Процессуально-правовые основы деятельности адвоката в отечественном гражданском судопроизводстве формировались в течение довольно продолжительного периода, насчитывающего более века.

Появление правовых основ деятельности адвоката в российском гражданском процессе связано с судебной реформой 1864 года. Закрепленный Уставом гражданского судопроизводства институт присяжных поверенных, имевших право представлять интересы тяжущихся на суде, произвел существенные изменения в законодательстве: положил начало не существовавшему ранее институту поверенных, предоставив им право представительства на суде, и тем самым выделил данное право из общей массы гражданских прав, сделал из него специальное право, реализовать которое могли лишь лица, соответствовавшие указанным в законе условиям[1].

Присяжные поверенные отвечали довольно высоким требованиям: должны были иметь юридическое образование, стаж работы по профессии и др. Именно с присяжными поверенными российское гражданское процессуальное право связывало осуществление представительства сторон в суде. Это был первый этап становления и развития представительства в российском гражданском судопроизводстве, продолжавшийся немногим более 50 лет, до Октябрьской революции 1917 года.

В тот период особое значение имел закон от 25 мая 1874 г., который кардинально изменил институт представительства в суде, установив, что осуществлять представительство как профессиональную деятельность вправе две категории лиц: присяжные поверенные и поверенные по свидетельствам . Следовательно, закон от 25 мая 1874 года заложил правовые основы профессионального представительства в российском гражданском процессе, разрушенные в ходе революции, упразднившей как существовавшие в стране формы судопроизводства, так и институты присяжных поверенных и частных поверенных.

В последующие пять лет в Советской России о существовании таких отраслей законодательства, как гражданское и гражданско-процессуальное, можно говорить лишь весьма условно, как и о реализации института представительства в гражданском процессе. Следовательно, впериод с 1917 и до 1922 г., мы его называем вторым этапом в развитии отечественного цивилистического института представительства, процессуального представительства как такового практически не существовало по объективным причинам - отсутствие кодифицированного гражданского и гражданско-процессуального законодательства в Советской России.

Создавшийся нормативно-правовой вакуум был устранен на следующем, третьем, этапе, ознаменовавшемся принятием ГК РСФСР 1922 года и ГПК РСФСР 1923 года, которые восстановили существовавший в отечественном праве и правосудии цивилистический институт представительства. Произошло это в период первой кодификации советского законодательства 1922 - 1923 гг., в том числе гражданского и гражданского процессуального законодательства.

Первое содержало соответственно разделы «Поручение» и «Доверенность» в гражданском праве. В соответствии с предписаниями норм названных разделов одна сторона (поверенный) обязывалась совершить за счет и от имени другой стороны (доверителя) действия, порученные ему доверителем (ст. 251 ГК РСФСР 1922 года)[2]. Для совершения действий от имени доверителя, непосредственно устанавливающих для него права и обязанности, поверенный должен был иметь доверенность или уполномочие[3].

Полномочия же представителя стороны на участие в деле в судебном разбирательстве регламентировал ГПК РСФСР, принятый 7 июля 1923 г., предоставивший сторонам право вести дела в суде через представителей (ст. 12 ГПК РСФСР) . Вместе с тем данный закон установил круг лиц, которые имели право участвовать в качестве представителя стороны при рассмотрении их дела в суде (ст. 16 ГПК РСФСР 1923 г.) В числе таких лиц первыми были указаны члены коллегии защитников (п. «а» ст. 16 ГПК РСФСР), то есть адвокаты[4].

Таким образом, советское гражданское процессуальное законодательство, с одной стороны, восстановило институт представительства в суде, а с другой - приоритет в осуществлении процессуально-правового представительства предоставило адвокату. И это правильно, так как он обладает специальной подготовкой и опытом осуществления такого рода гражданско-процессуальной деятельности.

Последующий, четвертый период развития и совершенствования правовых основ представительства, осуществляемого адвокатом в гражданском процессе, совпал со второй кодификацией советского гражданского и гражданского процессуального законодательства, проведенной в бывшем СССР и советских союзных республиках в 1963 - 1964 гг. В связи с этим следует сказать, что в регламентации института представительства и субъектов, полномочных его осуществлять, советское законодательство того периода негативных изменений не произвело.

Основы гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик, так и ГПК РСФСР 1964 года закрепили основные положения института представительства в суде и в числе субъектов, имеющих право его осуществлять, по-прежнему первым назвали адвоката (ст. 43, 44, 45 ГПК РСФСР). Это позволяет утверждать о том, что, во-первых, в советском гражданском процессуальном праве утвердилась тенденция, согласно которой приоритет в осуществлении гражданско-процессуального представительства отдавали адвокатам, то есть осуществлению профессионального представительства. Естественно, что это усиливало роль адвокатуры и адвоката в гражданском процессе и правосудии по гражданским делам.

Во-вторых, благодаря этому усилились процессуально-правовые основы статуса и деятельности адвоката в гражданском судопроизводстве. Не удивительно, что в цивилистическои доктрине того периода в первую очередь исследовали роль адвоката-представителя в гражданском процессе и на отдельных его стадиях. При этом отчетливо акцентировалось внимание на многих преимуществах деятельности адвоката-представителя, широте предоставляемых ему доверителем полномочий и т.д.

Однако появилась и другая точка зрения на полномочия представителя, в том числе и адвоката-представителя. Состояла она в том, что представитель не имеет самостоятельных прав, хотя и действует в интересах представляемых лиц. Данный взгляд не только подрывает нормативно-правовые устои деятельности представителя в гражданском процессе, но и не учитывает целого ряда факторов, связанных с деятельностью представителя вообще и адвоката-представителя в частности.

Во-первых, к таким факторам следует отнести то, что стороны и их представители пользуются равными субъективными процессуальными правами, за исключениями, установленными законом для полномочий представителя (например, он не вправе заключать самостоятельно мировое соглашение, отказываться от исковых требований, предъявлять встречный иск и совершать иные действия, перечисленные в ст.54 ГПК РФ, если такие права специально не оговорены в доверенности). Здесь, как и во всем гражданском процессе, действует принцип состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации), предписания которого распространяются и на представителя. Иное дело, что права представителя производны от субъективных процессуальных прав стороны, третьих лиц, интересы которых представляет адвокат. Более того, доверитель волен ограничить права представителя. В этом выражаются особенности взаимоотношений на уровне «доверитель - представитель».

Во-вторых, в силу принципа диспозитивности адвокат-представитель в гражданском процессе имеет реальную возможность распоряжаться предоставленными ему правами, реализовать их, но не во вред доверителю и защите его интересов. Если бы адвокат-представитель не пользовался такими полномочиями, то и речи не могло бы быть о совершении им необходимых действий в интересах доверителя. Поэтому он признан законом субъектом гражданского судопроизводства и гражданско-процессуальных правоотношений. Без этого просто невозможно реально выполнять процессуально - правовую, публичную роль представителя в гражданском процессе.

В-третьих, нельзя забывать и о том, что процессуально-правовые основы деятельности адвоката-представителя характеризуются следующим важным качеством: представительство в гражданском процессе есть деятельность право - и дееспособных лиц, полномочия которых всегда носят производный характер и ограничены теми действиями, на совершение которых им дано право[5]. Личное участие гражданина в деле не лишает его права иметь одного или несколько представителей. Между ними и доверителем складываются гражданско-правовые и процессуально-правовые отношения[6]. В силу того, что представитель осуществляет субъективные процессуальные права, которыми наделил его доверитель, то он тем самым обладает и правами, и несет процессуальные обязанности. В этом видится особенность процессуально-правовой основы, на которой адвокат-представитель осуществляет свою деятельность в гражданском судопроизводстве.

Важно иметь в виду и то, что в настоящее время свою профессиональную деятельность в российском гражданском судопроизводстве адвокат-представитель основывает на предписаниях межотраслевого цивили-стического института представительства, закрепленных и урегулированных нормами новых Гражданского кодекса и Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, соответственно принятых 21 октября 1994 г. (первая часть) и 23 октября 2002 г.

Так, Гражданский кодекс РФ целый ряд норм посвящает регламентации материально-правовых отношений, которые непосредственно или опосредованно связаны с институтом представительства. Таковыми являются нормы, признающие равенство участников общественных отношений, свободу договора, в том числе о представительстве и поручении, необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав и права на представительство в частности, обеспечение восстановления нарушенных прав, их судебной защиты (ч. 1 ст. 1 ГК РФ), если даже для этого потребуется использование межотраслевого института представительства.

Благодаря тому, что физические и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе (ч. 2 ст. 1 ГК РФ), в интересах граждан реализовать принадлежащие им права можно как лично, так и с помощью представителя. И особенно представителя компетентного, профессионально подготовленного к выполнению данного вида публично-правовой деятельности на основе договора, в том числе об оказании юридической помощи, поручения и представительства.

Основы участия и деятельности адвоката-представителя в гражданском судопроизводстве охватывают, с одной стороны, целый ряд основных начал гражданского законодательства, о которых речь шла ранее, а с другой - различные гражданско-правовые институты и договоры: возникновение, приобретение и прекращение гражданских прав и обязанностей; судебная защита гражданских прав; сделки; представительство; доверенность (главы 1, 2, 9, 10 ГК РФ); гражданско-правовой договор поручения (ст.971ГК).

Особо следует остановиться на процессуально-правовых основах деятельности адвоката-представителя, закрепленных новым Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации.

Охарактеризую наиболее важные из них.

Основным явлением правовой материи выступает в гражданском процессуальном праве принцип законности, являющийся конституционным, общим принципом всех отраслей российского права независимо от их роли и места в правовой системе координат. Принцип законности гражданского судопроизводства означает такой правовой режим в сфере судопроизводства по гражданским и иным юридическим делам, когда суд правильно применяет нормы материального закона и строго соблюдает нормы процессуального закона, а участники гражданского судопроизводства (в т.ч. стороны, третьи лица и их представители) строго и точно исполняют свои процессуальные обязанности, а также беспрепятственно реализуют свои процессуальные права.

Принцип состязательности гражданского судопроизводства закреплен в ст. 12 ГПК Российской Федерации. В содержании этого принципа можно выделить две его составляющие: во первых, право и обязанность сторон, а также иных участвующих в деле лиц, доказывать те факты, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений; во-вторых, состязание сторон и других участвующих в деле лиц, в котором каждый, используя предоставленные ему права, пытается отстоять свою позицию, доказать суду свою юридическую правоту.

«Только при помощи адвокатов судебное состязание может достигнуть полноты и живости, а эта полнота и живость необходимы для того, чтобы судья мог обозреть дело со всех сторон, проникнуть в самую сущность его и составить себе твердое убеждение: она только может предохранить судью от односторонности взгляда, столь вредной для правильности решения... но когда перед судом послышится живая речь адвоката, знакомого с искусством изложения, когда притом перед судом и участвующими в нем будут не затворены двери тайной присутственной камеры, а общество, принимающее живое участие во всем, что происходит на суде, тогда процесс получит вид действительной, живой и разумной борьбы», - так еще во второй половине XIX в. характеризовал К.П. Победоносцев участие адвоката-представителя в состязательном гражданском процессе.

Правовыми гарантиями принципа состязательности в гражданском процессе выступают следующие нормы:

1)в соответствии с ч. 1 ст. 35 ГПК РФ лица, участвующие в деле, судебные представители имеют право знакомиться с материалами дела, делать выписки из них, снимать копии, заявлять отводы, представлять доказательства и участвовать в их исследовании, задавать вопросы другим участвующим в деле лицам, а также свидетелям, экспертам, специалистам; заявлять ходатайства, в т.ч. об истребовании доказательств; давать объяснения суду в устной и письменной форме; приводить свои доводы по всем возникающим в ходе судебного разбирательства вопросам, возражать относительно ходатайств и доводов других лиц, участвующих в деле; обжаловать судебные постановления и использовать предоставленные законодательством о гражданском судопроизводстве другие процессуальные права;

2)судебные представители, в т.ч. адвокаты, имеют право представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Более того, они вправе предлагать конкретное судебно-экспертное учреждение для проведения экспертизы, просить суд о поручении ее конкретному эксперту; заявлять отвод эксперту; предлагать свои вопросы, на которые должен ответить эксперт; знакомиться с определением о назначении экспертизы, вопросами, поставленными перед экспертами, и с сами заключением эксперта; оспаривать заключение эксперта и в связи с этим просить суд о назначении другой экспертизы (ч. 2 ст. 79 ГПК);

3)в ходе судебного разбирательства после доклада судьи суд заслушивает объяснения истца, участвующего на его стороне третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, ответчика и участвующего на его стороне третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, третье лицо, заявляющее самостоятельные требования относительно предмета спора, а затем других лиц, участвующих в деле (ст. 174 ГПК). Роль представителя в данной части процесса состоит в умении грамотно поставить вопрос лицам, участвующим в деле;

4) в судебных прениях, состоящих из речей лиц, участвующих в деле, первыми выступают истец и ответчик, их представители (чЛ ст. 190 ГПК), затем третье лицо, заявившее самостоятельное требование на предмет спора, и его представитель, после истца или ответчика (в зависимости от того, на чьей стороне выступает третье лицо) в судебных прениях участвует третье лицо, не заявившее самостоятельных требований относительно предмета спора, и его представитель (ч. 2 ст. 190 ГПК).

Е. В. Васьковский, оценивая значимость принципа состязательности для гражданского судопроизводства, подчеркивал, что фактическая значимость дела может быть лучше установлена тем, кому она ближе, кто знает, какими доказательствами ее можно подтвердить и где эти доказательства следует искать; тяжущиеся больше кого бы то ни было и во всяком случае больше суда заинтересованы в выяснении обстоятельств дела; предъявляя требование к ответчику, истец выводит его из норм права и фактических обстоятельств, задача суда ограничивается проверкой, правильно ли сделаны им выводы из норм действующего права; тяжущиеся могут, по своему усмотрению, увеличивать или уменьшать количество самого процессуального материала, нести ответственность за его полноту; подготовка фактического материала производится тяжущимися, из коих каждый подбирает все то, что служит в его пользу, причем обе стороны могут пользоваться помощью специалистов-юристов (адвокатов); этот принцип открывает простор для самодеятельности тяжущихся и побуждает их к проявлению инициативы и энергии[7].

Основу для деятельности адвоката-представителя в гражданском процессе закладывает также принцип процессуального равноправия сторон. Конституционное положение о равенстве всех перед законом и судом (ст. 19 Конституции РФ) нашло отражение и закрепление в ч. 1 ст. 12 ГПК РФ.

Е.В. Васьковский сводил действие принципа равноправия сторон к следующему: суд не может постановить решение, не выслушав объяснений ответчика (его адвоката-представителя), или точнее говоря, не предоставив ему возможности дать объяснения, ибо, если ответчик не желает высказаться, его нельзя принудить к этому; каждой стороне (ее представителю) должны быть предоставлены одинаковые процессуальные средства борьбы и дана одинаковая возможность ими пользоваться: истцу не может быть дозволено то, что не разрешается ответчику, и наоборот . «Оружие, которым они сражаются, должно быть равной меры, свет и тень одинаково распределены» (Иеринг)[8].

Содержание принципа диспозитивности составляют следующие полномочия, связанные с распоряжением сторонами, третьими лицами, их адвокатами-представителями материальными правами и средствами защиты: заинтересованное лицо, его представитель вправе обратиться в суд за защитой нарушенных или оспариваемых прав, свобод, законных интересов и тем самым способствовать возбуждению гражданского дела (ст. 3, 4 ГПК); стороны, третьи лица, их представители могут заявить отвод (ст. 19 ГПК); истец и его представитель в случаях, установленных законом, вправе выбрать подсудность (ст. 29, 31, 32 ГПК); истец и его представитель вправе распоряжаться иском и средствами защиты (ст. 39 ГПК); истец и его представитель вправе отказаться от иска на любой стадии процесса, а во время исполнительного производства взыскатель и его представитель - отказаться от взыскания или от получения предметов, изъятых у должника при исполнении судебного постановления о передаче их взыскателю (ч. 4 ст. 152,ст. 173, ч. 1 ст. 346, п. 1 ч. 1 ст. 439 ГПК), а суд должен ознакомить этих лиц с правовыми последствиями такого отказа (ч. 2 ст. 39, ч. 2 ст. 173 ГПК); ответчик, его представитель может признать иск (ст. 39, ч. 2 ст. 68, ст. 173 ГПК); стороны, их представители могут заключить мировое соглашение при рассмотрении дела судом первой инстанции, при производстве в суде второй инстанции и на стадии исполнения судебного акта (ст. 173, 346 ГПК, п. 2 ст. 23 Закона «Об исполнительном производстве»). Стороны, третьи лица, их представители, возбудившие апелляционное, кассационное, надзорное производство вправе в дальнейшем отказаться от поддержания соответствующей жалобы (ст. 326, 345, абз. 5 ст. 380 ГПК). Взыскатель, его представитель имеет право потребовать возвратить исполнительный документ, способствовать прекращению исполнительного производства (ст. 23 Закона «Об исполнительном производстве») либо его окончанию (ст. 27 Закона «Об исполнительном производстве»).

Между тем адвокат-представитель является важнейшим гарантом права на свободный доступ к правосудию, а его профессиональная деятельность - непременным фактором эффективности правосудия.

Важно и значимо то, что ГПК РФ расширил участие адвоката как представителя в гражданском судопроизводстве.

[1] Пальховский А.Ф. Представительство на суде. С. 4.

[2] Гражданский процессуальный кодекс РСФСР. - М.: Госюриздат, 1957. С. 6.

[3] Гражданский процессуальный кодекс РСФСР. С. 7.

[4] В юридической литературе отмечается, что термин «адвокат» появился в правовой терминологии в 1864 году, но до 1939 года не употреблялся в нормативных актах. См.: Барщевский М.Ю. Адвокат. Адвокатская фирма. Адвокатура. - М.: Белые львы, 1995. С. 5.

[5] Козлов А.Ф. Представительство в суде // Гражданский процесс. Под ред. Ю.К. Осипова. С. 96; Гришин И.П. Представительство в суде // Гражданский процесс. Под ред. М.К. Треушникова. С. 83.

[6] Гришин И.П. Представительство в суде. С. 82-83.

Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. - Краснодар, 2003. С. 130-132.

[8] Там же. С.127.