В данной главе исследуется вопрос о том, применяют ли суды разных уровней при разрешении споров гражданско-правового характера статью 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также учитывается ли при этом практика Европейского Суда по ее применению, прежде всего в отношении Российской Федерации, и если да, то какова общая тенденция в области применения Конвенции.

Поэтому представляется целесообразным рассмотреть правоприменительную деятельность судов с позиции их обращения для обоснования своей правовой позиции к положениям статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод с учетом прецедентной практики Европейского Суда по правам человека.

Право на инициирование судебного разбирательства и разрешение по существу дела, касающегося гражданских прав и обязанностей

Применительно к данному аспекту права на доступ к суду национальные суды Российской Федерации обращаются к положениям статьи 6 Конвенции и практике Европейского Суда при разрешении споров о «гражданских права и обязанностях».

Защита нарушенных или оспоренных гражданских прав осуществляется в соответствии с подведомственностью дел. При этом, как известно, предусматривается возможность передачи по соглашению сторон подведомственного суду спора до принятия судом первой инстанции судебного постановления, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, на рассмотрение третейского суда, если иное не установлено федеральным законом.

В случае если стороны предусмотрели подобную оговорку в Договоре или третейском соглашении, но одна из них обратилась за защитой своих прав в суд общей юрисдикции, последний может оставить исковое заявление без рассмотрения, и это не будет являться нарушением права лица на доступ к суду.

Так, например, как следует из решения Колпашевского городского суда Томской области от 15 июля 2015 г., между ООО «Ядро Девелопмент» и Кузнецовой В.И. был заключен договор строительного подряда, согласно которому стороны договорились о том, что все споры, вытекающие из правоотношений сторон по договору, передаются на рассмотрение Сибирского третейского суда и подлежат рассмотрению в соответствии с регламентом Третейского суда. На момент рассмотрения настоящего иска данный пункт Договора не отменен, судом недействительным не признан, доказательств того, что соглашение сторон о рассмотрении спора третейским судом не может быть исполнено, суду не представлено.

В этой связи суд, отметив, что «принцип беспрепятственного доступа к правосудию признается международным сообществом в качестве фундаментального принципа: согласно Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 1 статьи 6) и Международному пакту о гражданских и политических правах (пункт 1 статьи 14) каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым, беспристрастным и компетентным судом, созданным на основании закона, при соблюдении принципа равенства всех перед судом», обоснованно пришел к выводу о том, что поскольку между сторонами по Договору имеется соглашение о рассмотрении спора Третейским судом, исковое заявление подлежит оставлению без рассмотрения .

Вместе с тем важно отметить, что в случае если спор оказывается неподведомственен суду, куда обратилось лицо за защитой своего права, нельзя допустить ситуацию, при которой национальные суды, отказываясь рассмотреть дело в силу предполагаемых ограничений их подведомственности, фактически не позволяют реализовать заявителю его право на судебную защиту.

Как следует из Определения Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 7 июня 2011 г. № 5-В11- 30, Каплун И.В. обратился с иском о признании недействительными сделок, опосредующих передачу акций ЗАО «Сатис-ТЛ-94» в уставной капитал GEOTELECOMMUNICATIONS INVESTMENTS SA, в арбитражный суд.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 26 ноября 2009 г. производство по данному делу прекращено в связи с ^подведомственностью спора арбитражному суду, поскольку истцом по делу выступает гражданин, не имеющий статуса индивидуального предпринимателя, принадлежность ему акций не оспаривается и не является предметом спора.

29 декабря 2009 г. Каплун И.В. обратился в суд общий юрисдикции с настоящим иском, указав при этом на то, что арбитражным судом производство по делу по аналогичному иску прекращено, и такое обращение [1] является единственным способом для него получить судебную защиту нарушенных прав.

Тем не менее, судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда отменила решение суда первой инстанции и прекратила производство по делу, указав, что Каплун И.В. был не вправе обращаться в суд общей юрисдикции с заявленными требованиями, рассмотрение которых подведомственно арбитражному суду.

В этой связи Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отметила следующее.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» разъяснил, что Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»). Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Согласно пункту 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Статья 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод.

В силу статьи 17 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации право на судебную защиту, как относящееся к основным, неотчуждаемым правам и свободам человека, признается и гарантируется в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, что предполагает наличие конкретных гарантий, которые позволяли бы реализовать его в полном объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости.

Руководствуясь положениями АПК РФ, регулирующими вопросы подведомственности, судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда пришла к выводу о том, что характер заявленных истцом требований, а также то, что истец сохраняет во владении акции ЗАО «Сатис- ТЛ-94» и значится акционером в реестре акционеров ЗАО «Сатис-ТЛ-94», т.е. имеет статус акционера, свидетельствует о том, что возникший спор связан с осуществлением прав и выполнением обязанностей им как акционера и подведомствен арбитражному суду.

Однако суд кассационной инстанции без выяснения вопроса о том, имеется ли у Каплуна И.В. возможность рассмотрения заявленных им исковых требований арбитражным судом, был не вправе также прекращать производство по делу, поскольку это преградило доступ Каплуну И.В. к правосудию и привело к нарушению его конституционных прав.

По изложенным основаниям Судебная коллегия отменила определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 20 октября 2010 г. и направила дело на новое рассмотрение в суд

329

кассационной инстанции .

Судьи обращаются к положениям статьи 6 Конвенции и правовым позициям Европейского Суда также при исчислении процессуальных сроков. Так, например, Московский гарнизонный военный суд в своих постановлениях от 31 мая 2012 г., 3 и 18 декабря 2012 г. и др. при принятии решения о восстановлении процессуального срока или об отказе в

330

восстановлении процессуального срока исходил из той правовой позиции , что срок необходимо исчислять с даты официального вручения заявителю копии соответствующего решения; в случае же отсутствия такого уведомления следует принимать в расчет дату предоставления решения в распоряжение сторон, т.е. момент, когда стороны могут реально ознакомиться с содержанием соответствующего решения, включая его

331

мотивировочную часть .

Нельзя не отметить, что здесь суд учел практику Европейского Суда в отношении третьих государств, что полностью соответствует разъяснениям постановления вышеупомянутого Пленума Верховного Суда Российской Федерации по Конвенции.

Право на недопустимость необоснованного пересмотра окончательно вступившего в законную силу решения суда

Полномочие вышестоящего суда по пересмотру вступившего в силу судебного акта должно осуществляться исключительно в целях исправления фундаментальных судебных ошибок.

Так, например, 18 ноября 2014 г. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя апелляционное определение и оставляя в силе решение суда первой инстанции, признала [2] [3] [4] выводы суда апелляционной инстанции противоречащими нормам материального права.

«Вывод суда апелляционной инстанции о том, что сохранение договоров аренды нарушает публичный порядок и принцип правовой определенности, является необоснованным. Публичный порядок, принципы правовой определённости и уважения собственности в данном случае нарушаются произвольным расторжением договоров аренды с изъятием законно предоставленных земельных участков, на которых находятся объекты капитального строительства. При этом право собственности на данные объекты строительства зарегистрировано надлежащим образом, а

332

законность их возведения никем не оспорена» .

В данном деле были существенно нарушены нормы материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможно восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов человека.

Вместе с тем, отмена вступившего в законную силу решения суда нарушает принцип правовой определенности, в соответствии с которым не может быть основанием для пересмотра вступившего в законную силу судебного постановления только лишь иная точка зрения по одному и тому же вопросу или на то, как могло быть разрешено дело. Недопустимой является отмена окончательного решения суда исключительно лишь в целях проведения повторного слушания дела и получения нового решения.

Так, судья Курского областного суда 4 августа 2016 г., изучив кассационную жалобу Ш. на решение Железногорского городского суда Курской области от 11 марта 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от 26 мая 2016 г., вынесенные по гражданскому делу по иску Б. к Ш. о возмещении ущерба, отказал в передаче жалобы на названные судебные постановления для [5] рассмотрения в судебном заседании Курского областного суда, отметив при этом следующее.

Б. обратился в суд с иском к Ш. о возмещении ущерба, причиненного повреждением принадлежащего ему автомобиля в дорожно-транспортном происшествии (ДТП), мотивируя тем, что ДТП произошло по вине ответчика, управлявшего принадлежащим ему автомобилем, а выплаченное по договору страхования гражданской ответственности ответчика страховое возмещение для полного возмещения причиненного ущерба недостаточно.

Вышеуказанными судебными постановлениями исковые требования Б. удовлетворены частично, в его пользу с ответчика взысканы возмещение ущерба и судебные расходы.

Доводы жалобы со ссылкой на соответствующие доказательства (заключение эксперта, акт оценки, справку специалиста) и их оценку о несоответствии выводов судов о доказанности размера ущерба, причиненного истцу, обстоятельствам дела и доказательствам не свидетельствуют о наличии указанных существенных нарушений норм права, поскольку направлены на переоценку доказательств и установление иных фактических обстоятельств по делу. Однако право оценки доказательств и установления фактических обстоятельств по гражданскому делу законом предоставлено исключительно судам первой и апелляционной инстанций, права переоценки доказательств и установления иных фактических обстоятельств дела суду кассационной инстанции, уполномоченному осуществлять пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений, законом не предоставлено (часть 1 статьи 196 ГПК РФ, часть 1 статьи 327.1 ГПК РФ, часть 2 статьи 390 ГПК РФ).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации положениями главы 41 ГПК РФ, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений предоставляется право оценивать

лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального
и процессуального права и не позволяет ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства .

Кроме того, отмена состоявшихся по делу вступивших в законную силу судебных постановлений, которыми в пользу истца взысканы денежные суммы, приведет к нарушению принципа правовой определенности, который, как указал Европейский суд по правам человека в Постановлении от 24 июля 2003 г. по делу «Рябых против Российской Федерации», среди прочего требует, чтобы принятое судами окончательное решение не могло бы быть оспорено.

Правовая определенность подразумевает недопустимость повторного рассмотрения однажды решенного дела. Указанный принцип закрепляет, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления только в целях проведения повторного слушания получения нового постановления. Полномочие вышестоящего суда по пересмотр дела должно осуществляться в целях исправления судебных ошибок неправильного отправления правосудия, а не пересмотра по существу. Пересмотр не может считаться скрытой формой обжалования, в то время как лишь возможно наличие двух точек зрения по одному вопросу не может являться основанием дл пересмотра. Отступления от этого принципа оправданны, только когда являются обязательными в силу обстоятельств существенного и непреодолимого характера.

Однако в жалобе по существу приводится лишь иная точка зрения ответчика на доказательства и установленные судом обстоятельства дела.

См. Определение 24 марта 2015 г. № 605-0.

Суда Российской Федерации от

Конституционного

Согласно же правовым позициям Европейского Суда по правам

человека даже тот факт, что вышестоящий суд не соглашается с оценкой судов первой и второй инстанций и с данным ими толкованием норм права, не является исключительным обстоятельством, оправдывающим отмену обязательного и подлежащего исполнению судебного решения и возобновление производства по иску заявителя (§§ 24-27 Постановления от 28 мая 2014 г. по делу «Ханустаранов против Российской Федерации», жалоба № 2173/04).

Таким образом, Курским областным судом существенных нарушений норм материального или норм процессуального права, повлиявших на исход дела, и предусмотренных статьей 387 ГПК РФ оснований для передачи кассационной жалобы заявителя по приведенным в ней доводам для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции не

334

установлено .

В рассматриваемом случае суд кассационной инстанции осуществил толкование национального законодательства с учетом правовых позиций Европейского Суда.

Применительно к недопустимости пересмотра вступившего в законную силу постановления суда следует также обратить внимание на то, что долг, признанный судебным решением, может считаться «собственностью» в целях статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции. Отмена такого решения после того, как оно стало окончательным и не подлежало обжалованию, составляет вмешательство в право лица, в чью пользу вынесено решение, на спокойное пользование указанным имуществом.

Как следует из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 9 августа 2011 г. № 58-В11-5, начальник Управления Федеральной службы безопасности России по Хабаровскому краю Д. обратился с надзорной жалобой на определение судебной коллегии по гражданским делам Хабаровского краевого суда от 20 августа 2010 г. по делу по иску Т. к администрации городского поселения [6] «Г ород Вяземский» Вяземского муниципального района Хабаровского края о заключении договора социального найма жилого помещения, по встречному иску администрации городского поселения «Город Вяземский» Вяземского муниципального района Хабаровского края, иску Управления Федеральной службы безопасности России по Хабаровскому краю к Т. о выселении из служебного жилого помещения.

В обоснование заявленных требований Т. указала, что на основании ордера в 2003 г. ее мужу на состав семьи из двух человек предоставлено служебное жилое помещение, однако ввиду расторжения брака администрация городского поселения «Город Вяземский» отказала Т. в заключении договора найма данного жилого помещения.

Решением Вяземского районного суда Хабаровского края от 15 июня 2010 г. в первоначальном иске отказано, встречный иск удовлетворен.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Хабаровского краевого суда от 20 августа 2010 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу вынесено новое решение об удовлетворении исковых требований.

Определениями судьи Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля и 21 февраля 2011 г. ответчикам отказано в передаче надзорных жалоб для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

В повторной надзорной жалобе начальником Управления ФСБ России по Хабаровскому краю Д. ставится вопрос об отмене определения судебной коллегии по гражданским делам Хабаровского краевого суда от 20 августа 2010 г. с оставлением в силе решения Вяземского районного суда Хабаровского края от 15 июня 2010 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, изучив доводы надзорной жалобы, возражения на надзорную жалобу, материалы истребованного дела, пришла к выводу о невозможности удовлетворения надзорной жалобы начальника Управления

ФСБ России по Хабаровскому краю Д., поскольку это привело бы к нарушению принципа правовой определенности, вытекающего из положений статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Обратившись к правовым позициям Европейского Суда, содержащимся в постановлениях «Рябых против Российской Федерации» от 13 октября 2005 г., «Васильев против Российской Федерации» от 24 июля 2003 г., «Звездин против Российской Федерации» 14 июня 2007 г., «Агасарян против Российской Федерации» 20 ноября 2008 г., Судебная коллегия отметила, что отступления от этого принципа оправданны, только когда являются обязательными в силу обстоятельств существенного и непреодолимого характера.

Повторная надзорная жалоба начальника Управления ФСБ России по Хабаровскому краю Д. поступила в Верховный Суд Российской Федерации 10 марта 2011 г. На момент подачи надзорной жалобы администрацией городского поселения «Город Вяземский» Вяземского муниципального района Хабаровского края, в лице главы городского поселения, во исполнение определения судебной коллегии по гражданским делам Хабаровского краевого суда от 20 августа 2010 г. был заключен 10 марта 2011 г. договор социального найма жилого помещения с Т. То есть судебное постановление, обжалуемое в порядке надзора, было юридически реализовано (исполнено).

6 июня 2011 г. между администрацией городского поселения «Город Вяземский» Вяземского муниципального района Хабаровского края и Т. был заключен договор передачи жилого помещения в собственность граждан (приватизации), в силу которого Т. приобрела право собственности на спорную квартиру, в связи с чем ей 4 июля 2011 г. был выдан документ о государственной регистрации права собственности.

Следовательно, Т. реализовала возникшее в соответствии с постановлением суда кассационной инстанции, вступившим в законную силу с момента его вынесения, право на заключение договора социального найма, а впоследствии - правомочие нанимателя жилого помещения по договору социального найма получить в собственность жилое помещение, в отношении которого возник спор.

При таких обстоятельствах Т. имеет право на уважение своей собственности (в виде жилого помещения), основанием возникновения которой стало вступившее в законную силу и исполненное определение судебной коллегии по гражданским делам Хабаровского краевого.

Таким образом, судебная практика свидетельствует о том, что принцип недопустимости необоснованного пересмотра окончательно вступившего в законную силу решения суда применим к судебным постановлениям как кассационной, так и надзорной инстанции.

Национальные суды учитывают правовые позиции Европейского Суда и в отсутствие существенных нарушений в ходе предыдущего разбирательства не рассматривают несогласие стороны с мнением судов первой инстанции как обстоятельство существенного и неотложного характера, требующее отмены вступившего в силу решения и возобновления разбирательства по делу заявителя. Неправильное применение норм материального права судами первой инстанции само по себе не оправдывает отмену в надзорном порядке вступивших в законную силу и подлежащих исполнению решений суда, даже если отмена была осуществлена в пределах годичного срока, предусмотренного национальным законодательством. Указанная практика корреспондирует международно-правовым обязательство Российской Федерации, предусмотренным, в том числе, в статье 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Право на исполнение судебного решения

Право на исполнение судебного решения является элементом права на суд, гарантируемого статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

При вынесении судебных актов по вопросам предоставления отсрочки, рассрочки, изменения способа и порядка исполнения судебных актов,

приостановления, возобновления и прекращения исполнительного производства в совокупности с нормами национального законодательства суды руководствуются положениями, содержащимися в статье 6 Европейской Конвенцией в том толковании, которое уже придал ей

Европейский Суд.

Так, национальные суды Российской Федерации при вынесении определений от 24 апреля 2012 г. и 8 ноября 2012 г. обратились к статье 6 Европейской Конвенции и правовым позициям Европейского Суда,

изложенным в постановлениях «Бурдов против Российской Федерации» от 7 мая 2002 г. и «Хорнсби против Греции» от 19 марта 1997 г.

Суды вправе приостановить исполнительное производство полностью или частично в случаях, предусмотренных законодательством.

Так, 23 августа 2012 г. Ленинский районный суд г. Тамбова отказал Проваловой Л.В. в удовлетворении заявления о приостановлении

исполнительного производства по причине обращения истцов в Управление Президента Российской Федерации с жалобой на нарушение

конституционных прав на жизнь и неприкосновенность жилища, отмечая, что задачи исполнительного производства заключаются в правильном и своевременном исполнении судебных актов , что коррелируется со статьей 6 Конвенции и правовой позицией Европейского Суда, содержащейся в постановлении «Хорнсби против Греции» от 19 марта 1997 г.

Взыскатель, должник, судебный пристав-исполнитель при наличии обстоятельств, которые затрудняют исполнение судебного постановления, имеет право поставить перед судом, который рассматривал дело, или перед судом по месту исполнения судебного постановления вопрос об отсрочке, рассрочке исполнения, об изменении способа и порядка исполнения, а также об индексации присужденных денежных сумм, в то время как суд в соответствии со статьей 203 ГПК РФ имеет право отсрочить или рассрочить исполнение решения суда, изменить способ и порядок его исполнения. [7]

В этой связи Верховный Суд Российской Федерации обращает внимание на то, что при рассмотрении вопросов об отсрочке, рассрочке, изменении способа и порядка исполнения судебных решений, а также при рассмотрении жалоб на действия судебных приставов-исполнителей суды должны принимать во внимание необходимость соблюдения требований Конвенции об исполнении судебных решений в разумные сроки[8] [9].

Суд принимает решение об отсрочке или о рассрочке исполнения, об изменении способа и порядка исполнения лишь в случае, если при анализе совокупности исследованных материалов, доводов сторон, имущественного положения должника приходит к выводу о том, что существуют обстоятельства исключительного характера, свидетельствующие о наличии серьезных препятствий к совершению исполнительных действий.

При анализе судебной практики об отсрочке или о рассрочке исполнения судебного решения видно, что должники, как правило, ссылаются на небольшой размер заработной платы, наличие обязанности по содержанию семьи, отсутствие мужа при наличии несовершеннолетнего ребенка, наличие алиментных обязательств и другие обстоятельства .

В этой связи национальные суды при отсутствии обстоятельств исключительного характера, свидетельствующих о наличии серьезных препятствий к совершению исполнительных действий, отказывают заявителям в подобных заявлениях, применяя не только соответствующие положения законодательства, но и обращаясь к статье 2 Международного пакта о гражданских и политических правах, статье 6 Конвенции, соответствующим правовым позициям Европейского Суда.

Достаточно распространенная категория дел об отсрочке исполнения решения суда или изменении порядка исполнения - это жалобы администраций городов и других административно-территориальных единиц, связанные с их обязанностью предоставить жилое помещение по договору социального найма. Как правило, суды законно и обоснованно оставляют без удовлетворения подобные жалобы представителей местных властей, обращаясь при вынесении судебных актов к ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, к Постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» и статье 6 Конвенции .

Так, например, судебная коллегия по гражданским делам суда ЯмалоНенецкого автономного округа в определении от 2 марта 2015 г., применив статью 6 Конвенции, отметила: «довод ... об отсутствии в бюджете денежных средств на приобретение жилья подлежит отклонению, поскольку администрацией г. Новый Уренгой не представлено доказательств о принятии мер к корректировке бюджета и выделении денежных средств на приобретение жилых помещений в целях исполнения судебного постановления с момента его вступления в законную силу. Доказательств о наличии каких-либо препятствий и невозможности внесения изменений в решение о бюджете в материалах дела не имеется»[10] [11].

В определениях судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 10 февраля 2012 г., от 1 и 13 ноября 2012 г.

суд отказал в удовлетворении частных жалоб администраций Осинниковского и Беловского городского округов об изменении способа и порядка исполнения решения. Во всех трех определениях наличествует аналогичная ситуация: администрации городских округов по решениям судов обязаны были предоставить заявителям благоустроенное жилое помещение, но они так и не исполнили свои обязательства, в связи с чем взыскатели вынуждены были обратиться в суд с заявлениями об изменении способа и порядка исполнения решения соответствующих судов, а именно - о взыскании с должников рыночной стоимости жилья[12]. При вынесении определений судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда обратилась к части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации, Постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. № 5 г. Москва «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» и Определению Конституционного Суда Российской Федерации от 4 октября 2005 г. № 364- О по запросу Верховного Суда Российской Федерации о проверке конституционности ряда положений Федерального закона «О внесении изменений в статью 5 Закона Российской Федерации «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» и в статью 2 Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС», статье 6 Европейской Конвенции и правовым позициям Европейского Суда.

Таким образом, законодательство устанавливает лишь критерии предоставления отсрочки, рассрочки, изменения способа и порядка исполнения судебных актов, приостановления, возобновления и прекращения исполнительного производства - наличие фактических обстоятельств,

затрудняющих исполнение судебного постановления. Поэтому принимающие подобные решения национальные суды должны внимательно исследовать и оценивать доводы заявителя в каждом конкретном случае, исходя из интересов как должника, так и взыскателя, учитывая положения статьи 6 Конвенции в толковании Европейского Суда.

Разумные сроки судопроизводства

Практика национальных судов свидетельствует, что в своих постановлениях судьи при разрешении вопроса о возможности рассмотрения дела в отсутствие одной из сторон в случае ее надлежащего извещения систематически обращаются к статье 6 Конвенции.

Так, в решении от 7 сентября 2016 г. Октябрьский районный суд г. Санкт-Петербурга отмечает следующее: «Истец в заседание суда не явился, доверил право представлять его интересы по настоящему делу представителю, причин своей неявки суду не сообщил, ходатайств об отложении слушания дела в адрес суда не направил, в связи с чем, учитывая, что реализация участниками гражданского судопроизводства своих прав не должна нарушать права и охраняемые законом интересы других участников процесса на справедливое судебное разбирательство в разумный срок, закрепленное статьей 6.1 ГПК РФ и статьей 6 Европейской конвенции «О защите прав человека и основных свобод», суд на основании статьи 167 ГПК РФ полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие истца»[13].

Кунцевский районный суд г. Москвы, обратившись к статье 6 Конвенции и нормам национального законодательства, установил, что «в судебное заседание ответчик К. не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен, что подтверждается имеющимся в материалах дела обратным уведомлением о вручении телеграммы, причины неявки суду не сообщил...

суд полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся

342

ответчиков по имеющимся в деле доказательствам» .

В решении от 11 августа 2015 г. Кузьминский районный суд г. Москвы отмечает: «учитывая задачи судопроизводства, принцип правовой

определенности, распространение общего правила, закрепленного в части 3 статьи167 ГПК РФ, отложение судебного разбирательства в случае неявки в судебное заседание какого-либо из лиц, участвующих в деле, при отсутствии сведений о причинах неявки в судебное заседание не соответствовало бы конституционным целям гражданского судопроизводства, что, в свою очередь, не позволит рассматривать судебную процедуру в качестве эффективного средства правовой защиты в том смысле, который заложен в статье 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьях 7, 8 и 10 Всеобщей декларации прав человека и статье 14 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Суд принял исчерпывающие меры к извещению, обеспечив ответчикам возможность явиться в суд и защитить свои права, и считает возможным рассмотреть дело в отсутствие ответчиков на основании статьи 167 ГПК РФ»[14] [15].

Применительно к вопросу о разумных сроках судебного разбирательства нельзя не обратиться к постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» от 29 марта 2016 г., в котором отмечается, что для обеспечения действенности данных прав Федеральным законом от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» (далее - Закон о компенсации) установлен специальный способ их защиты в виде присуждения компенсации.

Данная компенсация не направлена на восполнение имущественных потерь заинтересованного лица и не заменяет собой возмещения имущественного вреда, причиненного ему незаконными действиями (бездействием) государственных органов, в том числе судов. При этом присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок лишает заинтересованное лицо права на компенсацию морального вреда за указанные нарушения (часть 4 статьи 1 Закона о компенсации, статьи 151, 1069, 1070 ГК РФ)[16].

Практика свидетельствует, что национальные суды при разрешении вопроса о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок обращаются к практике Европейского Суда.

Так, суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, продолжительность которого составила 2 года 2 месяца и 7 дней, установив, что основные задержки судопроизводства по данному делу произошли в связи с отменами судом кассационной инстанции постановлений суда первой инстанции. Однако имевшиеся в результате этого задержки в судебном разбирательстве могли быть вменены в вину судебным органам только в том случае, когда суд первой инстанции при повторном рассмотрении дела не устранил ранее допущенные нарушения и вновь вынесенное решение также было отменено из-за аналогичных нарушений. Суд в подтверждение такого вывода сослался на решение Европейского Суда по правам человека от 21 сентября 2006 г. по делу «Угланова против Российской Федерации».

Суд кассационной инстанции[17] [18] определением от 18 января 2011 г. № 41-Г10-62 решение областного суда отменил и принял новое решение о взыскании компенсации в размере 30 тыс. рублей, подчеркнув, что с выводом суда первой инстанции согласиться нельзя, поскольку он не соответствует содержанию решения Европейского Суда по правам человека от 21 сентября 2006 г. по делу «Угланова против Российской Федерации», в котором отсутствуют подобные суждения. Более того, в этом решении указано, что само по себе рассмотрение дела несколькими судебными инстанциями не освобождает судебные власти от обязательства рассмотреть дело в разумный срок в соответствии с требованиями пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Дело не представляло правовой и фактической сложности для разрешения, заявительница не была виновна в каких-либо значительных задержках в ходе судебного разбирательства, а потому общая продолжительность судопроизводства по делу не являлась

346

разумной .

Верховный Суд Удмуртской Республики в решении от 28 июля 2015 г., «учитывая установленные в ходе судебного заседания обстоятельства, разъяснения Постановления Пленума № 30/64 от 23 декабря 2010 г. «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок», суд приходит к выводу, что в отношении П.А.Г. имело место нарушение права на судопроизводство в разумный срок.

Суд признает, что необоснованно длительное рассмотрение дела нарушило права П.А.Г. что повлекло правовую неопределенность, оттянуло срок восстановления нарушенного права на неопределенное время.

Изучив практику рассмотрения дел Европейского Суда по правам человека о взыскании компенсации за длительное рассмотрение дел судами России, суд приходит к выводу о том, что вопрос об определении разумного срока рассмотрения дела судом разрешается Европейским судом по правам человека, исходя из конкретных обстоятельств того или иного дела. При этом решения Европейского Суда по правам человека основаны на пункте 1 статьи 6 Европейской конвенции, согласно которому каждый, в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство в разумный срок независимым и беспристрастным судом,

347

созданным на основании закона» .

Таким образом, при разрешении вопроса о нарушении права заявителя на судопроизводство в разумный срок оценка достаточности и эффективности действий суда осуществляется судом, рассматривающим дело о компенсации, на основании материалов дела, по которому допущено нарушение сроков, и других представленных доказательств. При этом судья толкует национальное законодательство с учетом статьи 6 Конвенции и практики Европейского Суда.

Справедливое судебное разбирательство в условиях фактических обстоятельств дела

Национальные суды при исследовании и оценке справедливости судебного разбирательства в условиях фактических обстоятельств дела обращаются к статье 6 Конвенции и правовым позициям Европейского Суда при разрешении следующих вопросов: оценки доказательств по делу, надлежащего извещения сторон о времени и месте судебного разбирательства, независимости и беспристрастности судебного разбирательства и др.

Вопросы оценки доказательств по делу. Национальные власти должны обеспечить в каждом отдельном деле соблюдение требований «справедливого судебного разбирательства» по смыслу Конвенции, включая оценку сбора доказательств, принцип состязательности (равноправия) сторон и др.

Так, Анапский районный суд Краснодарского края в Решении от 20 марта 2015 г. отметил следующее: «пояснения сторон являются доказательствами и оцениваются судом по правилам статьи 67 ГПК РФ. Правильное распределение бремени доказывания между сторонами - один из критериев справедливого и беспристрастного рассмотрения дел судом, предусмотренного статьей 6 Конвенции ... каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным

348

законом» .

Калининский районный суд г. Уфы Республики Башкортостан при вынесении решения от 16 июля 2015 г. обратился к правовой позиции Европейского Суда: «Согласно позиции Европейского Суда по правам человека, судебное разбирательство должно осуществляться посредством такого механизма, который обеспечивает наиболее эффективную судебную защиту для целей полного восстановления нарушенных прав и охраняемых законом интересов, создание чрезмерных правовых препятствий при разрешении спора является недопустимым. В соответствии со статьей 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она [19] ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. В силу статьи 56 ГПК РФ невыполнение обязанности доказывания приводит к вынесению решения в пользу стороны, доказавшей обстоятельства, на которые она ссылалась. В том случае, когда ответчик приводит возражения против иска, ссылаясь на какие-то обстоятельства, он их и доказывает»[20] [21].

В свою очередь задача национального суда - определить, являются ли необходимым и относящимся к делу те или иные представляемые сторонами доказательства, необходимо ли проведение тех или иных процессуальных действий с целью рассмотрения дела.

Так, Качканарский городской суд Свердловской области в решении от 4 октября 2016 г. отметил следующее: «В соответствии с частью 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Всеобщая Декларация прав человека, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., установила: «Каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случае нарушения его основных прав, предоставленных ему конституцией и законом». Право на судебную защиту закрепляется также в статье 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и части 1 статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод ... при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены, и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по

350

данному делу и подлежит ли иск удовлетворению...» .

Вопросы надлежащего извещения. Во избежание нарушений Конвенции и национального законодательства суды обязаны извещать о

судебном заседании заявителей надлежащим образом, т.е. предпринимать разумные усилия для того, чтобы вызвать заявителей в судебное заседание. Неизвещение стороны о времени и месте судебного разбирательства является существенным нарушением норм процессуального права, безусловно влекущим отмену, в том числе вступившего в законную силу судебного постановления. С учетом конкретных обстоятельств дела суд определяет, было ли извещение стороны надлежащим.

Так, при рассмотрении в кассационном порядке гражданского дела о признании недействительной сделки и применении последствий недействительности сделки Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в определении от 25 ноября 2014 г. отметила: «[с]огласно части 1 статьи 327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы, представления в апелляционном порядке.

Частью 3 статьи 167 ГПК РФ предусматривает, что суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными.

По смыслу данной нормы права разбирательство гражданского дела происходит в судебном заседании с обязательным извещением участвующих в деле лиц, при этом судебное заседание выступает не только в качестве процессуальной формы проведения судебного разбирательства, но и является гарантией соблюдения принципов гражданского процессуального права и процессуальных прав участвующих в деле лиц на данной стадии гражданского процесса.

Однако без надлежащего извещения участников процесса о времени и месте проведения судебного разбирательства указанная функция судебного заседания не может быть выполнена. Отсюда вытекает необходимость

неукоснительного соблюдения установленного гражданским

200

процессуальным законодательством порядка извещения участвующих в деле лиц, причем в деле должны сохраняться необходимые доказательства, подтверждающие факт их надлежащего извещения.

Частью 1 статьи 113 ГПК РФ установлено, что лица, участвующие в деле, извещаются или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, судебной повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, по факсимильной связи либо с использованием иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или вызова и его вручение адресату.

Согласно правовой позиции Европейского [С]уда по правам человека, изложенной в постановлении от 7 июня 2007 г. по делу «Ларин и Ларина против России», какой бы способ (извещения сторон) ни был выбран, судебная повестка должна быть вручена лицам лично под расписку. В начале судебного заседания суд должен выяснить, была ли отсутствующая сторона вызвана в суд в соответствии с установленными законом нормами, и затем определить, есть ли необходимость в переносе судебного заседания. В любом случае, если сторона не была вызвана в суд в надлежащей форме, судебное заседание должно быть перенесено. Отсутствие сторон, условия их вызова в суд и причины их неявки должны быть указаны в судебном постановлении.

Таким образом, независимо от того, какой из способов извещения участников судопроизводства избирается судом, любое используемое средство связи или доставки должно обеспечивать достоверную фиксацию переданного сообщения и факт его получения адресатом» .

Президиум Амурского областного суда 1 октября 2012 г. при отмене кассационного определения и направлении дела на новое кассационное рассмотрение обратился к практике Европейского Суда, исходя из содержания постановления «Литвинова против Российской Федерации» от 14 ноября 2008 г., из которого следует, что «ненадлежащее извещение о [22] рассмотрении жалобы в кассационном порядке лишает возможности присутствовать в судебном заседании и отстаивать свою позицию, что свидетельствует о нарушении пункта 1 статьи 6 Европейской Конвенции ... при этом статья 6 Конвенции не устанавливает для сторон в гражданском процессе какой-либо конкретной формы вручения судебных документов ... внутренние суды должны иметь в распоряжении доказательства,

352

подтверждающие получение такого уведомления адресатом» .

Вместе с тем нередки в практике ситуации, когда судебные повестки возвращаются обратно отправителю с отметкой «за истечением срока хранения». Судебная практика свидетельствует, что в подобном случае извещение признается надлежащим.

Так, Советский районный суд г. Томска в решении от 10 апреля 2015 г. указал следующее: «...при возвращении почтовым отделением связи судебных повесток и извещений с отметкой «за истечением срока хранения», считается, что в силу положений статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующих равенство всех перед судом, неявка лица в суд по указанным основаниям признаётся его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в разбирательстве, а потому не является преградой для рассмотрения дела»[23] [24] [25].

В случае если сама сторона не выказывает должного внимания к процессу по своему делу и, несмотря на надлежащее извещение, не является в суд, как это отражено в многочисленных решениях национальных судов354, рассмотрение дела в ее отсутствие также не является нарушением принципа состязательности и равноправия сторон и права на личное участие в разбирательстве, поскольку способствует рассмотрению гражданских дел судами в разумные сроки и без неоправданной задержки.

Независимость и беспристрастность судебного разбирательства. Принципы независимости и беспристрастности являются также неотъемлемой составляющей справедливого судебного разбирательства согласно статье 6 Европейской Конвенции. При этом презюмируется, что участники судебного разбирательства должны испытывать доверие к суду, которое может быть поставлено под сомнение только на основе достоверных и обоснованных доказательств, свидетельствующих об обратном .

Так, Центральный районный суд г. Волгограда 29 ноября 2012 г. при рассмотрении гражданского дела по иску Д. к П., применяя национальное законодательство и учитывая правовую позицию, изложенную в постановлении Европейского Суда «Игорь Кабанов против Российской Федерации» от 3 февраля 2011 г., не усмотрел оснований для удовлетворения заявленных ответчиком требований, которые заключались в том, что Покручина М.В. не доверяла председательствующему в судебном заседании, поскольку судом была избрана иная экспертная организация, а заключение эксперта, по ее мнению, не является объективным[26] [27].

Вместе с тем в некоторых делах действительно присутствуют достоверные и обоснованные доказательства, свидетельствующие о возможном отсутствии беспристрастности при рассмотрении спора.

Президиум Ярославского областного суда 23 мая 2012 г. удовлетворил заявления членов Президиума Ярославского областного суда о самоотводах, руководствуясь статьей 46 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи со статьей 6 Европейской Конвенции, статьями 16 и 388 ГПК РФ, поскольку один из членов Президиума проживает в одном из

домов, жители которого являются стороной в споре, другой является бывшей

357

супругой истца, а третья - невесткой ответчика .

При рассмотрении 5 августа 2016 г. Туринским районным судом Свердловской области в предварительном судебном заседании гражданского дела по заявлению г-на Петриашвили об установлении факта проживания на территории Российской Федерации было вынесено определение об отведении судьи Сергеевой Е.В. в порядке самоотвода от рассмотрения настоящего гражданского дела. При вынесении данного определения суд отметил следующее: «В соответствии с положениями статей 7, 8 и 10 Всеобщей декларации прав человека и статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, являющихся в силу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации составной частью правовой системы Российской Федерации, а также исходя из положений Конституции Российской Федерации каждый имеет право на рассмотрение его дела справедливым и беспристрастным судом ... данным судьей раннее уже было вынесено судебное постановление в отношении г-на Петриашвили, в котором были сделаны выводы о том, что он нарушает режим пребывания (проживания) в Российской Федерации, выражающийся в отсутствии у него документов, подтверждающих право на пребывание (проживание) в Российской Федерации ... данные обстоятельства показывают, что судья ранее уже высказывала свое мнение по вопросам, которые вновь явились предметом судебного рассмотрения, что может некоторым образом связывать ее в ходе гражданского судопроизводства, повлиять на беспристрастность судьи и исключает её участие в разбирательстве

358

гражданского дела» .

Таким образом, только при наличии особых обстоятельств, объективно оправданных сомнений в независимости и беспристрастности судьи, [28] [29]

руководствуясь наряду с национальным законодательством положениями статьи 6 Конвенции, можно констатировать нарушение судом данных принципов судопроизводства.

Как видно из представленной судебной практики, судьи ссылаются на правовую позицию Европейского Суда без указания на статью 6 Европейской Конвенции или же излагают в судебном акте правовую позицию Европейского Суда без указания на постановления Европейского Суда, в котором она содержится.

Анализ судебной практики позволяет выделить непосредственную и опосредованную (вспомогательную) имплементацию судами положений Конвенции.

В первом случае национальные суды ссылаются непосредственно на статью 6 Конвенции, в том числе в толковании Европейского Суда.

Так, например, Советский районный суд г. Краснодара в своем решении от 30 июля 2015 г. отметил: «...как установлено в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О сроках рассмотрения судами Российской Федерации уголовный, гражданских дел или дел об административных правонарушениях» от 27 декабря 2007 г. № 52, в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, являющейся в силу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации составной частью правовой системы Российской Федерации, каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. С учетом требований данной нормы, а также положений подпункта «с» пункта 3 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах уголовные и гражданские дела, а также дела об административных правонарушениях должны рассматриваться без неоправданной задержки в

строгом соответствии с правилами судопроизводства, важной составляющей

359

которых являются сроки рассмотрения дел» .

Во втором же случае представляется возможным выделить три варианта опосредованной (вспомогательной) имплементации судами положений Конвенции: применение национального законодательства с учетом положений статьи 6 Конвенции; с учетом правовой позиции Европейского Суда; с учетом одновременно положений статьи 6 Конвенции и соответствующей правовой позиции Европейского Суда.

В качестве примеров рассмотренных вариантов опосредованной (вспомогательной) имплементации судами положений Конвенции можно привести следующие.

> Применение положений национального законодательства Российской Федерации с учетом положений статьи 6 Конвенции

«В силу статьи 13 ГПК РФ вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех без исключения и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Аналогичное указание содержится в частях 1 и 2 статьи 6 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» ... Эти требования корреспондируют к статье 2 Международного пакта о гражданских и политических правах, провозгласившей обязанность государства обеспечить любому лицу, права и свободы которого нарушены, эффективные средства правовой защиты, а также пункту 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в его интерпретации Европейским Судом по правам человека[30] [31].

> Применение положений национального законодательства Российской Федерации с учетом правовой позиции Европейского Суда

«Верховный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что действия суда в эти периоды не были достаточными и эффективными, а общая продолжительность судопроизводства по данному делу с учетом названных периодов была чрезмерной и не отвечала требованию разумного срока, при этом ни за одну из образовавшихся задержек разбирательства дела заявитель ответственности не несет.

Принимая во внимание практику Европейского Суда по правам человека, требования заявителя, обстоятельства дела, по которому было допущено нарушение, его продолжительность и значимость последствий для заявителя, Верховный Суд Российской Федерации определил размер компенсации в 80 000 руб»[32].

> Применение положений национального законодательства Российской Федерации с учетом одновременно положений статьи 6 Конвенции и соответствующей правовой позиции Европейского Суда

Калининский районный суд г. Уфы Республики Башкортостан в своем решении от 12 августа 2015 г. указал следующее: «...согласно статье 6 Конвенции «О защите прав человека и основных свобод»от 4 ноября 1950 г. «Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона» ... Согласно позиции Европейского Суда по правам человека, судебное разбирательство должно осуществляться посредством такого механизма, который обеспечивает наиболее эффективную судебную защиту для целей полного восстановления нарушенных прав и охраняемых законом интересов, создание чрезмерных правовых препятствий при разрешении спора является недопустимым. В Постановлении Европейского суда по правам человека от

26 июля 2007 г. по делу «М. против Российской Федерации» указано, что «бремя доказывания лежит на том, кто делает утверждение, а не на том, кто его отрицает»362.

В свою очередь анализ сложившейся практики национальных судов по имплементации статьи 6 Конвенции в толковании Европейского Суда позволяет прийти к следующим выводам.

Применительно к аспекту права на доступ к суду национальные суды Российской Федерации обращаются к положениям статьи 6 Конвенции и практике Европейского Суда при разрешении вопросов, связанных с подведомственностью и подсудностью, а также с соблюдением заявителями процессуальных сроков.

В ходе кассационного (надзорного) судопроизводства суды исходят из того, что наряду с соблюдением принципа правовой определенности право частного лица на справедливое судебное разбирательство не должно рассматриваться как необоснованное ограничение прав и свобод, а, наоборот, быть дополнительной гарантией эффективной защиты прав и свобод.

Применительно к праву на исполнение судебного решения суды в совокупности с нормами национального законодательства руководствуются положениями, содержащимися в статье 6 Европейской Конвенцией в том толковании, которое уже придал ей Европейский Суд, при вынесении судебных актов по вопросам предоставления отсрочки, рассрочки, изменения способа и порядка исполнения судебных актов, приостановления, возобновления и прекращения исполнительного производства.

При осуществлении судопроизводства суды исходят из того, что необходимость соблюдения разумных сроков судебного разбирательства не может оправдывать ограничение иных прав, предусмотренных в статье 6 Конвенции (например, права на процессуальное равенство сторон в судебном процессе). При разрешении вопроса о нарушении права заявителя на судопроизводство в разумный срок оценка достаточности и эффективности действий суда осуществляется судом, рассматривающим дело о компенсации, на основании материалов дела, по которому допущено нарушение сроков, и других представленных доказательств с учетом практики Европейского Суда.

Национальные власти в целях соблюдения требований «справедливого судебного разбирательства» по смыслу Конвенции применительно к особенностям конкретного дела исследуют и оценивают представленные сторонами доказательства, рассматривают вопросы надлежащего извещения, реализуют принцип состязательности (равноправия) сторон, оценивают наличие или отсутствие независимости и беспристрастности суда и др.