В практической деятельности правоприменительных органов возникает немало проблем при квалификации преступления, предусмотренного статьей 132 УК РФ. Наибольшую же сложность вызывают вопросы разграничения насильственных действий сексуального характера от изнасилования. Будучи идентичным изнасилованию по субъективной стороне, квалифицирующим и особо квалифицирующим признакам, состав насильственных действий сексуального характера отличен в иных элементах состава преступления. Так, если объектом посягательства при изнасиловании является половая свобода и неприкосновенность исключительно женщины, то при насильственных действиях сексуального характера - половая свобода и неприкосновенность любого человека. Разграничение можно проводить по субъекту, которым при изнасиловании будет выступать лишь лицо мужского пола, а при насильственных действиях сексуального характера - как мужчина, так и женщина. Основные же отличия данных составов проводятся по их объективной стороне.

Известно, что в отечественном законодательстве под термином изнасилование понимается «половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей или к другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей»1. В свою очередь, насильственные действиям сексуального характера представляют собой «мужеложество, лесбиянство или иные действия сексуального характера с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшему (потерпевшей) или другим лицам либо с использованием беспомощного состояния потерпевшего (потерпевшей)»[1] [2] [3]. Лаконичность легальных дефиниций данных составов преступлений, которая в теории свидетельствует о должном уровне юридической техники, на практике же порождает целый ряд проблем.

Восполнить существующие пробелы законодательной базы пытался Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 15.06.2004 № 11, что, однако, вызывало лишь еще больше вопросов. В действующем же Постановлении от 04.12.2014 № 16, как отмечалось ранее, Пленум Верховного Суда РФ вовсе уклонился от дачи разъяснений по определению указанных понятий, что способно породить еще большие проблемы в правоприменительной деятельности. В этой связи, необходимо обратиться к анализу используемой законодателем терминологии.

В медицине под половым сношением понимается физиологический половой акт лица мужского пола с лицом женского пола, выполненный путем введения естественного мужского полового члена в женское влагалище (пенильно-вагинальный контакт) вне зависимости от глубины проникновения и физиологического завершения полового акта . Однако судебная практика до принятия Уголовного кодекса РФ 1996 года случаи удовлетворения обвиняемым страсти как в форме анального («coitus per anum»), так и в форме орального («coitus per os») контактов квалифицировала как изнасилование. С учетом того, что в статье 132 УК РФ предусматривается ответственность за насильственное совершение не только однополых, но и иных разнополых действий сексуального характера, следует согласиться с А.В. Дыдо, полагающими, что «понятие полового сношения охватывает только

-5

нормальный (в физиологическом отношении половой) акт» .

Наиболее точным нам представляется определение Л.Л. Кругликова, который предлагает понимать под половым сношением «гетеросексуальное совокупление мужчины и женщины в естественной форме (процесс введения полового члена во влагалище с последующим извержением семени), отличительная особенность которого по сравнению с другими действиями сексуального характера состоит в наличии возможности зачатия как части детородной функции»[4] [5] [6].

Тем не менее, данное суждение в науке уголовного права не является бесспорным. К примеру, Т.В. Кондрашова считает, что «131 статья УК РФ предусматривает три вида половых актов между мужчиной и женщиной: в естественной форме, анальной и оральной»2.

Наибольшее же распространение получила точка зрения, согласно которой сексуальные действия, имитирующие половой акт, а также насильственные действия сексуального характера, не связанные с проникновением мужского полового члена в женские гениталии, изнасилованием не являются. Например, удовлетворение половой страсти с женщиной путем coitus per anum и coitus per os. В теории уголовного права такие деяния характеризуются как извращенные. В судебной практике насильственное удовлетворение половой страсти мужчиной в «извращенной форме» не рассматривается в качестве насильственного полового сношения, а образует самостоятельное посягательство на половую свободу и половую неприкосновенность личности (ст. 132 УК РФ) .

Разберем каждое из составляющих внешнего проявления преступления, предусмотренного ст. 132 УК РФ, подробнее.

Согласно судебной медицине мужеложство (мужской гомосексуализм, уранизм) - одна из разновидностей анального секса, совершаемого путем введения полового члена одного мужчины в заднепроходное отверстие другого мужчины[7]. Данное определение является общепринятым и в уголовно-правовой науке. Между тем, существует и более радикальная точка зрения, высказанная в научной литературе, в частности, А.В. Пушкин, Н.Г. Шурухнов, И.В Янущенкова предлагают оценивают любые формы удовлетворения «сексуальных потребностей мужчины с мужчиной» как мужеложество[8] [9] [10]. Данная позиция представляется спорной, поскольку она противоречит не только самой этимологии термина «мужеложество», под которым понимается особый (анально-генитальный) контакт между представителями мужского пола, но и сложившейся судебной практике.

В специализированной медицинской литературе под лесбиянством (женским гомосексуализмом) понимается такой способ полового влечения, при котором участвует половой орган хотя бы одной из партнерш . Данный подход находит свою поддержку среди авторов научных трудов, всецело посвященных

4

насильственным действиям сексуального характера .

Под иными действиями сексуального характера в юридической науке предписывается понимать «все оставшиеся формы и способы удовлетворения половой страсти, независимо от полового признака партнера, включая акты per anum мужчины с женщиной или акты per os как мужчины с мужчиной, так и мужчины с женщиной, а также половые сношения мужчины с женщиной под принуждением со стороны женщины»[11]. Стоит отметить, что перечень действий, способствующих сексуальному удовлетворению, остается открытым.

Ряд авторов предпринимал попытки их систематизации и конкретизации. Так, Н.К. Семернева выделяет «насильственные действия сексуального характера, совершаемые в виде полового акта и путем воздействия на тело без признаков полового акта (удовлетворение половой страсти мужчины посредством садистских способов (введение во влагалище руки, бутылки, палки, иных предметов); удовлетворение половой страсти путем истязания, то есть нанесения потерпевшей (потерпевшему) множественных ударов острыми предметами, сечением розгами, прижиганием сигаретами, укусами)»[12].

По мнению Н.В. Тыдыковой, «как насильственное действие сексуального характера следует квалифицировать принуждение к мастурбации. Такое действие выделяется сексологией как форма половой активности... в момент, когда насилие применено или выражена угроза применения насилия с целью принудить потерпевшего к акту мастурбации, уже имеет место покушение на половую свободу»[13] [14].

Любопытной представляется точка зрения Н.А. Озовой, которая считает, что «любое преступление, совершенное с целью удовлетворения сексуальных потребностей, следует относить к половым насильственным преступлениям, ... поскольку если садист испытывает наслаждение при виде мучений своей или чужой жертвы и в случае, если такое наслаждение носит сексуальный характер или если у человека половое возбуждение наступает только после садистских манипуляций, то при насильственном совершении садистских действий, даже без последующего совершения тех или иных сексуальных актов, такие действия должны быть квалифицированы как насильственные действия сексуального

3

характера» .

Также следует отнести к насильственным действиям сексуального характера и нетрадиционные виды секса, например: интраммарный секс (нарвасадата - суррогатная форма полового сношения, осуществляемая путем введения и движения полового члена между молочными железами женщины), викхарита (суррогатных форма полового сношения, осуществляемая путем введением и движениями полового члена между сомкнутыми бедрами)[15].

Тем не менее, вышерассмотренные теории в науке не являются бесспорными. Так, справедливо отмечает А.Г. Кибальник, что «во-первых, насильственные действия вряд ли можно перечислить как таковые (в противном случае Кодекс станет в этой части медицинским пособием), во- вторых, ... абсурдно, если лицо, к примеру, ампутируя палец потерпевшему, испытывает сексуальное удовлетворение, то оно, исходя из критикуемых ... воззрений, по субъективному основанию должно нести ответственность за преступление против половой свободы либо половой неприкосновенности»[16] [17].

В связи с изложенным, верной представляется позиция А.Г. Безверхова, полагающего, что иные сексуальные действия, являющиеся разнообразными и по характеру, и по содержанию, и по форме, требуют ограничительного толкования в ст. 131 и 132 УК РФ. При этом, «при установлении пределов трактовки рассматриваемой категории важно не упускать из виду существование определенной взаимосвязи между нею и «половым сношением», «мужеложством», другими сходными (похожими, аналогичными) действиями сексуального характера. Указанные действия выражаются в физическом контакте непосредственно с потерпевшим в виде сексуального проникновения в полость тела и (или) тела жертвы, виновного, другого лица либо в виде одной из имитаций полового акта с использованием гениталий жертвы, виновного,

-5

другого лица (насильственные нарвасадата, викхарита, мастурбация и др.)» .

Но возникает вопрос: могут ли, к примеру, принуждение жертвы к обнажению тела (самого потерпевшего, виновного, другого лица) для удовлетворения половой страсти или в иных целях либо сексуальные прикосновения против воли потерпевшего (потерпевшей) рассматриваться как насильственное сексуальное преступление в смысле ст. 131 или ст. 132 УК РФ? Аналогичный вопрос возникает и по поводу совершения таких сексуальных действий (не сопряженных с сексуальным проникновением, его имитациями либо прикосновениями), как «демонстрация» сексуального поведения, к примеру, совершение сексуальных действий в принудительном присутствии потерпевшего[18] [19].

На сегодняшний день применяемые в уголовном законе категории, такие как «половое сношение», «мужеложство», «лесбиянство», должны наполняться, прежде всего, свойственным им неюридическим («физиологическим») содержанием, конечно же, в совокупности с юридическими уточнениями. В результате их интерпретации в медико-биологическом и правовом аспектах частично не совпадают. К примеру, «половое сношение» с юридической точки зрения может быть полным или неполным, прерванным или физиологически завершенным, с реальной возможностью зачатия или без такового. Если половой акт совершен по принуждению со стороны лица женского пола, то это уже не «половое сношение» в смысле ст. 131, а иные действия сексуального

Л

характера, наказуемые по ст. 132 УК РФ .

На наш взгляд, использование подобного рода «физиологической» терминологии в уголовном законе заслуживает упрека. Законодатель должен разрабатывать особый понятийный ряд для описания на юридическом языке составов преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности. При этом правовые категории должны выражать высокий уровень нормативных обобщений, при котором точность и четкость предписаний сочетаются с гибкостью и подвижностью юридических конструкций, емкостью содержания правовых понятий и полнотой охвата уголовно-правовыми установлениями объекта охраны в условиях относительной изменчивости уклада половых отношений и сопутствующих криминогенных тенденций.

Для нужд современной практики целесообразно приспосабливать понятие «действия сексуального характера» («сексуальные действия»), превращая эту категорию в системообразующий конструкт гл. 18 УК РФ, распространяющийся на разнообразные случаи криминальной активности в охраняемой законом сфере.

Следующим проблемным вопросом выступает квалификация насильственных действий сексуального характера, сопровождающихся похищением потерпевшего или незаконным лишением его свободы. Проблема квалификации обусловлена тем, что похищение человека и незаконное лишение свободы образуют самостоятельные составы преступлений, предусмотренные ст. 126 и 127 УК РФ, а содержание диспозиций ст. 131 и 132 УК РФ позволяет к объективной стороне этих преступлений относить такие формы проявления насилия, как насильственное удержание, побои, причинение легкого и средней тяжести вреда здоровью. Дополнительная квалификация таких последствий не требуется. Возникает вопрос: требует ли похищение человека или незаконное лишение свободы самостоятельной квалификации в таких случаях? Анализ практики показывает, что отсутствует единообразие применения закона в этой части.

Так, С. встретил несовершеннолетнюю Р., представился сотрудником милиции и заявил о будто бы совершенном хищении золотых сережек у малолетней девочки. Под этим предлогом он приказал ей идти за ним. Используя малолетний возраст, доверчивость, С. с применением обмана похитил ее, переместив в квартиру своей матери. Закрыв дверь, угрожая убийством, демонстрируя нож, С. дважды изнасиловал Р. По данному делу, квалифицируя действия С. по ст. 126 ч. 2 п. «д» УК РФ как похищение заведомо несовершеннолетней Р., суд указал в приговоре, что он путем обмана увел потерпевшую в квартиру своей матери и насильственно удерживал в течение ночи, сопровождал похищение совершением других преступлений. Президиум Верховного Суда РФ в постановлении по этому делу указал, что фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что умысел осужденного был направлен на изнасилование малолетней потерпевшей, а не на ее похищение. Обманув девочку, он привел ее в квартиру своей матери, где реализовал свой умысел, дважды изнасиловав потерпевшую. Поэтому вывод суда в данной части признан не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, и осуждение С. по ст. 126 ч. 2 п. «д» УК РФ признано необоснованным[20].

По другому делу судом установлено, что Б. путем обмана решил изнасиловать А., заведомо зная о ее несовершеннолетнем возрасте. Обещая отвести девочку домой, он привел ее в свой дом и там изнасиловал. Как такового умысла на похищение потерпевшей у осужденного не установлено, и доказательств, подтверждающих его, в приговоре не приведено. При таких обстоятельствах Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор в части осуждения Б. по п. «д» ч. 2 ст. 126 УК РФ отменила и дело в этой части прекратила[21] [22].

Встречаются в практике и дела, где в первой инстанции вменялась совокупность рассматриваемых преступлений, и вышестоящая инстанция не

-5

изменила квалификацию .

Представляется, что рассматриваемый вопрос следует решить таким образом: если незаконное лишение свободы или похищение являлись способами преодоления сопротивления потерпевших в насильственных половых преступлениях или создавали необходимые условия для их совершения, то дополнительная квалификация по ст. 126 и 127 УК РФ не требуется.

Таким образом, на сегодняшний день существует реальная необходимость как в доработке и разъяснении дефиниций конституирующих терминов статьи 132 УК РФ, так и разработке дополнительных разъяснений Пленумом ВС РФ по отдельным вопросам квалификации данного преступного деяния. Однако, представляется, необходим комплексный подход к решению данных вопросов.

[1] Уголовный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 01.05.2016) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.

[2] Цит. по: Буранов Г.К. Новеллы в квалификации преступлений против половой неприкосновенности и свободы личности / Г.К. Буранов, А.А. Горшенин // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2015. - № 6-1 (56). - С. 32.

[3] Дыдо, А.В. Изнасилование: проблемы уголовно-правовой квалификации: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08 / А.В. Дыдо. - Владивосток, 2006. - 24 c.

[4] Горбачев М.А. Сексуальная преступность в России: криминологическое исследование: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08 / М.А. Горбачев. - М., 205. - С. 42.

[5] Цит. по: Ященко А.С. К вопросу о дефинициях терминов «изнасилование» и «насильственные действия сексуального характера» и их соотношении / А.С. Ященко // Вестник Брянского государственного университета. - 2015. - № 1. - С. 204.

[6] Авдеева М.В. Спорные вопросы квалификации насильственных половых преступлений / М.В. Авдеева // Уголовный процесс. - 2011. - № 2. - С. 40.

[7] Цит. по: Безверхов А.Г. О некоторых вопросах квалификации насильственных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности / А.Г. Безверхов // Уголовное право. - 2014. - № 5. - С. 18.

[8] Цит. по: Ященко А.С. К вопросу о дефинициях терминов «изнасилование» и «насильственные действия сексуального характера» и их соотношении / А.С. Ященко // Вестник Брянского государственного университета. - 2015. - № 1. - С. 204.

[9] Старович З. Судебная сексология / З. Старович. - М.: Юридическая литература, 1991. - С. 94.

[10] Ященко А.С. К вопросу о дефинициях терминов «изнасилование» и «насильственные действия сексуального характера» и их соотношении / А.С. Ященко // Вестник Брянского государственного университета. - 2015. - № 1. - С. 204.

[11] Там же.

[12] Семернева Н.К Квалификация преступлений (части Общая и Особенная): научно-практическое пособие / Н.К. Семернева. - М.: Проспект, 2010. - С. 118.

[13] Тыдыкова Н.В. Насильственные половые преступления: обоснованность криминализации и квалификация по объективным признакам: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08 / Н.В. Тыдыкова. - Тюмень, 2008. - С. 156.

[14] Озова Н.А. Понятие насильственных сексуальных действий и отличительные черты / Н.А. Озова. - М.: МЗ- Пресс, 2006. - С. 62.

[15] Ященко А.С. К вопросу о дефинициях терминов «изнасилование» и «насильственные действия сексуального характера» и их соотношении / А.С. Ященко // Вестник Брянского государственного университета. - 2015. - № 1. - С. 205.

[16] Кибальник А.Г. Судебные подходы к квалификации сексуальных преступлений / А.Г. Кибальник // Уголовное право. - 2014. - № 5. - С. 59.

[17] Безверхов А.Г. О некоторых вопросах квалификации насильственных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности / А.Г. Безверхов // Уголовное право. - 2014. - № 5. - С. 18.

[18] Безверхов А.Г. О некоторых вопросах квалификации насильственных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности / А.Г. Безверхов // Уголовное право. - 2014. - № 5. - С. 19.

[19] Там же.

[20] Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 20.04.2005 № 122п05 // СПС «Гарант».

[21] Определение Верховного Суда РФ от 11.12.2008 № 38-О08-31 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009. - № 10.

[22] Определение Верховного Суда РФ от 17.05.2006 № 33-О06-34 // Верховный Суд Российской Федерации.