В Семейном кодексе РФ нет специальной нормы о праве супругов заключать между собой договоры. Однако такое право у супругов, безусловно, существует как у субъектов, наделенных гражданской правоспособностью и дееспособностью. Они могут совершать друг с другом любые сделки, не противоречащие закону. Обычно это безвозмездные сделки (договор дарения, договор поручения), что объясняется спецификой семейных отношений».

В этой связи, следует согласиться с мнением Пчелинцева Л.М., что «в самом общем плане приведенные утверждения верны, но нуждаются в уточнении: 1) по поводу какого именно, общего или же только раздельного, имущества возможно заключение сделок между супругами; 2) только ли нормам гражданского права не должны противоречить договоры, заключаемые супругами, или же должны приниматься во внимание нормы и основные начала семейного законодательства».

Право супругов заключать между собой договоры не подвергалось сомнению там, где была принята система имущественной раздельности. Так, в Древнем Риме между мужем и женой могли существовать такие же имущественные отношения, как между всякими частными лицами вообще; лишь дарения между супругами были воспрещены потому, как подтверждают памятники, чтобы любовь одного супруга к другому не могла явиться причиной для имущественных вымогательств со стороны этого последнего. Российское дореволюционное законодательство устанавливало полную раздельность имуществ между супругами, поэтому брак не оказывал влияния на имущественную сферу супругов, и «они точно так же чужды друг другу по имуществу, как лица совершенно посторонние. Между супругами поэтому могут иметь место всякого рода сделки. Например, муж может продать имущество жене, нанять ее имущество, квартиру в ее доме, быть поверенным по ее делам и наоборот». Г.Ф. Шершеневич имеющуюся у супругов возможность «вступать между собой во всевозможные сделки дарственного и возмездного характера» прямо связывает с действием принципа раздельности.

Напротив, там, где имущество мужа и жены представляло одно целое, и брак, как в Англии до 1882 г., имел своим последствием слияние в юридическом отношении лица жены с лицом мужа, муж не мог совершить договора с женой, потому что нельзя вступать в договоры с самим собой

Современное российское законодательство сочетает в себе начала общности и раздельности. Поэтому ответ на вопрос, вправе ли супруги заключать между собой те или иные сделки, на наш взгляд, должен зависеть от двух обстоятельств:

1) от того является ли их объект личным или общим имуществом супругов;

2) соответствует ли та или иная сделка по своей природе, содержанию и направленности личному характеру супружеских отношений, а также основным началам семейного законодательства.

Исходя из такого подхода, не вызывает никаких сомнений, что у супругов имеется возможность вступать в договоры по поводу раздельного имущества.

Содержание действительной сделки не может находиться в противоречии с законом. Хотя в законе нет никакого прямого указания на недопустимость заключения между супругами рентных договоров, приходится признать, что заключение подобных договоров входит в противоречие с нормами семейного законодательства. К основным принципам регулирования семейных отношений ст. 1 СК РФ относит построение семейных отношений на началах взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, обеспечения приоритетной защиты прав и интересов нетрудоспособных членов семьи. Законом (п. 1 ст. 89 СК РФ) на супругов возложена обязанность материально поддерживать друг друга. Заключение между супругами договоров пожизненной ренты или пожизненного содержания с иждивением, по которым супруг – рентополучатель передает принадлежащее ему имущество, в первую очередь недвижимое, в собственность супруга – плательщика ренты, который по договору пожизненной ренты обязуется периодически выплачивать денежные суммы в течение его жизни, а по договору пожизненного содержания с иждивением – обеспечивать потребности в жилище, питании, одежде, а также осуществлять уход за получателем ренты, несовместимо с семейно-правовыми нормами. Супруг без всяких дополнительных условий, безвозмездно в силу самого факта заключения брака обязан заботиться и материально поддерживать другого супруга. Между тем в последнее время участились случаи заключения между супругами рентных договоров. По нашему мнению, нотариус должен в удостоверении подобного договора отказать, а коль скоро такой договор в отношении недвижимого имущества все-таки был удостоверен, государственный регистратор не вправе этот договор регистрировать, поскольку в обязанности регистратора входит проверка законности сделки.

Сложнее обстоит дело с совершением между супругами сделок по поводу объектов, находящихся в их совместной собственности. Специфика общей совместной собственности состоит в том, что доли ее участников заранее не определены. Имущество принадлежит всем участникам совместной собственности сообща и никому в отдельности. Доля участника в общей совместной собственности фиксируется исключительно при разделе совместной собственности или при выделе из нее. Таким образом, строго говоря, в момент, когда установлена доля участника в праве собственности, прекращается совместная собственность. Она уступает место другому виду многосубъектной собственности – долевой или же становится индивидуальной моносубъектной собственностью. В этой связи правомерен вопрос: чем же собственно, каким объектом распоряжается один супруг, совершая сделку с другим супругом по поводу совместного имущества? Со всей остротой и очевидностью проблема проявляется при попытках совершения между супругами сделок с недвижимым имуществом, находящимся в совместной собственности. Как известно, в договоре продажи (мены, дарения и др.) недвижимости должны быть указаны данные, позволяющие определенно установить недвижимое имущество, подлежащее передаче покупателю по договору, в том числе данные, определяющие расположение недвижимости на соответствующем земельном участке либо в составе другого недвижимого имущества. При отсутствии этих данных в договоре условие о недвижимом имуществе, подлежащем передаче, считается не согласованным сторонами, а соответствующий договор не считается заключенным (ст. 554 ГК РФ). Вывод из изложенного можно сделать только один: до прекращения права совместной собственности совершение между супругами сделки с недвижимым имуществом не представляется возможным. Такой подход определяет негативную позицию, занимаемую учреждениями юстиции по регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним по отношению к сделкам супругов с общим недвижимым имуществом. Учреждения юстиции, не имея возможности идентифицировать объект недвижимости, отказывают в регистрации договора, указывая на то, что супруги, прежде чем произвести возмездное или безвозмездное отчуждение имущества в пользу друг друга, должны определить объем прав, которым имеет намерение распорядиться участник совместной собственности, что невозможно до прекращения совместной собственности и возникновения общей долевой собственности. Такая необходимость вытекает из положений ч. 3 ст. 24 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», а также ст. ст. 131, 164 и 223 ГК РФ.

Гражданами О. и Б., которым на праве совместной собственности принадлежала квартира, был заключен договор, по которому они сперва определили доли в праве собственности на квартиру – по 1/2 каждому, а далее по этому же договору Б. подарила свою долю О. Государственной регистрации изменения вида права собственности (прекращения совместной собственности и возникновения права долевой собственности) не производилось. На этом основании была приостановлена государственная регистрация. Действия должностных лиц были обжалованы в суд как неправомерные. Решением одного из судов Нижегородской области, оставленным без изменения кассационной инстанцией, в удовлетворении заявления было отказано, действия государственного учреждения юстиции признаны законными. По мнению суда, государственной регистрации договора дарения должна была предшествовать государственная регистрация изменения вида права собственности (прекращения права совместной собственности и возникновения права долевой собственности).

Позиция, занятая учреждением юстиции и судом по вопросу, касающемуся необходимости изменения вида общей собственности до заключения сделки по распоряжению принадлежащим одному из участников совместной собственности правом, представляется заслуживающей поддержки. Однако нельзя согласиться с тем, что такие соглашения должны оформляться отдельными, самостоятельными договорами, а возникшие на основании таких соглашений права в соответствующих случаях регистрироваться в установленном порядке. И только после получения нового свидетельства о государственной регистрации права может быть заключена сделка, направленная на отчуждение доли в праве общей, но уже не совместной, а долевой собственности. Такое требование избыточно, когда сторонами сделки являются сами супруги. Определить долю каждого и, например, подарить имущество, на наш взгляд, супруги вправе по одному договору. Такой договор приобретет черты смешанного договора, что само по себе допустимо и не противоречит действующему законодательству. Иное справедливо только в случае отчуждения одним из супругов своей доли третьему лицу, поскольку сомнительна конструкция договора, в котором, по существу, соединены два самостоятельных договора, заключаемых между тремя сторонами: супруги заключают соглашение друг с другом и одновременно один из супругов заключает договор с третьим лицом.

Таким образом, не оспаривая наличия самой возможности заключения между супругами разнообразных, не противоречащих основным началам семейного законодательства гражданско-правовых договоров, следует сделать вывод, что такие соглашения могут совершаться по поводу изначально раздельного имущества или же по поводу имущества, ставшего после прекращения совместной собственности объектом собственности, долевой или индивидуальной.

Исследование порядка заключения и нотариального удостоверения договоров по поводу совместно нажитого супругами имущества наводит на размышления об основаниях заключения, о правовой природе, форме, содержании соглашения об определении долей в общем совместном имуществе супругов, о месте этого соглашения среди иных, урегулированных современным российским семейным законодательством, договоров, заключаемых супругами. О подобных соглашениях действующий СК РФ упоминания не содержит. Законом предусматривается возможность заключения брачных договоров (ст. 41 СК РФ), соглашений о разделе общего имущества супругов (п. 2 ст. 38 СК РФ), а также соглашения об уплате алиментов (ст. 99 СК РФ). Означает ли это, что установить режим долевой или раздельной собственности, в том числе на отдельные виды имущества, нажитого супругами, возможно исключительно на основании брачного договора, а другие соглашения, в том числе не обличенные в установленную законом для брачного договора нотариальную форму, недействительны и не влекут правовых последствий, на которые рассчитывали стороны при их заключении. Такую позицию, например, занимает часть нотариусов, подобные утверждения можно встретить и в юридической литературе.

Прежде всего, нужно подчеркнуть, что в случаях, когда между сторонами уже заключен в установленном порядке брачный договор, наличие соглашения об определении долей в общем имуществе в качестве самостоятельного договора недопустимо. При прочих равных условиях такое соглашение может иметь место, но только как соглашение об изменении или расторжении заключенного между сторонами брачного договора. В силу п. 1 ст. 452 ГК РФ соглашение об изменении и расторжении договора совершается в той же форме, что и сам договор. Из чего следует обязательность нотариального удостоверения такого соглашения.

Раздел как всего имущества, так и любой из его частей может состояться в соответствии с требованиями СК РФ в любое время, пока брак существует.

Заключить соглашение о разделе возможно в любое время после прекращения брака независимо от истечения срока исковой давности. Определение доли каждого из супругов в праве собственности суть прекращение совместной собственности с возникновением долевой, тогда как раздел предполагает прекращение существования общей собственности вообще и установление раздельной собственности на объекты, являвшиеся предметом соглашения. Однако с очевидностью и при разделе в общей собственности могут быть оставлены неделимые объекты.

Таким образом, можно заключить, что определение доли каждого из супругов в праве собственности есть не что иное, как частный случай соглашения о разделе общего имущества. К схожему выводу пришел К. Хмель: «Выдача свидетельства о праве собственности на часть общего имущества супругов и договоры раздела общего имущества между ними имеют в принципе общую основу. В обоих случаях прекращается общность имущества супругов в отношении определенного имущества. В обоих случаях налицо соглашение между супругами, оформляемое либо совместным заявлением на выдачу свидетельств о праве собственности, либо договором, закрепляющим право собственности на конкретные вещи. В обоих случаях соглашения супругов не порождают правовых обязательств в общепринятом смысле, как это имеет место, например, в договорах купли-продажи, найма и т.п., а преследуют цели установить имущественные права каждого из супругов или одного из них».

Заключить соглашение об определении долей каждого из супругов можно в форме, соответствующей требованиям гражданского законодательства о форме сделок (например, в форме брачного договора). Следует учитывать, что если соглашение об определении долей или соглашение о разделе имеют предметом недвижимое имущество, то сами соглашения, как сделки, в регистрации не нуждаются, обязательной является государственная регистрация возникновения или прекращения права совместной собственности.