В России с 1 марта 1996 г. действует новый Семейный кодекс, включающий разд. VII «Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства», где сформулированы коллизионные нормы о заключении брака, признании его недействительным, расторжении брака, о личных неимущественных и имущественных правах и обязанностях супругов, установлении и оспаривании отцовства (материнства), правах и обязанностях родителей и детей, алиментных обязательствах совершеннолетних детей и других членов семьи, усыновлении. По сравнению с предшествующим кодексом в этот раздел нового Кодекса внесены существенные изменения и дополнения, а именно:

- предусмотрены правила о применении права в отношении определения личных и неимущественных отношений супругов, прав и обязанностей родителей и детей, алиментных обязанностей членов семей;

- произошел отход от ранее действовавшего строго территориального принципа, на основе которого к семейным отношениям с участием иностранных граждан применялось, как правило, наше законодательство. Теперь же предусмотрены отсылки, допускающие применение не только российского, но и иностранного права;

- был осуществлен переход от односторонних к двусторонний коллизионным нормам;

- в значительной степени была устранена возможность возникновения «хромающих» браков, под которыми, как отмечалось выше, понимаются браки, заключенные в одном государстве и не признаваемые в другом;

- новым является также то, что в некоторых случаях допускается выбор подлежащего применению права самими сторонами (в брачном договоре или в соглашении об уплате алиментов)[1].

Наряду с СК РФ правила, имеющие значение для регулирования семейных отношений, содержатся в федеральных законах от 15 ноября 1997 г. «Об актах гражданского состояния», от 31 мая 2002 и «О гражданстве Российской Федерации», а также в ряде других актов; в частности в Положении о Консульском учреждении Российской Федерации, утвержденном Указом Президента РФ 5 ноября 1998 г.

Существенное значение в области семейного права имеют международные договоры. Применительно к семейно-правовым отношениям между гражданами СНГ особую роль призваны играть многосторонняя Минская конвенция 1993 г. и Протокол к ней 1997 г. В части третьей Конвенции «Семейные дела» содержатся правила о праве, подлежащем применению к заключению брака, правоотношениям супругов, расторжению брака, признанию брака недействительным, установлению и оспариванию отцовства, правоотношениям родителей и детей, усыновлению, а также опеке и попечительству[2]. Эти детальные правила широко применяются в странах СНГ. Заключение этой Конвенции стало жизненной необходимостью, поскольку в целом ряде случаев члены семей после распада Советского Союза оказались на территориях различных государств. Новая редакция Конвенции была принята в Кишиневе 7 октября 2002 г. (см. гл. 2). Соответствующие положения Протокола 1997 г. вошли в часть III разд. II этой Конвенции (ст. 29-40).

Коллизионные нормы семейного права содержатся в договорах России (продолжают действовать и договоры СССР) о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенных о Болгарией, Польшей, Венгрией, Румынией, Финляндией, Эстонией, Латвией, Литвой, Монголией, Вьетнамом, Аргентиной и другими странами, а также в консульских конвенциях[3]. В случае расхождений правил Минской конвенции 1993 г., Кишиневской конвенции 2002 г. и двусторонних договоров о правовой помощи с соответствующими правилами СК РФ приоритет имеют правила Конвенции и договоров. Это вытекает из ст. 15 Конституции РФ и из ст. 6 СК.

В нашей литературе приводился следующий пример. Супруги - венгерские граждане - жили совместно в России, имели здесь денежные вклады и другое имущество. К моменту рассмотрения в суде возникшего между супругами спора о разделе имущества жена переселилась в Венгрию, а муж остался в России. Согласно ст. 161 СК, спор о разделе имущества должен подчиняться российскому праву как праву страны последнего совместного места жительства супругов[4]. Однако суд применил не российское, а венгерское законодательство, так как именно на него указывает Договор с Венгрией об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам от 15 июля 1958 г. с изменениями 1971 г. По ст. 25. В этого Договора в данном случае подлежит применению законодательство страны, гражданами которой являются супруги[5].

Из многосторонних универсальных конвенций в области семейного права следует упомянуть ряд конвенций, разработанных Гаагской конференцией по международному частному праву (См. Приложение 1). Это - Конвенция о заключении брака и признании его недействительным 1978 г.; Конвенция о праве, применимом к режимам собственности супругов, 1978 г.; Конвенция о признании развода и судебного разлучения супругов, 1970 г.; Конвенция о праве, применимом к алиментным обязательствам, 1973 г.; Конвенция о праве, применимом к алиментным обязательствам в отношении детей, 1956 г.; Конвенция о признании и исполнении решений по делам об алиментных обязательствах в отношении детей 1958 г.; Конвенция о компетенции и применимом праве в отношении защиты несовершеннолетних 1961 г.; Конвенция о защите детей и сотрудничестве в области международного усыновления (удочерения) 1993 г., которая была подписана Россией в 2000 г. Конвенция вступила в силу для 47 государств, среди ее участников Австрия, Франция, Италия, Канада, Израиль, Грузия, Латвия, Литва, Молдавия, Польша. Имеется и ряд других конвенций о правовом положении детей, например, Гаагская конвенция о юрисдикции, применимом праве, признании и исполнении решений иностранных судов в области усыновления 1965 г., Конвенция о подсудности, применимом праве, признании, исполнении и сотрудничестве в области ответственности родителей и мероприятиях по защите детей (Гаагская конвенция о защите детей) 1996 г., Гаагская конвенция о международной защите совершеннолетних 2000 г.

В рамках ЕС действуют Постановление № 1347/2000 от 29 мая 2000 г. о компетенции, признании и исполнении решений по семейным делам, Конвенция о праве, применимом к содержанию супругов, 1973г.

Две конвенции были разработаны совместно Гаагской конференцией и Советом Европы: Гаагская конвенция о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей 1980 г. и Люксембургская конвенция о признании и исполнении иностранных судебных решений о родительском попечении в отношении детей 1980 г. (Приложение 1)

Уже сам факт появления в начале XX столетия международных конвенций в области семейного права имел большое значение. Подобная унификация показала реальные возможности государств в достижении компромисса и в этой, казалось бы, недоступной для единообразного регулирования сфере.

Универсальная унификация, к сожалению, не стала эффективным регулятором брачно-семейных отношений международного характера. Значительно результативнее оказалась региональная унификация, осуществляемая на разных континентах. Одной из первых стала унификация стран Латинской Америки, завершившаяся принятием в 1928 г. Кодекса Бустаманте (известного как Конвенция по международному частному праву). Кодекс Бустаманте – это, прежде всего, унификация коллизионного права. Вопросам семейного права в нем посвящены специальные главы: «О браке и разводе», «Отцовство и установление отцовства», «Алиментные обязанности родственников», «Отцовская власть», «Усыновление», «Опека», «Эмансипация и совершеннолетие», «Регистрация актов гражданского состояния»[6].

К сожалению, излишне сравнивать количество международных материальных и международных коллизионных норм, принятых в области брачно-семейных отношений. Унификация семейного права ограничивается в основном созданием коллизионных норм. Материальных международных норм в области брачно-семейных отношений принято очень мало.

Необходимо обратить внимание и на такое обстоятельство, как регулирование многих отношений, непосредственно относящихся к брачно-семейным или связанных с ними, конвенциями, традиционно рассматриваемыми в курсе международного публичного права. В качестве примера можно привести упомянутые выше «детские» конвенции, принятые в 1980 – 1990 годах. Большинство этих международно-правовых актов принято рассматривать при изучении международного публичного права. Данное обстоятельство лишний раз подтверждает тот факт, что из-за тесного переплетения публичных и частных отношений четкой дифференциации конвенций на источники международного публичного и международного частного права не существует[7]. Анализ традиционно «публичных» семейных конвенций показывает, что в них наряду с международными стандартами, относящимися к публично-правовым предписаниям, содержатся нормы, регулирующие гражданские правоотношения. Например, в Конвенции о правах ребенка 1989 г. имеются нормы, относящиеся к личным неимущественным отношениям: положения, закрепляющие право ребенка на имя с момента его рождения, неимущественное право знать своих родителей, нормы, посвященные иностранному усыновлению.

[1] Семейный кодекс Российской федерации. Комментарий / Под ред. И. М. Кузнецовой. – М., 2006. – с. 29.

[2] Судебные приставы и исполнение международных обязательств. Сборник нормативных актов и документов.- Т. IV. – М., 2008. – с. 108-126

[3] Там же. – с. 126-550.

[4] Международное частное право: Учебник для вузов / Под ред. Н.И. Марышевой. – М., 2000. – с. 394.

[5] Богуславский М. М. Международное частное право: Учебник для вузов. – М., 2011. – с. 407.

[6] Международное частное право: Учебник / Под ред. Г. К. Дмитриевой. – М., 2009. - с. 546.

[7] Там же. – с. 547.