Исследование сущности участия третьих лиц в гражданском процессе следует начать с анализа действующих процессуально-правовых норм.

Согласно статье 43 ГПК РФ «третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, могут вступить в дело на стороне истца или ответчика до принятия судом первой инстанции судебного постановления по делу, если оно может повлиять на их права или обязанности по отношению к одной из сторон».

Исходя из содержания статьи 43 ГПК РФ, можно выделить следующие признаки третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования:

являются лицами, участвующими в деле;

не заявляют самостоятельных требований относительно предмета спора;

участвуют в деле на стороне истца или ответчика;

постановление по делу может повлиять на их права и обязанности по отношению к одной из сторон, но не создает их.

Среди перечисленных нами признаков наиболее существенным является возможное влияние судебного постановления на права и обязанности третьего лица по отношению к одной из сторон, которое качественно отличает его от иных участников гражданского процесса.

Возможное влияние судебного постановления на материальные правоотношения между стороной и третьим лицом обусловлено существованием материально-правовых норм, которые в совокупности с процессуальными нормами статьи 43 ГПК РФ создают предпосылки для участия третьих лиц в гражданском процессе. И.М. Ильинская обращала внимание на то, что участие в деле третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, обусловлено материально-правовыми отношениями (чаще всего, гражданско-правовыми)[1].

Правовые основания участия в гражданском процессе третьего лица неразрывно связаны с защитой им определенных интересов в деле. Таким образом, для выявления сущности третьих лиц, их роли и места в гражданском процессе необходимо установить содержание защищаемых ими интересов.

В ГПК РФ не определено содержание интереса, защищаемого третьим лицом, но попытки раскрыть его предпринимаются в науке гражданского процессуального права.

В настоящее время ученые различно понимают сущность интереса в праве. Е.А. Крашенинников определяет его как получивший признание со стороны закона[2]. Иной точки зрения придерживается Е.Я. Мотовиловкер, который предлагает выделять интерес к праву как личную заинтересованность лица и законный интерес, удовлетворение которого образует объективную цель поведения, реализующего право[3]. Однако интерес в праве отвечает одновременно двум перечисленным признакам: принадлежит конкретному лицу и признается законом. Поэтому полагаем, что следует согласиться с Е.А. Крашенинниковым и определить интерес в праве как законный интерес.

Содержание законного интереса является дискуссионным в современной правовой науке. Е.Я. Мотовиловкер отмечает, что законный интерес существует в форме субъективного права[4]. Указанная точка зрения обосновывается тем, что удовлетворение законного интереса и есть реализация права, а потому о субъективном праве как о средстве говорить некорректно (иначе выходит, что право реализуется посредством самого себя).

Однако в науке имеет место и принципиально иная точка зрения, определяющая интерес в качестве цели по отношению к субъективному праву как к средству. А.В. Власова утверждает, что субъективное право является средством удовлетворения интереса правообладателя[5]. Законный интерес при этом трактуется как интерес, который получил «признание со стороны закона путем предоставления его носителю охранительного субъективного гражданского права как средства защиты этого интереса»[6]. На наш взгляд, данная точка зрения видится логичной в силу того, что законный интерес прочно связан с фактом наличия правовой нормы, признающей и защищающей его.

По вопросу соотношения законного интереса и субъективного права нельзя не отметить мнение Д.М. Чечота, который указывал, что сам по себе законный интерес не дает возможности совершать какие-либо материально-правовые действия или требовать их совершения от иных лиц[7]. Данная мысль развивается Е.А. Крашенинниковым, отмечающим, что носителю законного интереса предоставляется охранительное право для его реализации[8]. Следует согласиться с мнением Д.М. Чечота и Е.А. Крашенинникова, так как сам по себе законный интерес реализован быть не может - необходимо наличие субъективного права как средства его защиты.

По мнению Н.В. Кляус, законный интерес как предмет судебной защиты представляет собой «простую юридическую вседозволенность (фактическую возможность) субъекта, вытекающую из материально-правовой нормы либо выводимую из общих начал и смысла законодательства, не обеспеченную установлением конкретной юридической обязанности иных лиц, но в то же время обладающую гарантированной возможностью (правомочием) обращения в суд за защитой в случае ее нарушения либо ущемления иными лицами»[9].

На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что законный интерес, защищаемый третьим лицом в гражданском процессе, обуславливает возможность его участия в деле на основании правовых норм (как материальных, так и процессуальных).

Важно отметить, что законный интерес, защищаемый третьим лицом, не следует приравнивать к его материальному праву. В.Н. Аргунов отмечал, что интерес третьих лиц связан с субъективным правом, но в процессе по чужому спору они защищают свои законные интересы, и потому «материальное право третьего лица и его охраняемый законом интерес - разные правовые категории»[10].

Таким образом, участие третьего лица в деле обусловлено защитой им законного интереса. Поэтому важно установить содержание указанного интереса.

В советской процессуальной науке вопросу о содержании интереса, защищаемого третьими лицами, был посвящен целый ряд исследований. М.А. Викут определяла третьих лиц без самостоятельных требований как субъектов процесса, которые не являются сторонами и не заявляют самостоятельных требований на объект спора, но заинтересованы при этом в исходе дела, так как «решение по нему может создать для них права и обязанности по отношению к одному из первоначальных тяжущихся»[11]. Она связывала участие третьих лиц с наличием у них интереса к результатам рассмотрения дела, который основан на вероятности возникновения новых прав и обязанностей.

И.М. Ильинская характеризовала третьих лиц без самостоятельных требований как субъектов гражданского процесса, привлекаемых к участию в нем или вступающих в него, «если решение по делу может создать для них права и обязанности по отношению к одной из сторон»[12]. Следовательно, И.М. Ильинская, как и М.А. Викут, связывала участие третьих лиц с наличием интереса, обусловленного вероятностью возникновения у них прав и обязанностей в отношении стороны.

Предложенные М.А. Викут и И.М. Ильинской определения понятия «третье лицо, не заявляющее самостоятельные требования относительно предмета спора» выводились из положений статьей 167 и 168 ГПК РСФСР 1923 года, согласно которым решение по делу создавало для третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований, права и обязанности в отношении сторон. В законодательстве и в доктрине гражданского процессуального права указанный подход не получил своего развития, так как было установлено, что решение по делу само по себе не создает для третьего лица никаких прав и обязанностей в отношении сторон, на что И.М. Ильинская указывала в своей более поздней

работе[13].

Постановление по делу может повлиять на права и обязанности третьего лица в отношении сторон, но не устанавливает их. Поэтому точка зрения о том, что в результате рассмотрения дела у третьего лица возникают права и обязанности, представляется нам нелогичной.

Участие третьего лица связано с влиянием судебного постановления на его права и обязанности. Спор по поводу существования и принадлежности указанных прав и обязанностей лежит за рамками процесса, в которому участвует третье лицо. Существует только вероятность, что по результатам рассмотрения дела такой спор возникнет между третьим лицом и стороной.

По мнению В.Н. Аргунова, сформулированному в период действия ГПК РСФСР 1964 года, третье лицо, не заявляющее самостоятельные требования - это «предполагаемый участник материального правоотношения, взаимосвязанного со спорным материальным правоотношением, являющимся предметом судебного разбирательства, вступающее или привлеченное в начавшийся между первоначальными сторонами процесс с целью защиты своего охраняемого законом интереса»[14]. Таким образом, В.Н. Аргунов понимал под третьим лицом предполагаемого участника материального правоотношения, вступающего или привлеченного в процесс с целью защиты своего охраняемого законом интереса.

Следует также отметить точку зрения Л.В. Тумановой, которая утверждает, что интерес субъекта при вступлении в процесс в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, «состоит в обеспечении в будущем защиты своих прав и законных интересов по отношению к одной из сторон»[15]. Следовательно, по мнению Л.В. Тумановой, интерес третьего лица связан с созданием условий для защиты своих прав и законных интересов в будущем.

А.А. Лукьянцев применительно к советскому арбитражному процессу отмечает, что интерес третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, состоит «в стремлении получить от суда решение, благоприятное для истца или ответчика, на стороне которого они выступают»[16]. Таким образом, А.А. Лукьянцев ограничивает интерес третьего лица оказанием помощи стороне.

В период действия ГПК РФ в доктрине гражданского процессуального права не было сформулировано принципиально новых точек зрения по поводу содержания интереса, защищаемого третьими лицами. Его продолжают рассматривать как обусловленный вероятностью влияния судебного решения на права и обязанности третьего лица в отношении одной из сторон. По мнению С.В. Моисеева, третьими лицами, не заявляющими самостоятельных требований, являются лица, «на права и обязанности которых по отношению к одной из сторон может повлиять решение суда»[17].

Применительно к арбитражному процессу определение понятия «третье лицо, не заявляющее самостоятельные требования относительно предмета спора» дает Д.В. Маклаев. Он отмечает, что это лицо, «защищающее в процессе свой законный интерес, заключающийся в таком разрешении спора между сторонами, при котором впоследствии не были бы нарушены их права и не возникли бы новые обязанности относительно одной из сторон»[18].

Таким образом, в настоящее время интерес, защищаемый третьим лицом, характеризуется в науке гражданского процессуального права как связанный с вероятностью влияния судебного решения на права и обязанности третьего лица по отношению к одной из сторон. Однако влияние на права и обязанности третьего лица само по себе не раскрывает содержание защищаемого им в деле интереса. Поэтому следует раскрыть содержание указанного интереса с точки зрения его структуры. Тем более что, по замечанию В.Н. Аргунова, «формы юридической заинтересованности третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований... нуждаются в классификации»[19].

В научной литературе существует три точки зрения (подхода) по вопросу о структуре интереса третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования.

Первый подход признает наличие у третьих лиц юридического интереса[20]. Применительно к ним А.Ф. Клейнман отмечал, что юридический интерес третьего лица измеряется влиянием решения по делу на его положение или «возможностью предъявления или защиты. притязаний»[21].

По мнению В.А. Черкашина, юридический интерес к делу представляет собой ожидаемый правовой результат, который основан на законе и должен наступить для заинтересованного лица в связи с рассмотрением и разрешением дела[22]. Считаем, что указанный результат может быть как материально-правовым (влияние судебного постановления на материальные правоотношения), так и процессуально-правовым (принятие судом постановления в пользу той или иной стороны). Поэтому охарактеризовать интерес третьих лиц как юридический (без раскрытия его содержания) представляется нам недостаточным.

Второй подход к определению интереса третьих лиц предполагает наличие у них исключительно процессуального интереса. А.Х. Гольмстен отмечал, что юридический интерес третьего лица заключается в том, чтобы судебное решение было принято в пользу стороны, к которой присоединилось третье лицо[23], то есть указанный интерес является процессуальным. М.А. Викут высказывала мнение о том, что интерес третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, является по своему содержанию процессуальным[24]. Г.Л. Осокина также отмечает отсутствие у третьих лиц материальной заинтересованности[25]. А.А. Лукьянцев применительно к нормам арбитражного процессуального права говорит о том, что «интерес третьих лиц к делу носит процессуальный характер, состоящий в стремлении получить от суда решение, благоприятное для истца или ответчика, на стороне которого они выступают»[26].

Подход, предполагающий наличие у третьих лиц исключительно процессуального интереса, представляется нам неточным в силу следующих причин.

Интерес третьего лица может включать в себя материально-правовую составляющую. Данное обстоятельство отмечают сторонники третьего подхода к его определению. С.В. Моисеев высказывает мнение о том, что у третьего лица есть «материальная заинтересованность», которая объясняется существованием материальных правоотношений между ним и стороной[27]. Р.В. Шакирьянов также отмечает наличие у третьего лица материально-правового интереса[28]. С.А. Филиппов утверждает, что интерес третьего лица может иметь «материальный характер»[29].

Постановление по делу может затрагивать материально-правовой интерес третьих лиц, поскольку способно повлиять на их права и обязанности по отношению к одной из сторон. Иными словами, судебное постановление может повлиять на содержание материального правоотношения между стороной и третьим лицом. Поэтому определение интереса третьих лиц исключительно как процессуального не в полной мере учитывает правовые основания их участия в деле, в связи с чем представляется нам неоправданным.

Следовательно, материально-правовой интерес третьих лиц в гражданском процессе обусловлен существованием материально-правовых оснований их участия в деле. При этом следует отметить точку зрения Г.Л. Осокиной, которая высказывает мнение о том, что третье лицо и соответствующая сторона процесса предполагаются спорными субъектами материального правоотношения, которое примыкает к основному правоотношению[30]. По указанному вопросу с ней соглашается С.В. Моисеев[31].

В настоящее время в судебной практике участие третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, связывается чаще всего с защитой их собственных (частных) интересов. Например, согласно пункту 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 22 от 29 апреля 2010 года, лица, правами которых обременена самовольная постройка, должны быть привлечены к участию в деле о сносе самовольной постройки в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, на стороне ответчика[32]. Решение суда о сносе самовольной постройки повлияет на права третьих лиц, которыми постройка обременена.

В соответствии с пунктом 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации в качестве третьего лица без самостоятельных требований могут вступать в процесс работники организации-ответчика, распространившие не соответствующие действительности порочащие сведения в связи с осуществлением ими своей профессиональной деятельности[33]. Решение суда в пользу истца даст ответчику право взыскать с работника (третьего лица) понесенные перед истцом расходы. При этом правоотношения между ответчиком и третьим лицом будут являться материально-правовыми и основываться на нормах трудового законодательства.

Примером привлечения к участию в деле третьего лица, участие которого связано с защитой частного интереса, является Определение Верховного Суда РФ от 25 июля 2012 года № 5-КГ12-19 по делу об оспаривании отказа в государственной регистрации права собственности на земельный участок. Согласно данному определению, одним из оснований оспариваемого отказа в государственной регистрации права собственности на земельный участок стало нарушение данной регистрацией прав Б.С.С. (третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований), которая являлась собственником зданий, расположенных на участке. Верховным судом РФ привлечение Б.С.С. к участию в деле в качестве третьего лица было признано необходимым, так как оспариваемый отказ в регистрации лишил ее возможности зарегистрировать свое право собственности на земельный участок, возникшее на основании договора купли-продажи. Оспариваемый отказ в регистрации, по мнению Верховного суда РФ, «препятствует реализации прав и законных интересов Б.С.С. (третьего лица) как собственника недвижимого имущества, лишает ее возможности произвести государственную регистрацию права собственности на земельный участок, осуществлять права собственника в отношении земельного участка»[34].

Другим примером является Кассационное определение Забайкальского краевого суда от 17 января 2012 года по делу № 33-10-2012. В своем определении суд кассационной инстанции указал, что суду первой инстанции следует привлечь ОАО «Востокэнергомонтаж» к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования, как единственного учредителя общества с ограниченной ответственностью[35]. Судебное постановление в отношении организации может затронуть материальные права и обязанности ее учредителя, в связи с чем последний и привлекается к участию в деле в качестве третьего лица.

Таким образом, интерес, защищаемый в гражданском процессе третьим лицом, может быть частным (собственным интересом третьего лица).

Однако важно отметить, что не во всех случаях участие третьих лиц связано с защитой их собственных интересов. Оно может быть обусловлено наличием у них публично-правовых полномочий, которые являются дискреционными, то есть предполагают возможность действовать по своему усмотрению для исполнения своих обязанностей, включая возможность участвовать в гражданском процессе. Судебное решение не создаст для такого третьего лица права и обязанности, однако оно повлияет на реализацию им своих полномочий. Например, в результате вынесения судебного решения могут возникнуть предпосылки для возникновения у третьего лица обязанности произвести государственную регистрацию права в отношении одной из сторон, в том числе спор с одной из сторон по поводу возможности такой регистрации. Более того, могут возникнуть предпосылки для возникновения, изменения или прекращения целого комплекса прав и обязанностей, например, у органа опеки и попечительства в связи с реализацией жилищных прав ребенка.

У третьих лиц, участвующих в процессе в связи с наличием у них дискреционных полномочий, собственный интерес к результату рассмотрения дела отсутствует, они участвуют в деле исключительно в рамках реализации своих функций.

Сложившаяся судебная практика показывает, что третьи лица часто привлекаются судами при отсутствии у них собственного интереса к результатам рассмотрения дела. Например, в апелляционном определении Верховного суда Республики Карелия от 11 ноября 2014 года по делу № 33-4257/2014 указано

следующее.

С. обратилась с иском к Ц. о признании ее утратившей право пользования спорным жилым помещением. Истец указала в своем исковом заявлении, что она и ее несовершеннолетние дети зарегистрированы и проживают в жилом помещении, где ответчик также имеет регистрацию. Однако с 2000 года ответчик по месту регистрации не проживает, в содержании жилого помещения не участвует, оплату коммунальных услуг не производит.

Определением суда к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, был привлечен орган опеки и попечительства Администрации Петрозаводского городского округа[36].

Орган опеки и попечительства в приведенном примере не является процессуальным представителем ребенка. Привлечение осуществлялось судом на том основании, что орган опеки и попечительства осуществляет контроль за соблюдением прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних, в том числе в части их жилищных прав.

Другой пример привлечения третьего лица для исполнения им своих публично-правовых обязанностей содержится в Решении Кольчугинского городского суда Владимирской области от 28 февраля 2011 года по делу № 2-36/2011.

Н.Г.В., действующая в интересах Ч.А.М., обратилась в суд с иском к Администрации города Кольчугино о признании права собственности на самовольно возведенные пристройки в порядке наследования. В обоснование иска Н.Г.В. указала, что земельный участок под возведенными строениями оформлен в собственность, строительные нормы и правила при возведении построек не нарушены, разрешения на строительство не требуется, права других лиц не нарушаются. В качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, к участию в данном деле было привлечено Управления Росреестра по

Владимирской области.[37].

В приведенном нами примере третье лицо (Управление Росреестра) выступило в качестве органа государственной власти, участие которого в деле связано с его публично-правовыми функциями. Ни у Российской Федерации, ни у самого Управления собственного материально-правового интереса в исходе дела нет. Однако постановление суда по делу способно привести к возникновению между истцом и третьим лицом правоотношения, связанного с регистрацией третьим лицом права собственности истца на самовольно возведенные пристройки.

Вышеперечисленные примеры участия третьих лиц в защиту публичных интересов, по нашему мнению, не следует трактовать как судебные ошибки в определении процессуального статуса, поскольку статьей 43 ГПК РФ предусмотрено единственное условие участия третьего лица в деле: возможность (вероятность) влияния судебного решения на его права и обязанности в отношении одной из сторон. Если лицо отвечает этому условию и одновременно защищает публичные интересы, законодательство не запрещает ему участвовать в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования.

Таким образом, третьи лица не всегда защищают в процессе свои собственные интересы. Применительно к таким лицам В.Н. Аргунов отмечал, что они, защищая права других лиц, «требуют одновременно защиты общественного интереса, трансформировавшегося в их собственный, то есть защиты своего интереса в беспрепятственном осуществлении другими лицами своих прав»[38]. С первой частью указанного тезиса, касающейся возможности для третьего лица защищать общественные интересы, следует согласиться, чего нельзя сказать о второй части. Лица, защищающие публичные интересы в гражданском процессе, не защищают при этом свои собственные интересы. Как справедливо отмечает

Н.С. Бандорина, юридическая заинтересованность таких лиц поглощается «понятием гражданской процессуальной правосубъектности»[39]. Участие третьих лиц в защиту публичных интересов обусловлено реализацией их дискреционных полномочий.

Исходя из вышесказанного, следует установить содержание понятия «публичный интерес» применительно к участию в процессе третьих лиц, не защищающих самостоятельные требования.

В научной литературе публичный интерес понимается обычно как общественный[40]. Например, Т.А. Гусева и Ю.Н. Игнатова предлагают определять публичный интерес как интересы общества, которые признаны государством и урегулированы правовыми нормами[41].

Важным признаком публичного интереса является его закрепленность в нормах права, что гарантирует его защиту со стороны государства. По мнению Д.Н. Горшунова, публичный интерес представляет собой общественные интересы, выраженные в правовых нормах, признанные государством и обеспеченные его принудительной силой[42].

Публичный интерес является совокупностью интересов конкретных лиц, которые в своем единстве приобретают качественно новое содержание. По мнению Е.В. Токаревой, публичный интерес представляет собой «некий щит, под защиту которого попадают особо нуждающиеся частные интересы», тогда как «предметом публичного интереса выступает общее благо»[43].

Исходя из вышеуказанных определений понятия «публичный интерес», допустимо выделить его основной признак: публичный интерес не принадлежит какому-либо определенному лицу. Иными словами, это не что иное, как общественный интерес, который принадлежит неопределенному кругу лиц.

Важно отметить, что в науке процессуального права преобладает понимание интереса неопределенного круга лиц как публичного интереса. В.В. Ярков отмечает, что защита интересов неопределенного круга лиц предполагает защиту исключительно публичного интереса.[44] Т.Н. Нешатаева также полагает, что интерес неопределенного круга лиц представляет собой публичный интерес[45]. Аналогичного мнения придерживается Т.Ю. Карева[46].

Е.В. Храмова указывает, что публичный интерес включает в себя государственный интерес и интерес общественный[47]. Общественный интерес является интересом неопределенного круга лиц. Что касается государственного интереса, то его, по нашему мнению, следует в каждом конкретном случае определять или как общественный (если речь идет об интересе общества, опосредованном через государственную деятельность, на что обращает внимание Е.А. Белоусова[48]), или как частный, так как в силу конституционного принципа равенства форм собственности государство является равноправным субъектом частноправовых отношений. В подтверждение нашей позиции приведем мнения, высказанные в науке гражданского процессуального права.

Е.В. Васьковский применительно к дореволюционному процессуальному законодательству отмечал, что если орган государственной власти выступает в деле не как носитель государственного суверенитета, а как представитель казны, то есть юридического лица, то он участвует в деле на правах частного лица (т.н.

«дела казны»)[49].

Как отмечает С.А. Алехина, публично-правовые образования (Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования) «являются субъектами гражданского процесса и могут участвовать в нем в качестве стороны или третьего лица»[50]. Поэтому если органы государственной власти и местного самоуправления участвуют в деле от имени и в интересах публично-правового образования, то они защищают его интересы[51].

Однако если орган государственной власти или местного самоуправления участвует в деле для реализации своих функций по защите интересов общества, то он защищает публичный интерес. Как отмечает Н.В. Кляус, такой интерес является «общественным»[52]. Под термин «общественный интерес», по нашему мнению, подпадает исключительно публичный интерес (интерес неопределенного круга лиц). На основании изложенного полагаем, что публичный интерес - это всегда интерес неопределенного круга лиц, то есть общества.

В доктрине гражданского процессуального права признается возможность судебной защиты публичных интересов. Т.В. Сахнова отмечает, что публичный интерес может быть самостоятельным объектом защиты в суде[53]. Аналогичного мнения придерживается Н.С. Бандорина, которая утверждает, что органы исполнительной власти активно участвуют в гражданском процессе для защиты публичных интересов[54].

Защиту публичного интереса с заявлением самостоятельных требований на предмет спора осуществляют лица, предусмотренные в статье 46 ГПК РФ. В первую очередь, это органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также организации и граждане. Кроме того, следует отметить, что в гражданском процессе защита публичного интереса путем заявления самостоятельных требований доступна прокурору в порядке статьи 45 ГПК РФ.

На основании вышеизложенного полагаем, что участие в деле третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, в защиту неопределенного круга лиц обусловлено исключительно наличием у них дискреционных полномочий по защите публичного интереса.

В качестве примера участия третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований и защищающего при этом публичный интерес, следует привести решение Раменского городского суда Московской области по делу № 2-412/11.

По указанному делу двое граждан обратились с иском к администрации городского поселения. Ими были заявлены требования о признании отказа в приватизации жилого помещения недействительными и о признании за ними права собственности на доли в нем.

К участию в данном деле в качестве третьего лица было привлечено Управление Росреестра по Московской области, не возражавшее относительно заявленных истцами требований[55].

Управление Росреестра является органом государственной власти, обязанным осуществлять определенные государственные функции в интересах общества. Его участие в указанном деле связано с защитой публичных интересов.

Важно отметить, что защита публичных интересов в гражданском процессе не ограничивается защитой интересов конкретного лица. Примером является участие в деле в качестве третьих лиц органов опеки и попечительства. Так, в Постановлении Президиума Верховного суда Республики Адыгея от 22 марта 2012 года, суд первой инстанции привлек орган опеки и попечительства к участию в деле о признании утратившими права пользования жилым помещением и о выселении Г.А.М., Г.М.Ю. и несовершеннолетней Г.С.Ю., поскольку принятое по делу судебное постановление может повлиять на права и обязанности третьего лица по отношению к одной из сторон[56].

Как справедливо отмечал А.А. Добровольский применительно к положениям ГПК РСФСР 1923 года, участие органа опеки и попечительства нельзя приравнивать к судебному представительству[57]. Замечание А.А. Добровольского представляется нам актуальным и логичным применительно к современным общественным отношениям и действующим нормам процессуального права. Целью органа опеки, участвующего в качестве третьего лица, является не столько защита интересов конкретного ребенка, сколько обеспечение реализации конституционного принципа защиты детства, предусмотренного частью 1 статьи 38 Конституции РФ. Интересы ребенка в указанном деле защищали его законные представители, тогда как орган опеки и попечительства реализовывал свои публично-правовые функции.

Подводя итог вышесказанному, отмечаем, что интерес, защищаемый в гражданском процессе третьими лицами, не заявляющими самостоятельные требования относительно предмета спора, может быть различным по своему содержанию. В доктрине он определяется как собственный интерес третьего лица, тогда как на практике распространены случаи участия третьих лиц в защиту публичных интересов.

Следовательно, участие третьего лица в гражданском процессе может быть различным по своему содержанию. В свою очередь, неоднородность содержания термина «участие третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, в гражданском процессе» позволяет охарактеризовать выражаемое им явление правовой действительности как самостоятельную процессуальную категорию.

Под категориями понимаются наиболее общие, фундаментальные понятия, являющиеся формами и устойчивыми организующими принципами мышления[58]. Так как третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований, являются отдельным видом лиц, участвующих в деле, и различаются при этом по содержанию защищаемого ими интереса, то их участие в гражданском процессе, по нашему мнению, является делимой процессуальной категорией и представляет собой деятельность, урегулированную нормами гражданского процессуального права и обусловленную защитой третьими лицами собственного (частного) интереса или реализацией ими дискреционных полномочий по защите публичного интереса.

В качестве критерия деления, на основании которого возможно установить виды участия третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, выступает содержание защищаемого интереса. Полагаем, что по указанному критерию участие третьих лиц в гражданском процессе может быть разделено на следующие виды:

участие, обусловленное защитой собственного (частного) интереса;

участие, обусловленное реализацией дискреционных полномочий по защите публичного интереса.

Поскольку любое деление должно отвечать признакам полноты и внутренней непротиворечивости, следует установить соответствие рассматриваемого деления участия третьих лиц указанным признакам.

Для установления полноты предложенного нами деления необходимо выявить отсутствие иных видов участия в гражданском процессе третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, кроме перечисленных нами.

Любой интерес либо принадлежит определенному лицу, либо является общезначимым. Разделение интереса на частный и публичный выводится из существующей со времен в римского права доктрины, разграничивающей право на частное и публичное. Как отмечает С.А. Иванова, римский юрист Ульпиан

полагал, что изучение права распадается на две части: публичное и частное[59].

Гражданское процессуальное право регулирует порядок судебной защиты как частных, так и публичных интересов. По замечанию А.В. Маслакова, разделение интересов на частные и публичные не совпадает с делением права на частное и публичное, так как «публичный интерес может быть отражен и закреплен в отраслях как публичного, так и частного права»[60].

Как отмечает Н.В. Кляус, интересы в гражданском процессе могут быть или частноправовыми, или публичными[61]. Иными словами, субъекты гражданского процесса защищают или частный, или публичный интерес. Следовательно, предложенное нами деление участия третьих лиц отвечает признаку полноты.

Непротиворечивость деления предполагает, что понятия, выделяемые на основе рассматриваемого критерия, не должны пересекаться по своему объему.

Частный и публичный интерес в юридической науке отграничены друг от друга. Если интерес принадлежит конкретному лицу и может быть реализован им самостоятельно, то он является частным. Если невозможно определить принадлежность интереса конкретному лицу, то он является публичным. Следовательно, частный и публичный интерес различны по своей природе. Поэтому предложенное нами деление участия третьих лиц является внутренне непротиворечивым.

Таким образом, деление участия третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, в гражданском процессе на основании содержания защищаемого интереса является полным и непротиворечивым и, следовательно, допустимым.

На основании вышеизложенного участие третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, в гражданском процессе является самостоятельной и делимой процессуальной категорией. Оно обусловлено вероятностью влияния судебного постановления на материальные правоотношения между третьим лицом и стороной.

[1]См.: Ильинская И.М. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Ленинград, 1953. С. 224.

[2]См.: Крашенинников Е.А. Правовая природа охраняемого законом интереса // Вестник ВАС РФ. 2010. № 5. С. 72.

[3]См.: Мотовиловкер Е.Я. Интерес как сущностный момент субъективного права // Известия вузов. Правоведение. 2003. №4. С. 60.

[4]См.: Мотовиловкер Е.Я. Указ. соч. С. 59.

[5]См.: Власова А.В. Структура субъективного гражданского права. Ярославль: Ярославский государственный университет, 1998. С. 15.

[6]См.: Крашенинников Е.А. Указ. соч. С. 74.

[7]См.: Чечот Д.М. Проблема защиты субъективных прав и интересов в порядке неисковых производств советского гражданского процесса. Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Ленинград, 1969. С. 11.

[8]См.: Крашенинников Е.А. Правовая природа охраняемого законом интереса. // Вестник ВАС РФ. 2010. № 5. С. 74.

[9]См.: Кляус Н.В. Законный интерес как предмет судебной защиты в гражданском судопроизводстве. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Новосибирск, 2007. С. 7.

[10]См.: Аргунов В.Н. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 1980. С. 101.

[11]См.: Викут М.А. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1953. С. 100.

[12]См.: Ильинская И.М. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Ленинград, 1953. С. 164.

[13]См.: Ильинская И.М. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. Москва: Государственное издательство юридической литературы, 1962. С. 37.

[14]См.: Аргунов В.Н. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 1980. С. 110.

[15]См.: Туманова Л.В. Актуальные проблемы участия в гражданском судопроизводстве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора, и органов государственного управления, дающих заключение по делу. Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1985.С. 99.

[16]См.: Лукьянцев А.А. Проблема участия третьих лиц в арбитражном процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 1973. С. 72.

[17]См.: Моисеев С.В. О праве истца привлекать третьих лиц // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 8. С. 19.

[18]См.: Маклаев Д.В. Третьи лица в арбитражном процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Ульяновск, 2010. С. 60.

[19]См.: Аргунов В.Н. Некоторые вопросы развития института участия третьих лиц в советском гражданском процессе // Проблемы применения и совершенствования гражданского процессуального кодекса РСФСР. Калинин: Изд-во Калин.ун-та, 1984. С. 62.

[20]См.: Филиппов С.А. Теоретические и практические аспекты гражданского процессуального соучастия. Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2011. С. 59;Ильин А.В. Право третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, на возмещение судебных расходов // Арбитражный и гражданский процесс. 2012. №1. С. 24.

[21]См.: Клейнман А.Ф. Участие третьих лиц в гражданском процессе // Избранные труды. Т. 1. Краснодар: Совет. Кубань, 2008. С. 36.

[22]См.: Гражданский процесс в вопросах и ответах: Учеб. пособие / Под ред. А.А. Власова. - Москва: Проспект, 2004. С. 68.

[23]См.: Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства. Санкт-Петербург: Типография В.С. Балашева, 1907. С. 96.

[24]См.: Викут М.А. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1953. С. 129.

[25] См.: Осокина Г.Л. Право на защиту в исковом судопроизводстве (право на иск). Томск: Изд. Том.ун-та, 1990. С. 47.

[26]См.: Лукьянцев А.А. Проблема участия третьих лиц в арбитражном процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 1973.С. 72.

[27]См.: Моисеев С.В. О праве истца привлекать третьих лиц // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 8. С. 19.

[28]См.: Шакирьянов Р.В. К вопросу об участии третьих лиц без самостоятельных требований относительно предмета спора в суде апелляционной инстанции // Вестник гражданского процесса. 2015. № 6. Доступ из справочно-поисковой системы «КонсультантПлюс».

[29]Филиппов С.А. Теоретические и практические аспекты гражданского процессуального соучастия. Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2011. С. 52.

[30]См.: Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. Москва: Юристъ, 2004. С. 193.

[31]См.: Моисеев С.В. О праве истца привлекать третьих лиц// Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 8. С. 19.

[32]См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 22 от 29 апреля 2010 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» // Российская газета. 2010. № 109. Доступ из справочно-поисковой системы «КонсультантПлюс».

[33]См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» // Российская газета. 2005. № 50. Доступ из справочно-поисковой системы «КонсультантПлюс».

[34]См.: Определение Верховного Суда РФ от 25 июля 2012 г. № 5-КГ12-19. Документ опубликован не был. Доступ из справочно-поисковой системы «КонсультантПлюс».

[35]См.: Кассационное определение Забайкальского краевого суда от 17 января 2012 г. по делу № 33-10-2012. Документ опубликован не был. Доступ из справочно-поисковой системы «КонсультантПлю с».

[36]См.: Апелляционное определение Верховного суда Республики Карелия от 11 ноября 2014 г. по делу № 33-4257/2014. Документ опубликован не был.

URL:http://судебныерешения.рф/bsr/case/6963975.

[37]См.: Решение Кольчугинского городского суда Владимирской области от 28 февраля 2011 г. по делу № 2-36/2011. Документ опубликован не был.

URL:http://судебныерешения.рф/bsr/case/2054003.

[38]См.: Аргунов В.Н. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 1980. С. 104.

[39]См.: Бандорина Н.С. Органы исполнительной власти как субъекты гражданских процессуальных отношений. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2009. С. 113.

[40]См.: Бакаева О.Ю., Погодина Н.А. О соотношении частных и публичных интересов // Журнал российского права. 2011. № 4 (172). С. 46; Кряжков А.В. Публичный интерес: понятие, виды и защита // Государство и право. 1999. № 10. С. 92; Тихомиров Ю.А. Публичное право. Учебник. Москва: БЕК, 1995. С. 55-56.

[41]См.: Гусева Т.А., Игнатова Ю.Н. Роль прокурора в защите публичных интересов // Законодательство и экономика. 2013. № 6. С. 57.

[42]См.: Горшунов Д.Н. Интерес в частном праве: вопросы теории. Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянов-Ленина, 2005. С. 82-83.

[43]См.: Токарева Е.В. Защита прокурором публичного интереса в гражданском процессе. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Санкт-Петербург, 2011. С. 8-9.

[44]См.: Ярков В.В. Новые формы исковой защиты в гражданском процессе (групповые и косвенные иски) // Государство и право. 1999. № 9. С. 34.

[45]См.: Нешатаева Т.Н. О праве третьих лиц на оспаривание решения третейского суда по мотиву отсутствия юрисдикции // Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. 2007. № 9 (178). С. 4.

[46]См.: Карева Т.Ю. Участие в гражданском процессе лиц, выступающих в защиту прав, свобод

и законных интересов других лиц: Дис. ... канд. юрид. наук. Санкт-Петербург, 2005. С. 136. 97См.: Храмова Е.В. Защита публично-правового интереса в арбитражном процессе: вопросы теории и практики: Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2011. С. 58

[48]См.: Белоусова Е.А. Понятие публично-правового интереса в арбитражном процессе // Вестник Поволжского института управления. 2014. № 6 (45). С. 62.

[49]См.: Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. Москва: Зерцало, 2003. С. 410.

[50]См.: Алехина С.А. Участие Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований в гражданском процессе. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 2001. С. 109.

[51]См.: Алехина С.А. Указ. соч. С. 103.

[52]См.: Кляус Н.В. Законный интерес как предмет судебной защиты в гражданском судопроизводстве. Дис. ... канд. юрид. наук. Новосибирск, 2007. С. 87.

[53]См.: Сахнова Т.В. О пределах проверки судебных постановлений в гражданском процессе России // Арбитражный и гражданский процесс. 2014. № 4. С. 46.

[54]См.: Бандорина Н.С. Органы исполнительной власти как субъекты гражданских процессуальных отношений. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2009. С. 95.

[55]См.: Решение Раменского городского суда Московской области по делу № 2-412/11. Документ опубликован не был. URL: http://судебныерешения.рф/bsr/case/216019.

[56]См.: Постановление Президиума Верховного суда Республики Адыгея от 22 марта 2012 г. Документ опубликован не был. URL: судебныерешения.рф/bsr/case/1162727.

[57]См.: Добровольский А.А. Участие органов государственного управления в советском гражданском процессе. С. 107.

[58]См.: Философия: Энциклопедический словарь / Под ред. А. А. Ивина. Москва: Гардарики, 2006. С. 363.

[59]См.: Иванова С.А. К вопросу о классификации права на частное и публичное: перспективы развития // Административное и муниципальное право. 2013. № 6. Доступ из справочнопоисковой системы «КонсультантПлюс».

[60]См.: Маслаков А.В. Надзор как процессуальная форма защиты публичного интереса. Дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2009. С. 26.

[61]См.: Кляус Н.В. Законный интерес как предмет судебной защиты в гражданском судопроизводстве. Дис. ... канд. юрид. наук. Новосибирск, 2007. С. 40