На основании анализа источников правового регулирования банкротства за 1992 - 2010 гг. выявлены следующие основные тенденции развития конкурсных правоотношений:

- равенство правового статуса конкурсных кредиторов и уполномоченных органов при сохранении привилегированных очередей кредиторов;

- равенство правового статуса должников - юридических лиц, основанных на частной и публичной (государственной и муниципальной) формах собственности;

- соразмерность ограничения прав участников конкурсных отношений;

- справедливый учет интересов, затрагиваемых при проведении процедур банкротства, путем их правового обеспечения[1].

Указанные тенденции свидетельствуют об оптимизации соотношения частных и публичных интересов при правовом регулировании банкротства.

В рамках тенденции равенства правового статуса конкурсных кредиторов и уполномоченных органов в процедурах банкротства представляется необходимым обеспечить равенство прав указанных субъектов также при возбуждении дела о банкротстве и введении наблюдения, при удовлетворении требований кредиторов в соответствии с графиком погашения задолженности в процедуре финансового оздоровления, при заключении мирового соглашения[2]. Для этого необходимо упростить порядок подтверждения права кредитора-заявителя на обращение в арбитражный суд, предоставив заявителю такое право при наличии внешних признаков несостоятельности, а также согласовать механизм предоставления должнику в процедурах финансового оздоровления и мирового соглашения отсрочки (рассрочки) по уплате обязательных платежей с целями института банкротства. Это позволит исключить превалирование публичных интересов над частными и будет способствовать своевременному возбуждению дел о банкротстве, а также применению к должнику реабилитационных процедур.

Применение к должнику каждой из процедур банкротства существенным образом затрагивает как частные, так и публичные интересы, и должно быть обоснованным.

Рассмотрим пример. Внешний управляющий ОАО «ВЭКС» обратился в арбитражный суд с иском к ОАО «Тяжекс-Холдинг» о признании недействительным договора купли-продажи зданий и применении последствий недействительности сделки, ссылаясь на то, что договор противоречит абз.1 п. 1 ст. 63, п. 2, 3 ст. 103 Закона о банкротстве». Материалами дела установлено, что оспариваемый договор заключен сторонами 14.06.2005, стоимость продаваемого недвижимого имущества составила 32 000 000 руб., которые должны быть уплачены ОАО «Тяжекс-Холдинг» не позднее 30.07.2005.

Из договора усматривается, что недвижимое имущество обременено залогом, возникшим на основании договоров ипотеки от 27.05.2005, заключенных должником со Сбербанком.

По акту приема-передачи объекты недвижимости переданы покупателю. По письму Продавца Покупатель перечислил денежные средства на расчетный счет Сбербанка в счет погашения задолженности ОАО «ВЭКС» по договорам об открытии невозобновляемой кредитной линии.

23.06.2005 УФРС зарегистрировало право собственности на здания за ОАО «Тяжекс-Холдинг», с указанием об обременении в виде ипотеки здания. Определением суда от 31.08.2005 в отношении ОАО «ВЭКС» введена процедура внешнего управления, утвержден внешний управляющий, которым заявлен настоящий иск.

Решением арбитражного суда в удовлетворении иска отказано. Вывод суда мотивирован тем, что указанной сделкой очередность удовлетворения требований как конкурсных кредиторов, так и кредиторов по текущим денежным обязательствам не нарушена.

Постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда решение суда отменено в части отказа в удовлетворении требований о признании недействительным договора купли-продажи зданий, иск в этой части удовлетворен. При этом суд исходил из того, что сам факт принятия заявления о признании должника банкротом и возбуждение дела о несостоятельности (банкротстве) ОАО «ВЭКС» свидетельствует о наличии у должника кредиторов помимо Сбербанка, в пользу которого произведен расчет за отчуждаемое имущество. Поскольку сделка влечет предпочтительное удовлетворение одного кредитора перед другим, суд пришел к выводу о наличии оснований, предусмотренных п. 3 ст. 103 Закона о банкротстве, для признания ее недействительной.

Суд кассационной инстанции не согласился с мнение апелляционного суда и признал законным и обоснованным решение суда первой инстанции по следующим основаниям:

Процедура наблюдения введена в отношении должника определением суда от 21.01.2005.

Срок исполнения обязательств по погашению ссуды перед Сбербанком наступил 29.04.2005 и 13.04.2005 соответственно, то есть после введения процедуры наблюдения, но до введения следующей процедуры (31.08.2005), что дает основания отнести указанные денежные обязательства к текущим.

В силу п. 2 и п. 3 ст. 5 Закона требования кредиторов по текущим обязательствам не подлежат включению в реестр требований кредиторов, указанные кредиторы не признаются лицами, участвующими в деле о банкротстве.

Пунктом 3 ст. 134 ФЗ Закона о банкротстве предусмотрено, что очередность удовлетворения требований кредиторов по текущим денежным обязательствам должника определяется в соответствии со статьей 855 ГК РФ.

Однако названная норма регулирует отношения по погашению текущих платежей в процедуре конкурсного производства, в то время как в рассматриваемом случае текущие платежи были погашены в процедуре наблюдения, при этом законодательство о банкротстве не обязывает должника соблюдать требования статьи 855 ГК РФ и п. 3 ст. 134 Закона о банкротстве при проведении расчетов по текущим обязательствам в период наблюдения.

Поскольку в материалы дела не было представлено доказательств наличия на момент погашения спорных обязательств иных кроме Сбербанка кредиторов по текущим обязательствам, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу, что при осуществлении расчетов по договору купли- продажи от 14.06.2005 не произошло предпочтительное удовлетворение требований Сбербанка перед другими кредиторами.

Кроме того, поскольку здания находились в залоге у Сбербанка, в силу положений ст.ст. 101,138 Закона о банкротстве вырученные от реализации заложенного имущества денежные средства могли быть направлены только залогодержателю, за исключением первой и второй очереди, требования которых возникли до заключения договора залога. Из реестра кредиторов ОАО «ВЭКС» усматривается, что требования кредиторов первой и второй очереди не установлены.

Суд кассационной инстанции признал необоснованным вывод суда апелляционной инстанции о том, что из факта принятия заявления и возбуждения в отношении должника дела о несостоятельности (банкротстве) презюмируется наличие иных кроме АК Сбербанк кредиторов, поскольку он не был подтвержден материалами дела и носил предположительный характер.

Суд кассационной инстанции отменил постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда и оставил в силе решение Арбитражного суда Воронежской области[3].

В Законе о банкротстве следует закрепить обязанность временного управляющего представить первому собранию кредиторов, принимающему решение о применении процедуры банкротства после окончания наблюдения, отчет о финансовом состоянии должника, а в случае наличия возможности восстановления платежеспособности должника - также план внешнего управления.

Имущество мобилизационного назначения и гражданской обороны, входящее в состав имущества должника, должно признаваться имуществом, изъятым из гражданского оборота, что позволит при определении юридической судьбы такого имущества в процедуре конкурсного производства применять соответствующие нормы. В настоящее время правовой режим этого имущества не определен - в ряде случаев оно рассматривается как имущество, ограниченное в обороте, что порождает серьезные теоретические и практические проблемы.

Выкуп муниципалитетом у собственника по решению суда социально значимых объектов, используемых не в соответствии с их целевым назначением, приобретенных в процедуре конкурсного производства на торгах в форме конкурса, по сути, является основанием прекращения права собственности, неизвестным ГК РФ (при том, что в п. 4 ст. 132 Закона о банкротстве, вводящем данный механизм, речь идет о расторжении договора).

Следует изменить предусмотренный Законом о банкротстве порядок продажи социально значимых объектов, регламентировав передачу таких объектов в собственность муниципального образования на возмездной основе по договорной цене, за исключением объектов, эксплуатация которых является убыточной. Это позволит обеспечить сохранение целевого назначения социально значимых объектов, поскольку закрепленный в законе механизм не достигает данной цели.

Осуществление арбитражным управляющим права на односторонний отказ от исполнения договоров и иных сделок должника в процедурах банкротства влечет за собой пересмотр договорных обязательств должника. Поэтому необходимо найти баланс между публично-правовыми целями института банкротства и степенью ущемления частных интересов контрагентов должника. Предлагается законодательно закрепить право контрагента не приступать к исполнению или приостановить исполнение договорного обязательства в случае, если срок исполнения такого обязательства приходится на период, в течение которого арбитражным управляющим может быть заявлен отказ от исполнения договора.

Требования Российской Федерации при переходе к ней права требования кредитора первой очереди должны удовлетворяться в третью очередь, поскольку интересы физических лиц — кредиторов первой и второй очереди - требуют особой социальной защиты по сравнению с интересами Российской Федерации. Норма Закона о банкротстве, предусматривающая, что, если с согласия гражданина его право требования к должнику в сумме капитализированных повременных платежей переходит к Российской Федерации, то указанное требование также удовлетворяется в первую очередь, не отвечает принципу баланса частных и публичных интересов.

Следует также принять меры по совершенствованию правового статуса кредиторов с требованиями о возмещении вреда жизни или здоровью при банкротстве юридических лиц.

[1] Борисенкова Т.В. Соотношение частных и публичных интересов при правовом регулировании банкротства юридических лиц: дисс. к.ю.н. – М.: Акад. нар. хоз-ва при Правительстве РФ, 2008. – С. 25.

[2] Гаврилова О.А., Иевлева Н.В., Максимова О.Н. Политика антикризисного финансового управления при угрозе банкротства // Актуальные проблемы современной науки. 2010. №2. С. 20.

[3] Дело №А14-10059/2006.