Внутреннее положение СССР после окончания Великой Отечественной войны определенным образом изменилось по ряду характеристик: демографическим, социальным, психологическим, ментальным и др. Война изменила состав и демографический базис общества, скорректировала в систему ценностей советских людей, в результате, как отмечает ряд авторов, послевоенное общество можно идентифицировать как «социум, который ориентирован на выживание». Тем не менее, несмотря на сложные условия, советское общество показало высокую жизнеспособность1, причем это уже неоднократно имело место в отечественной истории.

Следует заметить, что организацию «выживания социума» в части принятия основных (векторных) решений послевоенного Советского Союза осуществляли местные власти, которую фактически олицетворяли прежде всего партийные инстанции (к тому времени в системе административнокомандного управления уже давно ВКП (б) и ее подразделения на местах являли безусловное первенство во властеотношениях[1] [2] [3]; это видно также по ре-5

шениям высших партийных инстанций, принятых в послевоенный период ), а
с формальной точки зрения - местные Советы депутатов трудящихся в лице

их исполнительных органов, через которые, во-первых, партийные решения получали законную легитимность, и, во-вторых, именно местные Советы, собственно, несли основную непосредственную текущую нагрузку по реализации внутренней социально-экономической и культурной политики.

В этом контексте нужно заметить, что послевоенное время изменило методы власти по осуществлению внутренней политики. Так, было решено не проводить партийные съезды, а что касается заседаний Политбюро, то они чаще носили случайный характер1. Так, если XVIII съезд ВКП (б) был проведен в 1939 г., то XIX съезд, - лишь в 1952 г. Аналогичным образом можно говорить о развитии формальных властных структур - Советах депутатах трудящихся, хотя здесь разрыв между выборами очередных созывов Советов депутатов трудящихся всех уровней заметно меньший (в 1939 - 1940 гг. были проведены первые выборы в Верховный Совет СССР и в местные Советы депутатов трудящихся, а следующие выборы состоялись в 1946 г. - в Верховный совет СССР и в 1947, 1950, 1953 гг. - в местные Советы депутатов трудящихся, то есть по сравнению с конституционным сроком произошло его увеличение на 2-3 года, что по причине Великой Отечественной войны, очевидно, нельзя считать большим нарушением Конституции СССР).

При этом главным историческим контекстом жизни советского общества поле окончания Великой Отечественной войны было восстановление разрушенного народного хозяйства, что неудивительно, имея в виду чудовищные разрушения, понесенные нашей страной в результате войны. Эта задача была первоочередной для всех уровней советской власти, включая, разумеется, и местные Советы депутатов трудящихся[4] [5].

И действительно, победа в войне досталась СССР чрезвычайно дорогой ценой. Разорению было подвергнуто большинство промышленных центров,

располагавшихся в европейской части СССР. Военное лихолетье ударило и по основным «хлебным» областям, и прежде всего Украине, Северному Кавказу, а также Поволжью. Тяжелейшими оказались людские потери. Известно, что потери советского государства в результате Второй мировой войны составили: 27 млн. человек. Были разрушены 1 710 городов, 70 000 сел и деревень, 31 850 предприятий, на которых до войны трудились около 4 млн. рабочих, пришли в негодность 1 135 шахт, где добывали е 100 млн. т. угля в годовом исчислении, 65 000 километров железнодорожных путей, не было возможности засевать 36,8 млн. га площадей, и в целом страна потеряла почти 30 % своего национального богатства1 (здесь и далее мы приводим сведения, которые наиболее часто встречаются в литературе, не входя в дискуссию по поводу их достоверности).

После войны была сильнейшая засуха (1946 г.), что привело к голоду, наличие которого власти стремились замолчать. О положении в этой связи в деревне довольно наглядную картину представил депутат одного сельсоветов Кировской области С. Д. Коряков в письмо, направленным им в Совет Министров СССР.

Этот депутат, в частности, отмечал, что вернувшись из Советской армии по мобилизации летом 1946 г., обнаружил страшные факты - так, сельчане семидесяти процентов хозяйств из пяти колхозов вместо хлеба употребляли в пищу суррогат, состоящий почти наполовину из муки, а в остальном использовали клевер, травы-кислянки, льняную мякину. С середины лета многие жители вынуждены были покидать свое хозяйство и уходить на работу в другие места, в основном на предприятия лесной промышленности, поскольку иначе прокормить себя и семью было невозможно.

Выводы депутата сельсовета виз Кировской области вполне адекватно отражали тенденции обезлюдения деревни. Дело в том, что трудоспособное население придумывали любые предлоги для того, чтобы уйти из деревни.

Сельские населенные пункты ежегодно теряли до двух миллионов человек1. По официальным данным ЦСУ СССР душевое потребление колхозников в центральной России составляло не более чем 5 пудов хлеба в расчете на одного на человека - для сравнения в конце Х1Х в. эта цифра была в пять раз

Л

больше . 29 августа 1946 г. советское правительство сообщило о решении о том, чтобы отложить заявленную ранее отмену карточной системы (это будет

-5

сделано лишь в конце 1947 г. ) на один по причине засухи в ряде районов страны и, как следствия, сокращения государственных запасов.

Можно себе представить, в каком положении находились местные власти, и прежде всего Советы депутатов трудящихся, представителям которых при очевидном голоде приходилось говорить людям, что речь идет о «продовольственных трудностях». Так, в Алтайском крае подлинным народным бедствием стали голодные 1946 -1948 гг. Нехватка продуктов питания ощущалась практически повсеместно. Сельское хозяйство, работавшее на износ в годы войны (резкое сокращение трудовых ресурсов, материальный и моральный износ производственной базы колхозов, совхозов и МТС), делало угрозу голода еще более вероятной. В этих условиях краевому Совету пришлось приложить немало усилий для предотвращения голода на Алтае. Были приняты постановления по оказанию помощи в обзаведении личным скотом (решено было закупить для нуждающихся 6 тыс. телок), об отводе излишков земельных угодий рабочим и служащим под огороды в 1949 г.[6] [7] [8] [9] Одновременно принимались суровые меры по борьбе с нищенством и бродяжничеством.

Между тем ввиду общего ухудшения дел в соответствии с присущими административно-командной системе управления методами возникшую проблему продовольствия (то есть, по сути, проблему голода на большой части территории СССР, которая наибольшее обострение имела в 1946-1947 гг.) советские власти стали решать уже привычными к тому времени принудительными средствами1, нередко переходящими в карательные меры. Организационная и материальная реализация ряда из таких мер возлагалась на местные Советы депутатов трудящихся. Так, 21 февраля 1948 г. Президиум Верховного Совета СССР издает Указ «О выселении из Украинской ССР лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный, паразитический образ жизни»[10] [11] [12].

Анализ такого рода актов показывает, что в них совершено не фигурируют местные Советы депутатов трудящихся - центральная власть, как видно из этого Указа, делегирует карательные функции непосредственно общественности (в лице общих собраний сельских жителей, или, как при империи, сельских обывателей). И здесь с формальной точки зрения местные Советы депутатов трудящихся отношения к принятию решений о высылке не имели, что свидетельствует, в общем-то, о невысокой степени доверия центральной власти к местной власти Советов депутатов трудящихся.

Однако совершенно очевидно, что инициатива исходила именно от местной власти, которая организовывала такого рода собрания, проводила вообще всю организационную работу, поскольку, за малым исключением (касающихся, в основном, деятельности правоохранительных и контрольных органов), именно местные Советы депутатов трудящихся реализовывали решения центральных властных органов. И в этом смысле, фактически, местные Советы депутатов трудящихся, конечно же, не оставались в стороне. Об этом свидетельствует и процитированное выше письмо местного депутата из

-5

Кировской области С.Д. Корякова , который в своем письме в вышестоящие

инстанции позиционировал себя именно как депутат сельского Совета депутатов трудящихся.

В этой связи следует заметить, что в сельской местности, как известно, помимо партийных инстанций и сельских Советов депутатов трудящихся фигурировал и третий властный центр - руководители колхозов (совхозов), которые формально хотя и не являлись властными органами на определенной территории избирательного округа, будучи хозяйственными работниками, но фактически они во многом, а нередко в решающей степени предопределяли и диктовали местным Советам депутатов трудящихся нужные им решения, поскольку именно в ведении колхозов находились материальные ресурсы, позволяющие обеспечивать жизнедеятельность проживающих в селах людей. Не случайно и центральная власть зачастую в своих решениях обращалась именно к руководителям колхозов, возлагая на них ответственность за решение многих вопросов, и продовольственных прежде всего.

Особенно наглядно это проявилось в связи с голодом, когда с мест шли предложения о совершенствовании экономических отношений на селе. Эти предложения находили определенную поддержку и в высших эшелонах власти. Так, в 1946 г. завершила работу комиссия, которая готовила проект новой Конституции СССР. Этот проект, не выходящий за рамки довоенной идеологической, вместе с тем содержал некоторые либеральные предложения, в частности, допускалось ведение мелкого частного хозяйства (кустарей и крестьян), основанного на личном труде и при условии исключения эксплуатации чужого труда. При обсуждении проекта, разосланного «специальным порядком» на места и в ведомства, высказывались идеи о возможной децентрализации экономической жизни, о более широких хозяйственных правах на местах1. Кроме того, речь шла о ликвидации специальных судов, функционировавших в военное временя, изменения функции партии в сфере хозяйственного управления (в сторону сокращения этой функции), ограниче-

ние срока пребывания на должностях руководящей советской и партийной элиты, об альтернативных выборах и др.

Однако все эти предложения довольно быстро были преданы забвению. Были отвергнуты и предложения, касающиеся либерализации экономических отношений в сельском хозяйстве селе (по аналогии с НЭПом), которые предусматривали снижение роли колхозов и повышение роли приусадебных личных хозяйств, имея в виду, что в годы войны именно подсобные хозяйства производили больше половины объема продовольствия в стране. Такие предложения, следует признать, исходили из реального положения, которое в результате войны еще более ухудшилось. Так, труд в колхозах был плохо механизирован. Дойка, приготовление кормов, уборка навоза, их подвозка и другие работы выполнялись в основном вручную, что отнимало много сил и времени. Настоящим бедствием для деревни также были низкие заготовительные цены на сельхозпродукцию. Колхозы в четвертой пятилетке (1946 - 1950 гг.) по факту сдавали государству половину произведенного зерна, в том числе больше половины молока и мяса, а заготовительные цены на них не возмещали затрат на производство, что приводило к неизбежному разорению производителя. Не случайно работу в поле (равно как и на на ферме) сельчане рассматривали не иначе как тягостную обязанность1. Однако в СССР тех лет идеология была существенно сильнее экономики. В результате вместо возможной либерализации хозяйственных отношений на селе тенденция обозначилась противоположная, а именно - к укреплению колхозного строя.

В феврале 1947 г. работал пленум ЦК ВКП (б), обсудивший положение в сельском хозяйстве[13] [14]. Резолюция пленума, как и ранее в решениях подобного уровня, по-прежнему ставила задачу, направленную на восстановление довоенного уровня сбора зерна (планируемый срок - три года), выполнение пятилетнего плана, в частности, собрать в 1950 г. 127 млн. тонн зерна при средней урожайности, которая также планировалась, в 12 центнеров с гектара.

Такие результаты предусматривалось достичь в основном экстенсивным и административным путем1. А с конца 1940-х гг. в сельском хозяйстве началось укрупнение хозяйств, что также отражало укрепление административно-командной системы.[15] [16] Указанные факты дает основание для предположения о том, что позиции власти в деревне, несмотря на недовольство большой части крестьян и низкий уровень их жизни, были неплохими, если иметь в виду управляемость процессами, происходящими в сельской местности.

Подтверждением этому являются итоги выборов сначала в Верховный Совет СССР, а затем в местные Советы депутатов трудящихся (1947-1948 гг.), в которых при всей их заорганизованности прошли в абсолютном большинстве кандидаты, отобранные партийно-советскими структурами. При этом однако, нужно иметь в виду, что такое «доверие» к власти в значительной степени обуславливалось страхом перед властью - политические репрессии после окончания войны, как известно, были продолжены.

Вероятно, сказывалась и то, что СССР победил в войне, и в сознании населения появлялась мысль о том, что если сумели привести к капитуляции крупнейшую европейскую державу, то, следовательно, руководство СССР обладает большим потенциалом, и если оно, руководство СССР (и прежде всего, конечно, Сталин) считает, что именно колхозы смогут выправить положение, то, стало быть, так и должно быть, и соответственно к мнению руководства следует прислушиваться, равно как и к тому, что властью инициируется выдвижение того или иного кандидата в депутаты местных Советов депутатов трудящихся.

Однако сразу после войны положение было очень сложным, о чем свидетельствовали, в частности, донесения МГБ СССР1. Недовольство населения непосредственно выливалось на представителей местной власти как наиЛ

более близких к народу , и последняя не могла не реагировать. В частности, руководители хозяйств изыскивали разные способы оказания помощи сельчанам, однако любое отступление от существовавших правил строго пресекалось. Так, разбазариванием хлеба считалась выдача зерна в порядке аванса или на общественное питание, если эта выдача состоялась до полного расчета с государством в соответствии с обязательными поставками, но после этого оставались как правило пустые амбары. Например, председатель колхоза им. Кирова (Кировская область) Печенкин в 1946 г. ночью "незаконно" выдал голодным колхозникам 8 т хлеба. Это было квалифицировано как преступле-

-5

ние . И число привлеченных к ответственности было значительным. Кроме председателей, были осуждены 14 569 человек из сельсоветовского и колхозного актива, включая депутатов местных Советов депутатов трудящихся.

Данное обстоятельство свидетельствует о том, что депутатский корпус на селе, равно как и исполкомовские структуры, действовали в подобного рода ситуациях вместе с председателями колхозов, что и неудивительно, учитывая, что те же депутаты и работники исполкомов как органы власти были в значительной степени в экономической и, как правило, лично-трудовой зависимости от хозяйственных руководителей (так, именно колхозы обычно финансировали строительство и содержание медицинских, культурных, образовательных учреждений; местные сельские депутаты свои депутатские функции выполняли на общественных началах, а в повседневной жизни они были работниками тех же колхозов под началом тех же председателей колхозов).

Вместе с тем следует сделать оговорку о том, что речь идет в данном случае именно о сельских депутатах («сельсоветовских»), то есть депутатов [17] [18] [19] самого нижнего звена. Что касается депутатов местных Советов депутатов трудящихся более высокого уровня (районного, областного, краевого), то, конечно, об их зависимости можно говорить в гораздо меньшей степени (районный уровень) и практически об отсутствии таковой (областной, краевой уровень).

По указанным причинам местные депутаты не сообщали в «органы» о злоупотреблениях председателей колхозов и других руководителей, которые имели место, в том числе связанные со злоупотреблениями «на депутатской почве».

Так, в Михневском районе, расположенном в Московской области, по инициативе первого секретаря райкома партии Лизнина начале 1946 г. был организован банкет по итогам встречи с кандидатом в депутаты. На банкете присутствовали руководящие работники райкома партии, райисполкома, начальники НКВД и НКГБ. При этом продукты питания были взяты у колхозов района. Подобное имело место в Башкирской АССР, Алмаатинской, Куйбышевской, Ярославской и других регионах. По колхозам рассылались указания

0 выделении денежных средств на закупку вина и продуктов. И такое самоснабжение партийно-советских работников от колхозов являлось привычным делом. Так, в Ахталинского районе Армянской ССР колхозы им. Сталина, Молотова и Шаумяна в 1945-1946 гг. бесплатно передали районным руководителям 106 кг масла, 3,8 т пшеницы, 145 кг сыра. Чкаловский райком Чкаловской области в марте 1946 г. для работников аппарата по заниженной цене взял в колхозе им. Горсовета почти полтонны пшеницы1.

В ответ на такого рода сигналы правительство ужесточило меру ответственности за разбазаривание колхозной собственности. Так, в Постановлении Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) «О мерах по ликвидации нарушений устава сельскохозяйственной артели в колхозах», принятом 19 сентября 1946 г. жестко предписывалось судить, как преступников, тех из руко- [20] [21] водителей, которые были виновны в такого роде действиях . А в сентябре 1948 г. было напечатано сообщение о заседании Совета Министров СССР1, на котором были смещены со своих должностей и отданы под суд ряд районных руководителей нескольких областей (Куйбышевской, Ярославской и др.) по следующему основанию: «использование служебного положения в корыстных целях и попустительство расхитителям имущества». Впрочем, такого рода нарушения до конца так и не будут искоренены.

Вместе с тем следует отметить, что продовольственные проблемы власть пыталась решать и экономическими мерами, реализация которых также возлагалась на местные Советы депутатов трудящихся. В тот период выходят поста-

Л

новления правительства СССР (1946-1948 гг.) , направленные на расширение товарооборота, увеличение объем товарообмена между городом и деревней, предполагалось также пересмотреть принципы функционирования потребительской кооперации, которая ограничивалась тем, что распределяла товары, полученные из государственных фондов. Постановлениями разрешалась торговля в городской местности товарами широкого потребления и продовольствием, предусматривалось повсеместное расширение сети магазинов и лавок. Масштабы кооперативной торговли в стране заметно возросли, уже в марте 1947 г. розничный товарооборот увеличился по сравнению с декабрем 1946 г. в

-5

3 раза, а к концу года еще в 2 раза . Потребительской кооперации предлагалось «шире развернуть производственную деятельность», организовать пошивочные, сапожные мастерские, мастерские по производству повседневных товаром для населения. Предприятиям местной промышленности, промысловой кооперации [22] [23] [24] предоставлялись финансовые льготы, что должно было стимулировать из деятельность по использованию местных ресурсов1. Одновременно ставилась задача активизировать покупательский спрос. Указанные и другие меры к концу рассматриваемого период позволили несколько улучить материальное состояние советских граждан , и прежде всего рабочих , и в этом роль местных Советов была, безусловно, очень значимой.

Между тем, несмотря на сложности непосредственно послевоенного времени, в СССР определялись и решались задачи стратегического характера. Так, в марте 1946 г. на заседании Верховного Совета СССР был утвержден пятилетний план по восстановлению и дальнейшему развитию народного хозяйства страны на 1946 - 1950 гг. Основные задачи заключались в восстановлении экономики пострадавших районов страны, достижении довоенного уровня как промышленности, так и сельского хозяйства[25] [26] [27] [28]. Этот план имел немалое мобилизационное значение[29], а некоторые авторы оценивают итоги его выполнения достаточно высоко[30], что, впрочем, является спорным, но мы здесь в дискуссию также не вступаем.

В реализации этого и других планов социально-экономического развития местные Советы депутатов трудящихся принимали непосредственное и основное участи, если иметь в виду текущую деятельность. Первостепенное внимание уделялось, конечно, экономике, и об этом во второй главе речь пойдет подробнее. В поле зрения были и многие другие направления.

Так, к примеру, в г. Полоцке высокими темпами осуществлялось восстановление учебных заведений. Вскоре после освобождения от оккупантов на исполкоме городского Совета депутатов трудящихся обсуждался вопрос о ремонте школ и в целом о подготовке к началу нового учебного года. В частности, было решено в короткий срок открыть среднюю школу, две начальные школы, а также детдом и еще два детских сада-яслей, библиотеку. Поскольку после освобождения от оккупации в городе оказалось много юношей, не имевших школьного образования, были приняты меры по обучению рабочей молодежи без отрыва от производства, в частности, были учреждены вечерние школы. С этой же целью ввиду нехватки учителей в городе было открыто педагогическое училище, а в его рамках были организованы трехмесячные курсы для подготовки педагогов начальных классов1. Постепенно путем мобилизации всех ресурсов эти и другие проблемы местными Советами преодолевались. Этот и другие факты свидетельствуют о том, что местные Советы депутатов трудящихся решали вопросы комплексно, хотя и с немалыми трудностями и недостатками, о которых позже будет сказано более подробно.

Как бы ни было, в конце 40-х гг. продолжалась политика форсированного индустриального развития страны на основе административных методах управления, где на первом плане было укрепление воной мощи. Военные расходы составляли до четверти от общего национального дохода страны. Сельское хозяйство также держалось на внеэкономическом принуждении[31] [32]. В таком ключе был разработан пятый пятилетний план на 1949-1951 гг., который предусматривал рост промышленного производства на целых 70%. Однако, планы пятой пятилетки оказались невыполнимыми. Особенно это касалось оптимистических прогнозов в области сельского хозяйства. Это стало ясно уже в 1953 г., когда провалился трехлетний план (принятый в 1949 г. «Трехлетний план развития общественного колхозного и совхозного продуктивного животноводства»).

Пытаясь улучшить положение в сельском хозяйстве, в начале 1950 г. власти начали кампанию по укрупнению колхозов. 30 мая 1950 г. ЦК ВКП (б) принял специальное постановление по этому вопросу. Кампания проводилась очень быстрыми темпами. Основные меры по укрупнению колхозов были осуществлены в течение 1950 г. В результате количество колхозов сократилось с 255 до 125 тыс., а к концу 1953 г. до 93 тыс.1 Однако положение в сельском хозяйстве оставалось сложным. Несмотря на восстановление материально-технической базы, в деревне преобладал тяжелый ручной труд. С помощью техники проводились лишь пахотные работы, сев, уборка зерновых. Сельскохозяйственное производство оставалось непривлекательным для молодежи и крестьяне стремились любыми путями освободить своих детей от этого труда отправить их либо учиться, либо работать на предприятиях. Как результат, нехватка рабочих рук была постоянной проблемой послевоенной деревни. В 1946-1953 гг. около 8 млн сельских жителей прибыли в города. Выполнить задание пятилетних планов в аграрном секторе экономики не удалось. Сельское хозяйство не только не превзошло довоенный уровень своего развития, но и не достигло его. Лишь к 1953 г. производство зерна в стране сравнялось с уровнем 1940 г. А годом раньше, уловив некоторую тенденцию к общему улучшению дел, власть не замедлила объявить о новом (после 1949 г.) снижении розничных цен, что было объявлено совместным

-5

Постановлением СМ СССР и ЦК ВКП (б) (в среднем цены были снижены на 12-15%), однако ситуация оставалась по-прежнему очень сложной. При этом на местах указанные планы претворяли в жизнь под руководством и непосредственном участии местных Советов депутатов трудящихся.

Как уже отмечалось, после окончания войны в достаточно короткий срок были проведены выборы депутатов в Верховный Совет СССР, а в 1947- [33] [34] [35] 1948 гг. прошли выборы депутатов в местные Советы. Здесь же заметим, что до проведениях этих выборов в СССР сохраняли свои мандаты депутаты местных Советов депутатов трудящихся, избранные в довоенное время, то есть в 1939-1940 гг. Следует заметить, что первая послевоенная избирательная кампания, развернувшаяся в конце 1945-начале 1946 г., подробно и однобоко (с преобладанием официоза и с восхвалением власти и лично тов. Сталина[36]) освещалась в средствах массовой информации, а также в научной литературе.

В частности, при описании первых послевоенных выборов в сибирских регионах типичным был следующий стиль: «Выборы проходили в обстановке небывалого трудового и политического подъема советских людей, вызванного великой победой над фашизмом. Трудящихся Сибири, как и весь советский народ, вдохновляли на новые успехи в мирном труде поставленные партией задачи восстановления и дальнейшего развития народного хозяйства в первом послевоенном пятилетии. Начиная со 2 января 1946 г. в городах и селах Сибири проходят многолюдные предвыборные собрания, на которых выдвигаются кандидаты в депутаты Верховного Совета СССР, принимаются наказы будущим депутатам, а также обсуждаются задачи послевоенной пятилетки и социалистические обязательства по их досрочному выполнению. Только в Кемеровской области в январе 1946 г. прошло более 3300 предвыборных собраний, на которых присутствовало около 450 тыс. избирателей и выступило почти 20 тыс. чел. Всего на территории Сибири было создано 66 избирательных округов по выборам депутатов в Совет Союза и 54 в Совет Национальностей. Новые округа были образованы на Дальнем Востоке, в Красноярском крае, в Кузбассе, в Тюменской области. Впервые избирали депутатов в Верховный Совет СССР трудящиеся Тувы, вошедшей в состав Союза ССР в 1944 г. Они послали одного депутата в Совет Союза и пять депутатов в Совет Национальностей Верховного Совета СССР. Своими кандидатами в депутаты сибиряки выдвинули лучших представителей, завоевавших доверие героическим трудом, подвигами на фронтах Великой Отечественной войны, зарекомендовавших себя в годы войны талантливыми руководителями и организаторами. Трудящиеся Курганской области выдвинули своим кандидатом в депутаты известного мастера высоких урожаев Т.С. Мальцева, трудящиеся Кемеровской области - потомственного железнодорожника Г ероя Социалистического труда Г. И. Сафронова и знатного забойщика П. Я. Усова, томичи - крупного ученого-медика А. Г. Савиных. В Новосибирской области был выдвинут прославленный летчик трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин, в Бурятии - генерал И. В. Балдынов. Кандидатами в депутаты от Сибири, населения и воинов Дальнего Востока были также названы Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский и генерал армии М. А. Пуркаев, командующий Тихоокеанским флотом адмирал И. С. Юмашев, один из выдающихся руководителей оборонной промышленности — нарком Б. Л. Ванников, партийные работники А. Б. Аристов, С. Б. Задион- ченко, М. В. Кулагин, Н. М. Пегов, С. Тока и др. Некоторых кандидатов в депутаты трудящиеся Сибири выдвинули вторично: председателя колхоза Ф. М. Гринько (Алтай), известного профессора-хирурга В. М. Мыш (Новосибирск), знатную колхозницу А. Е.. Картавую (Кемеровская область), ученого Н. В. Цицнна (Омск) и др. Все выдвинутые кандидаты в депутаты были единодушно избраны 10 февраля 1946 г. В голосовании приняло участие 99.7% от общего количества зарегистрированных избирателей, из которых более 99% проголосовали за кандидатов блока коммунистов и беспартийных. Это была внушительная демонстрация единства партии и народа. Своим голосованием трудящиеся одобряли политику Коммунистической партии и Советского правительства в годы войны, поддерживали программу дальнейшего подъема народного хозяйства, культуры и жизненного уровня, намеченную в предвыборных документах Центрального Комитета партии.

Первая послевоенная избирательная кампания стала важным этапом в подъеме трудящихся на выполнение задач послевоенной пятилетки. Соревнование в честь выборов, а затем в честь открытия первой сессии Верховного Совета СССР и досрочного выполнения четвертого пятилетнего плана, развернувшееся в 1946 г., стало характерной чертой послевоенного развития. Успехами в труде встречали рабочие, служащие и колхозники Сибири выборы в Верховный Совет РСФСР и в Верховные Советы автономных республик в феврале 1947г., выборы в местные Советы депутатов трудящихся в декабре 1947 г.»[37]. Следует признать, что первые выборы стали действительно большим событием в СССР после окончания войны.

Численность избранных местных депутатов была достаточно большой. Так, в сельсоветы было избрано 1060746 депутатов, в поселковые Советы - 38994 депутата, в районные Советы - 140158, в городские Советы и районные (в городах) Советы - 151882, в окружные Советы - 871, в областные и краевые Советы - 9311 депутатов. Все указанные депутаты в соответствии с Конституцией СССР 1936 г. (Конституцией РСФСР 1937 г.) относились к местным Советам депутатов трудящихся. Помимо них действовали также мандаты депутатов Верховных Советов союзных (4532 депутатов) и автономных (2320 депутатов) республик (включая РСФСР), а также депутаты Верховного Совета СССР (1338 депутатов), который в соответствии с конституционными нормами являлся высшим органом государственной власти в стране. В целом, таким образом, функционировала разноуровневая система Советов депутатов трудящихся. Следует отметить, что Великая Отечественная война не поколебала прочности этой реально действовавшей властной системы. Так, на всей территории, за исключением временно оккупированных и прифронтовых, власть как была у Советов депутатов трудящихся, так и оставалась. По мере освобождения территории от немецко-фашистских захватчиков города, поселки, села возвращались под контроль местных Советов депутатов трудящихся, которые немедленно начинали работу по восстановлению жизнеобеспечения населенных пунктов по всем направлениям социальноэкономической жизни.

В этой связи «всесоюзный староста», в частности, писал: «Уже самое количество депутатов, рассеянных по всему Советскому Союзу от Москвы до самых глухих уголков его, показывает, что Советская власть через депутатов может проводить и проводит действительно большие мероприятия, ибо этот актив, по существу говоря, охватывает все население чашей страны. И, наконец, он является неисчерпаемым источником для формирования государственных деятелей. Население, избирающее депутатов, поддерживает с ними непосредственную связь. Эта связь идет непрерывной цепочкой снизу доверху и делает Советскую власть своей родной властью. Советскую власть, может быть, и ругают иногда за то или другое неправильное действие отдельных ее представителей, но каждый понимает, что эта власть - своя, и если человек в чем-либо недоволен властью, то он это недовольство выражает, как своему близкому, желая устранить имеющиеся недостатки своей власти и сделать ее еще лучше. Критика недостатков в работе органов Советской власти идет непрерывно, и чем ниже мы спускаемся по государственной лестнице, тем эта критика более непосредственно касается руководителей отдельных звеньев советского аппарата. Критикуют не только в газетных статьях, но и устно на собраниях и митингах и в частных указаниях непосредственно депутатам»[38]. Интересно, что данная работа была опубликована незадолго до окончания Великой Отечественной войны.

Тем не менее, как видно, М.И. Калинин, на этом не акцентирует внимание. В целом же эта брошюра, как нам представляется, была издана большим тиражом не случайно - страна возвращалась к мирной жизни, и населению нужно было напомнить о том, что власть Советов по-прежнему действует, по-прежнему нужна, по-прежнему сильна и т.д. Как нам представляется, такой подход следует признать правильным и необходимым, поскольку как бы ни были заорганизованы местные Советы депутатов трудящихся, как бы они не находились во многом в фактическом подчинении от партийных структур и вышестоящих Советов депутатов трудящихся, но объективно местные Советы (особенно на сельском и поселковом уровне) действительно были народной властью, поскольку депутатами становились известные избирателям люди, с которыми они контактировали ежедневно, и эта местная власть решала многие текущие вопросы повседневной жизни людей.

Особое значение деятельности Советов депутатов трудящихся советская власть придавала окраинным территориям, и прежде всего на Западе, в прибалтийских республиках (Латвия, Литва, Эстония), где роль идеологического фактора и соответственно значимость структур ВКП (б) в этом проблемном для Кремля регионе была значительно меньше, чем в центральных районах СССР, и соответственно среди населения больший авторитет могли иметь именно выборные органы власти, то есть Советы депутатов трудящихся.

Таким образом, можно констатировать, что Великая Отечественная война не внесла принципиальных изменений в существовавшие государственно-политические форму правления и устройство СССР - страна оставалась республикой и федерацией, а по политическому режиму являла собой авторитарно-тоталитарное государство с некоторыми демократическими институтами, которые, однако, имели во многом формальный характер. Укрепившийся еще до войны культ личности Сталина не был поколеблен и, более того, в целом несколько усилился. По-прежнему действовала Конституция СССР 1936 г. (соответственно и Конституция РСФСР 1937 г. ). Не претерпел изменений и конституционно-правовой институт местных Советов депутатов трудящихся, равно как и системы Советов в целом. Вместе с тем советское общество трансформировалось с морально-психологической точки зрения - так, люди в меньшей степени боялись высказывать критику в связи с эконо- [39] [40]

мическими и иными проблемами, которые не могли в должной мере решать власти. При этом на выборах в местные Советы депутатов трудящихся (1947, 1951 гг.) выдвигаемые кандидаты в депутаты «нерушимого блока коммунистов и беспартийных» имели абсолютную поддержку избирателей, что даже с учетом заорганизованности и безальтернативности этих выборов свидетельствовало о поддержке в целом советской власти. В значительной мере это можно объяснить тем, что депутатами местных Советов депутатов трудящихся становились в большинстве своем известные жителям городов и сел люди, и от них во многом зависело решение массы вопросов местного значения, и особенно это было важно в связи с тем, что декларировалась задача восстановления разрушенного войной народного хозяйства, в процессе реализации которой местные Советы депутатов трудящихся принимали меры, позволявшие при всех трудностях и недостатках последовательно повышать жизненный уровень населения.

[1] Зубкова Е.Ю. Общественные настроения в послевоенной России, 1945-1953 гг. Дис... д-ра ист. наук. М., 2000. С. 38; Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945-1953. М., 2000. С. 88; Общество и реформы. М., 1992. С. 114; Еремеева А.Н., Любомирская Е.О. Научный мир Кубани в контексте государственной политики послевоенных лет // Региональные исследования по отечественной истории и культуре. Краснодар, 2001. Вып. 2. С. 82-91 и др.

[2] Смирнова К.С. Местные Советы депутатов трудящихся в советском государстве периода «оттепели» (1953-1964 гг.): историко-правовое исследование. Дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2009. С. 41.

[3] Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР. 1945-1953 / Составители О.В. Хлевнюк, И. Горлицкий, Л.П. Кошелева, АИ. Минюк, М.Ю. Прозуменщиков, Л.А. Роговая, С.В. Сомонова. М., РОССПЭН, 2002.

[4] Пиманов А.С. Массовое сознание и политический режим в 1945-1953 гг.: (На примере Тюменской области) // История Советской России: новые идеи, суждения. Ч. II. Тюмень, 2000. С. 204.

[5] Хомякова Н.В. Социальная политика советского государства и ее реализация на Южном Урале после окончания Великой Отечественной войны: 1945-1953 гг. Дис. ... канд. ист. наук. Оренбург, 2007. С. 86.

[6] Геллер М.,Некрич А. Утопия у власти. История Советского Союза с 1917 года о наших дней. Лондон, 1989. С. 520-521.

[7] Попов В.П. Крестьянство и государство (1945-1953) // Исследование новейшей русской истории. 1992. №9. С. 117-138.

[8] Постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП (б) «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары» от 14 декабря 1947 г. // Известия. 1947. 15 декабря.

[9] Российский парламентаризм: история и современность (к 70-летию Алтайского краевого Законодательного Собрания) / Сборник информационно-методических материалов. Барнаул, 2009. С. 54.

[10] Попов В. Тирания после войны: Состояние русской деревни, июнь 1945 -март 1953 // Слово. 1991. N 11. С. 45-52.

[11] РГАСПИ. Ф. 17. On. 3. Д. 1069. Л. 11.

[12] Геллер М., Некрич А. Указ. работа. С. 520-521.

[13] Евсеева Е.Н. СССР в 1945-1953 гг.: экономика, власть и общество // Новый исторический вестник. 2002. № 1. С. 39.

[14] Резолюция Пленума ЦК ВКП (б) «О мерах подъема сельского хозяйства в послевоенный период» (февраль 1947 г.) // Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Часть II. 1925-1953. М.. 1961. С. 953-958.

[15] Евсеева Е.Н. СССР в 1945-1953 гг.: экономика, власть и общество // Новый исторический вестник. 2002. № 1. С. 39

[16] Верт Н. История советского государства. 1900-1991. М., 1992. С. 298; Безнин М.А. Крестьянский двор российского Нечерноземья в 1950-1965 годах // Отечественная история. 1992. № 2. С. 16; Евсеева Е.Н. СССР в 1945-1953 гг.: экономика, власть и общество // Новый исторический вестник. 2002. № 1. С. 39 и др.

[17] АП РФ. Ф. 3. Оп. 30. Д. 349. Л. 120-125.

[18] Пелих И.В. Социальная политика в СССР в 1945-1953 гг.: На материалах Краснодарского края. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2005. С. 79.

[19] ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 27. Д. 3170. Л. 5; Д. 3743. Л. 89.

[20] Павлова И.В. Местное управление в системе сталинской власти // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск. 1997. N 2. С. 54.

[21] Постановление Совмина СССР и ЦК ВКП(б) «О мерах по ликвидации нарушений устава сельскохозяйственной артели в колхозах» от 19 сентября 1946 г. // Правда. 1946. 20 сентября.

[22] В Совете Министров СССР // Известия. 1948. 26 сентября.

[23] Постановление Совета Министров СССР «О развертывании кооперативной торговли в городах и поселках продовольствием и промышленными товарами и об увеличении производства продовольствия и товаров широкого потребления» от 9 ноября 1946 г. // Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. М., 1968. Т. 3. С. 350-362; Постановление Совета Министров СССР ««О мероприятиях по расширению торговли потребительской кооперации в городах и рабочих поселках»» от 21 июля 1948 г. // Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. М., 1968. Т. 3. С. 505-511; Постановление Совета Министров СССР «О мероприятиях по улучшению торговли» от 20 ноября 1948 г. // Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. М., 1968. Т. 3. С. 549-560.

[24] Турецкий Ш.Д. Очерки планового ценообразования в СССР. М., 1959. С. 492.

[25] Букин С.С. Жизненный уровень рабочей семьи в Сибири (1946-1960 гг.). Новосибирск, 1984. С. 153.

[26] Зубкова Е.Ю. Общество и реформы. 1945-1964. М., 1993. С. 112; Слабнина Л.А. Уровень жизни рабочих Дальнего Востока СССР (1946 - начало 60-х годов). Владивосток, 1997. С. 73.

[27] Широков Г. А. Промышленные рабочие послевоенного Поволжья, 1945 - 1960 гг. Саратов, 1987. С. 27.

[28] Закон СССР «О пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства (на 1946-1950 годы)» от 18 марта 1946 г. // Известия. 1946. 20 марта.

[29] Сообщение Госплана СССР и ЦСУ СССР «Об итогах выполнения четвертого (первого послевоенного) пятилетнего плана СССР на 1946-1950 гг.». М.: Госполитиздат, 1951. С. 17; Байбаков Н.К. От Сталина до Ельцина. М., 1998. С. 164; Верт Н. История советского государства. М., 1997. С. 275; Симонов Н. Военно-промышленный комплекс СССР. 30-50-е годы. М., 1996 . C. 252 и др.

[30] Ханин Г.И. Советское экономическое чудо 40-50-х годов: миф или реальность? // http:khanin.socionet.ru.

[31] Эти и другие сведения о положении в г. Полоцке почерпнуты из кн.: Полоцк: исторический очерк. М.: Наука и техника, 1987.

[32] Пихоя Р. Г. Советский Союз: История власти. 1945-1991. Новосибирск, 2000. С. 163; Соколов А. К., Тяжельникова В. С. Курс советской истории. 1941-1991. М., 1999. С. 264; Утенков А. Я. Борьба КПСС за восстановление народного хозяйства и дальнейшее развитие социалистического общества. М., 1974. С. 83; Щетинов Ю. А. История России. XX век. М., 1998. С. 107.

[33] История СССР. М., 1980. Т. 11. С. 159.

[34] Литвиновский И. А. Восстановление народного хозяйства СССР после Великой Отечественной войны // Российские и славянские исследования: Сб. науч. статей. Вып. 1. Мн.: БГУ, 2004. С. 228-232.

[35] Постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП (б) «О новом снижении государственных розничных цен на продовольственные товары» от 31 марта 1952 г. // Правда. 1952. 1 апреля.

[36] Карпинский В.Н. Общественное и государственное устройство в СССР. М., 1948; Чередова В.А. Сталинский блок коммунистов и беспартийных на первых выборах в Верховный Совет СССР. М., 1948; Чесноков Д.И. Советское социалистическое государство. М., 1952; Аскеров А.А. Очерки истории советского строительства. М., 1953; Лужин А.В. Городские советы депутатов трудящихся. М., 1954; Бахмуров П.В. Советская избирательная система. М., 1955; Кравцов Б.П. Советская избирательная система. М., 1953; Слепов Л.А. Подбор кадров, их выдвижение и расстановка. М., 1953 и др.

[37] История советской Сибири. Новосибирск, 1952. С. 265.

[38] Калинин М.И. Могущество советского государства. М.: Госполитиздат, 1945. С. 11.

[39] Конституция СССР 1936 г. М.: Госюриздат, 1947.

[40] Конституция РСФСР 1937 г. М.: Госюриздат, 1950.