установления фактических обстоятельств дела. Исследование доказательств в суде - это не повторение предварительного следствия; это качественно иной вид деятельности, в котором восстанавливается картина совершенного деяния, проверяется и оценивается вся совокупность предложенных суду доказательств. Это дает основание полагать, что в действительности судья формулирует вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, не только на основании материалов предварительного следствия, нашедших отражение в обвинительном заключении, но и результатов судебного следствия и прений сторон».[6]

А. В. Смирнов говорит о том, что границу между тем, что вправе и чего не вправе решать присяжные заседатели, следует проводить не по содержанию, а по форме ставящихся перед ними вопросов. Он считает, что искусство председательствующего судьи при постановке вопросов заключается в том, чтобы по возможности вопросы ставились простым, понятным для непрофессионалов языком. Юридическая оценка ответов установленных присяжными обстоятельств относится уже к компетенции судьи. Вывод таков - судья-профессионал квалифицирует эти обстоятельства с точки зрения норм уголовного закона, возвращая им определенную юридическую форму.[7]

Как показывает судебная практика, в некоторых случаях судом нарушается содержание вопросного листа, нет простоты в излагаемых вопросах, для понимания присяжными заседателями и в дальнейшем для вынесения обоснованного и справедливого приговора. Например, «.. .вердикт присяжных заседателей не соответствует требованиям ч. 3 ст. 343 УПК РФ, содержит в себе неясности и является противоречивым; поставленные судом перед присяжными заседателями вопросы непонятны по содержанию и содержат юридические термины, необоснованно соединены два состава преступления»[8].

Анализируя уголовно-процессуальный закон, ст. 339 УПК РФ перед присяжными заседателями ставятся три группы вопросов: основные, частные и обязательный вопрос о снисхождении.

К основным относятся вопросы, по ответам на которые позволяют постановить приговор по делу. Согласно ч. 1 ст. 339 УПК РФ по каждому деянию, в совершении которого подсудимый обвиняется государственным обвинителем, ставятся три основных вопроса:

• доказано ли, что деяние имело место?

• доказано ли, что это деяние совершил подсудимый?

• виновен ли подсудимый в совершении этого деяния?

Формулировки вопросов не должны допускать возможность для

присяжных признать подсудимого виновным в совершении деяния, по которому государственный обвинитель не предъявлял ему обвинение либо не поддерживает обвинение к моменту постановки вопросов (ч. 6 ст. 339

УПК РФ)[9]. Приведенные основные вопросы могут ставиться раздельно и все вместе. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 г. № 23 разъясняется, что: «...при идеальной совокупности преступлений, когда одно действие (бездействие) содержит признаки преступлений, предусмотренных двумя или более статьями УК РФ, перед присяжными заседателями ставится один вопрос, поскольку они в соответствии с полномочиями, определенными ст. 334 УПК РФ, устанавливают лишь фактическую сторону деяния, юридическая оценка которого дается судьей в приговоре»[10] [11].

Т. Моисеева, советник Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, пояснила требование закона о необходимости постановки перед присяжными заседателями трех основных вопросов по каждому из деяний, а не по каждому из преступлений, в совершении которых обвиняется подсудимый, а именно: «.это связано с тем, что некоторые деяния по УК РФ квалифицируются не одной, а несколькими статьями, т.е. существует идеальная совокупность преступлений. В частности, при совершении убийства, сопряженного с разбойным нападением.в обвинительном заключении отдельно описываются преступные действия, подпадающие под каждую из соответствующих статей УК РФ. Деяние же в этом случае фактически было совершено одно, и по нему, таким образом, и должны быть поставлены перед присяжными заседателями три вопроса. Иная постановка вопросов при идеальной совокупности преступлений создает трудности для присяжных заседателей, обязанных устанавливать лишь

-5

факты, а не их юридическую квалификацию» .

В судебной практике встречались случаи, когда председательствующий судья в подобной ситуации ставил отдельные вопросы по убийству и по разбою. Присяжные заседатели, не зная тонкостей юридической квалификации преступлений, на первые три вопроса отвечали утвердительно, а на последующие три - отрицательно, считая, что нападение одно, а не два, как указано в вопросном листе. Так, «...отменен приговор в отношении С., оправданного по п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ за неустановлением события преступления, а по п. п. «а», «з» ч. 2 ст. 105 и по ч. 1 ст. 167 УК РФ - за непричастностью к совершению преступлений. Вопреки требованиям закона о необходимости постановки одного вопроса о доказанности события преступления при идеальной совокупности председательствующий поставил перед присяжными заседателями два вопроса, один из которых - о доказанности разбоя, а другой - о доказанности убийства»[12].

К частным вопросам относятся вопросы, которые ставятся перед присяжными после постановки основных вопросов (ч. 3 ст. 339 УПК РФ) и не обязательны по каждому делу. При помощи частных вопросов судья сосредотачивает внимание присяжных на конкретном обстоятельстве, от которого зависит квалификация содеянного, и размер наказания, подлежащего назначению виновному.[13]

Выделяются следующие виды частных вопросов:

• об обстоятельствах, которые влияют на степень виновности. Эти вопросы могут касаться обстоятельств, увеличивающих или уменьшающих степень виновности;

• об обстоятельствах, освобождающих от ответственности. Эти вопросы задаются коллегии присяжных заседателей лишь в пределах ее компетенции;

• о смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельствах;

• о степени осуществления преступного намерения. Как разъясняется в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 г. № 23, вопрос должен содержать описание фактической причины, в силу которой подсудимый не смог осуществить свое намерение (не выстрелил из огнестрельного оружия в связи с тем, что произошла осечка; сломалось лезвие ножа при нанесении удара и т. д.), а не просто ссылку на таковую.

• о соучастии - данный вопрос в дополнение к основному вопросу о виновности в совместном с другими лицами деянии и для того, чтобы выявить особую роль соисполнителя.

На основании ч. 5 ст. 339 УПК РФ не могут ставиться отдельно либо в составе других вопросы, требующие от присяжных заседателей юридической квалификации статуса подсудимого (о его судимости), а также другие вопросы, требующие собственно юридической оценки при вынесении присяжными заседателями своего вердикта. Верховный Суд РФ обращает внимание на строгое соблюдение данной нормы уголовно-процессуального закона, что разъясняет в п. 29 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 г. № 23: «...недопустима постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, с использованием таких юридических терминов, как убийство, убийство с особой жестокостью, убийство из хулиганских или корыстных побуждений, убийство в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, убийство при превышении пределов необходимой обороны, изнасилование, разбой и т.п. Принимая во внимание, что в соответствии с п. 5 ч. 3 ст. 340 УПК РФ выводы присяжных заседателей не могут основываться на предположениях, перед ними не должны ставиться вопросы о вероятности доказанности и виновности подсудимого в совершении деяния»[14].

Практика Верховного Суда РФ это подтверждает: «...при отмене приговора в отношении Б. Верховный Суд исходил из того, что при формулировании вопроса N 2 председательствующий судья предложил присяжным заседателям сделать свой вывод относительно правовых аспектов, связанных с мотивом содеянного и квалифицирующим признаком умышленного убийства. Вопрос сформулирован так: «Доказано ли, что деяния, описанные в вопросе N 1, совершил подсудимый Б. в результате ссоры с целью лишения жизни Ч., зная о причинении особых страданий умершему в ходе лишения жизни?»[15].

Если подсудимый признан виновным, то в этом случае перед коллегией присяжных заседателей ставится вопрос, заслуживает ли он снисхождения (ч. 4 ст. 339 УПК РФ). Все остальные вопросы, на которые необходимо ответить для вынесения обоснованного, справедливого и законного приговора, решаются председательствующим единолично, без участия присяжных заседателей. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 г. № 23 в п. 31 разъясняется: «.согласно ч. 4 ст. 339 УПК РФ на случай признания подсудимого виновным ставится вопрос о том, заслуживает ли он снисхождения. Если же подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений, образующих реальную совокупность, вопрос о снисхождении должен ставиться применительно к каждому деянию. При идеальной совокупности ставится один вопрос о снисхождении»[16].

Вопрос о снисхождении заставляет дискутировать некоторых научных. М.Т. Тащилин и Т.В. Костылева отмечают: «.что существует некорректная уголовно-процессуальная норма - ст. 339 УПК РФ, с одной стороны, запрещающая присяжным заседателям учитывать данные о личности подсудимого, а с другой стороны - обязывающая выносить вердикт о снисхождении к подсудимому при наличии соответствующих обстоятельств»[17].

Уголовный закон говорит (ст. 60 УК РФ), что в общие начала назначения наказания входит учет личности виновного, а также учет влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи. Однако какие свойства личности подлежат учету и как их оценивать, уголовным законом не определено. Таким образом, в уголовном законодательстве есть тенденция к усилению значения характеристики личности подсудимого в индивидуализации уголовного наказания судом с участием присяжных заседателей. Однако она не может быть реализована судебной практикой в связи с наличием некоторых законодательных ограничений. Так, ч. 8 ст. 335 УПК РФ устанавливает, что «данные о личности подсудимого исследуются с участием присяжных заседателей лишь в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется»[18]. При этом конкретно запрещается исследовать факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого.

Таким образом, присяжные заседатели обречены на то, чтобы оценивать подсудимого как некое абстрактное лицо. Информация о совокупности его свойств и качеств, связанных с его отношением к труду, поведением в семье, трудовом коллективе, общественных местах и т.д., до сведения присяжных заседателей не доводится. При наличии подобного запрета трудно требовать от присяжных заседателей вынесения справедливого вердикта о возможном снисхождении к подсудимому.

Зачитав проект вопросного листа и передав его сторонам, председательствующий предоставляет достаточное время для изучения формулировок вопросов, подготовки замечаний и дополнительных вопросов. Данное положение не закреплено в ст. 338 УПК РФ, но оно выходит из права иметь достаточное время на подготовку своей защиты применительно к данному этапу судебного разбирательства. Верховный Суд РФ отмечает, что время, предоставляемое сторонам для изучения проекта вопросного листа, должно соответствовать его объему и сложности рассматриваемого дела и может представлять собой интервал в несколько дней.[19]

После изучения проекта вопросного листа, стороны вправе устно или письменно высказать свои замечания, касаемо содержания и формулировки вопросов, а также внести предложения о постановке новых вопросов. При этом председательствующий выясняет мнение другой стороны по этим замечаниям и предложениям. На обязательность обсуждения со сторонами вопросов, подлежащих включению в вопросный лист, неоднократно обращал внимание Конституционный Суд РФ, который подчеркивал, что «...оспариваемые законоположения, закрепляя за судьей право

формулировать вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, обязывают его излагать в окончательном варианте только вопросы, обсужденные со сторонами, и с учетом их замечаний и предложений».[20]

После обсуждения со сторонами проекта вопросного листа председательствующий удаляется в совещательную комнату, где формулирует вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, в окончательном виде. Конституционный Суд РФ отметил, что ст. 338 УПК РФ не предполагает произвольного изменения председательствующим вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, после их обсуждения со сторонами[21]. Поэтому если председательствующий принимает решение сформулировать вопросы в другом варианте, отличном от первого, он обязан возобновить этап постановки вопросов и представить сторонам на обсуждение новый вариант вопросов вопросного листа.

Председательствующий формулирует вопросный лист с учетом замечаний и дополнений сторон, однако замечания и предложения не лишают судью права на окончательную формулировку вопросов в вопросном листе согласно ч. 4 ст. 338 УПК РФ, которая может и не совпадать с предложениями сторон.[22]

В соответствии с частью 1 ст. 340 УПК РФ перед удалением коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для вынесения вердикта председательствующий суда обращается к ним с напутственным словом. Г лавная цель напутственного слова - способствовать тому, чтобы присяжные заседатели уяснили существо дела, и предостеречь их от всякого увлечения в обвинении или оправдании подсудимого. При произнесении напутственного слова председательствующему запрещается выражать свое мнение по вопросам, поставленным перед присяжными. В напутственном слове председательствующий:

• приводит содержание обвинения, поддержанное государственным обвинителем в окончательной форме;

• сообщает содержание уголовного закона, ответственность за совершение деяния, в котором обвиняется подсудимый, раскрывает диспозицию и санкцию;

• напоминает об исследованных в суде доказательствах уличающих и оправдывающих подсудимого, не выражая при этом своего мнения и не делая выводов;

• резюмирует позиции государственного обвинителя и защиты.

• разъясняет основные правила оценки доказательств в их совокупности; принцип презумпции невиновности; положение о толковании неустраненных сомнений в пользу подсудимого; вердикт присяжных заседателей может быть основан лишь на тех доказательствах, которые непосредственно исследованы в судебном заседании; их выводы не могут основываться на предположениях и на доказательствах, признанных судом недопустимыми;

• разъясняет порядок совещания присяжных заседателей, подготовки ответов на поставленные вопросы, голосования по ответам и вынесения вердикта;

• напоминает присяжным заседателям содержание данной ими присяги и обращает их внимание на то, что в случае вынесения обвинительного вердикта они могут признать подсудимого заслуживающим снисхождения.

Однако на практике указанные требования закона не всегда выполняются. Как свидетельствует судебная практика, приговоры судов с участием присяжных заседателей отменяются в следующих случаях. Так, Кассационной палатой Верховного Суда РФ был отменен приговор суда присяжных в отношении Р., оправданного по пункту «з» ч. 2 ст. 105 и пунктам «б» и «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ. В напутственном слове председательствующий судья по данному делу не напомнил присяжным заседателям о показаниях свидетеля Т., описавшего бельевую веревку, которой, согласно обвинению, был задушен К. Когда государственный обвинитель заявил возражения по этому поводу, председательствующий необоснованно отклонил их и не дал присяжным разъяснений о том, что при вынесении вердикта они должны учитывать эти показания свидетеля Т. наряду с другими доказательствами, т.е. нарушил требования об объективности напутственного слова.[23]

По другому делу оправдательный приговор был отменен в связи с тем, что в ответ на заявленное возражение государственного обвинителя о неполноте напутственного слова (об отсутствии в нем напоминания показаний свидетелей, допрошенных в судебном заседании) председательствующий в присутствии присяжных заседателей заявил, что преступление совершено «в условиях неочевидности», поэтому свидетельские показания не имеют доказательственного значения.[24] [25] [26]

Г осударственный обвинитель, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители, подсудимый и его защитник вправе заявить в судебном заседании возражения в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения им

-5

принципа объективности и беспристрастности.

После произнесения председательствующим напутственного слова коллегия присяжных заседателей удаляется в совещательную комнату для вынесения вердикта. Присутствие в совещательной комнате каких-либо

4

других лиц, кроме коллегии присяжных заседателей, не разрешается.

Вынесение и оглашение вердикта коллегии присяжных заседателей - это часть судебного разбирательства, в которой присяжные заседатели устанавливают наличие или отсутствие фактических оснований для признания подсудимого виновным и для оглашения данного решения.[27]

Вердикт выносится только в совещательной комнате, в которой находятся только коллегия присяжных заседателей, состоящая из 12 человек. Совещание присяжных проходит под председательством старшины. Он ставит на обсуждение вопросы в той последовательности, которая установлена вопросным листом, т.е. пока не решен предыдущий вопрос, присяжные не вправе переходить к следующему.

Ответы должны представлять собой утверждение или отрицание с обязательным пояснительным словом или словосочетанием, раскрывающим или уточняющим смысл ответа (например, «Да, виновен», «Да виновен, но без намерения лишить жизни», «Нет, не виновен» и т. д.).[28]

Подписав вопросный лист с ответами на поставленные вопросы, присяжные возвращаются в зал судебного заседания, старшина отдает вопросный лист председательствующему. Он проверяет вердикт на наличие ясности и непротиворечивости. Если вердикт соответствует и не имеет процессуальных нарушений, председательствующий возвращает его старшине. Вердикт провозглашается старшиной и зачитывается по вопросному листу.

При произнесении оправдательного вердикта председательствующий сразу же объявляет подсудимого оправданным и освобождает из-под стражи в зале судебного заседания. Далее происходит обсуждение вопросов по постановке оправдательного приговора в присутствии присяжных заседателей в зале суда. Оправдательный вердикт коллегии присяжных заседателей обязателен для председательствующего и влечет за собой постановление им оправдательного приговора. Если присяжные вынесли обвинительный вердикт, то судья с участием сторон, но без участия коллегии присяжных, переходит к исследованию обстоятельств, связанных с квалификацией преступления. После чего снова открываются прения сторон

и подсудимому предоставляется последнее слово, затем председательствующий удаляется из зала суда для постановки приговора. Обвинительный вердикт также обязателен для председательствующего, но его наличие не препятствует постановлению судьей оправдательного приговора, если он признает, что деяние подсудимого не содержит признаков состава преступления.1

Рассмотренные в данной главе дипломной работы проблемные ситуации в части формулировки вопросов присяжным заседателям в вопросном листе, в прениях сторон, в постановке вердикта и при постановлении приговора, говорят о необходимости совершенствования законодательства в данной области в целом. Это будет способствовать повышению эффективности производства в суде с участием присяжных заседателей. Председательствующий судья и другие участники судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, обязаны тщательно подходить к формулированию перед коллегией присяжных заседателей данных вопросов. Ведь нарушение требований, содержащихся в ч. 1 ст. 339 УПК РФ обоснованно, влечет отмену приговора, в связи с нарушением нормы уголовно-процессуального закона при рассмотрении уголовного дела по существу.

[1] Палаузов В.Н. Постановка вопросов присяжным заседателям по русскому праву. Одесса. 1885. Ч.

1. С. 1.

[2] Кассационные определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 10 апреля 2013 г. N 19-О13-21сп, от 10 января 2013 г. N 84-О12-25СП, от 11 марта 2013 г. N 5- О13-21сп, от 13 февраля 2013 г. N 1-О13-4сп, от 15 января 2013 г. N 41-О12-84сп, от 29 января 2013 г. N 19- О13-1СП, от 30 января 2013 г. N 78-О13-3сп, от 17 июля 2012 г. N 89-О12-24сп, от 14 июня 2012 г. N 89- О12-17сп, от 7 июня 2012 г. N 89-О12-19сп, от 5 июня 2012 г. N 66-О12-42сп, от 30 ноября 2011 г. N 86-О11- 25СП // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[3] Лупинская П. А. Уголовно - процессуальное право РФ. М., 2009. С. 804.

[4] Ведищев Н. П. Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями ст. 338 УПК РФ // Адвокат. 2011. № 10. С. 5 .

[5] Ведищев Н. П. Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями ст. 338 УПК РФ // Адвокат. 2011. № 10. С. 5.

[6] Владыкина Т. А. Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателям // Адвокатская практика. 2013. № 3. КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[7] Смирнов А. В. Уголовный процесс: учебник / А. В. Смирнов, К. Б. Калиновский. М., 2008. С. 579.

[8] Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 18 июня 2015 г. N 20-АПУ15-10сп // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[9] Лупинская П. А. Уголовно - процессуальное право РФ. М., 2009. С. 800.

[10] О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 N 23. // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[11] Моисеева Т. Нарушения положений ст. 339 УПК РФ, допускаемые при формулировании вопросов присяжным заседателям: анализ практики Верховного Суда Российской Федерации // Уголовное право. 2013. № 1. КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[12] Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 10 июля 2008 г. N 19-О08-24СПМВ // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[13] Лупинская П. А. Уголовно - процессуальное право РФ. М., 2009. С. 801.

49

[14] О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 N 23. // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[15] Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 27 октября 2004 г. по делу N 74-004-42сп // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[16] О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2005 N 23. // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[17] Тащилин М. Т. Проблемы участия присяжных заседателей в отправлении правосудия и способы их устранения / М. Т. Тащилин, Т. В. Костылева. Труды юридического факультета Ставропольского государственного университета. 2009. С. 112.

[18]

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: введен Федеральным законом от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ: в ред. на 02 мар. 2016 г. // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[19] Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. N 53-О13-19СП // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[20] Определение Конституционного Суда РФ от 25 декабря 2008 г. N 932-О-О // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[21] Определение Конституционного Суда РФ от 25 декабря 2008 г. N 932-О-О // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[22] Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 августа 2008 г. N 63-О08-3СП // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[23] Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, дело N 18кп001-3сп // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[24] Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, дело N 18кп001-3сп // КонсультантПлюс : справ. правовая система. Версия Проф. Электрон. дан. М., 2015. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».

[25] Смирнов А. В. Уголовный процесс: учебник / А. В. Смирнов, К. Б. Калиновский. М., 2008. С. 582.

[26] Лупинская П. А. Уголовно - процессуальное право РФ. М., 2009. С. 805.

[27] Вандышев В. В. Общая и Особенная части. Уголовный процесс: учебник для юридических вузов и факультетов. М., 2009. С. 284.

Смирнов А. В. Уголовный процесс: учебник / А. В. Смирнов, К. Б. Калиновский. М., 2008. С. 586.